Ведьма и охотник (СИ)

Синее очертание

Это невозможно. Малфой должен был почувствовать ещё одного дроу в округе. Гермиона ошиблась. Он — единственный наследник своего рода, единственный оставшийся в живых. Мальчик был так похож на Драко, что тот не мог себе позволить блажь сомнений.

— Скорпиус, подойди ближе, не волнуйся, — Грейнджер протянула руку, и подросток подчинился. — Это твой старший брат.

Охотник не мог произнести и слова. Он чувствовал, что в жилах маленького дроу течет его кровь. Такую магию нельзя подделать, и её ни с чем не спутаешь. Острые уши и серые глаза, но кожа совсем другая. Не мертвенно-бледная, а скорее отдающая золотом, как у ведьмы. Происходящее казалось каким-то страшным сном.

По жилам растекалась Первозданная, которая тянулась к ребенку опутывающими нитями. В костях задрожало равновесие. Нет, так просто не может быть.

Скорпиус сделал несколько неуверенных шагов, а после, воодушевленный улыбкой Гермионы, сорвался со всех ног и крепко обнял Драко. Огромный поток тёмно-синей магии полился прямо на пораженного мужчину. Его Удел скрывался в мальчике лет тринадцати. Он ощутил, как вены наполнились равновесием.

Теперь Малфой полностью управлял чёрным колдовством, а в душе наступил долгожданный мир. Обнять в ответ не получалось, разум противился и отказывался принимать невероятную правду.

— Ты его задушишь, — Гермиона аккуратно взяла подростка за запястье.

— Теперь мы будем жить вместе? — в его глазах горела надежда и озорной огонёк.

— Иди скорее в дом, нам нужно с Драко поговорить.

— Сестра, я не хочу…

— Я сказала, иди в свою комнату, — жесткий ответ, почти приказ заставил Скорпиуса подчиниться.

Он слегка поджал губы и удалился, громко хлопнув дверью. Девушка тяжело вздохнула.

— Становится всё сложнее и сложнее его воспитывать. Характер у него явно не ведьминский, никакого уважения к старшим.

— Кто он? — первый вопрос, который сумел задать Малфой.

— Разведем костер на поляне, история очень долгая, — она щелчком пальцев подожгла сваленные в кучу дрова. — Присядь.

Мужчина опустился на дерево словно в тумане. Он только что обрел свой Удел и достиг равновесия. Увидел маленькую копию себя самого и соединился со своей имани. Если сейчас окажется, что он на самом деле не дроу, а морская нимфа, то Драко безоговорочно поверит в это.

— Я бы хотела показать тебе несколько воспоминаний, чтобы тебе было легче принять правду.

Она взмахнула рукой, и неизвестные тени заиграли в густой чаще. Дождь окончательно прекратился от одного взгляда оранжевых глаз. Гермиона выдохнула и начала рассказ, который окончательно изменил жизнь Малфоя.

— Моя мать была лесной, родившейся в ковене Северных ведьм в горах. Клан не придерживался устоев ценности людской жизни, убивая и кромсая каждого, кто попадался на пути.

Марево красных оттенков заиграло в темноте деревьев, отбрасывая тени тринадцати женщин. Ведьм в ипостаси. Опасные словно драконы, безжалостные словно грендели. Именно такими Драко себе их представлял. Именно так его учили.

— Однажды люди перестали бояться и обратились за помощью к дроу. Их вождь, Сигнус Блэк, следуя традициям и великому учению, решил помочь несчастным и отдал приказ лучшим воинам истребить ковен. У ведьм не было шансов выстоять против стольких хорошо обученных дроу. Они убили всех: одну за одной. Выслеживали и предавали огню. В последней вылазке Сигнус лично возглавлял отряд, чтобы уничтожить оставшуюся ведьму. Когда он разжигал под её ногами адский костёр, то услышал в хижине детский плач.

Совсем малютка, новорожденная девочка разрывала своим криком деревянные стены. Блэк пожалел дитя, ведь его возлюбленная жена, Друэлла, сама недавно подарила ему долгожданную дочь. Не все в клане приняли его решение с открытой душой и сердцем, но подчинились приказу своего вождя. Они нарекли девочку Беллатрикс, в честь яркой звезды. Сигнус растил родную и приемную дочерей в равных условиях, хоть и одна из них была лесной ведьмой. Обучал и дарил красивые платья. Друэлла со временем также приняла чужое дитя и полюбила не меньше, чем своё собственное.

Они были такими разными, такими непохожими друг на друга. Нарцисса с изящными руками и длинными белыми, словно снег в горах, волосами, а Беллатрикс обладала пышными черными кудрями и дьявольской улыбкой.

— Когда ты говоришь Нарцисса, то имеешь ввиду мою мать? — Драко знал ответ на этот вопрос, но хотел, чтобы Гермиона сказала «нет», чтобы развеяла невыносимую правду. Она была права всё это время. К этой правде он оказался совсем не готов.

— Да, я говорю именно о ней, — продолжила Грейнджер. — Однажды Нарцисса по неосторожности разбудила гураля. Огромный ледяной медведь едва не убил ее, но Белла спасла свою сестру, разрубив чудовище пополам. Они стали неразлучны и очень близки. Но в один прекрасный день Беллатрикс встретила мужчину, которого полюбила всем сердцем. Он был человеком, и тогда Сигнус и Друэлла устроили пышную свадьбу, отпустив дочь в далекие края. Она перестала зваться Блэк, теперь ее нарекали Лейстрендж. Через некоторое время у пары родилась девочка, Гермиона.

— Но у тебя другая фамилия, — не удержался Драко.

— Матерь всех монстров, теперь я понимаю, откуда в Скорпиусе столько нетерпения и сварливости. Ты дашь мне рассказать всю историю?

Мужчина сжал зубы и кивнул. Всё это казалось полным безумием. Каждое её слово вызывало отторжение.

