Три подруги и пустынная кошка (СИ)

Глава 37

Гриша стоял, скрестив руки на груди и привалившись плечом к одному из деревянных столбов, на котором держался такой же деревянный навес, под которым днем на шезлонгах лежат отдыхающие. Легкие модные брюки, тонкая футболка, отдохнувшее лицо и бодрая улыбка — оборотень выглядел так, будто собирался в круиз.

— Заблудился? — ласково поинтересовалась я.

— Не совсем, — он оттолкнулся и пошел мне на встречу, шагая размеренно и не торопливо. — Ты ведь знала, что я приду. Так, к чему делать вид, будто не рада мне?

— Если ты не принес то, что мне нужно, то я действительно буду тебе не рада, — пообещала с улыбкой и с угрозой. — Так, как? Есть, чем похвастаться?

Гриша сунул руку в карман, вытащил обратно и раскрыл кулак, поднеся его к моему лицу. На ладони лежал серый, ничем не примечательный камень, который легче легкого потерять среди похожих, усеивающих многие городские пляжи пляж.

— Ты этого хотела? — с самодовольной улыбкой поинтересовался он, хотя и так уже знал ответ.

— Да, — выдохнула я, аккуратно забирая камень с ладони, пахнущей мужским лосьоном после бритья.

Вожак оборотней приблизился совсем близко и положил руку мне на талию, притягивая рывком к себе. Я не стала сопротивляться, подняв лицо ему навстречу. Он склонился и в уже приоткрывшиеся для поцелуя губы прошептал:

— Я заслужил твое доверие?

— Отчасти, — уклончиво ответила я, укладывая ладонь ему на плечо. — Макс ничего не заметил, когда ты забирал у него камень Мафдет?

— Даже если и заметил, какая теперь уже разница? — с безразличием поинтересовался Гриша, продолжая жадно рассматривать мои губы.

— Ты все еще связан с ним клятвой крови, — напомнила я. — И когда начнется война, он призовет тебя в свое войско.

— Думаешь? — приподнял бровь Гриша. — А если война не начнется?

— Начнется, — заверила его я. — Потому что я её начну. И я должна сделать это как можно раньше, потому что Совет уже здесь. Старики хотят мою голову на блюде с запеченным яблочком в зубах.

— Знаю, — кивнул Гриша. — Мои волки учуяли их присутствие.

— В курсе, где они сейчас? — оживилась я.

— Нет, но мне известно, где они были. Или некоторые из них, — и на мой немой вопрос, который я выразила глазами, ответил: — В «Шанхае». Думаю, пытались договориться с Максом. По поводу тебя они уже все решили, а вот на счет его уничтожения члены Совета согласия так и не достигли. Одни бояться того, кем он может стать, а другие не хотят расставаться с деньгами, которые они получают в качестве процента, закрывая глаза на то, что он торгует китайской дрянью. Обороты ведь с каждым месяцем растут.

— Черт, — зашипела я, оттолкнула Гришу от себя и потребовала:

— Телефон с собой?

Гриша вынул устройство и передал мне, я быстро набрала номер и стала слушать гудки. Слушала недолго, но даже за этот короткий срок успела здорово разнервничаться.

— Да, — наконец, прозвучало на том конце.

— Прыгай в такси и кати на юго-западный пляж, где раньше был детский лагерь, — указала направление я. — И захвати с собой бутылку, которую я оставила на твоем столе.

— А бутылка зачем? — задала самый бестолковый вопрос муза.

— Пить хочу! — рявкнула я в ответ и отключилась.

— Так, это она и есть? — Гриша решил обратить внимание на тело, которое лежало ногами к морю, головой к нам. На подол насквозь мокрого и липнущего к коже платья набегали и отступали тихие волны, ребячливо играя с тонкой тканью. — Королева?

— Моя мать, — поправила его я.

— Вы не похожи, — решил поделиться наблюдениями Гриша и пока он разглагольствовал, я писала сообщение, которое отправила на другой вызубренный наизусть номер: «Они были в Шанхае, попробуй взять след оттуда». Быстро подчистила следы и только тогда вернула телефон владельцу.

— Кому писала? — спросил он, перестав улыбаться. Я вспомнила, что парень умнее, чем кажется, а наблюдательность является частью его профессии.

— Подруге, — размыто ответила я, наклоняясь, чтобы поправить на маме платье, задранное шкодливой волной.

— У тебя только две подруги, — продемонстрировал свои навыки счета оборотень. — И одна из них сейчас одержима тенью древней и крайней кровожадной жрицы. А со второй ты только что разговаривала. Так, значит есть еще четвертая? Четвертая участница вашей самоубийственной квадриги? Кстати, когда в следующий раз захочешь передать мне какую-то информацию будь чуть более конкретной. Пространные заявления вроде «не подходи в ближайшее время к воде» меня не устраивают. А так как ломать голову над всякой ерундой у меня нет ни времени, ни желания, пришлось вломиться в твою квартиру.

