Терпкое вино любви

1

Натали еще на остановке заметила, что Ольга как-то странно мнется и все время оглядывается по сторонам. «Так-так, — подумала она, — значит, мои предположения верны».

— Послушай, — сказала Натали, всем своим видом показывая, что она уже не сердится за вчерашнее, — не хочешь составить мне компанию и сходить в кино? Я тут обнаружила русский кинотеатр. «Космос» называется. Прямо как у нас за Волгой — там тоже есть «Космос», помнишь? Сегодня идет «Жестокий романс», это новый фильм Рязанова, слышала?

— Слышала, — рассеянно отозвалась Ольга, — но, может, лучше завтра сходим? Если честно, сегодня я не планировала идти в кино.

— Опять в библиотеку… — понимающе кивнула Натали и поджала кирпичные губы, сдерживая ухмылку.

Ольга повела плечами и отвернулась к окну. Улицы были украшены в честь праздника флажками и разноцветными надувными сердечками. «И что она прицепилась к этой библиотеке? — думала Ольга. — Неужели она все знает? Или только догадывается?»

Когда они подъехали к «Гранд опера», Натали, как бы между прочим, поинтересовалась:

— Во сколько сегодня придешь? Учти, я тебя ждать больше не буду. Если Елена спросит, скажу, что знать ничего не знаю.

— Постараюсь не опоздать, — холодно сказала Ольга и смерила Натали своим «фирменным» взглядом. Она вспомнила, как однажды ей пришлось ждать Натали целых полчаса.

— Кстати, сегодня дискотека с французами, — как ни в чем не бывало продолжала щебетать Натали. — Прямо возле домика, в парке. Говорят, будет даже оркестр. Начало в пол-одиннадцатого. Так что смотри, не опаздывай.

Затем она помахала Ольге рукой и скрылась за дверью одного из маленьких магазинчиков. Но задерживаться там она не собиралась. Увидев сквозь стекло витрины, что Ольга зашагала по направлению к Национальной библиотеке, она осторожно выскользнула из магазина и отправилась следом за ней. Ольга успела пройти всего несколько метров, и Натали увидела, как вдруг сзади на нее налетел темноволосый парень в джинсах и белой футболке с надписью «Ecole Polytéchnique»[2]. Он повернул Ольгу к себе, и они застыли в долгом поцелуе.

— Вот это да-а-а… — вслух произнесла Натали и покачала головой.

Затем она поспешно взглянула на часы и, оглядываясь на целующуюся парочку, двинулась в сторону Монмартра. «Ну и штучка, — подумала она про Ольгу, — ходит такая вся из себя кисонька, а сама и с французиком шашни успела завести, и брюликами приторговывает, да еще и в порнографии снимается… Неплохой послужной список…» Натали поправила на плече тяжелую сумку, в которой гулко громыхнули матрешки. Ей приходилось скрываться от полицейских. Она уже знала на Монмартре одно безопасное, но очень бойкое местечко, к которому сейчас и направлялась. Кроме матрешек, в ассортименте улыбчивой рыжей девчушки, одетой а-ля рюс, имелись ордена СССР, звезды Героя Советского Союза, наградные знаки, вымпелы из красного шелка с надписью «Победителю социалистического соревнования» и октябрятские значки. Разумеется, все эти «разносолы» она бы не увезла в одном своем чемодане. Нет, она работала не только на себя. Плодотворный союз возглавляла куратор группы Елена Николаевна Скляр. Натали было нечего бояться. Она знала, что в случае чего и декан, и КГБ будут на ее стороне. Вот уже два года она сотрудничала с органами госбезопасности, за что имела возможность общаться со всеми проезжающими через мотель «Волга» иностранцами, разумеется, не забывая извлечь из этого общения максимальную выгоду. А работа у нее была простая — осведомитель. Никто не жаловался — ни она, ни кагэбэшники. К тому же, если надо, Натали умела быть уступчивой.