— Люди прознали, что в деревне завелась ведьма, и испугались. Мой отец пытался убедить их, что мама не причинит им вреда, но разъярённая толпа не слушала. Они убили его, а Беллатрикс сбежала с маленьким ребенком. Род Блэков давно покинул леса, где раньше жил.

Как только Сигнус пал в бою с драконами, клан решил спрятаться в горах подальше от всего мира. Матери ничего не оставалось, как пытаться найти помощь у сестры, которая вышла замуж за Люциуса Малфоя, дроу благородных кровей. Они воспитывали сына и жили в огромном поместье. Нарцисса приняла сестру без разговоров, понимая, что не может её бросить на произвол судьбы. Мне было три года, когда мы встретились. Я помню благоухающие сады Мэнора, и как Нарцисса играла на скрипке.

Помню, как ты впервые получил маленькую метлу, как мы учились вместе рунам. Как ты заправлял мои пряди за ухо и срывал самые красивые розы, не боясь гнева собственного отца. Только мы были детьми и не могли видеть всего, что происходило за стенами поместья. Люциус и Беллатрикс… Они полюбили друг друга.

Их запретная связь свела Нарциссу с ума. Она старательно делала вид, что не замечает, как ее названная сестра подолгу задерживается в библиотеке с лордом Малфоем. Или же не знала ничего на самом деле. Не думаю, что такая сильная и красивая женщина смогла бы стерпеть измену супруга под крышей их дома. Все изменилось в тот день, когда твоя мать увидела Беллатрикс в ванной.

Её сильно округлившийся живот словно раскрыл Нарциссе глаза. Она все поняла и пришла в ужасающую ярость. Боль и отчаяние разрывало душу. Леденящий крик до сих пор звенит в моих ушах. Тогда я совсем не понимала, что произошло. Люциус уехал из мэнора охотиться в пустоши и не видел, как жена в приступе гнева уничтожает всю мебель в их спальне. Нарцисса понимала, что не сможет вернуть мужа, но и отдавать его сестре не собиралась.

Она призвала своего старого друга, Северуса Снейпа. Охотника на ведьм, чей кровавый след тянулся за ним липкой тенью. В письме твоя мать рассказала, что Беллатрикс колдовством заставила Люциуса вступить с ней в связь и теперь носит самое опасное чудовище в своем чреве. Единственный в своем роде ребенок ведьмы и дроу. Разумеется, Северус прибыл быстрее ветра. Слишком опасно, и цена за каждую секунду промедления могла быть непомерно высока.

— Я не верю ни единому твоему слову. Мой отец любил маму, он отдал за неё жизнь, — по лицу Драко поползли черные узоры.

— Ты хотел слышать правду? Тогда слушай, — поморщилась Гермиона. — Беллатрикс больше всего на свете желала защитить свое дитя. Она приняла ипостась и сражалась. Подпитываемая невероятной силой магии дроу, ей не составило большого труда уничтожить мэнор.

Белла крушила всё на своём пути и не смогла остановиться. Никто бы не смог. Такую силу невозможно контролировать. Снейп ранил ее барбарисовой стрелой. Она успела схватить меня и исчезнуть из пылающего поместья. Столько крови, столько криков… Самая страшная ночь в моей жизни. И в твоей тоже.

— Твоя мать уничтожила мою семью, а ты придумала красивую сказку, чтобы оправдать её, — Малфой был в ярости.

— Драко, это правда…

— Тогда докажи! То, что Скорпиус — дроу еще не значит, что весь этот бред произошел на самом деле.

— Хочешь еще доказательств? Не ты ли говорил мне, что я — твоя имани и судьба?

— Это было до того, как ты начала откровенно мне лгать прямо в глаза, притворяясь жертвой, — Драко выплевывал каждое слово.

— Тогда смотри, — Грейнджер резко подскочила и коснулась ладонями мраморного лица.

Сознание наполнилось ярким видением. Мужчина узнал место. Не мог не узнать. Посреди лабиринта из цветов стоял он сам, ему не больше пяти.

— Неужели ты и вправду думал, что я тебя не найду? — маленькая Гермиона громко засмеялась и тряхнула волосами.

— А я и не прятался. Погляди, кто здесь!

Карие глаза проследили за направлением руки. Он указывал пальцем на лунных тельцов, закутанных в широкую листву огромных кустов. Они мирно спали в разгар полудня.

— Не верю своим глазам! — Грейнджер прикрыла рот ладошкой. — Какие милые создания!

Драко смотрел на сияющую улыбку девочки с нескрываемой гордостью за себя, ведь ему пришлось долго и трепетно следить, куда направляются спать существа. Уже несколько недель подряд он вставал на рассвете, чтобы найти их гнездо.

— Как тебе удалось?

— Я ведь Малфой: если чего-то хочу, то обязательно найду способ получить это.

— Сколько самодовольства! — наигранно сморщила гримасу Гермиона. — Ты и вправду настоящий Малфой.

Мальчик взглянул на неё встревоженными серыми глазами, будто испугался, что она будет плохо о нём думать. На остром лице пролегла тень настороженности и задумчивости. Драко хотел ей сказать правду, но что-то его останавливало.

— Мама говорит, что нам придется уехать, — кудрявая ведьма нахмурилась. — Но я не хочу…

— Я тоже не хочу, чтобы ты уезжала! — выпалил дроу. — Ты — мой единственный друг и…

Её щеки окрасил розоватый румянец. Они могли обмениваться мыслями, иллюзиями и эмоциями. В старой библиотеке мэнора дети нашли легенду о первой имани, и красивая сказка становилась с каждым днем реальностью. Их связывала сила, противостоять которой не мог никто. И никто не смог бы разлучить их.

— Гермиона, я всегда буду рядом с тобой! — Драко достал небольшой нож, инкрустированный изумрудами. Он стащил его из комода матери несколько дней назад. — Мы не должны разлучаться… Если ты уедешь, я должен найти тебя!

