Вечер встречи

Глава четвертая

Гарретт взглянул на женщину в своих объятиях и попытался вспомнить, когда здравый смысл покинул его. Возможно, уже в тот момент, когда он увидел ее стоящей на дороге в прилипшем к телу мокром лифчике.

Даже в свои самые буйные дни он никогда не заходил так далеко, так быстро. Но с ней… Она просто околдовала его, а он добровольно поддался ее чарам.

— У меня идея, — сказал он.

— Знаешь круглосуточно работающую аптеку с доставкой на дом?

Он засмеялся. Боже мой, да она неподражаема. Она была так же агрессивна в своей страсти, как и он. Она хотела его и не стеснялась показать это, что льстило ему и возбуждало его больше, чем когда-либо.

— Только не в Бремере. Ложись.

Она наклонила голову, и он увидел, что она собирается спорить, играть с ним. В конце концов, ее любопытство взяло верх, и она растянулась на диване, хотя и выразила свое неповиновение тем, что оперлась на локти.

— Ложись, как следует, — потребовал он, склонившись над ней, и прикоснулся губами к ее губам, потом осыпал поцелуями ее шею.

Когда ее руки начали поглаживать его спину, его тело напряглось в ожидании освобождения, которое могла принести только она. Но это было не то, что ему нужно, и он осторожно отвел ее руки.

— Не прикасайся. Только я буду прикасаться.

Она подняла брови, но не стала спорить, и Гарретт упивался выражением ожидания в ее глазах.

Ее рот был манящим, и он снова принялся играть с ее сладкими губами, пока они не вспухли. Зацелованная женщина. Он наклонился ниже, осыпая поцелуями ее шею, плечи, грудь. Он услышал, как она вздохнула, и почувствовал ее невысказанную просьбу закончить эту сладкую пытку.

— Еще не пора, — прошептал он, наклонившись, чтобы увидеть ее вспыхнувшее от страсти лицо.

Она застонала, и он прижался к ней теснее, вдавив ее в диванные подушки. Она была нужна ему. Прямо сейчас. Он хотел познать все ее секреты.

— Скажи, что ты хочешь меня, — потребовал он прерывистым голосом.

— Да, — простонала она. — С той самой секунды, как увидела тебя.

Гарретт не знал, правда ли это, да ему это и не важно было. В этот момент она жаждала его, и он собирался удовлетворить ее желание, насколько это было возможно в сложившихся обстоятельствах. Он хотел, чтобы эта ночь осталась для нее памятной на всю жизнь. Ночь, которую она стремилась бы повторить… в скором времени. Она извивалась со вздохами и стонами от его прикосновений.

— Да… не останавливайся.

Это вызвало его улыбку. Он и не собирался останавливаться. Он будет продолжать столько, сколько захочет, наблюдая за тем, как краснеет ее кожа от его прикосновений, как она облизывает и кусает свои губы, как выгибается ее спина.

Она удивила его своими криками. Она извивалась, прерывисто дыша, и прижималась к нему все теснее.

Когда их дыхание снова стало нормальным, он принялся нежно гладить ее.

— Кто бы мог подумать, что ветеринар может быть таким потрясающе чутким? — сказала она сонным голосом.

Он хмыкнул. Она снова удивила его.

Рейчел притягивала его. Не только физически. Она вообще ему нравилась, ее тонкое чувство юмора — тоже. У него возникла мысль, что мужчине никогда не придется скучать, если рядом будет такая женщина.

Над ним смутно вырисовывался потолок, и он вспомнил о своем обмане. Как теперь он признается ей в том, что он не Карл? Он взглянул на нее. Она спала. Легкая улыбка играла на ее губах. Он поцеловал ее в щеку, удивившись тому, что его захлестнула волна собственнических чувств. Каким-то образом он придумает, как сообщить ей эту новость. Каким-то образом найдет верный способ.

Вообще-то он здесь не единственный, кто обманывает. В добавление к тому, чтобы назвать свое настоящее имя, ему было нужно выяснить и ее собственное.

В волшебных объятиях Карла у Рейчел возникло чувство защищенности, безопасности, мир казался наполненным смыслом. Она была просто Рейчел. Он был просто Карлом. Два незнакомых человека, которые встретились, и между ними вспыхнул огонь. Огонь, которому она не должна была давать разгораться.

