Твое прикосновение

Глава 13

В этот утренний час в экспрессе, направлявшемся в Лондон, ехали всего несколько пассажиров. Вихрастый студент университета мечтательно вглядывался в письмо с изображениями сердечек на полях. Мамаша с непоседливой маленькой девочкой улыбнулась проходящему мимо нее Джеймсу. Седеющий господин с нахмуренным видом изучал последний перевод трудов Геродота. Еще одна соседка сидела напротив Санберна на скамье, покрытой зеленой шерстяной тканью. Она не проронила ни слова с тех пор, как заняла свое место. В платье с высоким глухим воротничком, держась одной рукой о стенку, чтобы уменьшить неудобства от тряски, Лидия Бойс смотрела на него так, словно никакой дружбы между ними и быть не могло.

В другое время и при ином настроении Джеймс мог бы подшутить над ней. Но сейчас демонстрировать приятельское отношение у него не получалось. Виконту удалось поспать не более часа. Едва наступило утро, как он встал с постели и вышел пройтись. Джеймс встретил Лидию в парадном вестибюле. Молодая женщина отдавала распоряжение слуге подготовить для нее экипаж. Та самая женщина, которой он овладел прошлой ночью, чьи бедра вздрагивали под его поцелуями, собиралась уехать не попрощавшись. Это взбесило его.

— Отправляетесь в путь без сопровождения? — с сарказмом заметил Джеймс. — Это не только трусость, но и, смею заметить, глупость.

Лидия долго вглядывалась в него, даже немного нахмурила брови, словно хотела получше рассмотреть своего попутчика. Санберн почувствовал легкое беспокойство.

— Вы потеряли очки? — Вопрос прозвучал издевательски, но Джеймс сказал это лишь для того, чтобы скрыть волнение, которое могло бы показаться нелепым в данной ситуации. Если бы у Лидии было плохое зрение, едва ли бы она решилась одна ехать на поезде. — Не делайте этого, — продолжал он. — Лучше оставайтесь и давайте поговорим. — Затем, к собственному удивлению, Джеймс почувствовал, что краснеет. После этого он закрыл рот и боялся сказать что-нибудь еще. Зачем только он несет весь этот вздор?

— Извините, — задумчиво произнесла Лидия. — Я должна вернуться в город. К сожалению, у меня неотложное дело. Давайте поговорим в другой раз, когда у меня в голове все прояснится.

Значит, она решила исчезнуть и отложить любые их разговоры на неопределенное время.

— Мы поговорим сейчас. Я готов согласиться, что вы не в состоянии рассуждать с полной ясностью. Однако вам нельзя путешествовать одной.

Неожиданно для себя Лидия улыбнулась:

— Разве вы считаете меня похожей на оранжерейный цветок? После всего случившегося? Санберн, ведь я управляю делами своего отца. Смею вас уверить, что и принять решение о поездке я также могу, не советуясь ни с кем, — Затем она холодно кивнула, повернулась и вышла из дома.

Чуть ли не целую минуту Джеймс стоял с глупым видом и смотрел на закрывшуюся за Лидией дверь. Однажды она уже предупреждала его: «У меня развит талант уходить эффектно». Тогда он не придал ее словам большого значения. Что, собственно, их связывает? Чувственное удовольствие, продлившееся не более часа, и небольшой эпизод, когда он сопровождал Лидию в неблагополучный район Лондона. Больше ей ничего от него не было нужно.

Не желая поверить в такие выводы, Санберн бросился следом за Лидией. Он красив, богат, пользуется успехом в обществе. Он наследник титула и огромного наследства. Поэтому женщины тянулись к нему, имея вполне конкретные намерения. Только раз у него были любовные отношения с дамой, не хотевшей от него ничего, кроме самой близости. Тогда ему исполнилось шестнадцать лет, а ей — тридцать. Это была скучающая вдова одного из друзей семьи Морлендов. Да, это приключение было восхитительной интерлюдией к взрослой жизни. Однако, вспоминая об этом сейчас, Джеймс неожиданно для себя засомневался, стоили ли те давние события такой высокой оценки, которую он привык им давать.

