В плену предсказаний

ГЛАВА 4

Караван оказался полуторговым. Вместе с купцами, везущими свои товары, за небольшую плату за охрану, из одних мест в другие путешествовали люди разных народов, стран и городов. Кто-то ехал семьями, кто-то поодиночке. Когда они договаривались с главным караванщиком, к Лане бросился какой-то молодой стражник. Они обнялись, и Лана ушла с ним. Это почему-то больно кольнуло самолюбие Дэна, хотя заранее договорились о том, что они не знакомы. Дэн сам на этом настаивал. И еще пришлось придумать себе новые имена: Лана стала Ио, а Дэн назвался Киром. Лана и Дэниэл исчезли из Аркуса навсегда.

Дэн не знал, в каком городе он остановится. Очень близко от Аркуса — опасно. Очень далеко — все-таки остался в Аркусе Сандр, единственный человек, которому он верит. Значит надо обосноваться не очень далеко, потом вызвать к себе брата (именно как о брате, теперь думал о нем Дэн), а потом они уже решат, где будут жить. Лана не делала никаких попыток заговорить с Дэном. Почти все время рядом с ней был этот молодой стражник. Они о чем-то разговаривали, что-то обсуждали, смеялись.

"Как она не устает? — думал Дэн. — Который день идет пешком и не жалуется? "

Сам Дэн ехал верхом на своем Ветре. Так что его слабое состояние никто не замечал. От нечего делать Дэн сам начал присматривать к попутчикам, старался угадать их профессии, национальности. Особенно его заинтересовал хромой мужчина лет пятидесяти. Выглядел он довольно бодро, но вот ноги у него болели видать очень сильно. С каждым днем он шел все медленнее и хромал сильнее.

— Куда же смотрит эта прославленная врачевательница? — недоумевал Дэн. — Вот человек нуждается в помощи, а она хихикает с молодым стражником!

На вечерней стоянке Дэн решил все-таки подойти к девушке и попросить, нет потребовать, помочь этому бедняге! Он разыскал Лану.

"Ну конечно, она сидит и о чем-то шепчется с этим молодчиком! Надо бы подслушать", — решил Дэн.

Чтобы не вызывать подозрения, он сделал вид, что устраивается на ночлег под кустом, который рос как раз за спинами молодых людей.

— Ты не боишься, Ио? — интересовался парень.

— Я должна сделать это, — печально отозвалась девушка. — Хотя раньше такого никогда не делала.

— Ему будет больно?

— Будет. Мне его очень жаль. Я постараюсь сделать это быстро.

— А инструмент есть?

— Есть. Мне его наш кузнец выковал. Посмотри, какой тонки и острый. — Лана что-то показала юноше. Дэн весь напрягся.

"Что они обсуждают? — думал он. — Кому будет очень больно? Чего она не делала раньше? "

— Когда ты начнешь? — продолжил разговор стражник.

— Завтра утром. Он так мучается. Мне его очень жаль… — Лана замолчала.

— Тогда давай спать, — после паузы предложил ее спутник, — твоя рука не должна завтра дрогнуть, ты должна хорошо отдохнуть.

Они встали и ушли в шатер.

"Все ясно, завтра она должна нанести мне смертельный удар. А этому юнцу она показывала свой кинжал. Наш кузнец кует знатное оружие! Убьет меня здесь, местность подходящая… Дождалась своего часа, отвела подальше от города, союзника себе нашла. Ну, у меня и свой кинжал имеется. Не хуже… Посмотрим кто кого?! И надо спрятаться, чтобы ночью и даже утром не нашли моего убежища".

Дэн выбирал место для ночлега очень осмотрительно. Нашел укромную ложбинку под скалой. Наносить удар было бы неудобно из-за нависающего каменного козырька. Спал очень беспокойно, глубоко уснул только перед рассветом. Когда проснулся, то увидел, что уже позднее утро, но караван не собирается уходить. Наоборот, семейные женщины затеяли стирку. Везде, на ветках деревьев, куда можно было достать, висело сохнувшее белье. Горели костры, в котелках булькали похлебки, разливая по поляне ароматные запахи… Он встал, огляделся, и вдруг увидел, что у одного из шатров столпились люди. Там явно что-то происходило. Дэн поспешил туда. Когда он к ним подошел, то обнаружил, что все заняты делами, которые сливаются в одно, направленное на помощь Лане. Одни кипятили воду в походных котлах, другие устанавливали заграждения от ветра, третьи мыли одну из телег. С телеги сняли борта, подперли колеса камнями, и она стала похожа на стол. Потом телегу застелили белой холстиной и на него уложили того хромого мужчину.

— Что происходит? — обратился Дэн к одному из стражников.

— Эта девушка, Ио, будет оперировать ноги Виталя. Он дальше идти не может. Мы задержимся здесь на один день.

— Оперировать?! — поразился Дэн. Все его вчерашние опасения разбились о простое, человечное отношение Ланы к людям. А он, как всегда, сделал просто потрясающие выводы из услышанного! Ведь ясно вчера сказала девушка — инструмент, а не оружие… — А-а-а как он дальше пойдет?

— Ну, до ближайшего города его довезем, а там уж он останется, подлечится, и будет ждать следующего каравана. Мест-то в телегах лишних нет.

— А с ногами у него что?

— Не знаю, но говорят медлить — опасно!

Дэн заглянул за загородку. Увиденное его поразило. Лана, используя очень тонкие металлические инструменты, делала операцию на ногах хромого мужчины. Вид у нее был очень сосредоточенный. Помогал ей все тот же молодой стражник, но теперь это не задело Дэна. Он видел много крови в своей жизни, но вот так, резать плоть человека, надо иметь мужество. И самое главное, результатом этого должно быть выздоровление больного. Дэн опять представил себя раненым и Лану, зашивающую его раны. Мурашки побежали по спине. Он бросился к Ветру, вскочил на него и умчался в сторону ближнего поселения. Те, немногие люди, которые заметили его отъезд, подумали, что молодому мужчине очень срочно надо ехать дальше, и он уехал один. Каково же было их удивление, когда под вечер на дороге появился Ветер, запряженный в фургон. Дэн отправился искать Лану. Он не ошибся, она была рядом с больным.

— Как прошла операция? — как можно равнодушнее спросил он.

— Все хорошо! Теперь он спит, — Лана с удивлением посмотрела на Дэна. Рыцарь первым нарушил их договоренность о молчании.

— Отвар? — Дэн кивнул на спящего мужчину.

— Да.

— Значит ему не больно. А что было? — Дэн не обращал внимания на недоуменные взгляды девушки.

— Конский волос.

— Что? Конский волос? А как он попал ему в ноги?

— В плену зашили.

— Кто?

— Пушты пленникам, чтобы не убежали, в пятки вшивают конский волос. Каждый шаг причиняет боль! — сокрушенно пояснила девушка, и на ее лице отразилось такое страдание, что Дэну стало стыдно за свои мысли.

— Какое варварство! А как же он бежал?

— Он не бежал, эмир его отпустил, но волос не удалили. Виталь так много прошел с болью, началось воспаление. Я ему раньше предлагала, но он надеялся, что сможет дойти до дома.

— Как теперь он пойдет?

— Останемся в ближайшем городе, пока не сможет двигаться дальше.

— Я купил фургон, — почему-то смущаясь, произнес Дэн, — теперь вы можете ехать в нем дальше вместе с караваном, — добавил он сурово. Ему не хотелось выглядеть сентиментально.

Лана хотела броситься к нему на шею, расцеловать, но она понимала, что Дэн может не правильно расценить ее порыв.

— Спасибо, мастер Дэниэл! — глаза ее выражали такую признательность, что Дэн испугался того, что она бросится ему на шею.

— Не надо благодарности. Я… тоже знаю, что такое боль, — и он поспешил уйти.

Лана устало улыбнулась. Нет, она не ошиблась в Дэниэле. Именно он является Предсказанным! И пусть сначала он был суров и враждебен. Сейчас все меняется. В глубине души он оказался очень добрым, сочувствующим человеком. Вот и Виталя можно будет везти домой без остановок. Это тоже будет способствовать его выздоровлению. Да и ехать им по пути. Виталь родом из Синь-Озера. Все складывается как надо. Только, не спугнуть бы удачу!

Наутро, когда Виталь узнал, что поедет домой на специально купленном для него фургоне, чуть не расплакался. Абсолютно чужой человек, казавшийся ему очень жестким, в котором угадывался военный, проявил участие в его судьбе. Виталь вообще верил в хороших людей, ему по жизни везло на них. Вот и девушка, Ио, оказалась талантливой врачевательницей. То, что не решились сделать лекари эмира, она сделала в походных условиях, под открытым небом. И раны заживают быстро…

Поначалу Ио ехала с ним фургоне, следила за его состоянием, поила отваром, меняла повязки. Потом он сам стал справляться, и девушка реже стала находиться с ним. Люди, узнавшие о невероятном таланте молодой знахарки, стали обращаться к ней со своими проблемами. По мере своих сил, она помогала всем. А Виталь стал общаться с хозяином фургона.