Матрешки сегодня расходились из рук вон плохо. «Это называется праздничная торговля… День влюбленных…» — зло подумала Натали, проклиная снующих мимо нее парижан и гостей Парижа. Времени у нее оставалось совсем немного — в семь часов возле Эйфелевой башни ее ждал профессор Парижского университета месье Шарль Годье. Она надеялась, что и на этот раз старикашка как следует раскошелится. Вчера он сознался ей, что рыжие толстушки — это его слабость. Впрочем, Натали не обольщалась. «Да в твоем возрасте все девушки — слабость», — думала она, с жалостью поглядывая на небогатое седенькое оперение его головы. Сегодня они собирались поужинать в ресторане Эйфелевой башни. Натали казалось, что это шикарно. Временами она возвращалась мыслями к соседке по комнате: «Да, нечего сказать, штучка. Надо будет разглядеть получше ее французика».

2

Мишель сразу сообщил, что, согласно карте, городков с названием Сен-Леонар, в которых мог проживать Ольгин предок Жозеф-Луи Тибо, во Франции три. Один из них расположен неподалеку от Парижа, а два других находятся в разных концах страны, один — в Эльзасе, а другой — в Бордо. План напрашивался сам собой — где-нибудь перекусить, взять напрокат машину и мчаться в ближний Сен-Леонар. Так они и сделали.

Машина им досталась, по мнению Ольги, просто шикарная. Это был серебристого цвета «Шевроле», не очень новый, но зато быстрый и плавный в ходу. Ольгу завораживали его обтекаемые формы, ей казалось, такой автомобиль должен не только ездить, но и летать. Мишель прекрасно водил машину, Ольга любовалась спокойными и уверенными движениями. За окном, как всегда, ярко светило солнце, а по обеим сторонам дороги мелькали нарядные, ухоженные, увитые декоративным виноградом домики, утопающие в пышных цветниках. «Нет, в этих краях просто не может быть дождя», — думала Ольга. Настроение у нее было самое лучезарное. Она даже не стала задумываться, почему Натали так настаивала сегодня после занятий, чтобы они выехали в Центр вместе. Вроде бы все получилось как нельзя лучше, Ольга сделала знак Мишелю, чтобы он не подходил к ней в автобусе. Он вышел с ними вместе на остановке, дождался, пока Натали уйдет, и только тогда бросился к Ольге.

Машина мчалась по шоссе, Мишель несколько раз порывался остановиться, как только видел какую-нибудь рощицу, чтобы отправиться «поискать лаванды». Но Ольга всякий раз останавливала его:

— Сначала мы должны добраться до Сен-Леонара, а уж потом будем «искать лаванду».

Мишель делал плаксивую физиономию, но подчинялся. Дорога до Сен-Леонара заняла у них полтора часа. Они остановились в предместье городка, у небольшого, но очень живописного озера. По берегам его росли плакучие ивы, на темной, зеленоватой глади покачивались белые кувшинки. Мишель увидел на маленьком мысу угрюмого пожилого рыбака с удочкой и подошел к нему.

— Здравствуйте, месье, — сказал он, учтиво склонив голову. — Меня зовут Мишель Клемент, студент Политехнической школы. Мы хотели бы обратиться к вам как к местному жителю.

— Обращайтесь, только недолго, а то у меня рыба клевать перестанет, — ответил тот и поглубже надвинул на глаза шляпу.

— А хорошо клюет? — с неожиданным интересом спросил Мишель.

Рыбак посмотрел на него исподлобья и ничего не ответил.

— Значит, плохо, — вздохнул Мишель и переглянулся с Ольгой. — А знаете, — продолжал он, — моя подруга, ее зовут Оля-ля и она из России, приносит удачу. И вообще, у нее в роду до десятого колена все колдуньи…

Ольга с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Рыбак скроил такую подозрительную мину, как будто ждал, что Мишель вот-вот вытащит из кармана пистолет.

— Да вы не волнуйтесь, мы не потребуем у вас платы за услуги, — ласково увещевал его Мишель, — Олья просто поколдует немного над вашей удочкой, и у вас сразу начнется клев. Только вы уж, пожалуйста, расскажите нам про ваши здешние знаменитые места.

— Какие еще знаменитые места? — не понял рыбак, сдвинул со лба шляпу и почесал лоб.

