Тайна сердца

4

Она едва не вскрикнула от неожиданности.

— Джеффри?! Что вы здесь делаете?! Что случилось?!

— Ну наконец-то, — пробормотал он. — Случилось то, что через полтора часа у нас самолет.

Кэрри непонимающе уставилась на него.

— Но ведь билеты заказаны на завтрашнее утро.

— Я их поменял. Нам надо срочно возвращаться на фабрику. Если прямо сейчас отправимся в аэропорт, то успеем.

— Но мои вещи…

— Я их собрал. Чемоданы уже внизу. Сейчас подъедет такси. Идемте скорее. Я уже опасался, что придется уехать без вас. — С этими словами он схватил ее за руку и увлек по коридору к лифту.

Кэрри не понимала, чем вызван их внезапный отъезд, но послушно следовала за ним.

— Мне позвонил Тони Купер, менеджер по производству, — сказал Джеффри, когда они уже ехали в такси. — Сегодня, после того как рабочий день закончился, кто-то проник на фабрику. Купер не знает, с какой целью это было сделано, но если это то, что я думаю… — Он со злостью ударил кулаком по ладони. — Если негодяям удалось добраться до образца вышивальной машины, которая уже почти готова… Черт бы побрал все на свете! Пожалуйста, скажите шоферу, что я заплачу ему вдвое больше, если он доставит нас в аэропорт вовремя.

Кэрри перевела его слова водителю. И машина, пренебрегая правилами дорожного движения, рванулась вперед.

Тормоза заскрипели, когда такси остановилось у главного входа в здание аэровокзала.

Джеффри сунул водителю деньги. Тот быстро выскочил и вытащил чемоданы, и ее босс, схватив их, крикнул:

— Бежим. — До конца регистрации оставалось пять минут.

Они все-таки успели.

С трудом переведя дух, Кэрри опустилась на сиденье. Джеффри плюхнулся рядом с ней.

Когда самолет вырулил на взлетную полосу, он вдруг произнес:

— Даниель сказала, что вы проводили вечер в компании Саймона Уилкинза. Это правда?

Кэрри не видела причин скрывать это. В конце концов, она молодая свободная женщина и имеет право встречаться с кем пожелает.

— Да, — ответила она.

— С этим типом?!

Кэрри показалось, что в его голосе прозвучала злость.

— Он вовсе не тип, а вполне милый молодой человек. Не понимаю, что вы имеете против него.

Некоторое время Джеффри молчал, потом пожал плечами.

— Есть в нем что-то такое, что меня настораживает. Я уже говорил вам об этом. Он ничего не выспрашивал обо мне или о фабрике? — спросил он.

— Конечно же нет, — солгала Кэрри и почувствовала себя неуютно под его испытующим взглядом.

— Он… он рассказал мне о вашем детстве.

— Ах это… На свете я не первый и не последний сирота.

— Это так, но мне все равно очень жаль.

— Мне не нужны ни ваша жалость, ни ваше сочувствие, — резко бросил он.

А любовь? — подумала Кэрри. Моя любовь тебе нужна?

Разумеется, нет, тут же ответила она сама себе.

— Я знаю, но хотела вам сказать, что мне не следовало так много рассказывать вам о своем счастливом детстве.

Он взглянул на нее насмешливо.

— Все это в прошлом. А для меня важно лишь настоящее и будущее, так что не терзайте себя понапрасну.

Кэрри откинулась на спинку сиденья. Неужели он действительно настолько бездушен, каким хочет казаться?

Джеффри тряхнул ее за плечо.

— Кэрри, проснитесь! Она открыла глаза, чувствуя, что все тело затекло. Пошевелила руками и ногами и слегка тряхнула головой, прогоняя сон.

— Мы в Лондоне. Пора выходить.

Она откинула назад волосы и потерла кожу за ушами — способ, которым пользовалась в детстве, чтобы быстрее проснуться.