— Кир, а почему ты решил мне помочь?

— Помогай ближнему своему, ибо сказано, — туманно выразился Дэн.

— И все же?

— Я знаю, что такое раны и боль. И мне помогли в критический момент абсолютно чужие люди. Как говорится: "Глаз за глаз!"

— Интересная месть получается, — Виталь расхохотался, ему нравился этот парень, — платишь добром за добро?

— Пытаюсь.

— А куда путь держишь?

— Сам не знаю, ищу город, чтобы обосноваться, потом брата перевезу.

— У тебя есть брат?

— Младший. Остался дома, пока я обустроюсь.

— А в своем городе что не живется?

— Воспоминания тяжелые давят, — честно признался возница.

— Понятно. А у меня в Синь-Озере семья осталась. Жена и дочь. Жена жива ли, не знаю, а дочь твоих лет, может чуть старше. Возможно, я уже дед? — мечтательно произнес Виталь.

— А как дочь зовут?

— Маргарита, Марго.

— Красивое имя.

— Так у меня жена, тоже Маргарита. У них в семье по женской линии все старшие дочери — Маргариты! — развеселился Виталь, вспомнив семейные традиции.

— А как же вы их зовете?

— Ну, бабушка была — Грета, жена — Рита, дочь — Марго. Можно еще Мара или Маргара. Много чего! А можно по номерам: первая, вторая, двадцать первая.

Дэн расхохотался. Ему воочию представился женский отряд Маргарит по номерам.

— А мою маму звали Сирин.

— Редкое имя. А в каганате сплошь Лейлы и Джейлы.

Знакомое имя резко кольнуло Дэна. Чтобы сменить тему женских имен он стал интересоваться судьбой Виталя, как он попал в каганат?

— Около двадцати лет назад пошел я в рыцарский поход. В одном из боев с пуштами подо мной убило лошадь и, падая, она придавила мне ногу. Пока выпутался, гляжу, вокруг одни степняки, зубы скалят, ухмыляются. Скрутили они меня. Я воин-то плохой. Взяли меня в отряд как толмача, переводчика значит. Попал я в рабство к одному дурному воину по имени Тугин. Буйный он был. Это потом я узнал, что траву какую-то он жевал. Эта трава и делала его неуправляемым. И погиб он непутево, также как и жил. Собственная лошадь ударила его копытом в висок, когда он пытался на нее сесть. Что уж там произошло, не знаю, но скинула она его и копытом в голову лягнула. Сразу дух испустил. Все наследство Тугина было — я да эта лошадь. Никто не захотел брать себе эту кобылу. И я тоже не пользовался успехом, переводчик… Что возьмешь с толмача? Вот и продали нас на невольничьем рынке в Жевре. Купил меня торговец из Парганы. Конечно, жить стало легче. Работал я в его лавке, да и знания языков пригодилось. Кроме всякой утвари, торговал он книгами. Каких я только у него книг, свитков не повидал. За всю жизнь я столько не прочитал книг, сколько у него за год. Как-то раз к нам в лавку пришел за книгами слуга юного принца Юсуфа. Саид-Ахмет, правитель Южного каганата, решил дать сыну хорошее образование. Я подобрал ему книги, а через два дня к моему хозяину пришел какой-то важный человек из дворца и выкупил меня. Не знаю, почему правитель так поступил, но я был приставлен к принцу в качестве наставника. Язык их я к тому времени уже хорошо выучил. Мальчик рос любознательным, науки впитывал в себя, как губка. Стихи писал, рисовал. Я его разным языкам учил. Когда стал он интересоваться делами государства, мы с ним стали обсуждать решения его отца, предугадывать последствия. О наших беседах стало известно правителю. Размышления наши во многом были правильными, и Саид-Ахмет понял это. Сначала он просто советовался со мной по некоторым вопросам, а потом назначил главным визирем.

— Ты был главным визирем Парганы? — удивился Дэн. — Такая легендарная личность! Слышал я о визире Саид-Ахмета!

— Был. Больше десяти лет. Почет, уважение, зависть, злоба — все я испытал за эти годы. Правитель предлагал мне в жены лучших красавиц его страны, хотел, чтобы я остался. Но у нас был уговор, десять лет я ему служу, а потом он меня отпускает домой, к семье.

— И отпустил? — удивился Дэн.

— Отпустил. В дорогу дал коня, денег, охрану до границ своего государства.

— И где все это?

— Охрана ушла. Дальше из Эль-Кары я отправился с торговым караваном. Но нас ограбили. У меня осталось чуть-чуть денег, спасибо, добрые люди помогают добраться домой. Вот и тебе, огромное спасибо!

— Да ладно, — почему-то смутился Дэн.

— И Ио спасибо, идти-то я уже совсем не мог…

— Так с ногами это в каганате сделали?

— Нет, степняки.

— И лекари Саид-Ахмета не помогли?

— Смотрели, совещались, мази делали, но извлечь конский волос не решились. Если изуродовали бы ноги визиря, их бы казнили!

— Неужели казнили бы?

— Да, законы у них суровые. Да и я не хотел людей подводить, так и ушел хромым. Вот теперь все будет хорошо, надеюсь, поправлюсь.

— Обязательно поправишься! — Дэн был уверен в результатах лечения Ланы.

— Кир, мне нечем тебе заплатить… — Дэн попытался протестовать, но Виталь продолжил, — но я приглашаю тебя погостить в моем доме. Поживешь немного, оглядишься, может, понравиться. Город у нас мастеровой. Ты кто по профессии?

— Кузнец, — больше Дэну в голову ничего не пришло.

Виталь был готов поклясться, что Кир — военный. Выправка, посадка в седле… Но, раз он говорит — кузнец, значит кузнец.

Дэн и сам не знал, почему он так сказал. Но почему-то говорить, что он военный, ему не хотелось. Дело не в том, что он не доверял Виталю. Наоборот, тот ему очень понравился. Душевный и очень мудрый человек. Просто ему хотелось расстаться со своим прошлым, а профессия кузнеца как-то сама пришла на ум. Он стал замечать, что с некоторых пор говорит не думая, и это оказывается правильным. Может та, давняя похвала мастера притаилась в лабиринтах памяти, и вот сейчас выбралась на свет. Или Сандр, мечтавший об этой профессии, повлиял. Сейчас Дэн абсолютно не был против профессии кузнеца. Значит, решено: он остается в Синь-Озере, станет кузнецом, а потом и Сандра можно будет к себе забрать.

Когда Дэн принял это решение, ему сразу стало легче на душе. Он начал расспрашивать Виталя о городе, о ремесленниках, о том, что за народ там живет. Виталь был великолепным рассказчиком. Дэн слушал его, и как будто видел все своими глазами. Город у озера, раскинувшийся по холмам, белые домики, утопавшие в садах, улица Ремесленников, ратуша, базарная площадь… Когда Синь-Озеро показался на горизонте, Дэн его сразу узнал, как будто это был его родной город.

— Это Синь-Озеро? — спросил он восхищенно.

— Да. Смотри, как красиво. За двадцать лет он стал еще краше, — в уголках глаз Виталя блеснули слезы.

— А почему нет крепостной стены? — Дэн первый раз видел город, не обнесенный крепостной стеной.

— В центре города есть старая крепость, но ею редко пользовались для защиты.

— А как же защищать город при нападении врагов?

— Все-таки он военный, — подумал Виталь, — сразу оценивает, как город защищен, — а вслух сказал: — У нас небогатый город, мастеровые, ремесленники. Это не представляет особого интереса для завоевателей. Дальше — огромное озеро, пути нет. Да и за озером — топи до самого Ущелья Туманов.

— А оно существует?

— Ущелье-то?

— Ну да.

— Сам я там не был, но люди говорят, что за дикотравьем есть это легендарное ущелье. Вот дикотравье…

— Я думал, это сказки.

— Сказки… — вздохнул Виталь. — Для жителей Синь-Озера Южный каганат тоже сказочная страна.

— Да, когда мы возвращались из… — Дэн осекся на полуслове.

— Ты был в дальних странах?

— Да, путешествовал, — Дэн замолчал. Ему не хотелось лгать Виталю, но и правду сказать он не мог. Дэниэл Кондор умер и похоронен в родовом склепе. В фургоне едет Кирилл Вебер, старший брат Сандра Вебера, кузнец без прошлого. Только один человек может разоблачить его, Лана. Но и он может рассказать, кто она на самом деле, так что они оба будут молчать.