Рейчел закрыла глаза и вздохнула. Когда она высвободится из его рук, волшебное объятие разрушится. Он не будет больше просто Карлом. Он будет мужчиной, который причинил ей боль. Мужчиной, ради унижения которого на вечере встречи она вернулась.

А кем будет она? Новой Рейчел, над созданием которой она так настойчиво работала? Или Белиндой Дин, девушкой, которую она старалась забыть, но которая постоянно напоминала ей о себе с того самого момента, как она въехала в Бремер?

Ей необходимо было уйти, необходимо было собраться с мыслями. Она не в состоянии была думать, лежа в объятиях Карла. А если он проснется, если поцелует ее, она тут же растает.

Стараясь не разбудить Карла, она выскользнула из его объятий и скатилась с дивана на пол. Карл шевельнулся у нее за спиной, и она затаила дыхание. Потом бросила взгляд через плечо и увидела, что он натянул на себя одеяло.

Стараясь производить как можно меньше шума, Рейчел подняла с пола одежду и выскользнула из комнаты отдыха, закрыв за собой дверь. Ей необходимо было переодеться в собственные вещи. Но и с той одеждой, которую дал ей Карл, расстаться она не могла. Глупо, но ей хотелось оставить сувенир на память об их ночи.

Выйдя в приемную, она посмотрела на дверь операционной. Бум. Он принадлежал теперь ей. Она была за него в ответе. Если она уйдет без него, ей придется за ним вернуться. А это означало снова встретиться лицом к лицу с Карлом. Едва ли она сможет выдержать это.

Карл говорил, что все прошло прекрасно. И, правда, всего через несколько часов после того, как ему наложили швы, пес уже выглядел великолепно. Среди ночи Рейчел проснулась с бьющимся сердцем, поняв, что Карла нет рядом. Она обнаружила его в виварии: он проверял, как чувствует себя пес. Бум бодрствовал с веселыми глазами. Он даже умудрился ходить, прихрамывая, с забинтованной лапой — они выпустили его из клетки, и он тут же подошел к Рейчел и стал лизать ей лицо.

Нет, она не могла уйти без Бума.

Рейчел подошла на цыпочках к входной двери и выглянула через жалюзи. Ее машина стояла прямо перед входом, как и обещал Карл. Прекрасно.

Она взглянула на часы. Еще нет восьми. По счастью, Карл не был жаворонком.

Войдя в виварий, Рейчел опустилась на корточки перед клеткой Бума и прижала пальцы к губам, когда он заскулил. Она подняла щеколду и распахнула дверцу, съежившись от страха, когда та заскрипела. Переждав некоторое время, желая убедиться в том, что Карл не появится в дверях, она выпустила Бума.

— Теперь веди себя очень и очень тихо, — прошептала она. — А то Карл проснется, и я попаду в переделку.

Пес наклонил голову, словно тоже прислушивался. Потом, предвкушая удовольствие, высунул розовый мокрый язык и направился к двери, довольно бодро, несмотря на перевязанную заднюю лапу. Он остановился на пороге и, оглянувшись, посмотрел на Рейчел.

— Я иду. Подожди секундочку.

Рейчел порылась в сумочке, разыскивая бумажник. Насколько она знала, срочная операция собаке стоила больше тысячи долларов. К сожалению, у нее не было при себе такой суммы. Поэтому она бросила в клетку триста долларов, понадеявшись на то, что новое тысячелетие коснулось Бремера хотя бы в той степени, что сюда можно будет отправить деньги переводом.

Ведя Бума через приемный покой, Рейчел заметила на полках разные необходимые для собак вещи.

— Стой, — прошептала она, потом подошла к полкам, чтобы забрать пакет с питанием, ошейник и поводок. Придется перевести сумму побольше. — Прекрасно, — сказала она, возвращаясь к собаке. — Давай-ка наденем это на тебя. — Она застегнула на нем ошейник, почесала ему за ухом и потрепала по спине. — Ты пойдешь рядом со мной, хорошо, дружок? — сказала она.

