Условный рефлекс

Глава 19

Брендон оглядывал шумную толпу, пытаясь отыскать среди неё ту ненормальную, которой всего за несколько месяцев удалось спутать все его мысли. Ещё никогда в своей жизни он не вел и не чувствовал себя так, как сейчас. Бегать за женщиной по всему чертовому городу? Пытаться любыми способами добиться её прощения? Все, кто знал его достаточно хорошо, наверное, не поверили бы в то, что он вообще на такое способен. Признаться, порой он и сам не до конца во всё это верил.

Диджей врубил следующую песню и до максимума прибавил громкость. Брендон непроизвольно поморщился. Даже несмотря на то, что в клубах он проводил большую часть свободного времени, когда что-то запредельно громкое долбало в уши, терпеть не мог. Сосредоточившись, мужчина сделал ещё несколько шагов и, заметив обеспокоенную блондинку за стойкой, направился прямиком к ней.

– Где она? – Рявкнул Брендон.

Энди даже на стуле от испуга подпрыгнула. Как ещё стакан из рук не выронила – загадка.

– На танцполе…

– С кем? – Резко оборвал он.

– Не знаю, с каким-то парнем…

Большего ему знать было и не нужно. Из горла вырвался грозный рык, пальцы непроизвольно сжались в кулаки, и Брендон нырнул в танцующую толпу. Как дикий разъяренный зверь, он раскидывал людей то вправо, то влево, словно рубил заросли в чаще, освобождая через них проход. Он жадно искал Натали глазами, заранее зная, что, чтобы он сегодня не увидел, ему это определённо не понравится. И что-то подсказывало ему, что не понравится сильно.

Секунда. Вторая. Ещё одна. Ярость внутри Брендона лишь росла, а когда он поймал взглядом очертания до боли знакомого силуэта, достигла своего апогея. И виной тому стал тощий хмырь, который нагло позволил себе не только опустить свои хреновы руки на его задницу, но и грязно её лапать. На задницу Натали, если быть точнее. Но эта её часть тела, как, впрочем, и все остальные, теперь принадлежала ему, а значит, «его задница» – как ни крути, самое подходящее выражение. Особенно, когда нужно как-то объяснить, почему его ноздри раздулись, костяшки пальцев побелели и головой, как и телом, он готов был пришить урода на месте. Когда парень прижал Натали к себе и наклонился к её уху, внутри забурлил Везувий. Он извергся, когда те же самые грязные руки развязно пробрались под её топ. Брендон сократил расстояние до цели в несколько тяжелых шагов. В руках поганца внезапно возник стакан, а затем он поднес его к губам Натали. Урод! Он что, собирается её напоить?? Секунда. Всегда секунда. И кулак сам впечатался в рожу ублюдка, сбив его с ног. От падения на пол, стекло вдребезги разбилось, вокруг раздались испуганные крики. Он хотел бы врезать козлу ещё раз, уже сильнее, чтобы тот понял, какую ошибку совершил, но вздох за спиной заставил Брендона помедлить и повернуться. Натали стояла у бетонного столба, закрыв глаза и из последних сил цеплялась за его края. Понимая, что она вот-вот потеряет сознание, он сорвался к ней, успев поймать ослабленное женское тело в самую последнюю секунду.

– О, Боже, она в порядке? – Энди моментально оказалась рядом.

– В порядке. Просто немного перебрала.

Кажется, однажды что-то подобное он уже говорил.

– Ей нужно домой, – девушка полезла за мобильным в сумочку, – я вызову такси.

– Это лишнее, – подхватывая Натали на руки, Брендон повернулся к выходу, – я на машине.

Когда они выходили из клуба Брендон обратился к стоящему у двери вышибале.

– Я немного нарушил правила. Надеюсь, это не доставит тебе проблем.

– Ради такой девушки и я бы нарушил. – Улыбнулся Трент. – Не беспокойся, Би, мы разберемся с этим.

– Спасибо, что позвонил.

– Рассчитывай на меня, – ответил громила, и Брендон благодарно кивнул в ответ.

– Вышибала позвонил тебе и рассказал, где мы? Я всё правильно поняла? – Немного помолчав, уточнила Энди, когда они подходили к машине.

– Он мой давний и очень хороший приятель, – объяснил он, – я просил его приглядывать за Натали, если она однажды покажется в клубе без меня. – Энди помогла открыть дверь, и Брендон аккуратно положил женское тело на заднее сиденье. – Ты же знаешь, она вечно притягивает к себе неприятности.

