Уроки доверия

2

Фримены проживали в Магнолии — одном из богатейших районов Сиэтла. Едва взглянув на огромный особняк, утопающий в цветах и зелени, Эндрю понял, почему отпрыски Фрименов не торопятся улетать из родительского гнездышка. Покинуть его не пожелало бы и самое свободолюбивое из повзрослевших чад.

С сыном всем известного в Сиэтле промышленника, Доналдом Фрименом, Эндрю Харпер познакомился в загородном гольф-клубе, куда в последние два года ездил почти каждое воскресенье. Доналд был на редкость остроумным малым, умел искрометно и очень кстати пошутить и превосходно играл. О том, что миллионер Генри Фримен — его отец, Эндрю узнал совсем недавно, чему страшно удивился. Доналд был прост в общении и ни словом, ни делом не выказывал своего превосходства над прочими смертными.

Впрочем, Эндрю и сам происходил не из бедной семьи. Его прадед обосновался в этих краях во времена знаменитой «золотой лихорадки», дед был владельцем крупного рыболовецкого судна, а отец продолжил его дело и в один прекрасный момент открыл рыбообрабатывающее предприятие, которое и поныне приносило семье хоть и несравнимый с богатствами Фрименов, но вполне приличный доход. В быту же Харперы предпочитали спартанский стиль, в этом духе воспитали и сына.

— Ну и домишко у вас, надо сказать, — пробормотал Эндрю, ступив из машины на идеально ровную, окаймленную изумрудной зеленью газона дорожку перед особняком. — Глаз не оторвать.

Доналд улыбнулся широкой открытой улыбкой, в которой не мелькнуло и намека на чванство.

— Это все мама. Дом построен по ее проекту. Ну и остальное тоже. — Он обвел рукой ухоженный парк. — Скамейки, беседки, фонтан…

Эндрю присвистнул:

— Вот это да! Она у вас просто сокровище.

— Точно.

Они зашагали к парадному входу. Эндрю немного взгрустнулось. Свою мать он почти не помнил: она умерла, когда ему только-только исполнилось пять лет. Отец так больше ни с кем и не сошелся, очевидно поэтому и был жестковат. Ребенком Эндрю воспринимал родительскую суровость крайне болезненно, а теперь все понимал и прощал. По сути, в ласках и похвалах он не особенно нуждался и твердо знал, что, несмотря на сдержанность, отец любит его как никого на свете.

— Послушай, старик… — начал Доналд в замешательстве, когда они вошли в бескрайний холл, оформленный в орехово-молочных тонах. — Понимаешь, у меня в комнате… черт ногу сломит. — Он смущенно потер затылок и виновато улыбнулся. — Сегодня я даже кровать не успел заправить. Ты это… посиди в гостиной, а я пока хоть немного приберусь у себя.

Эндрю замахал руками.

— Какие глупости! Что я незаправленных кроватей не видел, что ли? Не переживай! — Вообще-то в его собственном доме и в доме отца постель всегда заправлялась вовремя. Таковы уж были правила.

— Нет, — с улыбкой, но не терпящим возражения тоном ответил Доналд. — Я быстро, минут за пять управлюсь. А ты пройди пока в гостиную, включи телевизор или музыку. — Он жестом указал на раскрытые двери в дальнем конце холла.

Эндрю в немом восторге огляделся. Замысловатые витражи, наборный паркет, венецианские светильники. Ему казалось, что он в музее и ходить обязан неслышно, а говорить полушепотом.

Доналд потрепал приятеля по плечу.

— Чувствуй себя как дома, старик. Я мигом.

Эндрю кивнул и направился в сторону гостиной, а Доналд помчался вверх по широкой лестнице.

Взволнованный голос молодой женщины донесся до Эндрю, как только он приблизился к дверям. Было понятно, что разговаривает она с кем-то из близких и пытается что-то доказать.

