В бегах (СИ)

[Глава_1]

— Что за?! — Мужчина с силой ударил по рулю: подъезд перекрыл длинный фургон с огромной надписью «Délice», и Гейб не мог выехать из собственного двора. Он уже три минуты сигналил — никакой реакции, водитель так и не вернулся. Полицейский посмотрел на часы: «Еще чуть-чуть и я опоздаю в участок…»

Гэбриэл стойко выдержал еще две минуты, после чего выскочил из машины и, как ошпаренный, понесся в дом по соседству. «Не дело так начинать знакомство, но ведь и они должны понимать!» Обойдя фургон, он увидел другой такой же, выезжающий из соседских ворот. Не позвонив в калитку, мужчина быстрым шагом прошел через открытые ворота и очутился в зеленом саду, красоту которого непременно бы оценил, если бы не был так раздражен!

Еще с три минуты Гэбриэл звонил и барабанил в дверь, которая неожиданно раскрылась, а перед глазами открылось пустое пространство.

— Кто в такую рань… — Мужчина перевел взгляд ниже, значительно ниже.

— Здравствуйте!

— Здравствуйте, — маленькая — читай крошечная — рыжеволосая женщина в форме повара с недоумением смотрела на Гейба: — Вы кто?

— Гэбриэл Вульф. Ваш новый сосед.

— Очень приятно. Ева Винтер. Вы что-то хотели?

— Совсем ничего, не считая… — Не успел он договорить, как мимо нее пронесся огромный, размером с теленка, ирландский волкодав и прыгнул на нежданного гостя, сбив его с ног, после чего заискивающе оглянулся на хозяйку. — Да что же это такое?!!

Сдержать смех Ева пыталась недолго: от силы секунду или две — а потом громко расхохоталась. Женщина смеялась и не могла остановиться, а сосед был похож на вскипающий чайник, он весь побагровел от злости. Взъерошенные волосы торчали в разные стороны, как перья у нахохлившегося воробья. От смеха у нее на глазах выступили слезы. А Барт, заметив, что незнакомец не доволен его радостным приветствием, решил извинится и начал его интенсивно облизывать!

Новый сосед, казалось, сейчас взорвется или треснет, как перезрелый арбуз, из-за чего мисс Винтер еще сильнее рассмеялась. Поймав гневный взгляд, она с трудом взяла себя в руки, закусила щеку, чтобы снова не рассмеяться, и сделала серьезное лицо, но его разъяренный вид к серьезности совсем не располагал. Женщина отвернулась и стала глубоко дышать, чтобы успокоиться. Таки обретя самообладание, она вновь повернулась мистеру Вульфу:

— Ох, простите, пожалуйста. Барт! На место! — Пес не отреагировал. — Барт! Мыться! — И тут огромный, превышающий свою хозяйку весом раза в полтора пес сжался и попятился в дом. — Мистер Вульф, извините, ради Бога! Пройдите в дом, я что-нибудь…

— Вы сделаете очень хорошее «что-нибудь», — раздраженно ответил он, подымаясь на ноги — Если попросите водителя фургона отъехать от моего подъезда: я опаздываю на работу!

— Ой! Конечно. — Ева отвернулась и прокричала в дом: — Пол! Нужно убрать фургон! Отрывайся от пирожных! За работу! — И буквально в ту же самую минуту усатый громила лет шестидесяти, широко улыбаясь, вышел из дома. — Пол, ты преградил путь моему соседу. — Женщина пыталась говорить строго, а саму до сих пор разбирал смех.

— Ева, детка, я же не знал! Этот дом уже с полгода пустовал! — Громила повернулся к Гэбриэлу: — Вы простите старика!

— Не прикидывайся! Старик! — Повар обернулась к молодому мужчине: — Гэбриэл, вы извините меня, пожалуйста! Так неудобно получилось, а еще Барт… Он обычно так не бросается на людей. Он очень добрый пес. — Женщина широко улыбнулась, а сердце Гейба пропустило удар, и все же…

Никак внешне не реагируя на попытки соседки извиниться, он отряхнулся и поднял взгляд прищуренных глаз на Еву:

— Надо быть внимательнее с собакой. До свидания, — раздраженно проговорил он и отправился туда, откуда пришел.

Соседка обескуражено смотрела, как он недовольно ковыляет к воротам и тихо произнесла:

— Всего доброго.

«Хам! Определенно! Ну… С другой стороны… Гэбриэл Вульф очень симпатичный, даже красивый… И его можно понять… Я бы тоже разозлилась, если бы пес в роде Барта сбил меня с ног…» Ева улыбалась, воспроизводя в памяти возмущенное лицо Гэбриэла во время падения. Ярко-зеленые глаза сверкали, сквозь смуглую кожу от злости проступил румянец, темно-русые, почти черные волосы взъерошены… Откровенно говоря, он очень понравился Еве, даже чересчур… Худощавый, высокий… «Я ему едва до груди достаю. А взгляд…» То, как он прищурившись смотрел на нее… Это взбудоражило ее, возбудило до крайности… Даже голова закружилась… «Еще бы, у меня уже больше двух лет никого не было… А Вульф, может быть, вообще женат». Возбужденное состояние вмиг прошло. События двухлетней давности вновь встали перед глазами. Женщина тряхнула головой, освобождаясь от непрошеных воспоминаний. «Надо работать. Сегодня еще два фуршета и один званый обед…»

Гейб приехал в участок на восемь минут позже назначенного времени. Раздражение его несколько улеглось, а вот настроение не улучшилось, из-за чего улыбаться совсем не получалось, даже натянуто. Не то, чтобы мужчина был ярым приверженцем правил, но некоторым он следовал всегда и во всем, при любых обстоятельствах. Их было два, ну или больше. Но у этих был приоритет: пунктуальность и использование служебного положения в личных целях. Это были даже не правила. Скорее принципы: несоблюдение договоренности — верх неуважения к человеку, использование служебного положения в личных целях — верх неуважения к себе.