В аэропорту Джеффри не терпелось поскорее покончить со всеми формальностями. Наконец серебристая машина устремилась в туманную мглу предрассветного часа под его умелым, уверенным управлением. Кэрри сидела рядом молча. Ему, несомненно, было не до разговоров, и она не решалась с ним заговорить.

Лучи фар пронзали тьму. Моросил мелкий дождик, и серая лента дороги тускло поблескивала сквозь расчищенное ветровое стекло. Когда они подъезжали к «Дубам», Кэрри взглянула на своего босса. Он выглядел усталым и измотанным.

— Не хотите зайти в коттедж выпить чашку чая или кофе? — мягко спросила она.

Джеффри потер глаза.

— Вначале я должен узнать подробности происшедшего, иначе не буду знать покоя.

— Тогда позвольте мне побыть с вами — быть может, я смогу чем-то помочь.

— Вам нужно отдохнуть после утомительного путешествия.

— Я совсем не устала, честное слово. Я поспала в самолете и отдохнула в машине. К тому же не мешало бы подкрепиться. Надеюсь, в доме найдется что поесть.

— Я тоже надеюсь. Ну хорошо, позавтракаем вместе в особняке.

Он проехал по подъездной аллее и остановился у главного входа. Едва отперев дверь, Джеффри отправился на фабрику, а Кэрри прошла на кухню.

В холодильнике нашлось молоко и бекон, несколько яиц и половина батона. Кэрри засыпала кофе в кофеварку, и вскоре его аромат смешался с запахом жареного бекона с яичницей. Она отрезала несколько ломтиков хлеба и, включив тостер, сделала тосты. Когда она уже расставляла приборы на столе, вошел Джеффри.

— Ну что? — спросила она.

— Похоже, нарушителям ничего не удалось сделать. Они успели проникнуть только в центральный цех, когда сторож заметил блики света и спугнул их. Кажется, их было двое.

— Но как им удалось попасть внутрь, ведь на фабрике надежная сигнализация? — удивилась Кэрри.

— Насколько я понял, они проникли в конце рабочего дня под видом грузчиков и где-то спрятались, чтобы дождаться темноты.

— Но когда они убегали… — начала было Кэрри, но он понял, что она хотела спросить.

— Сигнализация работает только на вход, но не на выход. Упущение, которое я намерен сегодня же исправить.

— Вы считаете, эти люди намеревались похитить секреты производства?

— Несомненно. Я уверен, их интересует моя новая вышивальная машина, над которой я сейчас работаю. И они знали, что я сейчас в отъезде. — Ну ладно, разберемся. Где завтрак? Мм, как вкусно пахнет!

Кэрри выложила яичницу с беконом, налила кофе и уселась за стол напротив Джеффри.

— Вы отлично готовите, — одобрительно пробормотал он, и удовольствие от этой похвалы вызвало улыбку на ее лице.

Солнце только что взошло, когда они закончили завтрак. Джеффри откинулся на стуле и потянулся, заложив руки за голову. В раскрытое окно слышалось птичье пение.

Глаза Джеффри остановились на Кэрри. Сейчас он выглядел гораздо лучше, чем полчаса назад.

Неожиданно она произнесла:

— Как хорошо дома! — И резко замолчала, смутившись. Что это на нее нашло? Медоуз-мэнор больше не ее дом, разве она забыла? Подняв глаза, она увидела, что Джеффри пристально наблюдает за ней. Кэрри вспыхнула. — Я… имела в виду… как хорошо вернуться домой, в Англию. Здесь все такое знакомое, родное.

— Разве вам не понравилась во Франции?

— О, конечно же понравилось. Это было замечательно.

— Если бы я не испортил вам вчерашнего свидания поспешным отъездом.

Кэрри покраснела.

— Это не было свиданием, и ничего вы не испортили, — быстро проговорила она. — Я замечательно прогулялась по Парижу и даже посидела в кафе. — Она улыбнулась, но, взглянув на Джеффри, увидела, что он остался серьезен.

