Тейина. Надежда на чудо: моё чудо

4

Радешу пришлось два раза съездить в управление правопорядка, чтоб пройти полную процедуру дачи показаний, и ещё разок в своё учебное заведение, чтоб передать отчёт о физической практике и написать заявление на отгулы по случаю болезни невесты. Заявление было сразу завизировано, и сам ректор выскочил из кабинета, чтоб посмотреть на студента-счастливчика.

– Она маи, так? – поспешил уточнить глава факультета. – Она же эмигрантка, значит, маи?

– Да, всё так.

Мужчина выдохнул, словно бы с облегчением.

– Отлично. Просто великолепно. Тогда тебя ждёт кафедра практической настройки. Там все будут в нетерпении, когда я сообщу… Надеюсь, ты не планируешь уходить на другой факультет?

– Не планировал…

– Я очень рад! Если тебе понадобятся дополнительные дни, недели, даже месяцы на подстройку связи, не стесняйся, подавай заявление на академ. Я лично прослежу, чтоб всё было оформлено как надо. Сколько потребуется, столько и занимайся семейными делами, понял? Давай.

– Спасибо. Но пока ещё не решено, девушка пока меня не приняла.

– Так постарайся, парень! Постарайся, чтоб приняла! Ты же сам всё знаешь, это не только благо, это ещё и твой долг!

– Да. Понимаю.

– Давай, иди. Иди к своей невесте, она нуждается в заботе, тем более раз лежит в больнице.

И ректор лично подтолкнул студента к выходу.

Да Радеш и не собирался задерживаться. По дороге он прикупил готовые ужины и с ними устроился в подсобке больничного отделения, где его пристроили дежурить при девушке. Кстати, ему как раз сообщили, что её зовут Ита, и что она всё-таки прошла лечение в модуле, а значит, скоро будет физически здорова.

– Значит, смогли выяснить, что в ней был за чип, – кивнул парень, чувствуя одно только облегчение.

– Да, выяснили. – Сумрачный врач смотрел под ноги. – Это был чип раба.

– Что?

– Чип раба. Девушку держали…

– Спасибо, с молодым человеком поговорю я. – Медика отодвинул штатный психолог социальной службы и подхватил Радеша под руку. – Как понимаю, вы и есть жених эмигрантки-маи?

– Да.

– Идёмте. – Он втащил его в ближайший свободный кабинет и устроился в кресле поудобнее. Тычком пальца оживил планшет. – Давайте с вами разберёмся. Вы знали, кто та девушка, которую вы привязали к себе? Догадывались? Предупреждаю, в ваших интересах быть абсолютно откровенным.

– Я помню. Меня предупреждали. Нет, я не знал, кто она. И не мог предполагать. Я, честно говоря, даже глазам своим не поверил. То, что я увидел…

– Понятно. Так, давайте сперва пройдёмся по вашим данным… – Службист заполнил обязательные графы анкеты, кивнул, просмотрев данные по отзвуку. – Значит, вами двигало желание спасти девушке жизнь.

– Да. – Радеш помялся, понимая что «быть абсолютно откровенным» – не только обязательная формальная фраза, но и истина. Психологи такого уровня, как этот, занимающиеся самыми сложными делами, как правило имели развитую ин-связь и по-настоящему умели читать не только ложь, но и умолчание. – Не только. Желанием спасти жизнь я оправдал перед собой пронзительное, внезапное желание быть с нею вместе.

– На уровне ощущений?

– Да. Даже на уровне энергий, пожалуй.

– Вы поняли, что она маи?

– Заподозрил, когда понял, что чувствую отзвук. Слишком он был… разборчивый, хоть и ослабленный. Это дало надежду, что удастся поддержать её своей силой.

– Хорошо. – Мужчина кивнул, что-то пометил у себя. – Скажите, молодой человек, вы знаете, что такое рабство?

– Уголовно наказуемое деяние, лишение человека свободы распоряжаться собой. Навязывание своей воли…

– Нет, я не определение хочу слышать. Хочу знать, как вы себе представляете рабство.

– А, простите… Почему вы меня спрашиваете?

– Меня ваша невеста попросила вам разъяснить некоторые особенности её прошлого, Думаю, что понимаю, зачем ей это нужно. В любом случае, отказать ей в этом я не могу, просьба логичная. Ваша невеста в недавнем прошлом была рабыней, и, как вы понимаете, её это сильно… угнетает.

