- Ты же понимаешь, она ждет в качестве предложения нечто большее, чем просто работа.


- Ты должен переманить ее, - согласилась Ева, возвращаясь назад. - Ты сочная морковка, Кросс. И ты знаешь, как дотянуться до чего-то вне досягаемости, даже не прилагая особых усилий. Ей просто нужно поставить подпись над пунктирной линией. После этого можешь перевести ее в Сибирь и держать ее там до тех пор, пока работа, которую ты ей даешь, соответствует предписанному соглашению.


Что-то в ее голосе подвело меня к краю: то, как она смотрела на меня, словно укротитель, круживший вокруг льва, осторожный и бдительный, не теряющий контроля.


Поддавшись на провокацию, я кинул наживку.


- Ты продаешь меня ради получения желаемого.


- Господи, Кросс, - пробормотал Араш. - Не будь ослом.


Ева сощурилась, ясный серый цвет ее глаз обрел цвет шторма.


- Бред сивой кобылы. Ты должен соблазнить ее, не трахать. Я хочу публикации книги настолько, насколько тебе хочется слушать на повторе “Золотую Девочку”. Но ты живешь с этой проклятой песней, а значит и я смогу жить с этой чертовой книгой.


- Тогда зачем нанимать ее на работу? - возразил я, делая шаг по направлению к ней. - Я не хочу, чтобы это гребанная женщина находилась в миле от меня, не говоря уже о ее работе на меня.


- Прекрасно. Это было просто предложение. Я готова поспорить, что ты был расстроен по этому поводу, когда я вошла, и мне не хотелось, чтобы ты чувствовал себя подобным образом…


- Ради бога, я не расстроен!


- Правильно, - протянула она. - Конечно нет. Тебе больше нравится беситься? Быть угрюмым? Капризным? Это наиболее мужественно для тебя, Ас?


- Думаю, нужно положить тебя поперек колена.


- Попробуй, и губы твои будут в крови, - она откинулась назад, ее вспыльчивость воспламенялась, нарастая. – Думаешь, мне нравится идея, что ты будешь возбуждать эту сучку? Просто представляя, как ты с ней флиртуешь, даешь ей понять, что желаешь ее оттрахать, заставляет меня крушить все вокруг, в том числе и ее лицо.


- Хорошо, - я получил то, что мне было нужно. Ева не могла скрыть свою ревность, в порыве злости. Она кипела, вибрируя от ярости. Однако я был спокоен.


- А может быть, ничего не изменится, если убрать с пути Дианну, - продолжала она, все злясь. - Издатель мог нанять кого-то еще, чтобы писать эту чертову книгу. Надеюсь, кого-то объективного, но эй, у тебя куча бывших любовниц, так что им может снова повезти.


- Достаточно, Ева.


- Не стану я тебя заставлять заниматься проституцией ради того, чтобы просто остановить публикацию книги. Да ты просто секс-машина! Я за тебя могла бы получать как минимум десять штук долларов в час.


- Черт побери! - я рванулся к ней, но она отскочила.


- Ого! - вставил Араш, прыгая между нами. - Как твой адвокат, должен отметить, что твоя злая жена может обойтись тебе миллионы.


- Он любит злить баб, - прыснула она, выскакивая из-за спины Араша. - Это его заводит.


- Убирайся с пути, Мадани, - проворчал я.


- Он весь твой, Араш, - бросила она.


Я погнался вслед. Поймал ее, когда она проходила через двери, хватая за талию и таща в обратном направлении. Она сопротивлялась изо всех сил, рыча.


Я запустил зубы в ее плечо, и она завизжала. Десятки пар глаз наблюдали за нами. В том числе Мегуми, когда та завернула за угол в нужный момент.


- Поцелуй меня на прощание, - потребовал я.


- Поверь мне, не стоит мой рот сейчас приближать хоть к одной из твоих частей тела!


Приподняв ее, я перевернул ее к себе лицом, и впился в губы жестким поцелуем. Это было небрежно, некрасиво. Наши носы врезались. Но ощущение ее рта, ее теплая кожа под моими руками, было тем, в чем я нуждался.


Она прикусила мою нижнюю губу зубами. Она могла причинить мне боль, прокусить до крови. Но вместо этого, укус был нежным, схоже с тем, как тянут за волосы.


- Ты с ума сошел, - жаловалась она. - Что, черт возьми, с тобой?


- Не прощайся со мной без поцелуя.


- Ты серьезно? - она посмотрела на меня. - Я поцеловала тебя.


- Только в первый раз. Но не второй и третий.


-Ну, мать твою, - ыыдохнула она. Усилив хватку на моей шее, она подтянулась и обвила ногами мою талию. - Почему ты просто не попросил?


- Не собираюсь умолять


- Ты никогда этого не делаешь, - она коснулась моего лица. - Ты раздаешь указания. Не прекращай.


- Вот, что тебе спускают с рук, когда ты босс, - сказала Мегуми Скотту, который сидел за столом, прилежно устремив взгляд в монитор.


Скотт мудро промолчал.


Араш, однако, не был столь осмотрительным.


- Временное помешательство, вызванное предсвадебным испугом, правда Скотт? - он подошел ко мне. - Мозг разжижается. Уменьшается в объеме. Просто жесть какая-то.


Я бросил на него предупреждающий взгляд.


- Заткнись.


- Веди себя хорошо, - Ева слегка поцеловала меня. - Обсудим все позже.


- У тебя или у нас?


Она улыбнулась, злость ушла.


- У нас.


Ее ноги разомкнулись, и я поставил ее на пол.


Я мог позволить ей уйти. Хоть мне это все еще не нравилось, но узел в моем животе слегка ослаб. Ева выглядела так, словно ничего и не произошло. Ее характер всегда накатывал внезапным штормом и так же внезапно исчезал, оставляя за собой чистый лист.


- Здравствуй, Мегуми, - я протянул руку.


Она пожала ее, сверкая бежевым лаком для ногтей. Мегуми была привлекательной женщиной, с черными волосами длиной до подбородка и миндалевидными глазами.


Подруга Евы и бывшая коллега выглядел сильнее, чем я видел ее в последний раз я, что меня порадовало, потому что я знал, насколько о ней беспокоится моя жена. Я знал о ней не много до сексуального насилия, недавно изменившего ее жизнь. И жалел об этом. Женщина, которая стояла передо мной теперь имела раненый взгляд темно-карих глаз и легкую браваду, что скрывала уязвимость.


Опыт научил меня, что впереди ей предстоит долгий путь. И она никогда не станет прежней.


Я взглянул на Еву. Моя жена продвинулась далеко, превратилась из девушки в молодую женщину, которую я впервые встретил. Сейчас она была сильнее. Я был рад видеть и ни на что бы это не променял.


Я мог только молиться, что эта сила в конце концов не уведет ее от меня.

Я покинул студию Джеймса Чо именно так, как и ожидал - с надранной задницей. Тем не менее, я сумел, в конце концов, немного реабилитироваться, поборов тренера в последнем спарринге.


Ангус ждал меня на улице, стоя рядом с Бентли. Он открыл дверь и взял мою сумку, но не улыбнулся. На заднем сиденье Счастливчик гавкнул в своей переноске, его взволнованное лицо выглядывало из-за решетки.


Задержавшись, прежде, чем скользить на сиденье, я посмотрел на Ангуса.


- У меня есть кое-что, - сказал он мрачно.


Учитывая поиски файлов Хью, я приготовился к плохим новостям.


- Поговорим, когда доберемся до пентхауса.


- Лучше в офисе.


- Хорошо.


Я сел в машину, нахмурившись. Офис - тоже частное пространство. Я


предложил дом, чтобы Ева могла быть рядом со мной, поддержать. Предпочтение офиса Ангусом означало, что он не хотел присутствия Евы поблизости.


Что такого он должен был мне сообщить, чтобы должно держаться в секрете от моей жены?


Счастливчик скреб лапой по дверце и тихо скулил. Рассеянным сознанием, я открыл его, и он вывалился, а затем, забравшись ко мне на колени, начал облизывать мне челюсть.


- Хорошо, хорошо, - я придерживал его, чтобы тот не упал в своем безумии, наклоняя голову назад, дабы избежать попадания его языка себе в рот. - Я тоже рад тебя видеть.


Наглаживая теплый, мягкий комочек, я смотрел на город. Нью-Йорк в ночное время имел совсем иной пейзаж: темные переулки сливались с мерцающими высотками, неоновыми витринами и уединенными кафе на тротуаре.


Около двух миллионов человек, живущих на острове, площадью менее двадцати трех квадратных миль, лишь в своих фантазиях могли рассчитывать на неприкосновенность частной жизни. Окна квартир смотрели друг на друга, практически лишенные расстояния. Часто эти окна оставались раскрытыми, давая возможность подглядывать за личной жизнью обитателей. Телескопы были популярным товаром.


В этом состояла жизнь Нью-Йоркского пузыря - ты существовал, надеясь, что каждый, как и ты, занят своим делом и не обращает внимание на других. И в то же время ощущалась клаустрофобия, противоречащая духу свободы, являющейся основой Имперского штата.


Мы подъехали к Кросссфайру, и я вышел из Бентли вместе с Счастливчиком. Ангус последовал за мной через вращающиеся двери, и мы пересекли холл в тишине. Охранники встали, бодро поприветствовав меня, бросая взгляды на крошечного щенка в руке. Поймав свое отражение, я про себя улыбнулся. Одетый в тренировочные штаны и футболку, с влажными от душа волосами, сомневаюсь, что можно было поверить в то, что я владелец этого здания.


Лифт взмыл вверх и через мгновение мы шли по головному офису Кросс Индастрис. Большинство офисов и кабинок были пусты и темны, но некоторые амбициозные сотрудники по-прежнему занимались делами, а может, у них просто не было причин возвращаться домой. Я это понимал. Еще не так давно, я проводил на работе больше времени, чем в пентхаусе.


Войдя кабинет, я включил свет и активировал непрозрачность стеклянной стены. Направившись к дивану, я сел и разместил Счастливчика на подушке рядом со мной. Именно в это время я заметил потертую кожаную папку у Ангуса в руках.


Он придвинул стул к журнальному столу и сел. Его взгляд встретился с моим.


Горло сжалось, когда пришла в голову еще одна мысль. Ангус казался слишком мрачным, встреча слишком формальной.


- Ты не уходишь на пенсию, - я выпалил, слова тяжестью повисли во рту. - Я не позволю.


Он смотрел на меня мгновение, а потом его лицо смягчилось.


- Ах, парниша. Я еще побуду с тобой.


Облегчение накрыло меня с такой силой, что я откинулся на диван, мое сердце снова начало стучать. Всегда готовый играть, Счастливчик сиганул мне на грудь.


- Слезь, - Приказал я, но это сделало его еще более возбужденным. Удерживая рукой щенка, кивнул Ангусу.


- Помнишь досье, что мы скомпоновали, когда ты встретил Еву? - начал он.


Услышав имя жены, я выпрямился.


- Конечно.


В голове снова возник день нашей с Евой встречи. Я сидел в лимузине у тротуара, в секунде отъезда от здания Кроссфайр. Она зашла в здание. Наблюдая за ней, почувствовал притяжение. Не в силах сопротивляться, я сказал Ангусу ждать и вернулся, чтобы найти ее. Гнался за женщиной, чего прежде никогда не было.


Увидев меня, она уронила бейдж, а я поднял его, прочитав ее имя и компанию, где она работала. К концу ночи, на моем домашнем офисном столе лежала тонкая папка с краткой биографией, чего я опять-таки не делал прежде ради простого сексуального интереса. Так или иначе, на еще тогда непознанном мной уровне, я знал - она принадлежит мне. Знал, хоть и убеждал себя в обратном, она будет иметь для меня важное значение.


В последующие дни, досье росло, охватывая родителей Евы и Кэри, а затем дедушек и бабушек по отцовской и материнской линии.


- В Остине у нас был адвокат, - Ангус продолжал. - Чтобы сообщать нам о необычной активности Харрисона и Леа Трэмелл.


Родители Моники. Их отказ от дочери и внучки меня устраивал. С меньшим количеством членов семьи придется иметь дело. Но также возникла мысль, что, хотя они, возможно, и не имели никакого интереса к Еве, как к незаконнорожденной внучке, их мнение может измениться, когда Ева публично станет моей женой.


- Что они натворили?


- Они умерли, - сказал он прямо, распаковывая папку. - Почти месяц назад.


Тишина.


- Ева не знает. Мы только в минувшие выходные говорили о свадебных приглашениях, и они были в списке. Полагаю, Моника не связывалась с ними.


- Она написала некролог, который опубликовали в местной газете, - Ангус положил на стол ксерокопию.


Взяв листок, я быстро просмотрел его. Оба Трэмелла погибли в аварии на лодке во время летнего отдыха. Сопроводительное фото было сделано несколько десятилетий назад, с одеждой и прической семидесятых годов. Они были привлекательной парой, хорошо одеты и с дорогими аксессуарами. Даже по черно-белой газетной печати я заметил, что у них были темного цвета волосы.


Я прочитал заключительное предложение. Харрисон и Леа живы в памяти их дочери, Моники, и двух внуков. Глядя на Ангуса, повторил я вслух:


- Двое внуков? У Евы есть родной брат или сестра?


Счастливчик вывернулся из моего слабого захвата и спрыгнул на пол.


Ангус сделал глубокий вдох.


- Это упоминание и фото заставили меня копнуть глубже.


Он вытащил фотографию и положил на стол.


Я взглянул на нее.


- Кто это?


-Это Моника Трэмелл, тогда Моника Дик.


Моя кровь похолодела. Женщина на фото была брюнеткой, как и ее родители. И она не имела ничего схожего с Моникой или моей женой.


- Я не понимаю.


-Я еще не выяснил настоящего имени матери Евы, но у настоящей Моники Трэмелл был брат по имени Джексон, который короткое время был женат на Лорен Киттри.


-Лорен, - среднее имя Евы. - Что мы знаем о ней?


-На данный момент ничего, но это изменится. Мы в поисках.


Я провел рукой по волосам.


- Возможно, мы перепутали семьи Трэмелл?


-Нет, парень.


Встав, я пошел к бару. Взял два стакана с полки и налил в каждый виски Ardbeg Uigeadail.


-Стентон бы тщательно проверил Монику (маму Евы), прежде чем жениться.


-Ты ничего не знал о прошлом Евы, пока она не сообщила тебе, - напомнил Ангус.