Молодой человек даже приостановился, решив, что своим внезапным появлением помешает незнакомке и ее молчаливому собеседнику. Но тут же подумал, что окажется в еще более неловком положении, если кто-нибудь обнаружит его стоящим за дверьми, и, предупредительно кашлянув, вошел в просторную, как банкетный зал, комнату. Никакой женщины в ней не оказалось. Эндрю недоуменно осмотрелся и сообразил, что голос доносится с террасы. Мгновение спустя до него дошло также и то, что рядом с говорящей никого нет — между репликами она делала продолжительные паузы, значит, болтала с кем-то по телефону.

Эндрю никогда не читал адресованных не ему писем, не горел желанием разузнать чужие тайны или подслушать разговор, даже если был уверен, что никто об этом не узнает. Но сейчас, хоть и сознавал, что ситуация крайне щекотливая, почему-то замер на месте, весь обратившись в слух.

— Какой монастырь? Такая жизнь не для тебя, Натали, неужели ты не понимаешь? — с пылом произнесла незнакомка, выслушав очередную фразу своей собеседницы, некоей Натали. — Ты там и месяца не выдержишь!

Эндрю стоял на пушистом ковре в окружении удобных диванов и кресел и современной аудио— и видеотехники, но ни то ни другое его ни капли не занимало. Женщина на террасе, видеть которую он не мог, говорила настолько эмоционально и встревоженно, что приковывала к себе все его внимание.

— Ты вернешься к нормальной жизни, я помогу тебе. Хочешь, мы вдвоем съездим куда-нибудь отдохнуть, развеяться, а?

По-видимому, Натали ответила кратким «нет», так как, помолчав буквально с пару мгновений, женщина на террасе продолжила с удвоенным усердием:

— Та уверена, что именно там найдешь спасение? Ничего не зная ни о тамошнем быте, ни о нравах, не понимая ни слова!

Она опять замолчала, а когда заговорила вновь, ее голос звучал так надрывно, что Эндрю захотелось выскочить на террасу, выхватить у нее трубку и приказать упрямой Натали выбросить из головы глупости.

— Да ты с ума сошла! Очнись! Опомнись! Твоя беда далеко не самая страшная. Это отнюдь не повод для того, чтобы расставаться с привычным образом жизни!

Эндрю слушал затаив дыхание. По-видимому, собравшаяся удрать от каких-то проблем Натали — вероятнее всего от несчастной любви, — говоря о монастыре, отнюдь не шутила. Во всяком случае, ее подруга или, возможно, родственница была крайне напугана. Эндрю попытался представить себе обеих женщин, но в его воображении возникали лишь расплывчатые образы.

— А как ты будешь с ними объясняться? — произнесла женщина на террасе уже спокойнее. — Даже если тебе ответят на английском, это еще не будет значить, что им там все владеют. Только представь себе: ты станешь все равно что немой!

Натали что-то ответила. На что ее собеседница отреагировала новым взрывом эмоций.

— Вся твоя затея — полнейший бред! Учти, чтобы тебя спасти, я пойду на что угодно. Если ты сейчас же не скажешь, что сдаешься, я позвоню твоим родителям. Пусть срочно что-нибудь предпринимают.

Теперь, очевидно, взорвалась Натали. Подруга долго выслушивала ее, затем произнесла примирительно-усталым тоном:

— Хорошо-хорошо, я ничего им не скажу. Но при одном условии: мы встретимся с тобой в ближайшие дни и еще раз обо всем поговорим.

Наверное, Натали ответила согласием. Эндрю понял это по смягчившемуся тону женщины, которой он до сих пор не видел.

— Будь умницей, дорогая. И подумай над моими словами. До скорого.

Минуту спустя она появилась в проеме двери, ведущей с террасы в гостиную. Стройная длинноволосая девушка лет восемнадцати-двадцати с такими же, как у Доналда, серыми глазами.

Сестра, догадался Эндрю. Да-да, он же говорил, что у него есть младшая сестра.

Увидев незнакомого молодого человека, девушка остановилась как вкопанная. На ее лице отразились растерянность и испуг. Наверное, она пыталась сообразить, как долго он стоит в гостиной и что успел услышать.

Эндрю как мог беспечнее улыбнулся.

