Требуется жадная и незамужняя

Глава восемнадцатая. Фея цветов

Уже месяц мне снился ребенок.

Нет, не так.

Это был только голос. Далекий, едва различимый и до надрыва отчаянный.

Он звал свою маму.

Иногда он плакал. Горестно, с такой непередаваемой тоской, от которой я металась во сне, в какой-то нереальной туманной мгле, и кричала, кричала в ответ.

Это было невыносимо.

В такие ночи я просыпалась мокрой от холодного липкого пота, после чего долго не могла уснуть. Крутилась в кровати или сжималась в комок, пытаясь сдержать рыдания. Я не понимала, что со мной и почему так реагирую на обычные сны. Хорошо, не обычные. Странные. Непрекращающиеся. Вызывающие лютую тоску. Но всего лишь сны.

Ведь у меня никогда не было детей.

«Мама! Где ты? Вернись!»

Днем я отгоняла мрачные мысли. Днем мне было не до переживаний.

Я отчаянно искала работу. Деньги, которыми со мной рассчитались по последнему месту работы, заканчивались. Большая их часть ушла на предоплату съемной квартиры, оставшиеся едва погашали потребности в еде и транспортные расходы. Если в ближайшее время не устроюсь хоть куда-нибудь, даже техничкой, я окажусь на улице.

Опять.

Месяц назад я уже осталась без жилья и работы. По факту гораздо раньше, но отсчет новой жизни и памяти начался именно в тот ледяной ноябрьский день. Только что я привычно шла на работу, в кофте, джинсах и ветровке, наслаждаясь просыпающейся зеленью на редких тротуарных деревьях и робким весенним теплом, как вдруг оказалась посреди городского парка в белом театральном платье в стиле ампир и красивых, утонувших в снегу балетках.

Как я тогда не окоченела от холода, до сих пор загадка.

При мне оказалось овальное зеркальце в серебристой оправе, которое я держала в правой руке, да маленькая красивая сумочка на длинной цепочке через плечо. В первую очередь я проверила ее содержимое. Ожерелье, богатое на вид, но, скорее всего, реквизит из того же театра, что и платье. Пара колец. И всё. Ни денег, ни документов, ни смартфона. Ни ключей от съемной квартиры.

Под удивленными взглядами прохожих я побежала домой. Постучала в дверь соседке, понимая, что без ключей попасть в свою квартиру не смогу при всем желании. Та открыла и удивленно оглядела меня с ног до головы.

— Здрасте, Инесса Павловна. А можно от вас позвонить хозяйке? Я ключи потеряла.

— Женя, ты, что ль? — охнула соседка. — Явилась? Где ж ты пропадала? Ольга квартиру уже давно другим людям сдала.

— В смысле, другим? Как другим?

— Так ты бы не исчезала, ничего не сказав. Сейчас я Ольге позвоню, погоди, она твои вещи увезла на другую квартиру. Но ты не подумай чего, она всё по описи, ментов вызывала, они и заявление о пропаже приняли, и записали, что твоего было. Там же и техника какая-то была, и вещи и телефон брошенный. Чтобы потом, если чего, ты без претензий была.

И пока Инесса Павловна звонила квартирной соседке, я задавалась вопросом, кто из нас сошел с ума.

Оказалось, я. Хозяйка подтвердила, что я пропала больше трех месяцев назад, в августе. И, поскольку срок оплаты прошел, а нерадивой квартиросъемщицы и след простыл, Ольге пришлось принимать меры.

За вещами, к счастью, надо было идти не на другой конец города, а в соседний дом. Потому что денег не нашлось даже на проезд. Ольга меня встретила, отругала за «распущенность и не добропорядочность» и согласилась еще подержать мое имущество, пока я не найду новое жилье. Выставив счет за долговременное хранение. Я переоделась в свои вещи по сезону, забрала телефон и, клятвенно пообещав всё оплатить с первой же зарплаты, бросилась на работу.

Там ждал аналогичный сюрприз. Как оказалось, Женя Яблокова уволилась примерно в те же дни августа, в какие пропала из квартиры. Не совсем сама, уволили за прогулы. Только тогда я додумалась проверить банковскую карточку. И — о чудо! — обнаружила первую радостную новость во всей этой сводящей с ума ситуации. У меня были деньги! Немного, но за крышу над головой на время поисков новой работы я могла уже не волноваться. А тут и хозяйка позвонила. Сказала, что нашла для меня небольшую и недорогую студию на окраине города.