Пес фыркнул, и она восприняла это как знак согласия. Намотав поводок на руку, Рейчел наклонилась и просунула пальцы под ошейник. Свободной рукой она откинула засов и открыла дверь, напряженно прислушиваясь. Тишина. Она вышла на улицу, ведя Бума рядом, и закрыла за собой дверь. Запереть ее она не могла, но вряд ли какие-то убийцы по роковому стечению обстоятельств остановятся у местной ветеринарной лечебницы и нападут на Карла.

Буму потребовалась помощь, чтобы забраться на заднее сиденье, но после нескольких попыток Рейчел удалось усадить его. Сев за руль, она попыталась взять себя в руки и вспомнить, в каком направлении должна ехать, чтобы попасть в мотель Леноры Келли.

Согласно справочнику, Ленора Келли купила этот исторический дом пять лет назад, когда, выйдя на пенсию, переехала сюда из Остина. Рейчел предпочла этот мотель остальным прежде всего потому, что миссис Келли была нездешней и не могла узнать ее.

Как оказалось, мотель находился в стороне от дороги и располагался на огромном тенистом участке. От окрашенного в белый с голубым дома одновременно веяло леностью и уютом. Это напомнило Рейчел тот старый заброшенный фермерский дом, где она когда-то играла с Декстером. Она улыбнулась, вспомнив, как пыталась вообразить этот дом своим, и зашла в своих фантазиях так далеко, что даже выбирала цвет краски и обоев.

Перед мотелем стояли всего две машины, и Рейчел сочла это признаком того, что он не переполнен. Конечно, через несколько дней, когда подойдет время школьной встречи, мотель, скорее всего, будет заселен ее бывшими одноклассниками. Ладно, об этом она подумает позже. Сейчас ей надо было побеспокоиться о собаке.

Она вышла из машины, открыла заднюю дверцу и помогла псу спуститься на землю.

— А теперь подожди здесь, — сказала она, продевая поводок в ручку дверцы. — Я должна убедиться в том, что мне разрешат привести тебя сюда.

Внутри мотель оказался таким же симпатичным, как и снаружи. Миссис Келли Рейчел обнаружила завтракающей в столовой. Столы были накрыты белыми кружевными скатертями. На каждом столе стояла тарелка и перевернутая кофейная чашка, что напомнило Рейчел о том, как давно она не пила кофе.

Рейчел покашляла, и пожилая дама обернулась.

— Чем могу вам помочь?

— Я Рейчел Дин. Я забронировала номер.

Лицо миссис Келли просветлело.

— О, замечательно. Я ждала вас вчера и была немного обеспокоена, когда вы не появились. Гроза и всякое такое. Но вы, слава богу, приехали.

Рейчел закусила губу, не смея поверить, что кто-то в этом городе — будь то новосел или старожил — мог хоть ненадолго забеспокоиться о ней. Конечно, с ее стороны было невежливо, что она даже не позвонила, и Рейчел виновато улыбнулась, возвращаясь следом за миссис Келли в холл. Массивный старинный письменный стол служил здесь конторкой. Миссис Келли села за него и застучала по клавиатуре компьютера.

— Шел дождь, — сказала Рейчел, словно оправдываясь. — И я… предпочла остаться в Остине.

— И правильно сделали. При таком ливне здешние дороги часто превращаются в реки. — Миссис Келли протянула руку, чтобы вынуть листок из принтера. — Заполните вот это, и я дам вам ключ. Я поселю вас в Цветочную комнату. Она в задней половине дома и имеет отдельный выход в сад.

Миссис Келли начала рыться в ящике для ключей.

— Чудесно, — улыбнулась Рейчел. — А вы пускаете с животными?

— Нет, дорогая. Дополнительная плата не может окупить замены ковров и чистки обивки. — Миссис Келли взглянула на Рейчел поверх очков. — О, господи. Неужели я забыла предупредить вас в послании, которое отправила по электронной почте? А у вас с собой собака? — Рейчел хотела, было ответить утвердительно, подумав, что миссис Келли может сделать исключение, поскольку это был ее собственный просчет, но женщина продолжила: — У меня есть договоренность о бесплатном размещении животных в приюте доктора Маклина. Хотите, я позвоню ему?