— Разве вы не слышали, что здесь производили лучшие во Франции вина — марки Domaine-Tibot? Даже сам король…

— Да тут и виноград-то никогда не выращивали! — разговорился наконец угрюмый француз. — Какие вина! Стекольный завод у нас есть, и это все. И никаких Тибо тут не живет…

— Вот и славно, — сказал Мишель. — Именно это мы хотели у вас узнать.

— Спасибо, — с явным огорчением добавила Ольга, и рыбак опять с подозрением на нее покосился.

— Да вы не бойтесь, месье, — поспешил успокоить его Мишель, — Оля-ля не злая колдунья. Хотя, если вы не хотите, чтобы она наколдовала вам хороший клев, я не настаиваю.

— Да нет, отчего же, пусть поколдует, — уже совершенно серьезно сказал рыбак и снова надвинул на глаза шляпу. Видно было, что ему немного не по себе, но любопытно.

— Что ж, — пожал плечами Мишель и посмотрел на Ольгу, которую разбирал смех, — придется тебе поколдовать. Скажите, а тут вообще рыба-то есть?

Тут Ольга не выдержала и прыснула.

— Как это нет? — оскорбился рыбак. — Мой шурин Пьер из Оверни приносил с этого озерца по два ведра окуней!

— Что вы говорите! По два ведра! — обрадовался Мишель и посмотрел на часы. — Но, если честно, моя подруга еще очень молода — сами посмотрите — и два ведра она, пожалуй, не потянет… Да-да, не потянет…

Мишель не подозревал, что на самом деле Ольга была довольно опытным рыбаком. В детстве ей часто приходилось бывать на рыбалке вместе с родителями, но об этом она скромно умолчала.

— Да мне и половины ведра хватит, — сказал любитель окуней, как вдруг поплавок у него дернулся и нырнул.

— Клюет! — шепнула ему Ольга.

— Ну вот видите, началось! — удовлетворенно сказал Мишель, и они с Ольгой отправились к машине.

— Счастливого пути! — помахал им на прощание рыбак, который уже не выглядел таким угрюмым.

Как только серебристый «Шевроле» развернулся и выехал на парижскую дорогу, из его открытых окошек раздался оглушительный хохот.

— То я у тебя была агентом красных, теперь колдунья… — смеялась Ольга. — А за кого ты выдашь меня в следующий раз?

— Осталось только за случайно уцелевшую императрицу Романову, — Мишель сделал невинное лицо.

— Которую оживила та самая колдунья из десятого колена…

Впрочем, особенных поводов веселиться у них не было. Поездка оказалась бесплодной. На обратном пути Мишель предложил заехать в придорожное кафе и немного подкрепиться перед «походом за лавандой».

— Не огорчайся, Оля-ля. У нас теперь в полтора раза повысились шансы, — утешал он Ольгу. Они сидели за столиком маленького уютного кафе и с аппетитом уплетали луковый суп с гренками.

— Шансы-то повысились, но те два других Сен-Леонара находятся так далеко от Парижа… — Ольга подняла на него карие глаза.

— Ты не могла бы пропустить два дня занятий для поездки?

— У нас есть один выходной день, но его мы обычно проводим в библиотеке, — печально сказала Ольга. — Может быть, мы управимся за один день?

Мишель глубоко задумался. Они доели суп, и услужливый краснощекий хозяин принес им второе блюдо — жаркое из телятины с базиликом и оливковым пюре. От него исходил такой соблазнительный запах, что у Ольги защекотало ноздри. Вместе с тем она ощущала какое-то смутное чувство вины. Все это — вкусная еда, свежая льняная скатерть, золотистые, похожие на расплавленный мед узоры витражей на окнах кафе — казалось ей незаслуженной наградой за несуществующие успехи. Хотя чего еще ожидать? Последнее время Ольге определенно не везет. Нужный ей Сен-Леонар наверняка окажется самым дальним из трех, и добираться туда придется только в один конец не менее двух дней.

Мишель вывел ее из раздумья:

— Я смогу выехать уже завтра, — сказал он. — Надеюсь, что за два дня я управлюсь.