— Вы ведь любите «Дубы», Кэрри. — Это был не вопрос, а утверждение.

— Разумеется, а почему…

— А вы бы не хотели снова сделать Медоуз-мэнор своим домом?

Она явно не ожидала такого поворота и растерялась.

— Что… что вы имеете в виду?

— А разве это не очевидно? — бросил он. — Я имею в виду… Почему бы нам не пожениться?

— Пожениться? — ошеломленно переспросила она. Сердце ее колотилось так сильно, что, казалось, он слышит его громкий стук.

— Именно так. Почему вы так удивлены? Вы мне подходите во всех отношениях, Кэрри, а для вас это возможность навсегда вернуться в родовое гнездо и никогда ни в чем не нуждаться.

— Вы… это серьезно? — пролепетала она.

— Вполне. А что вас так смущает?

Не могла же она сказать ему, что ее смущает то, что он ее не любит, а предлагает пожениться из чисто деловых, практических соображений.

— Вы сказали, что я вас устраиваю во всех отношениях. В чем именно?

— Вы же разумная девушка и должны понимать, что жена-аристократка позволит мне проникнуть в те общественные слои, куда сейчас мне доступ закрыт. Это первое. Во-вторых, я уже говорил вам, как меня восхищает ваш характер. Вы умная, образованная, серьезная, принципиальная, гордая. Вы будете мне прекрасной спутницей и помощницей во всем. И потом, у вас безупречные манеры, они проявляются в каждом вашем движении, и, если мои дети унаследуют их, я буду очень гордиться этим.

Слезы подступили к глазам Кэрри. Она поднялась из-за стола, подошла к окну, и встала к нему спиной, невидящими глазами глядя в сад. Она скорее почувствовала, чем услышала, что Джеффри подошел и встал позади нее.

— Что, по-вашему, я должна ответить на подобное предложение?

— По-моему, вы должны ответить «да», — уверенно заявил он.

— Я отвечаю «нет», Джеффри.

— Почему? — В его голосе было искренне недоумение. Неужели он действительно не понимает?

— Потому что то, что вы предлагаете, деловое соглашение, сделка.

— Брак и есть деловое соглашение, Кэролайн.

— Вы относите институт брака и даже рождение детей к сделке? То, что вы предлагаете, называется браком по расчету.

— Я знаю, ну и что в этом плохого? Такие браки заключались во все времена и зачастую оказывались гораздо более удачными, чем браки по любви. Брак по расчету потому так и называется, что в нем есть все, что нужно каждой из сторон.

Все, кроме любви, с горечью подумала Кэрри.

— Возможно, я слишком старомодна и романтична, но я не таким вижу мир.

— А вам бы хотелось, чтобы я встал перед вами на колени и предложил руку и сердце?

Да, хотелось бы! Очень хотелось бы! — чуть не крикнула она, но прикусила язык.

— Я ведь честно предупреждал вас, Кэрри, что в моей жизни нет места сентиментальной чепухе и всяким романтическим глупостям.

Слеза все-таки скатилась по ее щеке, и она сердито смахнула ее прочь. Она устала, и ей было отчаянно грустно и мучительно больно.

Вдруг она почувствовала, как руки Джеффри легли ей на плечи и легонько сжались. Он медленно, осторожно повернул ее к себе и, увидев мокрую дорожку на щеке, стер подушечкой большого пальца.

Кэрри замерла. Если сейчас он ее поцелует, она позабудет о гордости, позабудет обо всем и немедленно согласится. Она знала, чувствовала, что так и будет. Она не сможет устоять.

Но он не сделал никакой попытки поцеловать ее, а наоборот, слегка отстранил от себя и сказал:

— Вы измучены. Я выбрал неподходящий момент для подобного разговора. Не отвечайте теперь. Отложим этот разговор на несколько дней, чтобы вы как следует все обдумали.