— Вон там, на холме, красная крыша, видишь? — прервал его размышления Виталь. — Это мой дом.

— Рядом с большим деревом?

— Нет, чуть левее.

— Рядом со столбом?

— Да. Только это не столб, это ветряк.

— Ветряк? Что это?

— Ветряная мельница?

— Мельница? Вот здорово. И как она устроена?

— Приедем домой, увидишь.

Караван входил в город. Кто-то из путешественников добрался до конечного пункта, кто-то после отдыха должен был продолжить путь в Чейс, и дальше в Опен. Лана с облегчением увидела, что Дэн отправился с Виталем, а вот мужчина даже не оглянулся. За последние дни он почти не видел девушку, разговоры с бывшим визирем так поглотили его, что он на время забыл о ее присутствии, и только подъезжая к дому Виталя, он подумал, куда же направлялась Лана?

Прошло несколько месяцев с приезда Дэна и Виталя в Синь-Озеро. Жена Виталя умерла за несколько лет до этого. Дочь Марго вышла замуж, родила сына. Так что Виталь действительно был дедом. Марго была счастлива, увидев отца живым. И она, и ее муж звали его жить к себе, но Виталь остался в родном доме вместе с Дэном. Семейство Марго и его приняло, как родного. А за помощь отцу они не знали, как ему угодить. Это даже стало беспокоить Дэна, хоть он и привык к почитанию и лести. Но вся беда была в том, что эти люди были искренние, и именно это почему-то смущало Дэна. Муж Марго, Антонио, держал конюшню и был восхищен Ветром. Такого скакуна он никогда не видел. Антонио предлагал Дэну работу на своей конюшне и место для Ветра. От работы Дэн отказался, а коня оставил. Сначала Дэн не хотел расставаться с Ветром, но в доме Виталя не было места для коня, вот и решили они оставить Ветра в конюшне Антонио. Как потом оказалось, Ветер не очень обиделся на хозяина, так как там ему приглянулась одна симпатичная кобылка.

Дэн, как и сказал Виталю, стал кузнецом. Кузниц в городе было несколько, но Дэн выбрал самую большую. Понравился ему хозяин, высокий, крепкий мужчина с окладистой рыжей бородой и веселыми глазами. Дэн ему честно признался, что никогда не работал кузнецом, но очень хочет научиться. Джек Питон, а именно так звали хозяина, посмотрел на то, как Дэн орудует молотом, и не поверил ему.

— А ты, часом не хочешь меня надуть?

— В каком смысле? — Дэн опустил тяжелый молот и недоверчиво посмотрел на хозяина.

— В том, что никогда не работал кузнецом!

— Ну, было дело, пару раз ударял по наковальне, — признался парень.

— Пару раз говоришь? — Джек поскреб бороду. — Да уж. Тогда ты самородок!

— Как это?

— Ты, парень, металл чувствуешь так, будто с пеленок стоишь у горна!

— Нет, я понимаю только оружие.

— Оружие? — в голове кузнеца промелькнула догадка, но он оставил эти мысли при себе.

— Да. Могу на глаз определить, хороший клинок или нет.

— И как ты это определяешь?

— По рисунку металла, по балансировке…

— Вот. А ты говоришь, не кузнец. Это только мастер видит! Я тебя беру, — он хлопнул Дэна по спине. — Но есть одно "но".

— Какое "но"?

— Моя дочь, Дельфиния.

— И в чем же это заключается? Если вы думаете, что я ловелас какой-нибудь, то ошибаетесь. Вообще, мое сердце занято, — проворчал парень.

— Ты тут не причем. Все дело в ней! Девушка засиделась в девках, ей срочно нужно замуж. Целыми днями она решает этот вопрос. И мне кажется, мимо твоей персоны она не пройдет. Она, конечно, моя дочь, но так надоела! — Джек в сердцах плюнул под ноги.

— И что, никто не хочет на ней жениться? — Дэн пожалел несчастного отца. — Она что, некрасивая?

— В том то и дело, что красивая! Но, лучше бы была умная и добрая… Внутри Гекуба, снаружи Елена… Ладно, закончим этот разговор. И вот еще что, давай на "ты". У нас так принято.

— Хорошо. Когда приступать?

— Завтра, с утра. Приходи к коровам.

— Понял. Приду.

Джек смотрел на удаляющегося парня и думал, что если первое впечатление его не обмануло, и Дельфиния подсуетится, то от такого зятя он бы не отказался. Вот, только тогда будет жалко парня.

— Дельфиния, Дельфиния! Вся в мамочку…

Дэн работал в кузнице Питона уже третий месяц. Работники кузни приняли его настороженно. Чужеземец, взрослый мужик, а все еще подмастерье. И чего Джек взял его? Хороших кузнецов, что ли не хватает?

Поначалу Дэн работал вместе с еще одним помощником, юношей лет пятнадцати. Звали того Себастьен. Тьен. Был он сыном кузнеца, работавшего в кузне, рядом с этой. Три года назад он погиб при взрыве вагранки. Кузню пришлось продать, и Тьен стал работать у Джека. Из родни у мальчика был только младший брат Тэо.

Тьен был веселым, порой, легкомысленным подростком, жизнерадостно, несмотря ни на что, воспринимающим этот мир. А вот семилетний Тэо был философом. Его рассуждения ставили в тупик не только старшего брата, но и умудренных жизнью стариков. Кузнецы не раз шутили, что это младший занимается воспитанием старшего, так как ответственность за их благополучие полностью лежала на маленьких плечиках Тэо. Тьен только зарабатывал им на жизнь. Но делал это самозабвенно. Невзирая на горькую судьбу, постигшую их с братом, он любил кузню. Заворожено смотрел на расплавленный металл, на искры, брызгающие во все стороны при ударе молота, на мгновенно вскипающую воду, когда раскаленное железо опускали в лохань, на потные мускулистые тела кузнецов. Все это вызывало в нем восторг и упоение.

Дэниэлу в первые дни нелегко пришлось соперничать с Тьеном. Брал он только возрастом и физической силой, выработанной постоянными упражнениями и занятием с оружием.

На исходе второго месяца Кир (теперь только Кир, а не Дэн) самостоятельно выковал свой первый кинжал. Простенький, без украшений, но самый дорогой его сердцу. Джек Питон, осмотрев его работу, сделал пару мелких замечаний и от души похвалил. Вот только глаза его были грустными.

— Джек, что-то случилось? — Кир умел читать эмоции по лицам, тем более, когда их не особо скрывали.

— Жалею, что уйдешь ты от меня, — хозяин возвратил клинок создателю.

— С чего ты взял?

— Сбежишь… Слышал сейчас, как супружница моя и дочь ненаглядная обсуждали твою кандидатуру.

— Да, не сбегу! — усмехнулся Кир такой пустяковой, на его взгляд, причине. — Я баб не боюсь.

— Так ведь и я буду тебя уговаривать…

— Ты? Почему? — парень умылся и чистым рушником стал вытирать лицо.

— Они с меня слово возьмут, честное, — огорченно признался хозяин.

— А ты не давай!

— Легко тебе советовать. Доймут, в первый раз, что ли.

— Тогда ты мне, первому, слово дай, что не будешь заводить разговоров на эту тему, — предложил выход потенциальный жених.

— Боюсь, не сдержу…

— И все же… Отговорка будет.

— Хорошо! Кирилл Вебер…

— Подожди, может, лучше со свидетелями, а? Надежнее будет.

— Ты совсем меня опозорить хочешь? — обиженно пробубнил хозяин кузни. — Давай еще на базарную площадь выйдем…

— Ладно, — усмехнулся Кир, — клянись.

— Клянусь, — Джек положил руку себе на сердце, — не заводить с тобой разговоров о женитьбе на своей дочери Дельфинии!

— И вообще, разговоров о ней, — добавил парень.

— И разговоров о ней, — послушно повторил несчастный отец.

— А я даю тебе слово, Джек Питон, не сбегать от тебя, если Дельфиния будет это делать самостоятельно, — он еле сдерживал улыбку, — или через мамашу.

— Тебе смешно, — сурово посмотрел на него хозяин, но и сам не смог сдержать смешок, — а я каждый раз за неженатого мужика переживаю. Вот уже за Себастьена беспокоиться начал.

— Так что ж это получается, — уже в голос хохотал Кир, — я у парня девушку увел?

— Получается, — подтвердил Джек. — Надо ему сказать, пусть отблагодарит тебя.

— Как бы не обиделся.

— Ну что ты! Ему Тэо все по полочкам разложит. Не волнуйся.

— Да, славные ребята, — погрустнел как-то сразу Кир. — Брата моего напоминают… Надо его сюда вызывать, или еще рано?

— Вызывай! Чего тянуть, — не понял его сомнений Джек.