— Но как это сделать? Я не знаю таких заклинаний, — тихо проговорила девочка.

Хоть дроу и ведьмы развивались намного быстрее людей, они были слишком малы, чтобы использовать порталы или что-то подобное.

— Дай руку.

Она смотрела на него с опаской. Боялась боли, которую еще не знала. Но горящие глаза Драко убедили её и вселили уверенность.

— Обещаю тебе всегда быть рядом. Если судьба разведёт наши дороги, клянусь, что сумею тебя отыскать, — он разрезал острым лезвием свою ладонь.

Несколько капель крови упало на землю. Малфой предлагал ей самый ценный дар, что только мог быть. Он хотел соединить родовую магию и связать своё бессмертие с ведьмой, которая уже бесстрашно протягивала руку, Их запястья связали красные нити, признавая клятву. Теперь их никто не сможет разлучить.

— Что будет, когда твой отец узнает об этом? Он накажет тебя? — Гермиона волновалась за дроу. Всегда переживала в первую очередь за него и несчетное количество раз брала вину на себя за его проделки.

— Мне всё равно, — на мраморном лице поползла язвительная улыбка.

Картинка начала резко меняться. Сад и мэнор проваливалось в мутные воды воспоминаний, измельчаясь и исчезая. Медленно сквозь пелену густого тумана начал проявляться черный замок. Кразран-Борвель.

Место, где Малфоя перекраивали в опасного охотника. Отбивали руки, чтобы те не знали жалости. Ломали кости, чтобы они становились сильнее и крепче. Резали кожу, пока та не станет грубой, как его собственное сердце.

В видении ему было около двенадцати. Он лежал на холодной подстилке в темной комнате, за окном валил снег. Драко не двигался. Закатанные глаза и слегка дрожащие кисти говорили о том, что подросток находится в каком-то другом мире.

— Я знаю, что связан с тобой… Но я не помню, как тебя зовут. Расскажи мне, кто ты, — его ломающийся голос разрезал тишину и отлетал от каменных стен.

— Если бы у меня была сотня жизней, я бы отдала их всех за твою одну.

Гермиона. Каждое слово словно ядовитый кинжал. Она рассказывала их историю раз за разом, а Малфой все чаще забывал. Месть наполнила его сердце. Тренировки, обучение, бесконечная вереница зелий изменяли сознание дроу. И когда Первозданная проявила себе в полной мере в четырнадцать лет, он перестал слышать Грейнджер. Закрылся от неё. Бросил.

— Теперь ты знаешь, — ведьма убрала руки с острых скул, возвращая охотника в реальность.

— Что было дальше? — ему необходимо услышать историю до самого конца.

— Раненая Беллатрикс родила сына недоношенным в Драконьих горах, а после умерла от барбарисового яда. Я не смогла её спасти, слёзы душили меня, но надежда оставалась, ведь у меня был ты, — она сжала руки в кулаки. — Кузнец нашел нас, когда копался в пещерах в поисках руды. Ему стало жаль бедных сирот, и он вырастил меня и Скорпиуса, Только вот… В пять лет у него начали происходить сильные выбросы магии.

Геральд Грейнджер испугался. А кто бы не испугался? Потерянные дети оказались вовсе не людьми. Он построил этот дом и отвел нас сюда. Мы пережили много голодных зим и бедных лет, и твой голос всегда поддерживал в моем сердце огонь. Но в самый суровый холод ты забыл обо мне. Нарушил данную клятву. Отрекся. И начал убивать всех ведьм на своем пути.

— Прости… — только и смог сказать Драко.

— Когда я узнала, что Поттер ищет тебя, то подстроила нападение. Ты должен исполнить свой долг и помочь Скорпиусу. Ему вот-вот исполнится четырнадцать. И я не смогу помочь ему с Первозданной.

— Это он подослал дракона? — догадка оказалась безумной.

— Он первый ведьмак-дроу. Единственный. Ему подчиняются все лесные чудовища, в том числе и оборотни, поэтому Блейз не смог тебя предупредить. Драко, послушай… Как только люди узнают о нем, то сделают всё возможное, чтобы убить.

Пожалуйста, забери его. Защити. Обучи всем тонкостям своего искусства. Не дай им уничтожить Скорпиуса, — Гермиона почти умоляла. — Он ведь твой брат.

— Это он убил тех семерых мужчин? Если да, то…

— Нет, он здесь не причем. На его руках нет крови. Сделай так, чтобы не было и впредь.

Вся скопленная боль в груди Малфоя требовала выхода. Он уже управлял Первозданной и был готов выпустить её наружу, не боясь причинить никому вред. Столб сияющей синей магии вырвался наружу. Огромная волна разнеслась по лесу, освещая каждую ветку. Теперь Драко знает правду. Теперь В его сердце не было пустоты и ядовитой мести. Только чувство вины.

— Потрясающе, — они не заметили, как Скорпиус вышел из хижины и восхищенно наблюдал за выбросом Первозданной. — Покажи еще раз!

В серых глазах подростка сквозил неподдельный интерес и искренняя радость. Он быстро подбежал к старшему брату и выбросил руку вперед. Над их головами загорелись звезды в темно-фиолетовом облаке.

Несколько птиц запело, словно было раннее утро, а не поздняя ночь. Мальчик невербально призвал лук и наполнил стрелу магией, но та не подчинялась. Тисовое дерево задребезжало, и тетива была готова вот-вот лопнуть.

— Остановись, ты еще не готов, — Гермиона сделала несколько шагов вперед. — Ты можешь пораниться!

— Я уже взрослый!

— Я же сказала…

— Хватит, — Драко перехватил ведьму и крепко сжал её руку. Та лишь гневно стрельнула в него глазами, а охотник повернулся в сторону подростка. — Неправильно стоишь. Между ступнями больше расстояния, чем должно быть. Спину ровнее, и считай удары сердца. Я помогу.