— Мой ответ будет таким же, Джеффри, — проговорила она. — Я не товар, и меня нельзя купить.

— И все же обещайте, что подумаете, хорошо?

Кэрри ничего не ответила.

— Я уберу со стола, — сказала она.

— Не нужно. Скоро придет миссис Каллем и все сделает. Вы же пойдите домой и немного отдохните. До ланча можете не приходить на работу.

— Но я совсем не хочу спать, а просто отдыхать не умею. Я пойду к себе в кабинет и приступлю к работе. Нужно проверить электронную почту и автоответчик. Наверняка накопилось много посланий и звонков, которые нужно рассортировать.

Джеффри проводил ее и отправился к себе, а Кэрри вошла в свой кабинет, радуясь, что ее наконец оставили в одиночестве. Ей нужно подумать, а это невозможно сделать, когда Джеффри рядом. Она была в полном смятении. Она чувствовала, что все ее идеалы повергнуты в прах. Мысль о том, чтобы выйти замуж за Джеффри, стать его женой, матерью его детей, приводила ее в трепет и в то же время пугала. Ее влекло к нему, она испытывала глубокую тоску, находясь под необъяснимым обаянием его личности и мужественности.

Но он даже не упомянул о любви. Он не верит в ее существование. Как же она будет жить с ним, вместе есть, спать, разговаривать, зная, что он ее не любит?!

Кэрри включила компьютер и автоответчик и заставила себя думать о работе, которая накопилась за время ее отсутствия. Она трудилась до самого ланча.

Слава богу, что не нужно было возвращаться в коттедж, чтобы проведать мать. Кэрри сварила себе кофе и продолжила заниматься делами, наверстывая упущенное.

Едва она успела допить кофе, когда из коридора послышался смех и голоса. Потом кто-то крикнул:

— Джеффри!

Она узнала голос Даниель. С нею был Саймон.

— Привет, Кэрри. А где Джеффри? Мы созванивались сегодня утром, и он рассказал мне о проникновении. Что-нибудь серьезное?

— Пока неизвестно. Я сейчас позвоню Джеффри и дам ему знать, что вы здесь. Хотите подождать здесь или пройдете в гостиную?

— Не беспокойтесь, дорогая. Я уже позвонила, но его телефон почему-то не отвечает. Да и машины его нет. Видимо, он куда-то уехал.

— Не волнуйтесь за нас, — сказал Саймон. — Мы пока побродим в саду, чтобы не отвлекать вас от работы.

В это время послышался шум подъехавшей машины. Они все вышли в холл навстречу Джеффри.

Даниель, завидев его, ослепительно улыбнулась и бросилась ему на шею.

— Джеффри, дорогой! Я так беспокоилась! Как только узнала, я тут же помчалась в аэропорт и поменяла билет на более ранний рейс. Саймону тоже нужно было в Англию, и он вызвался привезти меня сюда.

Кэрри отвернулась, пытаясь изобразить на лице приветливую улыбку, но подозревала, что у нее неважно получалось. Невыносимо было видеть, как собственнически Даниель обращается с Джеффри, словно имеет на это право. Или действительно имеет? Сейчас, как никогда, ей стало ясно, что Джеффри, предлагая Кэрри замужество, рассматривал это лишь в качестве делового соглашения. Если до появления Даниель она и питала какую-то слабую надежду, то теперь уже надежда испарилась, растаяла, как облачко в жаркий день. Когда она возвращалась в свой кабинет, на сердце у нее лежала свинцовая тяжесть.

Усилием воли Кэролайн старалась изгнать из памяти видение тонких, изящных белых рук Даниель и то, как они сомкнулись вокруг шеи Джеффри. Ей стало так больно, что она на несколько секунд прикрыла глаза, пытаясь совладать с этой болью. Потом взглянула на свои руки, загорелые и, как ей показалось, довольно широкие, и, представив волосы Джеффри, вьющиеся под их прикосновениями, возненавидела эти руки за их ординарность. Впрочем, подумала она, беря себя в руки, они тоже могут делать что-то полезное, после чего решительно сосредоточилась на работе. Прошло около часа, когда к ней постучали. Это был Саймон.