– Да, – не без улыбки согласилась блондинка, – такая вот она ходячая беда. – В воздухе ненадолго повисло молчание, а затем она внезапно произнесла. – Ты ведь знаешь, что Натали для меня, как сестра. Роднее неё в моей жизни нет никого. Поэтому я готова надрать задницу любому, кто посмеет её обидеть. – Брендон замер, внимательно слушая девушку. – Она часто сомневается, порой злится, иногда плачет, и всё это по твоей вине. Наверное, любая любящая подруга, окажись она сейчас на моём месте, не упустила бы возможности сказать: «пошел бы ты». И ещё много чего интересного. – Да уж, он представлял, сколько всего этого интересного она могла бы ему сказать и куда ещё послать. – Но знаешь, плевать. – Мотнула головой Энди. – Я рада, что ты есть в её жизни.

– Правда? – Этого Брендон, если быть совсем уж откровенным, не ожидал.

– Я вижу, что она небезразлична тебе. А этого вполне достаточно, чтобы доверить тебе свою девочку целиком и полностью.

– Значит, моя задница может расслабиться?

Энди не смогла не улыбнуться.

– Можешь так ей и передать.

– Она благодарна тебе, что, наконец, перестала дрожать. – Усмехнулся Брендон, заставляя Энди кивнуть и непринужденно рассмеяться. – Спасибо. Это важно для меня.

– Знаю, – тепло улыбнулась девушка, когда он закрывал за ней переднюю дверь.

Подумать только, а ведь он даже не стал отрицать её слова. Натали, действительно, была ему небезразлична, наверное, это понял бы даже ребенок, но Брендон никогда не думал, что так легко с этим согласится. Возможно, ему было просто легко говорить с Энди. Вероятно, чем-то она напоминала ему Маркуса. Такая же добрая и веселая, преданная и честная, готовая горло перегрызть за тех, кто ей дорог.

В голове даже на миг мелькнула мысль о том, что они с его другом были бы забавной парой.

Нужно бы попробовать их познакомить.

Дорога была пустой, поэтому до дома они добрались за считанные минуты. Брендон попросил Энди о маленьком одолжении, и та, не раздумывая, лукаво улыбаясь, сразу же согласилась. Он высадил её у подъезда, а затем, дождавшись, когда в окне её квартиры загорится свет, нажал на педаль газа и выкрутил руль, разворачиваясь в противоположную сторону.

Через пятнадцать минут Брендон припарковал машину на своём обычном месте. Ночной воздух был приятным и свежим, и, словно зная, что ему сейчас это как никогда необходимо, проветривал хаотично бегающие в голове мысли. Повернув ручку, Брендон аккуратно забрался в салон сзади. Стараясь делать всё как можно осторожнее, он взял Натали на руки, а затем коленкой медленно защелкнул дверь. Как-то умудрился изловчиться и поставить машину на охрану. А после направиться ко входу. Натали сладко выдохнула на его руках, а затем инстинктивно обвила его шею руками и крепче прижалась к его груди. Сердце внутри отозвалось на её близость. И именно сердце, а не что-то другое. Это было что-то странное, что-то новое. Но очень приятное. Настолько, что хотелось ощущать это постоянно.

– Доброй ночи, мистер Макгил, – швейцар помог ему открыть дверь, отвлекая от мыслей, – позвольте вам помочь?

– Спасибо, Остин, я справлюсь сам. Доброй ночи.

Мужчина кивнул, прикрывая за ним стеклянную дверь, а Брендон направился к лифту. Ровно через две минуты он уже стоял возле своей квартиры. Все движения в миг стали механическими – достал из кармана карточку, провел ею по панели, ввел цифровой код. Дверь отщелкнулась, впуская его внутрь. Квартира встретила его прохладой и темнотой – впрочем, как и всегда. Единственной радостью в ней был маленький комочек шерсти, который, заслышав приход хозяина, тут же оказался у порога.

– Мяууу, – протяжно проголосил он.

Когда Брендон включил нижний свет, полосой загоревшийся чуть выше пола, увидел, как на него преданно смотрят два глубоких янтарно-медных глаза.

– Тише, Снупи. Давай-ка постараемся не разбудить Натали, хорошо? – Шепотом попросил он любимца, хотя и понимал, что её сейчас даже танк не поднимет. Кот, будто бы прекрасно понимая все его слова, заурчал, а затем начал обтираться о его ноги, выпрашивая свою порцию «ням-няма». – Сейчас, дружок. Только устрою нашу гостью. – Продолжал говорить он питомцу. Войдя в гостиную, положил карточку на тумбу. – Посиди-ка тут немного, хорошо?

