Тайная мама для сына миллиардера (СИ)

22

Артур

Домой приезжаю раньше обычного.

Первым делом иду в комнату сестры. Яны, к счастью, нет, хотя дверь в комнату заперта. Для меня это не проблема. У меня есть ключи от всех комнат в доме.

Захожу и офигеваю от стойкого запаха перегара. На прикроватной тумбочке – пустая бутылка.

Кажется, сестра снова сорвалась. Как я не заметил? Хотя я не горю желанием с ней общаться.

Обыскиваю комнату и не нахожу ровным счётом ничего.

Заглядываю под кровать, роюсь в гардеробной. Даже ванную обыскиваю.

Ничего.

Однако дом у меня большой. Спрятать коробку с документами можно, где угодно. От осознания, что придётся обыскивать собственный дом, становится как-то противно.

Выбора нет, правда. Разгребать дерьмо за Райскими становится всё сложнее.

Медленно иду по коридору, разглядываю двери в одинаковом стиле и размышляю.

В доме несколько пустующих гостевых спален, но туда периодически приезжают друзья.

Комнаты обслуживающего персонала тоже заполнены людьми.

Остаётся пристройка.

Правда, там тоже редко, но бывают жильцы. Например, перед вечеринкой там останавливалась флористы и шеф-повар.

Нет, вряд ли…

Может, теория с документами в моём собственном доме не имеет смысла?

Дом большой, но здесь нет ни единой комнаты, куда никто не заходит…

Стоп!

Разворачиваюсь и быстро иду назад. Рядом с комнатой Яны – бывшая спальня нашей матери!

Я приказал никому туда не заходить и ничего там не трогать!

Когда мама умерла, управляющая предложила отдать вещи на благотворительность, а я вспылил и наорал на Екатерину Анатольевну, кажется, впервые в жизни.

В гардеробной сразу обнаруживаю коробку с документами. Она стоит у задней стенки, за длинными вечерними платьями.

Вытаскиваю и пересматриваю документы. Каждое дело лежит в отдельной кожаной папке зелёного цвета.

Странно, но ничего страшнее того, что уже известно, не обнаруживается.

Почему же тогда Яна спрятала именно её?

Забираю коробку в свою комнату. Буду изучать перед сном. Усмехаюсь сам себе. Люди перед сном книги читают, медитируют, а я разгребаю чужие грехи.

Выхожу и вижу, что дверь в комнату Эдика открыта и оттуда доносится голос няни.

– Рекс, ах ты нехороший пёс! Я же тебе уже говорила. Нельзя это грызть, нельзя!

Улыбаюсь и толкаю дверь.

– Что он опять натворил?

Замираю.

Взгляд прикипает к зелёной кожаной папке в руках Лизы. Ещё одна папка? Здесь?

– Да вот, Артур Эдуардович, – дрожащим голосом отвечает девушка. – У Эдика в столе лежит папка, а Рекси повадился её грызть. Наверное, натуральная кожа привлекает пёсика.

– Откуда в комнате Эдуарда эта папка? – резко спрашиваю я и замечаю, как Лиза вздрагивает. По её глазам вижу, что она читала содержимое.

– Я… Ему дала эту папку бабушка перед смертью.

Мама? Зачем мать дала ребёнку папку с делишками Райских. Хотя она бредила перед смертью, сознание у неё путалось.

– Дайте её мне! – требую я и протягиваю руку.

Лиза внезапно делает шаг назад.

– Артур Эдуардович, Эдик очень дорожит этой папкой, так как это последний подарок бабушки.

– Там находятся важные документы, Лиза! – чеканю каждое слово, приближаясь к девушке. С чего это няня решила вдруг мне противоречить? – Не знаю, зачем моя мать отдала это внуку.

– А вы… знаете, какие именно документа там находятся?

– Знаю только примерно и как раз хочу выяснить все подробности. Отдайте!

Девушка тяжело вздыхает и протягивает мне папку.

Текстурная кожа ложится в мою ладонь.

Нетерпеливо раскрываю папку и не могу поверить своим глазам.

На первой же странице – фотография няни. Савкина Елизавета Павловна.

Донор яйцеклетки. Суррогатная мать. Отец ребёнка…

Перед глазами словно тень набегает. Просматриваю текст, листаю страницы и словно прирастаю к полу не в силах пошевелиться.

Валентина не рожала Эдуарда сама.

Чёрт, да она вообще не имеет отношения к моему сыну!

Он появился благодаря суррогатному материнству. И даже яйцеклетки взяли у Лизы.

Выходит, она его родная мать?!

Поднимаю взгляд на няню. Дрожит словно осиновый лист, ломает пальцы, в глазах мечется страх.

Она уже больше двух недель в моём доме. Папка погрызена основательно. Собака интересуется уже не первый раз этим предметом.

Лиза знает, что папку Эдику дала моя мать. Знает, что сын дорожит вещью.

Каковы шансы, что она не в курсе содержимого?

– Ты знала?

– Я всё могу объяснить…

– Ты знала?!

- Да, я знаю уже больше недели.

– Знала и ничего не сказала мне?!

– Артур…

– А, может, ты знала и раньше?! Эдик ведь не мог сам догадаться притащить меня в магазин, где ты работаешь! Это всё ваш план по внедрению тебя в мою жизнь?

– Да нет же! Нет! – выкрикивает она. Из огромных серых глаз проливаются слёзы. Только я уже давно не верю дешёвым спектаклям, которые устраивают женщины.

Они прирождённые актрисы и лгуньи.

Даже мать… Даже моя мать всё знала и ничего не сказала.

Разум затуманивает ярость.

– Вон из моего дома. Собирай вещи, и чтобы в течение часа духу твоего здесь не было! Думала отнять у меня сына? Развести на алименты? Ничего у тебя не выйдет!

– Артур, пожалуйста, выслушай меня.

– Вон из моего дома!

Размахиваюсь и бью кулаком в стену. Сейчас бы как следует поколотить грушу, но поблизости только стена.

В груди нарастает жар. Хочу разнести всё к чертям собачьим. Напряжение в теле просто невыносимое.

Я бью в стену ещё раз. И ещё. И ещё.

Только когда на светлой поверхности появляются кровавые следы, я прихожу в себя.

Оглядываюсь и вижу, что Лизы в комнате уже нет.