Заселившись и забрав вещи, я позвонила Светке.

— Ну, ты подруга, блин, даешь! — воскликнула та, едва взяв трубку. — Загуляла, так загуляла!

— Свет, — проговорила я растерянно. — Не понимаю, что происходит. Приезжай. Я дам тебе свой новый адрес.

И тут меня ждала третья шокирующая новостью. Со Светкой я тоже общалась в последний раз в день увольнения, после чего перестала выходить на связь. Только подруга, в отличие от хозяйки, переживающей за возможные обвинения с моей стороны в присвоении имущества, не стала заявлять в полицию о пропаже человека.

— Так я думала, ты опять со своим мажорчиком сошлась, — похлопала глазами Светка. — У вас же совет да любовь. И горячая постелька.

— Какой мажорчик?

Сначала я подумала, что Светка меня подкалывает. Ее слова звучали неправдоподобно. Не могла я соблазниться богатством парня и броситься в его объятия.

Разве что там действительно была замешана любовь.

В ту же ночь и начались эти сны. Каждый раз я просыпалась в слезах. Сердце болело, словно на самом деле разрывалось в клочья. Он зовет меня? Что ему нужно?

Сегодня, на тридцать второй день нового отсчета моей жизни и памяти, малыш снова взывал к своей маме. Но теперь что-то изменилось. Он не просто спрашивал, где она и когда вернется.

Впервые ребенок заговорил об отце.

«Мама, ты нужна нам! Спаси папу! Спаси его! Он сходит с ума… Если ты не вернешься, он совсем обезумеет! Помоги нам, мама!»

Папа? Бросивший меня мажорчик? С чего бы ему сходить с ума?

И почему вообще мое подсознание, не пожелавшее благополучно забыть неприятный опыт и последствия общения с мужчиной, вдруг выдало просьбу о помощи?

Даже после пробуждения в голове продолжал звенеть умоляющий детский голосок.

Тяжелая невыносимая тоска сдавливала сердце. Когда чувство безысходности почти довело меня до края, я позвонила Светке.

— А что ты хотела? — заявила она. — Выкидыш дело серьезное! Такой стресс для организма!

— Я его даже не помню! — возражала я.

— Ты не помнишь, а тело — помнит. И подсознание помнит.

О том, что я вообще была беременна, выяснилось на приеме у гинеколога. К которому я решила сходить, чтобы развеять сомнения. В моем случае это могло бы стать единственным подтверждением правдивости слов подруги о моем романе с мажором.

Развеяла. Подтвердила. И теперь не знала, что думать и делать дальше.

Какое-то время назад мы со Светкой сошлись во мнении, что эта странная амнезия возникла как раз на фоне переживаний из-за потери ребенка. Это вполне вязалось с моим характером. Волноваться по любому поводу, накручивать себя по ерунде, поддаваться эмоциям и рвать душу по причине, которую другие спокойно переживут и пойдут дальше, к новым свершениям.

Правда, это не объясняло, почему из памяти вычеркнуто не только время романа с мажором, но еще и примерно два с половиной месяца до него. В общей сложности я забыла полгода своей жизни, начиная с того самого весеннего дня, который я запомнила последним.

— Да ты бы лучше радовалась, что так легко отделалась! Тот мажорчик тебя бросил? Бросил. Видно, как узнал о залете, так и скинул ненужный балласт. А ты, как всегда, распереживалась. Вот и потеряла ребеночка.

Да, Светка никогда не стеснялась в выражениях. Порой задумываюсь, а почему я продолжаю с ней дружить?

— Эти сны меня просто убивают, — пожаловалась я. — Сколько они мне будут сниться? Я так долго не выдержу!

— Слу-у-ушай! — пришла Светке в голову новая идея. — А вдруг не выкидыш? Вдруг ты сделала аборт? И теперь этот невинный убитый ребенок взывает к твоей совести с того света?

Я содрогнулась. Нет. Точно нет. Как бы тяжело не было, что не натворил бы его отец, я никогда не смогла бы убить живую душу в своей утробе.

