Терпеть тебя не могу

Глава 23

Возле дверей мужского туалета уже скопилась целая толпа, через которую было не просочиться. Бойцов стоял у входа и стойко держал оборону, не пропуская никого в точку эпицентра событий, но Леру это не остановило. Она растолкала всех руками и налетела на Даню грозовой тучей, пытаясь сдвинуть его с места.

— Бойцов, пусти!

— Прости, красавица, но тебе туда нельзя!

— Да ты издеваешься, а если они поубивают друг друга? — вскрикнула девчонка, отчаянно ударив парня кулачком куда-то в плечо.

Но Бойцов только невозмутимо пожал плечами и не сдвинулся с места, продолжив загораживать путь.

— Парни, что там случилось? — высунул кто-то нос из соседней комнаты.

— Рубашка в попу засучилась! — крикнул уже раздраженно Бойцов. — Идите по своим комнатам, чего скопились? Дайте парням выпустить пар.

В коридоре нарастал шум, все толкались и выдвигали свои предположения о причине драки, а я мечтала, чтобы сейчас появился хоть кто-нибудь, кто мог бы все это прекратить. Тревога сдавила грудную клетку так, что невозможно было продохнуть. Сердце беспокойно забилось, предчувствуя что-то нехорошее, и сорвало меня с места на подмогу к Лере.

— О, Лисичка, и ты здесь, — улыбнулся Бойцов, глядя на меня каким-то подозрительным взглядом. — Даже интересно, за кого ты сейчас больше переживаешь.

— Какие же вы все придурки, — зло выплюнула Лера, без сил отступая назад, но именно в этот момент, я заметила, как Бойцов отвлёкся, глядя куда-то поверх моего плеча.

Поймала момент и, резко скинув руку парня с дверной ручки, ввалилась внутрь, а следом за мной и вся любопытная публика.

Глеб и Шолохов вцепились друг в друга, как коршуны. Оба разгоряченные, красные и с ссадинами.

Им было плевать, что их драка перетекла в массовое представление, кулаки продолжали лететь. И сейчас самое время вмешаться и все это остановить, но ноги словно приросли к полу. Какие-то смазанные резкие движения, и Глеб отшатнулся назад, все-таки дотянувшись твердым ударом до Артёма, от которого он на короткий момент потерялся, а потом набросился на соперника с дикой яростью. Я еле успела зажать рот ладонью, чтобы подавить испуганный вскрик. Глаза застелила жгучая пелена, и если бы не Лера, кинувшаяся прямо в пекло разнимать парней, я бы ещё долго не пришла в себя от этого ужаса.

— Прекратите! — истошно заверещала девчонка, оказавшаяся намного решительнее меня. — Господи, Глеб, что ты творишь?

Вмешиваться в драку парней всегда опасно, но сейчас я про это напрочь забыла. Я так боялась, что эту отважную блондинку тоже зацепит чудовищная ярость, что сама, отбросив все инстинкты, уверенно бросилась ей на помощь. Хотелось просто поскорее прекратить этот ужас и не дать им друг друга убить.

— Пожалуйста, хватит, — это уже взмолилась я, не сдержав эмоций.

Меня, как и Леру охватила паника, чувство страха и беспомощности. Я правда не понимала, почему все стояли и смотрели. Почему никто даже не попытался вмешаться, когда драка переросла уже в жестокую битву. Эти двое словно не видели и не слышали того, что было вокруг, потому что ни один, ни другой останавливаться не собирались. Когда они оба оказались на полу, а Шолохов склонился для удара над лежачим новеньким, из Леры вырвался отчаянный крик, а мои пальцы вцепились в широкие плечи этого негодяя.

— Артем, я тебя прошу! — еле вытолкнула сквозь непреодолимую горечь, имея крошечную надежду, что он отступит.

На долгую секунду время остановилось. Тяжело и часто дыша, Шолохов, наконец, разжал кулаки и выпустил из пальцев толстую ткань толстовки Глеба. Резко дернул плечом, сбросив с себя мои руки, и я отступила. Сделав шаг назад, чуть не наступила на чей-то разбитый телефон и, опустив взгляд, медленно подняла его с пола.

На помещение опустилась гнетущая тишина. И несмотря на то, что все уже закончилось, внутри меня родилась мелкая дрожь и пробрала меня до кончиков пальцев. Напряжённая обстановка сохранялась ещё несколько секунд, но потом всех разом смыло куда-то за пределы туалетной комнаты, а я так и не сдвинулась с места, сжимая трясущимися руками телефон известной марки. Подняла голову и тут же встретилась с диким, ледяным взглядом Артема, от которого я вся словно заиндевела и покрылась инеем. Он смотрел на меня пристально, с какой-то холодной яростью и презрением, одним взглядом лишив возможности двигаться.

Ноги вросли в землю и даже маленький шажок казался чем-то невыносимым.

На острой скуле у Артёма образовалась глубокая ссадина, как раз в том месте, где у него уже имелся маленький шрам. Он смотрел на меня с неприкрытой ненавистью, не отрывая свой взгляд даже тогда, когда поднял руку, чтобы вытереть тыльной стороной ладони стекающие по щеке капли крови.

Когда он сделал шаг в мою сторону, внутри все перевернулось, сердце зашлось в сумасшедшем ритме и, кажется, от его холодного взгляда даже кровь в капиллярах заледенела. Сделал ещё несколько быстрых шагов и так грубо вырывал из моих рук телефон, что я проглотила собственный вдох.

— Артём, у тебя кровь, — зачем-то произнесла сдавленным, даже слегка придушенным голосом и попыталась дотронуться, но он резко перехватил мое запястье, больно впиваясь пальцами в кожу. Я дёрнулась, как от удара током, и он сделал ещё один шаг ближе ко мне, чтобы сильнее обжечь меня своим ледяным хриплым голосом:

— У него тоже! — зло процедил сквозь сжатые зубы, играя желваками под содранной кожей. — Поэтому иди и предложи свою заботу ему, а мне она на хрен не сдалась, — так внезапно отпустил мою руку, почти оттолкнув от себя, и развернулся, чтобы уйти, но не упустил возможности добить меня окончательно. — И перестань на меня так пялиться, ты мне больше неинтересна.

Эта резкая фраза прошлась по самому сердцу ржавым, холодным лезвием, оставив на нем болезненный след, но я все равно нашла в себе силы твёрдо ответить, с трудом изобразив подобие улыбки:

— Знаешь, а я очень рада, что теперь мне не придётся сидеть целыми днями у себя в комнате, скрываясь от твоего слишком назойливого внимания.

Мои слова заставили его остановиться у самого выхода. Он медленно развернулся ко мне лицом и посмотрел так, словно снова собирался мне бросить что-то колкое, но промолчал. На твёрдых губах мелькнула какая-то отчаянная усмешка, а стальной серый взгляд в одну секунду лишился всех светлых оттенков.

Мой подбородок уже дрожал, а глаза нестерпимо щипали жгучие слезы, но я ждала. Продолжала бороться с ним взглядом до тех пор, пока он не отвернулся. Так и ушёл молча, оставив меня одну среди умывальников.

Слезы в горле уже душили, но я продолжала терпеливо держать их в себе. До тех пор, пока не вернулась в комнату и не уткнулась лицом в подушку, почти задыхаясь от отчаяния.

Мне на него плевать! Плевать!

Подлец! Ничтожество!

Но твердить себе это было уже поздно, и я это понимала. Сердце уже безмолвно кричало и билось… Билось… Билось…

Как бы я не сопротивлялась, этот нарыв сегодня все-таки вышел наружу, причём с особо сильной болью.