Варварский приятель

5

Хейдэн

Упрямство Джози приводит меня в бешенство. Я смотрю, как она присаживается рядом с Кашолом и его парой, игнорируя тот факт, что и я тут нахожусь. Я же знаю, что она видела меня — я видел её жадный взгляд, рассматривающий моё тело. Я знаю, что она так же мучится от резонанса, как и я.

Упрямая женщина. Почему она настаивает на попытке изменить то, что изменить невозможно? Я не выбирал Джо-зи своей парой, но всё же, теперь мне ясно, что для меня не существует никого, кроме неё. Кхай принял решение и больше нечего обсуждать.

Моя грудь поёт гневную песню о своей нужде и я провожу рукой по своей груди, желая её успокоить. Мой член также ноет от её близости, но я не стану к ней подходить. Она сама должна прийти ко мне и сказать, что она готова, а я должен быть терпеливым, независимо от того, сколько времени это займёт. В конце концов, резонанс станет настолько сильным, что она не сможет устоять перед его зовом. До тех пор мне предстоит ждать в течение бесконечных дней и ночей.

И до тех пор я не могу оставаться в пещере.

Я вернулся в свою пещеру — пустую и одинокую без её раздражённого присутствия — быстро оделся, завязал свои волосы в узел, убрав их от лица. Я схватил свои копья и пращу. Если я не могу утолить свою жажду со своей парой, направлю свою энергию на то, чтобы охотиться и добывать для племени пищу. Суровый сезон настанет уже через несколько оборотов луны, надеюсь, тогда уже в животе моей пары будет мой ребёнок, и о них нужно будет заботиться.

Моё воображение вновь рисует перед глазами картинку небольшого тела Джо-зи, округлившегося моим ребёнком, и это наполнило меня пылом удовольствия, жаждой и… ужасом. Она же такая хрупкая. Что делать, если она не сможет выносить моего ребёнка? Что делать, если та причина, по которой она не резонировала до сих пор, это недостаточная сила её кхая? Я сильно сжал своё копьё, чтобы побороть искушение броситься обратно к Джо-зи и вложить еду в её маленькую ручку. Ей не по вкусу моё внимание.

Но вновь и вновь перед глазами встаёт картинка моей пары, укутанной в мои меха, и её круглый животик. Мой член уже готов выплеснуть моё семя в набедренную повязку и мне приходится ещё сильнее сжать копьё.

Никогда и ничего я не хотел так сильно, как этого.

Я должен быть терпеливым. Я должен ждать, пока она не примет меня в качестве своей пары.

До тех мор мне нужно на что-то переключиться.

Я охочусь агрессивно и до изнеможения, что удивляет всех из моего племени.

С жестокой необходимостью истратить всю неиспользованную энергию моего тела, каждое утро на рассвете я оставляю пещеру и возвращаюсь уже ночью с санями, полными свежего мяса для увеличившегося племени. Я приношу молодых и нежных телят двисти, и толстые морозостойкие шкуры их матерей, которые так нужны. Приношу нежных косо-клювов, чьи перья люди используют для своих подушек. Толстопёрых зверей и двузубиков, снежных котов, рыбу всех видов, хопперов и даже нашёл и принёс растение храку, которое так любят человеческие женщины. Все эти животные попали в мои вырытые в земле ловушки или пали от моих копьев. Остальные охотники удивляются моему усердию.

Я же ничего не объясняю. Единственная причина, по которой я охочусь в одиночестве и до полного истощения, это маленький человечек, который держит в своих руках моё будущее.

Каждую ночь я возвращаюсь в пещеру полностью обессиленный. Я возвращаюсь в свои пустующие меха и слышу эхо своей пустой, пустой пещеры. Мне очень больно знать, что моя пара предпочитает спать в чужой пещере, а не в моём присутствии.

Она не похожа на Залу, повторяю я себе. Потерпи. Дай ей время.

Что я и делаю. Когда прихожу, я сам сжимаю свой член, но с каждым разом это доставляет мне всё меньше и меньше удовлетворения. Мой кхай реагирует гневной песней на то, что я сам облегчаю свои страдания, но Джо-зи мне нигде не найти, а моё тело жаждет разрядки. Когда я проваливаюсь в сон, я мечтаю о ней и нашем ребёнке. Хорошими ночами мои сны полны счастья. В плохие ночи мне снится, что они умирают и я теряю их.

Но со временем плохих ночей становится больше, чем хороших.

Так что я стараюсь охотиться ещё больше. Я остаюсь вне пещер до всё более позднего времени, пока уже луны-близнецы не светят высоко в ночном небе. Я хотел бы не появляться там в течение нескольких дней, если бы это помогло, но я должен быть рядом с ней. Мой кхай на меньшее не согласен. Я должен видеть её, даже если только и могу смотреть, как она отворачивается от меня.

