Тайна человека со шрамом

ГЛАВА 13. И у Ники есть теория…

Как позже выяснилось, строила предположения не я одна.

Но обо всем по порядку.

Нику и Алекса я нашла в Северной Башне, они вновь изучали книги, уведённые из библиотеки. Судя по всему, работа шла не в команде – Ника не просто отсела в соседнюю от Алекса комнату, но еще и выбрала для этого самый дальний угол.

– До сих пор думаешь, что в старых легендах можно найти ответы на злободневные вопросы? – поинтересовалась я у Алекса. Тот не ответил, только отмахнулся и продолжил читать.

От Ники его реакция не ускользнула, она странно ухмыльнулась. В душе и вовсе ликовала, как будто только что случилась ее большая победа и ей хотелось в пляс пуститься от счастья. Но случилось… ничего. Что происходит вообще?

Ладно, зайдем с другой стороны.

– Я поговорила с сестрами… – и коротко описала все, что удалось узнать.

В этот раз Алекс не промолчал.

– Значит, ты ушла искать того мальчика где-то в деревне, в это время сотни человек прочесывали округу, а вернулась уже к замку, я верно понял? Два ребенка прошли мимо всех незамеченными?

– Было темно…

– Или история леди Тиган не такая уж и надуманная, – влезла Ника. – Это пра-пра-много-раз-пра-бабка Танаты. За ней ухлестывал король, приехал штурмовать замок, ворвался внутрь и сгинул вместе с частью войска. Ни следа от них не осталось, был король и испарился. Тиган оказалась умнее всяких умников, – самодовольно закончила мысль Близняшка.

– В подвалах определенно что-то есть.

– Кости короля Дигона и его свиты. И много кого еще, судя по всему. Вильмар – из свежих жертв. А Адам и есть тот уродливый мальчик, и он помнит, как можно попасть в замок незамеченным. Все сходится. Осталось только прояснить часть с его спасением, но это уж вы вдвоем разбирайтесь…

– Кто-то нацарапал мне ту записку, – напомнила я.

– Слуги, – у Ники и тут нашелся ответ.

– И что Адам изначально делал в замке? Если это вообще был он.

– Ну… у тебя есть дар. У племянника твоего тоже есть дар. У Адама он так же имеется. Если вспомнить, что вы тут все вокруг чуть ли не родственники, не братская любовь брата объяснила бы многое. Извращенец на извращенце и извращенцем погоняет, вот и тебя накрыло.

Ника говорила это специально, потому я ее выпал проигнорировала.

Адам никакой мне не брат и даже не дальний родственник.

– Но даже если я не права, что совсем не факт, какая разница что Адам делал в замке? – продолжила напор Ника. – Мы нашли ответ, все.

– Какой ответ? – я уже злилась. И вовсе не потому, что Ника так старательно язвила, к этому давно можно было привыкнуть. Меня раздражало это ее внутреннее ликование, как будто она выиграла некую битву, о которой я даже не знала. – Серьезно, Ника, какой ответ? Тот, где это Адам причастен к исчезновению. Вильмара? Разве не поэтому мы изначально сюда приехали?

– Именно – исчезновение, ведь раньше мы считали, что он пропал. Теперь уверены, что мертв. Так зачем дальше время тратить? Спасать все равно некого.

– Если Адам связан с замком, мы должны выяснить, как именно.

– Ну еще бы!

– Хватит, Ника! Рассказывай уже, что скрываешь.

– Ты о чем? – Близняшка изобразила непонимание, но не убедила.

– Умнее всех умников – ты же про себя говорила.

– Совсем тронулась?!

Судя по настрою Ники, все могло продолжаться до бесконечности, но появился сначала Олли, а за ним и Мартин. Последний отчитался о проделанной работе: Оррен вместе с матерью отправлен в столицу, там для парня нашлось местечко, и скалы ему больше не угрожают.

С прибытием Мартина беседа заметно оживилась, Ника перестала источать яд, хотя и поглядывала на меня все с тем же видом победителя. Мне пришлось пересказать суть визитов к сестрам еще раз. Мы долго спорили, что делать дальше. В замке хотела остаться лишь я одна, даже Алекс промолчал, так и не вынырнув из книг. А Мартин, в очередной раз потрогав меня за волосы, виновато улыбнулся и встал на сторону Ники и Олли.

