Темнейшее желание

Глава 33

Царство Крови и Теней

Отчаявшись Торин мерил шагами пространство возле своей кровати. Мари появилась несколько минут назад… только чтобы упасть. Она была больна. Очень сильно больна. И ответственный за это он. Ему не стоило прикасаться к ней, не надо было позволять ей пожимать его руку без перчатки.

Торин так сильно беспокоился о ней, что едва ли мог ясно видеть. Мари лежала на кровати и кашляла в тысячный раз. В уголках ее рта пузырилась кровь.

Торин пылал от яростного беспокойства и пробил дыру в стене, отчаянно нуждаясь в том, чтобы выпустить гнев.

— Почему ты не сказала мне, что можешь заболеть от моего прикосновения?

— Я должна… умереть.

— Ты должна умереть? — Он шагнул к ней. — И ты думала, я буду в порядке, ощущая себя ответственным? — Как предполагалось, он будет жить с собой, зная, что убил еще одну невинную душу?

— Не… волнуйся. Никакой чумы. Только я. Никогда не касалась… кого-то еще.

О, он знал, что ее допускают только в тюрьму или в его спальню, но от этого не становилось легче. Торин подошел к двери и запер ее, убеждаясь, что никто из его друзей не мог ворваться внутрь по какой-либо причине.

— Ты все равно должна была сказать мне, — прохрипел он. — Это должно быть моим выбором.

— Извини. Не хочу… умирать. Сопротивляюсь. Но. Другого пути нет. Кронос сказал… подруга будет… освобождена.

Кронос также сказал Торину, что женщина, которую он пришлет, не заболеет. Ясно, Кронос солгал.

— Король Титанов мертв. Твою подругу не освободят.

— Последняя клятва… даже после смерти.

А Торин оказался недостаточно умным, чтобы добиться клятвы, как должен был.

Она кашляла после каждого слова. Надсадным кашлем, который сотрясал ее тело.

— В момент моей смерти… она будет свободна.

Мари отдала свою жизнь за подругу. Он понимал такое желание. В самом деле. Но от этого не становилось легче.

Торин вернулся к девушке и посмотрел на нее сверху вниз. Ее кожа стала призрачно-белой, с явным синим узором вен. Под глазами залегли тени, и ее губы потрескались и покрылись корочкой от постоянного прикусывания. В последний ее визит, она выглядела здоровой и невредимой.

Теперь, двадцать четыре часа спустя, она стала не похожа сама на себя.

Смерть стучалась в ее дверь. Может быть, она ответит уже сегодня. Может завтра. Рано или поздно, она ответит. Ее нельзя спасти.

«Нет», подумал он. Нет. Он должен попытаться сделать. Что-то. Все что угодно. До сих пор он не мог помочь Камео и Виоле, но может помочь этой женщине.

В ванне он смочил тряпку холодной водой. Затем кинулся обратно к девушке. На его руках надеты перчатки, поэтому он, не колеблясь, приложил ткань ко лбу.

Он никогда не прикасался к человеку дважды и не был уверен, что случится с Мари, если его кожа заденет ее во второй раз.

Станет ли ей хуже? Возможно.

На своем компьютере Торин напечатал недавно составленный список. Лекарства, которые могут помочь людям, если вдруг чума распространится. Затем позвонил Люциену.

— Перенесись в Штаты, в аптеку. Мне нужно несколько препаратов. — Он продиктовал названия.

— Я не оставлю Анью, Тор. Прямо сейчас она нуждается во мне.

— Я наблюдаю в камеру за ней и прослежу, чтобы никто к ней не приближался. Клянусь. Просто сделай то, что я прошу. Пожалуйста. — Торин доверился ему и кинул телефон в карман. Затем посмотрел на девушку. — Сейчас, ты послушаешь меня. Ты будешь бороться с этим. Не сдашься и не позволишь себе умереть. Ты хочешь, чтобы твоя подруга освободилась, и есть другой путь. Я говорил тебе о Сиенне. Ну, она приехала в крепость сегодня утром. Дай ей шанс.

Слезы полились из глаз Мари и покатились по ее щекам.

— Пожалуйста, — попросил он.

Она кивнула почти незаметно. Но кивок есть кивок.

— Люди выживали после этого. — Не так много, но некоторые из них, и никто не прикасался к нему сам. — Ты тоже сможешь. — Она должна. Его сердце не выдержит еще одной смерти.

Бах. Бах. Бах.

— Оставь вещи и уходи, — отозвался Торин, зная, что у двери стоял Люциен.

— Что происходит? — потребовал воин.

— Просто… поверь мне, — ответил он, когда Мари закашляла.

Напряженная тишина заполнила комнату.

— Рейес рассказал мне о девушке, которая была у тебя. Она больна? Это она нуждается в лекарствах? — Голос Люциена был мягким и спокойным, но ему все же удалось прорваться через деревянные двери.

— Оставь вещи и уходи, — повторил Торин.

Затем уловил движение краем глаза. Он повернулся… это был Люциен, бросивший сумку на пол. Воин появился в комнате. Его разноцветные глаза осмотрели пространство и остановились на девушке.