— Нет, — выпалила Рейчел. Она не отдаст Бума никому. И уж тем более Карлу. — У меня нет никакой собаки. Я просто полюбопытствовала. — Она снова улыбнулась, уверенная, что миссис Келли приняла ее за чокнутую. — Аллергия. Вот в чем дело. Я аллергик.

Не прошло и суток с момента ее приезда в этот город, а она уже вела себя как какая-то лепечущая школьница.

Миссис Келли потрепала ее по руке.

— Вот ваш ключ, дорогая. Почему бы вам не расположиться, расслабиться немного, а потом прийти сюда позавтракать?

Расслабиться? Рейчел не думала, что хоть когда-то сможет расслабиться. Она была как сжатая пружина. Она не только полностью нарушила свой собственный план прошлой ночью, но теперь должна была придумать, что делать дальше. Признаться Карлу в том, кто она? Или махнуть рукой на Карла и переключиться на Джейсона и Дерека? А главное, она собиралась тайно притащить раненого пса в дом, в котором его не хотели видеть.

Нет, если уж она хочет расслабиться, ей следует возвращаться в Нью-Йорк. Потому что в Бремере, где все ее мысли занимал Карл, ей, как она подозревала, долго не удастся расслабиться.

Даже еще не до конца проснувшись, Гарретт понял, что она ушла. Усилием воли он заставил себя открыть глаза, огорченный утратой таинственной искусительницы. Простонав, он перекатился на спину, заложил руки со сцепленными пальцами за голову, уставился в потолок и принялся думать, что, черт возьми, ему теперь делать.

Разные варианты прокручивались у него в голове. Он сразу исключил техасских рейнджеров. Он не был уверен, что они до сих пор существуют. Но даже если и существуют, он сомневался в том, что они занимаются выслеживанием соблазнительных женщин. Нет, лучше махнуть рукой на этих рейнджеров и перейти к варианту номер два — прочесать все рестораны, мотели и гостиницы Бремера. А если и это ничего не даст, ему, возможно, удастся выйти на след незнакомки по зарегистрированному номеру ее машины. Наверняка механик записал его где-то прошлой ночью, когда перегонял машину сюда.

Гарретт заставил себя сесть и спустить ноги на пол, стараясь не думать о самом крайнем варианте — забыть об этой девушке.

Нет. Этот пронзительный крик раздался в его мозгу. Возможно, глупо, безусловно эгоистично, но, пока не убедится, что она уехала из Бремера, он не оставит надежды разыскать ее.

Гарретт поднял с пола свои вещи и оделся. Усталость разлилась по всему телу. Он медленно повертел головой, пытаясь прийти в себя. Согласно наручным часам, было уже девять тридцать. Он проснулся на три часа позже, чем обычно.

Ничего удивительного, если принять во внимание, как мало ему удалось поспать. Он улыбнулся, вспомнив восхитительную причину этого. Потом нахмурился, вспомнив другую причину — покрытую шерстью, вызывающую жалость. Бума.

Ему потребовалось огромное усилие, чтобы покинуть теплое гнездышко, которое они свили, но он притащился в виварий прошлой ночью и провел добрых два часа, сидя на полу рядом с собачьей клеткой. Он сказал девушке, что с Бумом все будет в порядке, и действительно так считал. Но, учитывая, каким истощенным был бедняга, Гарретт хотел удостовериться в том, что Буму хватит жизненных сил. Поэтому он расположился на холодном кафельном полу, том самом, который мыл, будучи подростком, и вел одностороннюю беседу с искалеченным псом о таинственной женщине, которую он только что совратил или которая совратила его. Честно говоря, он еще не совсем в этом разобрался.

Пора снова проверить, как там пес. Гарретт прошлепал босиком в виварий. Сначала его затуманенный мозг не мог уловить, что здесь изменилось. Найдите отличия, пронеслось у него в голове, когда он заметил три стодолларовые банкноты на подстилке, на которой должен был сидеть пес.

Эта пустая клетка потрясла его даже больше, чем когда он, проснувшись, не обнаружил девушки рядом с собой. Где-то в подсознании шевелилась уверенность, что она ни за что не уедет из города без Бума. Значит, ей придется задержаться — ведь собаке требовалось продолжительное время для восстановления здоровья. Но, похоже, его таинственная незнакомка думала по-другому.

