Темнейшее желание

Глава 19

Жозефина бежала по коридору, слезы жгли ей глаза. Кейн хотел проводить больше времени с Синдой, предполагаемым средством для достижения цели.

Какой цели, в точности? Предположительно, целью его пребывания здесь, было спасение Жозефины от… да, ладно, существовала большая возможность того, что он обхаживал принцессу ради безопасности Жозефины.

Возможно, ей не стоило позволять внезапной вспышке ревности и боли уводить ее от Кейна. Мужчина вытерпел ужасную боль в ее честь, принял наказание, предназначенное ей.

Но… если он прошел через нечто подобное, просто чтобы сдержать свое слово и уберечь Жозефину от ранений, то Кейн также может жениться на Синде, чтобы обеспечить ей безопасность.

Еще одно благословение. Еще одно проклятие.

Может, на каком-то уровне, он даже желал такого исхода. После всего, что Мойры наговорили ему, Синда может очень хорошо подойти Кейну.

Жозефина задохнулась. Кейн ее. Ее! И она не хотела делить его с кем то. Его темные, дразнящие поцелуи что-то с ней сделали.

Изменили ее. И теперь, она желала того тепла и сходила с ума от боли и жажды, причиной которых стал он. Она желала… большего.

Тяжелая рука опустилась на ее плечо, заставляя остановиться и повернуться. Жозефина оказалась лицом к лицу с Леопольдом и испытала острый укол ужаса.

Принц нахмурился, когда заметил влагу на ее щеках.

— Да что с тобой не так? Ты только что избежала наказания.

— Отпусти меня, брат. — Позорное напоминание для него.

На которое, принц не обратил внимания.

— Ты Меня отвергаешь. А по нему — слезы льешь. Твой одержимый демоном зверь собирается жениться на принцессе, а тебя сделать своей любовницей. Ты это понимаешь, надеюсь?

Я не стану ничьей любовницей. Даже Кейна.

— Да кто ты такой, чтобы бросать камни?

Какое-то мгновение принц изучал ее черты, выискивая в них любой намек на слабость.

— Не имеет значения, что я говорю, ты все еще хочешь его. Это точно. — Принц потащил ее к окну и раздвинул шторы.

— Взгляни туда. Пойми, какой он на самом деле.

Кейн с Синдой гуляли в саду, который когда-то так любили Жозефина и ее мать. Он все еще был без рубашки, Его великолепная, мускулистая грудь превратилась в месиво, в центре зияла открытая рана.

Кейн склонился, поднял камень и бросил его на приличное расстояние. Синда бросилась бежать в поисках еще одного камня.

Когда нашла, то подняла его и вернулась к Кейну.

Он снова бросил камень.

Она погналась за новым.

Он… играл с ней в догонялки?

Ох, да, подумала она. Кейн определенно делал это во благо Жозефине. Улыбка приподняла уголки ее губ, но исчезла секундой позже. Открытие не изменило проклятия, которым он стал.

Леопольд толкнулся к ней, прижал к стеклу… и упёрся своей твердостью к ее мягкости.

Жозефина попыталась увильнуть от него, но принц положил руки возле нее, удерживая в плену своих рук. Тошнотворный страх снова вернулся.

— Я буду обращаться с тобой куда лучше, чем он, — прошептал принц.

— Отпусти меня, Леопольд. Сейчас же.

— Мне не стоит желать тебя, — продолжил он, словно она и не говорила. — Все ужаснулись бы, если бы узнали. Но при взгляде на тебя, не могу ничего с собой поделать. Хочу тебя…

— Сопротивляйся.

— Думаешь, я не пытался?

— Продолжай свои попытки.

Принц засмеялся невеселым мучительным смехом.

— Нет, я не буду пытаться. С меня хватит ожидания. Ты — все, что мне нужно. Я знаю, ты понимаешь меня так, как никто не может. Ты одинока, признай это. Тебе нужен кто-то, на кого можно опереться и положиться, такой как я. Я знаю, ты наконец-то, станешь той, которая удовлетворит меня… так же, как и я удовлетворю тебя.