Он отправился за Лидией на железнодорожную станцию и купил билет до Лондона.

Виконт вновь посмотрел на Лидию, сидящую напротив него с довольно суровым видом. Дождь угадывался лишь неясным далеким шуршанием, которое заглушал нескончаемый стук колес поезда. От этого ритмичного шума Джеймс постепенно погрузился в размышления. Чего она так боялась? Ведь он ей нравился гораздо сильнее, чем ей хотелось признавать. Настолько, что она отважилась даже на близость с ним. Джеймс подозревал даже, что Лидия мечтала о нем.

Судя по ее виду, она была в таком же настроении, как и он сам. Из-под надвинутой на лоб шляпки молодая женщина насупленным взглядом смотрела на промокшие от дождя поля, проносящиеся за окном вагона. Даже маленькая птичка, украшавшая ее шляпку, казалось, хотела куда-то улететь.

Возможно, он знал, что явилось причиной такого состояния Лидии. Некоторые его замечания прошлой ночью удивили ее, так как опровергали ее худшие представления о нем. Если он не злодей-соблазнитель, а обычный мужчина с искренним интересом к ее персоне, тогда наивная попытка Лидии сыграть роль распущенной женщины закончилась провалом. Говоря циничный языком, она отдалась ему, не получив ничего взамен.

Боже, как же смешно раздувать в себе чувство обиды! Уподобляться побитому щенку, которому остро необходимо спрятаться в какое-то спокойное место, чтобы прийти в себя и зализать раны. Полученное от интимной близости удовольствие не давало гарантии, что за ним возникнет более глубокое чувство. Кому, как не ему, знать об этом. Ведь он в свое время переспал со множеством женщин. А она была девственницей.

Джеймс подумал о том, как же все перемешалось у него в голове. Он даже мог указать точный момент, когда это произошло. Он тогда пытался поговорить про свою сестру Стеллу, хотел рассказать об ужасной семейной истории. Собирался откровенно поведать Лидии о том недалеком времени, когда он однажды проснется и обнаружит, что стал еще одним винтиком общественного механизма, как две капли воды похожим на остальных подобных ему людей. Но в тот момент она так нежно поцеловала его. И ему показалось, будто Лидии уже известно все, что он хотел рассказать, и она лишь заботилась, чтобы уберечь его от этой ранящей душу откровенности. Именно этот поцелуй создал иллюзию взаимного понимания и сочувствия. Во всяком случае, так он тогда подумал.

На самом же деле она просто хотела, чтобы он молчал. Ей не нужны были никакие признания.

Она вовсе не искала его откровенности, Поняв это, Джеймс усмехнулся: «Какой же я глупец!» Теперь он пытался разобраться, каким же образом этой женщине удалось вывести его из душевного равновесия. Если у него получится, то он, возможно, сумеет заодно избавиться и от непонятной потребности дотронуться до нее. Джеймс подозревал, что здесь все дело в подавленном желании властвовать. Он не представлял себе, как можно физически обижать женщин. Поэтому потребность встряхнуть ее принял за желание оказать на нее давление.

Замысел, спровоцировать Лидию на какую-нибудь реакцию несколько взбодрил Джеймса. Он растянулся на своем сиденье, так что колени его уперлись в юбки Лидии. Она ответила укоризненным взглядом, но воздержалась от замечания. Ее все труднее было рассердить. Боже правый, да ведь он лишил ее девственности! Так что теперь ей полагалось хотя бы покраснеть. Поразмыслив, Джеймс все-таки решил, что придирается. Лидия на короткое время дала волю своему телу, однако ясно показала, что, как бы ни сложились обстоятельства, ее разум всегда будет главенствовать.

Санберн откашлялся.