"Узнать бы, как там дела? Успокоилось все, или нет? "

Складка пролегла между бровей Кира, и Джек поразился, сколь суровым стало лицо его подмастерья.

"Что ты оставил в своей прошлой жизни, парень? От чего убежал?"

Но вслух они сказали совершенно другое.

— Вызову. Вот только обживусь.

— Помочь чем?

— Нет. Спасибо. Ты и так для меня много сделал.

Час цикады. Все государственные дела на сегодня завершены…

Кассий стоял у окна западной башни и смотрел на едва различимые горы. Вот уже несколько месяцев по вечерам он приходит сюда и смотрит на такие близкие, но чужие Мрачные горы. Где-то там скрывается девушка, обманувшая его надежды. Коварно, подло обманувшая… прямо, как он сам! Это еще больше привлекало Кассия. Годсы уверяют его, что она погибла, упав в расщелину. Что-то он им не верит. Наверняка, в горах у них есть убежище… Вот только никто туда из годсов не ходит. Чем же она там питается? Не могли же они заранее подготовиться! А что, если…

— Зум!

Дверь в башню мгновенно распахнулась, и на пороге материализовался верный телохранитель.

— Слушаю вас, канцлер.

— Подбери верных людей. Есть одно тайное задание.

— Шпионы, убийцы, провокаторы?

— Шпионы, — подтвердил канцлер, но тут же поправился, — умные шпионы.

— Объект?

— Лана…

— Но…

— И Кондор! — ледяной взгляд канцлера прожег стража.

— Понял, канцлер. Будет исполнено.

Вечером, возвратившись из кузни, Кир намеревался серьезно поговорить с Виталем. Следовало все ему рассказать. Самостоятельно Кир не мог принять решения, не потому, что хотел взвалить ответственность на кого-нибудь еще, просто у него не было необходимой информации. А выдавать Виталю правду порциями ему не хотелось. Пусть знает все. Так будет лучше и честнее.

— Кир, знаешь, кого я видел сегодня на базаре? — встретил его радостным известием Виталь.

— Лану? — почему-то сразу догадался Кир.

— Лану? — мужчина внимательно посмотрел на своего постояльца. — Если эту девушку зовут Лана, а не Ио, тогда ее. А как ты догадался? Ты тоже ее видел?

— Нет. Но я о ней думал сегодня… Она мне нужна. Ты не знаешь, где она живет?

— Знаю. Она дала мне свой адрес. А зачем она тебе, если не секрет? — Виталь с интересом наблюдал за ним.

— Я хочу спросить, нет ли у нее известий из… нашего города? — Кир сел на лавку и устало опустил на колени руки. — Я хотел тебе все рассказать… И посоветоваться.

— Поужинаем? Или сначала расскажешь?

— Сначала расскажу, пока не передумал… — Кир задумался, с чего начать. Виталь не торопил его, спокойно ожидая, когда он соберется с мыслями. — Я — Первый рыцарь вольного города Аркуса, — наконец произнес Кир, а Виталь присвистнул, — точнее, был им, пять месяцев назад. Имя мое — Дэниэл Кондор.

— Рэм Кондор твой отец? — перебил его Виталь.

— Ты его знал? — Дэн даже привстал.

— Нет, но много слышал! Прости, что помешал. Продолжай.

— Как я уже сказал, пять месяцев назад, всего пять месяцев… я получил секретное задание от канцлера Кассия Крона, который много лет был моим другом, — при этих словах Кир стиснул зубы, и желваки заиграли на его скулах, — по крайней мере, я его считал таковым. Надо было выследить ведьму и арестовать ее… Арестовать Лану…

— Но разве она ведьма? — поразился хозяин. — Она же знахарка…

— Для меня тогда это было одно и то же! — Дэн ударил кулаками по своим коленям. — Я отправился на выполнение задания. Глупец! Это была ловушка. Ловушка и для меня, и для Ланы. Кассий все очень хорошо продумал. На меня напали звери. Лана говорит что это были специально натасканные собаки… Да и не только она. Еще один человек подтвердил, что есть в нашем городе тайное место, где содержат и обучают псов Аида. А я не знал… Было уже темно, час крота или даже волка. Они загрызли бы меня, если бы не она…

— А как она справилась с собаками? — Виталь недоуменно посмотрел на Кира.

— Я спрашивал. Она мне показала какой-то свисток. Он издает очень неприятный звук, — Кир поморщился.

— Да-а, я слышал про такие штуки, — согласно кивнул головой хозяин, — но вот видеть, не видел.

— Собаки этот звук вообще не переносят. Убегают, поджав хвосты. Вот так она и спасла меня от верной гибели. Враг оказался другом, а друг… Я очнулся уже у них в доме, на пятые сутки. Она рисковала жизнью, выхаживая меня, нарушая тем самым указ канцлера. А я еще пытался сопротивляться. Хотя, это мое упрямство позволило мне самому разобраться что тут и как. Я ушел от них к себе домой. Ушел, — Кир грустно улыбнулся, — это громко сказано. Сандр, мой названный брат, и Стэн, отец Ланы, отнесли меня. А ночью я проснулся и случайно подслушал разговор Кассия и его телохранителя Зума Зоммера. Все встало на свои места. Кассию нужен был мой труп, — Кир замолчал, уперев взгляд в пламя свечи. Виталь не торопил его. Он представил, какие бури бушуют сейчас в душе парня. Кир снова переживал крушение своего мира. Из такого испытания сложно выйти достойно, не озлобиться, не сорваться… — Я вернулся домой к Лане, — продолжил парень, выйдя из оцепенения. — Они с отцом долечили меня. А потом обнаружили "мой" труп. Похороны были пышными! Мне следовало уйти из города, скрыться. Лану тоже разыскивали! Мою смерть пытались свалить на нее. Так мы вместе и покинули Аркус. А дальше ты знаешь. В пути она помогла тебе. Она хороший лекарь…

— Судьба ничего не дает в вечную собственность… — задумчиво произнес Виталь.

— Что? — не понял его Кир.

— Это я так… Книгу одну читал… с изречениями. И зачем она тебе сейчас понадобилась? Хочешь ее отблагодарить?

— Отблагодарить? — не понял Кир.

— За твое спасение.

— Чем я могу отблагодарить? — грустно усмехнулся парень. — У меня нет ни денег, ни драгоценностей. Собственно, они есть, там, в Аркусе. Они должны были перейти Сандру по праву наследования. Из-за этого, в частности, он там и остался. Я хочу узнать про брата. Он остался с отцом Ланы. У них, наверняка, есть связь с родней.

— Хорошо, идем. Я отведу тебя к ним. Да, мне называть тебя, как прежде, Кириллом?

— Конечно. Так звали моего деда по отцовской линии, а Вебер — фамилия Сандра. Особо ничего выдумывать не пришлось. И еще меня могут искать. Кассий знает, что тело, которое похоронили в нашем родовом склепе, мне не принадлежит…

— Значит и тебе и Лане все еще угрожает опасность?

— Думаю, да…

— А почему Кассий выбрал для своих целей именно вас?

— Не знаю, — Кир нахмурился. — Я думал об этом. Но ничего не смог решить. Где я ему перешел дорогу?.. А ведь где-то перешел, по-крупному перешел!

— Кто хочет причинить вред, всегда найдет повод. А что говорит Лана?

— Я ее не спрашивал. Думаю, она попала под руку Кассию случайно.

— А вот я думаю, что дело именно в ней!

— В Лане? — поразился парень.

— Да, именно в ней. На свете есть всего несколько вещей, ради которых люди идут на подлость, предательство, обман, убийство… — Виталь встал и начал размеренно расхаживать по комнате. — Деньги, власть и любовь…

— Денег и власти у него было больше, чем у меня, а любовь… — Кир задумчиво посмотрел на хозяина. — В любви я ему тоже не соперник.

— Отчего же? — поинтересовался Виталь и снова сел за стол. — Есть у бризальцев народная мудрость: "Там, где скрещиваются два клинка, мелькает юбка".

— Не-ет! — печальная улыбка Кира и его мечтательный взгляд озадачили Виталя.

— Что, "нет"?

— Кассий знает, что уже много лет я… грежу лишь об одной женщине. Далекой, недоступной, гордой.

— И кто она?

— Она — третья жена сына паши Серых песков, Джейла…

— Ты встретил ее в походе?

— Да. Больше пяти… нет, уже шести лет назад. Я видел ее всего один раз, да и то, несколько мгновений, но ее образ…

— Женщины Южного каганата прекрасны, как экзотические цветы, но очень быстро увядают. Сейчас твоя Джейла выглядит совсем не так, как ты ее помнишь.

— Не так? Какое это имеет значение! — Кир нахмурился. — Я понимаю, что больше никогда ее не увижу… Я даже названия селения не знаю. Мы тогда долго скитались по пустыне.

