Улыбка Моны Лизы

Глава восьмая

— Мяу!

— Ну же, прыгай!

Люк наблюдал, как дедушка играл с Винсентом, который вертелся волчком, громко мяукая.

Никто не мог устоять перед обаянием кота. Как и перед обаянием Ники. У нее были глаза ангела и женственная улыбка, тогда как Винсент казался очаровательным гангстером.

Сегодняшним тихим утром надо обязательно поговорить:

— Дедушка, нам стоит сходить к врачу и посоветоваться насчет лечения от депрессии.

Лицо его дедушки стало каменным:

— Я чувствую себя хорошо.

Люк фыркнул:

— Правда? Тогда почему ты сидишь, часами уставившись в одну точку? А как насчет продажи портрета прабабушки Хелены за пять долларов?

Они напряженно уставились друг на друга.

— Просто подумай, — наконец сказал Люк. — Грэмс не хотела бы видеть тебя в таком состоянии.

После долгой паузы дедушка кивнул:

— Хорошо, я подумаю.

Люк испытал облегчение. Он не был уверен в правильности своих поступков, но, по крайней мере, он хоть что-то делал.

Несколько минут спустя появилась Ники, и он помахал ей рукой.

— Доброе утро, — сказала она, проходя через французские двери. — Я принесла пончики и тунец.

При слове «тунец» уши у Винсента встали торчком. Он быстро учился и после нескольких дней уже прибегал на звук открываемой банки из самого дальнего угла дома.

— Мяу!

— Привет, малыш, — она потрепала кота по шее, и он закрыл глаза. — Боюсь, ты будешь любить меня меньше, когда я отнесу тебя сегодня к ветеринару.

— И ты решила подкупить его тунцом, — сказал Люк. Он был не прочь помурлыкать точно так же, если б Ники погладила его…

— Да. Взятки всегда срабатывают. Но я думаю… — она слегка смутилась. — Моему коту не понравится конкурент. Да Винчи очень ревнив и может поцарапать Винсента.

Люка душил смех.

Способность Ники добиваться своего как бы между делом теперь умиляла его. Именно так она нашла ключ к сердцу дедушки, и теперь Люк с удовольствием наблюдал за их общением.

— Он может остаться здесь, — радушно предложил дедушка.

— Правда? — Она выглядела так, словно груз забот упал с ее плеч. — Как любезно с вашей стороны! Думаю, ветеринар порекомендует лечение для Винсента. Если понадобится, я куплю для него лекарства на обратном пути.

Дедушка кивнул:

— Пришли мне счет.

— Вы решили, что мы посадим в саду? — быстро сменила тему Ники.

— Помидоры, — ответил дедушка, гладя кота.

— Хорошо, — согласилась Ники и предложила: — Кто будет пончики, пока они не остыли? Пойду принесу салфетки, — не дожидаясь ответа, она исчезла в кухне.

Люк двинулся за ней:

— Что не так?

— О чем ты?

— Почему ты не хочешь, чтоб дедушка оплатил лечение Винсента?

— Я сама плачу за свои счета!

Люк заскрипел зубами. Ники была чертовски упряма.

— Черт, Ники, ты и святого заставишь пить, — он нахмурился. — Почему ты не разрешаешь отблагодарить тебя?

Ники закусила губу. Может, это оттого, что она выросла с отцом, который не мог свести концы с концами, и у них часто не было денег на продукты и оплату квартиры. Он не мог работать из-за астмы, да к тому же характер у него был далеко не сахар.

— Ники?

Она вздохнула и обернулась:

— Иногда я слишком остро реагирую на подобные вещи. Это из-за моего детства. Ребенком я носила только подержанные вещи. Никогда не могла себе позволить школьный завтрак, потому что он стоил слишком дорого. — Боже, зачем она это все говорит?

Люк взял ее за руки.

— Но ты стала самым щедрым человеком, которого я когда-либо встречал. Ты удивительная женщина, Ники. Мне жаль, что я проявил себя таким эгоистом, когда мы были детьми.

— У нас были и хорошие моменты, — последнее слово она произносила уже, уткнувшись носом в его рубашку.

Какое счастье — находиться в объятиях Люка! Слышать, как бьется его сердце… Ники никак не ожидала, что он окажется таким проницательным и заметит, как она комплексует по поводу денег. И как доброжелательно он отнесся к ней… Теперь ей казалось, что Люк мало похож на ее бывшего мужа.

Неожиданно она почувствовала боль и тоску.

Чем закончатся их отношения?

Она отстранилась и попыталась улыбнуться, как будто ничего не случилось.

— Ты разгадал мой план с Винсентом?

— То, что ты не собиралась забирать его домой? Ну конечно! — Он засмеялся. — Этот кот оказался тем существом, в котором так нуждался дедушка. Ты заметила, ему гораздо лучше… Черт, просто не могу поверить…

В этот момент кот забрел на кухню и, тыкаясь носом в пустую миску, печально замяукал.

— Бедняжка! Он наверняка хочет тунца, — всплеснула руками Ники.

— Нет, он постоянно устраивает истерики, если миска пуста, — возразил Люк. — Вот ведь негодник! Живет здесь несколько дней, а ведет себя как король.