— Здравствуйте. Я Эндрю… приятель Доналда. — Он приблизился к девушке и протянул руку.

Они обменялись рукопожатиями.

— А я Кэролайн, его сестра. Вы случайно не… — Кэролайн замолчала, смутившись. Они были очень похожи, дети великого Фримена, оба симпатичные, оба явно не испорченные славой и богатствами отца. — Я тут болтала по телефону… — пробормотала она, поднимая руку с сотовым. — Наверное, слишком… гм… громко, да?

— Громко? — Эндрю притворился, будто не понимает, о чем идет речь. Следовало убедить Кэролайн в том, что он не узнал и частички доверенной ей тайны. — Вообще-то я только что вошел и ничего не слышал. Доналд побежал в свою комнату… заправить постель. — Он засмеялся, выражая всем своим видом, будто его мысли заняты единственно чудачеством приятеля. — Ваш брат почему-то решил, будто вид незаправленной постели повергнет меня в шок.

Лицо Кэролайн просветлело. С ее губ слетел еле заметный вздох облегчения. Она улыбнулась искренней, доброжелательной улыбкой и кивнула.

— Доналд в своем репертуаре. На уборку ему вечно не хватает времени.

Эндрю обвел гостиную внимательным взглядом — впервые за все время, что в ней находился.

— У вас потрясающий дом. Но, чтобы поддерживать его в таком исключительном порядке, требуется, вероятно, много прислуги?

— Вообще-то да. Но в своих комнатах мы убираемся сами, — просто ответила Кэролайн. — Кстати, давай лучше на «ты»?

Эндрю улыбнулся.

— Давай.

Кэролайн подошла к телевизору, положила на столик перед ним телефон, взяла пульт и нажала на кнопку включения. На огромном экране появилось изображение улыбающегося Губки Боба.

— Присаживайся. Располагайся поудобнее. Может, чего-нибудь выпьешь? — спросила Кэролайн.

— Нет, спасибо.

В гостиной было три дивана. Они стояли буквой П перед телевизором — два маленьких, на два человека каждый, и один большой, на целую компанию. Эндрю, в голове которого уже зародился безумный план, сел на большой прямо возле столика с аккуратным дамским мобильным.

— Думаю, Доналд не задержится, — сказала Кэролайн, протягивая гостю пульт. — Было приятно познакомиться.

Она еще раз доброжелательно улыбнулась и направилась к выходу. Телефон остался лежать на столике, к вящей радости Эндрю. Его новая знакомая хоть и старалась казаться спокойной, явно сходила с ума от переживаний за неизвестную ему Натали и мечтала поскорее очутиться там, где ей никто не помешает поразмыслить о случившемся, а о сотовом совсем забыла.

У Эндрю все никак не шел из головы подслушанный разговор. Некая особа, скорее всего подруга Кэролайн и ее ровесница, намеревалась уйти в монастырь. Причем, по всей видимости, не в Соединенных Штатах, а в какой-то другой стране, где не говорят по-английски.

Рука Эндрю сама собой потянулась к телефону. Он понятия не имел, как объяснит свое поведение, если кто-нибудь войдет в гостиную и застанет его за более чем предосудительным занятием, но не особенно над этим задумывался. С ним творилось нечто странное: он как будто не принадлежал самому себе, всецело оказавшись во власти мучительного любопытства и неодолимого желания как-нибудь повлиять на судьбу таинственной Натали.

Быстро раскрыв телефон, он вскоре нашел верхнюю строчку в списке вызовов. Запомнить номер телефона Натали он сейчас не смог бы, так как сильно волновался, поэтому достал собственный мобильный и торопливо ввел цифры в «записную книжку». Шаги в холле послышались в тот момент, когда Эндрю уже положил телефон Кэролайн обратно на стол, а свой — в карман.

— Ну как? — спросил Доналд, появляясь в гостиной. — Заждался? — Он увидел спорящих на экране телевизора Губку Боба и Морскую звезду Патрика и перевел недоуменный взгляд на сосредоточенное лицо приятеля. — Любишь мультфильмы?