— И ты до сих пор ее любишь?

— Люблю? Я не знаю, как назвать это чувство, — парень обратил на Виталя вопросительный взгляд. — Объясни мне, что такое любовь?

— Я понимаю, тебя интересует любовь между мужчиной и женщиной?

— Ну, разумеется!

— Это сложно объяснить. У каждого это происходит по-разному.

— Расскажи, как это было у тебя?

— У меня? У меня все было и просто, и сложно. Я родом из Чейса, ходил с караванами переводчиком. Здесь, в Синь-Озере на базаре увидел свою Маргариту и… пропал. Дочь на нее очень похожа.

— У тебя хороший вкус.

— Угу. В тот раз я к ней не подошел. Но всю дорогу думал лишь о ней. В караване шли торговцы из Синь-Озера. От них я узнал кто она, какая, где живет. Купил ей шкатулку в подарок. На обратном пути пошел свататься… Она мне отказала!

— Отказала? — поразился Кир.

— Да, подарок вернула и говорит: "Я тебя совсем не знаю! Как я могу связать с тобой жизнь? Может, я тебе не подхожу?"

— Она тебе не подходит? — снова поразился парень.

— Вот и я тогда удивился. Потом, когда мы были уже женаты, она призналась, что влюбилась в меня в тот же самый миг, что и я. И ждала возвращения нашего каравана.

— Тогда почему же она отказала?

— Боялась, что это лишь влюбленность. Хотела убедиться, что чувства наши выдержат испытания временем и семейной жизнью.

— Я что-то ничего не понял.

— Понимаешь, есть влюбленность, а есть любовь…

— И в чем разница?

— Разница в том, что влюбленность мимолетна, как ветер. Налетела, восхитила взор, всколыхнула душу! И унеслась прочь, оставив после себя лишь недолгие воспоминания.

— А любовь?

— А любовь — это столб, накрепко вбитый в сердце. Любовь не уносится дуновением. Ее, если надо, приходится выкорчевывать, с болью, с кровью… или оставить ее там навечно… Маргарита мне тогда сказала, что она опасалась именно влюбленности. Отказала мне и ждала, вернусь я или нет.

— Но, зачем?

— Влюбленный человек хочет всегда находиться рядом с объектом своей страсти. Его волнует только собственное чувство. Иногда это доставляет массу неприятностей обоим, но влюбленный на это не обращает внимания. Для него главное — удовлетворение своих желаний. А любящий человек, прежде всего, думает о любимом. Он готов на любые жертвы ради него, даже на смерть… Он желает только добра любимому и не встанет на пути его счастья…

Виталь умолк, погрузившись в свои воспоминания. Кир тоже задумался над сказанным. Но не Джейла заняла его мысли, а Сирин. Мама всю жизнь оберегала их с отцом, отдавала им свою любовь и нежность. Он вспомнил, как смотрел на нее отец перед последним походом, и у него сжалось сердце. Мама так любила (именно, любила) отца, что даже после его гибели не стала перечить его решениям. А ведь она очень не хотела, что бы сын стал военным. И потом, когда Лана лечила ее, а сын запретил… Мама пожертвовала своей жизнью, чтобы не расстраивать сына. Сына! Глухая тоска заползла в его сердце. Он только сейчас понял, как виноват… Виноват перед мамой, перед Сандром и перед Ланой. Девушка, зная о ненависти, спасла ему жизнь. Спасла, рискуя собственной.

— А собственно, как она оказалась там, на лесной дороге? — неожиданно для самого себя произнес Кир вслух.

— Что? — отозвался Виталь.

— Я только сейчас понял, что ее там не должно было быть!

— Где?

— На дороге на Аркус. Она же с Мелифой ушла в горы! Как она оказалась там? Почему пошла за мной? — глаза Кира горели. Неясная догадка промелькнула в голове.

— Не думаешь ли ты, что это она устроила… — начал было Виталь.

— Нет! — поспешно ответил Кир. — Я знаю, что это дело рук Кассия и Зума. Но, тогда как она…

— Только по одной причине. Она почувствовала опасность.

— Опасность? Для себя?

— Нет, Кир, для тебя.

— Но, как?

— Что я могу сказать, Кирилл, это тебе может объяснить только она. Спроси ее, — Виталь так выразительно смотрел на него, что парень смутился.

— Любит ли она меня? Как я ее это спрошу? Из простого любопытства?

— А тебе самому нравится эта девушка?

— Нравится? — Кир с недоумением уставился в глаза Виталя. — Я ей обязан жизнью! Я на нее молиться должен! Она и маму могла спасти… — он резко осекся. Два женских образа встали перед его глазами: Джейла и Лана. Одна смуглая, черноволосая, в дорогих украшениях, гордая жительница пустыни, не раздумывая, отнимающая жизнь у пьяного солдата, посягнувшего на ее честь. И вторая, светловолосая, голубоглазая, в простом сером хитоне, но такая же гордая, самоотверженно вступающая в схватку с псами. Джейла очаровала подростка (хотя тогда он считал себя взрослым юношей, почти мужчиной), почему же до сих пор ее образ бередит его воспоминания? Первое трепетное биение сердца? Первое желание? Влюбленность? А потом он вспомнил триумфальное возвращение из похода, взгляд Синеглазки… И понял, что тогда он испытал все тоже самое… Биение сердца, желание, но воспринял это совсем по-другому, отрицательно. — Что же это получается, — размышлял Кир, — я обращаю внимание на женщин, ценящих свое достоинство, смело смотрящих в глаза мужчинам? Без страха, без заискивания. Вот почему жительницы родного города не вызывали в нем никаких чувств. А Лану он возненавидел (да и возненавидел ли?) лишь потому, что испытывал при встрече с ней то же самое, что и при встрече с Джейлой? Значит, вся его ненависть к Лане зиждилась лишь на желании ею обладать? Сердце желало, а разум отвергал любую попытку к нормальному общению? Да что же это такое?!

Виталь с тревогой наблюдал за мимикой Кира. Парень, наконец-то, задумался над своими чувствами. И чем дальше он размышлял, тем мрачнее становился его вид. Чего он там надумал?

— Ты определился?

Кир поднял на него тяжелый взгляд.

— Я кретин!

— Что так?

— Я виноват перед ней.

— Это все?

— Я должен разобраться… Сам. Давай ужинать, — мрачно предложил Кир.

— А к Лане когда пойдем?

— Когда я разберусь со своими чувствами и мыслями…

— Хочешь, я узнаю у нее…

— Я сам!

Несколько дней Кир ходил хмурый, погруженный в свои думы. Ни Виталь, ни Джек Питон не трогали его расспросами. Тяжелый, отсутствующий взгляд отгонял любые попытки заговорить с ним. Это останавливало всех, всех, кроме Дельфинии. Дочь хозяина кузницы пошла в атаку.

— Господин Вебер, — громогласно окликнула она Кира. Все кузнецы и подмастерья обернулись на богатырский рык наследницы, — не проводите ли меня домой? — она с вожделением оглядела полуобнаженного парня и вышла из кузницы.

Кир снял кожаный фартук, не спеша вытер руки, натянул рубаху и двинулся к выходу. Сочувствующие взгляды провожали его до ворот из кузни. Некоторые стали гадать, удастся ли Дельфинии, наконец, заполучить долгожданного жениха?

— Какой жених? Вы гляньте на него? Уже который день мрачный ходит, — вступился за парня мастер Янг. — Случилось у него что?

— А Дельфинии все равно, как он смотрит! — усмехнулся молодой кузнец Ерманик, прошедший через такую же процедуру год назад. От навязчивой невесты его спасло лишь наличие настоящей, просватанной за него девицы Аниты, дочери булочника. — Ей самое главное, что б согласие дал!

— Вот, девка приставучая! — возмутился Янг. — Такая же, как ее мать!

— А правду говорят, — обратился к нему Тьен, — что жена хозяина также женихов искала, как Дельфиния?

— Искала, — подтвердил Янг, — многие открутились, вот только Джек поддался…

— А Кир может поддаться? — Тьен даже за ворота кузни выглянул, надеясь увидеть знаменательный момент. Но на улице Ремесленников ни Кира, ни Дельфинии не было.

Парочка завернула за угол и остановилась под огромным деревом. Кир оперся спиной о ствол и молча смотрел сверху вниз на девушку. Невысокая, крепкая в кости, как отец, круглолицая, что, впрочем, не портило ее. От его мрачного взгляда Дельфиния поежилась, но от своей затеи не отказалась.

— У меня к тебе предложение! — высокомерно заявила она.

— Нет! — оборвал ее речь Кир.

— Ты еще не выслушал, что я тебе предлагаю! — повысила и без того высокий тон девица.