Мне все стало понятно по его тону.

— Ну, блин!

— Да брось! — отмахнулся оборотень. — Ты ведь знала, что именно так я и сделаю. Иначе не оставила бы свой дневник с откровениями и, самое главное, с указанием, где находится камень, который тебе нужен, на самом видном месте. Кстати, — интимно прошептал он, склонившись к моему виску. — Мне понравилось, как ты описала меня после нашей первой встречи: «Его рукопожатие было идеальным — уверенным и крепким, но не слишком сильным, без никому не нужной демонстрации силы. Рука была теплой, мягкой и сухой. И что самое главное — его не смутило, что женщина протянула руку первой».

— Рада, что мне удалось тебя впечатлить, но не рада, что придется опять чинить дверь, — отвернулась, вздохнула печально, пригрозила пальцем окончательно расшалившейся воде, развернулась обратно, чтобы потребовать от Гриши принять участие в ремонте… и так и осталась стоять с раскрытым ртом.

Потому что напротив, на другом конце набережной стояла… Ниса.

Она изменилась. Раньше подружка чуть сутулилась, что являлось результатом длительных занятий рукопашным боем. Теперь же она стояла ровно и гордо. В глазах не было привычной дурашливости, теперь в них горела свирепость и неистовость. Лицо ужесточилось и стало более угловатым, а вот движения наоборот, стали мягкими, текучими. Она шла, а казалось, будто танцевала некий ритуальный танец, лет которому было больше, чем я могла себе представить. Я смотрела на неё и словно заглядывала в древние времена, слыша перестук барабанов, напевное бормотание шаманов и завывания погруженной в экстаз толпы.

— Здравствуй, дочь Пахтшет, внучка царицы царей.

Я махнула рукой, отдавая приказ морю. Волна поднялась, нахлынула на маму с головой и утянула в воду.

— Привет, — отделалась я коротким приветствием, не углубляясь в подробности, потому что не знала родословную Нуатль. — Ты изменилась. Не сильно. Чуть-чуть.

— Твоей подружки здесь нет, — прервала мое невнятное бормотание Ниса таким повелительным тоном, до которого мне еще расти и расти. Вот уж кто королева без короны, так это она. А я принцесса… и тоже без короны. — Сегодня я вместо неё. У тебя есть кое-что, что мне нужно.

Глаза Нисы, обычно голубые, затянуло белесой пленкой, и она рванула ко мне.

Дальше произошло подряд сразу несколько вещей.

Гриша толкнул меня в грудь, отбрасывая одной рукой подальше назад, а другой рукой принимая удар подпрыгнувшей и ураганом налетевшей на нас Нисы.

На дороге, которая вела к пляжу, затормозило такси. Из машины вылетела Фируса. Остановившись, муза большими глазами уставилась на дерущихся оборотня и банши, но тут же ожила, заслышав за своей спиной визг тормозов. Это водитель, завидев драку, решил споро убраться подальше.

Мы бросились навстречу друг другу. К трепетному рандеву хотела было присоединиться и Ниса, но подсечка Гриши свалила одержимую банши с ног. Лежаться подружка долго не собиралась, а потому рывком вскочила и вновь ринулась в атаку. Кем бы она ни была, Нисой или Нуатль, ловко использующей боевые навыки захваченного тела, дралась она остервенело, будто машина. Почти не обращая внимания на ответные удары Гриши, которые были такими, что обычного человека уже переломило бы пополам. Но с Нисой оборотню удавалось лишь удерживать её внимание на себе, медленно, но верно отступая под натиском древнего зла. И я прекрасно понимала, почему так происходит. В отличие от Нуатль, не жалевшей тело в которое она влезла, словно в костюм, Гриша все-таки не хотел убивать Нису, а потому сдерживался. Но долго так продолжаться не могло. Рано или поздно ему придется выбрать — или он сам, или Ниса. И я знала, что к самопожертвованиям альфа не склонен, а потому следовало спешить.

— Давай! — закричала я, отбирая у музы бутылку.

Споро открутив крышку, я перевернула бутылку и подставила руку под струю воды, ощутив, как на ладонь упало что-то небольшое и твердое. Как только поток жидкости иссяк, проявились камни. Два камня. Тот, который был у меня всегда, сколько я себя помнила, и тот, который был закопан в землю недалеко от фазенды Князя.

— Ух, ты, — выдохнула муза, взглянув на миг. Все её внимание занимали дерущиеся. Нуатль уже почти загнала Гришу в море, скорее всего, пытаясь добраться до мамы и по пути заодно притопить назойливого мохнатого. — Камни, невидимые в воде?

