Уроки для папы

Глава 11

Была полночь, когда Джо ступил на свое крыльцо и открыл переднюю дверь. Он провел за рулем больше двух с половиной часов и не помнил, чтобы когда-нибудь чувствовал себя таким уставшим и таким счастливым, что наконец-то он дома. Еще в холле Джо заметил в гостиной тусклый свет и, опустив занемевшие плечи, тихонько пошел выключить его — и вдруг остановился как вкопанный: на кушетке крепко спала Саванна. Ее левая рука свисала с подушки, на полу лежала открытая книга.

У Джо сдавило горло; утомление, какое-то новое волнение, не испытанное ранее, — он стоял и смотрел на нее. Потом подошел, присел на корточки и поднял книгу: «Система налогообложения». Неудивительно — уснуть можно, лишь взглянув на заголовок.

Джо положил книгу на край стола рядом с лампой и опять устремил взор на спящую: лицо чистое, без макияжа, волосы гладко зачесаны назад, сквозь вырез белой атласной пижамы выглядывает нежная грудь. Джо едва удержался, чтобы не отодвинуть мягкую ткань и не обнажить темно-розовый сосок.

— Саванна? — позвал он.

Не слышит… Он снова позвал, дотронувшись до ее плеча. Темные сонные глаза открылись и непонимающе уставились на него.

— Джо?

Голос ее, слегка охрипший со сна, удивленный, всколыхнул в нем волну страстного желания.

— Да, это я.

Она прикрыла глаза тыльной стороной ладоней.

— Я читала… и уснула, наверно.

— А вы попробуйте триллер, а не книгу о налогообложении.

Она отняла руку от глаз: как он? О, какая у него невеселая улыбка — это мигом ее разбудило.

— Вы… почему вы дома в это время? Мы ждали вас завтра после обеда.

Она так близко — стоит протянуть руку: разрумянилась, глаза еще затуманены, мягкие, полные губы полуоткрыты… Ему никогда не надоест смотреть на нее.

— Я хотел подождать до утра, но мои планы изменились.

Что-то необычное в его голосе, в лице — незнакомая ей уязвимость. Перед ней совсем другой Джо, не тот, который уехал два дня назад. Сев на кушетку, она взяла его за руки.

— Джо, что-нибудь случилось?

Участие в ее голосе пронзило его сердце, наполнило все возрастающим желанием сказать, как много она для него значит.

— Нет. Да. Я…

Он не закончил — не мог: нет слов рассказать ей обо всем, что он передумал за то время, пока был в отъезде.

— Ох, Саванна, Саванна! — шептал он со странной смесью благоговения и боли. — Я так рад, что вы здесь…

— Я тоже… тоже рада… — Она смутилась.

«Неужели и она… — думал Джо, — так же страстно стремится ко мне, желает меня, любит, как я?..»

— Надеюсь, что так, Саванна. Потому что я не могу… — Он резко остановился.

— Не можете — что? — Сердце ее так сильно билось, что казалось, вот-вот выскочит.

Вместо ответа он тяжело вздохнул, и, прежде чем Саванна поняла, что произошло, ее голова уже лежала на его руке, а его губы покрывали ее горячими, ненасытными поцелуями. Саванна не сопротивлялась, она отвечала на его поцелуи. К нему рвалось все ее существо. Когда он, тяжело дыша, оторвал от нее губы и поднял голову, она была близка к обмороку.

— Джо, вы сумасшедший! — прошептала она.

Слабая улыбка мелькнула на его лице.

— Нет, я только делаю то, что подсказывает мне сердце.

Пока Саванна собиралась с силами, чтобы хоть немного прийти в себя, постичь смысл его поведения, он снова склонился над ней. Но теперь она уперлась руками ему в грудь и отчаянно сопротивлялась. На слишком многие вопросы она хотела получить ответы, прежде чем он завладеет ею.

— Что это значит? — Она вырвалась из его рук и присела на краю кушетки.

Джо опустился на кожаный коврик у ее ног.

— Это значит, что я сделал некоторые выводы относительно вас и меня.

— Меня и вас? — Она настороженно посмотрела ему в лицо. — Джо, прошлый раз в офисе…

— Я хочу вас так, как никогда в жизни не хотел ни одну женщину.

