Ты моя жажда

ГЛАВА 8

Здесь пахнет смертью. За столетия своей жизни Зарина научилась распознавать этот специфический запах. Медицина конца XV века скудна по сравнению с античной. Трактаты древнейших эскулапов она читала в библиотеке клана. Так много знаний утеряно человечеством после падения Римской империи. Войны вампиров разрушили цивилизацию, отбросив ее в эпоху мракобесия и невежества.

Зарина сама дитя Темных веков, но в отличие от западных христианских королевств, на ее родине исповедовали язычество. Эта религия была ближе к природе, а значит, обладала ценнейшими знаниями по лекарственным растениям и настойкам. Христианство отвратило людей от природы. Вложив в их умы святое писание, запретила обращаться к знахарям и ведьмам за избавлением от болезней. Их души принадлежат богу, а тела земле. Так, что только молитва способна вылечить, а не настойка из трав. Зарина усмехнулась, представив себе масштабы этого невежества, прикрытого верой. Эпидемии чумы и холеры уносят сотни жизней, а благодаря еще теологически образованным врачам к этим сотням спокойно можно причислить и тысячи.

Зарина глубоко вздохнула, подходя к закрытому наглухо окну. Надо отдать должное врачу, лечившему Мерседес. Обычную простуду он превратил в смертельную болезнь. Он почти помог матери Мирослава избавиться от девушки. Выкачал из нее всю кровь, положил в ноги гниющих голубей и закрыл окна. Все, чтобы она умерла.

Открывая ставни, Зарина даже улыбнулась. Если бы сын приехал на три часа позже, то к матери за помощью он не побежал. Смысла уже не было. Трупы кровь вампира не оживляет. Нет, он прискакал так не вовремя! Не дал лекарю долечить больную.

Воздух, так необходимый больной, ворвался густым потоком в комнату. Мерседес зашевелилась в кровати. Ее грудь глубоко и часто задышала. Как же сладки и свежи глотки этого воздуха, словно нищему похлебка.

Кто же этот добрый человек, давший ей возможность легко дышать. Мерседес открыла веки, ставшие тяжелыми. Вместе с воздухом в комнату ворвался и слепящий свет. Свет, развеявший полумрак и скрывший милосердного гостя.

— Кто здесь? — еле слышно прошептала Мерседес.

Тишина и шуршание. Это женщина. Подол платья ползет по полу, шипя, словно змея. Ее силуэт зависает над лицом Мерседес, закрывая от ярких лучей. В этом силуэте она узнает мать Мирослава. Хитрая улыбка бывшей жены главы клана Феррат, искажает красивое лицо.

— Я мечтала застать тебя уже мертвой, — говорит она, не скрывая своей неприязни.

Мерседес вздыхает. Ей хочется отползти подальше к изголовью кровати. Мать Мирослава очень жестока. Ее ненависть к любовнице сына заполнила эту комнату сильнее, чем зловонный запах от трупов птиц.

— Зачем ты пришла? — шепчет, цепенея от страха Мерседес.

Мать возлюбленного нависает над нею. Ее зеленые глаза впиваются в полузакрытые глаза Мерседес. Зрачки Зарины расширяются, поглощая отражение девушки в своей черноте.

— Ты долго жила, Мерседес. Пора уходить, — монотонно шепчет Зарина. — Твое сердце замирает. Оно останавливается. Ты чувствуешь, как холодеют твои руки и ноги. Кровь больше не бежит по твоим венам. Она больше не греет тебя. Ты засыпаешь навсегда, Мерседес.

Девушка закрывает глаза, но тут же открывает их. Она так слаба. Не может пошевелиться, а улыбка все-таки чуть тронула бледные губы. Нет, Зарина! Ты просчиталась. Твой сын не глупец. Кое в чем он пошел в тебя.

— Нет, — говорит Мерседес, — оставь свою магию для других.

Зарина бессильна. Мирослав постарался. Любимый сыночек! Похоже, и у него есть тайны. Слезы Луны — редкий и очень дорогой яд. В больших дозах смертелен для любого существа на Земле. А в маленьких делает рассудок человека неподвластным внушению. Рецепт этого яда знают только Черные Братья. Видно, не только у Зарины соглашение с орденом. Сын за спиною клана сговорился с его злейшими врагами. Капли Слез Луны нигде не купишь. Эксклюзивный поставщик Черные Братья.

Неужели Мирослав так любит эту шлюху, что пошел на предательство. Зарина еще больше разозлилась.

— За что ты цепляешься, Мерседес? — садясь на край кровати, спросила вампираша. — За жизнь? — уже усмехнулась она. — Ты ведь даже не знаешь, что это значит. Жизнь полная одиночества. Мой сын не будет любить тебя вечно.