Малфой отпустил Грейнджер, не обращая внимания на искаженное гневом лицо.

— Вот так. Стрела — это продолжение твоей руки. Сначала закрой глаза. Слушай… Доверься чутью. Вдох, выдох. Ровнее, — он направлял Скорпиуса, поддерживая его неконтролируемую Первозданную. — Ты должен услышать свою цель, прежде чем увидишь. Почувствуй, как чары наполняют твои пальцы, но не выпускай их. Дыши спокойно.

По резному луку пронеслась тонкой струйкой сильная магия, наполняя дерево без остатка.

— Молодец, — продолжил Драко. — Оставайся сосредоточенным. Теперь открой глаза. Посмотри на свою цель. Ты должен увидеть огромный дуб, до него футов сто. Но не глазами…

— Кажется, я понял… — Скорпиус восторженно улыбнулся. В серых глазах светились оранжевые прожилки, как у лесной ведьмы, а на лице проступили черные узоры, как у дроу.

— Тогда отпускай стрелу, — мужчина отошел, давая возможность подростку сделать выстрел самому.

С оглушительным свистом она пролетела через чащу, и острый наконечник глубоко воткнулся в кору дерева. Перья на другом конце светились синим пламенем.

— Ты видела? Гермиона, ты видела? У меня получилось! — Скорпиус запрыгал от радости.

— Потрясающе! — мягко улыбнулась девушка.

— Я хочу еще! Драко, покажи еще раз! Мы должны поохотиться на драконов! Обещаю, что не буду использовать ведьмину магию!

— На сегодня достаточно! — Грейнджер выгнула бровь. — Нам всем нужно отдохнуть. Сегодня был сложный день. А тебе, молодой лорд, давно пора спать.

— Я не ребенок, — насупился Скорпиус.

— Гермиона права, — тихо проговорил Малфой. — Завтра утром мы отправимся в лес, но не охотиться. Для начала ты должен приручить своего гиппогрифа.

— Мать всех монстров, ты слышала? Драко обещал, что у меня будет свой гиппогриф! Не могу дождаться, когда наступит утро! — вокруг него горела Первозданная.

Слишком много эмоций. Слишком сильный дроу, который ко всему прочему оказался еще и ведьмаком.

— Живо в постель! — Грейнджер была непоколебима.

— Да, моя госпожа, — подросток поклонился в язвительном реверансе, но все же отправился в хижину и закрылся в своей комнате.

— Это у него от Малфоев! — девушка обернулась на улыбающегося охотника.

— Ты о невероятных глазах и необыкновенной силе?

— Я о упрямстве и дерзости!

— Не будь занудой, Грейнджер. Делаешь из него младенца, а он уже давно не нуждается в пелёнках, — ухмыльнулся дроу.

— Это я растила его все годы, и мне решать, что он будет делать, — крылья ее носа раздувались от нескрываемого гнева. — Я делала всё, чтобы его защитить, и теперь…

— И теперь ты не одна. Мы вместе поможем ему и сумеем оградить от всего мира, только дай парню хотя бы подышать без твоей помощи.

— Драко, я хотела тебе сказать…

— Гермиона, пойдем домой. За сегодня столько всего произошло, что нам обоим не помешает передышка. Мы можем закончить наш разговор завтра, — он приложил большой палец к её губам. — Рядом с вами я обрел равновесие. Нашел путь к Первозданной.

Ведьма печально улыбнулась и легко поцеловала холодную кожу охотника. Он заслужил немного спокойствия, прежде чем узнает всю правду до самого конца.

Впервые Драко спал так спокойно и умиротворенно. Утро наполняло каждую клетку гармонией. Сил не хватало, чтобы открыть глаза. Он видел какой-то дивный сон с поющими птицами и мягко льющимся ручейком.

Грудь размеренно вздымалась, а руки лежали неподвижно на постели. Прозрачная едва уловимая нега накрывала с головой и будто обволакивала. Словно путами связывая его расслабленное тело.

Здесь так хорошо и тихо, что уходить и просыпаться совсем не хотелось. Мягкая трава щекотала ступни, а легкие наполнял аромат лесных цветов. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Драко, — охотник сквозь сон услышал свое имя.

Нити потрясающего видения связывало его всё сильнее. Никак не оторваться и не сбежать.

— Драко! Проснись! — голос звучал жестче и настойчивее.

Малфой пытался скинуть с себя путы волшебного сна, пытаясь найти того, кто кричал и хотел достучаться. Это магия. Кто-то заколдовал его.

— Пожалуйста, ты мне нужен!

Мужчина разрубал колдовские узоры, чтобы прийти в себя. Выйти из зачарованного видения оказалось не так просто. Наконец, он открыл глаза. Перед ним стоял испуганный Скорпиус, на лице которого застыла маска отчаяния.

— Это всё не по-настоящему, — пробормотал охотник и проснулся окончательно. — Что с тобой? Что произошло?

— Волшебники нашли нас. Гермионы нет. Скорее всего, она наколдовала глубокий сон, чтобы защитить…

Малфой подскочил с кровати и быстро оделся. Он пытался почувствовать, где находится ведьма. Искал её след, словно нюхлер драгоценности. От магии задребезжали стекла.

Чутье дроу рыскало, изучая каждый дюйм местности, чтобы обнаружить, что случилось с имани. Времени не так уж и много. Форма, латы, лук, стрелы и меч.

Драко проклинал себя за то, что не дал Грейнджер рассказать всё, что она хотела, до самого конца. Она знала, что ей грозит опасность. Или догадывалась, а охотник упустил шанс уберечь её.

— Я чувствую их, они у Драконьих гор. Там, где я прятался, пока ты был здесь. Местные девочки носили мне еду, и я… — подросток тараторил так быстро, что мужчина едва успевал улавливать информацию.