— Я убежден, что записки, которые я получал, связаны с поставками товаров в адрес Хартнетта. — Он сделал продолжительную паузу, но так и не дождался ответа. — Конечно, это озарение пришло ко мне неожиданно. Но когда тебя пытаются убить, это прочищает мозги.

Последнее замечание вызвало интерес Лидии.

— Изъясняйтесь понятнее, сэр.

— «Сэр»? Послушайте, Лидия. Вы всегда так официальны с мужчинами, с которыми имели близость?

В ответ мисс Бойс так резко повернула голову, что птичка на шляпе возмущённо затряслась.

— Вы хотите смутить меня таким замечанием?

— Ничего подобного. Если вас не тронуло само действие, не могу вообразить, почему упоминание о нем могло бы вас взволновать.

Вновь последовал выразительный жест бровью и тот странный пронизывающий взгляд, словно молодая женщина пыталась прочитать его мысли.

— Если вы хотите узнать о чем-либо, — медленно произнес Джеймс, — вам достаточно лишь спросить меня.

Лидия глубоко вздохнула.

— Ну хорошо. Что это за попытка убийства?

— Да была такая.

Румянец на щеках Лидии стал ярче.

— Продолжайте.

— Хорошо. — Джеймс пожал плечами. — Какой-то молодой человек подскочил ко мне в мюзик-холле «Эмпайр». Начал что-то верещать про какие-то «слезы Египта». Вы помните о записках, которые мне кто-то присылал последнее время? Теперь же этот парень упомянул кое-что новенькое. Египет. Чудненько, не так ли?

На лице молодой женщины на мгновение появилось тревожное выражение. Затем оно сменилось дерзким, если не вызывающим.

— Египет — очень большая страна. И один из наших крупнейших торговых партнеров в придачу. Полагаю, очень многие люди упоминают эту страну по разным поводам и довольно часто.

— Верно, однако мне пришла в голову еще одна мысль. Эти записки стали приходить вскоре после того, как в газетах расписали нашу с вами встречу в институте археологии.

Некоторое время Лидия хранила молчание.

— Есть основание для беспокойства, — согласилась она наконец. — Но зачем кому-то до такой степени понадобились эти псевдодревние предметы, что он стал угрожать вам? Эти подделки не имеют никакой ценности.

— Вероятно, все же имеют. Напавший на меня юноша все время говорил о каких-то «слезах Египта». — Виконт помедлил. Фин выдвинул своеобразную теорию, которая неплохо перекликалась с заявлением мисс Маршалл. — Вы когда-нибудь слышали о «слезах Египта»? Это знаменитая коллекция бриллиантов, которая пропала несколько лет назад.

Лидия заметно напряглась.

— Да. Она входила в королевскую сокровищницу Египта. Вы на что намекаете? Не сходите с ума, Санберн.

— Вы лучше послушайте меня. Хедив, вице-король Египта, обвинил в краже английских шпионов. Он заявил, что тем самым мы намеревались подорвать его власть. Мой отец еще изрядно веселился по этому поводу, — сухо добавил Джеймс. — Морленд всегда активно выступал за вмешательство в дела Египта. В любом случае мы тогда заявили, что непричастны к этой краже, и, возможно, так оно и было на самом деле. — Фин не мог раскрывать подробности этого дела. — Вообще, кажется, его работа была связана с нашим политическим влиянием на Востоке. Эти драгоценности, кстати, так нигде и не объявились. Да и Хедив, похоже, был прав. После этой пропажи его авторитет значительно снизился. Один из генералов его армии устроил мятеж, который нам дал так необходимый повод для обстрела Александрии. После этого Британия и установила неофициальный контроль над этой страной.

Лидия сильно побледнела.

— Я не нуждаюсь в лекциях по истории. Мне известно, что мой отец находился в Александрии. Вы считаете, что он причастен к исчезновению сокровищ?

— У меня нет оснований это утверждать.