Обвинение отразилось в чертах его лица.

— Ты говорил, что у нее иммунитет.

— Я был не прав. А теперь, убирайся. Не хочу, чтобы ты стал разносчиком.

— Тебе стоило рассказать мне об этом. — Обвинение в словах Люциена было подобно ножу в спину. — Я должен перенести всех в другое место. В особенности женщин и детей.

Да. Конечно. Ему стоило подумать об этом. Насколько глупым мог быть Торин?

— Кое в чем мне нужна помощь Сиенны. Освободить еще одну девушку. Она узник во владениях Кроноса. Скажи ей, чтобы начала поиски. Пожалуйста.

— Что ты собираешься делать? — спросил Люциен. — Что на счет этой девушки?

— Не беспокойся о нас.

Люциен сжал свою переносицу.

— Не могу поверить, что ты это сделал. Думал ты уже выучил урок.

— Не его… вина, — прохрипела Мари.

— Конечно, моя вина, — отрезал Торин, и девушка вздрогнула.

Люциен выглядел готовым подойти к девушке и заключить в объятия. Вместо этого он попятился и сказал:

— Скажи мне, если понадобится еще что-нибудь. — Затем исчез.

Торин выбрал несколько медикаментов, решив использовать антибиотики и средство от кашля. Пока он ждал признаков восстановления, его осенило.

Он не позволял себе рассмотреть множество последствий или опасностей для себя. Торин ринулся к шкафу и схватил нейлоновый мешок.

Он наполнил его оружием и другим оборудованием, которое, как он думал, может понадобиться. Потом повязал на голову бандану, натянул лыжную маску на лицо, чтобы гарантировать, что остальное его тело также закрыто.

Он добавил медикаменты в сумку, написал записку друзьям и затем сделал то, что надеялся никогда больше не делать. Он взглянул на картину Даники, ожидая увидеть этот момент, эту трагедию… или, возможно, результат.

На ней Торин полулежал на черном кожаном диване. В одной руке держал стакан, в другой сигару… на нем не было перчаток. Он улыбался, чего Торин не испытывал уже очень долго, не думал. Вокруг него были люди. Так много людей. От шока он попятился. Даника прежде никогда не показывала ему счастливый конец.

Счастье.

Он может стать счастливым.

Девушка закашляла, привлекая его внимание. Надежда расправила крылья пронзила его. Может, она выживет.

Он присел рядом с ней.

— Когда ты перенесешься обратно в тюрьму, я хочу, чтобы ты держалась за меня и дала мне пойти с тобой. Хорошо? Сможешь сделать это? Я полностью закрыт. Твоя кожа никогда не прикоснется к моей, и твое состояние не ухудшиться. — Пожалуйста, пусть не ухудшиться.

Она облизала свои сухие потрескавшиеся губы, но не увлажнила их.

— Зачем?

— Я не оставлю тебя одну в той клетке. Я знаю, ты должна вернуться, но никак не смогу остановить тебя, поэтому пойду с тобой. Буду твоим доктором, и, возможно, тебе станет лучше. — Тебе должно стать лучше.

— Ты… не сможешь… уйти.

— Это хорошо. Сиенна найдет нас, и я познакомлю вас.

Между приступами кашля, она ответила.

— Можно… попытаться.

Он потянулся к ней и прижался головой, покрытой маской, к ее груди. Ее сердце билось слишком сильно и слишком быстро.

Тепло ощущалось через барьер из материала между ними. Торин одной рукой обхватил ее за талию, а второй подхватил под коленями. Поза была новой для него. Этого он никогда раньше не испытывал. Ему стыдно признаться, но это приятно, несмотря на обстоятельства.

Он никогда не был так близок к женскому телу. Между тем она умирала.

— Я здесь, — проворковал он. — Я с тобой.

— Мы… уходим.

Секунду спустя, мир вокруг него исчез и появился новый.

Это сработало.

Он увидел небольшое помещение с разрушающимися каменными стенами. Здесь не было окна, и практически отсутствовал свет. Единственная дверь сделана из металлических прутьев. Никакой кровати, никаких одеял. Воздух был холодным и влажным.

У девушки вырвался тихий, страдальческий стон.

Они оказались на холодной, твердой земле, что должно быть мучительно для ее ноющих костей. Торин вскочил на ноги и вытащил одежду из своей сумки, чтобы создать преграду, временный матрас. Затем он поднял девушку и осторожно опустил вниз.

— Мари? — раздался красивый голос с противоположной стороны. — Это ты? Ты вернулась?

В ответ, Мари закашлялась.

— С тобой все в порядке? — с беспокойством спросила девушка. — И кто это с тобой? Тень, которую я вижу слишком большая, чтобы быть твоей.

— Меня зовут Торин, — отозвался воин. — Мари больна, и я здесь, чтобы помочь ей.

Девушка выпустила целый поток проклятий.

— Ты прикоснулся к ней. Ты прикоснулся к ней, и теперь она умирает.

— Нет, — ответил он. — Я ей не позволю.