Скорпиус был в ужасе. Страх сковывал движения, что и понятно в его возрасте. Он не знал битв и жестокости людей. Гермиона защищала брата всю свою жизнь, ограждая от человеческой ненависти и лютой злобы. И даже сейчас приняла весь удар на себя, отправившись разбираться с незваными гостями в одиночку.

— Сколько?

— Я … Я не знаю!

— Скорпиус, сосредоточься, — Малфой дернул его за плечи. — Что ты видишь?

Его глаза засветились оранжевым, а на лице выступили колдовские узоры. Он запрокинул голову и как будто принюхался.

— Много, не меньше сотни, может две. Я чувствую волшебников, чародейку, чернокнижника… Они готовят погребальный огонь. Гермиона не сопротивляется…

Драко этого было достаточно. Он резко затряс мальчика и вывел из затуманенного состояния.

— Спрячься в подвале. Если тебя найдут — не нападай, просто беги.

— Но я же…

— Я вытащу её, обещаю, но не смогу защищать вас обоих одновременно. Не заставляй меня выбирать, — жестко отрезал Малфой.

— Я могу помочь! — Скорпиус не собирался сдаваться. — У меня достаточно силы, чтобы…

— Чтобы что? Убить их всех до одного? Даже не думай. Ты знаешь правила, стоит тебе один раз вкусить плоть, и ипостась, подпитываемая магией дроу, уничтожит все, что тебе так дорого. Ты станешь чудовищем!

— В этот раз я не собираюсь прятаться, как трусливая огневица! Она — моя сестра, и я хочу… — выпалил подросток.

— Что значит в этот раз?

На лице Скорпиуса пролегла тень злости на самого себя. Проговорился. Явно сказал лишнее, и теперь не выпутаться. У Драко оставалось мало времени, но ему необходимо было знать.

— Говори!

— Семеро мужчин… Они загоняли молодняк единорогов. Хотели добыть волосы и все остальное. Одного сильно ранили, он истекал кровью и в итоге погиб. Остальные жались к острым скалам. Я был там, в Драконьих горах, пытался взять под контроль Первозданную.

Это священные создания, самые чистые на земле. Мне пришлось заступиться и позволить им сбежать. Но волшебники… Они связали меня и пытали огнем, но я не атаковал, потому что…

Я знаю правила. Ими двигало чувство страха. Мне казалось, что если не сопротивляться, то мужчины отступят… Ошибка. Волшебники хотели убить меня, но Гермиона вмешалась. Разорвала на куски без тени сомнения.

Малфой закрыл глаза и тяжело выдохнул. Поэтому она ушла, поэтому хотела, чтобы Драко позаботился о брате, поэтому наложила защитные чары на дочерей ведьмы, связав их с ковеном, но не с собой. Грейнджер должна умереть, потому что отняла чужие жизни.

— Она ела чью-то плоть?

— Нет, Гермиона смогла сдержаться… Понятия не имею, как ей это удалось. Она даже увела меня прочь с проклятого места, чтобы я не сорвался.

Охотник погладил рукоятку меча и кивнул. Для него будто все стало предельно ясным и точным.

— Скорпиус, ты должен защитить остальных ведьм, которые могут остаться без покровительства Грейнджер. И если понадобиться использовать Первозданную, — серые глаза блеснули. — Не сомневайся ни на мгновение. С остальным я разберусь!

— Драко, пожалуйста…

— Кроме тебя у них в эту минуту нет никого. Кто-то должен охранять лес и всех, кто еще не стал чудовищем. Ты говорил, что уже не ребенок. Тогда принимай решения как взрослый.

Подросток отвернулся в сторону, осознавая правду жестокого мира, где долг и ответственность могли перечеркнуть привязанности и семейные узы.

— Я позабочусь об остальных, а ты беги, спаси мою сестру!

Малфой в последний раз взглянул в горящие глаза мальчика и вихрем вылетел из хижины. Он бежал быстрее ветра, ведомый сильной связью и подгоняемый страхом за девушку. За свою единственную. За имани.

Стоило ему пересечь границы владений ведьмы, как он тут же перенесся прямо к поляне у подножия Драконьих гор. Гермиону привязали к столбу, и Поттер направлялся к поленьям под её ногами с горящим факелом. Драконоборец выжил и теперь был готов совершить правосудие.

— Не делай этого! Она не причиняла никому зла! — охотник узнал голос Дафны, которую держали несколько рослых мужчин. — Умоляю, остановись!

— Милая, успокойся! — Пэнси пыталась привлечь внимание девушки.

Драко окинул взглядом толпу. Столько местных волшебников, словно вся деревня пришла для казни. Не меньше четырех сотен. Несколько лиц были для мужчины слишком знакомыми. Теодор Нотт, чернокнижник и опасный охотник. Маркус Флинт, вампир-полукровка. Северус Снейп, сын вейлы и оборотня.

— За убийство наших братьев мы предаем тебя священному огню! — Поттер игнорировал вырывающуюся Гринграсс. — Ты заплатишь жизнью за то, что сделала с ними, чертова ведьма!

Гарри уже опускал горящий факел на сухую траву, как стрела с оглушительным свистом разрезала воздух и воткнулась прямо в его запястье. Магия дроу мгновенно погасило пламя, а протяжный крик драконоборца оглушил толпу.

— Отойди от неё, — Драко вышел из рощи.

— Матерь всемогущая, это же Белая тень…

— Он жив… — волшебники начали перешептываться.

Снейп быстро зашагал в сторону ученика, но тот лишь остановил мастера рукой. Малфой прошел мимо, будто никого не замечал и подошел к связанной Гермионе, глядя ей прямо в глаза.

— Хотела повеселиться без меня? — в серых глазах полыхнул недобрый огонёк.

— Он в безопасности? — почти беззвучно проговорила девушка.