Радеш выпучил глаза на психолога, а следующим, что он ощутил, был шок. Чудовищный по силе.

Да, конечно, он знал, что на просторах Вселенной бывает всякое. Есть даже места, где с женщинами обходятся по-настоящему жестоко, хоть и не мог себе такого представить. И о рабстве имел пусть и смутное, но какое-никакое представление. Но все эти моменты были лишь сухими фактами: да, такое случается. Как ни ужасно, но случается. Наравне с убийствами, изнасилованиями, доведением до самоубийства и прочими подобными жуткими вещами. Со временем удастся искоренить эти язвы, и мир станет по-настоящему справедливым.

Но то, что когда-нибудь он столкнётся с невероятным противоестественным явлением лицом к лицу, ни разу не приходило ему в голову. Он даже не задумывался, что бы сделал, если б это случилось. И вот такая резкая встреча с совершенно чужой реальностью оказалась подобна удару.

– Значит, то, что эти… там творили…

– Это было наказание хозяином своей рабыни.

– Это… это… чудовищно. Омерзительно!

– Не самая омерзительная вещь, которая могла и наверняка происходила с вашей невестой в прошлом. Поверьте. Я дам вам кое-какие сопроводительные документы, вам придётся их изучить, поскольку таково её желание и насущная необходимость в данном случае. Также, прежде чем мы пустим вас к девушке, вам нужно будет представить характеристику с места работы и учёбы, пройти освидетельствование у семейного психолога и сдать тесты.

– Я понял… А я смогу ей помочь? Без… без специального образования?

– Обдумайте. Изучите документы, почитайте сопроводительные статьи – я скину их вам. И оцените свои силы. Если не уверены, лучше откажитесь сразу, до того, как у девушки возникнет к вам хотя бы базовая привязанность.

– Да, конечно.

– И приходите сюда завтра в любом случае – либо чтоб фиксировать отказ, либо чтоб начать освидетельствование.

– Я приду. Никаких отказов.

– Не спешите. Подумайте. Это гораздо сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Она будет вас бояться и при этом постоянно провоцировать вас на грубость или жестокость, просто потому, что такой вариант обращения ей более всего привычен, другого она не знает. И это трудно будет переносить, а ещё труднее изменить. Она не поверит в вашу искренность и заботу. Она может делать попытки бежать, даже нападать, и вам придётся быть с ней всё время начеку, а иногда придётся поступать жёстко.

– В каком смысле?

– В том же, в каком ребёнка зачастую ругают, чтоб предотвратить его опасное для собственной жизни поведение. В первое время, может так случиться, другими способами до девушки будет не достучаться. Вам придётся, возможно, довольно категорично и даже требовательно с ней разговаривать, но при этом не переступать черту, чтоб не нанести дополнительный психологический ущерб. Вы же по профессии инженер, так?

– Да, сейчас получаю второе образование, целевое. Тоже инженерное.

– Да, вижу. Вам должно быть тогда понятно такое сравнение: как с металлом, предстоит затянуть крепко, но не перетянуть чрезмерно. В общем, придётся постараться. Соцслужба, конечно, окажет вам всю возможную помощь, но наибольшая нагрузка ляжет именно на вас. Так что думайте.

Полный раздумий, Радеш сгрёб все выданные ему материалы – четыре разных виар-листа с разными доступами – и побрёл к стоянке беспилотных такси. Но думал он совсем не о возможных трудностях, а о том, как много пришлось пережить такой хрупкой девушке. Конечно, он не сможет спрашивать её о прошлом, а сама она вряд ли захочет рассказать. Кто в здравом уме рассказывает о настолько травмирующем опыте кому-то, кроме специалистов?! Но даже представлять…

Наверное, её заставляли много работать, и, вероятно, даже больше часов, чем положено по закону. Ну да, рабов потому и закупают на производства в некоторых местах Вселенной, что так можно не соблюдать закон – вынуждать людей работать дополнительные часы, не предоставлять всех удобств, давать самое минимальное медобслуживание и почти не заботиться о других нуждах. И, видимо, её били. У Радеша сжались кулаки. Как бы он хотел добраться до каждого, кто посмел поднять руку на его маи, и вбить ему нос в затылок!