— Нет. Нет! — протестовала она, отбиваясь все сильнее.

— Успокойся. Я возьму не много, просто, чтобы показать тебе, насколько хорошо это может быть.

Даже маленькая толика слишком много. Хотя у Жозефины не было никакой подготовки, сработали инстинкты, и она двинула локтем в живот принцу, наступила на ногу, а головой врезала в подбородок. Но из-за его силы, это не сработало.

Принц поцеловал ее в шею.

— Успокойся и прими это. Это произойдет.

Не делай этого. Пожалуйста, не делай этого…

Словно услышав ее молчаливую молитву, Кейн выпрямился и взглянул наверх. Найдя взглядом окно, он нахмурился.

Ярость омрачила черты его лица и Кейн помчался убийственным бегом, промелькнул возле охранника, опрокинув того на землю.

Синда попыталась последовать за ним, но воин оказался слишком быстр. Принцесса остановилась и согнулась в попытке отдышаться.

Если Леопольд и заметил активность внизу, то виду не подал. Он прикусил мочку уха Жозефины.

— Тебе понравиться то, что я с тобой сделаю, обещаю, — пообещал он и развернул её к себе лицом.

Принц попытался Жозефину поцеловать. Но она отвернулась и попробовала отпихнуть его. Леопольд схватил ее запястья и прижал по бокам.

Паника выбила воздух из ее легких, но ей удалось поднять колено, целясь в пах. Но Леопольд отпрянул, как будто он ожидал такого шага, и в итоге она потерлась о него.

Принц удовлетворенно застонал, а Жозефина беспокойно захныкала.

Кейн вылетел из-за угла и повалил Принца на землю. Леопольд был слишком ошеломлен, чтобы бороться или использовать свои способности, когда Кейн впечатал кулак ему в лицо раз и ещё раз.

— Ты ее не тронешь! Никогда. Ты меня слышишь? — Кейн выплевывал слова между ударами. Кровь брызгала во все стороны, заливая стены. Раздался звук ломающихся костей. Зуб полетел по полу.

— Не прикасайся к ней, не прикасайся ко мне, не смей никого трогать. Понял? Не смей прикасаться!

Тело Леопольда подёргивалось при каждом ударе, но он даже не попытался защититься — он не мог. Он был слишком занят, будучи без сознания… или умирающим.

Дрожащая Жозефина обняла себя руками.

— Кейн!

Так же быстро как началась, эта односторонняя битва, так же и закончилась. Кейн обернулся, его сузившийся взгляд остановился на ней. Его радужки были ярко-красные, светящиеся. Он тяжело дышал.

— Ты в порядке?

Она кивнула, закусив губу.

— Ты должен остановиться. — Столь же расстроенная, как она была с ним, она не могла выдержать мысль о Кейне, переносящем дальнейшую боль. — Любая провинность против принца будет наказана, и единственный твой раб крови…

— Нет. Никогда.

— Я, — тихо закончила она.

Кейн выпрямился и сократил расстояние между ними. Темно-красные капли стекли по его рукам, когда он потянулся и обхватил её щеки.

Он покраснел, заметив влажные полосы, которые оставил после себя, и отстранился. Чтобы поднять подол её юбки и начисто протереть.

— Сожалею, — пробормотал он, явно стыдясь. Затем снова покраснел, и выругался. — Твое новое платье испорчено.

— Все в порядке. Я могу…

— Я испортил его, — глухо продолжил он.

— В самом деле, Кейн, не такое уж большое дело. Меня не волнует платье.

— Я куплю тебе сотню новых. Красивых, никаких больше униформ. Теперь ты принадлежишь мне. Это мне решать.

— Послушай меня. Ты должен покинуть дворец, пока никто не увидел, что ты натворил. Все ясно? Ладно?