Джеймс ждал, что от Лидии последует ехидное замечание. Однако она ненадолго задумалась, судя по всему, рассматривая такую возможность.

— В таком случае где же они? — спросила Лидия. — Вы ведь видели, как я разбила ту стелу. Я уже много раз осматривала остальные предметы. Там всюду сплошной камень.

— А вот это меня особенно озадачивало, дорогая. Зачем кому-то тратиться на отправку морем бесполезных кусков камня?

Она повернулась к окну.

— Мне не нравится ваш тон, — произнесла Лидия, но, странным образом, в ее интонации опять отсутствовала ожидаемая Джеймсом взволнованность. — Я уже говорила вам, что подмена, вероятно, совершена уже после того, как все предметы упаковали в ящики.

— Но тогда все еще более любопытно, — рассудительно промолвил Джеймс. — Для чего прилагать усилия, чтобы поддельные древности оказались среди прочих товаров? Лидия, а вы не получали новых сообщений от своего отца?

— Вообще-то да. Он выдвинул новую версию, намекал на происки одного из своих противников.

Виконт рассмеялся:

— Я полагал, что в академической среде существуют только научные оппоненты.

Лидия снова взглянула в лицо Санберна.

— Нельзя исключать конкуренцию в бизнесе, — сдержанно пояснила она. — Речь идет о человеке по имени Овертон, который не смог бы вам пояснить различие между археологией и выкапыванием ямы. Он был страшно обозлен с тех пор, как некоторые его клиенты перешли от него к моему отцу. Во всяком случае, я как раз и направляюсь сейчас в город, чтобы заняться расследованием этой версии.

Боже!

— Неужели вы не придали значения тому, что я только что сказал вам? На меня набросился человек с ножом в руке. Вам совсем не нужно вмешиваться в это. Если ваш отец уже в пути, пусть он сам разбирается с этими делами. Ведь это его бизнес, не так ли?

— Конечно, но управляю делами я.

— Браво.

— Что вы хотите этим сказать? — Лидия прищурилась. — Чем, по-вашему, я должна заниматься, Санберн? Вышиванием и игрой на фортепиано?

Джеймс предпочел ничего не отвечать. О, теперь ему многое стало понятным. Лидия заправляла всеми делами отца. Исправляла все его огрехи. Личный секретарь и управляющий водном лице, И все это ничего не стоило старику Бойсу. Неплохо устроился ученый-археолог!

Лидия продолжала пристально разглядывать Джеймса.

— Кстати, вспомнилось, что вы же сами были нынешней зимой в Египте, не так ли? Возможно, кое-кто предполагает, что это вы вывезли оттуда кое-что интересное.

Вот уж действительно, если хочешь рассердить эту женщину, начни критиковать ее отца. Виконта вдруг посетила курьезная мысль, что его соперник — шестидесятилетний старик.

— Все возможно. Однако к сожалению, я не привез оттуда ничего, кроме нескольких блох. — Санберн вновь пожал плечами. — Ладно, эта версия слишком безумна. Но, так или иначе, мы с вами сходимся в одном: для нас эти поддельные вещицы не представляют никакой ценности. Однако раз уж для того парня они столь дороги, что он готов ради них на убийство, то давайте их ему отдадим. Это избавит меня от новых угроз в почтовом ящике, не говоря уж об опасности быть зарезанным.

— Ни в коем случае, — холодно парировала Лидия. — Если этот безумец так сильно хочет заполучить свои камни, то у него и нужно искать ключ ко всей этой загадке. Когда мы поймаем его, то сможем узнать, кто ему заплатил — Овертон или кто-то другой.

— Лидия, вы способны сознательно навлечь на себя такую опасность ради поисков истины?

В ответ она посмотрела на Джеймса с таким видом, словно перед ней был законченный идиот.

— А что вам непонятно? Если причина всего — преднамеренный заговор, имеющий целью опорочить доброе имя моего отца, то у меня не остается выбора.

