В этот раз – навсегда

5

– У меня сегодня свидание, Джулс, считай, что меня нет дома! – скороговоркой сказала Алисия.

– Неужели ты все же решила испортить жизнь этому милому мальчику?

– Слушай, Джулс, не такой уж он и мальчик. Все, мне нужно собираться!

– Куда вы идете?

– Я еще не знаю. Джулс, ради бога! Как только вернусь, я тебе все расскажу. Если, конечно, вернусь одна…

– В чем ты очень сильно сомневаешься! – закончила за нее подруга.

– А что в этом плохого?

Алисия приложила к себе полупрозрачное золотистое платье и всерьез задумалась, зачем она все-таки его купила, если выйти в этом на улицу нельзя. Оборочки были еще ничего, но вот про все остальное Джулс так бы и сказала: «Ничего, совсем ничего». А мать Алисии была бы в обмороке.

– Лис, тебе никто не говорил, что бросаться в объятия к мужчине уже после первого свидания, скорее даже на нем, не слишком хорошо?

– А что в этом плохого? – поинтересовалась Алисия и поняла, что повторяется.

Но она себя простила, ведь в этот момент золотистое платье полетело в огромную разноцветную кучу на полу, а Алисия уже крутила в руках очаровательное платьице василькового цвета с бретелями, завязывающимися на шее: этот фасон выгодно подчеркивал ее грудь.

– Как ты думаешь, если я приду на свидание с Жаном в платье от Жюльен Макдональд, которое было в последнем…

– Лис! – возопила подруга. – Неужели ты думаешь, что Жан разбирается в тряпках или читал хоть один номер твоего любимого журнала?!

– Нет, ну всякое же может быть! Я и сама была в шоке, когда купила журнал и увидела там свое платье…

– Скажи еще, что ты не была польщена, – фыркнула Джулс.

– Да нет, польщена, я ведь купила платье раньше, чем его показали в журнале…

– Прошу тебя, не забивай себе голову всякой ерундой! Только ее мне не хватало лечить, – обреченно попросила подруга. – Ты мне все же ответь: ты серьезно собираешься встречаться с этим поваром или так, чтобы развеяться?

– Ой, Джулс, ну я еще не знаю, – рассеянно отозвалась Алисия. Теперь перед ней стояла вторая неразрешимая проблема: какие босоножки надеть к этому платью.

– Судя по тону, у тебя типичные женские неприятности: шкаф не закрывается, а надеть нечего, – сделала вывод Джулс. – Ладно, от тебя все равно ничего путного не добьешься. Позвонишь, когда вернешься, и все мне расскажешь.

– Договорились.

Алисия тяжело вздохнула и встала на колени перед шкафом, чтобы достать дальние коробки. Вдруг она уже успела забыть о каких-нибудь симпатичных сабо?

Жан рассеянно смотрел на полки шкафа, пытаясь понять, что же ему делать. С Сарой было гораздо проще: можно было надеть первые попавшиеся джинсы, рубашку и ни о чем не думать.

Да, именно: лучше всего не думать, и в первую очередь о Саре! – оборвал себя Жан. Может быть, и Алисия будет не против, если я оденусь как всегда?..

Звонок в дверь оторвал Жана от созерцания довольно скудного содержимого его шкафа.

– Привет, – вяло поздоровался он, увидев на пороге Кевина, своего давнего приятеля времен до Стоворда, как теперь привык делить свою жизнь Жан.

– Как жизнь? Куда-то собираешься? – поинтересовался Кевин, усаживаясь на диван. – А я думал позвать тебя пива попить…

– Не могу, прости. Я сегодня иду на свидание.

Кевин удивленно присвистнул. Жан смущенно улыбнулся и развел руками.

– Я рад, что ты наконец-то избавился от тени Сары! – признался Кевин. – Кто она такая?

– Журналистка. Лучший ресторанный критик Нью-Йорка и просто потрясающая женщина!

– А ты, приятель, не промах: одним выстрелом двух зайцев! А может быть, даже и трех, – подумав, добавил Кевин.

– Какие зайцы! – отмахнулся Жан. – Зайцев я признаю только с подливой. А если серьезно, она мне очень нравится, но я не собираюсь превращать эти отношения бог знает во что. Да и потом ты же знаешь, что я просто не могу обзавестись семьей!

– Ты уже начал строить настолько далекие планы? Кажется, мой дорогой кашевар, ты попался в сети опытной птички.

Жан поморщился.

– Ну да, извини! – хмыкнул Кевин. – Мой дорогой шеф-повар. Так лучше?