Охотник кивнул и принялся развязывать путы.

— Ты что творишь? — Поттер с силой выдернул из кровоточащей раны наконечник.

— Стой, где стоишь, иначе следующая стрела проткнет твой глаз.

— Драко, вспомни кто ты. Мы убиваем… — Северус одним жестом удержал драконоборца от потока брани и негодования.

— Чудовищ, мастер. Мы убиваем чудовищ, но эта ведьма… В ней больше чистоты и человечности, чем во всех вас вместе взятых, — Драко помог ей слезть с помоста.

— Она убила семерых мужчин. И призналась в содеянном! — выгнул бровь Тео.

— Триста девяносто четыре. Стольких убил я. Может, попробуешь меня привязать к погребальному столбу?

— Драко, они правы… Ты не знаешь, но я действительно сделала это. И по правилам ковена должна умереть.

— Я всё знаю, имани, — мужчина заслонил её от толпы и бросил беглый взгляд. — За тебя я буду биться до конца.

Северус рассматривал пару пораженным взглядом. Он просто не мог поверить, что дроу нашел свой Удел в… Лесной ведьме. Уму не постижимо. Невозможно.

— Скажи мне, Поттер, тебе известно, какое наказание ждет тех, кто попытается пролить кровь единорогов?

— Это тут причем?

— Твои братья… — Малфой выплюнул последнее слово с жгучей ненавистью. — Убили одного. И понесли заслуженное наказание.

— Ты лжешь! — Гарри едва не бросился на охотника.

— Чародейка лижет твои пятки. Пусть проверит: говорю я правду или нет.

— Паркинсон! — драконоборец крикнул в толпу. — Сделай милость, покажи всем, что сегодня вместе с лесной умрет и дроу за свою наглую ложь!

Пэнси сделала несколько неуверенных шагов и начала колдовать. Перед глазами возникла картина событий из вихря листьев и рунической магии, где волшебники загоняли единорогов. Бег, рев, движение. Светловолосый мальчик, огонь, крики. Ведьма, когти, кровь. Драко сказал правду. И лицо Гарри помрачнело словно грозовое небо.

— Так это правда… — он тяжело выдохнул, и желваки заиграли на его скулах.

— И что? Плевать на всё это! Слышите?! Мой отец погиб! Эта тварь убила его своими погаными когтями! Вчера он испустил последний вздох от её зубов, а завтра могут умереть другие! — один из волшебников вырвался вперед. Он хотел отомстить. — Ваши жены, ваши дети! Ведьма должна сдохнуть!

Толпа яростно загудела. Поттер пытался успокоить разъярённых и до смерти напуганных людей.

Малфой двигался назад, прикрывая собой Гермиону. Слишком много противников. Им не выстоять в неравной битве. Он почувствовал, как метка Мораны исчезает на его плече.

Драко спас Грейнджер. Чары прошли последний круг и замкнулись. Совсем недавно мужчина отдал бы всё, что угодно, чтобы уничтожить ведьму, а сейчас был готов убить всех до одного, лишь бы сохранить ей жизнь.

Расстояние между ними быстро увеличивалось. Он хотел дать шанс смертным отступиться. Передумать. Дать драконоборцу больше времени. Теперь их разделяло по меньшей мере пятьдесят ярдов.

Поттер как мог пытался успокоить волшебников, которые были готовы снести всё на своём пути. Что-то кричал. Махал руками. Бесполезно. Похоже, что сегодня прольется много крови.

Неожиданно по левую сторону от Драко переместился Тео.

— Я с тобой, брат! И последую даже на смерть.

Малфой положил руку на плечо друга и взглядом поблагодарил за сделанный выбор.

— Давно пора показать людям их место, — проговорил Маркус, хитро улыбаясь.

— Мисс Грейнджер, боюсь, что я вам задолжал, — Северус кивнул, появившись прямо перед ведьмой. — Если Драко вас выбрал, значит, история с Нарциссой не так однозначна, как я предполагал.

Четверо охотников и одна лесная против четырех сотен. Похоже, что смерть протягивала к ним свои костлявые руки. Противников слишком много, но когда это останавливало?

Пэнси оглядывала толпу с нескрываемым ужасом. Волшебники были готовы убить кого угодно, даже не пытаясь подавить жажду крови. Она медленно шла в сторону тех, кто был ей ближе, чем люди. Полукровки. Чудовища.

— Вонь какая! Паркинсон, ты бы хоть помылась что ли! — из-за леса вышла Астория в сопровождении взрослых членов стаи. Блейз язвительно усмехнулся.

— Куда же мы без псов, — чародейка театрально отвернулась. — Щенки в безопасности?

— Да, — тихо произнесла Тори. — Они со Скорпиусом. Как и остальные…

— Скорпиусом? Это кто?

— Узнаешь, если выживешь.

Теперь их было двадцать. Двадцать монстров. Недостаточно, чтобы противостоять такой армии.

Поттер все ещё пытался призвать своих людей к голосу разума, но те безразлично пропускали его слова мимо ушей. Они хотели войны. Хотели смерти. Гвалт и дикий рев заполонил местность.

Драко посмотрел на всех, кто стоял рядом с ним. Оборотни, охотники, ведьма… Готовые умереть за свободу и традиции. И если сегодня — их последний день, то об этой битве должны слагать легенды.

Волшебники натянули тетиву заколдованных стрел. Один из них воткнул нож прямо в шею драконоборца, убив его одним точным ударом. Похоже, что им надоело слушать призывы успокоиться и уйти домой.

Малфой достал лук и наполнил его до краёв Первозданной. Его семья приготовилась атаковать. Да, именно семья. Стоявшие бок о бок, смотрящие без страха в лицо смерти.

Неожиданно между двумя противниками переместилась Дафна.

— Не стрелять! — самопровозглашенный предводитель отдал приказ. Похоже, это он убил Поттера. И что девушка была для него особенной. — Я сказал, не стрелять!