— Доброе утро, капитан Шейн. — Попытка говорить бодро также не увенчалась успехом.

— Здравствуйте, лейтенант. Вы опоздали. — Все существо негодующе поморщилось от последней фразы. Капитан говорил без всякого выражения, словно происходившее вокруг его вообще никак не касалось, однако новому сотруднику и не нужен был обвинительный тон, хотя бы потому, что… Потому что «Служить и защищать» для него были не просто слова! А если человеку все равно…

— Извините, не адаптировался пока на новой местности, да и пробки, — капитан безразлично посмотрел на Гейба и продолжил:

— Вас в Чикаго перевели из…

— Из Денвера, капитан.

Шейн кивнул.

— Вашим напарником будет сержант Хьюз. Я уже отправил за ним. Он вас введет в курс дел, заодно покажет вам рабочее место. График дежурств возьмете у него же.

— Да, капитан.

— Вопросы есть?

— Пока все предельно ясно. Возможно, будут позже.

— Надеюсь, мы сработаемся. — Капитан продолжал проявлять безразличие, что поставило нового сотрудника в легкий ступор. Гейб снова бросил изучающий взгляд на своего нового шефа: тот был больше похож на Санта-Клауса, чем на полицейского. «Живот, пожалуй, у него будет побольше, чем у любого Санты, а, может быть, и двух».

— Доброе утро, капитан Шейн! — Сержант же напомнил мужчине Пренсера из оленьего экипажа рождественского волшебника.

— Доброе, Хьюз. Твоим заботам поверяю лейтенанта Вульфа.

Молодой человек широко улыбнулся:

— Сержант Томас Хьюз. — «Интересно, — с легкой самоиронией подумал лейтенант, — я тоже со временем стану похож на одного из оленей Санты?»

— Гэбриэл Вульф, очень приятно.

— Карен, Лала, Келли! Вы отвечаете за рыбные закуски на фуршет к Конрадам.

Карен шутливо отдала честь:

— Есть, сэр! — Шеф-повар перелистывала меню на предстоящие мероприятия.

— Грэг, Кэтрин и Хью — второе. Пат и Мэри, вы за салаты и гарнир. Следующая задача — фуршет Форрестеров. Я сегодня отвечаю за обед.

— Ева, ты не много на себя взяла? Ты ведь всю ночь пекла для кондитерской…

— Все нормально, Мэри.

Итак, началась работа. Ева ее любила, очень любила. С раннего детства ее восхищало то, как в маминых руках скользкая рыба превращалась в деликатес, а из белого порошка муки получались воздушные булочки. С открытым ртом девочка день за днем следила за уверенными движениями матери. В семь лет Ева без запинки могла назвать все ингредиенты для приготовления яблочного пирога, который так любили папа и старшая сестра.

«Лорен… Как ты там?» Два года назад сестра буквально спасла Еву: в один прекрасный момент Брис ее бы просто убил. Лорен и ее муж Ник приняли Еву, когда она, уставшая, избитая, со сломанной рукой, истратившая кучу денег на перелеты и переезды, появилась у них на пороге. Проехав полмира, запутывая следы, она истратила большую часть имеющейся у нее наличности. Лорен ее выходила. Зять связался со своими знакомыми и помог со сменой документов: мадам Ева Жаккар стала мисс Ева Винтер. Женщина хотела просто вернуть девичью фамилию, но Ник настоял, чтобы она взяла девичью фамилию бабушки: уж ее-то Брис точно не знал. По правде говоря, Брис многого не знал. Да и не пытался узнать. И в тот момент она была безгранично рада этому обстоятельству. Однако, теперь, по прошествии двух лет Ева все равно вздрагивала, когда кто-то приходил без предупреждения, когда Барт, что для него было нехарактерно, настораживался и громко рычал. Даже в самых пессимистичных мечтах Ева не могла представить, что бежит из Франции от собственного мужа словно преступница. Женщина глубоко вдохнула: «Что же это? Я уже почти месяц об этом не думала, не вспоминала этот кошмар, а за сегодняшнее утро уже дважды…»

Пока мариновалось мясо и подходило тесто, Шеф поддавшись непонятному импульсу решила испечь мамин яблочный пирог. «А что? Должна же я извиниться за поведение Барта и перекрытый выезд? В конце концов, Вульф самый близкий сосед».

Ева тогда еще не полностью выздоровела, только получив документы, она отправилась в Чикаго на поиски нового дома. Дома она не нашла, зато обнаружила идеальный участок в конце улицы, а точнее два соседних участка, на которых теперь расположились дом и производственная кухня.