Гарретт вздохнул. Сейчас она могла быть где угодно.

А он даже не узнал ее имени.

Мороженое. Хотя еще было рано, но после того, как она целый час помогала хромающему Буму обойти вокруг дома и через сад проникнуть в ее комнату, Рейчел заслужила немного мороженого. Иначе она просто не сможет пережить это утро.

А еще необходимо было позвонить Пэрис. Если когда-нибудь и выдавалось такое утро, когда Рейчел позарез нужна была ее лучшая подруга, то это было сегодня. Но если она позвонит до десяти, Пэрис, без сомнения, отречется от нее. Пока лучше позаботиться о мороженом.

Когда Бум улегся на пестром лоскутном коврике у кровати, Рейчел откинулась на пышные подушки, взяла телефон и набрала номер хозяйки мотеля.

— Шоколадное, ванильное или клубничное? — спросила миссис Келли после того, как Рейчел сообщила ей о причине своего звонка.

Надо отдать должное миссис Келли, она не выказала удивления по поводу того, что Рейчел заказала себе на завтрак.

— А у вас нет случайно мороженого от «Бена и Джерри»? — спросила Рейчел, понимая, что в таком городке, как Бремер, она должна за счастье почитать, если найдется мороженое местного производства.

Короткая пауза, потом:

— Могу вам предложить из своего личного запаса. Хотя я живу в провинции, это не означает, что я нецивилизованный человек.

Ну что ж, пока эта поездка просто изобиловала сюрпризами.

Рейчел встретила миссис Келли в холле, потом снова устроилась в постели, поставив банку с мороженым рядом на столик и прижав к уху телефонную трубку. В ожидании ответа Пэрис она сунула полную ложку замерзшего райского деликатеса в рот.

— Привет, это я, — сказала она, когда Пэрис ответила.

— В такую рань, — проворчала Пэрис.

— Уже десять. — Не совсем так, но, может, спросонок Пэрис этого не заметит.

— Все равно рано. По какому случаю ты меня разбудила?

— Мне кажется, Карл совратил меня прошлой ночью, — выпалила Рейчел прежде, чем успела убедить себя не сообщать этого подруге.

Тихий свист. Потом:

— Карл Маклин? Ух ты. Я так и думала, что ты не устоишь перед ним. — Пэрис помолчала. — Секундочку. Как это «кажется»? Тебя там не было, что ли?

Пэрис казалась одновременно удивленной и настороженной.

Рейчел снова положила в рот мороженое и помедлила с ответом. Прохладная и вкусная вторая порция начала таять на языке.

— Я имела в виду, что не могу сказать, кто кого совратил, я Карла или он меня.

— Это было… хорошо?

— О да, — признала Рейчел. Ее кожа покрылась мурашками при воспоминании о том, как он гладил и целовал ее. Она вздохнула. — Более чем хорошо.

— В любом случае ты должна испытать облегчение. То есть, я хочу сказать, он наверняка не думает, что ты та девушка, которую он знал в школе. А ты, похоже, освободилась от своего убеждения, что Карл — дьявол во плоти. Это может стать началом красивых отношений. Сохранить для тебя мои свадебные журналы?

— Мои планы пока не простираются так далеко, спасибо большое. — Рейчел снова охватило чувство вины. Долгие годы Пэрис советовала ей вернуться в Бремер и дать возможность всем увидеть, как она изменилась. Но Рейчел серьезно сомневалась в том, что она и Пэрис имели в виду под возвращением домой одно и то же. — Забыла сказать: он не знает, что я — это я.

Пэрис не издала ни звука.

Рейчел взяла последнюю дозволенную порцию мороженого, проглотила и бросила банку в мусорную корзину. В трубке по-прежнему молчали. Рейчел нахмурилась. Либо Пэрис была в шоке, либо каталась по полу от смеха.

Рейчел почувствовала, как ее лицо запылало. То, что казалось прекрасной идеей среди ночи, сейчас начинало выглядеть гигантской ошибкой. А почему, собственно, неожиданная эротическая встреча с роскошным мужчиной не могла показаться ей тогда хорошей идеей? Неужели надо было думать о том, что произойдет на следующее утро?