— Ага, — ответил Эндрю, не имея ни малейшего понятия, о чем толкуют два нарисованных уродца.

— Если хочешь, досмотреть… — начал было Доналд.

— Нет-нет, — поспешно перебил его Эндрю, поднимаясь с дивана. — Этот мультик я видел сотню раз.

— В смысле эту серию? — поинтересовался Доналд, озадаченно поводя бровью.

— Ну да, — как можно более невозмутимо ответил приятель, мысленно ругая себя за столь неумелое вранье.

— Тогда пошли.

Доналд выключил телевизор, и они зашагали к дверям. Кэролайн встретилась им на пороге.

— Я, кажется, забыла здесь телефон, — сказала она, с улыбкой глядя на Эндрю.

— Вы уже познакомились? — спросил Доналд, посмотрев сначала на сестру, потом на друга.

— Да, — весело ответил Эндрю, мысленно благодаря Бога за то, что Кэролайн не вспомнила о телефоне раньше. — У тебя очаровательная сестренка.

— Спасибо, — полукокетливо-полустеснительно пробормотала девушка, входя в гостиную.

Сосредоточиться на размещающейся в комнате Доналда замечательной коллекции оружия, ради которой он, собственно, и явился сегодня в дом Фрименов, Эндрю никак не мог. Друг рассказывал о дуэльных пистолетах, изготовленных бельгийскими мастерами в середине девятнадцатого века, об украшенных гравировкой и инкрустацией охотничьих ружьях, хотя сам был совершенно равнодушен к охоте, а Эндрю все думал и думал о собирающейся удалиться от мира некоей Натали.

Следовало каким-то образом завести про нее речь с Доналдом, попытаться побольше узнать о ней. Он еще понятия не имел, как завяжет знакомство с этой разочаровавшейся в жизни особой, но чувствовал, что просто обязан что-нибудь предпринять…

Лето заканчивалось, но жара, казалось, не спадет никогда. Продемонстрировав другу все свои сокровища, Доналд кивнул в сторону просторного балкона.

— Может, выпьем холодного пивка?

И побеседуем о твоей сестричке, подумал Эндрю обрадованно. А заодно и о ее подружках. Меня особенно интересует та, которую зовут Натали…

— С удовольствием. Отец сказал, что сегодня я ему больше не понадоблюсь.

— Конечно, не понадобишься! Какие могут быть дела в послеобеденное время в субботу? — Доналд по-приятельски хлопнул Эндрю по плечу.

Пару минут спустя друзья вышли на балкон и устроились в удобных плетеных креслах с банками «Шлитца» в руках.

У Доналда горели глаза. Мыслями он все еще пребывал в мире антикварного оружия и ждал, что друг засыплет его вопросами или просто продолжит беседу на главную тему сегодняшнего дня. Но тот, не придумав ничего лучшего, сделал глоток пива и заговорил о другом:

— Чем занимается твоя сестра?

Доналд испытующе посмотрел на него и хитро улыбнулся.

— Что, приглянулась?

— Симпатичная, — подтвердил он.

Кэролайн и в самом деле показалась Эндрю весьма милой и привлекательной, но ухаживать за ней он и не думал. По многим причинам. Во-первых, какой бы приветливой она ни была, все равно оставалась дочерью Генри Фримена, что Эндрю воспринимал как запретительный знак на дороге. Во-вторых, никаких особенных чувств к ней у него не возникло. В-третьих, в серьезные отношения с женщинами он по совету отца пока не собирался вступать, а закрутить мимолетный романчик с сестрой друга не мог себе позволить. И наконец, в-четвертых, он, как ни странно, слишком увлекся идеей познакомиться с Натали, хоть и понятия не имел, кто она такая и что собой представляет.

— Да уж, Кэрри девочка что надо, — согласился Доналд, довольно улыбаясь. — Ей было всего двенадцать, когда двое одноклассников подрались из-за нее, представляешь?

Эндрю покачал головой, прикидываясь пораженным. Вообще-то его так и подмывало попросить Доналда не заострять внимания на Кэролайн, а сразу перейти к обсуждению ее подруг. Вернее, непосредственно Натали.