Гринграсс хотела предотвратить бойню. Её сил не хватало даже на починку крыши, но она смело выбежала навстречу опасности. Люди притихли. Чудовища тоже.

— Умоляю, не нужно! Мы должны жить в гармонии! Никакие законы не были нарушены! Все произошло согласно многовековым традициям! — девушка кричала, пытаясь воззвать к голосу разума. Обеих сторон. — Не все монстры — кровожадные убийцы, как и не все волшебники — святые существа! Не развязывайте войну, которая всех погубит!

На лицах деревенских промелькнуло сомнение. Будто слова почти беспомощной знахарки пробудили в их сознании луч понимания. Отблеск принятия. Марево надежды.

— Каждая жизнь — бесценна, будь ты оборотень или драконоборец! Заклинаю вас, не нужно… — стрела пронзила её грудную клетку.

Изо рта потекла тонкая красная струйка. Неопытный мальчишка не удержал тетиву и оборвал жизнь Гринграсс. Он сделал это случайно, но было уже не важно. Ему было от силы лет шестнадцать, и на его лице появилась устрашающая гримаса ужаса и отчаяния.

Астория завыла пронзительным ревом, а Паркинсон ринулась навстречу с горящими глазами, из которых лились слезы. Тео едва успел перехватить чародейку, крепко прижав её к себе. Она пустила по своей коже ослепительную молнию, и Нотт едва мог сдержать в своих объятиях сквозь боль, дробящую кости. Нельзя нападать. Смертные только этого и ждут.

— Убейте всех! — волшебник взмахнул рукой, отдавая приказ к атаке. Для него все уже было решено.

По земле раздался топот могучих лап огромных волков. Они чувствовали боль Астории, её разъедающий крик звенел в их ушах. Оборотни неслись на всех парах, чтобы отгрызть голову проклятым людям, которые были виновны в смерти Дафны.

Гермиона приняла ипостась, обнажая острые когти. Оранжевые глаза метали молнии. Она двигалась плавно, будто хотела подпустить противников ближе. Словно вела свою тактику боя, прикрывая остальных.

Огромная волна стрел вырвалась вперед. Не меньше ста наконечников летело прямо в чудовищ. Маркус наколдовал щит невероятных размеров, чтобы сдержать удар. Флинт отлично держал оборону и, наверное, знал все заклинания, способные создать волшебный барьер.

Малфой вытащил меч, в котором дребезжала Первозданная. Лезвие разрубило смертного на куски одним движением. Второго. Третьего.

Земля окрасилась в багряно-красный цвет, а скалы задрожали от предсмертных криков. Люди, охотники, оборотни. Все смешались в кровавую мешанину.

От зеленого луча, вырвавшегося из чьей-то палочки, пал волк. Драко обернулся и пропустил удар. Теперь из его плеча торчал кинжал. Палящая боль растекалась по телу, обостряя все чувства. С огромным усилием он вытащил лезвие, чтобы магия исцелила разорванную рану.

Гермиона проткнула когтями насквозь нападавшего и вырвала ему печень. В человеческих глазах застыл ледяной ужас, и мужчина упал на колени. Ведьма полоснула его шею, разрезая артерию.

— Ты цел? — Грейнджер беспокоилась о дроу.

Тот лишь кивнул, слегка улыбаясь. Даже в разгар битвы она в первую очередь переживала о нем.

Малфой окинул глазами поле боя. Он искал того самого, кто отдал жестокий приказ. Того, кто больше всех заслуживал смерти. Серые глаза заметили лежащую на земле чародейку.

Из ее груди торчало по меньшей мере три стрелы. Рядом истекал кровью Маркус, из последних сил отбивая лучи проклятий, что летели в его сторону.

— Не отступать! Стоять насмерть! — голос Северуса раздался так громко, что едва не оглушил Драко.

Столько мертвых. Истерзанные тела в неестественных позах. Столько смерти. Малфой увидел главаря, который загнал Асторию в ловушку. Та едва держалась. Блейз погиб и не мог ей помочь.

Дроу натянул тетиву. Выровнять дыхание. Наполнить магией каждую щепку в дереве и металле наконечника. Один взмах ресниц, и стрела летела быстрее ветра.

Мужчина упал замертво. Точное попадание прямо в цель. Рядом раздался крик. Это была Гермиона.

— Нет! — Драко увидел, как из ее спины торчит рукоятка.

Она прикрывала его, дав возможность сделать тот самый выстрел, который отнял жизнь волшебника, начавшего войну,

Ведьма завалилась на бок, и из её рта потоком хлынула кровь.

— Имани! — Малфой опустился перед ней на колени и лихорадочно думал, как ей помочь.

Оранжевые глаза приобретали карий оттенок. Жизнь покидала Грейнджер, медленно вытекая из раны.

— Нет, не смей! Не смей умирать!

— Защити Скорпиуса, — она шептала, кашляя и задыхаясь.

Драко чертил исцеляющие руны, пытаясь спасти. Барбарисовый яд распространялся слишком быстро.

Колдовской узор мог выиграть немного времени, но ведьма все равно угасала, теряя свою силу. Он должен был защитить её. Должен был быть рядом.

— Умоляю, не покидай меня!

— Если бы у меня была сотня жизней, я бы отдала их все за твою одну.

Охотник прижал тонкую руку к своему лицу, отдавая собственное бессмертие. Только бы помогло. Только бы она выжила.

Слабая улыбка коснулась нежного лица. Грейнджер подняла глаза, чтобы посмотреть на него. В последний раз.

Из её груди вырвался вздох.

Сердце перестало биться.

Ведьма умерла.

Драко почувствовал, как острая боль разрывает легкие. Он наполнился отчаянием и яростью. Волшебники должны ответить за ее смерть.

Они должны сдохнуть и страдать так, что мучениям не будет конца и края.