– Изо всех сих стараюсь быть объективным, Кудрявая.

В замке Адама все равно нет, он где-то поблизости. С сестрами я поговорила, с Тал в любой момент могу встретиться в городе. Если тайного прохода в замок не существует, то есть портал, к которому у меня имеется допуск. Велик шанс, что его не отзовут сразу и при необходимости я смогу вернуться. Есть дед, в конце концов. Аргументов за уход набралось много, самый первый – стража, теперь каждый наш шаг отслеживался, что здорово мешало расследованию. Но меня все равно что-то останавливало. С замком мы не закончили, как и с этой историей. Картина не складывалась.

Возможно, Адам не убийца. Возможно.

Но как озвучить это так, чтобы остальные меня поняли?

Перед ужином Воин принял решение.

– Предлагаю вот что: пусть сегодняшняя трапеза станет для нас последней, я все равно больше этого кошмара не выдержу и худеть начну… заглянуть в подвалы – необходимость, как ни крути. И мы знаем примерное место входа. Рубанем стену, проверим все внизу, охрану усыпим, чтоб не нервировали. Если найдем тайный проход куда бы то ни было – отлично, нет – узнаем хотя бы, что там творится. Все равно это надо сделать, без этого не уйти. А если рубанем стену – нас так и так «уйдут».

И все с этим согласились.

После Воин подсел ко мне и, понизив голос, предложил:

– Может, перекусим вдвоем? Пусть остальные отдуваются, а нам ужин принесут сюда. Как на это смотришь, Кудряшка?

Голос-то он понизил, но не настолько, чтобы остальные не услышали. Все как по команде повернули головы, ожидая моего ответа.

– Зачем это, Мартин? – прошептала я.

После Гезелькрооса он держался на расстоянии, и вдруг пошел в наступление? Почему так резко и именно сейчас? Это из-за встречи с Адамом? Мне хотелось задать все эти вопросы, но не когда все смотрят.

Теперь и Марину стало неловко. Он пожал плечами и беспечно ответил:

– Ты права, в другой раз. Все-таки это последний наш жуткий ужин, надо насладиться им сполна. И всем вместе, само собой.

Он обиделся. Конечно, обиделся! На ужине вел себя тихо, даже не прокомментировал растущее с каждым днем количество стражи. В этот раз я насчитала двадцать человек в столовой и неизвестно, сколько осталось за каждой из дверей. И из них только треть приглядывали за нами. А остальные, выходит, охраняли семью? От Адама.

Наблюдая за стражей, я уверилась, что замок покидать еще рано. Что-то готовилось. Я неловко выронила ложку, она с оглушительным звоном упала вниз. Несколько мужчин бросились к отцу с боевыми заклинаниями наготове. Воин, увидев магию, сам всполошился и приготовился, закрыв меня спиной.

– Простите, – пробормотала я, поднимая ложку.

Отец напугался, хотя внешне выглядел скалой. Действия стражи впечатлили и остальных, сестры с недоумением оглядывались, будто только сейчас заметили всех этих людей. Особенно беспокоилась Тал, наверняка связала стражу с грядущим побегом. Отец ведь всегда все знает… впрочем, это могло быть правдой, этакая демонстрация для своевольной дочери: не убежишь! Могло быть. Не будь отец и сам напуган.

Это не из-за Вильмара.

Об этом я думала по пути в башню. Раньше в замке не было столько стражи. Даже после нашего прибытия и новостей об Адаме. Значит, случилось что-то еще. В конце концов, Адам ведь здесь остался? Значит, с замком еще не закончил. И отец догадывается об угрозе.

Раздумывая, я не заметила, как за мной увязалась Ника. За мной столько человек бродило, что я привыкла. Увидев Близняшку рядом, раздраженно спросила:

– Разве ты не внизу живешь? Мы договорились встретиться позже.

– Думала, ты захочешь услышать ответ на свой вопрос.