Он был прав. Записи о произошедшем с Евой, ее выкидыше, протоколы судебных заседаний… все было тщательно похоронено. Когда я поручил Арашу составить брачный контракт, мы проверили ее финансовые активы и долги, но это было все. Я любил ее. Я хотел ее. Никогда не рассматривал ее дискредитацию.


Стентон также любил свою жену. Ее личное состояние, накопленное двумя финансово выгодными разводами, не стало проблемой. Что касается остального, ожидаю, что он и я действовали схожим образом. Зачем искать неприятности, когда все указывало на то, что ничего нет? Любовь слепила, превращая мужчин в дураков.


Я обогнул бар и чуть не споткнулся о Счастливчике, так как он выскочил передо мной.


- Бенджами Кленси чертовски хорош. Он не мог такого пропустить.


-Мы упустили, - он взял протянутый стакан. - Если бы Трэмелл не умерли, мы бы до сих пор ничего не знали. Все было чисто.


-Как это возможно, черт возьми? - я заглотил виски одним глотком.


-Мать Евы использовала имя, дату рождения, и семейную историю Моники, но она никогда не брала кредитов, где могла бы обнаружиться кража личных данных. Она пользовалась банковским счетом, созданным двадцать пять лет назад, и это - бизнес-счет с отдельным идентификационным номером налогоплательщика.


Открывая его, ей пришлось предоставить личный номер социального страхования, но мир был совсем другим местом до появления Интернета.


Грандиозность мошенничества была трудна для понимания. Если Ангус был прав, мать Евы прожила большую часть жизни в качестве другого человека.


-Никаких следов, парень. - Повторил он, оставив стакан нетронутым. - Никаких зацепок.


-А как насчет реальной Моника Трэмелл?


-Ее муж управляет всем. В этом смысле, она почти не существует.


Я посмотрел на щенка, который рыскал у моей голени.


- Ева ничего об этом не знает, - мрачно сказал я. - Она бы мне сказала.


Даже сейчас, произнеся вслух, я задался вопросом, как бы она сказала мне. Чтобы я сам мог рассказать, будучи на ее месте? Могла ли она держать такой огромный секрет, жить с ложью всю жизнь, зная правду?


-Да, Гидеон, - сказал Ангус, его голос низкий и примирительный. Он задавался тем же вопросом. В этом состояла его работа. - Она любит тебя. Глубже и сильнее. Я никогда не видел, чтобы женщина так любила мужчину.


Я опустился на диван, почувствовав небольшой вес Счастливчика, когда тот вскарабкался рядом со мной.


- Мне нужно знать больше. Все. Я не могу дать Еве такую разрозненную информацию.


- Мы сделаем, все возможное, - пообещал он.

ГЛАВА 9

– Оно... – я посмотрела на детальный эскиз, который Кэри положил передо мной, и покачала головой. - Оно милое... Но это не то. Не то, что нужно.


Кэри тяжело вздохнул. Сидя на полу у моих ног, он опустил голову на диван, чтобы посмотреть на меня снизу-вверх.


– Ты шутишь. Я даю тебе единственное в своем роде свадебное платье, созданное специально для тебя, а ты отказываешься?


– Я не хочу платье без бретелек. А у этого ещё непонятный подол...


– Это шлейф, – сказал он сухо.


– Тогда почему я вижу обувь? Мы не должны видеть туфли.


– Это предварительный эскиз. Ты можешь попросить сделать его больше.


Наклонившись вперёд, я взяла ранее открытую бутылку вина и пополнила свой бокал. Из колонок тихо звучали лучшие хиты группы Journey. В остальной части мансарды было тихо и темно, она освещалась лишь двумя настольными лампами.


– Это слишком... современно, – пожаловалась я. – Слишком современно.


– Э-э, да, – он снова посмотрел на рисунок. – Именно поэтому оно такое классное.


– Это модно, Кэри. Когда у меня будут дети, они будут смотреть на него, задаваясь вопросом, чем я только думала, – я сделала глоток вина и провела пальцами по его густым волосам. - Я хочу нечто вне времени. Как у Грейс Кэлли или у Джеки Кеннеди.


– Дети, да? – он наклонился ко мне, как кошка. – Если ты поторопишься, мы сможем вместе гулять с колясками по парку и планировать время для игр.


– Ха! Может быть, лет через 10, – мне казалось это правильным. 10 лет Гидеон будет принадлежать только мне. Этого времени будет достаточно, чтобы мы оба выросли, сгладили острые углы. С каждым днём все становилось только лучше, но наши отношения все ещё были бурными. О чем мы спорили сегодня в офисе?... Я до сих пор не в курсе. В этом весь Гидеон. Лоснящийся, дикий и опасный, как волк. Сначала он буквально ест из моих рук, а потом резко - кусает их. Но обычно после этого следует жёсткий трах... Так что меня вполне устраивает положение вещей.


– Ага, – угрюмо сказал Кэри.– Понадобятся десять лет и непорочное зачатие, чтобы ты забеременела, если ты не начнёшь снова с ним трахаться.


– Ну тебя, – я дёрнула его за волосы. – Нет то, чтобы это твое дело, но прошлой ночью я перевернула его мир.


– Да ладно? – он покосился на меня через плечо. – А вот это моя девочка.


Я ухмыльнулась.


– Собираюсь повторить, когда он вернётся домой.


– Я завидую. У меня все глухо. Ноль. Зеро. Шиш. На моей ладони образуются постоянные мозоли, в попытках утешить одинокий член.


Смеясь, я откинулась на спинку дивана.


– Тебе полезно сделать перерыв на некоторое время. Подумать о перспективе.


- Да тебя едва хватило на неделю, – издевался он.


– 10 дней, вообще-то. Десять ужасных, адских, чудовищных дней, – я сделала ещё один глоток.


– Правда? Отстой. Кошмар.


– Не хотелось бы мне снова пройти через это, но я рада, что мы смогли изъять секс из уравнения хотя бы на время. Это заставило нас сосредоточиться на разговорах, наслаждаться простым общением. Когда мы, наконец, выпустили желание на свободу, это было... - я облизнули губы. - Словно взрыв.


- Благодаря тебе у меня встал.


Я фыркнула.


– Только ли благодаря мне?


Он бросил у меня удивлённый взгляд.


– Я не буду стесняться своего здорового полового влечения.


– Просто гордись тем, что можешь поразмыслить над тем, в каком направлении двигаешься. Я тобой горжусь.


– Оу-у, спасибо, мамуль, – он опустил мне голову на колени. – Знаешь... Я мог бы тебе солгать.


- Неа. Если бы ты трахал все что движется, то хотел, чтобы я знала об этом, потому что тогда, я бы надрала тебе задницу, что тебе изрядно нравится, – нет, конечно. Но именно таким способом он наказывал себя.


– На Ибице будет весело.


- Ибица? – на секунду мне пришлось задуматься. – Мой девичник?


– Ага.


Испания. Полмира отсюда. Я этого не ожидала.


– И как много времени займёт вечеринка?


Кэри улыбнулся своей улыбкой на миллион долларов.


– Выходные.


– Не то, чтобы у Гидеона было право голоса, но ему это не понравится.


– Я с ним все уладил. Он беспокоится о безопасности, но сам будет в Бразилии.


Я удивилась.


– Бразилия?


– Ты как попугай сегодня, повторяешь все подряд.


Мне нравилась Бразилия. Их музыка, погода и страсть. В культуре Бразилии существовала эротика, коей не было равных в мире. Я подумала о Гидеоне, с кучей сексуальных, богатых людей, называемых друзьями, отмечая последние дни холостяцкой жизни, от которой он уже отказался...


Лучший друг повернулся ко мне лицом.


– Я знаю это взгляд. Ты злишься только от мысли о том, что его будут окружать бразильские женщины с горячей кровью в не менее горячих купальниках.


– Заткнись, Кэри.


– С ним едут правильные люди. Тем более Мануэль. Он - крупный игрок.


Я вспомнила, как Мануэль Алькоа завоевывал девушек, когда мы все вместе отдыхали в караоке баре. Как Арнольдо, Гидеону и Арашу, Мануэлю даже не приходилось сильно стараться. Он просто выбирал из широкого ассортимента женщин, которые бросались на него.


А что будет делать мой муж, когда его друзья будут сидеть на пару с красивыми девицами? Одиноко попивать кайпиринья*? Не думаю.


Гидеон не обманет. Он даже не станет флиртовать, не в его стиле. Он даже не флиртовал со мной в самом начале, а я была любовью всей его жизни. Нет, он будет доминировать в комнате, выглядя тёмным, опасным и неприкосновенным, в то время как возле него будет крутиться бесчисленное количество шикарных женщин. И как он устоит?


Кэри рассмеялся.


– Выглядишь так, будто готова кого-то убить.


– Ты находишься ближе всех, – предупредила я его.


– Ты не можешь меня убить. Кто ещё тебе запакует нужные наряды, чтобы Гидеон, как и ты, извёлся от ревности?


– Похоже, я пришел домой вовремя.


Кэри и я посмотрели на входную дверь, где стоял Гидеона, со свисающей через плечо сумкой и переноской в руке.


Плохое настроение улетучилось от одного взгляда на него. Не знаю, как у Гидеона получается выглядеть настолько сексуальным в обычной футболке и тренировочных штанах.


Он поставил вещи на пол.


– Что там у тебя? – Кэри поднялся на ноги и подошёл к переноске.


Я встала и направилась к мужу, будучи в восторге от встречи его дома. Он встретил меня на полпути и обнял. Я запустила свои руки под его рубашку, лаская тёплые, твёрдые мышцы спины. Когда он наклонился, чтобы поцеловать меня, я откинула голову назад. Его губы коснулись моих в мягком, бессловесном приветствии.


Выпрямившись, он облизал губы.


- Чувствую вкус вина на твоих губах.


– Хочешь немного?


- Естественно.


Я направилась на кухню, чтобы взять ещё один стакан.


Позади, я слышала, как ребята приветствуют друг друга, а затем Гидеон представил Кэри Счастливчика. До меня доносились восторженный лай и смех. Я ещё не переехала, но уже чувствовала себя дома.

популярный бразильский алкогольный коктейль, который готовится из кашасы, лайма, льда и тростникового сахара.

Кэри ушел за час до того, прежде чем я набралась смелости задать Гидеону животрепещущий, на мой взгляд, вопрос.


Мы сидели на диване. Он комфортно расположился: колени широко, одна рука у меня на плече, другая - небрежно лежала на его бедре. Я свернулась у него под боком, ноги поджала под себя, голова покоилась на его плече, а пальцы теребили низ его футболки. Счастливчик спал в манеже у не зажженного камина, иногда всхлипывая от собачьего сна, что бы там собакам не снилось.


Гидеон молчал в течение последних тридцати минут, находясь в глубоких размышления, пока я обсуждала достоинства свадебного платья, наброски которого он нашел на столике.


Короче говоря, - сказала я, заканчивая. - Я чувствую, что узнаю его, когда увижу. Но времени нет. Стараюсь не паниковать по этому поводу. Но и тянуть уже некуда.


Его рука переместилась с моего плеча и обхватила заднюю часть моей головы. Губы прижались к моему лбу.


- Даже если ты наденешь джинсы, то будешь самой красивой невестой на свете, Ангел.


Растроганная, я прижалась ближе. Глубоко вдохнув, спросила:


- А куда именно вы собираетесь в Бразилию?


Пальцы Гидеона ласкали мои волосы.


- Рио.


- О, - я представила его на песчаном берегу Копакабана: великолепное загорелое тело, и синие глаза за темными очками.


Прекрасные женщины на пляже не могли бы догадаться, смотрит он на них или нет. Это волновало бы их, возбуждало.


Ночью он и ребята окунулись бы в ночную жизнь Ипанемы или, возможно, оказались бы истинными гедонистами и направились прямиком в Лапа. Везде, куда бы они ни явились, их будут окружать потрясающие раздетые женщины. Это было неизбежно.


- Я слышал, Кэри сказал, ты ревнуешь, - пробормотал он, прижимаясь к моему виску. В голосе слышна нотка самодовольного удовлетворения.


- Так ты поэтому выбрал Бразилию? Чтоб страдала?


- Ангел,- он схватил мои волосы, мягко отклоняя голову назад, чтобы посмотреть мне в глаза. - Я не причастен к выбору места, - его губы тронула сексуальная улыбка. - Но я рад, что ты будешь страдать.


- Садист, - я отстранилась от него.


Гидеон не позволил мне отстраниться, снова дернув назад.


- После твоего предложения о Дианне, я начал думать, тебе со мной скучно.


- Очень смешно.


- Не для меня, - сказал он ровным голосом. Его взгляд блуждал по моему лицу.


Понимая, что он был, отчасти серьезен, я бросила попытки вырваться.


- Я сказала, что мне не нравится сама мысль, что ты нанимаешь ее на работу.


- Не сразу. Ты рекомендовала мне соблазнить ее, словно предложила купить бутылку вина по дороге домой. Ну, хоть, когда я упомянул Рио, ты напряглась.


- Есть разница...


- Между активным соблазном женщины, которую я трахал прежде и согласием на мальчишник с друзьями, который я даже не планировал? Абсолютно. И совсем не имеет смысла, почему тебя устроило первое и взбесило второе.


Я уставилась на него.


- Потому что одно из них - бизнес-операция в контролируемой среде. А другое - последний шанс потрахаться в сласть в одном из самых сексуальных городов мира!


- Тебе виднее, - его голос был низким и гладким, легким. А это значило, что опасность уже близка.


- Я не о тебе беспокоюсь, - подчеркнула я. - А обо всех этих женщинах, что тебя хотят. И о твоих друзьях, которые напьются до чертиков, и захотят, чтобы ты тоже принял участие.


Лицо его было бесстрастным, взгляд холодным.


- И ты думаешь, я не достаточно силен, чтобы справиться с давлением со стороны парней?


- Я этого не говорила. Не додумывай.


- Я просто пытаюсь понять твое вывернутое мышление.


- Смотри. Давай вернемся к сценарию с Дианной, - я высвободилась и встала. Повернувшись к кофейному столику, я вытянула руки, указывая. - Вот как я представляла прежде, чем предложить. Ты в своем офисе, сидишь, облокотившись на рабочий стол, и делаешь это как всегда чертовски сексуально. Пиджак на вешалке, или, может быть на ручке кресла, что предрасполагает к неофициальности


Я повернулась к дивану.