Малфой собирал всю Первозданную до капли. По мраморной коже поползли узоры, а глаза стали полностью черными. Он отдаст всю свою силу и собственную жизнь, но заставит людей поплатиться.

— Хватит! — ломающийся голос откуда-то из леса.

Скорпиус вышел из-за деревьев и ударил ладонью по земле, пуская огромную трещину и разделяя воюющие стороны. Зияющая дыра разверзлась. На мгновение битва прекратилась, и все взоры обратились на стоящего поодаль мальчика. От магической волны Драко упал на одно колено.

— Меня зовут Скорпиус Малфой, я сын лесной ведьмы и тёмного дроу. Я могу убить вас всех щелчком пальцев, призвав драконов и всех тварей, которых вы так боитесь.

Волшебники переместились и направили палочки в сторону подростка. Первый луч он отразил с такой легкостью, что люди тут же спустили лавину проклятий. Но они отскакивали от него словно камешки от огромных гор.

— Моя сестра, которую вы убили, вырастила меня и научила всему. Каждая жизнь бесценна. Остановите войну.

— Что ты можешь предложить нам? Думаешь, мы не знаем, что умрем? Мы знаем. И утащим вас за собой в ад, чтобы наши дети были в безопасности! — выкрикнул кто-то из толпы.

— Я вам предлагаю жизнь вместо смерти, — Малфой сделал несколько шагов вперед.

Он вытянул руки вперед, и из ладони потянулся невероятный свет.

— Surge!

Поток магии вливался во всех погибших и умирающих. С помощью ведьминых чар он отдавал свое бессмертие дроу, возвращая к свету убитых. Колдовство затягивало их раны и вдыхало в мертвые тела жизнь.

Люди переглядывались между собой, обмениваясь удивленными и непонимающими взглядами. Павшие вставали и жадно глотали воздух.

Смертные. Оборотни. Охотники.

Высшая магия исцелила и оживила всех. Скорпиус упал на колени, чувствуя ужасную слабость. Теперь в нем не осталось ничего от темной магии дроу.

— Равновесие… Мы должны соблюдать его законы.

Главарь деревенских не собирался этого делать и бежал вперед, чтобы убить подростка. Драко бросился наперерез и замахнулся мечом, но клинок Поттера пробил грудную клетку мужчины.

— Ты предал нас… — драконоборец толкнул тело вперед и обратился к Скорпиусу. — Я не знаю, откуда ты взялся и что ты такое, но за спасение наших жизней мы в неоплатном долгу перед тобой.

Гарри склонился в знак благодарности и уважения. Ожившие волшебники один за другим опускали головы или падали на колени. Астория обняла Блейза, едва сдерживая слезы, а Маркус помогал встать Паркинсон, которая глазами выискивала Дафну.

Гринграсс дрожащими руками вытащила из кармана какие-то травы и приложила их к голове Грейнджер. Ведьма лежала неподвижно.

— Что ты хочешь в уплату долга? — Поттер обратился к подростку.

— Мира. Соблюдения законов. Закончить кровопролитие раз и навсегда!

— Будь по твоему, — Гарри развернулся к местным. — Возвращайтесь к своим женам и детям. Помните, что дышите только благодаря полукровке, который мог вас убить, а вместо этого спас. Отныне и навек убийство монстра, не пролившего крови и не вкусившего плоть, будет караться смертью!

Поттер вытянул руку и сделал глубокий надрез. Волшебники повторили за ним ритуал и принесли собственные клятвы. Связанные кровью и магией, они приняли новый закон.

— В другой деревне живут люди, которым моя сестра помогала и оберегала. Они чтят традиции Морены и могут рассказать твоему народу всё, что нужно.

Гарри кивнул и повел своих людей прочь с битвы. Волшебники медленно брели домой, а Малфой прислонил ухо к груди Гермионы.

Она все еще не дышала. Сердце не билось. Почему смерть не отпустила её? Почему Грейнджер была единственной, кто не вернулся к свету?

Малфой прижимал девушку к себе, пытаясь согреть и отдать собственное бессмертие. Не получалось. В нем не было ведьминых чар, а Скорпиус отдал всю магию дроу, не оставив себе ни капли.

— Драко… — тихо позвал его Северус.

— Я не собираюсь сдаваться! Я должен её спасти!

— Она умерла… Слишком поздно.

Охотник лишь сильнее сжал хрупкое безжизненное тело в объятиях. Нет. Просто нет. Он выдохнул и пустил по пальцам Первозданную в перемешку с бессмертной магией. Малфой вытащит её любой ценой. Даже если для этого придется умереть самому.

— Что ты делаешь? Ты не выдержишь такого количества чар! — Снейп дернул ученика за плечо, но тот лишь отмахнулся.

— Она — моя имани. Без неё — нет меня.

Колдовство бурлило и вырывалось наружу, выжигая раны на теле дроу. Он горел, чтобы вырвать ведьму из ледяных лап смерти. Ведьминой магии, которая бы смогла его уберечь от адского пламени, в нем не было.

Синий столб волшебства накрыл их мощным потоком. Драко не прекращал. Обжигающая золотая нить кромсала его на части, причиняя невыносимую боль. Ради той, что заставила посмотреть на мир другими глазами. Что привела его к равновесию. Что захватила его душу.

Поток оборвался, и Малфой закрыл глаза. Без неё вся вселенная погружалась во мрак и отчаяние. Не было даже слабого лучика надежды в этой беспроглядной тьме. Тихие всхлипывания Скорпиуса разрезали гнетущую тишину.

— Если бы у меня была сотня жизней, я бы отдал их все за твою одну, — прошептал Драко.

Боль наполнила каждую клетку, выгрызая огромную дыру внутри. Чернота застилала разум

Малфой почти утонул в сумеречном болоте утраты и горя, когда услышал то, что заставило его широко открыть глаза.

Два слабых стука сердца.