Его взгляд нашел ее, проникая глубоко. Что бы он там ни видел, оно заставляло красное исчезать из его глаз, и выражение его лица смягчилось.

— Никто из нас не будет наказан, принц не собирается предавать огласке то, что здесь произошло. Ведь так? — Крикнул он вниз корчившемуся мужчине, который начал приходить в себя. — Потому что ты знаешь, это только закуска. Я способен на худшее.

Стон агонии стал единственным ответом.

Топот ног заполнил маленький альков, и охранник, сбитый Кейном в саду, выбежал из-за угла.

Он заметил принца на полу и потянулся за оружием.

Жозефина выбросила вперед руки перед Кейном в защитном жесте и выбежала наружу.

— Он уже был в таком состоянии, когда мы пришли, — в то же время Кейн произнес. — Он упал.

Никто из них не солгал.

— Забери принца в его покои и позови лекаря, — добавил Кейн. — И скажи принцу Леопольду, чтобы был более осторожен. Следующий инцидент может убить его.

Охранник сглотнул и кивнул.

Кейн сгреб Жозефину в объятия и потопал прочь. Она даже не пыталась сопротивляться.

— Повелитель Кейн, — окликнул охранник. — Думаю, я должен последовать за вами.

— Не стоит. Я собираюсь в свою комнату. — Через несколько минут они были на месте. Кейн занёс её в ванную и опустил на крышку унитаза.

— Сидеть, — приказал он.

Жозефина приподняла бровь.

— Обращаешься со мной, как с собакой?

Улыбка Кейна была ласковой и немного грустной.

— Возможно, это лучше альтернативы.

— Какой же?

Он хлестнул ее примитивнейшим взглядом.

— Любовницы.

То тепло, что Леопольд пытался разжечь и не смог… теперь ожило. Вот так. Всего двумя словами.

— Мне нужно смыть всю эту кровь, — продолжил он, — И я хочу, чтобы ты оставалась в пределах досягаемости. Как я уже сказал тебе, останься. Пожалуйста. — Он повозился с кранами душа, пока вода не потекла.

Затем он заложил пальцы за пояс штанов, сделал паузу, как будто пытаясь решить, что делать дальше. Наконец, он тяжело вздохнул и расстегнул материал.

Брюки упали на пол, и он переступил через них.

От вида его красоты, Жозефина забыла, как дышать. У Кейна были длинные, мускулистые, сильные ноги с лёгкой россыпью волосков. Сексуальные… идеальные.

Он смотрел на неё, подцепив на талии нижнее белье.

«Боже милосердный, я сейчас умру. У меня случиться сердечный приступ. Серьезно».

— Итак, ммм, как ты догадался посмотреть в окно? — Ладно. Держись как обычно. Может он и не догадается, что ты пялишься.

Кейн замер.

— Это странно. Я почувствовал, будто невидимая нить заставила меня поднять взгляд.

Жозефина сглотнула. Почему он остановился?

— С тобой раньше случалось что-то подобное?

— Нет.

Были ли они… как-то связаны?

Наконец, он сбросил нижнее белье со своих ног.

Ох.

О-о, мой.

Кейн, хранитель Бедствия, был до невозможного великолепен. Он был облюбован солнцем и словно высечен из камня с головы до ног.

Крылья татуировки бабочки казались более острыми, чем раньше и тянулись все ближе и ближе к его… его… туда.

О, мой, о, мой, о, мой.

Её щеки загорелись еще сильнее, а во рту пересохло. Он был не просто мужчиной, а воином. Созданным для битв, закалённый огнём и сталью. Настолько мощный, что только некоторые когда-либо смогли бы понять.

— Я хочу знать, о чем ты думаешь? — спросил Кейн хриплым голосом.

Она заставила себя поднять глаза и встретить его взгляд. Воздух вокруг них мгновенно наполнился пониманием, от которого Жозефина не могла вечно бегать. Они были одни. Кейн обнажен.

О-о, то, что я хочу с ним сделать…

— Я не знаю, — ответила она, и хрипотца в голосе удивила ее. — А ты?