– Немного. Если еще убрать из голоса язвительность, будет просто великолепно! – Жан тяжело вздохнул и вновь вернулся к шкафу.

– Ты еще и прикид выбираешь?! И куда же вы идете, если не секрет?

– Не секрет. Я еще и сам не знаю, куда мы идем. Если бы только я… – Жан осекся и с новым интересом посмотрел на друга. – Слушай, ты же знаешь весь Нью-Йорк! Куда можно сводить женщину?

– Смотря какую женщину, – важно изрек Кевин. – Они все разные, Жан, если ты до сих пор этого не понял. Расскажи мне о своей этой репортерше подробнее, и мы что-нибудь придумаем. Что-нибудь такое, что ей обязательно понравится. Ты ведь хочешь сразить ее наповал?

– Парк развлечений? – переспросила Алисия на всякий случай, опасаясь, что просто неправильно поняла Жана. Чтобы скрыть неловкость, она уже в который раз склонилась к букету совершенно очаровательных гербер нежно-розового цвета. – Кататься на каруселях?

– Когда ты в последний раз каталась на качелях?

Алисия представила себя в строгом костюме с диктофоном наперевес на какой-нибудь лошадке и громко рассмеялась.

– В последний раз я каталась на каруселях, когда была еще совсем маленькой девочкой.

– Вот и замечательно! Обещаю, тебе понравится.

Алисия была совсем не уверена в этом. Она-то привыкла к свиданиям в ресторанах, на яхтах, максимум, что она могла себе представить: свидание в загородном клубе! Единственный человек, который смог как-то удивить Алисию выбором места, был Эрик. Но ведь Эрик совсем другое дело! Все же он единственный мужчина, за которого Алисия вышла замуж.

Не хочется об этом думать, но Жан иногда мне слишком сильно напоминает Эрика, отметила Алисия. Творческое начало, что ли, дает о себе знать?

Алисия оторвалась от цветов и бросила взгляд на спутника. Жан выглядел немного странно. Дорогой костюм, идеально подобранный галстук, даже хорошие часы – вроде бы все на месте, все именно такое, каким и должно быть, но что-то смущало Алисию. Что-то было лишним.

Вероятно, сам Жан! – подумала Алисия и с трудом сдержала усмешку.

Он действительно выглядел забавно и чужеродно в этих дорогих вещах. Ему бы больше пошли джинсы и рубашка в клетку, решила Алисия, исподтишка исследуя своего спутника. И это несмотря на то что Жан совсем не похож на ковбоя.

Сегодня Алисия не стала брать машину, ей вовсе не хотелось портить себе вечер мыслью о том, что бокал вина будет первым и последним. Но, судя по программе Жана, крепче кока-колы ей сегодня ничего не светит.

Так ведь и на свидание с Жаном я решила пойти, чтобы получить новые впечатления, напомнила себе Алисия. В парке развлечений этих впечатлений мне будет более чем достаточно!

Но скептический настрой Алисии быстро испарился, как только она окунулась в атмосферу детского веселья и счастья. Уже через пять минут, забыв о дорогом платье и умопомрачительных босоножках, Алисия села перед Жаном на лошадку, и они отправились в путешествие.

Через три часа, пролетевших словно один миг, оказалось, что Алисия не покаталась лишь на колесе обозрения. Жан изо всех сил старался не отставать от нее, но, когда после «Бешеных кружек» цвет его лица изменился с нормального на зеленый, отказался продолжать.

– А ты уверена, что мне стоит это делать? – спросил Жан, с подозрением смотря на чертово колесо.

– Ты боишься высоты?

– Нет, но как-то странно все это…

– Тогда пошли! – тоном, не терпящим возражений, приказала Алисия.

Жан глубоко вздохнул, как перед прыжком в ледяную воду, и пошел за ней. Алисии он напоминал привязанного на веревочку барашка, но это не раздражало, а лишь умиляло ее.

Когда город учтиво разложил под их ногами все свои огни, похожие на груды сокровищ, Алисия осторожно придвинулась к все еще бледному Жану и положила голову ему на плечо.

– Спасибо тебе большое за вечер, – тихо сказала она. – Я уже и забыла, что есть такие простые радости!

– Я рад, что тебе понравилось, – пробормотал Жан, косясь вниз.

– Знаешь, еще ни с одним мужчиной мне не было так просто и весело. Даже представить себе не могу Мартина на лошадке! – Алисия расхохоталась и откинулась на бортик кабинки.

Жан тут же нервным движением схватил ее за руку.

– Да что с тобой?! – удивилась Алисия.

– Просто очень боюсь потерять тебя, – улыбнулся он, и Алисия тут же забыла обо всем на свете.