— Гинеколог сказала, если бы не срок, вообще можно было бы сказать, что я его благополучно родила, — возразила я Светке. — Но ты говорила, что с мажором я сошлась за три-четыре месяца до потери памяти. За этот срок можно забеременеть. Но не родить.

— Ой, да фиговый твой гинеколог. Сходи лучше к моему, вот где отличный специалист. Подожди, я тебе его телефончик дам…

Телефон я записала, но в походе к Светкиному специалисту смысла уже не видела. Месяц прошел, чего там смотреть-то?

К тому же, были дела поважнее. Меня, наконец-то, пригласили на собеседование. В какой-то продуктовый магазин требовалась продавщица. Первый проблеск надежды за месяц бесплодных поисков работы.

— Женька, давай я к тебе вечерком загляну? — попросилась Светка. — Обожаю твой райончик. Смотри-ка, декабрь, везде мороз под тридцатник, а у тебя благодать. Прямо аномальная зона какая-то. Отличное местечко выбрала для жизни, прямо завидую.

— Свет, я на собеседование ухожу. Когда вернусь, не знаю.

— Бли-и-ин, — расстроилась подруга. — Тогда завтра! А то задубела я от этой зимы, погреться хочу.

Распрощавшись с подругой, я быстро собралась, застегнула пуховик и отправилась на встречу с судьбой. Вдруг на этот раз повезет? Хоть бы приняли на работу!

Я шла по тротуару к остановке и вдыхала полной грудью по-весеннему теплый чудный воздух. Это правда, что район у нас особенный. То ли благодаря близкой ТЭЦ, то ли еще по какой-то причине, но температура воздуха всю зиму держится градусов на пятнадцать-двадцать выше, чем в остальном городе. А полмесяца назад и вовсе случилось чудо — на нашей улице внезапно зацвела яблоня. Даже в новостях об этом рассказывали.

Троллейбус бодро увез меня на другой конец города. В лютый, щипающий за нос мороз. Я сошла на нужной остановке, укуталась поплотнее в шарф и двинулась к нужному зданию.

Чтобы уже через пятнадцать минут выйти оттуда с диагнозом «Вы нам не подходите».

Статья в трудовой книжке поставила жирный крест на моем дальнейшем трудоустройстве.

Обиднее всего было то, что я даже не помню, стоил ли тот скоротечный роман одной отдельно взятой сломанной судьбы.

Я шла по улице, сдерживая слезы. Это был последний шанс. Месяц бьюсь, целый месяц, и всё без толку.

Воздух немного потеплел. Дело шло к вечеру, а температура не понижалась, что было бы вполне ожидаемо, а, напротив, заметно поползла вверх.

А вместе с ней росло непонятное, заставляющее чуть быстрее стучать сердце, чувство.

Меня потянуло на соседнюю улицу. Повинуясь этому приглашению, ясвернула и прошла еще несколько кварталов. Ощущение правильности направления усиливалось, шаги убыстрялись сами собой. Как будто я спешила домой… Или на встречу с близким человеком.

А ведь уже чувствовала что-то такое. Не отдавая себе отчета, не задумываясь и не пытаясь понять. С того самого пробуждения посреди заснеженного парка. Вот только весь последующий месяц я жила в сильном стрессе из-за потери прежней привычной и удобной жизни. Из-за давящих снов. И ощущение чего-то родственного, нужного пряталось где-то на задворках восприятия. А сейчас внезапно нахлынуло настолько мощной волной, что игнорировать его и дальше стало невозможно.

Я шла, повинуясь этому зову. Потеплело настолько, что захотелось расстегнуть пуховик.

И тут я увидела вывеску.

«Фея цветов».

Маленький цветочный магазинчик, притулившийся между двумя пятиэтажками.

Сердце заколотилось в предчувствии чего-то важного.

Нашла!

На стеклянной двери висело написанное от руки объявление о свободной вакансии садовника. Работа! Так вот что это было за чувство! Меня сюда привела сама интуиция. И пусть я ни разу не садовник, зато обожаю растения, а опыт — дело наживное. На секунду мне помахали листиками с того света фиалка и две герани. Я отогнала видение засохших комнатных цветов. Да, не складывалось у меня с ними. Совсем не складывалось. Но не потому, что я плохо влияю на домашнюю растительность. Просто я была слишком занята, чтобы регулярно их поливать.