Снупи заурчал сильнее, а затем послушно плюхнулся на пол, ожидая пока хозяин вернется, а затем вкусно его накормит.

Осторожно Брендон поднялся по лестнице наверх, прошел через холл и несильно толкнул дверь спальни. В окно бил яркий свет от луны, освещая каждый уголок комнаты. Неторопливо подойдя к кровати, мужчина отогнул одеяло, а затем медленно наклонился, укладывая Натали на мягкую простыню. Она снова выдохнула и шевельнулась, но рук при этом не расцепила. Слабо улыбнувшись, Брендон сделал попытку ослабить её хватку. Не без труда и не сразу, но у него всё же получилось. Он бережно положил руки Натали рядом с ней и уже собирался отстраниться, но помедлил. Лунный свет делал её лицо совершенно иным. И Брендон поймал себя на мысли, что не может от него оторваться. Казалось, сердце стучит в груди, как бешеное. Весь мир вокруг перестал быть ему нужен. Она находилась рядом, у него дома, в его постели, такая близкая, родная его сердцу, и внезапно ему захотелось, чтобы так было каждый день. Ему захотелось каждый день ловить её улыбку. Каждый день иметь возможность прикоснуться к её рукам. Каждый день ощущать на своих губах её вкус. И каждый день тонуть в её неземных глазах. Но ещё больше, чем всего этого, ему хотелось каждый день смотреть на то, как она спит. Смотреть каждую отведенную на это минуту. Всю оставшуюся жизнь. Потому что это было лучшее, что он когда-либо видел.

Натали проснулась от невыносимой, просто дикой жажды. В горле было сухо, словно в пустыне, и даже обильная слюна не помогла исправить положение. Перевернувшись на бок, она непроизвольно сморщилась и застонала, инстинктивно схватившись за голову. Виски и затылок пронзила такая запредельная боль, что терпеть её оказалось самой настоящей мукой. Сказать, что в её памяти зияла огромная черная дыра – ничего не сказать.

Какого черта ей так плохо и почему она ничего об этом не помнит?

Немного уняв боль и кое-как открыв глаза, Натали сморгнула несколько раз, а затем, когда зрение нормализовалось, сморгнула снова. И ещё раз. И ещё. Так. Либо накануне она нехило ударилась головой, и именно поэтому теперь не узнает собственной комнаты, либо это комната не её.

Третьего было не дано.

Приподнявшись на постели, Натали снова схватилась за голову. Поморщилась, стараясь вытерпеть новую волну боли, а затем выдохнула и постаралась сосредоточиться на зияющей черной дыре. Раз. Два. Три. Ощущение было каким-то странным. Комната казалось ей очень знакомой, но кто был её хозяин она понятия не имела. Однако, на этом странности её утра не заканчивались. Сморгнув ещё несколько раз – ну и что, что это совсем не помогало – Натали застонала, когда её взгляд упал на атрибут мебели у двери, а затем, когда она оглядела и себя. Внезапно захотелось вновь схватиться за голову, только на этот раз уже по совсем другой причине. Джинсы, топ и бюстгальтер, которые совершенно точно принадлежали ей – хоть с этим у неё проблем не возникло, свои вещи она узнавала без труда – аккуратно сложенные лежали в чьем-то кресле. На ней же была короткая мужская рубашка, которая едва попу-то прикрывала – мужская (!), в этом у неё тоже сомнений не было – а она даже вспомнить не могла, чья именно. Фантастика! С каждой минутой ей всё легче!

Так. Нужно постараться вспомнить минувший вечер. А лучше и весь день, начиная с самого утра. Хотя, признаться, больше всего её интересовала ночь. И та ошибка, которую она могла совершить.

Голова всё ещё дико болела. Повернувшись, Натали заметила на тумбочке стакан воды и две круглые белые таблетки рядом. Аспирин. Она узнает его из тысячи. Надеясь, что не находится в лапах серийного маньяка, Натали закинула обезболивающее в рот, а затем запила его водой. Горло увлажнилось и перестало ощутимо першить. Стало легче. Хотя бы такой сильной жажды она теперь не ощущала.

А, кстати, почему она её ощущала?