Его разгоряченный взгляд впился в девушку.

— Для нас обоих будет безопасней, если я солгу.

Бум. Бум. Бум.

Оружие посыпалось на пол. Вскоре у ее ног образовалась целая куча кинжалов, пистолетов и метательных звездочек.

— Дай мне свое платье. Я постираю его.

— Я… хмм.

Кейн сократил дистанцию, поднял Жозефину на ноги и, потянувшись, расстегнул молнию платья на спине. Прежде чем она поняла, что происходит, он стащил материал с ее рук, потом талии и вниз по ногам.

Так близко насколько он был, настолько обнаженный, насколько был, вызвали в ней… ооо милость божья, её кровь нагрелась до опасной температуры, и каждый дюйм её кожи покалывал, от желания ощутить большее.

Только его одного. Конечности Жозефины затрепетали.

А его… его… его татуировка становилась больше, потому что одно из крыльев бабочки обвивало его длину…

Серьёзно, можно умереть, подумала Жозефина.

Он рос, утолщался и тяжелел, завораживая девушку.

— О-о, моя богиня, — простонала она.

— Переступи через платья, милая.

Да.

Чтобы сохранить равновесие Жозефина положила руки Кейну на плечи, прежде чем сделать, как он велел. От прикосновения она лишилась дыхания. Даже будучи разгоряченной, она чувствовала, какой он горячий, настолько, что мог её воспламенить. И Жозефина обнаружила, что не возражает быть воспламенённой. Его мускулы были твердыми как сталь, но гладкими, как шёлк. Он выпрямился, но сразу не отошел вне её досягаемости. Кейн посмотрел на неё сверху вниз, его дыхание стало быстрым и поверхностным, совпадая с её. Все еще горячий воздух смешивался с паром из ванной… с желанием… с тысячью других вещей, которые она не могла озвучить.

— Я… ты, — прошептала она. Сделай что-нибудь.

Он моргнул, потряс головой. Придал жёсткости выражению лица и, повернувшись, вошел под душ, затем дернул штору вдоль рейки, закрывая обзор.

Несколько секунд рейка прогибалась, чуть не ломаясь, Жозефина услышала скрип кожи по фарфору, как будто Кейн поскользнулся. Он выругался.

Колени не удержали ее, и она упала на крышку унитаза. Вскоре до Жозефины долетел запах мыла. Она глубоко вдохнула, позволяя запаху омыть её, и подавить дрожь.

— Кейн?

Спустя миг он ответил,

— Да, Динь.

— Спасибо. — Не те слова она собиралась сказать, но сейчас произнесла именно это. — Я имею ввиду, за всё.

Последовал удар, словно Кейн грохнул кулаком о плитку.

— Мне стоило оставить тебя в покое.

В его голосе Жозефина услышала самоистязание, и вздохнула.

— Я убегала от тебя, помнишь? И, кроме того, ты не можешь быть со мной каждую секунду каждого дня.

— Хочешь пари?

Не соблазняй меня.

— Итак… во скольких битвах ты побывал?

— Хочешь сказать, что твои сборники рассказов не дали тебе точного числа?

— Нет. Но я бы хотела. Ты очень хорош.

— Ты тоже такой станешь. Я буду тренировать тебя.

— На самом деле?

— Да, на самом деле.

— Но остальные мужчины будут смеяться над тобой, если узнают.

— Зачем им это?

— Женщинам не полагается изучать искусство боя, — ответила она, — и каждого, кто смеет обучать нас, избегают.

— Это глупо.

Договорились. В царстве Фей мужчины являлись защитниками, но как показал Леопольд, защитой пренебрегали в пользу похоти и жадности.

— Ты не боишься оказаться отверженным?

— Этими людьми? Да я сочту это благословением.

Жозефина накрутила прядь волос на палец.

— Я должна спросить тебя.

— Все что угодно.