— Но у того человека был нож, — напомнил Джеймс. — Неужели вы не хотите серьезно отнестись к моему рассказу?

Лидия недовольно поджала губы и отвернулась.

Забавная получилась история, мрачно подумал Джеймс. Небольшая безобидная выходка, имевшая целью досадить Морленду, вот с чего все начиналось. И постепенно это обернулось для него невольным участием в банальной мелодраме; суете по спасению чести отца Лидии.

Разумеется, глупо, было бы искать здесь логические связи. Однако разве можно удержаться от неприятных параллелей, если эта женщина постоянно вынуждает его вспоминать про Стеллу? Ведь его сестра тоже была упрямой и решительной, она так упорно добивалась намеченных целей, что никакие силы не могли бы заставить ее свернуть с выбранного пути. Боуленд устроил ей прилюдно скандал за то, что она однажды посмотрела на другого мужчину, и Стелла была вынуждена еще и извиняться перед ним. Потом однажды он вытолкнул сестру из танцевального зала, когда она рассмеялась над его неловким движением, но и тогда Стелла простила его, объяснив его промах скверной игрой музыкантов. Позже Боуленд отличился, заведя откровенный роман с герцогиней Фарли. А когда Стелла выразила свое возмущение, то за свою строптивость получила удар по лицу. Сестра еще надеялась, что посещения церковной службы и исповедь исправят мужа. Не получилось. Рукоприкладства стало привычным делом, и это было для Стеллы серьезным предупреждением. Новые побои, угрозы с применением ножа — как можно было все это игнорировать? Однако мученики смотрят на мир иначе, чем обычные люди.

— Лидия, вы ступаете на весьма опасный путь, — хмуро предостерег ее Джеймс.

Она не стала делать вид, будто не понимает смысла сказанного.

— Пожалуйста, прекратите подозревать моего отца. Я однажды уже простила вам неуважительное отношение к нему. Нет, даже два раза, если считать и ваши шуточки за ужином у лорда Морленда. Больше я такого не потерплю. Ни за что на свете!

— Лучше не обманывайте сами себя, — бросил в ответ Санберн. — Если вы начнете упорствовать в этом, то может обернуться так, что не только деловой, но и свой дочерний долг вам не доведется исполнить. Все дело в том, что теперь вы рискуете собственной жизнью.

Лидия неожиданно рассмеялась.

— Но с этой точки зрения получается, что я мало чем отличаюсь от вас. Сколько галлонов джина вы выпиваете ежедневно, стараясь досадить лорду Морленду? Разве тем самым вы не рискуете своим здоровьем?

Пожалуй, она зашла слишком далеко. Взгляд виконта стал жестким, и лицо напряглось. Лидии не понравилось это незнакомое выражение Санберна. Не выдержав, она отвела глаза и стала смотреть в проход вагона. Остальные пассажиры сидели поодаль. Казалось, никто из них не обратил внимания на их словесную перепалку. До них никому не было дела. Люди скорее всего сочли, что они муж и жена. Поэтому, хотя бы на время поездки, у нее появилось какое-то оправдание ее пребывания наедине с мужчиной. Можно было даже осторожно дотрагиваться до него.

Сердце Лидии учащенно забилось, как это было уже несколько раз с того момента, когда Санберн внезапно возник перед ней на вокзале станции Бишопс-Стортфорд. Она даже не могла поверить, что виконт решил последовать за ней, что у него хватило смелости занять место прямо напротив нее, что он может флиртовать с ней и подшучивать над ней, как будто прошлой ночью между ними ничего особенного не произошло. Лидии так хотелось, чтобы она могла вести себя столь же раскованно, однако ей было трудно даже сохранять самообладание. Стоило лишь встретиться с Джеймсом взглядами, как она начинала заливаться краской. А от его улыбок сердцебиение Лидии становилось лихорадочным, словно от выпитого вина. «Что же вы сделали со мной?» Сейчас ее собственное тело было полно неизведанных ранее чувств, еще не поддающихся объяснению и неподвластных контролю разума. Когда Санберн снял шляпу, ее губы мгновенно вспомнили мягкость его волос. Едва он скрестил ноги, как кончики ее пальцев вновь ощутили кожу его бедер, словно вновь соприкоснулись с его упругими мускулами. Рука Джеймса нырнула в карман сюртука и извлекла фляжку.