— А! Вы все еще работаете словно трудолюбивая пчелка.

Кэрри улыбнулась, и он вошел, с интересом осматриваясь вокруг.

— Приятная комната. И столько современной техники. Как вы со всем этим справляетесь? — И не дожидаясь ее ответа, продолжил весело болтать: — Но, разумеется, самое главное украшение этого кабинета — это вы.

При этом он так многозначительно посмотрел на нее, что Кэрри невольно смутилась.

— Не думала, что вы так скоро оставите Париж.

— О, у меня деловая встреча в Лондоне. А без вас Париж вдруг показался мне пустым и непривлекательным. Поэтому я решил воспользоваться случаем и приехать вместе с Даниель. Это всего лишь на день раньше, чем я планировал. — Саймон уселся на край стола, болтая ногой. — Как вы смотрите на то, чтобы поужинать сегодня вместе?

— Очень жаль, но я не смогу. Мне необходимо привезти домой мать, которая гостит у друзей.

— А завтра? Мне бы хотелось, чтобы вы показали мне окрестности. Ведь вы здесь выросли, значит, вам хорошо знаком каждый уголок.

Кэрри кивнула. Ее вдруг охватили сомнения. Она вспомнила опасения Джеффри, вчерашнее проникновение на фабрику.

— Не знаю. Не думаю, что это хорошая идея.

— Но почему? Вы что, замужем или помолвлены?

Кэрри отрицательно покачала головой. Она все еще никак не могла прийти в себя. Возможно, отправиться на прогулку с Саймоном, наоборот, хорошая идея. Может, ей удастся отвлечься и хоть на время забыть о Джеффри и его предложении о браке без любви.

— Итак? — Саймон смотрел на нее со смешанным выражением надежды и ожидания. — Кэрри, поверьте, я не людоед и даже не кусаюсь. Вам нечего бояться.

Она улыбнулась. И чего это она делает проблему из такого пустяка, как прогулка в обществе приятного молодого человека. Приняв наконец решение, она бодро сказала:

— Хорошо, я согласна. Однако должна предупредить, что я патриотка и ужасно горжусь нашим графством. Когда речь заходит о родных местах, я становлюсь ужасной занудой. Не боитесь, что вам станет скучно?

— Смеетесь? Никогда! С нетерпением жду завтрашнего вечера. Когда вам позвонить?

— Пожалуй, в семь.

— Замечательно! До скорого. — Он уже направился к двери, когда вошел Джеффри. Саймон протянул ему руку. — Я уже ухожу. Желаю успеха, Джеффри.

Тот сделал вид, что не заметил протянутой руки, и Саймон, пожав плечами, прошел мимо него, но, обернувшись в дверях, послал Кэрри воздушный поцелуй.

— Саймон, где ты? — послышался из холла голос Даниель. — Я ухожу. Ты со мной?

Ответа Саймона Кэрри не расслышала. Она ничего не осознавала, кроме того, что Джеффри стоит мрачнее тучи и смотрит на нее в упор.

— Что этот человек здесь делал? Почему вы позволили ему находиться здесь, в кабинете? Разве вы не знаете, что в базе данных вашего компьютера заложена масса производственных сведений, которые представляют интерес для конкурентов?

Кэрри побледнела.

— Бог мой, Джеффри, нельзя же быть таким подозрительным! Мистер Уилкинз зашел просто по-дружески, чтобы перекинуться со мной парой слов.

— Ах по-дружески? — угрожающе прорычал он. — Ну так зарубите себе на носу, мисс Медоуз, что впредь я не потерплю никаких личных посетителей в рабочее время в стенах этого кабинета. Это ясно?