Хорошо хотя бы, что нынешний хозяин Иты, в котором внезапно проснулся изувер, получит по полной… А что если это было не внезапное побуждение? Что если он регулярно с ней так поступал? Радеш скрипнул зубами. Одна смертельная инъекция для такой сволочи – слишком мало. Но гуманное законодательство не позволит его самого подвергнуть таким пыткам, которые он применил к беззащитной женщине.

«Тебе придётся постараться, чтоб сгладить в её сознании все эти ужасные вещи, – подумал парень и прикинул, что лучше всего будет отвезти невесту в загородный дом своей семьи. Там природа, озеро, тишина, птички и ёжики, это поможет девочке расслабиться… Если, конечно, ему позволят и дальше находиться рядом с ней и если сама Ита его не оттолкнёт. В конце концов, в нём нет ничего особенного – он мужчина как мужчина, обычный по внешности, заработки средние, особой искусностью в интимном плане похвастаться не может. – Но если только будет шанс – я им воспользуюсь».

Почти до самого утра он изучал материалы, которые вручил ему психолог, и с каждой прочитанной страницей волосы всё увереннее вставали дыбом, а следом за ними на затылок стремились глаза. Ему трудно было представить, что люди вообще способны придумывать такие зверства и потом осуществлять их в реальности. Причём с живыми людьми, с хрупкими женщинами, а не с андроидами, секс-куклами другого типа или в вирт-реальности. Если хотя бы сотая часть всего описанного случилась с Итой, задача перед ним встанет сложная.

Но он ощутил, что готов сражаться за её благополучие. Чёрт побери, он даже чувствовал перед ней вину, и только лишь потому, что был одного пола с её мучителями! Неудивительно, если она проникнется к нему ненавистью, но только бы дала ему шанс – неважно, по какой причине, пусть даже и по соображениям удобства – уж он им воспользуется. Радеш связался с сестрой матери и посоветовался, что может быть нужно девушке, если она эмигрантка, и никаких вещей у неё нет. А чем её можно порадовать? Нет, сласти нельзя, она в больнице. И вкусов её он не знает. От чего лечится девушка? Он не может сказать. Сестра матери посмотрела на него строго, но всё же кое-какие советы дала. Было бы лучше пообщаться с матерью, конечно, но та отбыла в дальнюю командировку, ближайший месяц с ней не связаться.

Получив от родственников разрешение обосноваться в семейном загородном доме, парень собрался и полетел обратно в больницу. Конечно, по пути заглянул и на работу, и в университет, чтоб и там и там взять характеристики. Их ему выдали без малейших возражений, и обе были отличными.

После беседы с психологом ему наконец дали разрешение войти в палату Иты, но предупредили, что видеонаблюдение ведётся, и за каждым его шагом, жестом, словом следят очень внимательно.

Он осторожно приоткрыл дверь, шагнул, чувствуя себя так, словно пробирается между лазерных ловушек, и хрен его знает, какая сработает следующей. Девушка на постели, увидев его, вцепилась в одеяло и натянула его почти до носа. Парень видел толком только её блестящие глаза и густые тёмные волосы.

Красивая…

– Привет. – Он постарался улыбнуться. – Меня зовут Радеш. Меня пустили, потому что сказали, что ты уже хорошо себя чувствуешь. Можно подойти?

Она помедлила и неуверенно кивнула. Он подошёл и поставил на столик рядом с ней стакан сока.

– Не знал, что можно тебе принести. Уточнил на странице клиники. Вроде, яблочный сок можно. И ещё печенье. Можно сюда положить? – Малышка снова кивнула. – Вот, есть такое и такое… Эм… Я не знаю, объяснили ли тебе, но у нас с тобой случился отзвук – это термин, описывающий специфическую энергетическую связь – и по этой причине я подал заявку на признание первого этапа связи. Теперь, пока ты не откажешься от меня, я буду считаться твоим женихом. – Радеш увидел в её глазах страх и обречённость, и, не зная, что можно сделать, лишь поднял ладонь. – Пожалуйста, не нервничай! Тут всё зависит только от тебя!

Девушка рассматривала его, и страх постепенно уступил место недоумению.

– Ты меня не убьёшь? – прошептала она.

– Чего? Убить? Как вообще можно так говорить?! – Радеш вспомнил прочитанные материалы и разговор с психологом, закрыл глаза и сделал несколько глубоких вздохов. Да-да, всё правильно, она будет выдвигать самые дикие, ни на чём не основанные обвинения. В этом виновата не она, а её прошлое. И надо не вспыхивать, а успокоить. Это его долг. – Слушай, такое просто невозможно.

