Вторник, 28 октября

На кончике его языка вертелось столько слов, которые ему хотелось бы сказать. Он совершил столько неправильных поступков. Ему о стольком приходится жалеть. Вся его жизнь — Вивиан, Марисса, его мать. И больше всего — Эван.

Ему нужно было всё расставить по местам.

Ашер часами сидел в беседке и смотрел на бассейн. Ждал.

Эван не пришёл.


Четверг, 30 октября

Нет новых сообщений.

Похоже, теперь его телефон заело на этой фразе. Никаких звонков. Никаких смс-ок. Ни от Эвана, ни от Вивиан, ни от друзей из «Рощи». Он пытался дозвониться до Эвана. Оставил два сообщения, после чего звонил ему, только чтобы услышать его голос на автоответчике и отсоединиться. Он решил, что если Эвана не будет на занятиях ещё несколько дней, то он поедет домой к его родителям на Хэллоуин.

В колледж Ашер пошёл только потому, что это было лучше, чем сидеть дома и видеть квартиру, которую он уже начинал потихоньку ненавидеть. Но после занятий делать было в общем-то нечего, поэтому он опять вернулся домой. Когда он подошёл ко входной двери, то увидел, что она не заперта.

Вивиан ждала его, по правой стороне её челюсти разливались синие и фиолетовые синяки. Он остановился у входа и приготовился было уже развернуться и уйти.

Вот только у Вивиан был какой-то пакет. На столе лежала его чёрная папка в раскрытом виде, а в руках она держала листок с его списком. С тех пор как он решил не убивать оставшихся в списке людей, он спрятал его в шкафу, решив больше никогда не брать его в руки.

Дверь за ним тихо закрылась. Его рюкзак соскользнул на пол. Он хотел убежать так же сильно, как и обнять её, уткнуться носом в её плечо и попросить о том, чтобы всё наладилось. Чтобы жизнь снова стала простой и незамысловатой.

Но была ли его жизнь хоть когда-нибудь такой?

Вивиан отошла от стола и кивнула на листок.

— Что-то вроде списка смертников?

Его взгляд метался от листа бумаги к её лицу. Он молча кивнул.

— Джей... — в её голосе не было злости, когда она, не отрываясь, смотрела на список. В нём было что-то вроде... благоговения. Почти очарование. — Но он же просто упал с лестницы.

Ашер неловко пошевелился.

— Я столкнул его.

— Ронни? Броди? Они совершили самоубийство.

— Я их заставил, — в его горле стояла невероятная сухость.

— Ого, — Вивиан пальцами пробежалась по списку, замедлившись в конце. После некоторого времени, которое длилось, казалось, целую вечность, она спросила:

— А почему здесь нет Микки?

Кровь застыла в его жилах. Это что, шутка?

Он сел на стул.

— Он тебя не насиловал.

Ашер хотел оставить его на Вивиан, ведь здесь он был ей не помощник. Разве она не видит, что он убивал ради неё, только чтобы у неё хватило сил самой бросить Мика?

Её рот исказила кривая улыбка.

— Но ты прикончил моего брата, и это было круто.

— Ты его ненавидела, — сказал он, спорить ему уже надоело. Что она здесь делает, если она пришла только за тем, чтобы высказать ему, насколько он ужасен? — Он несёт такую же ответственность за то, что сделали с тобой его друзья, как и они сами.

— Твоя мама была права. Ты чудовище, — она с интересом наклонила голову. — Ты сожалеешь о содеянном?

Да. Нет. Возможно. Как ему ответить?

— Я не жалею о том, что хотел сделать тебя счастливой, — он сделал движение, как будто растирал что-то между пальцев, он будто бы всё ещё чувствовал кровь Ричтера на своих руках. — Но забирать чью-то жизнь не так уж и весело. Если бы я мог всё исправить как-то ещё, я бы сделал это.

— Но другого выхода нет, не так ли? — из-за чего-то, что было в её голосе, по его шее пробежал мороз. — Ты мог бы сделать это снова?

Ашер взглянул на синяки на её лице и понял, к чему шёл этот разговор.

— Ты хочешь, чтобы я убил Микки.

Вивиан достала ручку из кухонного ящичка и внесла имя Микки в конец списка своим тонким и аккуратным почерком.

— Иначе я никогда не уйду от него. Ничто из того, что я делаю, не может осчастливить его. Даже после того, как я сказала, что вернусь к нему, он сделал вот что, — она жестом указала на свой подбородок, закрыла папку и встала.

Её волосы заструились вниз на плечи, не закреплённые резинкой. Похоже, она не спала всю ночь. Когда она коснулась его щеки, он почувствовал, насколько холодными были её пальцы.

— Я снова в ловушке, Ашер, — она скользнула ему на колени и обвила руками его шею. Его сердце бешено застучало по рёбрам, отдавая в лёгкие и живот. — Ты же хочешь освободить меня, не так ли?

Хочет. Или хотел. Хочет ли он этого до сих пор? Знает ли он вообще, как хотеть чего-то ещё? Его тело всё ещё реагировало на неё. Он всё ещё хотел поцеловать её, попробовать на вкус её губы, коснуться её. Но было во всём этом что-то неправильное — он никак не мог определить, что. Ему было не комфортно, он чувствовал непреодолимое желание, необходимость в воздухе, утопая в водовороте его запутанной жизни.

Она провела большим пальцем по его нижней губе.

— Я знаю, что Эван бросил тебя.

Как будто в живот ударили, выбив из него весь воздух. Они никогда и не были вместе, поэтому как Эван мог его бросить? Всё стало так, как было и раньше. Он один. Но если Вивиан могла всё ещё понимать и любить его, то не значит ли это, что они заслуживали друг друга? Она, истеричная и разбитая. Он, чудовище. Может, он не заслуживает такого, как Эван. Такого, кто даже у света мог вызвать зависть своей яркостью. Ашер закрыл глаза, чувствуя боль даже тогда, когда Вивиан впилась в его губы своими. Он молча кивнул.

Она поцеловала его, и в её поцелуе не было ни нежности, ни любви. Просто огромное желание в чистом виде ещё сильнее утопить его. Когда она оторвалась от него, он всё ещё чувствовал её вкус на губах.

— Ты такой хороший мальчик, — прошептала она, обдавая его тёплым дыханием. — И когда ты убьёшь его, я останусь с тобой.

Загрузка...