— Это вы мне уже показали, — признала она с пылающими щеками.

Его синие глаза потемнели.

— И буду показывать снова и снова, Саванна!

Она вскочила на ноги и отошла в угол.

— Джо, я вам говорила…

— Знаю, что вы говорили.

Он тоже встал и приблизился к ней. Саванна дрожала как осиновый лист, когда он обеими руками обхватил ее лицо и продолжал, глядя ей прямо в глаза:

— Что вам надо больше, чем просто секс. Мне тоже, Саванна. Я понял это сейчас. Секс — среди всего другого.

— «Среди всего другого»? — прошептала она, еще не понимая.

Он застонал вдруг, обнял ее и уткнулся головой куда-то ей в шею.

— Я люблю вас, Саванна. Я люблю вас!

У нее голова закружилась от того, что она услышала. Что это он сказал ей? Он любит ее? Так ли она услышала? Нет, это слишком прекрасно, чтобы сразу поверить…

— Джо, я… я не думаю…

Он отстранился немного, желая ясно видеть ее лицо. Она глубоко вздохнула и храбро попыталась продолжать:

— Вы думаете, я могу поверить в это? Вы ведь сказали о любви, чтобы затащить меня в постель?

Положив ей на плечи руки, Джо крепко ее удерживал.

— Нет, я это сказал, чтобы вы вышли за меня замуж.

— Замуж… за вас?

Она задыхалась, пораженная, сбитая с толку: признание в любви из его уст? Меньше всего она ожидала этого. И, будто речь шла о ее безопасности, вырвалась из его объятий и быстро пошла через всю комнату к камину.

— Вы вообще не хотите жениться, и меньше всего — на мне! Вы сошли с ума, или как это понимать? Вы словно побывали в сумасшедшем доме, а не на буровой.

— Не-ет! — К ее изумлению, Джо рассмеялся. — Я в здравом уме и трезвой памяти. — Лицо его приняло очень серьезное выражение. — Повторяю: я хочу жениться на вас.

Она совсем растерялась: эти слова сделали ее счастливой — и одновременно напугали. Ей тоже надо быть трезвой, не терять рассудок, не забывать того, что вызвало ее недоверие.

— Как это так вдруг, внезапно? Всего несколько дней назад, я отлично помню, вы страстно утверждали, что никогда не вознамеритесь снова жениться. На ком бы то ни было.

Он идет к ней… Что он сделает дальше? Все еще в шоке, Саванна позволила ему почти уложить себя на кушетку. Потом они оба одновременно сели на край, он протянул к ней руки и нежно пропустил свои пальцы между ее.

— Да, согласен, может показаться — вдруг.

— Джо! — резко перебила она. — Человек не может так быстро изменить отношение к подобным вещам без особых причин.

— Какое это имеет значение, почему я изменил свое мнение о женитьбе!

Он, судя по всему, обиделся. Вот уж… Все равно он ее не уговорил, не заставил растаять.

— Согласитесь, Джо, для мужчины, который всегда жил, как вы: жестко регламентировал свои действия, такой… поворот — нечто из ряда вон выходящее, измена самому себе.

Он освободил одну руку и запустил пальцы себе в волосы. И только тогда Саванна обратила внимание на красные прожилки в глазах, страшную усталость на лице. Ох, положить бы его голову себе на грудь, прижаться к нему, сказать правду — что она обожает его… Но ведь это значит — потерять все, к чему она стремилась, над чем работала последние пять лет: независимость, свободу, душевное равновесие. Отдать ради него все это? Как у нее и мысль такая возникла, почему? «Очень просто: потому что ты любишь его», — ласково ответил кто-то внутри ее.

— Да я, может, только теперь и понял, что для меня значит — не изменять самому себе.

Сомнения одолевали ее, даже усиливались.

— Но, Джо, на днях вы неплохо себя чувствовали, будучи уверенным, что для Джо Маккенна главное — это его специальность нефтяника. И никем больше вы не хотели и не собирались быть.

Джо поднял голову.

— Еще я отец Меган. И хочу стать вашим мужем.