Я не могу есть. Я не могу спать. И по мере того, как дни уходят в прошлое, я надеюсь, что в ближайшее время что-нибудь изменится.

Так прошло уже несколько недель.

— Ты выглядишь, как больной хоппер на последнем издыхании, — поддразнил меня однажды утром Аэхако, пока я точил своё копьё.

Я сверкнул на него глазами, мне сейчас не нужна компания.

— Тебе следует найти свою половинку и болтать ей на ухо, не мне.

Он только ухмыльнулся, точа своё собственное копьё, словно я и не рыкнул на него. Аэхако относится к тем мужчинам, которых сложно вывести из равновесия, и иногда я завидую ему. Меня, кажется, в последнее время раздражает всё.

— Тебе нужно поесть, — не унывая, говорит он. — От тебя уже не осталось ничего, кроме хвоста и худых ног. Так ты не порадуешь свою половинку.

Я фыркнул и сконцентрировался на своём копье. Мало что может порадовать мою пару. Даже одни только мысли о ней наполняют меня грызущей изнутри нуждой, и мне приходится опять бороться с желанием и я обхватил голову руками.

Я устал. Уставший и больной, а ещё я полон нереализованных желаний и потребностей. Уже почти прошёл полный оборот большой луны с тех пор, как в моей груди прозвучал резонанс к Джо-зи, а она до сих пор сопротивляется нашей связи. Моё тело больно, оно ноет и иногда мне нужно прилечь, чтобы просто отдышаться. Мой кхай делает меня больным, потому что я отрицаю его желания.

Но у меня нет выбора. Джо-зи не смягчилась. Когда я нахожусь в пещере, она игнорирует меня или выходит из помещения. Мои попытки поговорить с ней обрываются несколькими горькими словами. В большинстве случаев я также стараюсь не замечать её, т. к. от нахождения рядом с ней и невозможности к ней прикоснуться, мне становится ещё хуже.

Скоро что-то изменится. Если я настолько истощён, как должна чувствовать себя Джо-зи?

Терпение, говорю я себе снова. Она скоро к тебе придёт. Ты должен этого дождаться. Но я думаю о снах, которые преследовали меня прошлой ночью, в которых Джо-зи умирает от кхай-болезни, в них её живот плоский, а глаза тусклые. Дрожь проходит по моему телу.

Рука Аэхако легла на моё плечо.

Удивлённый, я вскочил, чтобы уйти.

Он выглядит также удивлённым моей реакцией.

— Хейдэн, друг мой… Я беспокоюсь о тебе. — Его, обычно улыбающееся, лицо сейчас выглядит серьёзным. — Ты не можешь продолжать охотиться в том же духе. Что-нибудь может с тобой случиться и ты упадёшь, или наткнёшься на своё собственное копьё. Я переживаю, что ты можешь пораниться. Тебе нужно поговорить с этой упрямой женщиной и заставить её понять, что вам не переиграть кхая.

Я вновь принимаюсь за отточку своего копья, хотя мои руки дрожат.

— Решение находится в её руках.

Он фыркнул.

— Решение не там. Кхай уже сделал свой выбор.

Ах, для него это так просто. Его пара обожает его и у них уже есть пухленький здоровый ребёнок. А моя пара? Она не выносит даже моего вида. Она была бы рада, если бы могла уйти и больше никогда не смотреть мне в лицо. И осознание этого наполнило меня такой ноющей печалью, что я отложил своё лезвие и опустил голову.

Был ли когда-нибудь хоть один мужчина, кроме меня, отвергнутый двумя парами? Я самый невезучий из всех. Я вздохнул, думая о Джо-зиных улыбках… тех, которых у неё никогда не находится для меня. Томящаяся боль разливается у меня в груди.

— Я хочу её. Хочу, чтобы она тоже хотела меня. Разве это так много?

Аэхако вновь сжал моё плечо.

— Поговори с ней ещё раз. Заставь её мыслить здраво.

Я кивнул и положил копьё. Мои руки всё ещё дрожат, словно я древний и немощный старик. Аэхако прав, сегодня я не смогу охотиться. Я действительно могу упасть в свою собственную яму-ловушку и наткнуться на копьё.

— Она не хочет разговаривать со мной, — ответил я ему. — Она ненавидит меня.

— Так или иначе, но тебе нужно с ней поговорить, — сказал Аэхако прямо. — Объясни ей. Вы оба мучитесь от нереализованного резонанса. Это не закончится, пока вы не пойдёте ему навстречу. Уверен, у неё достаточно здравого смысла, чтобы понять это.