Ольга смотрела на него удивленными, ничего не понимающими глазами.

— Ты хочешь поехать туда один?

— А ты беспокоишься, что я буду собирать по дороге всех девушек, путешествующих автостопом, и водить их в лес за лавандой? — с хитрой улыбкой спросил Мишель.

— Да нет, я не про это! — в глазах Ольги появились сердитые нетерпеливые огоньки. — Ты хочешь потратить на эти Сен-Леонары целых два дня своего времени?

— А разве они того не стоят?

Ольга потупилась. Она не знала, что ему ответить.

— Просто мне немного неловко, — сказала, наконец, она, — мне неловко, что ты тратишь на меня так много денег.

Мишель чуть не подскочил на стуле.

— Много?! — воскликнул он. — Да ты просто не знаешь, что такое много! Я бы потратил на тебя в десять, в сто раз больше, — правда, ты этого стоишь… Но разве в деньгах дело? — он взял в руки клетчатую салфетку и принялся сооружать из нее нечто вроде цветка или летательного аппарата. — Когда я увидел тебя в библиотеке, я подумал, что ты похожа на принцессу крови. Такая у тебя гордая осанка, такие глубокие глаза… Как будто ты росла среди слуг, которые, как тени, бродили по твоему дворцу среди цветов и фонтанов. Конечно, я знал, что принцессы не приходят в библиотеку Женевьевы за книгами о виноделии, но для меня это было неважно. Я подумал, что дело, наверное, в том, что ты Сама еще не знаешь, что на самом деле ты принцесса. И я должен был обязательно тебе это объяснить…

Ольга сидела, закрыв глаза руками, и качала головой. Она опять не могла понять, шутит он или говорит серьезно.

— Господи, Мишель… Ну перестань же… — попросила она, не в силах вынести такого шквала комплиментов.

— Почему ты обрываешь меня? — обиделся Мишель. — Почему ты не даешь мне высказать любимой девушке все, что у меня накопилось? В конце концов, сегодня день св. Иоанна, праздник влюбленных…

— А точнее, свободной любви, — усмехнулась Ольга, вспомнив слова Елены Николаевны Скляр.

— Откуда в тебе столько цинизма? Может быть, тебе не понравился обед?

— Да нет, спасибо, все было здорово. Только, наверное, нам уже пора ехать.

Мишель скомкал салфетку и пружинисто поднялся.

— Что-то мы действительно засиделись, — сказал он. — Лаванда уже, наверное, вся завяла… Я должен позвонить Патрику, мы собирались завтра устраивать теннисный матч. Придется перенести.

— Ну вот видишь, — с досадой сказала Ольга и вспомнила про Красную Шапочку в шортах.

Хозяин кафе завел их в небольшую комнату с кружевными занавесками, где стоял старомодный диванчик на резных ножках, два кресла и журнальный столик с телефоном. На столике лежала толстенная телефонная книга Парижа и предместий. И вдруг Ольгу осенило.

— А что, если позвонить какому-нибудь Тибо, живущему в Париже?

Ольга стала быстро листать книгу, пока не дошла до знакомой короткой фамилии. Так, Тибо…

— Да тут их двадцать пять человек!

— Ага, значит, по двадцать секунд на звонок… «Вы не состоите в родстве с виноделом Жозефом-Луи Тибо?» — «Нет». Умножаем… Делим… Итого: восемь минут двадцать секунд. Давай сюда трубку.

На этот раз им повезло. В родственных связях с виноделом Тибо признался тринадцатый абонент. Им оказалась женщина, судя по голосу, пожилая. Мишель передал трубку Ольге.

— Алло, — нерешительно начала она. — Здравствуйте. Дело в том, что я тоже являюсь потомком винодела Жозефа-Луи Тибо. Меня зовут Ольга Коломиец, я из России…

На другом конце провода напряженно молчали. Никаких дружелюбных реакций, вроде «Да что вы! Не может быть!»