Словно, отвечая на её немой вопрос, в голове начали поочередно возникать знакомые картинки. Клуб. Коктейль. Ещё один. И ещё… Теперь хотя бы стало ясно, почему она чувствовала себя настолько хреново и до сих пор плохо соображала. Далее в памяти всплыл тот неприятный извращенец репортер. Затем его приглашение, и их танец. Её голова кружится. Он лапает её, затем зовет к себе. Настойчиво зовет, и так же лапает. Обещает, что будущая ночь будет лучшей в её жизни…

– Боже! Нет-нет-нет! – Ахнула Натали, соскакивая с треклятой кровати, на которой, возможно, произошло что-то отвратительное, с испугу даже забывая о боли в висках и затылке. Застонала, хватаясь за голову. Она больше ничего не хотела вспоминать. Ни одной гребаной минуты. Что, если это квартира Питера, и прошедшей ночью она переспала с ним? Что она будет делать? Как будет смотреть на себя после этого? А главное, что скажет Брендону?

Брендон… что теперь он подумает о ней? Ведь она никогда не умела лгать. Да и даже если бы вдруг и попыталась, правда всё равно бы рано или поздно вылезла наружу. И стало бы только хуже. «Всё тайное всегда становится явным» – этому родители учат своих детей с раннего детства. И дурацкое правило, что б его, действительно работало.

Первой мыслью было позвонить. Но Натали вдруг вспомнила, что, направившись в клуб, не взяла с собой мобильник. Вообще ничего не взяла. Она не знала, где находилась, был ли это дом маньяка, и у неё не было ни мобильника, чтобы позвать на помощь, ни денег на обратную дорогу! Паника накрыла её от макушки до самых пят, но, взяв себя в руки, Натали задышала глубже. Почему-то до всего этого она не чувствовала ни опасности, ни волнения. Но теперь…

– Так. Для начала нужно успокоиться. – Вторила себе Натали. – Посмотреть в окно. – Предложила, мотнув головой. – Вдруг, район окажется знакомым. Главное, больше не поддаваться панике.

Выдохнув, она повернулась к окну и, выглянув, на мгновение обомлела. Она знала этот район. Знала безошибочно. И что поразило её ещё больше – знала этот дом, эту квартиру и эту комнату. Подумать только, какая маленькая ниточка порой нужна нашему разуму, чтобы суметь избавиться от зияющего черного пространства и заполнить пустоту. Чтобы всё вспомнить и разложить по полочкам.

В памяти начали вновь мелькать картинки. Стакан с чем-то противным и вязким. А затем резкий, глухой удар, сбивший мерзавца Питера с ног. Его разбитое в кровь лицо. И знакомый силуэт, который она успела увидеть перед тем, как потеряла сознание.

– Вот же дура, – прикрывая глаза, выдохнула Натали, только теперь узнавая знакомый запах, исходивший от рубашки. Его запах. Вот, почему, проснувшись, она не ощущала тревоги. Вот, почему её инстинкты не кричали ей бежать. Потому что всю эту ерунду она надумала себе сама.

Почувствовав себя немножко дурой, Натали закусила губу.

Это ещё хорошо, что она вовремя взяла себя в руки и не стала, к примеру, совершать побег через окно. А ведь могла. Господи, вот позор бы был!

Подумав, что Брендон не будет против, если она воспользуется его ванной, Натали прошмыгнула в открытую дверь и, сбросив с себя рубашку, забралась в кабинку. Холодные струи душа приятно расслабляли тело. Негативные мысли уходили. Утро понемногу становилось лучше. Открыв несколько бутылочек, Натали понюхала их и выбрала ту, из которой пахло клубникой. Намылив волосы, она хорошенько промыла их, а затем позволила гелю стечь по своей коже. Полотенца, чистые, источающие аромат лаванды, словно только из стирки, ждали её на столике у раковины. Ну как в отеле, честное слово.

Улыбнувшись, она обтерлась до суха, а затем так же на цыпочках нырнула обратно в комнату. Надевать пропитавшиеся потом джинсы и топ жутко не хотелось. Рубашка Брендона, к слову сказать, за ночь тоже стала не очень приятно пахнуть, поэтому, открыв шкаф, она начала осматривать находившуюся в нем одежду. Ну, мысль облачаться в мужские деловые костюмы ей не прельщала, поэтому, выбрав ещё одну белую рубашку, самую, как ей показалось, длинную, Натали надела её, а затем бросила взгляд на своё отражение в зеркале. Неплохо. По крайней мере, попу прикрывает. На первое время сойдет, а, спустившись, она попросит у Брендона что-то другое. Или позвонит Энди, та привезет ей что-нибудь из её одежды.