Я потянула на себя дверь, впуская в помещение морозную свежесть, а выпуская дивный аромат тысяч цветов.

Цветы были повсюду: в вазонах, в горшках и кашпо, на полу, на окнах, на длинном прилавке. В глазах зарябило от разноцветия и разнообразия. Душа получала эстетическое наслаждение.

И среди этого буйства красок и зелени не сразу можно было разглядеть невысокую худенькую женщину примерно тридцати лет. Миловидную блондинку с длинными волосами, в джинсах, зеленой футболке и салатового цвета рабочем фартуке, подрезающую стебли у красных роз.

— О! Наконец, ты пришла! — обрадовалась женщина, посмотрев на меня. — Проходи.

Я замялась на пороге, понимая, что продавец кого-то ждала, и я тут не вовремя.

— Проходи-проходи! Что ты как не родная.

— Извините, — пролепетала я неуверенно. — Я по поводу работы… У вас там объявление… требуется садовник…

— Конечно, требуется! — обрадовалась женщина, ставя подрезанные розы в вазон и полностью разворачиваясь ко мне. У нее оказались очень красивые, редкого зеленого оттенка, глаза и длинные, густо накрашенные ресницы. На мгновение я удивилась: в точно такой же цвет недавно окрасились мои собственные, бывшие когда-то серыми, радужки. — Это объявление для тебя и писалось. Я надеялась, увидишь, не устоишь. С нашими-то способностями мы с тобой, знаешь, какой бизнес можем замутить?!

С каждой ее фразой я всё больше убеждалась, что меня с кем-то спутали. А жаль. Работа мне была нужна позарез, цветы я любила, а это место почему-то притягивало к себе, то ли какой-то доброй энергетикой, то ли ощущением чего-то родственного.

Но вакансия, судя по всему, уже была кем-то занята.

— Извините, кажется, тут какая-то ошибка, — с сожалением произнесла я. — Я просто шла мимо, увидела объявление. Я не та, кого вы ждете.

— Разве? — удивилась женщина. — Да быть такого не может! Я же чувствую это в тебе! И ты шла мимо не просто так. Не случайно, верно?

Я пожала плечами. Объяснить, почему я оказалась именно в этой части города и заметила именно этот милый маленький магазинчик, было невозможно.

— Это точно ты! — упорствовала блондинка. — Я ждала тебя с тех пор, как пошли все эти новости про аномально теплый район на окраине города. И про цветущие яблони посреди ноября. Ты ведь там живешь, верно? Я сразу поняла, из-за кого всё это! Даже несколько раз прогулялась по улицам того района, надеялась тебя встретить. Но у меня чутье не очень, я так и не смогла определить, где ты находишься. Но ты нашла меня сама! Я так этому рада! — И тут же искренне удивилась. — Слушай, а тебе разве нужна работа? Именно работа, для заработка? Не, ну я, конечно, рассчитывала, что объявление дополнительно привлечет твое внимание, но больше из интереса, как возможность для хобби.

Чем окончательно сбила меня с толку.

— Мне нужны деньги, — честно сказала я. — Мне в следующем месяце нечем платить за съемное жилье. Не думала, что можно работать за бесплатно.

— Нет, конечно, не бесплатно! — замахала руками блондинка. — Я хорошо плачу. Но я думала… — она запнулась, о чем-то размышляя. — Неужели ты совершила ту же ошибку, что и я? Хотя… да, скорее всего, так и случилось. Иначе ты бы получила хорошую награду. И не нуждалась бы в заработке.

— Какая награда? — растерлась я. — Вы точно меня с кем-то спутали.

Или…

Всё легко объяснялось, если предположить, что передо мной — сумасшедшая. Одинокая цветочница, помешавшаяся среди своих цветов.

Я сделала шаг назад, к выходу.

— Пожалуй, я пойду. Извините. Всего доброго.

— Та-а-ак, — протянула женщина, глядя на меня странным, оценивающим взглядом слегка потемневших зеленых глаз. — Не убегай. Кажется, мы не с того начали. Вижу, ты ничего не понимаешь. Хотя это странно. Если ты меня нашла, значит, чувствуешь меня лучше, чем я тебя. Нас таких всего две на весь город. Я бы даже сказала, на весь мир. Ты ведь тоже была там, верно? В Алуяре? Ты — жена Люта?