— Не думаю, что у тебя может быть предложение, которое заинтересует меня, — холодно ответил парень.

— И что, даже кузница моей матери не вдохновляет тебя?

— Твоей матери? — удивился Кир.

— Да! Моей матери! — с вызовом подтвердила Дельфиния. — По бумагам кузница принадлежит ей, а не папаше!

— Даже так?! — усмехнулся потенциальный жених. — Значит, после нашей свадьбы ты станешь хозяйкой?

— Стану, — ее порадовала заинтересованность Кира. Только вот не могла бедная, глупая Дельфиния распознать, что именно заинтересовало парня.

— А отец?

— Отец? Какое отношение ко всему этому имеет мой отец? — пожала она плечами.

— Все его считают хозяином кузнецы. Что он станет делать потом?

— А мне какая разница? — удивилась неблагодарная дочь. — Что хочет, пусть то и делает!

— А мне есть разница! — зло ответил Кир. — Он мне помог, на работу взял. И мне, в отличие от тебя, не все равно, что будет с твоим отцом после твоего замужества!

— Хм. Ну, дашь ему работу тоже, — снисходительно предложила она, — делов-то!

— Действительно! — Кир с омерзением смотрел на девицу. Дочь ни во что не ставила родителя, как же она будет относиться к мужу, который клюнет на ее наследство? — А что я буду с этого иметь?

— Как что? — опешила Дельфиния. — Кузница…

— Она же будет твоя! По бумагам! А я что буду иметь, — продолжал настаивать Кир, — сомнительное удовольствие быть твоим мужем?

— Сомнительное?! — взревела несостоявшаяся невеста, наконец, поняв, что сей субъект и не думает принимать ее заманчивое предложение. — Да что бы ты понимал в женщинах!

— В этом ты права, — вдруг согласился с ней Кир, — я действительно ничего не понимаю в женщинах. Но ты — не женщина!

— А-а-а кто я?!! — задохнулась от возмущения девушка. — Что ты себе позволяешь?!!

— Ничего, — вздохнул парень, — ничего я себе не позволяю. А очень хочется позволить!

Если бы это он сказал другим тоном, в другой обстановке… А здесь и вот так… Дельфиния поняла, что это "себе позволить" не сулит ей ничего хорошего. Она оскорбилась и влепила Киру звонкую пощечину, с чем гордо удалилась. Кир потер горящую щеку и усмехнулся:

— Тяжелая ручка у наследницы Джека Питона, но я, похоже, легко отделался!

Он вернулся в кузницу и встретился с заинтересованными взглядами кузнецов и подмастерьев.

— Сосватала? — не выдержал первым Ерманик.

— Нет! — весело отозвался Кир. — Вот пощечину заработал!

— А тебя Джек не прогонит, — испуганно спросил Тьен, — за отказ?

— Не должен, — успокоил его отставной жених, — мы с ним уже говорили на эту тему.

— Если бы из этой кузни прогоняли всех несостоявшихся женихов, — хохотнул Ерманик и взъерошил волосы Тьену, — сейчас здесь кроме тебя никто бы не работал!

— Да, у тебя причина была для отказа — невеста, а у Кира такой нет! — Тьен привязался к Киру за эти месяцы, и расставаться ему очень не хотелось.

Кир тоже привязался к Тьену и его брату Тэо. Они очень напоминали ему Сандра и были такими же одинокими в этом мире. Он даже стал опекать ребят.

— Не волнуйся, Тьен, у меня тоже есть причина.

Кир улыбнулся своим мыслям и приступил к работе. Кузница Джека Питона снова наполнилась звоном и лязгом металла.

— Завтра обязательно к ней схожу, — пообещал сам себе Кир.

Кузнец сдержал слово и на следующий день посетил Лану. Но… сделал это совсем по другой причине.

В кузнице Джека питона взорвалась вагранка. Важный заказ, сложный сплав… И снова, как три года назад, были пострадавшие. Его самого слегка задело осколком разорвавшегося в маленькой печи на мелкие осколки меча. Ерманика ударило по голове "охранником", камнем по которому кузнецы определяли степень нагрева печи, а вот Тьена посекло здорово. Даже толстый кожаный фартук мало чем помог. Парнишка умирал. Он лежал на земляном полу кузни и с недоумением смотрел на склонившихся над ним людей.

— Вы чего? Чего так на меня смотрите?

— Болевой шок, — предположил Джек, — ничего не чувствует.

— Что будет с малышом Тэо, — печально сказал Янг.

— Что вы его хороните?! — закричал вдруг Кир.

— Посмотри на его раны, — с горечью сказал Джек, — после таких не выживают!

— Ты что, лекарь?! — еще больше разозлился Кир. Он подхватил Тьена на руки и бросился из кузни.

— Куда ты, — выбежал вслед за ним Джек, — дай мальчику умереть спокойно!

— Умереть?! — взревел парень. — Я не дам ему умереть! Она спасет его!

— Кир, ты что, с ума сошел? — испуганно спросил Джек.

— Ты лучше показывай дорогу. Где тут у вас слобода годсов?

— Годсов? — поразился Питон, но почти сразу все понял. — Сюда! Чей дом нужен?

— Фаины.

Когда они добежали до дома Фаины, Тьен был уже без сознания. На их крики из дома выбежали люди, они пытались что-то выяснить у Джека и у Кира, но вот на крыльце показалась девушка.

— Лана! — бросился к ней Кир. — Помоги ему! Умоляю!

— Сюда! — девушка без лишних слов поняла ситуацию. Вбежала в комнату, на ходу сгребла со стола посуду и помогла Киру уложить на него Тьена. — Свечи! Несите свечи! Воды! Снимай одежду!

Кир беспрекословно выполнял ее указания, краем глаза замечая, что все остальные обитатели дома и Джек также подчиняются ее приказам. Комната наполнилась светом, на скамье появилась бадья с водой, кто-то положил на стол инструменты. Лана плеснула из пузырька в бадью какую-то жидкость и этой водой стала обмывать тело мальчика. Потом она осмотрела его раны. Одна, у самого сердца, вызвала у нее серьезное опасение.

— Мне нужны щипцы, — девушка посмотрела на Кира, — длинные тонкие щипцы. Ты можешь сделать?

— Щипцы? — Кир замешкался с ответом.

— Какой длины? — вынырнул откуда-то Джек.

— Примерно фут.

— На сколько тонкие?

— На сколько можно. И что бы на кончиках с внутренней стороны были зазубринки.

— Понял! Кир, за мной! — Джек сгреб застывшего в ступоре парня и бегом бросился обратно к себе в кузню.

Так исступленно Кир еще никогда не работал, только бился. И теперь это тоже была схватка за жизнь. За жизнь Себастьена, его друга и … брата. Старый Янг и Джек помогали ему. Сколько прошло времени, Кир не понял, но когда готовые, еще теплые щипцы он передал Лане, девушка поблагодарила его за быстроту. Он успел заметить, что небольшие раны на теле Тьена уже зашиты, а на краю стола лежит кучка окровавленных металлических осколков. Остался последний, самый опасный, у сердца. Кир даже собирался помочь девушке, но его кто-то вежливо оттер от стола, вывел из комнаты и усадил на лавку во дворе дома. На другом конце лавки сидел маленький, взъерошенный Тео, и тихо вздрагивал.

— Ты как здесь оказался? — обратился Кир к мальчику.

— Ерманик сказал. Он не умрет? — малыш Тео пододвинулся к Киру и вцепился в него ручками.

— Не умрет! — Кир взял мальчика на руки и прижал его к себе. — Лана… Ио очень хороший лекарь, она его спасет.

— Ты это точно знаешь?

— Да! Она когда-то спасла и мою жизнь…

— Спасибо! — облегченно вздохнул Тео.

— Спасибо надо говорить ей, а мне не за что.

— Никто, кроме тебя не знал, что она лекарка. Если бы она жила раньше в нашем городе, — мечтательно произнес малыш, — может, и папа бы не умер.

Ребенок сразу и безоговорочно поверил в невероятные возможности приезжей врачевательницы. Кир позавидовал этой его слепой вере. Ему бы эту веру…

Они так и сидели на этой скамейке вдвоем, ожидая окончания операции. Очень нескоро девушка вышла на крыльцо.

— Все хорошо, — Ио села рядом с ними на скамью.

— Можно, я пойду к нему, — встрепенулся притихший Тео.

— Он спит, малыш, — устало ответила лекарка.

— Я просто посижу рядом, — мальчик с мольбой уставился на нее.

— Конечно, посиди.

Тео убежал в дом к брату. Еще некоторое время они сидели молча. Потом Ио повернула к нему голову, Кир весь напрягся под ее взглядом.

— У вас рана на руке, мастер Дэн.