- Дианна в самом дальнем от тебя кресле, для полной картины. Ты медленно двигаешься, и говоришь парочку двусмысленностей о том, что вы будете заниматься с ней вместе делами. Она фантазирует и ставит свою подпись над пунктирной линией. Вот и все. Ты не приблизишься к ней ближе, чем на несколько метров, и даже не сядешь рядом. Стеклянная стена останется прозрачной, так что и она не сдвинется с места.


- Ты вообразила себе все это за доли секунды?


- Ну, - я стучала себя по виску. - У меня есть некие воспоминания, что зажигают огонь.


- Воспоминания о соблазнении в моем офисе не включают посторонних, - сказал он сухо.


- Слушай, Ас, - я села на журнальный столик. - Это была спонтанная мысль, которая пришла ко мне, потому что я беспокоюсь о тебе.


Лицо Гидеона смягчилось.


- Ангелы торопятся. Понимаю.


- Правда? - наклонившись, я положила руки на его колени. - Я всегда буду испытывать собственичество, Гидеон. Ты мой. Я бы хотела поставить на тебе метку, чтобы все знали об этом.


Он поднял левую руку, показывая обручальное кольцо.


Я усмехнулась.


- Знаешь, сколько женщин обратят внимание на это, когда вы будете со своей командой развлекаться в Рио?


- Они будут обращать внимание, если я им укажу.


- Если один из парней проговорится, что это мальчишник, то они просто станут усерднее стараться.


- Это ни к чему их не приведет.


Мой взгляд пробежался по нему.


- Ты будешь неотразим в графитовых брюках и черной футболке с V-образным вырезом.


- Ты помнишь ту ночь в клубе.


Он, очевидно, тоже. Его член стал толще и длиннее, превратив штаны в неприличную палатку.


Я чуть не застонала, когда его возбуждение вырвалось наружу: под мягким хлопком он был готов.


- Я не мог перестать думать о тебе после того, как ты покинула мой офис, - пробормотал он. - Не мог выкинуть твой образ из головы. Тогда я позвонил тебе на работу, и ты дразнила меня, говоря, что собираешься домой поиграть с вибратором, в то время как мой член был тверд и готов для тебя.


Я поежилась, вспоминая каждую деталь. В тот вечер в Нью-Йорке он был одет в свитер с V-образным вырезом, но, представив тропический климат Рио и потные тела ночного клуба, я сделала скидку.


- Я представлял тебя в кровати, - продолжал он, поглаживая свою эрекцию через брюки. - Раздвинутые ноги. Спина изогнулась. Тело голое и блестящее от пота, когда ты вводишь толстый пластмассовый член в свое сливочное влагалище. Я наполовину обезумел от этой идеи. Никогда не испытывал подобную похоть. Я ощущал жар. Необходимость трахаться лихорадила меня.


- Боже, Гидеон, - между ног болело. Грудь набухла, а нежные соски затвердели до боли.


Он смотрел на меня прикрытыми глазами.


- Я ушел раньше, чем назначил тебе встречу. Я собирался найти кого-то, кто не откажет мне. Я собирался отвезти ее в гостиницу, распластать ее и трахать до безумия, пока не кончу. Кто она будет - не имело значения. Безликая и безымянная. Я не собирался смотреть на нее, пока был внутри. Она была просто твоим дублером.


Из меня вырвался низкий звук боли. Мысль, что он был с другой была мучительной.


- Пару раз я был близок, - его голос был хриплым. - Выпивал, ожидая, когда они закончат флиртовать и подадут сигнал, что готовы уйти. В первый раз я пошел на попятную. Я считал, что она делает этого не ради меня. Во второй раз, я знал, что никто не сделает это ради меня. Никто кроме тебя. Я был в ярости. На тебя за отказ. На них, что были хуже тебя. На себя за свою слабость, что не мог тебя забыть.


- Я чувствовала то же самое, - призналась я. - Каждый парень был не тем, кем нужно. Они не были тобой.


- Для меня так оно и будет всегда, Ева. Только ты. Всегда.


- Я не беспокоюсь из-за того, что ты можешь изменить, - повторила я, встав. Я сняла майку, а затем шорты. За ними последовали кружевные бюстгальтер и трусики. Я разделась быстро. Совсем не дразня.


Гидеон развалился неподвижно на диване, наблюдая. Как секс-бог в ожидании развлечения.


Затем я увидела словно чужими глазами: мой муж сидит точно так же в переполненном бразильском клубе, молчаливая жажда секса исходит от него теплыми волнами. Он был тем, кем он был – ненасытное сексуальное существо. Была ли хоть одна женщина, способная противостоять ему? Я таких еще не встречала.


Я подошла к нему. Оседлала его. Мои руки скользили по его широким плечам, чувствуя тепло через хлопок его футболки. Его руки легли на мои бедра, обжигая кожу.


- Женщины, которые видят тебя хотят сделать тоже самое. - Пробормотала я. Так же касаться тебя. Они представляют это.


Глядя на меня, Гидеон медленно погладил языком свою нижнюю губу.


– А я буду воображать тебя. Именно так.


- Будет только хуже, потому что они увидят, как сильно ты хочешь.


- Как сильно я хочу тебя, - поправил он, схватив за задницу и притянув к эрекции. Мои половые губы распахнулись из-за раздвинутых бедер, обнимая член сквозь ткань. Мой клитор прижался к его твердости, и я подмахнула бедрами, задыхаясь от удовольствия.


- Я вижу, как они ищут лучшую точку обзора, – произнесла я, затаив дыхание, - смотрят на тебя трахни-меня глазами. Пробегают пальцами вниз, чтобы ты оценил их активы. Они складывают ногу на ногу, а затем меняют позу в обратном направлении, потому что преисполнены вожделения.


Я обхватила его жесткий, толстый пенис и погладила его. Он содрогнулся в моей ладони, полный жизненной силы и готовности. Его губы раскрылись – единственный перебой в его контроле.


- Ты думаешь обо мне и возбужден. И если ты будешь сидеть, как сейчас, с раздвинутыми ногами, они увидят, насколько у тебя большой член и как ты возбужден.


Потянувшись, я схватила его запястье пальцами и потянула левую руку вверх, укладывая ее на спинку дивана.


– Вот так. Не двигайся, – другую я расположила на его коленях. – В этой руке ты будешь держать стакан с темной кашасей*. Ты будешь потягивать ее и облизывать губы.


Я наклонилась вперед и погладила языком по границе нижней губы. У него был великолепный, сексуальный рот. Губы были полными, но твердыми. Изредка давали намек на его мысли. Он редко улыбался, но, когда он это делал, на его лице блистала либо по-мальчишески игривая усмешка, либо самодовольный уверенный вызов. Его медленные улыбки эротически дразнили, а ухмылки высмеивали других.


- Ты будешь казаться далеким и отдаленным, - продолжала я. – Затерянный в собственных мыслях. Уставший от лихорадочной энергии и бьющей музыки. Ребята приходят и уходят. У Мануэля постоянно на коленях горячая красотка. Каждый раз – новая. Он беспокоится лишь о том, чтоб было достаточно выбора.


Гидеон улыбнулся.


- У него слабость к латиноамериканкам. Он полностью одобряет мой выбор жен.


- Жены, - поправила я. – Первая и последняя.


- Только моя, - согласился он. - Вспыльчивая. Жгучая. Единственная постоянная. Я точно знаю, как все произойдет между нами, а ты застаешь меня врасплох. Ты поедаешь меня заживо, и каждый раз желаешь больше.


Я обхватила его челюсть одной рукой и поцеловала, все еще поглаживая длинный член, неторопливыми движениями.


- Араш будет каждый раз приходить с новыми напитками. Будет рассказывать обо всем, что видел, пока ходил, а ты, забавляясь, будешь осматриваться, приводя в движение дико смотрящих на тебя женщин. Эта маленькая вспышка близости и тепла только воспалит их желание.


- А Арнольдо? - пробормотал он, глядя на меня с потемневшими от страсти глазами.


- Он будет, как и ты, обособлен. Хоть он и бережет свое раненное разбитое сердце, он свободен. Он флиртует и улыбается, но всегда есть ощущение чего-то недостижимого в нем. Женщины, боящиеся тебя, пойдут к Арнольдо. Он сделает так, что они позабудут о тебе, в то время, как сам вообще их не запомнит.


Призрак улыбки коснулся его рта.


– И все это, пока я буду сидеть задумчивый с вечным стояком, скучая по тебе настолько, что не смогу веселиться?

крепкий алкогольный напиток, получаемый путём дистилляции чистого экстракта сахарного тростника. Крепость — 39—40 градусов.

- Именно так, Ас, - я села на его каменные бедра. – И женщины будут приходить знакомиться, точно так же садясь к тебе на колени. Они будут хотеть запустить тебе руки под рубашку.


Я скользнула ладонями под его футболку и прижала к накаченному прессу. Мои пальцы следовали по впадинкам, прослеживая каждый из шести кубиков.


- Они будут фантазировать о твоем натренированном теле под одеждой, представлять, каковы грудные мышцы на ощупь.


Мои слова сопровождались действиями, сердцебиение ускорялось. Гидеон был прекрасно скроенной, сильной, мощной секс-машиной. Женское примитивное начало мгновенно реагировало на это. Жаждало. Он был достойным для спаривания мужчиной, альфа-самец в самом расцвете сил. Энергичный. Мощный. Опасный и неприручаемый.


Он шевельнулся, и я остановилась.


- Нет, не двигайся, – приказала я. – Ты не будешь трогать их в ответ.


- Их вообще не окажется рядом, – он восстановил свое положения, и я продолжила. Словно Султан, которому поклонялась молодая девушка из гарема.


Я задрала его футболку. Потянула вверх и сняла через голову, сжимая тем самым плечи плотной тканью. Он склонил голову, и его рот сомкнулся на моем соске, легко и нежно посасывая чувствительную точку. Я всхлипнула и попыталась отстраниться, слишком возбуждённая, чтобы сопротивляться. Его зубы поймали затвердевший бугорок, остановив меня.


Моя голова опустилась, глаза оказались прикованы к впалым щекам. Внутри жаркого рта, его язык набросился на мой сосок, его горло зашевелилось, сглатывая. Мое естество напряглось и задрожало, вторя ритмичным ​​сосущим движениям.


Потянувшись, я развязала завязки его пояса и стянула брюки достаточно, чтобы освободить его. Я держала член обеими руками, мои пальцы прослеживали путь толстых пульсирующих вен, вдоль зверски сексуальной длины. Головка была мокрой, мои руки заскользили благодаря смазке.


Его губы отпустили меня, когда я направила член к своему раскрытому естеству.


– Медленно, Ангел, - приказал он грубовато. – Не торопись. Я проведу в тебе всю ночь и не хочу, чтобы тебе было больно.


Мурашки прокатились по моей коже.


– Они не станут представлять медленный процесс, – утверждала я.


Гидеон потянулся обеими руками, убирая волосы с моего лица.


– Ты сейчас думаешь не о других женщинах, Ангел. Ты видишь там только себя.


Теперь я поняла, он был прав. Соблазняющая его женщина не была длинноногой брюнеткой, какою я представляла с похотью в ее глазах. То была я. Единственная, кто с обожанием наглаживала его член. Я усадила его, опустилась на него, принимая широкую головку между губами моего влагалища.


Мой муж застонал, ощущая меня, его бедра слегка приподнялись, требовательно входя в мое тело. Он схватил меня за бедра, потянул меня вниз, раскрывая меня пенисом.


- О, Гидеон, - мои веки отяжелели, когда я опустилась на него, принимая толщину дюйм за дюймом. Он слегка поднял меня, едва проникнув головкой, а потом снова опустил, вынуждая принять больше длины. Жилы на его шее выделились в ярком контрасте. – Ты не хочешь, чтобы я носил твое клеймо. Ты хочешь, чтобы я носил тебя, твою тугую киску, сжимающую мой член. Ты хочешь, чтобы я просто сидел, а ты овладевала мной.


Он вытянул руки вдоль спинки дивана, показывая прекрасный мужской торс.


- Или ты хочешь, чтобы я участвовал?


Облизав сухие губы, я покачала головой.


– Нет.


Я поднималась, а затем опускалась вниз. Вновь и вновь. Насаживаясь все глубже с каждым разом, пока мои ягодицы не оказались на его бедрах. Он был толстый и длинный. Я тихонько заскулила от его пульсации внутри меня.


А ведь я все еще не приняла его целиком.


Наклонив голову, я поцеловала его, наслаждаясь медленным прикосновением языков.


- Они наблюдают за тобой, не так ли? - промурлыкал он.


- Наблюдают за тобой. Когда я поднимаюсь, они могут мельком увидеть тебя, разглядеть насколько огромен твой пенис на самом деле. Они хотят его до боли, но он принадлежит мне. Лишь ты смотришь на меня. Не можешь оторвать глаз. В комнате для тебя нет никого больше.


- Но я до сих пор не прикасаюсь к тебе, да? - его губы порочно изогнулись, когда я покачала головой. - Я небрежно потягиваю кашаса, будто верхом на мне не скачет самая сексуальная женщина. Я больше не скучаю, хотя и не ощущал скуки прежде. Я ждал. Тебя. Знал, что ты рядом, ощущая, как кипит кровь внутри меня.


Расположив руки на его плечах, я двигалась. Он был очень вкусным. Прекрасное ощущение того, как он движется внутри меня. Низкий, опасный рокот в его груди выдавал возбуждение. Блеск пота на его груди. То, как сжимался его пресс, когда я опускалась на него, а член входил достаточно глубоко. Я никак не могла им насытиться.


И то, как он присоединился к моей игре... насколько хорошо он знал меня... как сильно любил…


Гидеон потерял себя в сексе со мной, но всегда был наготове, не выпуская меня из внимания до своего оргазма. Он распознал мою фантазию секса при свидетелях, прежде чем я сама поняла ее. И он позволил. Всегда держал меня в безопасности, никогда по-настоящему не рисковал, но дразнил возможностью. Я бы никогда не разделила его с другими таким образом. Во мне доминировало чувство собственности. А он бы не позволил и мельком взглянуть на меня, потому что был защитником.


Но мы дразнили и играли. Для двух людей, чей секс начался с боли и стыда, было просто чудо, что явилась возможность обрести любовь и радость в этом акте.