— Так чем же Кэрри занимается? — повторил он свой вопрос.

— Она так сильно тебя заинтересовала? — спросил Доналд, неожиданно серьезнея.

— Да нет, нет, только не подумай ничего такого. — Эндрю усмехнулся, удивляясь своей неуклюжести. Вместо того чтобы исподволь и не возбуждая подозрений направить разговор в нужное русло, он наводил Доналда на мысль, что влюбился в его сестру с первого взгляда. — Признаюсь честно: я для продолжительных отношений еще не готов. Хочу сначала встать на ноги, а уж потом обзавестись постоянной подругой. И старик мой постоянно твердит: только не торопись с женитьбой. В этом вопросе я полностью с ним согласен.

Доналд понимающе кивнул.

— А про Кэрри я спрашиваю из любопытства, — добавил Эндрю, лениво растягивая слова. — Просто интересно, чем живет и дышит такая милая девочка. — Он поднес к губам банку с пивом и сделал очередной глоток.

Доналд откинулся на спинку кресла и неторопливо заговорил:

— Кэрри учится в Вашингтонском университете, перешла на третий курс. И работает фотомоделью.

Эндрю даже присвистнул:

— Ничего себе! Никогда бы не подумал!

— Это еще почему? — Брови Доналда угрожающе сошлись на переносице. Ни разу прежде Эндрю не видел его таким грозным. — Считаешь, она недостаточно красива?

— Эй, приятель, выпусти пар, — рассмеялся Эндрю. — Я ведь ничего подобного не сказал.

— Но усомнился в ее способности быть моделью, — чуть сдержаннее произнес Доналд.

— По единственной причине: я всегда считал, что супердевочки все без исключения надменные и наглые, — пояснил Эндрю, желая поскорее остудить праведный гнев друга. — Твоя же Кэрри улыбчивая и приветливая. Даже засмущалась, когда я сделал ей комплимент.

Брови Доналда медленно расправились, выражение лица смягчилось. Затем его губы расплылись в улыбке.

— Да, она такая. Ничуть не изменилась с тех пор, как стала моделью, — сказал он и тоже отпил пива.

На мгновение Эндрю задумался, а не присмотреться ли ему к крошке Кэрри повнимательнее, но, услышав следующую фразу приятеля, вмиг забыл о Кэролайн:

— В школу моделей она подалась вместе с подругой, однокурсницей. Та тоже девочка каких поискать, и не только в смысле внешних данных. Я даже хотел за ней приударить…

У Эндрю перехватило дыхание. В последние несколько минут он рассмотрел и тут же отклонил с дюжину способов заговорить о подругах Кэролайн, а Доналд, будто прочтя его мысли, сам завел о них речь. Точнее, о какой-то одной, тоже фотомодели. Ее имени он еще не назвал, но Эндрю почувствовал, что это и есть та самая Натали.

Нет, не может быть, замелькали в его голове мысли. Идея променять подиум на келью ни за что не придет на ум модели. Даже смешно!

— Но я опоздал, — продолжал Доналд. — Пока приглядывался к Натали, она нашла себе другого…

Эндрю чуть не выронил из руки банку. В попытке скрыть свое изумление он торопливо сделал большой глоток пива.

— Какого-то смазливого студентишку, — ни о чем не подозревая, продолжил его друг. — Как-то раз я даже видел его, на вечеринке у Кэролайн. Молодой, несерьезный, разодетый в модные шмотки. — Он развел руками. — У современных девушек, увы, странные вкусы.

— М-да… — протянул Эндрю, мысленно раскладывая по полочкам все, что сегодня ему стало известно о девушке, чей телефон он раздобыл столь недостойным способом.

— Ну да ладно, — заключил Доналд. — Видно, не судьба.

— Угу.

— Натали со своим юнцом выглядела вполне счастливой, а мне, по сути, торопиться тоже некуда. Еще встречу свою девочку, на Натали ведь свет клином не сошелся, верно?