— Пустяк, — он боялся взглянуть на девушку.

— Надо обработать.

— Не стоит…

— Не спорьте!

Лана снова ушла в дом, а Дэн тяжело вздохнул, готовясь к непростому разговору. Вчера он, вроде настроился, обдумал, что скажет, что спросит. А сегодня… все произошло совсем не так, как ему представлялось. Это несчастье…

Руку щипало, когда девушка отмывала кровь, обрабатывала и бинтовала рану, но парень не обращал на это внимания. Его мелко трясло. Причину этого мандража Дэн определить не мог.

— Мастер Дэн, вам надо прилечь. Вас всего колотит.

— Это сейчас пройдет, — стиснув зубы, чтобы они не лязгали, ответил Дэниэл.

— Это от перенапряжения. Физического и нервного. Это вас сейчас отпустило.

— Да? — сам Дэниэл подумал совсем о другой причине.

— Кто этот мальчик? — Лана снова опустилась на лавку рядом с ним.

— Себастьен. Подмастерье в нашей кузне. Они с Тэо сироты. Три года назад точно также, при взрыве, погиб их отец.

— Печально… Он вам дорог?

— Он мне напоминает Сандра. Правда, они чем-то похожи?

— Я тоже заметила. Волосы, глаза… А у Сандра все хорошо, — Лана улыбнулась, — он тоже учится на кузнеца.

— У тебя… вас есть от него известия? — Дэн, наконец, решился посмотреть на девушку.

— Да. С последним караваном передали… — она немного помолчала. — Его в подмастерья взял Друсс, в память об отце… В городе годсам запретили работать, — Лана печально вздохнула. — Нас до сих пор тайно ищут…

— Кассий совсем ополоумел, что ли?

— Это я во всем виновата…

— Это почему же? — Дэн весь напрягся. Вот сейчас он, наконец, узнает, что произошло тогда в Аркусе, что послужило причиной их травли.

— Я отказала Кассию, — Лана потупилась.

— Отказала? В чем? Не стала его лечить?

— Лечить-то я его как раз лечила.

— Лечила?! Кассия?! — опешил Дэн. Выходит, тогда он наврал ему!

— Да. Шрам под правыми ребрами. Странный, надо сказать, шрам.

— Плохо вылечила? — на автомате спросил парень, погруженный в свои раздумья.

— Хорошо. Так хорошо, что удостоилась наивысших похвал канцлера!

— А в чем тогда отказала? — осторожно поинтересовался Дэн.

— Стать его женой, — после паузы, сообщила Лана.

— Что?! — Дэн вскочил с лавки и с ужасом уставился на девушку. — Он предлагал тебе руку и сердце?

— Ни руки, ни сердца… Он предлагал мне… полюбить его. Я отказалась.

— И за это он решил посадить тебя в тюрьму… — прошептал парень и снова уселся на лавку.

Лана очнулась, как от забытья и недоуменно посмотрела на него.

— Кассий собирался посадить меня в тюрьму?

— Да. И устроить показательный процесс… над ведьмой.

— Не было бы никакого процесса… Он просто поставил бы меня в безвыходное положение, и мне пришлось бы согласиться…

— И ты… вы бы согласились?

Дэн был уверен, что Лана предпочла бы смерть, но не стала бы игрушкой в руках Кассия. Или он снова ошибся?

— Я не знаю, но мой народ попросил, нет, потребовал бы моего согласия.

— Годсы? Но почему?

— Потому, что я должна быть на свободе и живая!

— Вы что, какая-то особенная? — удивился Кондор.

— В том-то и дело, что особенная, — грустно поведала девушка. — Я — Предсказанная, — призналась она со вздохом.

— ??? Кто?

— Предсказанная. Та, что вернет людям Светило, а годсам их утерянную родину — Долину Солнца.

— Вы верите в это?

— Верю? — синий взгляд обжег Дэна. — Я знаю наверняка, что там, — она подняла глаза вверх, — за пеленой туч и облаков скрывается синее — синее небо, золотой шар Солнца и звезды…

— И вы должны это сделать одна? — Дэн поразился не то смелости, не то безумию девушки.

— Нет. У меня должен быть напарник.

— Кто он?

— Принц Летающих людей, — Лана выжидательно смотрела на собеседника, но для него, похоже, это ни о чем не говорило.

— И где же его искать? — усмехнулся Дэн.

— Он найден.

— Да? — Дэн замолчал, переваривая информацию. Кассий, возжелавший в жены гордую горянку. Солнце, звезды… Невероятно! Еще какой-то принц. Бедному Дэниэлу Кондору, нет, теперь — Кириллу Веберу нет места рядом избранной девушкой. Кузнец не может тягаться с носителями благородной крови!

Из дома вышла Фаина и позвала Лану в дом. Дэн воспользовался ее отсутствием и, не прощаясь, ушел домой.

— Кир, что случилось? — Виталь смотрел на его перевязанную руку и смертельно усталый вид.

— Вагранка взорвалась. Тьен серьезно ранен, — он устало сел на скамью, — поесть бы.

— Ну, раз ты просишь еды, значит с мальчиком все в порядке. Он у Ио?

— Там, — кивнул головой Кир, почти не удивляясь проницательности бывшего визиря.

— Ты с ней говорил?

— Да, — беседовать ему не хотелось, но Виталь имел право знать, — ты был прав. Он хотел ее замуж.

— Кассий? Ио? Ну, дела-а!

Кир уплетал кашу с сыром и жареной рыбой. Виталь терпеливо ждал. Когда миска опустела, парень продолжил:

— Только я не понял, чем я-то ему помешал? Чего он меня решил извести?

— А она тебе что сказала?

— По поводу? — не понял Кир, куда клонит Виталь.

— Как ты мог помешать Кассию?

— Она не знает. И еще, она — Предсказанная.

— Ио? — Виталь порывисто вскочил и забегал по комнате.

— Ты что-то об этом знаешь? — Кир с интересом наблюдал за ним.

— Есть легенда о двух Предсказанных. Мужчина и женщина, которые возродят землю…

— И вернут людям Светило! Это она мне рассказала.

— Значит, это случится скоро! А кто второй? Мужчина…

— Не знаю. Она сказала, что он уже найден…

— И ты не спросил?

— Спросил. Принц Летающих людей!

— Потомок правителей Саэ?ры? — поразился Виталь.

— Как ты сказал? Саэры? Моя мама была родом из Саэры. Она покинула ее во время эпидемии. Кажется, с бабушкой… Не смотри на меня так! Я не потомок королевского дома, не принц! Я бы знал…

— Кто родители твой матери?

— Не знаю, — Кир устало повесил голову, — только не убеждай меня, что я Предсказанный, прошу тебя…

— Спроси об этом девушку.

— Нет! Она не сказала, что это я, зачем переспрашивать.

— Глупец!

— Ну и пусть!

Кир упал на свою кровать и мгновенно уснул.

Проснулся он глубокой ночью, на исходе часа змеи, с чувством чего-то невыполненного, неразрешенного. Он тупо всматривался в темноту комнаты, пытаясь понять причину своего пробуждения.

"Может, с Тьеном что-то случилось? Рана опасная, всякое может случиться… Хорошо, что Лана с ним рядом. Она сделает все, что бы спасти парнишку, — мысли Кира плавно перетекли в сторону Ланы. — Предсказанная… Интересно, с какого возраста она знала о своем предназначении? Каково это жить, следуя чужим указаниям, подчинить свои чувства и мысли одной цели, да и то, навязанной чьим-то авторитарным решением. И, тем не менее, она умудряется делать свое дело, иногда вопреки мнению старейшин племени, — Кир грустно улыбнулся, вспомнив свое пребывание в доме Ланы. — Она ведь, наверняка, нарушила тогда все их приказы! Они хотели спрятать ее в горах, уберечь от Кассия, сохранить свободной надежду племени. А она? Плюнула на все, и бросилась ему на выручку… Что повлекло ее вслед за ним в тот злополучный вечер?"

Кир задумался над странным (а странным ли) поступком девушки.

— Принц Летающих людей… Он найден, — прозвучал у него в голове голос Ланы.

"Интересно, кто он, этот принц? Как Лана к нему относится? Чужой человек, назначенный ей неумолимой судьбой в спутники. Как она его воспринимает? А как бы он на ее месте воспринимал незнакомого человека?"

"А если это все-таки ты?" — влезла в голову ехидная мыслишка.

"С какой стати? "

"А как она смотрела на тебя, когда сказала о принце. Ждала, что признаешься, что это ты!"

"Никакой я не принц! Неужели мама не сказала бы мне этого?"

"Сказала?! Ха! А ты ее слушал? Ты, вообще, много разговаривал с матерью? Интересовался ее делами, мыслями?"

"Не очень", — подумав, согласился Кир.