— О… это… бесподобно, — наконец выговорила Пэрис сквозь смех. — Только ты могла провести ночь с парнем, которого знала с детского сада, а он не имеет понятия о том, кто ты.

Рейчел ткнулась затылком в мягкое изголовье кровати.

— Спасибо, подруга. Я знала, что всегда найду у тебя поддержку.

— Прости, — сказала Пэрис. — Но ты должна согласиться, что это умора. Мужчины слюнки роняют, глядя на тебя, но ты никогда раньше не прыгала к ним в постель. И вот, когда ты это, наконец, сделала, ты забыла представиться.

Пэрис снова зашлась в смехе, и Рейчел нахмурилась.

— Я бы не слишком смеялась на твоем месте. У тебя самой были проблемы с мужчиной в не столь уж отдаленном прошлом.

Смех ее подруги стих.

— Я бы не сказала, что у меня с Девином были проблемы. Это не совсем так.

— Теперь уже не так, — согласилась Рейчел. — Но поначалу он устроил тебе веселенькую жизнь. — Она улыбнулась, вспомнив последнее лето.

Пэрис жила прекрасно, сочиняя шпионские романы и печатая их под псевдонимом «Монтгомери Александр». Но все расстроилось, когда откуда ни возьмись, появился Девин О'Мэлли и раскрыл ее псевдоним.

— Возможно, — сказала Пэрис. — Но в итоге я получила великолепного мужа и свежий заказ на книгу.

— Это правда. Но я все равно не считаю, что ты должна читать лекции на тему, как следует вести себя с мужчинами.

— Согласна. Ну, так кем он тебя считает?

Рейчел пожала плечами. На самом деле, кем? Потом вспомнила, что Пэрис не могла видеть ее.

— Никем, я думаю. Сначала я не хотела называть ему свое имя, а потом ушла прежде, чем он успел снова спросить.

Она улыбнулась, представив себе обнаженного Карла, свернувшегося на диване.

— Ну и ну, — наконец сказала Пэрис. — Кто бы мог подумать, что Бремер станет местом твоего грехопадения?

— Вот спасибо. Твоя помощь в такой критический для меня момент просто неоценима.

— Какой критический момент? Ты уже провела ночь с этим человеком. Просто скажи ему, кто ты, и кончай с этим.

Скажи ему. Она должна это сделать. Сказать ему и оставить кипеть на медленном огне от сознания того, что Белинда Рейчел Дин толкнула его прошлой ночью на край пропасти. И… очень жаль, малыш, но на этом все.

Ну, разве не сладкое наказание? Безусловно, если она хотела наказать саму себя. Рейчел провела руками по груди и животу, задрожав при воспоминании о ласковом прикосновении Карла. Она подавила вздох.

— Рейчел? — встревожено спросила Пэрис. — Ты чего-то недоговариваешь?

— Ничего. Правда.

Рейчел села прямо, словно хорошая осанка могла смягчить ложь. Они были подругами с незапамятных времен, и сейчас Рейчел была адвокатом Пэрис и ее литературным агентом. Держать что-то в секрете было трудно при их отношениях.

Но ситуация в целом была слишком сложной, и она не могла объяснить ничего Пэрис без того, чтобы не признаться в истинной цели своего возвращения в Бремер, а это Рейчел сейчас делать не хотела. Поэтому она перевела разговор на Пэрис, на предстоящую поездку Девина по издательским делам и на другие серьезные вопросы.

К тому времени, когда она попрощалась и повесила трубку, Рейчел поняла, что должна глубоко затаиться, если не хочет, чтобы Пэрис знала о ее плане. Она повернулась на живот и свесила голову с кровати.

— А ты бы как поступил, дружок? — Рейчел почесала Буму за ушами, и он поднял голову, открыл пасть и тихо подал голос. Тонкое выражение собачьего восторга. — Вот и я не знаю…

Она легко провела пальцем по его шерсти. Прошлая ночь была ошибкой. Приятной ошибкой, это правда. Но, тем не менее, ошибкой. Теперь у нее было две проблемы — что делать с Карлом и что делать со своим планом.

В душе она не сомневалась, что Карл снова захочет ее увидеть. По крайней мере, увидеть ту страстную ведьму, с которой он провел ночь. Честно говоря, Рейчел и сама хотела близости с ним больше, чем когда-либо хотела чего-либо. Она ощущала себя Евой. Вкусила от яблока, а теперь жаждала заполучить весь этот чертов плод.