– Какой еще вопрос?

– Зайдем к тебе или обсудим все при охране? – Ника кивнула в сторону парней.

Нехотя я пропустила Близняшку вперед. Та с королевским видом устроилась на моей кровати и, пригладив и без того идеально лежащие волосы, выдала:

– У меня была теория, Таната. И вчера я провела небольшой эксперимент.

– Судя по твоему ликованию с самого утра, все прошло успешно, – поддакнула я, силясь выглядеть равнодушно. Но в груди все равно росла паника, понятно же, что услышанное мне не понравится.

– Успешно, точно.

Близняшка засмеялась, запрокинув голову назад. Резко оборвав смех, Ника подошла ко мне, слишком близко. Она высокая и давила ростом и тайной одновременно. И это чувство ликования – что же она натворила?

– Поначалу я собиралась посмотреть, как ты все узнаешь сама и придешь ко мне. Но теперь передумала. Так даже веселее.

– Или говори, или я позову стражу.

– Не позовешь.

– Хочешь проверить? – я отошла от Ники, выдохнув с облегчением.

Сделала шаг в сторону двери, но Близняшка схватила меня за руку.

– Злишься. Сейчас будет хуже: у меня была теория, Таната. Давно, еще с Гезелькрооса. Или раньше. Безумная теория, очень смелая, тебе бы понравилась. Знаешь, с чем она связана? С Алексом.

Неожиданно, я опасалась чего-то другого.

– С Алексом?

– С Алексом. Тем самым Алексом, который разозлился, когда ты собралась в лес в одиночку. Который побежал за тобой, когда ты ушла к Адаму. Сдал нас всех твоему отцу, из-за этого человек едва не погиб! Он знал, что так будет, но все равно сделал. Из-за тебя. Интересно, как ты это пропустила?

– Он не любит самодеятельности, – пожала я плечами.

Тревога все еще не отпускала.

– Когда мы приехали сюда и зачем-то остались ночевать в той дыре с крысами, мы все терпели, видели твое состояние. Договорились дать тебе время и пространство. И как раз Алекс побежал тебя поддерживать, он остался с тобой, он даже спал с тобой в одной кровати. Думала, никто не заметит?

– Я бы не назвала его допрос поддержкой.

– Я так же себе говорила, – неожиданно согласилась Ника. – Но мелочей набиралось так много… до вчерашнего дня. Тогда Алекс и выдал себя с потрохами, но этого опять никто не заметил! Вы все проигнорировали очевидное, а я нет. Вы все до сих пор считаете его Психом, и он правда чокнутый, но не так, как вы это себе представляете. Как ты это себе представляешь, Таната.

– К чему ты клонишь?

– У Алекса слишком много чувств для того, кто не способен чувствовать. Вчера я это проверила… провела эксперимент.

И задействовала не только Алекса, это я поняла сразу.

Эксперимент Ники коснулся Мартина, вот откуда взялось его странное поведение.

– Что ты натворила, Ника? – то ли прошептала, то ли прошипела я.

– И кто из нас на змею похож? – скривилась от моего шипения Близняшка. – Ты вчера сама мне подсказала идеальное решение. Так бросилась на шею Мартина, так благодарила его за спасенного стражника! И я решила отблагодарить его тоже… от твоего имени. Мне уже не впервой прикидываться тобой, это не сложно… – договорить Ника не успела, я замахнулась и от всей души ударила ее по щеке. Ладонь обожгло от силы удара, на лице Ники расплылось красное пятно.

Но она только развеселилась еще больше, заликовала.

– Мартин и Алекс соседствуют. И я позаботилась о том, чтобы Алекс увидел кое-что своими глазами. Знаешь… для бесчувственного Психа он выглядел совсем уж… не бесчувственно. Уже в который раз! – и Ника засмеялась, будто с ума сошла от радости.

Не выдержав, я замахнулась на еще одну пощечину. В этот раз Ника грубо перехватила мою руку, тогда я толкнула ее в грудь. Близняшка засмеялась громче, моя реакция ее забавляла. Но взять себя в руки не получалось, хотелось выцарапать Нике глаза. Она даже не понимает, что натворила! Ей смешно… этот проклятый смех!