Эндрю кивнул, хоть и не разделял мнения приятеля. Эту Натали он ни разу не видел, но мог с уверенностью сказать, что для него на ней свет сошелся-таки клином. Ему не терпелось остаться одному и все хорошенько обдумать, наметить план действий. Почему судьба этой девушки так сильно его заинтриговала, он не понимал. Вероятно, потому, что сама ситуация отдавала нереальностью, смахивала на сентиментальный роман или киношную мелодраму. Или потому что ему загорелось во что бы то ни стало вернуть несчастную девицу к нормальной жизни.

Романтических иллюзий он в ее отношении не питал, даже теперь, когда узнал, что она модель. Ведь и в самом деле полагал, что недостаточно твердо стоит на ногах и до поры до времени не должен обременять себя серьезными связями и обязательствами. Отец только-только назначил его на должность своего помощника. Следовало поднабраться опыта, самоутвердиться, показать, на что он способен. В постоянной подруге Эндрю не нуждался, но поразвлечься любил. А авантюра с Натали обещала стать весьма необычным развлечением в его жизни. Самым рискованным и небессмысленным…

Доналд заговорил о гольфе и о поездке в клуб. Эндрю слушал, вернее делал вид, что слушает, и думал о своем. Когда пиво закончилось, а приятель сделал продолжительную паузу, он поднялся с кресла.

— Пожалуй, мне пора.

— Может, отправимся в бар или на дискотеку? — предложил Доналд. — Вечер только начинается.

Эндрю был не прочь время от времени где-нибудь повеселиться. Но сейчас определенно не нуждался ни в мелькающих огнях, ни в громкой музыке, ни в толпе народу.

— Давай в другой раз, а? Я сегодня не в форме. Устал как собака, неделька выдалась нелегкая.

Доналд пожал плечами.

— Ладно, в другой раз. Тебя подвезти?

— Нет, спасибо. Вызову такси. До завтра, Доналд. Привет сестричке.

И ее убитой горем подружке, добавил Эндрю про себя. Скоро я спасу ее. Заставлю забыть о смазливом студентишке или о ком-то другом, из-за которого ей стал не мил теперь белый свет.

После особняка Фрименов собственная квартира, где для одного человека места было более чем достаточно, показалась Эндрю крошечной монашеской кельей. Келья! Ему в голову теперь не шло никаких других мыслей, только о монастырях и людях, собравшихся навеки спрятаться там от мирской суеты.

Сварив крепкий кофе, чтобы прояснить затуманенную жарой и пивом голову, Эндрю наполнил кружку, вышел с ней на балкон — раза в три меньший, чем у Доналда, — и устремил взгляд вдаль, на окутанный сумерками причал. Восхитительный вид из окон и с балкона был главным, за что Эндрю любил свое не отличающееся роскошью жилище. Глядя на бухту, он отдыхал после работы, погружался в воспоминания, мечтал и даже грустил. Она служила ему то немым собеседником, то утешением, то отрадой.

Сегодня им владела и усталость, и грусть, и невообразимое волнение. Он добровольно ввязывался в сомнительную историю, но чувствовал себя обязанным это сделать: спасти несчастную девушку, доказать ей, что жизнь прекраснее, чем порой представляется.

У него чесались руки, так хотелось достать телефон, набрать ее номер и прямо сейчас приступить к осуществлению грандиозного плана. Но он заставил себя не торопиться. Любой неосторожный шаг мог лишь усугубить душевные страдания Натали и окончательно ее погубить.

Она работает фотомоделью, принялся мысленно рассуждать Эндрю. Значит, хоть Доналд и отозвался о ней как о «девочке каких поискать», может оказаться весьма избалованной мужским вниманием. Не исключено, что именно поэтому потерю какого-то из дружков она восприняла как конец света… Хотя с чего я взял, что уйти от мира ее вынуждает именно любовная неудача?

Он отпил из кружки, погружаясь в раздумья. Какие обстоятельства могут зародить в сердце молодой привлекательной женщины острое желание очутиться за монастырскими стенами, Эндрю не знал. На ум пришли нужда, непонимание родителей.