Но она не могла. Все ее мысли были о Карле. Человеке, который, вероятно, когда-то долгими вечерами придумывал способы, чтобы посильнее помучить и унизить ее.

Даже если она изменилась, ну и что? Ему была нужна та женщина, с которой он провел прошлую ночь. Обольстительница Рейчел.

Она могла бы быть такой женщиной какое-то время, но рано или поздно Карл узнает прежнюю Белинду Дин, которая притворялась успешной и уверенной в себе все прошедшие десять лет.

А Белинда Дин была не той женщиной, которая нужна Карлу. Она не была женщиной, которая нужна хоть кому-то.

Нет, единственное, что ей оставалось, — это вычеркнуть Карла из списка, выполнить пункты плана относительно Джейсона и Дерека и возвращаться в Нью-Йорк. Ведь в каком-то смысле она уже одержала победу: заставила гормоны Карла разбушеваться. Она вспомнила несколько моментов вчерашней ночи и улыбнулась. Никаких сомнений.

Но конечно, она не ожидала, что одна ночь с Карлом заставит ее тело просить повторения. Не ожидала его ласковых слов, приятных манер, того, как ее сердце будет переворачиваться от одного лишь взгляда на него.

И что же теперь? Конец всем ее планам?

Ну, уж нет. Даже в таком городке, как Бремер, легко избежать нежелательной встречи с кем-то. Это вообще не проблема.

Она потрепала Бума по голове.

— Как ты думаешь? Я просто оставлю Карла в покое. А после того, как исчезну, его осенит, что таинственной незнакомкой прошлой ночью была не кто иная, как прежняя я. Ура! Я выиграла.

Пес заморгал и вытянул шею. Рейчел восприняла это как знак согласия.

В животе у нее заурчало, и она бросила взгляд в сторону почти полной банки с мороженым, которое теперь таяло в мусорной корзине.

— Ты голоден, дружок? Лично я умираю от голода. На туалетном столике стояла чаша с цветочной ароматической смесью. Рейчел высыпала сухие лепестки в пепельницу, вытерла чашу и насыпала Буму немного собачьего корма.

— Пойду, поищу настоящую еду. Когда вернусь, мы придумаем, как вывести тебя погулять, чтобы никто не заметил.

К тому же ей надо было придумать, как убедить миссис Келли в том, что в ее комнате не надо производить ежедневную уборку.

Рейчел надела джинсы и просторную футболку, волосы собрала в хвост. Конечно, не картинка из журнала «Вог», но, поскольку никто из ее жертв не станет крутиться возле этого мотеля, она решила, что такой наряд вполне сойдет.

Напевая единственную знакомую ей мелодию из фильма «Нью-Йорк, Нью-Йорк», Рейчел распахнула дверь и вышла в коридор. Стены были увешаны небольшими, написанными маслом картинами, что вызвало ее сдержанную улыбку. Кто бы мог подумать, что можно в стольких вариантах изобразить поле васильков?

Дойдя до середины коридора, она остановилась. До нее донесся голос миссис Келли из передней части дома.

— Карл Маклин, садитесь, пожалуйста. Вы же не завтракали еще.

Сердце Рейчел бешено забилось, а в ушах зашумело. Неужели он догадался, где она остановилась?

Она едва не бросилась опрометью в свою комнату, но любопытство одержало верх. Сначала она посмотрит на него, а потом вернется к себе. Прилично оденется, подмажется и к тому времени, когда Карл постучит в ее дверь, будет выглядеть, черт возьми, намного привлекательней, чем прошлой ночью.

Осторожно ступая, чтобы не заскрипел пол, Рейчел продвигалась по коридору, держась ближе к стене. Выйдя в холл, едва дыша, подкралась к двери в столовую и заглянула туда.

И ахнула. Там, за угловым столиком, сидел, потягивая кофе, не кто иной, как настоящая Жертва номер один. У нее пересохло во рту. О господи. Карл Маклин. Собственной персоной. Она не могла не узнать его.

Что делало неизбежным один вопрос: если это Карл Маклин, то с кем же она провела предыдущую ночь?