Тем не менее Ольге ничего не оставалось делать, как продолжать:

— Моя бабушка передала мне в наследство колье и сказала, что это колье Жозефина Тибо дала одной из своих дочерей — моей прабабушке… то есть не прабабушке… — Ольга сама не ожидала, что способна на такое отчаянное косноязычие. — В общем, там было не только колье… это был гарнитур…

— Мадемуазель… гм… Олга… — перебила ее женщина. — Что за чушь вы несете? Какое колье? Какое наследство? И что вы вообще от нас хотите? Наследником виноградников Тибо может являться только человек по фамилии Тибо…

— Да-да, конечно, — подхватила Ольга, — но ведь в роду, который идет от Жозефа-Луи Тибо, были и женские линии. И вот…

— Мадемуазель… Мы с вами ведем бесполезный разговор. Я понимаю ваше желание приобщиться к славе знаменитого винодела, — неприязненным тоном перебила ее женщина. — Возможно, в ваших жилах действительно течет его кровь. Но даже если вы докажете это родство юридически, вы все равно не сможете быть наследницей…

Теперь уже не выдержала Ольга.

— Вы меня не поняли! — попыталась перекричать ее она, красная от злости из-за непонятливости женщины и собственного бессилия. — Я вовсе не хочу быть вашей наследницей!

В комнатку заглянул румяный хозяин. На лице его отобразилась странная смесь умиления и укора. Увидев его, Ольга бешено сверкнула глазами, и здоровяк поспешно ретировался.

— Да вы и не можете ею быть! У меня всего один ребенок — сын! — неслось из трубки. Женщина по фамилии Тибо тоже перешла на крик.

— Меня совершенно не волнует, сколько у вас детей, — не сдавалась Ольга, — я хочу знать, не знаете ли вы, где могут жить другие потомки Тибо по женской линии…

— Я вам еще раз говорю: никакая женская линия не считается. Наследство переходит только старшему сыну… А всякие авантюристки вроде вас…

— Авантюристки!? — задохнулась от возмущения Ольга. — Да идите вы к черту со своим наследством!!! — Она изо всех сил грохнула трубкой по аппарату, после чего уронила голову на руки и обиженно расплакалась.

Мишель откинулся в кресле и в голос захохотал.

— Ой, не могу… Это надо было видеть… Наследница пэра Тибо… Принцесса крови… Ой, держите меня…

Ольга сердито вытерла слезы, схватила сумку и выбежала вон из кафе. Румяный хозяин только качал головой и цокал языком ей вслед.

— Вот ведь какая горячая коза… — пробормотал он себе под нос и отправился за стойку протирать стаканы.

Мишель позвонил, наконец, Патрику и поспешил за Ольгой. Когда он выскочил из кафе, ее нигде не было видно.

— Олья! — позвал он, — Оля-ля!

Разумеется, она не отзывалась. Тогда он сел в «Шевроле», вырулил на дорогу и немного проехал вперед. Так и есть — Ольга брела по дороге в сторону Парижа.

— Мадемуазель! Вас подвезти? — крикнул Мишель, поравнявшись с ней. — А может, вы желаете прогуляться в лесок за лавандой?

— Отстань от меня со своей лавандой! — сердито огрызнулась Ольга, продолжая идти вперед.

Машина ехала рядом с ней. Мишель для важности надел солнечные очки и теперь выглядел, как скучающий ловелас.

— Ради Бога! — продолжал он. — Я вовсе не настаиваю на лаванде! К тому же, всякие насекомые, муравьи, это так неприятно. Можно и попочку уколоть…

Мимо них на средней скорости проехал джип, забитый веселой компанией, которая шумно приветствовала странную процессию, состоящую из «Шевроле» и красивой девушки с распущенными бронзовыми волосами.

На лице ее застыло упрямое выражение, готовое вот-вот превратиться в улыбку. Оставалось еще совсем немного — и она бы не выдержала.