Но вряд ли Натали бедствует. На учебу в Вашингтонском университете и в школе моделей требуются немалые деньги. Кто-то платил за нее, значит, она не одинока, да и моделью стала вовсе не оттого, что жила впроголодь.

Эндрю попытался в подробностях воспроизвести подслушанный разговор Кэролайн. Она пригрозила, что в крайнем случае позвонит родителям Натали, вспомнил он. О чем это говорит? О том, что Натали живет отдельно от предков, и, даже если не особенно с ними ладит, не должна так сильно по этому поводу переживать. Нет, дело тут не в родителях и не в пустом кошельке. Скорее всего, все-таки в разбитом сердце. Доналд сказал, что ее избранник молодой и несерьезный. Для такого уйти от подружки ничего не стоит. Да-да, наверняка Натали бросили. Потому-то она и пришла в такое отчаяние.

Эндрю и не заметил, как сумерки сменились непроглядной тьмой, остатки кофе в кружке совсем остыли, а жара наконец-то спала. Продолжая размышлять о Натали, он вернулся в гостиную, включил торшер, одним глотком допил кофе, поставил кружку на журнальный столик и растянулся на диване.

Нельзя терять ни дня, решил он, когда в его голове в очередной раз зазвучал надрывно-испуганный голос Кэролайн. Натали явно на грани срыва. Но как подобраться к ней? Под каким предлогом?

Может, прикинуться давним тайным поклонником? Нет, от поклонников ее, наверное, сейчас тошнит. Да и от мужчин вообще — тоже. К тому же я не смогу заменить ей любимого, даже если придусь по вкусу, ведь я ничего не буду обещать, не стану пытаться завоевать ее сердце. Надо сделать так, чтобы она увлеклась мной совсем чуть-чуть, поняла, что мужчин на свете много и не все они подлецы, а значит, надо продолжать жить, как она жила до этого рокового романа. Вот в чем весь смысл… Но как это осуществить?

Над этим вопросом Эндрю ломал голову полночи. Уснул, так и не составив конкретного плана. Ему снились прекрасные девушки в черном и роковые красавцы, пытающиеся их соблазнить и сразу покинуть. Проснувшись около девяти утра, он вспомнил о событиях безумного вчерашнего дня и своих собственных намерениях, и они показались ему нелепыми, даже преступными.

Кто дал мне право вмешиваться в жизнь посторонних людей, решать за них, что им делать? — спрашивал он себя, чуть не краснея от стыда. И почему я вдруг возомнил, что сумею помочь Натали? А что, если она и впрямь воспылала любовью к Богу и искренне желает послать подальше и поклонников, и учебу в университете, и модельный бизнес? Или, скажем, увлечется мной серьезнее, чем я рассчитываю, и, когда я исчезну, наложит на себя руки?

Эндрю поднялся с кровати, подошел к зеркалу и, проведя пятерней по взлохмаченным после сна волосам, внимательно посмотрел на свое отражение. В него влюблялись немало девушек. Быть может, их прельщали присущие ему мужественность и уверенность в себе, с которыми он держался в компании кого угодно и при любых обстоятельствах. Или же столь контрастное сочетание спокойного голоса и сдержанных манер с атлетической фигурой и волевым лицом. Либо все вместе взятое. Но он умело сохранял независимость и во избежание сердечных драм никогда никому не дарил надежды. Ни одна из его подруг не держала на него зла: на то просто не было оснований.

Эндрю уже принял душ и направился в кухню сварить кофе и позавтракать, когда готовность в его душе на все плюнуть и забыть о списанном из телефона Кэролайн номере неожиданно опять вступила в ожесточенную схватку с желанием отважиться-таки на отчаянный шаг.

Окончательное решение пришло с первым глотком горячего кофе. Я сделаю это, сказал себе он. Но для начала выясню, что за человек эта Натали и действительно ли жаждет превратиться из модели в отшельницу. Не зря ведь я рисковал вчера репутацией и убил на размышления целый вечер и полночи!