— Да, амулеты так заколдованы, — кивнула я, добавляя к двум другим врученный Гришей камень, принадлежавший Морин, она же Мафдет. Три камня от каждой из трех сестер.

Как только я сжала их вместе, они притянулись друг к другу, подобно магнитам, образуя треугольник. Триада — один из самых мощных символов в магии, позволяющий концентрировать энергию.

Ощущая, как сплав камней, зажатый в моих пальцах утончается, вытягивается и заостряется, я повернулась к сражающейся парочке.

Гриша, уже стоя по колено в воде, перехватил обе руки Нисы и в данный момент пытался завести их ей за спину. Та с таким положением дел был категорически не согласна и изо всех сил рвалась обратно, намереваясь освободиться.

— Нуатль! — крикнула я. — Стой!

Ниса замерла, остановив драку и уже начала открывать рот. Я знала, что она хотела сделать. Использовать силу банши. А потому в тот же миг сорвалась с места и побежала к ней, мысленно приказывая морю вернуть тело мамы обратно. Стихия подчинилась мгновенно — зашумела, заволновалась и вынесла на песок королеву, в чьих прекрасных волосах уже успели запутаться водоросли и на груди лежала маленькая прозрачная медузка.

— Тебе нужна она, — притормаживая, кивнула я на маму, сильнее стискивая камень, чтобы его острые края вонзились в кожу и пролилась кровь. Моя кровь. — Хочешь её? Я помогу.

— Зачем тебе это? — низким, скрежещущим голосом, в котором не было ничего от Нисы, как и в полностью белых глазах, спросила тень.

— Ты заняла тело моей подруги, — тяжело выдохнула я. — Верни мне Нису и забирай то, что осталось от дочери твоего врага.

Тень задумалась.

— Так просто?

— Меняю одну на другую, — попыталась убедить её я.

— Ладно, деточка, — не без удовольствия согласилась Нуатль. — Но после того, как я займу это тело, твоя мамочка погибнет. Окончательно и бесповоротно. Готова к этому?

— Для меня она умерла давным-давно, — говорить так было больно, но мне во что бы то ни стало требовалось убедить тень перейти в тело мамы. — А Ниса жива. Пока еще жива. Ведь так?

— Пока, да, — мелкими рывками, будто бы через силу, кивнула тень, и я поняла, что это душа Нисы пыталась вернуть себе обратно контроль над телом. — Но что мне мешает перебить вас всех, когда я натяну на себя новую оболочку?

— Ничего, — развела я руками. — Но затевать новую драку тебе будет некогда. Как только вселишься, советую поспешить убраться отсюда. Потому что мой отец уже знает о похищении тела своей жены. И, сейчас, пока мы болтаем, на всех порах мчится сюда. Хочешь встретиться с Талласом? Мне он ничего не сделает, а вот с тобой церемонится не станет. Уверена, что справишься с богом, сидя в только-только добытом теле?

Тень скрипнула зубами. Я видела, она колебалась. Пыталась углядеть подвох, но я приложила огромное количество сил, чтобы подкопаться было не к чему, чтобы многие события произошли вроде, как спонтанно. Да, во многих ситуациях я полагалась на удачу, на случай, на предсказуемость людей, но именно это должно было стать моим ключом к успеху. Никто не должен был ни о чем догадаться до момента икс.

— Договорились, — наконец, в сопровождении жуткого гортанного стрекота, прорычала тень.

Я подала Грише знак, он с облегчение выдохнул, отпустил руки Нисы и, пошатываясь, отступил.

Ниса отерла кровь из разбитой губы, и пошла прочь от воды. Зайдя под навес, она отдала нам приказ:

— Несите тело сюда.

Я повела бровью, указывая Грише на очевидность того факта, что именно он будет главной тягловой силой сегодня.

Вожак волков удрученно качнул головой, явно не обрадованный, что после нелегкой схватки ему придется еще и кого-то носить, но не нам же с музой это делать. Если я еще хотя бы могу попытаться, то Руся загнется при первой попытке поднять королеву.

Когда маму положили на песок рядом с тенью, та хищно улыбнулась и аж вся затряслась от нетерпения.

Присев на колени, она прикоснулась к маме. Ктой её части, где должно было биться сердце.

Должно было. Но не билось.

Потому что мою маму у меня забрали. Она не видела, как я росту. Её не было рядом, когда я болела и когда мне было страшно. Если бы она осталась со мной, не было бы той череды любовниц, голышом разгуливающих рядом с королевскими покоями, выходящими и входящими в спальню короля.

Если бы она осталась со мной, все было бы по-другому.

И я была бы другая.

Но прошлое изменить нельзя, только принять. А вот будущее изменить возможно, и именно это я и собиралась сделать.