— Ты действительно собираешься жениться на Синде? — Она хотела спросить, как ни в чем не бывало, как бы спросила все остальное, но ей не удалось. Вместо этого получился шёпот, отражающий все ее надежды.

И, вместо ответа, Кейн принялся насвистывать.

Ну, это исчерпывающий ответ, не так ли?

Разочарование, отчаяние и злость объединились в глубине её живота. Она была права. Его чувства не повлияют на его действия.

— В такие дни, я бы хотел иметь Дорогую Элоизу на быстром наборе. На платье моей девушки кровь, — пробормотал он. — Должен ли я использовать содовую или уксус?

«Платье моей девушки, — так, произнес он. — Моя девушка, Жозефина».

Чёрт! Ты не можешь иметь больше одной, Кейн, — она почти прокричала.

Вода выключилась

— Брось мне полотенце.

Жозефина достала белую ткань из шкафчика и повесила на рейку.

— Спасибо.

— На здоровье, — ответила она с большей резкостью, чем собиралась.

Занавеска была отодвинута в сторону, и Жозефина успела на секунду осознать, что там не было пара… почему…? прежде чем её разум… полностью… отказал.

Кейн всё ещё был обнажен, конечно, но теперь он ещё и блестел. Его волосы намокли и потемнели, а с их кончиков стекали капли по его щекам.

Клеймо дракона на его груди уже не было красным, но почернело и зарубцевалось. Полотенце было обернуто вокруг его бедер, закрывая татуировку бабочки… и ещё кое-что.

Дыхание застряло у неё в горле, когда Кейн накинул её платье на рейку. Намокшие концы ткани со шлепком соединились.

— Мне нужно что-то одеть. Я должна выйти из комнаты, — проговорила она. — У меня есть обязательства. И я должна уйти подальше от тебя, пока не забыла, что не люблю делиться.

— Я позабочусь о твоих обязанностях. А ты останешься здесь и отдохнешь.

Её глаза расширились в замешательстве.

— Ты не можешь. Я не могу.

— С удовольствием посмотрю, как ты попытаешься меня остановить, или покинуть эту комнату. А теперь составь список всего, что ты должна сделать.

Если он хотел выполнить её работу, прекрасно. Опуленты увидят это и будут смеяться. Даже слуги станут хихикать. Наконец-то у Жозефины появится свободное от него время — время отдыха. Чувства что он вызвал… она начинала ненавидеть их. Их силу.

Сладко ухмыляясь, Жозефина прошла в спальню и вытащила из тумбочки ручку с блокнотом, и принялась писать.

И писала. И писала. Кейн использовал это время, чтобы пристегнуть своё оружие к ремню, просмотреть содержимое шкафов и одежды предоставленной ему королем.

Её запястье болело к тому времени, когда она закончила список.

Он подошел к ней, одетый в черную рубашку и черные брюки, и выглядел очень съедобно, хотя и прикрыл своё прекрасное тело. Жозефина передала бумагу.

Кейн взглянул и нахмурился.

— Ты всё это делаешь?

— Почти каждый день.

Он перечитал список во второй раз.

— Мне следует просто убить твоих отца и брата, прямо сейчас.

— И всю оставшуюся жизнь Феи будут охотиться на тебя?

— Меня это не беспокоит, — искренне ответил он.

— Хотя, должно. Я знаю, Тиберий предоставил тебе много привилегий, и ты, должно быть, думаешь, что вся моя раса — всего лишь шутка, иначе ты бы не был таким бесцеремонным. Но тебе не приходилось видеть, что такое у нас кровная вендетта. А я видела.

— Я все еще не волнуюсь.

Жозефина уперла руки в бедра.

— Если Феи захотят твоей смерти и не смогут найти, они найдут твоих близких друзей и будут мучить их, чтобы выманить тебя из укрытия. Даже знаменитых Повелителей Преисподней.

— А если я умру?

— Они сделают это просто веселья ради.

Переводчики: silvermoon, schastlivka

Редактор: natali1875