— Более чем.

— Вот и прекрасно. — И он ушел, хлопнув дверью.

Кэрри почувствовала, как от стыда и унижения у нее загорелись щеки и уши. Как он посмел обращаться с ней, как с какой-то профурсеткой?!

Пылая негодованием, она продолжила работу. Хотя все в ней так и кипело. Несколько документов требовало немедленной подписи Барлета, поэтому ей скрепя сердце пришлось идти к нему в кабинет. Она настроилась быть с ним холодно-вежливой и отстраненной, но, подписав бумаги, он взглянул на нее и неожиданно мягким тоном проговорил:

— Кэрри, простите меня за то, что наговорил вам в вашем кабинете. Я не хотел обидеть вас, ей-богу. Сам не знаю, что на меня нашло. Наверное, сказалась нервотрепка последних суток. Вы простите меня?

Она никак не ожидала извинения от этого жесткого, сурового человека и даже немного растерялась.

— Я… да, конечно, я все понимаю. У вас был трудный день.

— Благодарю за понимание. У вас тоже день был не из легких, поэтому я отпускаю вас пораньше. Кстати, какие у вас планы на сегодняшний вечер?

— Я должна привезти домой маму.

— На чем вы собираетесь ее привезти?

— На такси.

— Ну вот еще. Я вас отвезу.

— В этом нет никакой необходимости.

— Не спорьте, прошу вас. Этот вопрос решен. Я заеду за вами в половине седьмого, идет?

— Да, конечно, только мне не хотелось бы вас затруднять, — смущенно пробормотала она.

— Вы меня ничуть не затрудните. — Он поднялся, такой высокий и широкоплечий, что Кэрри невольно попятилась к двери. Он нахмурился. — Шесть тридцать, — повторил он.

— Спасибо, Джеффри, — пролепетала она и поспешно ретировалась.

Она пришла в коттедж, перекусила, нарезала в саду цветов и расставила в вазы, вытерла пыль и пропылесосила, чтобы было чисто и уютно, когда вернется Абигайль.

Джеффри подъехал ровно к половине седьмого. По дороге на ферму Поркинзов он рассказал ей о своем новом детище — вышивальной машине, которая была уже почти готова и скоро будет пущена в работу. Он каким-то образом усовершенствовал обычную вышивальную машину, и вышивка получалась более выпуклой, как бы объемной. Именно это усовершенствование и представляет интерес для конкурентов, пояснил он.

— Наверняка злоумышленники проникли именно за этим, — сказал Джеффри. — Хотя пока не очень понятно, как просочилась информация. Я до последнего времени держал это в секрете, даже в компьютер не заносил.

— Когда же машина будет запущена в производство? — поинтересовалась Кэрри.

— Уже скоро. Вот тогда придется соблюдать крайнюю осторожность. Если сфотографировать определенные части машины, то хорошему специалисту разобраться не составит труда. А я еще пока не готов к конкуренции.

— Все это звучит захватывающе, словно в каком-то детективе. Не ожидала этого от бизнеса.

— Да, конкуренция вещь жестокая, а подчас и опасная.

Он остановил машину у дома Поркинзов, повернулся к Кэрри и пристально посмотрел на нее.

— Вы еще не готовы дать ответ на мое предложение, Кэролайн? — спросил он.

— Я… пока нет, извините.

Спасаясь бегством, она вышла из машины и отправилась в дом за матерью. Джеффри последовал за ней.

Если бы она только знала, что он хоть чуточку любит ее, она не задумываясь ответила бы согласием. Конечно, основой такого союза все равно был бы бизнес, но в этом случае ей гораздо легче было бы выполнять условия договора. Но как жить с мужчиной, при виде которого у тебя замирает сердце, и знать, что как женщина ты его ничуть не интересуешь?