- Я так глубоко внутри, - прорычал он, сжимая меня. - Музыка настолько громкая, что никто не слышит издаваемых мной звуков. Но ты чувствуешь их. И знаешь, ты сводишь меня с ума. Тот факт, что я не показываю этого, заводит тебя так же, как и то, что за нами наблюдают.


- Элемент контроля, - я ахнула, ускоряя темп.


- Потому что я главный, - сказал он мрачно. – Ты делаешь вид, что хочешь быть сама ответственной за все, но это не так. Я знаю твои секреты, Ева. Я знаю их все. Ты не можешь ничего скрыть от меня.


Он приложил подушечку большого пальца к губам и провел языком по ней медленно и чувственно. Глаза не отрывались от меня. Просунув руку между нами, он начал тереть мой клитор твердыми, быстрыми круговыми движениями, и я кончила с криком, выдаивая своей вагиной его член волнами экстаза.


Он взорвался от этого действия, притянув меня ближе, уложил спиной на диван, и отталкиваясь ногам и от пола, окончательно вогнал в меня каждый сантиметр своего пениса. Он трахал меня с жестоким первобытным голодом, подгоняя свой оргазм моими спазмами.


Запрокинув голову, он, задыхаясь, произнес мое имя и дернулся внутри меня. Горячее семя выстрелило внутри меня, но его бедра все еще продолжали движение, словно он не мог остановиться.


Моргнув, я пришла в себя, медленно обращая внимание лунный свет на потолке. Мягкая подушка и теплое одеяло ласкали мое обнаженное тело.


Я повернула голову, чтобы посмотреть на Гидеона, но пространство рядом со мной было пустым, покрывало аккуратно расправлено. Я села и глянула на часы. Почти три часа ночи.


Приподнявшись, я посмотрела в сторону ванной, а затем коридора. Слабый свет просачивался через щель прикрытой двери. Я вылезла из постели и пошла к нему, прихватив халат, висевший на спине. Накинув павлиново-синий шелк, я вышла из комнаты, по пути завязывая пояс, пока шла к домашнему офису Гидеона.


Свет лился из этой комнаты, освещая коридор, и войдя, я прищурилась, привыкая к яркости. Быстро окинула все взглядом: щенок спал на лежанке, а за столом сидела задумчивый мужчина. Его взгляд был устремлен на коллаж из моих фотографий, украшавший стены, руки на подлокотниках стула держат стакан с янтарной жидкостью.


Он посмотрел на меня.


- Что случилось? - спросила я, ступая по комнате босиком. – Ты же не избегаешь кровати, так?


- Нет. Хотя должен, – констатировал он. – Но нет. Не мог уснуть.


- Хочешь, чтобы я тебя вымотала? – я улыбнулось, что, вероятно, выглядело глупо, так как все еще один глаз щурился от света.


Мой муж поставил свой напиток и постучал по коленям.


- Иди сюда.


Я подошла к нему, обернувшись вокруг него и обнимая за шею. Я прижалась губами к его челюсти.


– Тебя что-то тревожит.


И это беспокоило его всю ночь, что бы то ни было.


Прижившись кончиком носа к моему уху, он прошептал:


- Может, тебе есть, что мне рассказать?


Я нахмурилась и отстранилась, вглядываясь в лицо.


- Например?


- Что угодно, - его грудь расширилась от глубокого дыхания. – Может, несть какие-нибудь секреты?


Я переварила сказанное, чувствуя странное напряжение в моем животе.


- Твой подарок на день рождения. Но я не расскажу, что это.


Крошечная улыбка смягчила его рот.


- И ты, - бормочу я, очарованная улыбкой. – Все твои частички, что я знаю. Ты мой секрет, который я буду разгадывать до последнего своего вздоха.


Его голова опустилась, волосы прикрыли лицо.


– Ангел.


- Что-то случилось, Гидеон?


Ему потребовалось долгое время, чтобы ответить. Он посмотрел на меня.


– Ты бы мне рассказала, если бы знала, что кто-то близкий тебе делает нечто незаконное?


Внутри меня все сжалось.


– Ты что-то слышал? Какие-то лживые сплетни?


Он напрягся.


- Ответь на вопрос, Ева.


- Никто не делает ничего противозаконного!


- Это не то, что я спросил, - сказал он терпеливо, но твердо.


Я вспомнила вопрос.


- Да, рассказала бы. Конечно. Я рассказала бы все.


Он расслабился. Его рука потянулась и коснулась моего лица.


- Ты можешь доверить мне что угодно, Ангел. Не имеет значения, что.


- Я доверяю, - я поймала его за запястье. – Не понимаю, почему мы говорим об этом.


- Я не хочу никаких секретов между нами.


Я внимательно посмотрела в его глаза.


– Но это обычно твоя фишка. Никогда не ставишь меня в известность.


- Я работаю над этим.


- Я знаю. Поэтому между нами все хорошо сейчас.


Нежная улыбка вернулась.


– Правда?


- Абсолютно, - я поцеловал его улыбающиеся губы. – Не избегаем, не скрываем.


Удерживая меня, Гидеон встал, подняв меня на руки.


- Что мы делаем? – спросила я, зарываясь в его теплое тело.


Он направился обратно в спальню.


– Ты собиралась вымотать меня.


- Воу.


Следующее утро прошло, как предыдущее: Гидеон встал в свое обычное время, а я ленилась голая в постели.


Завязывая галстук, он отвернулся от зеркала и посмотрел на меня.


– Какие планы на сегодня?


Зевая, я притянула подушку ближе.


– Когда ты уйдёшь, я снова лягу спать. На часик. Блэр Эш приедет в 10.


– Правда? – он снова посмотрел на зеркало. – Зачем?


- Я хочу сделать перестановку. Мы собираемся превратить гостевую спальню в домашний офис со шкафом – кроватью. Таким образом, у нас останется комната для гостей, но у меня появится место для работы.


Гидеон расправил галстук, а затем начал застегивать жилет, возвращаясь в комнату.


- Мы это не обсуждали.


– Так и есть, – я намеренно расположила ногу так, чтобы с неё соскользнуло покрывало. – Ты бы не согласился.


Изначально мы планировали превратить комнату для гостей в мою комнату, и присоединить её к ванной чтобы получился мастер-люкс с единой ванной комнатой. Так было задумано из-за бессонницы Гидеона, но это означало, что у нас будут раздельные комнаты.


– Нам не стоит делить постель, – сказал он тихо.


– Я не согласна, - прежде чем он возразил, я продолжила. – Я пытаюсь выжить из ситуации лучшее, Гидеон, но мне не нравится спать по раздельности.


Он стоял тихо, засунул в руки в карманы брюк.


– Нечестно выбирать между твоим счастьем и твоей безопасностью.


- Я знаю. Но я не заставляю тебя выбирать, я уже всё решила. Я понимаю, что это несправедливо, но нужно было бросить вызов, и я это сделала, – я села и подложила подушку позади себя, чтобы опереться на спинку кровати.


– Мы бросили вызов месте. Ну, ты, по-видимому, изменила свое мнение, не обсуждая его. И сейчас трясёшь своими сиськами, какими бы чудесными они ни были, у меня перед глазами, дабы отвлечь. Но это не поможет.


Я посмотрела на него, прищурив глаза.


– Если бы я хотела тебя отвлечь, мы бы не обсуждали сейчас данную тему.


– Отмени встречу, Ева,– сказала он жёстко. – В первую очередь мы должны это обсудить.


– Встреча уже была. Просто пришлось ее сократить, потому что нас прервали полицейские. Блэр уже работает над новым проектом. Сегодня он принесёт мне некоторые варианты.


Гидеон вытащил руки из карманов и скрестил на груди.


– Получается, твое счастье важнее моего?


– Ты несчастлив делить со мной постель?


Мышцы его челюсти напряглись.


– Не валяй дурака. Ты не принимаешь во внимание то, что произойдёт, если я причиню тебе боль.


Внезапно моё расстройство обратилась в стыд.


– Гидеон...


– И ты не думаешь о том, что произойдёт с нами, - выпалил он. – Я позволил тебе экспериментировать со многими вещами, Ева, но ничто из них не ставило под угрозу наши отношения. Хочешь засыпать рядом со мной? Пусть будет так. Хочешь просыпаться вместе? Я и на это готов тоже. Но часы между этими моментами, когда мы оба без сознания, слишком опасны, чтобы играть в чертовы азартные игры.


Я проглотила ком в горле. Я хотела объяснить, рассказать ему, что беспокоилась о расстоянии, разделяющем наши спальни. Оно могло стать не только физическим, но эмоциональным.


Мне больно, что после занятий любовью, он оставлял мою постель. Прекрасное и волшебное превращалось в нечто иное. Если он будет оставаться со мной, пока я не усну, а затем просыпаться прежде я проснусь, то сам начнёт страдать от недостатка сна. Каким бы неутомимым он мне казался, он был человеком. Он упорно трудился, сталкиваясь с множеством стрессовых ситуаций за день. Ему нельзя превращать в рутину недосып.


Но его опасения за мою безопасность не убрать одним разговором. Нужно идти шаг за шагом.


– Хорошо, – согласилась я. - Давай договоримся: Блэр покажет свои идеи, и мы их рассмотрим вместе. И в тоже время, мы не станем рушить стены в гостевой. Я думаю, это слишком далеко друг от друга, Гидеон.


– Раньше ты так не считала.


– Это временная мера, которая может перерасти в постоянную, а мы этого не хотим. Я имею в виду, ты же этого не хочешь? Ты же хочешь, чтобы мы спали вместе, да?


Он опустил свои руки и обогнул кровать, усаживаюсь на краю. Взяв меня за руку, он поднёс её губам.


– Да, я хочу этого. И меня убивает то, что я не могу дать тебе в нашем браке такую обыденную вещь. Зная, что это тебя расстраивает... мне очень жаль, Ангел. Не могу передать насколько.


Склонившись вперёд, я коснулась его щёк.


– Будем работать над этим. Мне нужно было сначала всё с тобой обсудить. Думаю, я взяла манеру Гидеона: сначала делай, потом объясняй.


Его губы невесело скривились.


– Туше́, – он быстро, о страстно поцеловал меня. – Следи за Блэр. Он тебя хочет.


Я откинулась на спинку.


– Он считает меня привлекательной, – Поправила я. – И он прирождённый любитель пофлиртовать.


В глазах Гидеона появился опасный блеск.


– Неужели он подбивал к тебе клинья?


– Ничего не профессионального. Если он пересечет черту, я его уволю, но думаю, он ведёт себя так со всеми клиентками женского пола. Держу пари, это хорошо для бизнеса,– я улыбнулась. - Он охладил свой пыл, когда я сказала ему, что привыкла к твоей выносливости, и не чувствую больше, что нуждаюсь в отдельной кровати для сна.


Его брови взлетели вверх.


– Шутишь?


– Всё так и было. Отосплюсь на том свете, поведала я ему. В то же время, если мой муж хочет меня по шесть раз за ночь, да с его-то опытом... мне ли жаловаться?


Когда мы впервые консультировались с Блэр, я не и представляла мысли дизайнера о том, что Гидеон женится на женщине, с которой не собирается спать. Когда определилось тонкое заигрывание Блэр, я поняла почему он посчитал меня восприимчивой к флирту, а вот затем я осознала насколько вся эта ситуация оказалась неловкой для моего мужа. Но Гидеон никогда не жаловался на то, чтобы оказаться аутсайдером. Он беспокоился обо мне, а не о своей репутации игрока мирового класса.


Я наслаждалась урезониванием Блэр.


Я постаралась уложить свои взъерошенное волосы.


- Я - блондинка с большими сиськами. Могу говорить все, что вздумается, и ничего мне за это не будет.


– Господи, – Гидеон издал притворно многострадальный вздох, но это его явно позабавило. – Тебя кто-то заставляет делиться с каждым нашей сексуальной жизнью?


⁃ Нет, - я подмигнула. - Но это определенно весело.


После ухода Гидеона на работу, спать я не пошла. Вместо этого, я взяла и позвонила тренеру, Паркеру Смиту. Так как было еще рано, он не работал и поднял трубку.


- Привет, Паркер. Это Ева Трэмелл. Как дела?


- Все в порядке. Придешь сегодня? Ты расслабилась в последнее время.


Я сморщила нос.


- Я знаю. И да, приду. Я вот почему звоню. Хочу с тобой над кое-чем поработать.


- Да? Что ты задумала?


- Мы с тобой все время создавали ситуацию, где необходимо найти выход из положения, если загнан в угол. Но что делать, если меня полностью застали врасплох, например, когда я сплю?


Он поразмыслил.


- Жесткий удар коленом по яйцам любого уложит. Предоставляет уязвимость, которая тебе нужна.


Я делала это раньше с Гидеоном, вызволяя из порочного кошмара. И проделала бы снова, если бы зашло все далеко, но я бы предпочла просто вырваться, не калеча его. Ему и так было больно от снов. Не хочу, чтоб и просыпался он от боли.


- А что, если... Как ударить коленом кого-то, если он лежит на тебе?


- Мы можем решить. Разыграть несколько различных сценариев, - он остановился. - Все хорошо?


- Все отлично, - заверила его, а потом соврала. – Я вчера смотрела телешоу, и поняла, что независимо от того, насколько ты подготовлен, ситуацию не определить во сне.


- Нет проблем. Я буду в зале через пару часов и останусь там до закрытия.


- Хорошо. Спасибо.


Я закончила разговор, затем направилась в душ. Вернувшись обратно, в телефоне высветилось два пропущенных от Кэри. Я перезвонила.


- Эй, как жизнь?


- Я в размышлениях. Ты говорила что-то о классическом платье, так?


Я вздохнула. Каждый раз меня передергивало от этой мысли. Независимо от того, насколько я хотела верить в то, что идеальное платье упадет с неба прямо перед великим днем, реальность была такова: мне придется согласиться на то, что есть.


Тем не менее, я была благодарна Кэри, что он был рядом. Он знал меня лучше меня самой.


- А как насчет одного из свадебных платьев Моники? - предложил он. - Нечто старое и тому подобное. Телосложение у вас одинаковое. Не придется перекраивать.


- Тьфу. Серьезно? Нет, Кэри. Если бы она выходила в нем за моего отца, то еще куда ни шло. Но я не могу надеть платье со свадьбы с отчимом. Это просто странно.


Он посмеялся.


- Да, ты права. Но у нее великолепный вкус.


Я провела пальцами по влажным волосам.