Он достал кошачий корм и насыпал в миску Винсента. Поняв, что голод ему не грозит, кот проигнорировал миску и потерся о ногу Ники.

— А вот теперь он хочет тунца, — прокомментировал Люк. — Так когда ты везешь бродяжку к ветеринару? — Он вручил Ники чашку кофе, затем выбрал пончик из коробки.

— Он не бродяжка, — Ники укоризненно посмотрела на него. — Я помыла его два дня назад, помнишь?

Люк помнил. Он не забыл то жуткое чувство, когда увидел, как Винсент расцарапал руку Ники до крови. Он хотел ей помочь, но Ники отстранила его и осторожно вытерла кота полотенцем, после чего стала обрабатывать свои царапины.

— В восемь, — сказала Ники. Она положила кусок тунца в другую миску и поставила на пол. Винсент набросился на рыбу, как будто не ел три дня.

— Я поеду с тобой.

Было видно, что Ники удивилась, но она согласно кивнула.

— Хорошо. И… гм… вечером я поеду в санаторий играть в лото. Вы не передумали?

— Мы обязательно поедем. Думаю, дедушке понравится.

Она исчезла в прихожей. Секунду спустя он услышал, как она разговаривает с дедушкой.

Люк откусил от пончика. Черт возьми, всего лишь два месяца назад он и подумать не мог, чтобы ехать играть в лото со стариками.

Два месяца назад он был в Чикаго, боясь приехать в Дивайн и узнать, что дедушке стало хуже, а он ничем не может помочь.

Два месяца назад он не знал, что встретит Ники.

Каждую ночь Люк чувствовал, как устал за день, но он не признался бы в этом никому даже за миллион долларов. Если Ники могла трудиться наравне с ним в саду день за днем, а потом еще изучать дедушкины картины, то неужели он, молодой и сильный мужчина, будет жаловаться на усталость?

Он обрезал кустарник, который разросся до невероятных размеров, как что-то заставило его оглянуться.

— Ники, спустись с лестницы! — закричал Люк. Его сердце испуганно забилось, когда она пошатнулась и чуть не упала.

— Не кричи, — спокойно ответила она. — Все будет хорошо, если ты не будешь пугать Меня до смерти. Тебе разве не известно, что женщины могут лазить по лестницам?

Возможно, но другие женщины его не волновали. Он боялся за Ники.

— Спускайся сейчас же!

— Не командуй, — она продолжила красить потолок веранды.

Подойдя, он обхватил Ники за ноги и насильно снял ее с лестницы. Ники стала отбиваться, лестница покачнулась и упала. Но Люк удержал Ники и наконец поставил на пол.

— Ты самая упрямая женщина, которую я когда-либо встречал. Говорю же тебе, не залезай на лестницу!

— А ты мошенник, Люк Маккейд! Думаешь, ты современный мужчина? Ха! Ты находишься в одном шаге от пещерного человека, когда дело касается женщин.

Она была права. Он пришел к тому же выводу, не разрешая ей выполнять тяжелую работу. Но у Люка было оправдание — никогда еще он не чувствовал такую настоятельную потребность оберегать женщину.

— Если ты сломаешь шею, мне предъявят иск, — неубедительно сказал он.

— У меня нет семьи, разве ты забыл? Некому нанимать адвоката.

— У тебя есть мы. Ты почетный член семьи Маккейдов.

— Значит, Маккейды предъявили бы иск сами себе? — рассмеялась Ники и покачала головой: — Я уже однажды играла в семью…

— О чем ты?

Ники наморщила нос:

— Когда я вышла замуж, у Силача оказались младшие братья, его мать, дедушка и бабушка. И мне показалось, что я наконец-то обрела семью. Потом я узнала, что Силач был по одну сторону баррикад, а все остальные — по другую. Но я так и осталась посторонней для всех. Но я вышла замуж за Силача вовсе не из-за его семьи, — быстро добавила Ники. — Он был хорошим… понимаешь? — И она пожала плечами, словно боясь, что он ни за что не поймет.

Но Люк все понял.

— Знаешь, а моя мать просила передать тебе привет.

— Она помнит меня?!

— Почему ты удивлена? Тебя невозможно забыть, Ники.

— Неужели?

— Честно, — Люк притянул ее к себе. — Знаешь что? Я так и не поблагодарил тебя должным образом за этого уродливого кота.

Ники возмутилась.

— Он не уродлив!

— Не уродлив? У него такая страшная морда, что полюбить его может разве что его мать. А все остальное… он весь — сплошные лапы!

— Дело в том, что он все еще растет. Как только он вырастет, станет отличным котом. Ветеринар сказал, что он станет красавцем. И в глубине души тебе нравится этот кот. Признайся.

Он усмехнулся и погладил ее золотые волосы:

— Я просто не поблагодарил тебя должным образом.

Она опустила ресницы.

— Не надо благодарить меня.

— Мм… но я хочу…

Она ощутила прилив возбуждения. Ники пугало, что Люк мог так легко возбудить ее. Его сильные руки пролезли под ее шорты и страстно сжали ее бедра, возбуждая девушку до предела.