– Чего он уже только не видел, – успокаивала себя Натали, беседуя с отражением, – это не развратно.

Только теперь, выходя из спальни, Натали заметила, что вторая половинка простыни была не смята. Это означало только одно – Брендон либо не спал вовсе, либо спал, но в гостиной. Больше она склонялась ко второму. Но до конца не понимала, радовало её это или же огорчало. Продолжая думать об этом, она вышла в просторный холл, в центре которого стоял большой бильярдный стол, на который и в этот раз она обратила особое внимание. Играть она не умела, но попробовать была бы очень даже не против.

Улыбнувшись, Натали взялась за перила и ступила на первую ступеньку. Божественный запах тут же окутал ноздри. Вдохнула его глубже, а затем, будто бы ведомая колдовскими чарами, последовала за ним. По пояс обнаженного, она застала Брендона на кухне. Стоя к ней спиной, играя мышцами на спине, он стоял у плиты и, орудуя лопаткой, подбрасывал что-то вверх.

– Что ты готовишь? – Не вытерпела она. Ну очень вкусно пахло. И это сводило её с ума.

Про его тело она вообще молчала.

Брендон повернулся. Затем улыбнулся.

Боже, ну только этого ей сейчас не хватало…

– Блинчики по специальному маминому рецепту. Хочешь?

– Не отказалась бы.

– Садись. Я уже почти закончил.

Взобравшись на высокий стул у стойки, Натали вновь воззрилась на Брендона. Выбирая себе место, она точно знала, какой ей нужен ракурс. Теперь она видела не только, как профессионально и легко он подбрасывал блинчики, но и как при этом напрягались мышцы его груди и живота, как работали сильные руки и какое у него при этом было лицо. Расслабленное. Умиротворенное. Задорное.

Неужели таким и был настоящий Брендон? – вдруг подумала она. Но поразмыслить об этом не успела.

– Тебе что-нибудь нужно? Масло, пасту, джем? – Спросил он, ставя перед ней тарелку с целой горой аппетитных кружочков.

– Джем, если можно.

Он кивнул, а затем достал банку.

– У меня только вишневое.

– Я люблю вишневое, – улыбнулась Натали, накладывая в свою тарелку несколько блинчиков.

– Чай? Кофе? Сок? – Поинтересовался он.

Блинчики. Блинчики. Блинчики. Ей Богу, сейчас она чувствовала себя чертовым голлумом из Властелина Колец. Так же, как и он, не могла думать больше ни о чем, кроме прелестного кружочка перед её носом. Правда, голлуму меньше повезло. Свой кружочек он слопать не мог.

– Чай. Спасибо.

Буквально через минуту, поставив перед ней чашку с чаем, он забрался на стул напротив. Нетерпеливо свернув блинчик в неровную трубочку, Натали макнула его в джем и отправила в рот. Вкус моментально взорвался на языке, приводя её и в экстаз, и в ужас одновременно. Господи Иисусе, разве возможно так божественно готовить?!

– Нравится?

– С ума сойти! – С набитым ртом ответила она.

Брендон довольно улыбнулся, вероятно, догадываясь, что она вот-вот умрет от удовольствия.

Гад эдакий. Ну да ладно, ей сейчас было не до этого. Слишком вкусно. Слишком. Она простит ему всё.

Несколько минут они молча поглощали свой завтрак. Ну, скорее его поглощала Натали, так как Брендон ограничился только чашкой черного кофе с лимоном. Никогда она не понимала, как можно пить черный кофе, да ещё и с лимоном. Буэ-э-э. Гадость редкостная.

– Так удобнее?

– Что? – Жуя, переспросила его она. Подняв взгляд, увидела знакомую самодовольную ухмылку.

– В моей рубашке тебе удобнее?

Ну вот, приплыли.

– Нет. – Прожевав, резко ответила Натали. – Вовсе нет. Просто моя одежда не совсем… чистая. – Ну это же было правдой, в конце концов. – Я позвоню Энди и попрошу её привезти что-нибудь. Не могу же я прямо так идти на работу.

Брендон хотел было что-то сказать, она видела это, но промолчал. Интересно, почему?

Ох, а она кажется вот-вот лопнет…

– Я сильно надралась? – Съежившись, Натали всё же решилась задать этот вопрос. Ну, и заодно отвлечься от блинчиков. Ещё один, и Брендону придется принимать у неё блинные роды.