— Но, он любит меня сейчас, — шепчет Мерседес, и слезы льются из ее глаз.

— Любит, — соглашается Зарина, — так любит, что готов пойти против клана. Маркус не позволит шлюхе занять место в клане палачей, Мерседес. Если ты его любишь, то отпусти моего мальчика. Не дай ему совершить ошибку, — в голосе вампирши нет мольбы, а только спокойствие.

— Нет. Пожалуйста, нет, — просит Мерседес, давясь слезами, — я не хочу так умирать. Я не хочу уходить, не попрощавшись с ним. Всего одно мгновение. Я умоляю дать мне всего одно мгновение, чтобы сказать ему, как сильно я его люблю.

Мерседес плачет, а мать Мирослава торжествует, подвигаясь ближе к ней.

— Он не отпустит тебя, — голос Зарины, как острая сталь, врезается в уши. — Он обратит тебя и будет обречен. Я не позволю своему сыну погибнуть из-за шлюхи!

Мерседес заплакала надрывней, понимая, что Зарина давно решила ее судьбу. И сейчас совершит задуманное.

На прикроватном столике стоял таз с кровью, а рядом лежал скальпель. Врач так быстро уходил из дома маркиза ля Руш, что забыл свой инструмент. Зато его увидела Зарина. Она не решила еще, как убьет Мерседес. Задушить подушкой? Тогда ее мальчик будет винить себя, что не успел спасти любимую. Себя она тоже не хотела подставить. Ненависть сына любящая мать не переживет. И зная Мирослава, тысячи лет не хватит замолить свое преступление перед ним. И вот скальпель попадает случайно на глаза и наводит на мысль о самоубийстве. В такой смерти винить некого. Не захотела девушка вечной жизни вместе с ним. Кто виноват? Никто. Сын погорюет, конечно. Но пуститься во все тяжкие, ему не даст мама. Она будет рядом, и они смогу пережить самоубийство неблагодарной девчонки.

Ее глаза коварно блеснули, когда рука потянулась за скальпелем. Мерседес хоть и была слишком слаба, но сил у нее хватило, чтобы отползти к краю постели, спасаясь от жестокой убийцы. Напрасно она пыталась спастись. Зарина схватила запястье любовницы сына и рванула на себя. Девушка, как безвольная кукла, полетела обратно. Вырываться уже не было сил. Пальцы Зарины впились в локоть, а холодное лезвие скальпеля вскрыло недавно запекшеюся рану на вене. Кровь медленной струйкой потекла по руке на белые простыни, рисуя на них кровавый узор. Сердце Мерседес быстро колотившееся от ужаса, приближало неизбежный конец. Оно перекачивало остатки крови по венам, пока совсем не остановилось. Крови в теле не осталось ни капли. Последний тихий стон вырвался из посиневших губ девушки. Ее глаза застыли, как стекляшки. В этих стеклышках Зарина увидела свое отражение и сама испугалась. В них она была похожа на монстра из страшных сказок, что рассказывала ей в детстве бабушка. Нет, она не изменилась. На ней не выросли рожки, лицо не превратилось в оскалившуюся морду. Зарина испугалась равнодушной маски на своем лице. Только монстры остаются равнодушны убивая. В ней нет эмоций. Все ее эмоции это злоба и ненависть. Как же сильно она изменилась за эти столетия. Замотав головой, чтобы избавиться от мыслей, просыпающейся совести, она издала нечеловеческий рычащий звук. Нет! Ей не в чем винить себя и мучиться. Она сделала это ради сына. Она спасала жизнь своему сыну и ей плевать, что цена этого спасения жизнь Мерседес. Мирослав самый лучший воин и палач клана Феррат. Скоро его талант понадобится клану и мысли его должны быть заняты благополучием клана, а не заботой о какой-то девке. Клану нужен хладнокровный убийца, а не сентиментальный плакса вампир, каким сегодня предстал перед нею сын. Мерседес делала ее мальчика слабым. Нет Мерседес — нет слабости.

Зарина наклонилась, чтобы вложить в руку Мерседес скальпель. Ее белоснежный кружевной манжет, чуть коснулся девушку и легко пробежал по коже. Маленькая капелька крови встала на его пути. Впитавшись в кружево, осталась незаметной для человека. Но то, что не видно человеку, не ускользает от взора вампира.

Зарина ушла, уверенная, что эта тайна навсегда останется тайной. Мирославу придется поверить в самоубийство своей любимой, ведь других доказательств нет.

Нет, кроме, маленького пятнышка крови на манжете Зарины. Ярко-красное на белоснежном. Она впервые за семьсот лет так неаккуратно решила свои проблемы.