– Почему?

– Почему? – Он потерялся и ухватился за первый же аргумент, который пришёл ему в голову. – Да потому что даже покушение на жизнь женщины на Тейине карается смертной казнью. А если женщина к тому же ещё и маи, то это считается отягчающим обстоятельством, и казнь будет безусловно. А тут видеонаблюдение, любое моё движение видно.

– Да? – Девушка вынырнула из-под одеяла почти по самую шею. – Правда?

– Конечно. Я могу наш кодекс показать.

– Не надо. – Она его разглядывала уже с более спокойным любопытством. – Я верю… Но вы мой жених?

– Да.

– А вам не рассказали, что со мной было?

– Рассказали.

Она съёжилась и снова спряталась под одеяло почти полностью, только глаза торчали наружу.

– И вы всё равно не хотите… Что-нибудь мне сделать?

– Я хочу только одного – помочь тебе преодолеть твою беду. Если можно, говори мне «ты». Мне будет очень приятно.

– А можно?

– Я очень прошу.

– Да?.. – Девочка растерянно повела взглядом. – И вы… ты даже рассматриваешь возможность жениться на мне?

– Если бы ты только согласилась – я был бы самым счастливым человеком в этой Вселенной, уж ты поверь! – пылко заявил Радеш, удивлённый собственному красноречию. Раньше говорливость охватывала его только в дискуссиях с коллегами на технические темы. – Я обещаю тебе, что постараюсь изо всех сил, я всё сделаю, чтоб тебе было хорошо. У меня есть дом, я тебя туда привезу, и есть деньги, я тебе куплю что захочешь… – Он покраснел, ощущая, что наделал дел. – Прости. Я не это хотел сказать. Я хотел объяснить, что больше всего хочу дать тебе заботу.

– Мне?

– Да! Ты чудесная. – Ита с недоверием посмотрела на него, но это наоборот его только раззадорило. – Да ты хоть видела себя в зеркале?! Ты же самая чудесная девушка из тех, что я видел! Просто чудесная. Я мечтаю когда-нибудь внести тебя в дом моей семьи, и чтоб ты вошла в наше жильё и начала там хозяйничать. Просто мечтаю… Чёрт, звучит так идиотски, но я просто не знаю, как выразить то, что чувствую!

– Не надо. – Она вдруг потянулась к нему и обхватила за шею. – Ты самый… лучший.

Радеш замер. Прикосновение маи пробудило в нём энергетику, и та полилась по жилам, словно золотая, раскалённая кровь. Но, в отличие от крови, ину молодой мужчина очень хорошо чувствовал – каждую пульсацию, каждый проток, каждый импульс. «Она моя, действительно моя… Господи… Осторожнее, только не спугни!» Он осторожно приобнял её за плечи, а потом уложил обратно на постель.

– Девочка моя… Тебе всё-таки надо окрепнуть. Я не могу сейчас… Мне не стоит прикасаться к тебе, это может быть вредно для здоровья.

– Почему?

– Во мне бурлит пробуждённая ина… Энергия. А за нами сейчас наблюдают врачи. Они очень беспокоятся за твоё состояние. Давай подождём момента, когда тебя выпишут, хорошо?

– И ты возьмёшь меня себе?

– Если только ты пожелаешь, я положу к твоим ногам всё, что у меня есть. Я горд буду возможностью назвать тебя своей женой.

– Несмотря на то, что со мной было? – Снова недоверие в глазах. Да что ж такое!

– Поверь, я бы с удовольствием размазал по стенам каждого, кто тебя обидел.

– А меня?

– Тебя? Зацеловал бы с ног до головы.

– И тебе не противно?

– Противно? – Он с недоумением смотрел на Иту. – От чего мне должно быть противно?

Девушка спрятала глаза. Он потянулся потрогать её за плечо, но в этот момент приоткрылась дверь, и в палату заглянул медик.

– Вам лучше уйти. Подождите снаружи, пожалуйста.

– Но я…

– Проблемы с показателями давления и сердечным ритмом. – И Радеша вымело в коридор, словно порывом ветра.