"Вот только не говори, что у тебя не было времени!"

"А что, было? Я, то в роте, то в карауле…"

"Ага. То, в походах. А все оставшееся время ты посвящал ей!"

"Ну, не совсем…"

"Конечно. А в последнее время ты только скандалил! Вбил себе в голову всякий бред и носился с ним, как старая дева с девственностью. И в этой обстановке она должна была поведать тебе, что ты отпрыск королевского дома Саэры?! Ваше высочество!"

"Заткнись!"

"И не подумаю! Упрямый баран! Можешь ты хоть раз откровенно поговорить с дорогим тебе человеком?"

"Я не буду тебе отвечать!"

"Правильно! Вот с Кассием делиться самым сокровенным ты мог!"

"Еще раз повторяю, заткнись!!! — Кир разозлился не на шутку. — Морду, что ли набить… себе? Хоть отвлекусь. Надо чем-то заняться, а то эти пререкания с самим собой до добра не доведут! И заснуть теперь вряд ли удастся".

Кир встал и, стараясь не разбудить Виталя, вышел из дома. Светало. Он поежился от утренней прохлады и решительно направился в сторону кузницы.

Кузня встретила его непривычной тишиной и разрушенной вагранкой.

— Почему же ты взорвалась? — Кир внимательно осмотрел развороченные стенки печи и вытащил оттуда несколько осколков несостоявшегося меча. Такой же осколок вчера чуть не убил Тьена. — В чем же причина?

— Что, Кир, не спится? — в кузницу вошел Джек.

— Не спится. Мысли разные не дают уснуть. Скажи мне Джек, почему она взорвалась?

— Ты про печь?

— Угу.

— Это не вагранка взорвалась, это сам металл разорвало. И сила была такая, что разворотило всю печь, и Тьен чуть жизни не лишился.

— Металл? — Кир подкинул на ладони осколки. — Но, мы же месяц назад работали с этим же сплавом. Все прошло без сучка и без задоринки.

— Да, этот сплав сложный, капризный, опасный. Ты знаешь, как его называют кузнецы? — Кир отрицательно помотал головой. — "Жало дьявола"! Существует целый ритуал работы с ним.

— Это я еще в прошлый раз понял, но тогда все обошлось.

— Вот именно, что обошлось! — горько сплюнул Джек.

— Расскажи мне про этот сплав.

— Что рассказать? Это самый твердый сплав, который знают люди. Изделия из него долговечные, мечи гибкие, кинжалы стойкие… — Джек с интересом посмотрел на своего работника. — Зачем это тебе, Кир?

— Ты рассказывай, рассказывай!

— Хорошо. К феррату добавляют циний и нильк, по восьмушке. Потом куют, многократно сплетая полосы… Но, время от времени он взрывается. Не всякий кузнец берется за него. Вот и стоят изделия из этого сплава очень дорого. И из-за денег мы идем на риск. Замкнутый круг…

— Ты разрешишь мне поработать с этим сплавом? — задумчиво произнес Кир. — Он ведь по цене компонентов не очень дорогой? Я правильно понял?

— Но, ты же видел, как это опасно!

— Сколько раз происходит взрыв на десять ковок?

— Да кто ж это считал?! — удивился Джек.

— Я хочу разгадать тайну "Дьявола"! Укротить его.

— Ты сумасшедший!

— Джек, только представь, как ты разбогатеешь, когда приручишь "Жало дьявола"? — глаза Кира азартно блестели, лихорадочный румянец загорелся на щеках. — Выкупишь кузню… — добавил он, хитро поглядывая на хозяина.

— Ты все знаешь? — сокрушенно произнес Джек. — Доченька тебя уже сватала…

— Да ты не расстраивайся так. Я никому ничего не скажу.

— Она мне слово дала, что не будет тебя трогать!

— И ты ей поверил? — Кир вспомнил то мерзкое ощущение, которое было у него, при разговоре с Дельфинией.

— Кир, она моя дочь… надеюсь, что моя, — Джек как-то очень печально посмотрел на него, — я люблю ее.

— Ну-у, она же твой ребенок, — неуверенно поддержал Кир хозяина.

— Я говорю о Дафне, моей жене.

— ???

— Она так красива! Была красива, сейчас красива! Любовь доверчива… Кир, никогда не позволяй себе полюбить женщину лишь за ее внешность! Слышишь, никогда!

— Да я, собственно…

— Это проклятье всей моей жизни… Никогда… — Джек развернулся и медленно побрел из кузнецы.

— Хозяин, а как же сплав? — крикнул ему вслед Кир. Джек только обреченно махнул рукой.

Шесть дней Кир не вылезал из кузницы, проводя эксперименты. В первый день все работники Джека Питона столпились на заднем дворе, наблюдая за приготовлениями "самоубийцы". Мастер Янг, Ерманик и даже Курт, новый подмастерье, взятый временно на место Тьена, критически осматривали самодельную кузницу. Кир отыскал среди ржавеющего хлама пригодные, по его мнению, доспехи, перекошенную наковаленку, подлатал старую печь.

— Кир, ты это, — мастер Янг с тревогой взирал на приготовления парня, — чего тут затеял?

— Я буду укрощать металл! — гордо заявил Кирилл.

— Ты рехнулся, братец, — прокомментировал его действия Ерманик, — мы за это беремся только за очень приличное вознаграждение! Чтобы потом на лечение хватило или на похороны.

— Типун тебе на язык, Ерема, — осадил болтуна Янг, — что ты такое говоришь?!

— Так, слабонервных и беременных прошу покинуть… — экспериментатор обвел глазами окружающих и пространство, — место действия! Я начинаю!

— Полоумный! — покачал головой Янг и отправился в кузницу, уводя с собой остальных. — И как ему Джек позволил? Сам что ли не понимает…

Кир приступил к задуманному. "Жало дьявола" то вело себя хорошо, то подтверждало свое название. От осколков Кира защищали доспехи. Старых ржавых лат оказалось достаточно для того, что бы уберечь кузнеца от смертоносных осколков. На шестые сутки металл перестал взрываться. Уже свыкшиеся с взрывами на заднем дворе кузнецы недоуменно переговаривались:

— Кует!

— Весь день кует и не взрывается!

— Мастер Янг, пойдемте, посмотрим, — взмолился Ерманик, — интересно ведь! А вдруг он и впрямь, укротил "Дьявола"?

— Чего уж там, пошли, — буркнул старший кузнец, — самому интересно.

На заднем дворе они застали радостного Кира, мокрого от пота, измазанного в саже, самого похожего на дьявола, но ужасно довольного. Белозубая улыбка сверкала на чумазом лице. На наковальне лежали два небольших кинжала с характерным рисунком "Жала дьявола".

— Он больше не будет взрываться, — Кир похлопал ладонью по наковальне, — я его разгадал!

— Ну-у?! — нетерпеливо бросился к нему Ерманик.

— Э-э! Нет, друг! Секрет я расскажу только Джеку. А он пусть сам решает… А где он? — Кир оглянулся, и улыбка сбежала с его лица.

Ерманик тоже оглянулся и обалдел. Во дворе, рядом с кузницей, стояла высокая, русоволосая девушка с удивительными, темно — синими глазами.

— Что госпожа желает? — бросился он к ней.

Девушка перевела на него взгляд и слегка улыбнулась.

— Могу я поговорить… с Кириллом?

Ерманик грустно вздохнул и крикнул через плечо:

— Кир! Это к тебе! — Янг подтолкнул его к кузне, а парень пробурчал. — Везет же некоторым.

— Тебе, как без пяти минут, отцу не след заглядываться на посторонних женщин!

— На такую попробуй, не заглядись! Ты заметил, какие у нее глаза?

— Да, глаза у нее как наше Синь-Озеро, — согласился Янг. — Рождаются же такие!

Когда кузнецы скрылись в кузнице, Ио подошла к Киру.

— Мастер Дэн…

— Кир. Теперь только так.

— Хорошо. Мастер Кир, вы ушли тогда… мы не договорили, — она смотрела ему прямо в глаза, отчего у парня перехватило дыхание.

Пришла! Сама пришла к нему! Смотрит так! Как он раньше не замечал эти глаза? Нет! Как раз, замечал! Но думал о них совсем другое. Болван! Столько лет ходил рядом, избегал, запрещал родным общаться с ней. Болван и есть! А ведь Сандр души в ней не чает, и мама… Как хочется обнять ее, прижать к своей груди, дотронуться губами до ее волос. И запах от нее веет цветочный, как на летнем лугу. Медом пахнет. Держи себя в руках, Кир! Ведь ты же потный и грязный!

— Нет!

Ресницы Ио вздрогнули, и она отшатнулась от него, как от огня.

— Простите, — только прошептала она и стремительно покинула двор.