Загрохотали решетки.

— Ты лучше надейся, чтобы так и было. Если она умрет, а я найду способ выбраться отсюда. Я уничтожу тебя, и всех кого ты любишь.

Терпение Камео иссякло, пока она пробиралась сквозь очередное сплетение колючих кустов. Порезов на коже было слишком много, чтобы сосчитать, ноги пульсировали от боли, и она была уверена, что в волосах полно жуков.

Насколько она приблизилась к ящику Пандоры, настолько далеко была сейчас.

— Я хочу убраться из этого измерения, например, вчера, — произнесла она.

— Я ищу дверь в следующее. — Лазарь остановился, чтобы убрать ветку с ее пути. — Слишком нетерпелива?

— Девушка, которую я знаю, может быть также заключена в другом измерении, и я ищу ее. Так что, да, я нетерпелива. — Камео протопала мимо него. Лазарь отпустил ветку и засмеялся, когда терновник хлестнул по девушке. Повернувшись, Камео направила палец ему в лицо. — Я повешу твои яйца в свою витрину с трофеями, если сделаешь так еще раз.

— Хорошо. Держись за свою злость. Твой голос невыносим, когда ты жалуешься. — Лазарь обошел девушку и возобновил свое путешествие.

— Я никогда не жалуюсь, — заворчала Камео. — Я воин. Я сильна. Вынослива. Непобедима. — Она сражалась в войнах, спасая своих друзей. Пробивала себе путь из вражеской территории. — Кроме того, невежливо, указывать на мой единственный недостаток.

— Единственный? — Лазарь оттолкнул очередную ветку со своего пути… только, чтобы она качнулась назад и хлестнула Камео по лицу. — Упс. Моя вина.

Девушка сжала зубы за его спиной.

— Я это вижу. После того, как оторву твои яйца, я привяжу тебя к бетонной стене и заставлю слушать моё пение.

— Вот теперь ты в самом деле пугаешь меня. — Лазарь тихо засмеялся. — Ты меня развлекаешь, женщина.

Она его развлекает?

— Это впервые.

— Но все же правда. В отличие от женщины, которая пыталась поработить меня… имя ты не будешь больше произносить или наконец-то увидишь мою темную сторону… ты не тот тип, который позволит страдать невинному человеку.

— Ты не невинный.

— Я обидел тебя?

— Нет, — нехотя призналась Камео.

— Тогда с тобой, я невиновен. — Лазарь бросил на нее взгляд и задержался. — Ты так хрупка, и так грустна, и все же считаешь себя свирепой.

— Я свирепа! — И если бы Камео так в нем не нуждалась, то показала бы ему насколько.

— Конечно, ты такая, — произнес Лазарь, и если бы он все еще смотрел на нее, Камео была уверена — погладил бы ее по голове.

Девушка впилась взглядом в спину Лазаря. Широкую мускулистую спину. Из-за жары, он снял рубашку. Пот ручейками стекал вниз. Его кожа была восхитительно загорелой, разрисована очень яркими татуировками, и…

— Ты когда-нибудь смеешься? — спросил мужчина, отвлекая Камео от осмотра, прежде чем ее колени начали стучать.

— Мне говорили, что да.

— Ты не помнишь?

— Нет. Радость не то, что запоминается.

За спиной Камео раздался низкий рев.

Лазарь остановился и повернулся, в его глазах засиял странный желтый свет. Камео врезалась в него, и мужчина обвил ее руками, удержав на ногах. Он был силен. Удивительно силен. «И мне не стоит считать это привлекательным», подумала она. Я должна сопротивляться. Я провела столетия с мужчинами такими же как он.

— Стой тихо и спокойно, — прошептал Лазарь, осматривая деревья.

Ну, может и не такими же как он. Ее друзья попросили бы более вежливо.

Уши Камео подергивались, пока она также прислушивалась. Где-то вдалеке, она услышала свист веток, качающихся на ветру деревьев, шорох листвы…

— Беги, — приказал Лазарь, и рванул на максимальной скорости, потащив ее за собой.

— Что это?

— Ты не захочешь знать.

Позади них, сквозь линию деревьев прорвалось отвратительное создание. Оно… чем бы оно ни было, имело тело дикого кабана и морду дракона. Из его боков простирались скрюченные крылья, а между губ виднелись длинные саблевидные зубы.

Камео никогда не видела ничего подобного.

— Оно приближается. — И она была ближайшей целью, значит станет первой закуской.

— Я тоже. — Лазарь прибавил скорость. — Я нашел дверь.

Еще через несколько шагов, он прыгнул в воздух, потянув за собой Камео. Они полетели в стену деревьев.

Девушка ожидала, что почувствует удары веток на своей коже, но там оказался только порыв холодного воздуха. Потом, лес исчез, и вокруг нее сложилась новая сцена.

Камео рухнула на холодный металлический пол. Когда она отдышалась и поднялась, оглянулась вокруг… и захотела остаться в лесу и встретиться со зверем.

Переводчики: silvermoon, Shottik

Редактор: natli1875