Он боится меня потерять! Как же здорово вновь слышать такие признания! Ну почему только Эрик не стеснялся говорить мне, что любит меня, что ему без меня плохо? Может быть, только Эрик меня и любил, а остальные лишь пользовались?

Пораженная этим открытием, Алисия прослушала начало фразы Жана.

– …И, когда обман раскрывается, бывает так горько!

О чем это он? – удивленно подумала Алисия. Меньше нужно вспоминать об Эрике! Рядом со мной есть чудесный Жан. Что бы он ни говорил, буду соглашаться!

– Да, ты прав: когда люди ценят друг друга, они всегда честны! – сияя, словно начищенная серебряная ложка, подтвердила Алисия.

Но на лице Жана отразилось какое-то странное чувство. Разочарование?

А Жан и правда был огорчен. Он говорил Алисии о том, что иногда без маленькой лжи невозможно найти настоящую правду, как бы парадоксально это ни звучало. А она поняла все совсем не так!

– Думаю, нам пора возвращаться домой. Мне завтра рано вставать, – извиняющимся тоном сказал Жан.

– Конечно, – согласилась Алисия.

Сегодня она вообще не появлялась на работе, готовясь к свиданию с Жаном. Алисия собиралась завтра наверстать упущенное, тем более что после ночи любви ей всегда лучше работается.

От моего дома до твоего ресторана гораздо ближе! – подумала Алисия, но вслух сказать не решилась, боясь спугнуть Жана.

– Можно, я тебя провожу? – робко спросил он.

– Да, я буду очень рада! – совершенно искренне ответила Алисия. – Если доберемся быстро, я бы могла сварить нам кофе…

– Ты как варишь кофе?

Всю дорогу до дома Алисии они обсуждали способы обжаривания зерен, помола и варки кофе. Алисии было приятно блеснуть перед Жаном эрудицией, но, как оказалось, о кофе он знал гораздо больше, чем она вообще могла себе представить. После почти часовой лекции об этом бодрящем напитке Жан выдохся и сообщил:

– Но вообще я кофе не люблю. После него во рту противный медный привкус.

Ошеломленная таким финалом, Алисия повернулась, чтобы сказать что-то Жану, но сразу же забыла что.

Жан не успел остановиться, и теперь Алисия была прижата спиной к двери. Его тело было горячим, словно духовой шкаф, и от него пахло чем-то трудноуловимым.

Корица? – подумала Алисия, ощутившая в этот момент странное чувство, от которого она уже успела отвыкнуть: эта близость манила и смущала ее.

– Ну, мне пора, – пробормотал Жан, смущенный не меньше, а скорее и больше Алисии.

– Да, – тихо ответила она и подалась вперед в ожидании поцелуя, после которого можно было бы переместиться в ее квартиру для логического продолжения.

Жан отлично понял, чего от него хотят, осторожно коснулся губами щеки Алисии и тут же отступил на два шага.

– Я завтра работаю допоздна, но в пятницу свободен. Мы могли бы куда-нибудь сходить.

– Да-да, конечно, – пробормотала Алисия, сраженная таким развитием событий наповал.

– Пока! – крикнул Жан, так как успел преодолеть половину лестничного пролета.

– Пока, – тихо и печально отозвалась Алисия.

Она открыла дверь и вошла в квартиру. Только сейчас она поняла, что ей напомнило исчезновение Жана: бегство.

Неужели я такая страшная? – подумала Алисия.

Сумочка полетела в один угол, босоножки, на поиски которых был потрачен не один час, – в другой. Рассерженная Алисия хотела было и цветы отшвырнуть, но прикоснулась к шелковистым лепесткам и улыбнулась. Нежные и мягкие, такие же мягкие, как губы Жана, жаль, что она так и не попробовала их на вкус…

– Ну как же можно грубо обойтись с такой красотой?! – попеняла самой себе Алисия.

Она поставила цветы в вазу, а вазу поместила на прикроватную тумбочку и с любовью их рассматривала. Алисия чувствовала, что могла бы просидеть так всю ночь, но ее планы скорректировал телефонный звонок.

– Алло, – не слишком приветливо сказала она. Алисия имела право на легкую агрессию: все же часы показывали четверть двенадцатого.

– Извини, что поздно, это я, Эрик.

– Я тебя узнала, – стараясь, чтобы голос не дрожал, прервала извинения Алисия. – Что-то случилось?

Она и сама не понимала, почему кожа покрылась мурашками, а в груди стало как-то пусто.

– Ничего страшного. Просто вечером выяснилось, что нам с тобой завтра ехать на соревнования барменов штата. Я пытался тебе дозвониться в нормальное время, но никто не брал трубку.