Мистер и миссис Поркинз тепло приветствовали Кэрри и Джеффри. Они видели мистера Барлета впервые, и Кэрри было интересно, какое впечатление произвел на них новый владелец «Дубов». На его фоне эти люди казались бледными тенями, пережитком прошлого.

Кэролайн усадила мать на переднее сиденье. Абигайль добродушно болтала всю дорогу, расспрашивала их о поездке, и Кэрри понравилось, что Джеффри отвечает на ее вопросы доброжелательно и обстоятельно.

— Когда они подъехали к коттеджу, миссис Медоуз заметила:

— Как любезно с вашей стороны, мистер Барлет, что вы доставили меня домой.

— Для меня это было удовольствием, миссис Медоуз. И, прошу вас, зовите меня Джеффри.

— Конечно, Джеффри, если вам так нравится. Кэрри много рассказывает о вас.

На самом деле это было не так. Ее мать просто прибегла к стандартной формуле вежливости. Кэролайн редко упоминала о Джеффри, хотя в ее мыслях он, безусловно, занимал главенствующее место. Она вспыхнула, подумав, какое значение он может придать таким словам и поспешила выйти из машины.

Джеффри внес чемодан миссис Медоуз в дом.

— Выпьете чаю, Джеффри, или, может быть, вина?

— Нет, спасибо. Мне еще надо поработать.

Кэрри проводила его в прихожую. Она прошла вперед, чтобы открыть ему дверь, но внезапно он взял ее за руку. Удивленная, она оглянулась, а он обнял ее и привлек к себе. Кэрри хотела ускользнуть от него, но не успела, и очень медленно и нежно, но в то же время с решительностью, которой невозможно было сопротивляться, он крепко прижал ее к себе.

На мгновение ее охватила паника, и она затрепетала в его руках словно пойманная птица, но, когда его губы коснулись ее губ, Кэрри поняла, что пропала. Его поцелуй лишил ее всякой воли. Она потеряла способность мыслить и испытывала только чудесный восторг, до сих пор ей неведомый, мерцающее, трепещущее пламя внутри, как будто он зажег в ней огонь.

Как долго длился поцелуй, она не знала. Мир вокруг перестал существовать. Она была в его сильных руках, сжимающих ее в горячих объятиях, полностью в его власти, а остальное не имело значения.

Вдруг она ощутила себя свободной.

— Может быть, это поможет вам принять решение, Кэрри, — сказал он, открыл дверь и пошел по узкой тропинке к машине.

Она слышала, как хлопнула дверца, как взревел мотор, но продолжала неподвижно стоять, потрясенная, ошеломленная, сбитая с толку. Она осторожно дотронулась до своих губ, словно проверяя, действительно ли это произошло с ней.

Поцелуй всколыхнул в ней бурю эмоций, но и он не остался таким уж равнодушным, каким хотел казаться. Она явственно почувствовала его возбуждение, когда он прижимал ее к себе.

— Кэрри, Джеффри уехал?

Голос матери ворвался в сумбур ее мыслей и вернул к действительности.

— Да, мама.

Она перенесла чемодан в спальню и помогла миссис Медоуз его распаковать, затем заварила чай и сделала сандвичи. Они засиделись допоздна, в подробностях обсуждая пребывание Абигайль у Поркинзов.

Когда мать наконец легла, Кэрри вспомнила волшебное ощущение губ Джеффри на своих губах, его сильные, требовательные руки, прижимающие ее к его крепкому, мускулистому телу…

Однако, несмотря на все это, она вряд ли сможет принять предложение Джеффри, потому что не видела в нем ни малейшего проявления истинной любви.

Этот потрясающий поцелуй опытного мужчины… Видно, он надеялся, что физическим воздействием и впрямь поможет ей принять решение. Между ними появилось еще и плотское влечение, но одного его недостаточно. Где же любовь, взаимное уважение, общие интересы?

От этих мыслей Кэрри долго не могла успокоиться, но усталость в конце концов взяла свое и она уснула.