– Так или иначе, не думаю, что она хранит свадебное платье. Не самый лучший сувенир в доме нового мужа.


- Хорошо, глупая идея. Мы можем присмотреть нечто винтажное. Мой друг знает каждый дизайнерский магазин на Манхэттене.


Мысль заслуживает внимания.


- Круто. Хорошая идея.


- Иногда я восхитителен. Днем я работаю с Грей Айлс, но вечер в самый раз.


- У меня у самой сегодня пара встреч.


- О, верно. Удачи. Тогда завтра? Может быть, даже подберем несколько вещей для Ибицы.


Напоминание о планах в выходные, заставило задуматься о скоротечности времени. Я не могла не беспокоиться, даже зная, сколько удовольствия принесет встреча с друзьями.


- Хорошо завтра. Я приеду в квартиру.


- Отлично. Как раз соберем вещи.


Закончив звонок, я держала телефон в руке еще долгое время, испытывая печаль. Впервые с тех пор, как мы оба переехали в Нью-Йорк, я почувствовала, что Кэри и я живем в разных местах. Я переезжала в уютную атмосферу с Гидеоном, в свой домашний уют, в то время как, для Кэри квартира была просто местом жизни.


Напоминание в мобильнике огласило, через полчаса приедет Блэр. Осыпая проклятиями все в округе, я швырнула телефон на кровать и поспешила готовиться.



- Как у вас дела? - спросил доктор Петерсен после того, как мы трое заняли свои места.


Гидеон и я, как обычно, расположились на диване, в то время как доктор Петерсен устроился в кресле и взял свой планшет.


- Лучше, чем когда-либо, - ответила я.


Мой муж ничего не сказал, но взял меня за руку, притягивая ее к своему бедру.


- Я получил приглашение на ваш прием, - доктор Петерсен улыбнулся. – Мы с женой с нетерпением ждем события.


Я была не в состоянии убедить маму включить даже малейшее вкрапление красного на приглашения, но они были довольно-таки милые. Мы согласились на пергаментную бумагу, заправленную в тонкий карман, и все это в белом конверте для конфиденциальной рассылки. От мысли, что их получают, в животе затрепетали бабочки. Мы стали еще на шаг ближе к успеху, преодолев помолвку.


- Я тоже,- я склонилась плечом к Гидеону, и он обнял меня.


- В последнюю встречу, - сказал доктор Петерсен, - вы только что оставили работу, Ева. Как прошло?


- Легче, чем я думала. Помогали отвлечься постоянные дела.


- Отвлечься от чего?


Я поразмыслила над ответом.


- От чувства бесцельности. Сейчас я более занята. Сейчас я занимаюсь тем, что меняет мою жизнь.


- Например?


- Свадьба, конечно. Переезд в пентхаус, который происходит крошечными шажками. Плюс планирую некоторую реконструкцию, но ее надо обсудить.


- Конечно, - он изучал меня. - Давай в первую очередь поговорим о крошечных шажках. Есть ли им определение?


- Ну, просто, я не делаю все сразу. Все постепенно.


- Считаете это способом облегчить переход к обязательствам? Раньше вы действовали очень решительно. Уходили. Отдалялись. Бросали работу.


Я задумалась.


– Этот переезд влияет на Гидеона и Кэри гораздо сильнее, чем на меня.


- Что касается меня, - вставил Гидеон, - то, чем скорее она передет, тем лучше.


- Я просто осторожничаю, - я пожала плечами.


Доктор Петерсен пометил в своем планшете.


– Кэри тяжело свыкается?


- Я не знаю, - призналась я. – Он не выдает себя. Но я волнуюсь. Без поддержки его тянет во все тяжкие.


- Каковы ваши мысли, Гидеон?


Он удерживал нейтральный тон.


- Я знал, что получу, когда женился на ней.


- Отлично сказано, - доктор Петерсен улыбнулся. – Но это мне мало что говорит.


Рука Гидеона переместилась с моего плеча к волосам, играя с ними.


- Как женатый мужчина, вы сами знаете, на какие уступки идет муж ради сохранения мира. Кэри - одна из них.


Больно слышать, но я понимала, Кэри начал с Гидеоном с чистого листа. Потом сделал несколько неверных шагов, например, организовал групповуху в нашей гостиной. Это сыграло не в его пользу.


Доктор Петерсен посмотрел на меня.


- Таким образом, вы пытаешься уравновесить потребности мужа и лучшего друга. Напрягает?


- Не весело, – пояснила я. – Но это не уравновешивание. Мой брак и Гидеон на первом месте.


Могу сказать, Гидеону понравилось услышанное, так как его рука нежно-властно сжалась в моих волосах.


- Но, - продолжала я, - Я не хочу подавлять Гидеона, и не хочу, чтобы Кэри чувствовал себя брошенным. Перемещая каждый день по сумке с вещами, изменения постепенны.


Озвучив мысль, я признала, насколько по-матерински она звучала. Тем не менее, я не могла не пытаться защитить всех в своей жизни, особенно от боли, причинённой моими действиями.


- Вы упомянули всех, кроме себя самой, – указал он. – Каковы твои ощущения?


- Пентхаус начинает становиться мне домом. Единственное, я борюсь с договоренностью о нашей спальни. Гидеон не хочет совместную постель, а я хочу.


- Из-за кошмаров? - спросил доктор Петерсен, его взгляд переместился на Гидеона.


- Да, - ответил он.


- Они случались в последнее время?


Мой муж кивнул.


– Не самые худшие.


- Что представляет собой действительно худший кошмар? Когда вы начинаете действовать физически?


Грудь Гидеона расширилась от глубокого дыхания.


- Да.


Врач снова посмотрел на меня.


– Вы понимаете риск, Ева, но все еще хотите делить с Гидеоном постель.


- Да, конечно, - моё сердцебиение участилось от воспоминаний. Гидеон злобно удерживал меня, уродливые слова боли и ярости, разливались в страшных угрозах насилия.


В тисках кошмара, Гидеон не видел меня, он увидел Хью - человека, которого хотел разорвать голыми руками.


- Многие счастливые супружеские пары спят отдельно, - указал Доктор Петерсен. - Причины различны: муж храпит, жена перетягивает на себя одеяло, и так далее, но они считают, что раздельный сон способствует супружеской гармонии, нежели совместный.


Я отстранилась от Гидеона, нам обоим нужно было понять.


- Я люблю спать рядом с ним. Иногда я просыпаюсь посреди ночи и наблюдаю, как он спит. Иногда просыпаюсь, и даже не открывая глаз, просто слушаю его дыхание. Я могу чувствовать его запах, чувствовать его тепло. Я сплю лучше, когда он рядом со мной. И я знаю, что он тоже спит лучше.


- Ангел, - рука Гидеона гладила мою спину.


Глянув через плечо, я поймала его взгляд. Лицо было бесстрастным. Безумно красив. Его глаза, однако, были темно-синими озерами боли. Я взяла его за руку.


- Я знаю, тебя ранит сказанное. Прости. Просто нужно работать над этим. Не хочу сдаваться.


- То, что вы описали, - мягко сказал доктор Петерсен. - Является близостью, Ева. И это одна из истинных радостей брака. Понятно, что вы жаждете ее. Как и каждый в некоторой степени. Для вас и Гидеона, это, вероятно, представляется особенно важным.


- Для меня – да, – согласилась я.


- Намекаешь на то, что для меня все иначе?


- Нет, - я повернулась к нему лицом. - Пожалуйста, не обороняйся. Это не твоя вина. Я тебя не виню.


- Ты знаешь, как хреново я себя чувствую по этому поводу? - обвинил он.


- Не стоит принимать это на личный счет, Гидеон. Это…


- Моя жена хочет смотреть, как я сплю, а я не могу ей этого дать, - огрызнулся он. – И как, мать вашу, не принимать это на личный счёт?


- Хорошо, давайте обсудим, - быстро сказал доктор Петерсен, привлекая внимание к себе. - Корень этого разговора в стремлении к интимной фамильярности. Человеческие существа, по своей природе, желают близости, но пережившие в детстве сексуальное насилие, испытывают эту потребность особенно остро.


Гидеон оставался напряженным, но внимательно слушал.


- Во многих случаях, - врач продолжил.- Обидчик упорно трудится, чтобы изолировать жертву, пытается скрыть свое преступление и сделать жертву зависимой. Жертвы сами очень часто отказываются от друзей и семьи. Жизни других кажутся обычными, а беды незначительными, по сравнению с той ужасной тайной, что они вынуждены скрывать.


Я скользнула обратно под бок Гидеона, подтянув колени, чтобы обнять его всем своим телом. Одна его рука плотно обхватила меня, другая потянулась к моей.


Лицо доктора Петерсена смягчилось, наблюдая за нами.


- Глубокое одиночество облегчилось, когда вы оба открылись друг к другу, но долгое голодание по истинной близости оставляет след. Я призываю вас рассмотреть альтернативные пути достижения желанной вами близости, Ева. Создать сигналы и ритуалы, уникальные для ваших отношений, не ставящие под угрозу и приносящие чувство связи.


Вздохнув, я кивнула.


- Мы будем работать над этим, - сказал он. - И ваши ночные кошмары, Гидеон, скорее всего, продолжат уменьшаться и в количестве, и по степени тяжести. Но это только начало. Мы предприняли лишь первые шаги на длинном пути.


Откинув назад голову, я посмотрела на Гидеона.


– Всю жизнь, если понадобится, – поклялась я.


Гидеон коснулся моей щеки нежными пальцами. Он не ответил, но я видела слова в его взгляде, чувствовала их в ласке.


У нас была любовь. Остальное приложится.

ГЛАВА 10

- Я связался с Бенджамином Кленси,- сказал Рауль, наклонившись вперед и положив локти на колени. - Вы и миссис Кросс направитесь в аэропорт в одно и то же время, так что вы можете поехать вместе, если желаете.


- Отлично.


Мне нужно это время с Евой, прежде чем мы отправимся разными путями. Часы привычных рабочих дней были слишком долгими, находясь вдали от нее. Выходные предвещали обернуться пыткой.


- Я позвоню и дам знать, что мы заедем за ней. Нам понадобится лимузин.


Профессионал по натуре, Рауль не проявил никакой реакции. Было бы уместнее использовать лимузин для друзей Евы, вместо нас, но ни Бентли, ни Бенц не могли обеспечить уединенность, которая была мне необходима.


Сидя на диване в своем кабинете, я увиделся с Ангусом и Раулем, которые расположились на стульях. Мы решили, что Ангус должен остаться, в то время как Рауль возглавит службу безопасности, сопровождающую меня в Бразилию. Ангус будет направлен в Остин, чтобы раскопать данные о Лорен Киттри.


Рауль понимающе кивнул:


- Мы подготовим разные машины для ее друзей и ваших.


- Как Ева доберется до Ибицы?


- На частном рейсе,- ответил он. - Зафрахтованным Ричардом Стентоном.


Я предложил им остановиться в отеле Виентос Крусадос Ибица, и Кленси согласился. Это стоило некоторых усилий, так как отель был полностью забронирован на летний сезон, но менеджер отеля оказал содействие в этом деле.


- Они усилили меры безопасности в ожидании прибытия миссис Кросс.


- Хорошо.


То, что Ева остановится в отеле, принадлежащем Кросс Индастрис, придало мне еще больше спокойствия. Мы владели двумя хорошо известными ночными клубами на Ибице: одним в центре города, и одним в Сан-Антонио. Я уже знал, безо всяких вопросов, что оба адреса были отправлены Кленси заранее. Я ожидал, что он использует эту информацию. Он был умным человеком, и был бы признателен за дополнительную поддержку, оказываемую их охране и персоналу.


- Как мы уже обсуждали ранее,- продолжал он. - У нас есть собственная команда на месте в аэропорту, они будут следовать за миссис Кросс все выходные. Они уже проинструктированы, поэтому будут в штатской одежде и сольются с окружающими, обеспечивая дополнительную поддержку для команды Кленси, и вмешаются только тогда, когда в этом будет крайняя необходимость.


Я кивнул. Кленси был хорош, но под его присмотром были Моника и Ева, а также они считали Кэри своей семьей, значит Кленси будет присматривать и за ним тоже. Его внимание будет разделено на три, но Моника будет в приоритете, как жена его работодателя. Ева ни для кого не была в таком приоритете, каким была для меня. Я хотел установить наблюдение за каждым ее вздохом вне отеля. Слава Богу, что эти выходные будут разовым событием в жизни.


Рауль встал:


- Я созвонюсь с Кленси и обсужу протокол поездки в аэропорт.


- Спасибо, Рауль.


Кивнув, он ушел.


Ангус поднялся на ноги:


- Я отправлюсь за Счастливчиком и отвезу к вашей сестре. Она шлет мне сообщения с вопросами, выехал ли я, буквально каждый час.


Это почти заставило меня улыбнуться. Айерленд была в восторге, когда я спросил, будет ли она присматривать за собакой в мое отсутствие. Я полагал, что Счастливчику это понравится больше, чем взлет и посадка, и Айерленд сможет отвлечься от депрессии матери после развода.


Ангус остановился по пути к двери:


- Хорошенько повеселись, парень. Это пойдет тебе на пользу.


Я фыркнул.


- Позвони мне, если найдешь что-нибудь.


- Конечно.


Он тоже ушел, оставив меня заканчивать рабочую неделю.


Я отметил время на телефоне, прежде чем нажал на быстрый дозвон моей жене.


-Привет, Ас,- ответила она, ее голос был словно яркий свет.- Не можешь перестать думать обо мне, не так ли?


- Скажи мне, что ты думала обо мне.


- Всегда.


Я вспомнил ее прошлой ночью, как она лежала на животе, распростершись на кровати, с закинутыми к верху пятками. Она наблюдала за тем, как я собираю вещи, подперев подбородок руками, время от времени комментируя мой выбор.


Она отметила, что я не упаковал графитово-серые слаксы, о которых она фантазировала, или черную футболку с V-образным вырезом. Намеренное упущение было единственной причиной, которая заставила ее улыбнуться. Весь вечер, по большей части, она была тихой и унылой.


- Ты и я поедем в аэропорт вместе, - сказал я ей. – Наедине.


- Ох, - выдохнула она. – Это было бы прекрасно.


- Это будет более, чем прекрасно.


- Ооох…


Ее голос звучал ниже, появилась мягкая хрипотца, это говорило мне о том, что ее мысли обратились к сексу.