Мне хотелось огрызнуться. Джо-зи умна. Конечно, она умна. Просто она… ненавидит меня. Я — та часть, которую она не может принять. Но я кивнул. Его слова стали толчком. О том, что мы оба больны резонансом.

Я рад своему собственному страданию, но мысль о моей паре, которая тоже мучиться в боли? Страдает так же, как и я? Это наполнило меня тоской. Я не желаю ей такого. Так что, я поднялся на ноги и пошёл её искать.

Вход в пещеру Салюха прикрыт пологом, так что я туда не стал ломиться. Я услышал звуки, издаваемые спаривающимися телами, и я даже не могу себе представить, что они могут быть такими громкими, когда Джо-зи спит в нескольких шагах от них. Наверняка она должна спать где-то в другом месте. Эта мысль наполнила меня смутным беспокойством и я проверил ещё несколько обжитых пещер, у которых были опущены пологи, чем вызвал в свой адрес несколько смущённых и сонных взглядов от пар нашего племени. Но Джо-зи не нашёл.

Рядом с пещерой одиноких охотников есть пещера-склад, она маленькая и напрочь заполнена продуктами питания и прочими вещами. Не могла же она предпочесть пещеру-склад тому, чтобы спать в моей комнате? Но когда я вошёл внутрь и увидел небольшой комок меха, в который замоталась маленькая человеческая фигурка в углу, я почувствовал, что моё сердце сжалось от горя. Она не выглядит так, будто ей тут комфортно. Это всё, на что она сейчас может претендовать в качестве дома? Всё, потому что её разместили в одном помещении со мной?

Это… не хорошо.

Я потёр свою грудь, так как мой кхай начал напевать в её присутствии.

— Джо-зи, — позвал я.

Меха сдвинулись, но она не проснулась.

Недовольство охватило меня и я двинулся к ней. Она не может игнорировать меня всю оставшуюся жизнь. Я опустился на колени рядом с мехами и откинул их.

— Просыпайся. Мы должны поговорить.

Её ресницы дрогнули и она протянула одну слабую ручку, чтобы натянуть на себя одеяло.

— Прекрати.

Моё сердце сковал страх при виде её. Это не Джо-зи. Это не та, сверкающая глазами, женщина с язвительным язычком. У этой женщины глаза запали и она выглядит более худой, чем должна быть. Она выглядит уставшей и, когда пытается дотянуться до одеял, её движения слишком медленны.

Я сделал её такой.

Моё сердце ухнуло вниз.

— Джо-зи?

— Уходи, — выдохнула она, отвернувшись от меня. — Я не хочу тебя видеть.

Я коснулся её щеки прежде, чем она смогла оттолкнуть мою руку. Я полон тоски и нужды в ней, которые никогда не будут удовлетворены. Она никогда не станет моей парой. Она никогда не позволит мне быть с нею. Она никогда не обнимет меня своими руками и не позволит мне заполнить её живот нашим ребёнком.

Этого всего никогда не будет у меня.

Сейчас я это понимаю и я переполнен чувством потери даже больше, чем тогда, когда я очнулся и обнаружил, что мой кхай молчит. Моя грудь гудит резонансом, но это песня грусти и отчаяния, а ответная песнь Джо-зи не заставляет меня чувствовать себя лучше.

Она предпочтёт жить в страдании и нужде скорее, чем примет меня в качестве своей пары. Мы не можем продолжать в том же духе. Я вытерпел бы всё, что нужно, но вид её, такой страдающей, наполняет меня агонией.

Она моя пара и это моя обязанность — заботиться о ней и держать её в безопасности, даже если эта опасность исходит от меня. Я снова прикоснулся к её щеке и постарался не замечать, как она пытается отодвинуть мою руку. Её кожа такая мягкая и всё моё тело болит от необходимости взять её.

Но я не стану. Она не хочет быть моей.

— Ты заставляешь себя страдать, Джо-зи. Если ты не можешь принять меня, как пару… я согласен отнести тебя в Пещеру Старейшин.

Её веки задрожали и глаза открылись, она посмотрела на меня устало и удивлённо.

— Серьёзно? Ты сделаешь это? Чтобы извлечь наших кхаев?

Я кивнул. Я не стану удалять своего. Мне кажется неправильным так поступать. Но, если она удалит своего, то больше не будет страдать и это то, чего я хочу.

— Мы сделаем так, как ты просишь. Я больше не могу видеть, как ты страдаешь.

Лёгкая улыбка коснулась её губ и она сжала мою руку.

— Спасибо, Хейдэн. Огромное спасибо.

Я кивнул. Что ещё я могу сделать? Кажется, я не могу отказать ей ни в чём.

Мой кхай поёт грустную, грустную песню в ответ.