– Насколько мне известно, ты выпила только три стакана. Но мы же оба понимаем, что для тебя это, как три бутылки. – Натали всё ещё ждала ответа. Брендон его ей дал. – Да. Сильно.

– Я делала что-то… о чем обычно на утро жалеют?

Он усмехнулся.

– Если ты о танцах на столе – то нет. Я успел забрать тебя оттуда до того, как тебе пришло в голову станцевать на нём под Бейонсе.

Натали не сдержала улыбки.

– Рада, что ты успел.

«И вытащил меня из того дерьма, в которое я сама себя и втянула», – мысленно закончила она, побоявшись произнести вслух. Но, наверное, Брендон итак всё понял. Просто посмотрел на неё как-то по-особенному и всё. Прочитал в её глазах. Это ли называется космической связью?

– Прости. Я не хотел говорить, что не держу тебя. – С искренним сожалением произнес он.

Внутри всё сжалось. Те слова вновь неосознанно причинили боль.

– Но сказал именно это, – прошептала она.

– Потому что я идиот. Потому что разозлился и сорвался. Но мне правда жаль.

Некоторое время Натали молча смотрела на него, пытаясь разгадать. Но видела лишь искренность, огромную вину и страх. Последнее и вовсе сбивало с толку.

– Почему ты так ненавидишь Шона? – Она рискнула спросить. Ей нужно было знать. Если их отношения могут продолжится, она должна была понимать, что у него не будет от неё тайн.

Брендон молчал. Но недолго.

– Потому что презираю таких он.

– Это единственная причина, по которой ты готов был убить его уже дважды?

Снова молчание. Но снова недолгое.

– Я не хочу, чтобы он приближался к тебе. – Это она уже поняла. – Но ему плевать. И он будет пытаться. – А вот это уже новость.

– Почему он должен пытаться приблизиться ко мне?

– Потому что хочет уничтожить меня. За то, что случилось двенадцать лет назад.

– Вас связывает какая-то история? – Подтолкнула его Натали. Она понимала, что бывает нелегко рассказывать о чем-то болезненном, о чем предпочитаешь просто забыть, как о страшном сне, но всё-таки надеялась, что Брендон откроется ей.

– Связывает. – Уже тверже ответил он. – И я всё отдал бы за то, чтобы навсегда эту связь оборвать.

– Мы не можем изменить того, что было, – прошептала Натали.

– Знаю, – ответил Брендон, и ещё некоторое время они оба молчали.

«Но можем попытаться измениться сами».

– Если ты не хочешь, то можешь не рассказывать. – Нарушила тишину она. – Я пойму.

Он кивнул. Натали думала, что разговор на этом закончится, но не ожидала, что окажется не права.

– Он любил мою сестру. – Вдруг ответил Брендон, а затем уточнил. – Говорил, что любил. Я не верил. А вот она в свои шестнадцать души в нём не чаяла. В этом возрасте все кажутся рыцарями, готовыми любить тебя до гроба. Я просто не мог смотреть на то, как она губит свою жизнь и разлучил их.

– У тебя есть сестра? – Сморгнув, переспросила Натали.

Вот это поворот!

– Кузина, если совсем уж верно. У моей матери был брат. Он умер три года назад.

– И где твоя кузина теперь?

– В Швейцарии. Когда всё произошло, мы написали дяде Дюку, и он забрал Аманду к себе. Тогда нам казалось, что там она под надежной защитой, и Шону её не достать. Он и не достал.

– Аманда любила его?

Брендон немного помолчал, а затем честно ответил:

– Тогда мне было на это наплевать.

Натали кивнула. Она понимала. Он пытался оградить свою сестру. Уберечь от ошибки. Она ведь была совсем ещё ребенком – витающим в облаках, доверчивым, невинным. Любой родитель, окажись он на его месте, поступил бы точно так же. Но как, должно быть, все эти годы ненавидел его Шон. Если у него действительно были настоящие чувства к Аманде. И сама Аманда… что пережила она?

– Аманда пять лет как счастлива в браке и даже не вспоминает о Шоне. – Словно считав её мысли, добавил Брендон, обходя стол и останавливаясь прямо перед ней. – Они с Томом вместе учились, затем съехались и обвенчались. Моей племяннице уже три года.

Стук сердца. Второй. Третий. В его синих глазах не получалось не тонуть.