- Завел небольшой перевозочный фетиш?


Волна удовольствия накрыла меня, помогая облегчить стресс, вызванный мыслями о предстоящих днях. Ева позволила бы мне иметь ее в любом месте, но она часто сама соблазняла меня в пути, когда мы отправлялись куда-либо.


Раньше я ограничивал себя, занимаясь сексом лишь в отеле, но она потрясла мой мир, подначивая заниматься с ней любовью в автомобилях и самолетах, так же как дома и в разнообразных местах деловых встреч.


Я никогда не сказал бы ей нет. Я не был на это способен. Когда она меня хотела, я был более чем готов.


- У меня есть фетиш по имени Ева, - пробормотал я, возвращая ей, то, что она когда-то мне сказала.


- Хорошо, - она вздохнула. - Выходные еще не закончились?


Я услышал, что Кэри сказал что-то, что я не разобрал.


- Скоро, Ангел. Я отпущу тебя.


- Никогда не отпускай меня, Гидеон.


Горячность в ее словах тронула меня, и выдало, насколько она была выбита из колеи предстоящими выходными.


После разлуки она была подавлена, и было приятно осознавать, что она не ждала новой, даже при более счастливых обстоятельствах.


- Я позволю тебе вернуться к тому, чем ты занималась, - поправил я. - Чтобы к приезду Рауля ты была готова.


- Не обращай на него внимания. Я буду готова кончить для тебя, - промурлыкала она, оставив меня твердым и ноющим после окончания звонка.




Араш вошел в мой офис после четырех часов, расхаживая, засунув руки в карманы и что-то напевая. Он улыбнулся, опускаясь на один из стульев, напротив моего стола.


- Готов к выходным?


- Настолько, насколько можно быть готовым в данной ситуации, - я откинулся назад, барабаня пальцами по подлокотникам моего стула.


- Ты будешь рад услышать, что дело Энн Лукас с жалобами закрывают.


Я этого и ожидал, но все же было бы хорошо иметь подтверждение.


- Как и должно было случиться.


- Я не слышал, будет ли она обвинена в ложных показаниях об инциденте. Между тем, если она попытается каким-либо связаться с тобой, Евой или Кэри, мне нужно немедленно об этом знать.


Я рассеянно кивнул:


- Конечно.


Он изучал меня:


- О чем ты думаешь?


Я скривил губы:


- Я только что говорил с одним из членов директоров «Видал Рекордс». Кристофер продолжает работу по приобретению капитала для выкупа.


Брови Араша взлетели вверх.


- Если он вытянет все вместе, ты полагаешь, что должен будешь выйти из состава?


- Если только я вызываю его беспокойство, то я сделаю это.


Захочет ли Айерленд в будущем присоединиться к семейному бизнесу, еще предстоит увидеть, но, несмотря на это, она была заинтересована в успехе компании, но Кристофер принимал скверные решения. Все мои предложения поддержать его и рекомендации по управлению были отвергнуты. Он также часто отказывался слушать отца, очевидно полагая, что его мудрость в какой-то части исходит от меня.


- Что думает совет?


- Они рассматривают это как семейную вражду, и хотят, чтобы я нашел быстрое и безболезненное решение.


- Это возможно? Ты никогда не ладил со своим братом.


Я помотал головой.


- Это неудачная затея.


Я знал, что Араш не сможет понять. У него были собственные брат с сестрой, и его семья была очень дружной.


Он вздохнул:


- Извини, чувак. Это тяжело.


В идеальном мире Кристофер мог бы присутствовать на моем мальчишнике в выходные. Мы могли быть ближе. Он мог бы быть шафером на моей свадьбе… исполнить обязанности, которые я никому еще не предложил.


Арнольдо взял в свои руки планирование выходных, но я не знаю, делал ли он это, предполагая, что будет стоять рядом со мной на свадьбе в качестве шафера. Может быть, он просто был инициативнее других парней.


Всего несколько недель назад я бы, не раздумывая, предложил Арнольдо стать шафером. Часть меня надеялась, что так и будет.


Араш тоже был хорошим выбором. В отличие от Арнольдо, я видел Араша каждый день. И, как мой адвокат, он знал обо мне и Еве то, что никто другой не знал. Я бы мог ему доверить что-либо даже без защиты адвокато-клиентских привилегий.


Но Арнольдо был прямым, непосредственным со мной, как никто другой не был, кроме моей жены. Я долго думал, что грубый и прямой совет Арнольдо удерживал меня от становления слишком циничным и пресытившимся в свое время.


Эти выходные должны прояснить выбор между двумя мужчинами.




Я чувствовал, что было неправильно стоять за дверью квартиры Евы и ждать ее. Прислонившись к стене напротив дверного проема, я размышлял, как быстро все сложилось, и как яростно я был готов сопротивляться тому, чтобы вернуть все к первоначальному виду. Я и представить не мог, какими могут быть наши отношения. Открытыми, без единой тайны. Насколько влюбленными в друг друга.


Раньше были проблески такой жизни. Некоторые ночи мы проводили вместе в квартире по соседству. В выходные мы тайком уезжали, чтобы побыть наедине друг с другом. Но те времена были прожиты будто в вакууме. Теперь мы проживали эти моменты открыто. Было бы еще лучше, если бы весь мир узнал, что мы поженились, и Ева окончательно переехала жить ко мне в пентхаус.


Дверь открылась, и Ева вышла, выглядя сногсшибательно и сексуально в красном обтягивающем платье и сандалиях на высоком каблуке. Солнцезащитные очки были подняты на голову, а чемодан она подкатила ближе к себе. В следующий раз она упакует свой чемодан для нашего медового месяца. Мы выедем вместе, как это делали сейчас, но останемся вместе с этого момента и до конца.


- Давай я, - сказал я, выпрямившись, чтобы забрать у нее чемодан.


Она обхватила меня, как только я потянулся за ним, ее тело было мягким и теплым, в отличие от моего. Она притянула мою голову и поцеловала быстрым сладким поцелуем.


- Тебе нужно было зайти.


- Ты и я рядом с кроватью? - я поймал ее за талию и повел к лифту. - Я бы воспользовался такой возможностью, если бы не думал, что Кэри будет стучать в дверь и ныть, что ты пропустишь рейс.


Ева отошла от меня в лифте, когда мы спускались вниз, и схватилась за поручни позади нее, демонстрируя свои сексуальные ноги. Это был флирт всем телом, ее глаза тоже светились озорством. Они сверкали, глядя на меня, пока она облизывала нижнюю губу.


- Ты выглядишь суперсексуально.


Я посмотрел вниз на белую футболку с V-образным вырезом и хаки, в которые я переоделся перед уходом с работы.


- Ты обычно носишь темное, - заметила она.


- Слишком жарко для того места, куда мы направляемся.


- Ты слишком горячий,- она подняла одну ногу с пола лифта и медленно потерла бедра вместе. Забавляясь и чувствуя медленный жар возрастающего возбуждения, я откинулся назад и насладился шоу.


Когда мы достигли лобби, я жестом указал ей вперед, и настиг ее в два шага, чтобы поместить свою руку на ее спине.


Она улыбнулась мне через плечо.


- Сейчас наверняка будут пробки.


- Черт, - пробки увеличат нашу поездку до аэропорта, на что я рассчитывал.


- Ты выглядишь таким разочарованным, - поддразнила она меня, улыбнувшись швейцару, открывшему перед ней дверь.


Рауль ждал снаружи лимузина. Спустя миг мы уже были в пути, вливаясь в море автомобилей, отвоевывающих свою дорогу на Манхэттене. Ева заняла сиденье вдоль автомобиля, в то время как я устроился на заднем сидении.


- Хочешь выпить? - спросила она, глядя в бар напротив нее.


- А ты?


- Я не уверена, - ее губы поджались. – До этого момента хотела.


Я ждал, пока она определится с мыслями, мой взгляд скользил по ней. Она была моей радостью, светом в моем мире. Я хотел бы сделать что-нибудь, чтобы обеспечить ей беззаботность и удовольствие на всю жизнь. Мысль о том, что возможно мне придется причинить ей боль, тяжелым грузом давила на меня. Если мы обнаружим, что Моника не та, кем Ева считала ее всю жизнь, как я сообщу эту новость? Моя жена была подавлена, когда поняла, что мать отслеживала ее через мобильный телефон, часы и маленькое зеркало в ее сумочке. Чужая личность была гораздо хуже предательства. И что же скрывает эта фальшивая маска?

- Я не могу найти платье, - внезапно сказал она, надув свои пухлые губки.


Это заставило меня оторваться от своих мыслей и вникнуть в то, что она сказала:


- Для свадьбы?


Она кивнула, выглядя при этом такой подавленной, что мне захотелось притянуть ее ближе и оставить нежные поцелуи на ее прекрасном лице.


- Хочешь, чтобы я помог, Ангел?


- Ты не можешь. Жених не должен видеть свадебного платья до важного дня, - ее глаза расширились от шока и ужаса. - Ты видел платье, которое я надела, когда мы поженились в первый раз!


Я видел. Я его выбирал.


- Это было просто платье, когда я выбрал его,- успокоил я.- Оно не было свадебным, пока ты не надела его.


- О, - ее улыбка вернулась. Она сняла свои сандалии, и присоединилась ко мне, положив голову на мои колени, ее золотисто-серебристые волосы рассыпались веером на моих бедрах.


Запустив пальцы в густые шелковистые пряди, я сделал глубокий вдох, смакуя запах ее духов.


- Что ты собираешься надеть? - спросила она, ее глаза закрывались.


- Хочешь что-то конкретное?


Ее губы изогнулись. Она ответила медленно и мечтательно.


- Смокинг. Ты всегда великолепен. Но в смокинге… это нечто особенное.


Я коснулся кончиками пальцев ее губ. Были времена, когда я, будучи совращенным, ненавидел свое лицо, ненавидел то, что моя внешность привлекла сильный сексуальный интерес, и кожа покрывалась мурашками. В конце концов, я привык к вниманию, но не к тому, что Ева делала, чтобы я начал ценить то, кем я являюсь ради самого себя.


Она доставляла столько удовольствия, глядя на меня. Одетого. Раздетого. В душе. Обернутого в полотенце. Возвышавшегося над ней. Под ней. Она не смотрела на меня только, когда засыпала. И именно тогда чаще всего я получал удовольствие, глядя на нее, восхитительно обнаженную, одетую только в ювелирные украшения, что я дал ей.


- Тогда я буду в смокинге.


Ее глаза открылись, показав мне свой нежный серый цвет, который я обожал.


- Но это пляжная свадьба.


- Я сделаю это так, чтобы сработало.


- Да, уверена, ты сможешь.


Повернув голову, она прижалась носом к моему члену. Тепло ее дыхания проникло сквозь хаки к моей чувствительной коже. Я затвердел для нее.


- Чего ты хочешь, Ангел мой, - произнес я, играя с ее волосами.


- Это, - она провела пальцами по всей длине моей эрекции.


- Как ты его хочешь?


Ее язык увлажнил ее губы.


- В моем рту, - выдохнула она, высвобождая пуговицу на моем поясе. Мои глаза закрылись на миг в глубоком вздохе. Звук моей опущенной молнии, освобождение от давления, как она осторожно освободила мой член…


Я мысленно готовился для влажного жара ее рта, но это было бессмысленно. Я резко дернулся, когда она втянула меня легким всасыванием, почувствовал, как покалывает спину от голода и потребности. Я знал ее настроение, и как оно перевелось к сексу. Она планировала занять свое время, доставить мне удовольствие и свести с ума.


- Ева…


Я стонал, пока она поглаживала меня нежными пальцами, ее рот работает мягко. Она облизывает головку моего члена медленными, смакующими движениями.


Открыв глаза, я посмотрел на нее сверху вниз. Вид ее, такой совершенный и привлекательный, когда она полностью сосредоточена на моем члене во рту, был обжигающе эротичным, и в то время невероятно нежным.


- Боже, это так хорошо, - сказал я хрипло, обхватив ее затылок одной рукой. – Возьми его глубже… Да, вот так…


Моя голова откинулась назад, как только мои бедра напряглись от необходимости всадить глубже. Я боролся с желанием, позволяя ей получить то, что она хотела.


- Я не хочу так заканчивать, - я предупредил ее, зная, что это было ее целью.


Она выразила протест, сжав меня в кулаке, всасывая и обхватывая нежной, но твердой хваткой. Бросая мне вызов сопротивляться ей.


- Я оседлаю твою идеальную киску, Ева. Моя сперма будет глубоко в тебе, пока ты проведешь свои выходные вдали от меня.


Мои глаза закрылись, как только я представил ее на Ибице, в городе, который славится своей ночной жизнью, танцующую со своими друзьями. Мужчины будут приставать к ней, мечтать трахнуть ее. Все это время она будет отмечена мной самым примитивным способом из всех возможных. Я буду обладать ею, даже если меня там не будет.


Я почувствовал, как ее стон вибрирует по всей длине моего члена. Она отстранилась, ее губы уже покраснели и опухли.


- Это несправедливо,- надулась она.


Я схватил ее запястье и поднес ее руку к своей груди, прижимая к моему бьющемуся сердцу.


- Ты будешь здесь, Ангел. Всегда.




- Чувак, поверить не могу, что ты даже сейчас работаешь,- пожаловался Мануэль, опускаясь в кресло рядом со мной. – Ты пропустишь вид.


Я оторвался от моего телефона, океанский бриз теребил мои волосы. Мы бы остались в Барра сегодня, прямо напротив Авенида Лусио Коста, отеля, где мы остановились. Пляж Рекрейо был более спокойным, чем Копакабана, меньше туристов и столпотворения. Вдоль всего берега в прибое резвились женщины в купальниках, их грудь подпрыгивала, когда они прыгали в волну, почти оголенные ягодицы блестели, намазанные кремом для загара. На белом песке перед ними Араш и Арнольдо продолжали бросать фрисби друг другу. Я наклонился, когда почувствовал вибрацию своего телефона в карманах моих шорт. Я посмотрел на Мануэля и увидел, что он покраснел и блестел от пота. Он исчез около часа назад, и теперь было понятно почему, даже не зная его так хорошо, как я знал.