Саванна молчит. Надо еще что-то ей сказать, передать все, что он за эти часы пережил, убедить в искренности, твердости своих чувств. Внезапно он ощутил пустоту и заговорил усталым, ровным голосом:

— Видите ли, Саванна, вчера на работе произошел несчастный случай с моим мастером. Он упал с вышки, и я думал… в общем, боялся: он умрет прежде, чем мы довезем его до ближайшей больницы.

Мгновенно Саванна прониклась той же болью, что испытал Джо — и тот незнакомый человек, которого она никогда не видела.

— Но ведь он не умер? Он жив, Джо?

— Жив, слава Богу! Повреждены оба легких сломанными ребрами, рука сломана в запястье и ключица. Но он выкарабкается, это точно.

— О, как я рада!

— А я-то, Саванна! Пока мы черепашьим шагом ехали по горной дороге, — он умолк и на миг закрыл глаза, — я все опасался, что он не выдержит эту дорогу. Я абсолютно убежден: ему помогло выжить только то, что он не хотел покидать жену и детей.

Джо страдает, он ужасно утомлен… Саванна протянула руку и коснулась его лица. Подумать только, какой ужас ему пришлось перенести! Какая на нем лежала ответственность…

— О Господи, простите меня, Джо! Какое счастье, что все обошлось. Словно миновал кошмар… Вы, наверно, еще раз пережили все, что было тогда… когда умирал ваш отец.

Джо кивнул, отнял ее руку от своего лица и поднес к губам. Наплыв горьких эмоций разрывал ее сердце на части, она даже застонала. Она любит этого человека, и сейчас он тоже сказал ей о своей любви. Но на любовь не выдается страховой полис, напомнила она себе. Она боится, страшно боится, что, если отважится даже подумать о совместном с Джо будущем, это разрушит и его жизнь, и ее.

— Все, что произошло, заставило меня задуматься о своей жизни. О том, как много вы и Меган для меня значите. Саванна, теперь вы мне верите?

Так хочется верить, так сладко мечтать… она может стать его женой, матерью его детей… Но где ее здравый смысл? Сколько опасностей грозит ей на этом пути… Нет, она не решается — как поступить?

— Я не знаю, Джо. Я… — Отвернувшись, она прикусила губу и разразилась слезами. — Даже если вы любите меня…

Он взял ее за подбородок и осторожно притянул к себе ее лицо.

— Тут не может быть никаких «если». Я люблю тебя. И сейчас все, что я хочу знать: любишь ли и ты меня?

Самое простое — солгать: нет, она не питает к нему абсолютно никаких серьезных чувств. Но ложью ничего не решить — рана в сердце останется.

— Это не имеет значения. — Слезы душили ее, и, боясь разрыдаться, она вскочила и бросилась от него на кухню.

Джо, испуганный, сбитый с толку, быстро пошел за ней. Через дверь он увидел, как она, схватив стакан, наполнила его водой из холодильника. Она стоит к нему спиной…

— Не понимаю вас, Саванна. Я положил вам на стол свое сердце, а вы хотите взять нож и разрезать его на мелкие кусочки.

С усилием проглотив горячий ком, стоявший в горле, она повернулась к нему, собралась что-то сказать — и не смогла. На лице его неподдельное страдание, и она тому причиной. Но лучше причинить ему эту боль сейчас, чем большую — потом. Это жестоко для них обоих — пусть! Она не станет скрывать своих чувств. Любовь светилась в ее глазах, дрожала в прикосновении руки, которую она нежно положила ему прямо на сердце.

— Хорошо, Джо. Хотите знать правду, я скажу вам ее. Мне кажется, я влюбилась в вас в первый же день, как пришла к вам на работу.

— Я вел себя тогда ужасно! — воскликнул он.

Несмотря на торжественность момента, на душевную боль, она не могла не улыбнуться, вспомнив тот день.

— Не спорю. Но вы сказали мне, что я нужна вам. Ни один босс никогда раньше мне такого не говорил.

— Надеюсь, ни один босс и не делал вам предложения?

— Ох! Могу вас уверить: вы первый мужчина, который так близко… — Ее бросило в жар, щеки стали пунцовыми. — Ну, вы первый… разве пришло бы мне в голову… целоваться с боссом.