– Прости, что раздавала твои подарки. – Ну, теперь настала её очередь просить прощения. – Я нарочно бесила тебя, потому что была обижена и зла. Те слова…

– Я знаю, – шепнул Брендон, внезапно взяв её пальцы в свои, – меня бы тоже они задели. Твоя злость полностью оправдана. Да и плевать мне на все эти подарки, главное, чтобы ты сказала, что прощаешь меня и даешь ещё один шанс. Потому что я очень этого хочу.

Хочет… она не ослышалась? Не ослышалась же? Господи, неужели это тот же самый человек, который ещё совсем недавно говорил ей про какие-то дурацкие границы, личную свободу, связь без обязательств? Который не подпускал к себе ближе собственной постели, исключая любые другие отношения? И который так сильно переменился? Или же он всегда был именно таким?

– Я уже давно тебя простила. – Призналась Натали, ощущая невероятное тепло, исходящее от его рук. Она знала, что он ждал и других слов, и не стала с ними тянуть. – И мне бы тоже хотелось попробовать ещё раз.

– Правда?

Она кивнула.

– Но на этот раз иначе.

– По твоим правилам? – Усмехнулся он, развлекаясь. Но она и не думала шутить.

– Именно так. – Он даже застыл. Ах, как приятно! Теперь надо постараться выглядеть серьезной. – Я хочу составить договор – в нем будут прописаны правила, которым мы оба обязаны будем беспрекословно подчиняться, а если кто-то нарушает хоть одно, следует наказание. Их в договор мы тоже пропишем. Можно отдельным списком в приложении. – Его брови взлетели вверх. – И ещё хочу, чтобы ты оборудовал красную комнату. Ну ту самую, что была в пятидесяти оттенках. Со всеми возможными игрушками, цепями, столбами, плетками и прочим. Я хочу попробовать вывести наши отношения на совсем иной уровень. Знаю, что ты сейчас хочешь сказать. – Она подалась вперед и осторожно зажала ладонью его рот. – Что мне никогда это не нравилось, и я этого не хотела. Да, так и было. Но желания меняются, ты ведь и сам прекрасно это понимаешь. Для Анастеши всё это тоже вначале было дико, а потом ничего, она даже втянулась. – Натали пожала плечами, а затем улыбнулась, и её глаза восторженно загорелись. – Должно же быть что-то привлекательное в боли, подчинении и наказаниях, раз все от этого в таком бешеном экстазе.

Секунда. Вторая. Третья. Натали убрала свою руку ото рта Брендана, и тот словно обрел дар речи:

– Издеваешься? – Только и сумел выдавить из себя он. Было так забавно видеть его таким испуганным.

– Нет, – как ни в чем не бывало, ответила она, – я вполне серьезно.

И на этом у него кончились вопросы. Он не знал, что сказать. Вообще. Совсем. Просто стоял, словно потерянный ребенок, и смотрел на её лицо, ища в нём спасение. Натали честно держалась. Долго и стойко. Пытаясь не думать о том, как забавно при этом выглядело ошарашенно-напуганное лицо Брендона. Но каждому терпению рано или поздно приходит конец. И её час настал.

Понимая, что вот-вот зальется смехом, она закрыла ладонями рот, но глаза выдали её со всеми потрохами. Брендон в мгновение всё понял.

– Очень весело, – хмуро заметил он, но при этом даже расслабился.

– Ты и не представляешь насколько! Видел бы ты своё лицо! – Затем она лукаво добавила. – И ведь ты почти согласился.

– А вот и нет, – запротестовал он.

– А вот и да!

– Нет.

– Да!

– Я сказал нет!

– Говори, что хочешь, я же знаю, что да, – довольно ответила Натали, воруя со стола кусочек ананаса и отправляя его в рот.

– Ах так, да? – В его глазах внезапно появились тысячи задорных искорок. – Ты сама напросилась!

Ой-ёй. Натали даже дернуться не успела, как сильные руки Брендона в мгновение ока подхватили её, перебросили через плечо и куда-то потащили.

– Нет! Брендон, я только что поела! Что ты делаешь?! – Она смеялась и визжала, пытаясь бить его своими маленькими кулачками в спину, но все её попытки были тщетны. – Что ты задумал?!

– Ты повеселилась, теперь моя очередь, – честно ответил он, с легкостью преодолевая лестничную преграду.

– Я не согласна! – Её заливной смех уже невозможно было остановить. – Куда ты меня несешь?!