— Нас может увидеть дедушка, — прошептала Ники.

— Не волнуйся, — пробормотал Люк, ловя ее губы.

Его язык нежно проник в ее рот, и Ники задрожала, ей захотелось сбросить с себя одежду. Она вспомнила Силача. Их отношения были достаточно теплыми, но она никогда не испытывала с ним того, что чувствовала сейчас с Люком. У Ники словно выросли крылья, которые поднимали ее на вершину блаженства.

И все же, когда его пальцы коснулись ее самого сокровенного места, Ники испугалась.

— Люк… не надо…

Он нежно поцеловал ее шею. И тут она заметила, как дедушка и Винсент вышли в сад. Ники неохотно отстранилась от Люка. Он не отводил от нее взгляда, полного страсти.

И Ники неожиданно почувствовала себя такой женственной, такой сексуальной… Новая одежда подчеркивала ее стройную фигуру, мягкие изгибы груди, длинные ноги. Ники всегда была доброй и отзывчивой девушкой, но сексуальной?..

Новое ощущение было таким головокружительным.

И таким глупым.

Она взглянула на Люка. Огонь в его глазах перевернул ее душу. Может быть, не все спортсмены одинаковы… может быть, Люк другой? Может быть, любовь не совсем потеряна для нее?

— Люк! — строго окрикнул профессор внука, он пристально, с мрачным неодобрением глядел на него.

— Что, дедушка?

— Мне надо поговорить с тобой.

— Боже, я взрослый мужчина и не собираюсь слушать лекции о морали, как прыщавый подросток, — с тоской сказал Люк. — Дед собирается прочесть мне лекцию о поведении джентльмена.

— Думаю, тебе радоваться надо, что дедушка может прочитать лекцию, — пошутила Ники.

Люк поплелся в дом. Он не знал, чего ожидать от старика. Дедушка сейчас вел себя, как в старые добрые времена, когда заменял ему отца и устраивал взбучки за его шалости.

В том, что он поцеловал Ники, нет ничего дурного, сказал себе Люк. И все же он слегка кривил душой. С такой женщиной, как Ники, нужно вести себя честно. Она не была игрушкой или призом. Она была личностью. Вот только Люк не знал, что с ней делать…

— Только ничего не говори, — как отрезал Люк.

— Что? — Дедушка покачал головой и пристально посмотрел вокруг, словно видел комнату впервые. — Где мои картины? — спросил он.

— Ты их продал.

— О… да, — старик тяжело вздохнул. — И запустил сад. Маленький сержант отругала бы меня.

— Расскажи мне еще раз, почему ты называл Грэмс маленьким сержантом, — попросил Люк.

Ники права, дедушка должен был осознать свою утрату, а не притворяться, что ее не существует. Черт! Лучше заставить его выплеснуть свою боль, чем беспомощно наблюдать, как он погибает у вас на глазах.

Слабая улыбка появилась на лице дедушки:

— Разве ты не помнишь? Бабушка хотела стать военной медсестрой, когда мы встретились.

— Помню, но расскажи еще раз, — сказал Люк.

— Когда я сделал ей предложение, Грэмс разрывалась между мной и работой, которую она выбрала. Но я сказал, что она всегда будет моим маленьким сержантом, если выйдет за меня замуж. Твоя бабушка была сильной женщиной, Люк. Она выбрала меня, и я благословлял этот выбор каждый день нашей совместной жизни.

Боль потери отразилась на лице старика, но вместе с тем Люк почувствовал, что дедушка примирился со своим горем. И без сомнения, это произошло благодаря Ники.

Люк вздохнул. Ему было трудно игнорировать свои чувства к ней. Он уже не помнил, когда последний раз жаждал увидеть чью-то улыбку. Про этот выбор говорил дедушка? Жить с человеком, который освещает ваш мир своей улыбкой и без которого все вокруг кажется бесцветным?

Стоит ли оно того? Неужели его чувства к Ники так далеко зашли?

— Твоя бабушка была сильным человеком, — пробормотал Джон. — Гораздо более сильным, чем я, Люк.

— Ты сильный! Ты самый сильный человек, которого я знаю.

Возможно, дедушка пытался казаться сильнее, чем он был, не позволяя никому жалеть себя. Он замкнулся в себе, отвернувшись от всех, решив бороться со своим горем в одиночку.

Люк сделал странное открытие: поведение дедушки было похоже на то, как ведет себя он, Люк, стараясь отгородиться от любви.

Старик похлопал его по руке:

— Нам обоим пришлось нелегко. Думаю, разговор по душам не помешает. Давай поговорим о Николь.

— А что с ней?

— Ты мог бы выбрать лучшее место, чем прямо перед окнами, — мягко сказал Джон. — Николь заслуживает лучшего, Люк. Она не похожа на женщин, с которыми ты обычно встречаешься. Я хочу быть уверенным, что ты понимаешь это.

— Понимаю.

Люк не кривил душой. Он чувствовал себя словно на пороге большого открытия, как будто все в его жизни начиналось заново. Все, что ему было нужно, — немного времени, чтоб разобраться с самим собой.