Лидия с усмешкой заметила:

— Для чего вы это делаете? Ведь поблизости нет лорда Морленда и он не увидит вас. Вы могли бы по крайней мере подождать, пока мы не прибудем в Сент-Пакрасс. — В ответ виконт отвинтил крышку и поднял фляжку ко рту. Лидия покачала головой: — Вы слишком много пьете, Санберн. — Виконт сделал один глоток, второй, третий, и у Лидии лопнуло терпение. — Прекратите сейчас же! Боже ты мой, еще нет и восьми часов утра! Такими темпами вы скоро опьянеете!

— Об этом можно только мечтать. — Джеймс вытер рукой рот. За окном солнце выкатывалось из-за облака, и его теплые лучи стали падать на Санберна. Теперь ей были прекрасно видны даже мельчайшие черточки его лица. На подбородке Джеймса просматривалась щетина, очевидно, этим утром он не брился. Губы были влажные от выпитого алкоголя. Лидия поймала себя на том, что не сводит с них глаз. Эти самые губы так страстно целовали ее. А его язык…

Она отвела взгляд. Но какой-то блеск, замеченный краем глаза, заставил ее вновь посмотреть на Джеймса. Он вновь поднес фляжку ко рту.

— Да вы пьяница, как я погляжу, — резко высказалась Лидия.

Джеймс опустил руку с фляжкой и посмотрел на спутницу:

— Конечно. Законченный алкоголик. И к тому же никчемный тип. Разве вы не слышали об этом? Вам стоило бы расспросить мою сестру, она вам расскажет все до мельчайших подробностей.

Больше всего Лидии сейчас хотелось изо всех сил ударить кулаком по сиденью.

— Хотите начистоту? Хорошо. Я не могу доверять человеку, который не уважает сам себя. Можно ли надеяться, что такой человек станет уважать меня?

Санберн расхохотался:

— О, это просто замечательно! Это самая лучшая проповедь о воздержании от спиртного, которую мне доводилось услышать.

Пол под ногами начал вздрагивать. Поезд замедлял ход. Они подъезжали к вокзалу. Облако пара пронеслось за окном, закрывая вид из него.

— Конечная станция, — объявил проводник.

— Могу я подвезти вас до дома? — обратился к Лидии Санберн.

— Пожалуй, не стоит. В таком состоянии вы можете опрокинуть нас прямо в Темзу. — Лидия взяла свой зонтик, поднялась с места и быстро пошла по вагону. Она сама не понимала, почему так рассержена. Джеймс был прав в отношении себя. Даже не его поступки так расстроили ее только что. Джеймс всего лишь воспользовался ее представлениями о нем и продемонстрировал, каким она его воспринимает. Следовательно, Санберн всего-навсего играл перед ней отведенную ему роль.

Лидия ступила из вагона прямо в привокзальную толчею. В это время дня все пути станции Брайтон были заняты пассажирскими вагонами ярко-желтого цвета. Множество банковских служащих в строгих черных костюмах спешили к зданию вокзала. Все как один закутаны в теплые шарфы и со свернутыми утренними газетами под мышкой. Лидия пристроилась за одним из служащих банка, надеясь таким образом быстрее проскользнуть мимо всевозможных торговцев (предлагающих горячие булочки, жареный картофель, чай), разносчиков газет и молодых мамаш, несущих корзинки для пикника и плачущих детей.