– В красную комнату.

– Что?! Но у тебя ведь её нет!

– А ты разве все комнаты осмотрела? – Спросил он, и тут Натали задумалась. А ведь действительно не все.

– Брендон, это не смешно! – Смеялась она. – Ты говорил, что этой комнаты здесь нет!

– Два месяца достаточный срок для того, чтобы это изменить.

Ну уж нет. Он просто издевался, она чувствовала. Знала.

Издевался же? Да?

– Брендон, опусти меня.

– Ещё немного.

– Брендон! – Они вошли в спальню, и он тут же поставил Натали на ноги. Почувствовав себя в относительной безопасности, она сложила руки на груди. – О, да. Комната и правда самая красная из всех, что я когда-либо видела.

– Ты ни одной не видела, – заметил он, а когда Натали попыталась возразить, остановил её, – фильм не считается.

– Ладно, – она забралась на кровать, подвинулась к изголовью и скрестила ноги в позе лотоса, – зачем ты меня сюда принес?

– У меня кое-что для тебя есть.

– Кое-что?

– Я очень хотел подарить тебе его, – Брендон достал из шкафа продолговатую коробку, а затем направился к ней, – в первый раз не вышло, так что… – он улыбнулся, – попытка номер два.

Натали не сразу поняла, о чем именно он говорит. Но когда он опустился рядом с ней на кровать и положил неподалеку коробку, она узнала логотип. Точно такой же был выгравирован на коробке, которую вчера принес для неё тот посыльный. И которую вместе с запиской она выбросила в мусоропровод.

Пальцы слегка неуверенно коснулись ленты. Развязали её, а затем потянулись к крышке. Отодвинув упаковочную бумагу в стороны, Натали ахнула от изумления. Внутри лежало нежнейшее платье из светящегося светло-голубого атласа. Коснувшись ткани, она чуть не застонала от удовольствия, представляя, как оно обласкает тело. Ничего прекраснее ей ещё не приходилось видеть.

– В той коробке было такое же? – Выдавила она из себя.

– Точно такое же. – Ответил Брендон. – Ещё туфли от Джимми Чу, вроде бы…

Что?! Джимми Чу?!

– Надо ехать. – Она резко вскинула голову. – Может быть, мы ещё успеем их спасти.

– Натали…

– Нужно поговорить с мистером Скаво. Он должен знать, как часто вывозят мусор и…

– Натали, успокойся, – внезапно он нежно взял её за плечи, – это лишнее. Тем более, что я уже купил для тебя другое.

– Но туфли от Джимми Чу… – проскулила она.

Брендон весело рассмеялся.

– Сегодня же поедем в магазин и купим, какие захочешь. Любые, ладно?

– Прости. – Извинилась она. – Из-за меня платье обошлось тебе в два раза дороже.

– Оно того стоило, – прошептал Брендон, а затем, взяв лицо Натали в свои ладони, подался вперед и коснулся её губ. Его поцелуй был осторожным и нежным, но в то же время уверенным и страстным. Голова кружилась от аромата и близости мужского тела. Его запах был особенным – родным, сладким, дурманящим. И парфюм был не причем.

– Наденешь его сегодня вечером? – Оторвавшись от неё, шепотом спросил Брендон.

– Мы куда-то идем?

– Верно, мы куда-то идем.

– Тогда надену, – пообещала она, а затем случайно бросила взгляд на часы. Для того, чтобы осознать масштабы бедствия ей понадобилось всего три секунды. – Черт, уже почти девять! Мы же опаздываем!

– Никуда мы не опаздываем. – Остановил подрывающуюся девушку Брендон. – И на работу сегодня не идем.

– Как это? – Не поняла она.

– Легко. Я сказал, что сегодня меня не будет.

– Тебя, – уточнила Натали, – но я ведь тоже там работаю.

– Я отпросил тебя у Лорен. – Сердце ухнуло. Что он сделал?… – Да не переживай ты так. Сказал, что ты нужна мне на деловой встрече по поводу одного проекта, вот и всё.

– И она поверила?

– А почему бы ей не поверить?

Да уж. И этот мужчина утверждал, что читает женщин, как открытую книгу.

Ладно. Она разберется с этим позже.

– Ну и чем мы до вечера займемся?

– Есть у меня одна мысль, – отодвинув коробку с платьем в сторону, Брендон потянул Натали на себя.

Она рассмеялась как раз в тот момент, когда рубашка с её тела стремительно полетела на пол.