- Мой вид лучше, - я повернул телефон, чтобы показать ему селфи, которое Ева только что прислала мне. Она лежала на пляже, растянувшись в шезлонге, который почти не отличался от того, что занял я. Ее купальник был белого цвета, а ее кожа уже слегка загорела. Тонкая цепь была зацеплена вокруг ее шеи, проходила между ее пышных грудей и обернута вокруг ее узкой талии. Солнцезащитные очки прикрывали ее глаза, а ярко-красные губы были сомкнуты, словно в поцелуе.


«Хочу, чтобы ты был здесь», - написала она.


Так же, как и я. Я отсчитывал те несколько часов, которые остались до возвращения домой на самолете. Суббота было достаточно приятной, с алкогольным дурманом и музыкой, но воскресенье длилось слишком долго.


Мануэль присвистнул:


- Чертовски горячая.


Я улыбнулся, словно подытоживая свои мысли о фото своей жены.


- Не беспокоишься о том, что все изменится, после того, как ты произнесешь


«Согласен»?- спросил он, откинувшись назад с заправленными за голову руками.- Жены так не выглядят. Они не отправляют подобные селфи.


Я вывел телефон на главный экран и перевернул его снова.


Глаза Мануэля расширились, уставившись на свадебную фотографию, установленную на обои телефона:


- Да быть такого не может! Когда?


- Месяц назад.


Он покачал головой.


- Я не могу смотреть на это. Я имею в виду брак, а не вас с Евой. Как это не устарело?


- Желание стать счастливым никогда не устареет.


- Разве это не для разнообразия или остроты жизни, ну или тому подобное дерьмо? - спросил он в каком-то полуоценивающем философском настроении. - Часть удовольствия в сексе с женщиной заключается в том, чтобы выяснить, как завести ее, и удивляться, когда она показывает что-то новое. Ты продолжаешь оценивать ее, разве это не стало обычным делом? Коснуться ее здесь, лизать ее там, держать ритм, как ей нравится, чтобы она отвязалась…. И все сначала.


- Когда придет твое время, ты поймешь это.


Он пожал плечами:


- Вы хотите детей? В этом все дело?


- Когда-нибудь. Не в ближайшее время.


Я не мог даже представить себе этого. Ева могла бы стать замечательной матерью, она была воспитателем. Но мы оба в роли родителей? Однажды, я мог бы быть готовым к этому. Однажды, очень не скоро, когда я смогу делить ее с кем-то другим.


- Прямо сейчас я просто хочу ее.


- Мистер Кросс.


Я поднял голову и увидел Рауля, стоявшего позади меня, его губы сомкнулись в жесткой линии. Я мгновенно напрягся, затем сел и поставил ноги на песок.


- Что случилось?


Страх за Еву тяжелым грузом поселился внутри меня. Она ведь только недавно написала мне сообщение, но…


- Вы захотите увидеть это, - мрачно сказал он, обратив мое внимание на планшет, который он принес.


Встав, я засунул телефон в карман и преодолел дистанцию между нами, протянув руку. Блики солнца затемняли экран, так что я подвинулся, чтобы моя тень заслонила его. Фото, проявившееся на экране, заморозило кровь в моих жилах. Заголовок заставил меня заскрежетать зубами.


Дикий бразильский мальчишник Гидеона Кросса.


- Что это за херня?! – выругался я.


Мануэль шлепнул руку на мое плечо, когда подошел ко мне рядом.


- Похоже на проведение отличного времени, cabrón*. С двумя очень горячими крошками.


Я посмотрел на Рауля.


- Кленси прислал это мне,- объяснил он. – Я начал искать и обнаружил, что оно распространяется как вирус.


Кленси. Твою ж чертову мать. Ева…


Сунув планшет Раулю, я вытащил телефон.


- Я хочу знать, кто сделал это фото.


Кто знал, что я был в Бразилии? Кто однажды последовал за мной в ночной клуб, в частную VIP-зону и фотографировал?


- Уже в поисках.


Ругаясь и проклиная все на свете сквозь дыхание, я позвонил жене. Нетерпение и ярость охватили меня, пока я ждал ее ответа. Звонок был отправлен на голосовую почту, и я закончил вызов. Набрал снова. Мной завладело беспокойство.


Самые худшие страхи ее фантазии были захвачены в живом цвете на этой фотографии.


Я должен был ей все объяснить, хотя понятия не имел, как это сделать. Пот бисером выступил на лбу и увлажнил ладони, но внутри меня неприятно знобило.


Звонок во второй раз был переведен на голосовую почту.


- Черт подери.


Повесив трубку, я набрал еще раз.



* Перев с исп. – мудак.

ГЛАВА 11

- Выглядишь, будто тебе нужно добавки, - сказала Шауна, ставя ребухито* на маленький столик, находящийся между нашими шезлонгами,


- Боже, - я засмеялась, слегка охмелев. Сочетание сухого шерри и сладкой газировки - подлый удар. И не совсем разумно изгонять похмелье большим количеством алкоголя. - После этих выходных, придется пройти курс детоксикации.


Она улыбнулась и откинулась на спинку, ее веснушчатая кожа все еще оставалась бледной, и лишь слегка покрылась румянцем после двух дней, проведенных на солнце. Ее рыжие волосы были собраны на голове в сексуальном беспорядке, а голос слегка охрип от постоянного смеха прошлой ночью. Она надела купальник цвета морской волны, привлекший много благодарных глаза в ее сторону. Шауна – яркая личность, с вечной улыбкой и похабным чувством юмора.


Этим она была очень похожа на своего брата, которого я любила и знала, как жениха моего бывшего босса, Марка.


Мегуми подошла с другой стороны, неся еще два напитка. Она посмотрела на пустой лежак моей мамы.


- Где Моника?


- Она пошла охладиться в воду, - я искала ее взглядом, но не обнаружила. Трудно было не заметить лавандовый купальник, поэтому я решила, что мама просто пошла прогуляться. - Она вернется.


Она провела с нами все время, празднуя, ничего не пропуская. Не в ее стиле много пить и поздно ложиться спать, но ей все это, казалось, приносило удовольствие. Вокруг нее всегда движение. Мужчины всех возрастов кружили вокруг нее. Мамина неотразимость - игривая чувственность, как у котенка. Я очень хотела обладать этим же качеством.


- Только поглядите на него, - Шауна обратила мое внимание на Кэри, играющего на пляже. - Магнит для цыпочек.


- О, да.


Пляж был переполнен настолько, что с трудом можно было отыскать песок. Десятки плеч и голов виднелись на фоне океанских волн, но толпа вокруг Кэри сразу бросалась в глаза. Он сверкал улыбкой, наслаждаясь вниманием, словно кошка на солнце. Волосы зачесаны назад, открывая великолепное лицо с очками авиаторами, защищающими от яркого солнца.


Поймав мой взгляд, он махнул рукой. Я послала ему воздушный поцелуй.


- Вы с Кэри никогда не встречались? - спросила Шауна. - И не хотели?


Я покачала головой. Сейчас Кэри был ошеломляюще красив, здоров и мускулист - яркий пример идеального мужчины. Но когда я встретила его, он был тощим, с пустыми глазами, всегда в толстовке, даже в летнем Сан-Диего. Он прятал руки, стараясь скрыть следы неудачных попыток вскрыть вены, и носил капюшон на коротко стриженой голове.


В сеансах групповой терапии, он всегда сидел вне круга, у стены, а стул балансировал лишь на задних ножках. Он отвечал редко, но если это происходило, то его юмор был черным, полным сарказма и цинизма


Я подошла к нему однажды, не в силах игнорировать, излучаемую им, глубокую внутреннюю боль. «Не трать мое время, пытаясь наладить со мной отношения, - сказал он мягко, красивые зеленые глаза полностью лишены какого-либо света. Хочешь прокатиться на моем члене, так и скажи. В сексе я не отказываю».


Я знала, что это правда. У доктора Трэвиса была куча запутавшихся пациентов, многие из которых использовали секс в качестве бальзама или формы самонаказания. Кэри пользовались и те и другие, многие входили в открытую дверь.


«Нет, спасибо, - ответила я, его сексуальная агрессия вызывала отвращение. - Ты слишком худой для меня. Ешь гребаные чизбургеры, придурок».


После этого я пожалела, что пыталась быть хорошей с ним. Он нещадно преследовал меня, постоянно сыпля сексуальными намеками. Сначала я огрызалась. Но когда это не сработало, я убила его с добротой. В конце концов, он понял, что на самом деле я не собиралась с ним спать.


Одновременно, он начал набирать вес. Он позволил своим волосам отрасти. Он перестал жить спать со всеми, с кем только можно, стал чуть более избирательным. Я заметила его великолепие, но притяжения не возникало. Мы были слишком похожи, и мои инстинкты самосохранения находились в состоянии повышенной готовности.


- Мы были друзьями, - сказала я ей. - А затем он стал мне как брат.


- Я обожаю его, - ответила Мегуми, размазывая лосьон для загара по ногам. – Он сказал, что у них с Треем разладилось. Жаль слышать. Они - чудесная пара.


Я кивнула, взгляд вернулся к дорогому другу. Кэри поднял за талию девушку, чтобы бросить ее в волны. Она смеялась, явно пораженная происходящим.


- Глупо, конечно, говорить, что если суждено, то все наладится, но именно этой точки зрения я и придерживаюсь.


Я все еще собиралась позвонить Трею. И маме Гидеона, Элизабет. Еще я хотела связаться с Айерленд. И Крисом. Ну, а так как мои биоритмы напрочь стерлись обилием алкоголя, я мысленно пометила обзвонить всех после выздоровления, в пентхаусе. Также нужно было поговорить с отцом, так как из-за разницы во времени, я отложила наш плановый субботний разговор.


- Не хочу домой, - Мегуми вытянулась со вздохом, держа любимый напиток в руках. - Эти два дня прошли слишком быстро. Не могу поверить, что мы уезжаем через несколько часов.


Я могла бы с легкостью остаться еще на неделю, если бы так сильно не скучала по Гидеону.


- Ева, дорогая.


Я повернулась на звук голоса моей мамы. Она подошла ко мне сзади и стала за лежаком, завернутая в полотенце.


- Пора ехать?


Она покачала головой. Потом я заметила, что она заламывала руки. Плохой знак.


- Можешь вернуться со мной в отель?- спросила она. - Мне нужно поговорить с тобой.


Я увидела Кленси, стоящего позади нее, со сжатыми челюстями. Мой пульс участился. Встав, я схватила саронг, который взяла с собой на пляж, и обернула им вокруг талии.


- Может, нам тоже стоит пойти? - спросил Шауна, садясь.


- Оставайтесь здесь с Кэри, - ответила мама, ободряюще улыбнувшись.


Меня поразило то, как она сделала это - красиво и невозмутимо, в то время, как я знала, что внутри она на нервах. Я сама была слишком выразительной, чтобы скрывать реакции, но моя мама выдавала эмоции лишь руками и глазами. Она часто говорила, что даже по смеху можно определить реакцию. А сейчас она была в темных очках, эффективно замаскирована.


Молча я последовала за ней и Кленси обратно в отель. После того, как мы достигли лобби, казалось, каждый сотрудник приветствует нас улыбкой. Они все знали, кто я. В конце концов, мы остановились в одном из курортов Гидеона. Название «Виентос Крусадос» означало Перекрестные Ветра (Crosswinds).


Гидеон женился на мне на курорте КроссВиндс. Тогда я не знала, что это сеть отелей по всему миру.


Мы зашли в лифт и Кленси просунул карту в нужный слот - мера безопасности, которая ограничивает доступ к нашему этажу. Так как в кабине с нами находились другие люди, мне до сих пор приходилось ждать ответов.


Все внутри сжалось, мысли метались с одной на другую. А вдруг что-то случилось с Гидеоном? Или с папой? Я поняла, что оставила свой телефон на столе рядом с любимым напитком и мысленно себя отругала. Если бы я отправила сообщение Гидеону, то могла бы себя отвлечь от ощущения, что схожу с ума.


После того, как лифт остановился три раза, кабина, наконец, опустела, двигаясь на верхний этаж.


– Что происходит? – спросила я, обращаясь к маме и Кленси.


Она сняла очки дрожащими пальцами.


– Разгорается скандал, - начала она. – В основном в Интернете.


Что означало: контролировать невозможно. Или вроде того.


– Мама. Просто скажи мне.


Она глубоко вздохнул.


– Кое-какие фотографии... Она посмотрела на Кленси, в поисках помощи.


– Какие? – я думала, меня вырвет. Кто-то нашел фотографии, который снял Натан? Или же кадры секса с записи Бретта?


– Фотографии Гидеона Кросса в Бразилии распространились этим утром, словно вирус, – сказал Кленси. Он говорил спокойным голосом, но в его позе было что-то странное. Такое напряжение было крайне необычно для него.


Я почувствовала, будто бы меня ударили кулаком в живот. Я промолчала. Говорить было нечего, пока я не увижу доказательств.


Мы вышли непосредственно в наш номер с несколькими спальнями и центральной гостиной. Горничные открыли двери, ведущие на балкон, и шторы развивались на ветру, цепляя собой подхваты, предназначенные для их сдерживания. Яркий и тёплый номер в Испанском стиле покорил меня сразу же по прибытии.


Сейчас я не обращала ни на что внимания.


Я шла на дрожащих ногах дивану и стала ждать, когда Кленси разблокирует планшет и передаст его мне. Мама села рядом, молча предлагая поддержку.


Глядя вниз, я шумно вдохнула. Моя грудь была зажата словно в тиски. То, что я увидела, сводило меня с ума... Будто бы кто-то залез в мою голову, и выхватил одно из изображений моего сознания.


Взгляд сосредоточился на Гидеоне, тёмный и великолепный, одетый во все чёрное. Волосы частично закрывали лицо, но это определённо был мой муж. Я надеялась, что это был не он, пыталась найти хоть что-то, чтобы выдало мошенника. Но я знала тело Гидеона так же, как своё собственное. Знала, как он двигается. Как он расслабляется. Как он соблазняет.


Я отвела взгляд от любимой фигуры в центре непристойности. Не было сил вынести этого.


Полукруглый диван. Чёрные бархатные шторы. Полдюжины бутылок ликёра на низком столике.


Частные VIP комната.


Стройная брюнетка полулежала на раскиданных подушках. Её глубокий V-образный вырез с блёстками отодвинут в сторону. Тело Гидеона было частично поверх неё. И губы сосали её соски.


Вторая - длинноногая брюнетка. Раскинулась на его спине. Их бёдра касаются. Ноги раздвинуты. Её рот раскрыт в удовольствие. Рука Гидеона под короткой юбкой.