Вдруг «Шевроле» резко затормозил, сидящий за рулем юноша выскочил, подхватил путницу на руки и быстро втащил в машину. После этого он прыгнул за руль и резко нажал на газ. Проехав полкилометра, он резко повернул направо, и уже через минуту машина стояла на полянке в лесу. Все произошло так стремительно, что Ольга не успела пикнуть. Теперь она расширенными глазами смотрела, как сиденья под действием каких-то ручек передвигаются, спинки их падают вниз, и салон машины преобразуется в миниспальню. Она сразу поняла, что дальнейшее сопротивление бесполезно. Мишель уже скидывал с себя футболку с надписью «Ecole Polytéchnique».

— Справился? — глядя на него исподлобья, спросила она.

— Не скрою: было нелегко, — Мишель футболкой вытер с лица пот. — А теперь, моя принцесса, я намереваюсь расплатиться со всеми долгами…

К вящему удивлению Ольги, Мишель вдруг извлек из своей сумки маленькую бутылочку. Когда он ее открыл, по салону распространился густой и сладкий запах керосина.

— Боже мой! — по-русски воскликнула Ольга. Этот жест Мишеля настолько тронул ее, что она бросилась душить его в объятиях. — Где ты его достал? Где ты его достал? — повторяла она.

Уже через полчаса ненужная бутылочка с магической жидкостью валялась в ближайших кустах, а Ольга с удовлетворенной улыбкой смотрелась в зеркальце заднего вида и поправляла волосы. Она поняла, что о керосине теперь можно забыть…

3

Конечно же, они опоздали. Праздничная вечеринка для студентов уже началась. Возле корпуса общежития собралась веселая толпа народа. Из самой гущи этой толпы доносились звуки живой музыки — какие-то латиноамериканские ритмы. «Может быть, Елена забыла про меня? — с надеждой думала Ольга. — Сегодня ведь такой день — дискотека, праздник?» Ей страшно не хотелось расставаться с Мишелем. Бывает такое состояние, когда даже просто разнять руки — все равно что сделать ампутацию. Ольга уже не сомневалась, что по уши влюблена в Мишеля.

В парке было темно — освещена лишь небольшая площадка для танцев, которую в несколько ярусов обвивали гирлянды разноцветных огней. Латиноамериканские оркестранты смолкли, на смену им грянула музыка из динамиков — заезженная до дыр «Вспышка в ночи» группы «Сикрет Сервис». Площадка теперь напоминала маленькое светящееся сердце, которое билось и пульсировало в такт музыке. Мишель и Ольга, прижавшись друг к другу, стояли под огромным платаном. Они уже устали целоваться, и теперь каждый из них собирался с силами, чтобы расстаться.

— Ты постараешься вернуться как можно раньше?

— Конечно, постараюсь. А ты не заведешь себе тут второго встречного?

— Нет, я скорее всего буду все время сидеть дома.

— Почему?

— После сегодняшнего меня больше не выпустят.

Ольга обреченно посмотрела на часы. Было уже около двенадцати.

— Послушай, а у тебя нет никакой фотографии?

Ольга сразу вспомнила о слайдах, которые делал Вася Савельев.

— Есть слайды, — сказала она, — только я на них… В общем, один мой знакомый фотограф снимал меня ню.

— О! — воскликнул Мишель, даже не спросив, кто этот фотограф и почему он фотографировал Ольгу обнаженной. — Так это просто здорово! Значит, вот почему ты не показывала мне часть слайдов… Давай их скорей сюда.

Ольга достала из сумки коробку со слайдами и протянула ее Мишелю. Там было все — и снимки колье, и ее обнаженные портреты. Разбирать их в темноте ей не хотелось.

— Вот, бери все, — просто сказала она.

Ольга отдавала их Мишелю без тени сомнения, зная, что у него они точно не пропадут. А ведь они были знакомы меньше недели…

— Как же я тогда тебя найду, если тебя не выпустят? — спросил Мишель.

— Ну, на занятия я все равно буду ходить. Приходи, как всегда, в четыре на остановку. Если будет «хвост», я тебе сделаю знак.

— Какой? Исполнишь три раза «змейку» из брейк-данса?

— Нет, просто поковыряю в носу! — кажется, Ольга научилась отвечать на его шутки.

Они последний раз крепко обнялись, и Мишель скрылся в темноте парка. А Ольга понуро побрела к общежитию.