В самом конце поезда какой-то джентльмен, задержавшийся в дверях вагона второго класса, приветствовал ее, приподняв шляпу-котелок. Наверное, мошенник, пытающийся втереться в доверие к незнакомым людям! Лидия оглянулась через плечо на ходу и заметила Санберна всего в нескольких шагах сзади. Мужчина в котелке сошел с подножки вагона и двинулся за ним.

Когда Лидия вновь окинула незнакомца взглядом, она узнала это лицо. Но где же она видела его? Она как раз думала тогда о Санберне…

В библиотеке! Человек в котелке был тем самым молодым человеком, который так нежно ухаживал за своей подружкой. Они сидели возле нее в тот день, когда она получила записку от Полли Маршалл. Вероятно, этот тип запомнил ее и сейчас узнал. Конечно, это очень некстати.

Когда Лидия проходила под большими часами вокзала, она полезла в сумочку за деньгами для проезда. Она намеревалась сразу же направиться к Карнелли: нельзя откладывать этот визит. Особенно когда пережила минуту сомнения. Но разве она могла взвалить поиски отгадки на плечи отца? Попытка убийства, усмехнулась про себя Лидия. Если бы опасность была действительно серьезной, то Джеймс упомянул бы об этом случае еще прошлой ночью. Вне всякого сомнения, он попросту был пьян и толкнул какого-то человека, который сильно рассердился на него. В худшем случае записки к Санберну могли поступать от подручных Овертона. Есть ли лучший способ подорвать репутацию отца, чем вовлечь его в историю с наемным убийцей?

Чья-то рука взяла ее за локоть. Лидия оглянулась, готовая резко высказать недовольство. Но увидела лишь множество спин спешащих по своим делам людей. И еще человека в котелке. Именно он стоял позади нее. Лидия почувствовала противную дрожь в коленках. Какая глупость! И все же она ускорила шаг. Кстати, а куда подевался Санберн? От неожиданного резкого и громкого свистка паровоза Лидия вздрогнула. Пережив легкий испуг, она хотела даже рассмеяться. Все ее панические страхи совершенно безосновательны. Тем не менее она еще раз оглянулась. Человек в котелке теперь находился еще ближе. Еще несколько шагов, и он сможет дотронуться до нее. Но ведь он не преследует ее, этот молодой мужчина просто идет к южному выходу.

Однако тело Лидии не слушалось этих логических доводов. Сердце забилось в тревоге. Она оглянулась по сторонам и посмотрела впереди себя, пытаясь отыскать в толпе виконта.

Путь ей преградил какой-то незнакомец.

— Мисс Бойс, — обратился он к ней. Человек был высокий и худощавый, с костлявым носом и глубоко посаженными глазами, которые смотрели на нее с заговорщицким видом. — Мы должны поговорить с вами. — Незнакомец метнул быстрый взгляд мимо Лидии, и она сразу догадалась, инстинктивно поняла, что он смотрит на человека в котелке. Эти двое были заодно.

Человек перед Лидией сунул руку в карман сюртука. Это движение ничего хорошего ей не предвещало. Лидия пристально посмотрела ему в лицо. В ночных кошмарах часто события развивались похожим образом — необычайно медленно, так что ее мысли опережали действия.

— Оставьте меня в покое! — воскликнула Лидия и, быстро замахнувшись, бросила зонтик прямо в лицо незнакомцу. В следующее мгновение она бросилась бежать.

Но тут же ее кто-то ухватил за локоть. Тогда Лидия закричала во весь голос, громче, чем самые оголтелые суфражистки:

— Джеймс!

Однако ее крик утонул в шуме привокзальной толчеи. Она беспокойно оглянулась по сторонам. У человека в котелке было рябое лицо и маленький рот. Перед ней возникла его рука, но это был не занесенный для удара кулак. Преследователь хлопнул ладонью ей прямо по рту, и Лидия почувствовала, что к ее лицу крепко прижата ткань с приторно-сладковатым ароматом. Запах ударил ей в нос и неприятно обжег ноздри.