– Что же ты не позвонил на сотовый?

Эрик хмыкнул. Алисия точно знала, что привычку выражать свои мысли звуками Эрик перенял у нее. Раньше это ее бесило, а сейчас вдруг показалось милым, как фотография периода учебы в средней школе. Когда ее тебе отдает фотограф, хочется сразу же сжечь, а через десять лет как-то забываешь о том, что в день съемки у тебя на носу вскочил прыщик…

– Просто я решил, что, раз ты не дома, не стоит тебя отвлекать. Мало ли чем или кем ты занята.

Алисии было до странного неприятно слышать в голосе бывшего мужа безразличие. Неужели он смог так быстро ее забыть? Неужели ему не интересно, с кем Алисия провела сегодняшний вечер?

– А если я и сейчас не одна?

– Если бы ты была не одна, ты бы выключила телефон, – спокойно сказал Эрик. – Ты же всегда так делала…

– Да, ты прав. Ладно, соревнования так соревнования. Подожди-ка! Это что же получается, мне одной придется отдуваться за нас двоих?!

– Почему? – удивился Эрик.

– Но ведь ты не пьешь! Значит, все эти шедевры придется пробовать мне. И должна тебе сказать, на подобных мероприятиях по-настоящему удачные коктейли бывают очень редко. Я, конечно, за творческий подход к делу, но смешивать бургундское урожая сорок восьмого года с пивом в жестяной банке – это уже перебор!

Эрик рассмеялся.

– Могу предложить только один выход: объяви от журнала конкурс на лучший коктейль.

– Ты еще помнишь, что я люблю коктейли…

– Я все помню, Лис. У меня фотографическая память.

Алисия ярко представила, как он сейчас усмехнулся: широко, от души, но с легкой ноткой лимонной цедры.

Ну вот, у меня уже пошли кулинарные сравнения! Пора бросать эту работу, иначе через десять лет я буду думать исключительно по рецепту: «Возьмите щепотку очарования, добавьте немного шуток…». Никуда не годится!

– О чем задумалась? – спросил Эрик.

– О жизни, – меланхолично ответила Алисия. – А где конкурс-то проходит?

– Открытие в четыре часа пополудни в Трестоне.

– Где?!

– В Трестоне, – тяжело вздохнув, повторил Эрик.

– Вот черт! – не смогла сдержаться Алисия. – Туда же ехать часов восемь! И это если мы не попадем в пробку.

– Значит, нам придется рано встать. Я заеду за тобой в семь тридцать, чтобы успеть до пугающих тебя пробок.

– Договорились! – вяло согласилась Алисия. Впервые в жизни она не хотела отправляться на работу. – И почему бы им не выбрать какой-нибудь ночной клуб в Нью-Йорке?..

– Вопрос риторический?

– Конечно. Ладно, до встречи! – Она уже собиралась повесить трубку, как вдруг ее осенило, и она закричала: – Стой!

– Что такое? – Эрик явно испугался.

– Ты же не знаешь, где я живу.

– Ох, Эли, я и номера твоего телефона не должен был бы знать…

– И правда. Теряю хватку. – Она недовольно покачала головой. – Откуда ты все узнал?

– Я тоже немного журналист.

Алисия представила лицо Эрика в этот момент и не сдержала фырканья.

– Ладно, журналист, – для закрепления результата она добавила выразительный смешок, – до завтра. И не смей называть меня Эли!

Алисия положила трубку и покачала головой. Ну что за дурацкая привычка делать все, лишь бы последнее слово осталось за ней?

И все же почему Эрик так спокойно говорил о том, что я могу с кем-то встречаться? – думала она по пути в ванную. А разве мне вообще есть какая-то разница, что думает Эрик? Нет, разница, конечно, есть. Все же он был моим мужем, и до свадьбы мы долго встречались. Мне нужно перестать относиться к нему, как к своему мужчине. Эрик просто мужчина и волен думать обо мне так, как ему угодно. Через полгода нужно все-таки найти в себе силы и отпустить его. Сколько же можно издеваться над ним, да и над собой?

Но взгляд Алисии упал на цветы, и она чуть ли не моментально забыла обо всех своих благих побуждения.

Я же обещала позвонить Джулс! Мне нужно обсудить с ней, что со мной не так! Эрик стал ко мне совершенно равнодушен, а Жан просто поцеловал в щечку. Это попахивает оскорблением. Джулс сейчас начнет надо мной смеяться!

Алисия тяжело вздохнула, но номер подруги набрала: а с кем еще обсудить собственную глупость?