«Что я, чёрт возьми, наговорил…»

Он, понурившись, сидел под дверью, пока медик не выбрался из палаты и успокоил его, что всё хорошо, а наблюдавший за беседой психолог сообщил: жених не позволил себе каких-либо недопустимых действий или слов, всё в порядке. А сейчас ему нужно зайти к девушке и заверить, что он после выписки из клиники заберёт её в свой дом, поскольку этот момент её очень беспокоит. И потом ехать домой, потому что пациентке надо отдыхать.

Радеш заглянул в палату и сразу напоролся на взгляд Иты – испытующий, напряжённый.

– Тебе уже легче? – уточнил он.

– Да, спасибо. – Девушка вздохнула.

– Пока никто не говорит, когда тебя смогут отпустить. Но как только врачи разрешат, я с радостью бы отвёз тебя к себе. Ты позволишь?

– Я… Да. Но ты точно уверен, что хочешь это сделать?

– А о чём же я говорил тебе всё это время? Очень хочу! – Она смотрела недоверчиво, но не пыталась спорить. – Я постараюсь всё подготовить к твоей выписке. У тебя есть какие-нибудь предпочтения насчёт одежды или еды? Или каких-то ещё вещей, которые тебе понадобятся дома?

– Нет, спасибо.

– Ладно… Может, хочешь, чтоб я привёз чего-нибудь сюда? Книгу, скажем, или ещё что-то? Конечно, я куплю для тебя смарт, но в больницах разрешают пользоваться только средствами связи и виар-книгами, мощные смарты могут нарушать энергообмен аппаратуры.

– Всё хорошо. Не надо ничего покупать. – Она поёжилась.

– Не надо? Уверена? Ладно. Думаю, здесь и так есть простенькие виар-книги.

– А можно спросить?

– Конечно.

– А что будет, когда я тебе надоем? Куда ты меня денешь?

Радеш опять подвис, как старый комп, за которым толком не ухаживают.

– Чего?.. Я, прости, не понимаю, ты что-то странное говоришь… Ита, как ты можешь так? Неужели ты такого плохого обо мне мнения? Как ты можешь надоесть? Что значит – я тебя куда-то дену? Так ведь нельзя говорить о супруге. Но если вдруг ты захочешь оставить меня, уж поверь, я сделаю всё, чтоб как следует тебя устроить. Наш закон этого требует. Если ты беспокоишься, я могу показать тебе соответствующие статьи. Да и государство также не оставит тебя без помощи. Ты ведь маи.

Она с большим любопытством смотрела на него и внимательно слушала.

– Я верю. Просто не понимаю, почему все так обо мне заботятся.

– Иного и не может быть. На Тейине женщин стараются ценить и опекать. – Он осторожно взял её ладони и поцеловал. – Слушай, меня сейчас придут выгонять. Меня предупредили, что тебе нужно отдыхать. Но я приеду завтра. И постараюсь, чтоб к тому моменту, когда тебя выпишут, в доме было всё необходимое.

– Спасибо. Но ты не беспокойся, я совсем неприхотливая.

– Вот уж нет. Моя невеста будет иметь всё, что ей нужно.

– Молодой человек! Прошу вас, пациентке пора принимать вечерние процедуры.

– Да-да. Иду. До завтра. – Он улыбнулся ей и дал себя вывести.

И уже из коридора бросил видеозвонок сестре матери – такой был попроще, чем виар, проходил почти везде, даже там, где связь была так себе.

– Да, Рад, что случилось?

– Ничего, тёть, просто я хотел посоветоваться.

– Что с твоей девочкой, о которой ты там заботишься?

– Я как раз хотел уточнить, что нужно иметь для неё в доме. Ты могла бы мне помочь?

– В доме? О, так она…

– Да, моя невеста.

– Поздравляю, Рад! Как же это здорово! – Глаза тётки сверкнули. – Давай-ка встретимся в торговом центре – выбирай любой из трёх недалеко от моего дома – и я тебе помогу закупиться. Когда пригласишь на свадьбу?

– Не знаю. Пока всё сложно.

– Что же сложного, если девушка готова к тебе переехать?

– Она эмигрантка.

– Маи? – Глаза материной сестры округлились почище, чем давеча у ректора. – О-о! Тогда тебе нужно постараться, чтоб она всё же решилась на брак. Поняла задачку. Решим. – Ободряюще кивнула, сама назвала торговый центр и отключила связь.