Лидия впилась ногтями в руку незнакомца. Нельзя дышать. Ни в коем случае не дышать. Но тотчас ее охватил сильный кашель, и Лидия вновь вдохнула резкий запах. Она попыталась высвободиться, но наткнулась на чье-то туловище, которое преграждало ей путь. Лидия задыхалась. Окружающие звуки становились все глуше. Она резко отдернула локоть назад, однако мышцы почти не повиновались ей и стали вялыми, как тряпки. Лидия почувствовала, что падает. Да, земля стремительно приближалась. Какое-то мгновение было больно, но вдруг она почувствовала, как что-то похожее на губку прижалось к ее щеке. Рядом с ней мелькали неясные тени чьих-то ног. Лидия закрыла глаза. Ей было страшно, но она так устала, чтобы беспокоиться об этом.

Весь мир кружился вокруг, словно она каталась на карусели. Все растворилось, превращаясь в яркие цветные полосы, которые удлинялись, как растягивающийся каучук, пока ее кто-то поднимал. Ее конечности подгибались, мешая двигаться, тяжелые и онемевшие, словно чужие. Перед глазами Лидии промелькнуло лицо Санберна, похожее на отражение в воде, покрытой рябью. Он говорил что-то, однако она не понимала этих слов. Голос его то слышался, то пропадал, как звук на испорченном фонографе.

Она была в руках Джеймса. Осознание этого постепенно утвердилось в ней. Джеймс нес ее на руках. Лидия прижалась щекой к его плечу, и темнота раскрылась перед ней подобно бутону черной розы. Хотя языку цветов нельзя слишком доверять.

Нести Лидию на руках было очень легко, словно маленького ребенка. Джеймс не хотел отвечать на расспросы полицейских, он торопился доставить ее домой. В кои веки ему пригодилось, что он был аристократом. Когда-то Джеймс отказался от титула, чем заслужил лишь презрительную усмешку отца. И вот теперь, уже через каких-то десять минут, полицейские учтиво кланялись и шаркали ногами перед ним. Они согласились допросить Санберна позднее, в его доме.

В экипаже Лидия почти не шевелилась. Только изредка стонала, пытаясь что-то сказать. Санберн расслышал, как она шепчет его имя. Скорее всего это ему не почудилось.

Он поглаживал ее по щеке, пока не убедился, что она теплеет. Он немного успокоился и выглянул в окно. День выдался дождливым, но в эту минуту из облаков выглянуло солнце. В его лучах виднелся косой дождик, падавший россыпями маленьких бриллиантиков на черные ветви деревьев, усыпанные розоватыми почками. Наконец-то весна вспомнила и про Лондон.

Санберн уверял, что алкоголь никак не влияет на него, но это была неправда. Когда он пошел по платформе, ноги не очень слушались его. Впрочем, на него могли повлиять и другие причины: ранний подъем, общая усталость и разбитость во всем теле. В любом случае Джеймс не искал для себя оправданий. Противное жжение в груди вынуждало его учащенно дышать. Если бы он выпил немного больше, возможно, ему не удалось бы справиться с теми людьми.

Лидия зашевелилась в его объятиях. Пальцы Джеймса, придерживавшие ее за голову, напряглись. «Больше такого не должно случиться». Более предусмотрительный человек проводил бы Лидию прямо до ее дома на Уилтон-Креснт, понимая, что появление молодой женщины в его компании где-либо еще вызвало бы в обществе ненужные пересуды. Но он не был правильным человеком.

Глаза Лидии распахнулись. Она уставилась на Джеймса необычно сузившимися зрачками. Непонятно, узнала ли она его. Впрочем, в эту минуту и сам Джеймс не был уверен, узнал бы он себя или нет. Сейчас он казался чужим самому себе.

— Я здесь, — прошептал Санберн. — С вами все хорошо.

Это было слишком бесхитростное утверждение. Но Джеймс считал, что пока этого достаточно.

Ресницы Лидии захлопали, она спокойно вздохнула, и её глаза вновь закрылись.