Я ударила Нику по лицу еще раз, зашипев:

– Заткнись лучше. Пока…

– Пока что, Таната? Не изобьешь меня до смерти? Брось, ты даже бьешь как девчонка! – И ощутимо пихнула меня в ответ.

Смеяться Ника прекратила, теперь ее взгляд горел яростью не меньше моего, а грудь беспокойно вздымалась от эмоций. Напряжение все не исчезало, воздух вокруг становился гуще. В два шага я прыгнула к Близняшке, повалила ее на пол, она в ответ вцепилась мне в волосы. Я пыталась сосредоточиться и защитить себя хотя бы простым защитным заклинанием, но, как и Ника, увлеклась горе-дракой. Мы катались по полу без особого толка, я пыталась ответить Нике ее же монетой, но ее волосы все время выскальзывали из рук. Тогда я ее укусила. Ника взвыла от неожиданности, тогда я воспользовалась моментом, ткнула ее лицом в пол, сама навалилась сверху.

– Хочешь, ударю не как девочка?

Ника не ответила, затихла.

У нее получилось то, что не смогла я – воспользоваться магией. Горло внезапно сдавило, я выпустила Близняшку и рук и свалилась на пол, задыхаясь. Из глаз брызнули слезы, я хваталась за горло, а перед собой видела довольную улыбку Ники.

– Плохо тебе, да? А я так же себя чувствовала, когда вы брата моего убили.

– Ни…

Но она не обращала внимание на мой хрип. Смотрела с ненавистью, будто раздумывала, а стоит ли вообще меня отпускать, или лучше завершить начатое. И мой ответный взгляд вряд ли помогал, я добра Нике в тот момент не желала. Даже не знаю, испытывала ли я хоть раз в жизни такой гнев. Мартин, Алекс… я могла только предполагать, что случилось, но все равно боялась последствий. И во всем Ника виновата со своими мечтами обставить всех.

Кажется, я уже начала терять сознание, но в нос ударил едкий запах дыма. Я откашлялась, не понимая, что происходит. Перед глазами плыло темное облако и ушло некоторое время, чтобы понять: мне не мерещится, и запах и черный дым присутствуют.

Ника решила нас спалить?

Я повернулась к Близняшке, но та сидела рядом и так же непонятливо вертела головой и морщила нос от запаха. И косилась на меня, решив, что я – творец едкого дыма. Не сговариваясь, мы признали друг друга невиновными и поднялись на ноги, Ника мне даже руку протянула. Общая ярость быстро сменилась непониманием. Ника кивнула в сторону окна, я покачала головой и указала на выход. В окно прыгать – так себе идея, выйти можно только через дверь. А для этого пройти мимо источника дыма, он тянулся как раз со стороны выхода.

– Это ведь не ты? – все-таки спросила Ника, закрывая нос рукавом.

Я покачала головой и вышла первой. Стол – дымило оттуда. Черные едкие клубы вырывались изнутри очень странным потоком, он не тянулся вверх, расходясь по сторонам, он целенаправленными щупальцами тянулся… к Нике. Отойдя от Близняшки, я хорошо это увидела: черные полупрозрачные полосы причудливо изгибались, обходя дверные проемы и предметы мебели и обступали Нику, растворялись в ней. Ника вышла ко мне – дым за ней.

– Ты чего встала, Таната? Выход в другой стороне!

Не слушая ее, я дернула на себя ящик стола. Туда я бросила подарок Адама.

Ника без меня не ушла, топталась у двери и ждала.

Дрожащими руками я взяла сверток и кинула его на стол. Осторожно отбросила края ткани, обнажила кость. Остатки дыма вырвались наружу и исчезли около Ники, будто впитались в нее. А кость почернела, словно сажей покрылась. Рукавом я дотронулась до гладкой поверхности: так и есть, темный осадок, от моего прикосновения он частично стерся. Под ним кость осталась такой же, какой я ее помнила.

– Дым… он исчез. – Ника нервозно огляделась. – Что это было, Таната?

– Я не знаю.

Но вряд ли что-то хорошее.