Видно не было, но его пальцы были внутри неё. Я знала это. Это был удар прямо в сердце острого, зазубренного ножа.


Изображение стало размытым, когда на глаза навернулись слезы. Горячими струями они полились по лицу. Я перелистнула, убирая фотографию из поля зрения. Затем я увидела своё имя и грязную спекуляцию автора относительно того, что я думаю о секс-вечеринке жениха, прощающегося с холостяцкой жизнью.


Тяжело дыша, я положила планшет на журнальный столик. Моя мать продвинулась ближе и обняла меня, притягивает в свои объятия. В комнате громко зазвонил телефон, накаляя нервы.


– Тише...- прошептала она, поглаживая мои волосы. - Я с тобой, дорогая. Я рядом.


Кленси подошел к телефонной трубке и ответил бесцеремонным:


- Да? - тон чего стал ещё холоднее. - Вижу ты прекрасно проводишь время.


Гидеон.


Я посмотрела на Кленси и почувствовала жар, исходящий волнами от него. Он встретил мой взгляд.


– Да, она здесь.

Я отодвинулась от матери и кое-как встала. Борясь с приступом тошноты, подошла к Кленси и протянул руку к телефону. Он дал мне беспроводную трубку и сделал шаг назад.


Я проглотила рыдания.


– Здравствуй.


Пауза. Дыхание Гидеона участилось. По одному только слову он понял, что я уже всё знаю.


– Ангел...


Почувствовав приступ, я побежала в ванную и бросила трубку, едва сумев поднять сиденье унитаза, перед тем как опустошить содержимое моего желудка, сопровождаемое ужасными спазмами.


Прибежала мама, и я покачала головой.


– Уходи, - я вздохнула, опустившись на пол у стены.


– Ева...


– Мне нужна минута, мама. Просто... дайте мне минуту.


Она смотрела на меня, потом кивнула и закрыла за собой дверь.


Из телефона на полу, я слышала, как кричит Гидеон. Потянувшись к нему, я схватила его и притянула ближе. Поднесла к уху.


– Ева! Ради бога, возьми телефон!


- Прекрати кричать, – произнесла я, в голове стучало.


– Господи, – он быстро дышал. – Тебе плохо. Черт побери. Я слишком далеко...- его голос стал громче. - Рауль! Где ты, мать твою? Приготовь чертов самолёт сейчас же! Созвонись с ними, мать вашу?


- Нет. Не нужно…


- Это случилось до встречи с тобой, - торопливо произнес он, быстро дыша. – Я не знаю, когда или… Что? - кто-то заговорил на заднем плане. – Синко де Майо?** Черт побери! И почему это появилось именно сейчас?


– Гидеон...


– Ева, клянусь, эта сраная фотография была сделана не в эти выходные. Я бы так никогда не поступил. Ты же знаешь. Ты же знаешь, что значишь для меня.


– Гидеон, успокойся, – мой пульс начал замедляться. Он был в бешенстве. Запаниковал. Мое сердце разрывалось. Он был сильным, способным управлять всем, выживать и крушить все на своём пути.


Я была его слабостью, в то время как сама хотела стать его силой.


– Ты должна верить мне, Ева. Я бы никогда не сделал этого. Я бы никогда...


– Я верю тебе.


– …не изменил тебе. Что?


Закрыв глаза, я прижалась головой к стене. Мой желудок начал успокаиваться.


- Я верю тебе.


Его тяжелый выдох послышался в телефоне.


– Господи.


Тишина.


Я знала, сколько значит для него, моя безоговорочная вера. Во всем. В чем угодно. Как бы это ни трудно было принять, в моей вере он нуждался не меньше, чем в любви. По его мнению, моя вера и была любовью.


Его объяснение было простым, можно даже сказать примитивным, но, зная его таким, какой он есть, я понимала - это единственное, что имело смысл.


- Я люблю тебя, – его голос был мягким. Уставшим. – Я так сильно люблю тебя, Ева. Когда ты не ответила на звонок...


– Я тоже тебя люблю.


– Мне жаль, - он издал звук, полный боли и сожаления. - Мне жаль, что ты это видела. Отстой. Все это полный отстой.


- Ты видел и похуже, – Гидеон видел, как я целуюсь с Бреттом Клайном прямо перед его носом. К тому же он видел, по крайней мере, одну запись моего с Бреттом секса. По сравнению с этим, фото - пустышка.


– Ненавижу расстояние между нами.


– Я тоже, – я хотела его объятий, которые бы меня успокоили. Более того, я хотела утешить его. Для того, чтобы ещё раз показать ему, что никуда не уйду от него, и у него нет никаких оснований опасаться.


– Больше мы этого не делаем.


– Нет, ведь ты женишься только дважды, оба раза на мне. Больше никаких холостяцких вечеринок для тебя.


Он раздраженно усмехнулся.


- Я не это имел в виду.


– Я знаю.


– Скажи Кленси, чтобы отвёз тебя домой. Мы сейчас собираемся в аэропорт.


Я покачала головой, понимая, что он не видит меня.


– Возьми завтра выходной.


– Завтра...? Да, но ты же больна...


– Нет, я в порядке. Я лечу к тебе. В Рио.


– Что? Нет. Не хочу быть здесь. Мне нужно поехать домой и разобраться со всем этим дерьмом.


– Это просочилось в сеть, дикую среду, Гидеон. Тут ничего не изменишь, - я встала с пола. - Ты можешь поохотиться на него, или на неё) и позже. Я не позволю разрушить наши воспоминания о выходных.


– Это не...


– Если им нужны твои фотографии из Бразилии, Ас, я на них тоже буду.


Он все правильно понял.


– Хорошо. Буду ждать тебя.



* Ребухито смешивается из сухого белого хересного бренди мансанильи и лимонного газированного напитка.

* национальный праздник Мексики. Отмечается 5 мая


- Может быть, это фотошоп, - сказала Мегуми.


- Или этот парень двойник, - предложила Шауна, наклонившись к Мегуми, чтобы посмотреть на планшет. - Тут толком не разглядеть ничего, Ева.


- Нет, - я покачала головой. Это было то, что было. - Определенно Гидеон.


Кэри, который сидел рядом со мной в лимузине, взял меня за руку и сплел наши пальцы. Мама сидела непосредственно позади водителя, разглядывая образцы ткани. Ее гладкие ноги скрещены. Одна нога стучала беспокойно.


Мегуми и Шауна посмотрели на меня с жалостью.


Их симпатии будоражили мою гордость. Я сделала ошибку, просмотрев сайты. Меня поразила жестокость людей. По мнению одних, я презренная женщина. Других - слишком глупая, чтобы понять, что выхожу замуж за человека, который даст мне только свое имя, а вот тело отдаст любой, кого пожелает. Я была золотоискателем, готовым мириться с унижением за деньги. Я была женщиной, которая может стать чемпионом для всех женщин... если отвернусь от Гидеона и найду другого мужчину.


- Это старая фотография, - повторила я.


На самом деле, возможно, все произошло не так уж и давно, мало кого интересует когда, лишь только то, что фото сделано не в момент наших отношений.


Он сильно изменился с тех пор. Для меня. Для нас. И я уже не та женщина, которую он встретил в тот роковой день в июне.


- Древнее фото, - решительно сказал Шауна. - Абсолютно.


Мегуми кивнула, но все еще выглядел сомневающейся


- Зачем ему врать? - спросила я наотрез. - Немного времени займет найти это клуб. Он должен принадлежать Гидеону. И я уверена, он находится в Манхэттене. Он не может находиться в Нью-Йорке, имея в паспорте печать Бразилии.


Мне потребовалось пару часов на осознание этого, и я была отчасти рада. Мне не нужно было доказательств, что мой муж говорит правду. Но если бы мы могли как-то доказать, что фотография была сделана в определенном, конкретном месте, было бы неплохо указать на это общественности.


- Ах, да, - Мегуми широко улыбнулась. - И он без ума от тебя, Ева. Он бы не стал творить подобное.


Я согласно кивнула, а затем отбросила эту тему. В ближайшее время мы окажемся в аэропорту, и не хотелось бы оставить в воспоминаниях лишь глупую сплетню, вместо удивительной поездки.


- Спасибо что прилетели. Я отлично провела время.


Я бы хотела взять их с собой в Рио, но не было необходимых виз для въезда в страну. Кроме того, всем в понедельник на работу. Таким образом, мы расстаемся. Девочки летят домой с охраной Кленси, а мы в это время с мамой и Кэри и самим Кленси летим в Бразилию на личном самолете Гидеона.


Это будет быстрая поездка. Прилет в понедельник утром, вылет - вечером. Если получится поспать, то только в самолете. Но к тому времени я была настроена, чтобы Гидеон покинул Бразилию с улыбкой. Я не хочу, чтобы он оглядывался на выходные с сожалением. У него достаточно плохих воспоминаний. Двигаясь вперед, я хотела, чтобы он приобретал только хорошее.


- Это мы должны благодарить тебя, - ухмыльнулась Шауна. - Я не пропустила бы этого ни за что на свете.


- Согласна с Шауной, - ответила Мегуми. - Поездка на все времена.


Закрыв глаза, Шауна откинула голову на спинку сиденья.


- Передай привет Арнольдо от меня.


Я знала, Шауна и Арнольдо стали друзьями, с того самого момента, когда их познакомили на концерте Шесть-девятых. Думаю, друг с другом, они чувствовали себя в безопасности. Шауна ждала своего парня Дага из Сицилии, где тот посещал эксклюзивные курсы для поваров. Арнольдо лелеял свое разбитое сердце, но сам был человеком, который любил женщин и, вероятно, оценил возможность наслаждаться просто общением.


У Кэри нечто подобное. Он упустил Трея и не был заинтересован в разгульстве, что было для него очень необычно. Обычно, когда ему больно, он трахался, забываясь. Вместо этого он провел выходные, держась ближе к Мегуми, которая выглядела как олень в свете фар автомобиля, когда мужчины подходили к ней. Кэри защищал ее, веселил и приносил удовольствие обоим.


Гидеон был не единственным, кто проделал длинный путь.


Что касается меня, я умирала от нетерпения быть с моим мужем. Стресс вернул его кошмары, так что я вытащила свой телефон и написала ему.


"Мечтай обо мне. "


В ответе читалось столько характера Гидеона, на моем лице засияла улыбка.


"Лети быстрее. "


Я поняла, он снова вернулся в свою игру.

- Ничего себе, - я смотрела в окно самолета, когда тот вырулил к остановке в частном аэропорту на окраине Рио. - Вот это вид.

На взлетной полосе стояли Гидеон, Арнольдо, Мануэль и Араш. Все одеты в длинные шорты и футболки. Все темноволосые и высокие. Красивые, мускулистые. Загорелые.

Они выстроились в ряд, как ряд экзотических, возмутительно дорогих спортивных автомобилей. Мощные, сексуальные, опасные и быстрые.

У меня не было никаких сомнений по поводу верности моего мужа, но если бы были, то один только взгляд на него положил бы им конец. Его друзья были расслаблены и спокойны, словно их внутренние двигатели охладились после долгой поездки.. То, что они насладились Рио (и его женщинами), отпечаталось на них. Гидеон, однако, был напряжен. Осторожен. Его двигатель работал, мурлыча от необходимости взреветь от нуля до шестидесяти за момент удара сердца. На этом мужчине не было тест-драйва.

Я прилетела к нему с намерением успокоить, выработать стратегию, вернуть раненую гордость. Вместо этого я должна стать водителем, который выжжет все его топливо.

Да, пожалуйста.


Я почувствовала легкий удар, когда трап подъехал к самолету. Кленси вышел первым. Моя мама последовала за ним. Я пошла за ней, остановившись в самом начале лестницы, чтобы сделать фотографию на телефон. Фото Гидеона и его друзей даст интернету повод обсуждения.

Я сделала первый шаг вниз, и Гидеон двинулся с места, раскрывая руки и покрывая расстояние между нами. Я не могла видеть его глаз, только себя в отражении очков, но я чувствовала его пристальный интенсивный взгляд. Мои колени ослабли, заставляя держаться за поручень для поддержания равновесия.

Он пожал руку Кленси. Он пережил и даже сумел ответить взаимным кратким объятием с моей матерью. Но он не сводил с меня глаз и даже не медлил.

Ради него я надела красные «трахни-меня» туфли на шпильках. Тесные белые шорты едва прикрывали мой зад и заканчивались ниже пупка. Мой топ был из красного кружева с тонкими ремешками. Красная атласная лента создавала спину как у корсета. Волосы в сексуальном беспорядке. Гидеон сделал их еще более растрепанными, когда поймал меня на последнем шаге, и запустил в них руку.

Его губы впились в мои, не замечая красный блеск. Я повисла в объятиях, ноги оторвались от земли, его рука плотно обхватила мою талию. Я соединила лодыжки на его спине, поднимаясь выше и тем самым заставляя его голову отклониться назад. Я обвила его, запуская свой язык глубоко ему в рот. Его рука из моих волос переместилась вниз, чтобы поддержать меня. Он схватил меня за задницу властно, требовательно, как я любила.

- Чертовски горячо, - сказал Кэри откуда-то позади меня.

Мануэль издал пронзительный свист.

Меня мало заботил спектакль, что мы вытворяли. Твердое тело Гидеона было крайне вкусным, и этот вкус опьянял. Мои мысли рассеялись. Я хотела скакать на нем, тереться об него. Я хотел, чтобы он был голым и потным, покрытый моим запахом. На его лице, руках, члене.

Мой муж был не единственным, кто хотел пометить свою территорию.

- Ева Лорен, - мама выругалась. – Возьми себя в руки!

Звук голоса моей мамы немедленно охладил нас. Я убрала ноги с его бедер, позволяя придержать себя, пока не была способна снова стоять. Я неохотно отстранилась, мои руки на короткое время подняли очки Гидеона, чтобы посмотреть ему в глаза. Страсть… похоть.

Я вытерла следы моего блеска для губ пальцами с его рта. Его губы распухли от страсти нашего поцелуя, его улыбка стала нежнее.

Он обхватил мое лицо в ладони, большими пальцами проведя по моим губам. Призывая мою голову откинуться назад, он поцеловал кончик моего носа. Он был нежен, сдерживал свою свирепую радость от встречи, что меня очень тронуло.

ТЕЛЕГРАМ

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Большая библиотека с любыми жанрами и авторами

Большая Библиотека

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги