Ты озарила мою жизнь

ГЛАВА ПЕРВАЯ

МЕСЯЦ ПЕРВЫЙ. Твоя беременность подтвердится. Однако многие женщины чувствуют себя беременными, не зная толком, почему.

Эми не сомневалась в своих ощущениях. Она уже все знала в ту первую секунду, когда Джейк увидел ее в церкви. Знала, что он и есть тот самый мужчина, которого она ждала. Потом Джейк обнял ее и ничего не сказал, хотя ясно дал понять, что не дает никаких обещаний. Она взглянула в его бархатно-карие глаза и увидела там не только любовь, но и страх. Он боялся любви. Непросто и дарить любовь, и принимать ее.

Эми нетерпеливо взглянула на часы. Несмотря на уверенность в том, что она беременна, ей нужны были доказательства, что надежды не обманывают ее. И сейчас Эми требовалась вся сила воли, чтобы не смотреть на маленькую пластиковую палочку, желая в то же время, чтобы голубая линия поскорее появилась. Ей казалось, что она ждет гораздо дольше, чем две недели, прошедшие с тех пор, как Джейк покинул ее. Он попрощался с ней, поцеловав долгим поцелуем, и заторопился, чтобы не опоздать на самолет. Он не произнес таких важных слов, как «Я позвоню тебе» или «Увидимся». Ничего другого она и не ждала. Он ничего не обещал. Джейк предупредил ее. Он не притворялся.

Оставшись одна, Эми спросила себя, какое событие в прошлом могло заставить его мчаться прочь от тепла женских рук, даже когда он откровенно желал остаться… В ожидании результата теста, в котором Эми не сомневалась, она отворила дверь в небольшую комнату. Ее рука коснулась талии. В будущем придется больше работать дома; ей понадобится маленький офис.

Другая свободная комната была завалена товарами из ее магазина — коробками с мылом ручной работы, ароматическими свечами, эфирными маслами. Надо арендовать у Майка дополнительную площадь для рассылки товаров по почте, решила Эми. Ей также нужно будет полностью переоборудовать магазин. Пора повысить в должности Вики, возложить на нее большую ответственность и взять на неполный день еще кого-нибудь. Ей понадобится помощь. Внезапная дрожь сомнения охватила се.

Эми отбросила неприятные мысли. Ей необходимы серьезность и полное самообладание. Она ринулась в ванную.

Да!

Рука Эми дрожала, когда она схватила тестер. Голубая линия. Может, у нее будет мальчик? Нет, нет. Глупо. Конечно, не мальчик. У нее будет девочка. У них с Джейком будет девочка.

Ноги Эми внезапно затряслись. Она схватилась за раковину и опустилась на край ванной. Она беременна. Недаром они оба тогда не думали ни о чем, кроме глубокой и отчаянной потребности быть друг с другом, быть любимыми. Без всяких ограничений, оговорок и условий.

И теперь существует их ребенок, растущий внутри нее. Зародившаяся жизнь.

Нельзя сказать, что это замечательно — влюбиться в Джейка Холлэма, в мужчину, который счел своим долгом сразу сказать, что он и не помышляет ни о каких супружеских обязательствах. А потом было уже слишком поздно…

Тем не менее тогда, на крестинах, они оба подошли к двери одновременно.

Эми утешало только одно: Джейк не знал, что она любит его. Мужчины не верят такого рода эмоциональной чепухе. Если бы она произнесла слово «любовь», Джейк запаниковал бы, уверенный, что она хочет привязать его к себе, и смотрел бы на ребенка как на попытку поймать его в ловушку.

Эми положила ладонь на живот. Нет. Если он возвратится, то оттого, что хочет вернуться.

Он убежал от нее так, будто за ним гнались. Она решила, что его поспешность — многообещающий знак, который говорит о некоем беспокойстве, о страхе, о понимании сложившихся отношений. Тем не менее надо сказать ему о ребенке. Прежде чем он услышит о нем от кого-нибудь другого.

Зазвонил телефон, и Эми перестала размышлять о своих отношениях с Джейком. Он в Америке, уехал на несколько недель. Итак, у нее есть целая вечность, чтобы придумать, как получше преподнести ему новость.

Направившись к двери, Эми поняла, что все еще держит в руках маленькую пластиковую палочку. Потянувшись к мусорному ведру, она поняла, что совершенно не способна выбросить ценное свидетельство существования ее ребенка. Она сунула тестер в стеклянную баночку, стоящую на подоконнике ванной комнаты, и пошла к телефону.

Джейк сидел в зале заседаний совета директоров в деловой части Нью-Йорка, но мысленно находился по другую сторону Атлантики. Он не мог не думать об Амариллис Джонс. Пока он добросовестно старался установить партнерские отношения с американской телекоммуникационной компанией, ему было сравнительно легко отодвинуть мысли об Эми на задворки своего сознания. Однако, сидя с юристами обеих компаний, разрабатывающими детали соглашения, он мог думать только о запахе колокольчиков и дожде, выпавшем на теплую английскую почву, о прикосновении женщины, которое, казалось, проникло ему в душу.

Что с ним случилось? Они же просто ездили на крестины! Овладевает ли им атавистическое желание быть отцом? Ни в коем случае! Ему нравилось чувствовать себя крестным отцом Бена, но не хотелось иметь собственного ребенка. Вот почему он выбирал партнерш по сексу с осторожностью и беспристрастием, граничившим с холодностью. Он не уходил — он убегал от любой возможной путаницы чувств. О любви слишком легко говорить, но она не много значит. Он познал это на горьком опыте.

Единственным человеком, который любил Джейка, была его приемная мать. Тетя Люси замечательная женщина, и он в большом долгу перед ней, будет благодарен ей до самой смерти. Но все же в глубине души Джейк не был удовлетворен ее отношением к нему. Она открывала свое сердце любому ребенку, попавшему в беду, или брошенному щенку, или потерявшемуся котенку. На протяжении многих лет тетя Люси смотрела на Джейка просто как на одного из десятков живых существ, которым помогла. Она была доброй, участливой, предельно честной. Предоставлять приют бездомным детям, ставить их на ноги, указывать им нужный путь и выводить их в мир стало для нее жизненным предназначением. С Джейком она поступила так же. Наблюдательная тетя Люси научила его мудро сохранять определенную дистанцию, защищающую от человека, могущего причинить боль. Только любимый человек способен ранить тебя.

В случае с Эми Джонс предупреждающие колокольчики подали тревожный сигнал. Интуиция Джейка говорила о том, что следует избегать ее. Он так и сделал. Он держал дистанцию. Но тем не менее они подошли к двери вместе. Может быть, Майк прав? Может быть, Эми околдовала его своими зелеными глазами? Ничто другое не могло объяснить его чувства, его неспособность изгнать ее из своих мыслей.

— Джейк, мы заключаем соглашение? — услышал он вдруг.

Джейк заставил себя вернуться в зал заседаний, посмотрел на людей, ждущих его решения, и понял, что последние десять минут не слышал ни слова. Не самый лучший способ вести дела. Встав, Джейк закрыл лежащую перед ним папку и сказал:

— Благодарю вас, господа. Я сообщу вам о результатах.

Он выскочил из зала и стал звонить по сотовому телефону, заказывая билет на ближайший авиарейс в Лондон.

Эми работала в саду, когда услышала шаги. Она подняла глаза и улыбнулась, увидев Уиллоу Армстронг, везущую Бена в новой коляске-вездеходе.

— Очень приятно вас видеть. Фантастические колеса, Бен!

— Подарок от любящего дедушки, — улыбнулась Уиллоу.

От дедушки. У ее ребенка не будет дедушки. Или бабушки. Не будет даже тети.

— Бен — счастливчик, — мягко подтвердила Эми.

— Я отвлекла тебя от важного дела? — спросила Уиллоу, глядя на наполовину выкопанную канавку. — Но мы не виделись со дня крестин.

— Неужели так долго? — уклончиво сказала Эми. Как будто она не считала каждый час, каждый день четырех долгих недель, ожидая возвращения Джейка и подыскивая слова, чтобы сообщить ему новость о ребенке. — Сад отнимает каждую свободную минуту.

— Сегодня такой прекрасный вечер, что я решила устроить пробег по пересеченной местности, пока Майк готовит обед, и притомилась. Может, выпьем по чашке чаю?

Эми воткнула лопату в мягкую землю и подошла к гостям. Младенец лежал под пологом, защищающим его от солнца. Он был великолепен. Прекрасен. Рука Эми непроизвольно потянулась к животу, где, невидимый и пока что никому не известный, рос ее собственный ребенок.

— Я как раз собиралась сделать перерыв, — сообщила Эми быстро. — Понимаешь, я переоборудовала магазин, и если сейчас не посажу фасоль… — Предоставив подруге воображать лето, лишенное прелести домашней фасоли, она взялась за ручку коляски. — Входи, а я помою руки и прижму к себе твоего маленького ангела.

Бен заерзал, и его личико сморщилось. Уиллоу предложила:

— Сначала я перепеленаю его, а потом уж ты возьмешь его на руки, Эми.

— Тебе помочь? Правда, я не уверена, что у меня хорошо получится.

— Это непростая наука, — кивнула Уиллоу. — Может быть, лучше начать с чего-нибудь полегче?

— Тогда пойду поставлю чайник. Ты знаешь, где находится ванная. Прошу.

— Джейк! Какой сюрприз! Давай заходи, — воскликнул Майк. — Я думал, ты еще в Штатах.

— Я и был в Штатах. До прошлой ночи. — У ног Джейка стояла сумка, а в руке он держал маленький пакет. — Тут кое-что для Бена.

— И ты приехал прямо из аэропорта? Должно быть, случилось что-то серьезное. — Майк заглянул в пакет. — Плюшевый медвежонок?

— Американский плюшевый медвежонок. — Джейк не мог вспомнить, откуда взялась мысль о покупке мишки. Он не любил мягкие игрушки. Не видел в них смысла. Он был практичным человеком, подарившим своему крестнику несколько очень перспективных акций.

Майк вынул медвежонка, посмотрел на звездно-полосатые галстук-бабочку и жилет и усмехнулся:

— Купить плюшевого медвежонка — великолепная идея. Уиллоу он понравится.

— Прекрасно. — Джейк как будто съежился от смущения. Боже мой, что он делает?

— Ну, не стой на пороге, приятель. Заходи.

— Нет, я приехал без приглашения. Мне следовало сперва позвонить… — Джейк внезапно утратил всю свою уверенность.

— Чепуха. Уиллоу гуляет с Беном, но она скоро вернется и будет в восторге, увидев тебя. А поскольку она настоит, чтобы ты остался, можешь нести свои сумки наверх сейчас же.

— Не знаю, почему я здесь. Мне следовало бы ехать домой…

— Джейк, ты всегда желанный гость в моем доме. Почему бы тебе не принять душ, пока я сварю кофе? Ты голоден? Или можешь подождать обеда?

— Душ и кофе — звучит великолепно, — отозвался Джейк.

— Кофе будет готов через десять минут.

— Майк… — Джейк, уже собравшийся спросить, как поживает Эми, остановил себя. — Ничего. Просто спасибо.

— Хорошо. Не торопись.

Джейк отнес сумку в комнату для гостей и сразу же пошел в душ. Он не чувствовал усталости, наоборот, откуда-то появилась юношеская энергия. Он включил холодную воду и стоял под душем до тех пор, пока не досчитал до ста. Затем побрел в спальню и начал вытирать волосы полотенцем, глядя из окна на поля позади дома. Появилась Уиллоу, торопливо везущая по тропинке детскую коляску. Женитьба, семья. Джейк озадаченно наблюдал за жизнью друзей, не понимая, почему им так нравится обзаводиться семьей. В его организме явно отсутствовала некая жизненно важная часть. Как будто где-то внутри не горел свет.

Но Эми Джонс что-то зажгла в нем. И колокольчики звонили очень громко, предупреждая о критической ситуации. Отвернувшись от окна и натянув хлопчатобумажные рубашку и брюки, Джейк услышал, как через черный ход вошла Уиллоу.

— Майк! Я дома.

Дома. Слово резануло Джейка, словно лезвие ножа. Его жилищем стал дорогой пентхаус с видом на Темзу, который обставили мебелью люди, чьей обязанностью было избавлять его от необходимости думать об интерьере самому. Пентхаус говорил о его финансовом положении, о едва ли его можно было назвать домом в общепринятом смысле слова.

— Где ты? Ты не поверишь тому, что я тебе сейчас скажу, — голос Уиллоу дрожал от нетерпения.

Ему не надо было приезжать сюда. Он совершил ошибку, подумал Джейк, выходя из спальни.

— Говорю тебе, это правда, Майк. — (Джейк замер на лестнице.) — Эми беременна.

Джейку показалось, что он оступился на крутом обрыве.

— Уиллоу… — В голосе Майка отчетливо слышалось предупреждение, но Уиллоу не замечала ничего, так увлекла и поразила ее новость.

— Нет, ты только подумай, дорогой, — проговорила она, подняла Бена и снова затрещала: — В ее ванной я видела тестер на беременность. — Она засмеялась. — Я тоже так делала. Ты дразнил меня, но я не могла его выбросить. Мне нужно было видеть его каждый день, чтобы просто напоминать себе, что это правда… — (Джейк плохо понимал, как спустился по ступенькам.) — Голубая линия была немного неясной, но в том, что Эми беременна, у меня нет никакого сомнения.

— Ты сказала ей что-нибудь?

— Нет, конечно, нет. Она сама скажет, когда будет готова, а я сделаю вид, что ужасно удивлена. — (Джейк стоял в дверях кухни и наблюдал за Уиллоу, раскрасневшейся от волнения. Очаровательная сцена из семейной жизни, которой Джейк не понимал.) — Но кто же отец? Эми не из тех, кто делает ошибки, так что, должно быть, она сама хотела ребенка, но у нее в последнее время никого не было…

Майк смотрел прямо на Джейка. Ему не нужно было гадать, кто отец ребенка Эми. Майк знал это.

Внезапно поняв, что они с мужем не одни, Уиллоу обернулась.

— Джейк! Я не заметила твоей машины. Милый, как приятно тебя видеть. Ты остаешься?

— Я,… мм… — Джейк не мог говорить.

— Джейк остается, — пришел ему на выручку Майк, — но я думаю, что он прямо сейчас должен прогуляться. Почему бы нам не положить Бена в постель, а?

Уиллоу наморщила лоб, почувствовав внезапное и необъяснимое напряжение между друзьями. Она переводила взгляд с одного на другого, потом в ее взгляде сверкнула догадка. С трудом совладав с собой, она спокойно произнесла:

— Хорошая мысль.

Джейк толчком отворил ворота, остановился. За то время, пока он отсутствовал, сад изменился. Колокольчики уже отцвели, и воздух наполнился ароматом сирени. На яблоне сидел и пел свою песнь черный дрозд. На небольшом участке, поросшем кошачьей мятой, щурил сонные желтые глаза маленький черный котенок. А за коттеджем слышался голос Эми, певшей веселую песню. Джейк отказывался поддаться этому соблазнительному очарованию. Он не очарован. Он зол, чертовски зол, и выложит Эми все, что думает.

На ней были толстые брюки и тяжелые ботинки, контрастировавшие с женственной широкополой соломенной шляпой. И мужская рубашка. Чья? Эми перестала копать землю, вытерла рукавом лицо, оставив на щеке грязную черту, и Джейк забыл о рубашке, тревога вытеснила воздух у него из легких. Можно ли ей работать вот так?

— Можно ли тебе копать? — спросил он строго.

— Если я хочу иметь на столе собственную фасоль, то да, — легко ответила Эми. В ее голосе не было и следа удивления. — А ты предлагаешь свою помощь? Тогда будь моим гостем.

Она воткнула лопату в землю и повернулась к Джейку. Ему очень хотелось заглянуть в ее глаза, но шляпа отбрасывала тень на лицо Эми, и Джейк не мог понять, о чем она думает.

Голос Джейка звучал строго, сердито. Эми слышала, как он открыл ворота, обошел вокруг коттеджа и узнала шаги, которые в прошлый раз с такой скоростью уносили его прочь от нее. Она заставила себя продолжать работу, предоставив Джейку заговорить первому, хотя ей страстно хотелось подпрыгнуть, броситься к нему в объятия и утащить в дом, чтобы показать, как же она рада видеть его, надеясь, что он чувствует такой же горячий прилив желания. Она испытывала чувственное, неукротимое удовольствие оттого, что он вернулся.

На какую-то секунду Джейк приблизился к ней на шаг, как будто почувствовал то же самое, но потом остановился. Солнце висело уже низко, и Эми не могла видеть его лица. Возможно, и к лучшему, если его выражение соответствует тону Джейка.

— Я думала, ты все еще в Америке, — сказала Эми, когда молчание слишком затянулось.

— Я и был в Америке. Теперь вернулся. Можно ли тебе копать? — повторил он. — В твоем положении.

В ее положении? Эми почувствовала, как к щекам приливает жар. Он не может знать. Когда она не ответила, Джейк резко повернулся и направился к черному ходу коттеджа, открыл дверь и вошел внутрь. Эми второй раз за день бросила возиться с фасолью и, стягивая садовые перчатки, последовала за Джейком.

Его не было ни в прихожей, ни на кухне.

— Джейк, где ты? — Скрип, донесшийся с верхнего этажа, выдал его местонахождение. Боже, что… — Джейк, что ты делаешь? Чего ты хочешь?

Наверху, в ванной, Джейк крепко держал в руке банку. Не может быть! Неправда! Отцовству нет места в его планах на будущее. Он не хочет быть отцом. Никоим образом. Никогда. Но все было правдой. Доказательство явно находилось здесь, прямо здесь, перед его глазами. Рука Джейка тряслась, когда он взял кусочек пластмассы с предательской голубой линией. Джейк крепко схватил его, зажал в кулаке, желая сломать, разбить вдребезги, заставить исчезнуть. Такая маленькая вещица! Такая незначительная! Ее так легко не заметить!

Он бы и не узнал о ней, если бы не Уиллоу. Если бы он оставил сообщение на автоответчике, что хочет видеть Эми… Если бы! Кому он морочит голову? Он не мог дождаться свидания с ней! Все плюшевые мишки в мире не могли скрыть правды. Он бы приехал сюда и занялся бы с ней горячей, сладкой любовью, потом они бы приняли душ, и о доказательстве ее беременности, которое сейчас находится прямо перед ним, он бы до сих пор ничего не знал.

Как долго Эми ждала бы случая, чтобы сказать ему? До тех пор пока не стало бы слишком поздно что-либо предпринимать. «Эми не из тех, кто делает ошибки, так что, должно быть, она сама хотела ребенка…» — вот что он услышал от Уиллоу.

Руки Джейка сжались в кулаки, и он стукнул ими по белой фарфоровой раковине. Она все запланировала. Даже драматичное появление в последнюю минуту на крестинах. Она знала, что он будет там, выбрала его, очаровала своими зелеными глазами и соблазнительным голосом. И он не сомневался ни на минуту, что она знала, какой эффект произведет на любого впечатлительного мужчину. О да. Все было подстроено, и он попался на ее удочку. Какой дурак! Какой идиот!

Что же тогда с ним случилось? Осторожность давно вошла у него в привычку. Майк, можно сказать, предупредил его. «Будьте осторожны», — сказал он. Но не прибавил: «Она околдует тебя». Хотя нельзя утверждать, что его слова помогли бы. Джейк считал себя неуязвимым даже для тщательно подготовленных и неожиданных атак на свое сердце. Вот почему он высокомерно не обратил внимания на сигналы об опасности, предупреждение Майка.

И что теперь? Верит ли она, что он женится на ней? Искала ли она для своего ребенка папочку-миллионера? Но она ошиблась — выбрала не того мужчину.

— Джейк!

Ее голос ласкал, дразнил, прокрадывался в каждый уголок сознания. Даже сейчас ему требовалось все его самообладание, чтобы не потянуться к Эми, не заключить ее в объятия, не сказать ей, что все будет в порядке. Но он предупреждал Эми, что не даст никаких обязательств. Чтобы заманить его в ее нежную мышеловку, потребуется нечто большее, чем голубая линия на пластмассовой палочке.

— Джейк! — повторила Эми. В интонациях ее мягкого голоса слышалась просьба объяснить происходящее.

— Эми! — передразнил Джейк. И раскрыл ладонь, чтобы она точно поняла, что он имеет в виду. — Теперь я снова задам тот же вопрос: можно ли тебе копать в твоем положении?

— Я беременная женщина, Джейк, — сказала Эми, отказываясь реагировать на агрессию в его голосе, — а не инвалид.

— Ты и теперь собираешься упорствовать? — спросил Джейк.

Эми посмотрела на него спокойно и с печалью. Теперь он слишком отчетливо видел ее глаза, слишком хорошо читал по ним, и ему ужасно захотелось, чтобы его слова остались непроизнесенными.

— Это мой ребенок, Джейк. И ничей больше. У меня будет моя маленькая девочка.

Она повернулась и вышла из ванной.

Джейк нахмурился и спустился вслед за ней по лестнице.

— Ты уже знаешь, что будет девочка?

Эми нетерпеливо покачала головой.

— Уходи, Джейк. Это тебя не касается.

— Не касается… — У него перехватило дыхание. — Ты хочешь сказать, что ребенок не мой?

— Нет, Джейк, не хочу. Дочь твоя. Наша дочь. Но тебе не нужно…

— Что? Что мне не нужно?

— Беспокоиться о нас. — Ее рука задержалась у талии, чтобы Джейк понял, кого она имела в виду, говоря «нас». — Если мое положение тебя раздражает, просто уйди и забудь, что когда-либо приходил сюда, что когда-либо знал меня.

Джейк воззрился на нее. Она говорит серьезно?

— Ты этого хочешь?

Эми не ответила, и Джейк внезапно понял, в чем дело. Ей нужен для ребенка папочка, достаточно богатый, чтобы младенцу можно было гарантировать обеспеченную жизнь.

— Я получу сообщение от твоих юристов, так? — спросил он, стараясь, чтобы его голос звучал ровно и бесстрастно.

— Юристов? — Эми покачала головой, словно услышала глупость. — Мне не нужны твои деньги, Джейк. Я управляю преуспевающим предприятием…

Да, конечно. Не такой он дурак, чтобы поверить ей.

— Ты не можешь управлять предприятием, нося ребенка.

— Ты сказал, что не даешь обязательств. Я запомнила твои слова. Можешь мне поверить: ты ничего не должен мне или моему ребенку. Ни денег, ни любви. — В голосе Эми появилась жесткость, говорящая о том, что она теряет терпение. — И тебе не нужно беспокоиться о том, что подумают Майк и Уиллоу. Я поговорю с ними. Они знают меня, они поймут.

— Поймут ли? Будь я проклят, если я понимаю.

— Не понимаешь? Ну, мне жаль, Джейк, но, боюсь, я не смогу изложить все сказанное проще.

Эми прошла к двери и открыла ее так, будто выпускала на волю некое маленькое испуганное существо, выталкивала его в мир для его же блага. Пытаясь разобраться в хаосе мыслей, Джейк понял, что не хочет уходить. Он просто не знал, как остаться.

Нет, оставаться нельзя! И он вышел. Дверь коттеджа щелкнула, закрывшись прежде, чем Джейк прошел полдюжины шагов. Он удивился. Черт побери, она хотела, чтобы он ушел! Она действительно этого хотела! Ну что ж, просто прекрасно. Он тоже хотел уйти. Теперь они оба знают, чего хотят.