— Хотел бы я знать: что вы чувствуете? Почему вы мне ничего об этом не говорите?

— Если бы и сказала — что это изменит? Но я должна признаться в главном — что безумно боюсь, когда речь идет о замужестве. Признаю: семья — это прекрасно, но только не для меня. Да и вообще, — она опустила глаза, — обстоятельства никогда не работали на нас с вами.

Тяжело вздохнув, Джо уставился в потолок.

— Как вы можете говорить такое? Вы же сами читали мне проповедь: человек должен прислушиваться к тому, чего он хочет.

Саванна отсутствующе разглядывала его облепленные грязью ботинки и видавшие виды джинсы.

— Вовсе не так уж я вам нужна, — заключила она монотонно. — Вчера, когда вы встретились вплотную с угрозой гибели человека, с которым работали, это напомнило вам, что вы смертны. Вот и все.

— Боже мой, Саванна! Конечно, я знаю, что умру. Когда-нибудь. Как все мы. Но у нас еще вся жизнь впереди. И в этой жизни я хочу быть с вами, любить вас!

Саванна все же набралась мужества — надо объяснить ему все до конца, пока она не утратила упрямой убежденности в своей правоте.

— Может быть, только часть вас хочет этого — маленькая часть. Другая, большая, жената на «Маккенн дриллинг». Как и с вашим отцом было, Джо.

— Вовсе я не женат на «Маккенн дриллинг»! — Его синие глаза загорелись гневом. — Пытаюсь лишь делать все возможное, чтобы эта проклятая компания функционировала!

Саванна, бросив на него полный любви и безнадежности взгляд, повернулась, вышла из кухни и спустилась в холл. Почти уже у дверей спальни она почувствовала руку Джо на своем плече, он решительно повернул ее лицом к себе. Сердце у нее заныло, глаза молили: «Скажи же что-нибудь, пусть я буду не права!»

— Саванна, «Маккенн» — это моя работа, вот и все. У мужчины должна быть работа. Нефтяник я или нет — не имеет никакого отношения к тому, чтобы вы стали моей женой.

Больше у нее нет доводов, чтобы опровергнуть его. Она беспомощно подняла руки.

— Если вы так считаете — что «Маккенн» только работа, — тогда уж точно у нас с вами нет надежды на общее будущее. — И стала от него вырываться.

Джо, однако, не отпускал, а крепко держал ее за плечи.

— Почему?

Что же он, в самом деле не понимает?

— Очень просто: потому что руководство компанией делает вас несчастным. Даже Меган это ясно. Вы отдаете компании все свое время.

— Но… это никогда не отразится на вас, Саванна.

— Возможно. Я и не о том, поймите, говорю. Но, Джо, вы несчастливы сейчас. Вы… как, почему вы надеетесь, что, если мы поженимся, и вам и мне будет лучше?

— Потому что уверен: в ваших силах сделать меня счастливым.

Щекой, прижатой к его груди, она ощущает биение его сердца, тепло его рук так надежно согревает ее… Отдаться навсегда этому теплу, положиться на любовь, на силу этого человека… Но когда-то, в прошлом, она так и поступила — и все ее надежды рухнули. Не дай Бог пережить это снова.

— Простите, Джо, — она выпрямилась, — я просто не в состоянии думать об этом сегодня — устала. Поеду, пожалуй, домой.

— Теперь? Вечером? — Он опять нежно привлек ее голову к себе на грудь. — Не допущу я, чтобы вы ехали по улицам в такой час. Да и Меган не поймет — проснется, а вас нет.

Джо прав: девочка не должна страдать из-за чего бы то ни было. Она высвободилась из его объятий.

— Хорошо. Я останусь ради нее.

Джо открыл перед ней дверь спальни и, коснувшись ее щеки, прошептал:

— Надеюсь, когда-нибудь вы останетесь и ради меня тоже.

На это ей нечего сейчас ответить. Джо любит ее. Казалось бы, чего ей еще? Прыгать до небес от радости. Вместо того сердце ее вдребезги разбито.

— Спокойной ночи! — придушенно пожелала она сквозь слезы и, заторопившись войти в спальню, зачем-то заперла за собой дверь.

Если бы вот так же легко могла она запереть от него свое сердце.