Ведьма по назначению

— А раньше вы использовали переход? Бывали в других мирах?

— Лишь дважды. Бьянна показала мне и еще двоим моим коллегам, как действуют артефакты. Должен признать — это ошеломляюще. Но Бьянна предупредила: все не так радужно, как может показаться на первый взгляд. Если не поставить защиту, из портала может выползти такое, что уничтожит весь наш мир. Поэтому ключ есть только у тебя, и поэтому, собственно, ты и стала ее преемницей — у тебя схожая с ней Сила. И ты чувствуешь Свет и Тьму. Ты — чувствующая.

— Потрясающе! — с негодованием воскликнула Тэя. — Маги решили повесить на меня огромную ответственность, а сами хотят использовать мой дар в качестве проводника в другие миры. И еще неизвестно, чем все это кончится! Откуда я знаю, чем вы планируете там заниматься? Так что это уже двойная ответственность! Нет уж — увольте.

Тэя решительно повесила медальон на шею и спрятала его за воротом. Потом вскочила на лошадь и молча тронулась в обратный путь. Старик же не проронил больше ни слова и, опершись на посох, остался стоять, где стоял.

Тэя отъехала на несколько шагов и обернулась:

— Вы остаетесь, магистр? Все доброго.

— Как ты собираешься возвращать Юдвана? — совершенно невозмутимо и не повышая голоса, поинтересовался маг. — Повторяю: из дому ты не услышишь его зова.

Тэя раздраженно натянула поводья, заставив лошадь заплясать на месте. Старик прав: она действительно может не услышать зова воина, а сидеть возле портала неизвестно сколько, у нее не было ни времени, ни желания.

— Ну, хорошо, — сдалась, наконец, ведунья. — Что предлагал сделать Броньслав?

— Этот портал единственный. Он сделан самой Бьянной и запрограммирован только на вашу с ней ауру. Попытайся перенести портал поближе к своему дому. Подумай и выбери такое место, куда тебе было бы легко добраться за несколько минут, но при этом, чтобы оно не бросалось в глаза каждому встречному-поперечному.

— И как это сделать?

— Не знаю — откровенно признался маг. — Попробуй придумать что-нибудь. Как ты сама переносишься? Возможно, сможешь и портал перенести.

— Я никогда еще никого и ничего не переносила, — призналась Тэя.

— Вот и попробуй. Когда-то все бывает в первый раз…

Тэя спрыгнула с лошади и медленно обошла вокруг плоского валуна. Потом достала медальон, снова уложила его в выемку центрального камня портала. Вышла за круг. Постояла в раздумьях несколько минут. Потянув за черный шнурок, вытащила целую связку амулетов. Отыскав среди них нужный, сняла. Уложила на ладони и произнесла заклинание увеличения. Острый изогнутый зуб какого-то животного стал увеличиваться на глазах, принимая размеры большого кинжала. Подождав окончания действия заклинания, Тэя принялась вычерчивать зубом на валуне равносторонний треугольник поверх круга.

— Заведите лошадей внутрь, магистр, — попросила ведунья, заканчивая проверку своей работы.

Старик беспрекословно подчинился и встал у центрального камня, держа в поводу коней. Он ни на секунду не оторвался от наблюдения за ведуньей, внимательно отслеживая каждое ее действие.

Ведунья еще раз обошла вокруг портала, встала рядом с центральным камнем и сложила пальцы рук в какой-то незнакомый знак. Замерла… и вдруг резко выдохнула…

Земля под ногами мелко задрожала… и на этом все кончилось.

Сияло солнце. В лесу пели птицы. Небольшая полянка, окруженная деревьями и густым кустарником, казалась самым безмятежным и спокойным местом во всем мире. Но посреди поляны темным неуместным здесь пятном высилась плита огромного плоского валуна, на котором был нацарапан треугольник с вписанным в него кругом из гранитных камней. В центре круга стояли люди с лошадьми. На лицах людей было написано неподдельное изумление. Как будто они и сами не верили в положительный результат своего эксперимента.

— Как ты это сделала?

— Не знаю… оно как-то само… словно я когда-то умела, но забыла… а потом вспомнила…

Тэя вывела лошадь и направилась к деревьям и кустам, между которых скоро стала заметна тоненькая ниточка тропинки. Всего несколько шагов, и за высокими густыми, как казалось со стороны, непролазными зарослями ольшаника открылось подворье ведуньи.

— Я поживу у тебя несколько дней? Хочу дождаться возвращения Юдвана.

Тэя только пожала плечами.

***

Ждать воина пришлось две недели. Однажды перебирая травы для сушки, Тэя почувствовала острую необходимость вернуться к порталу. Ее словно тянуло туда с все возрастающей силой. Тревога, волнение, непонятная тяга. Сердце защемило тоской.

Тэя тут же все бросила и, окликнув дремавшего в тенечке мага, бросилась к полянке.

Прибежала, запыхавшись, и трясущимися руками достала медальон. Положила его в выемку, расположила руки по обе стороны углубления и замерла. Артефакт тут же откликнулся, засветился, накаляясь. Серый туман потек, вставая крутой волной, и застыл с одной стороны, как стена.

Сначала ничего не происходило. Тэя замерла в ожидании. Сердце неслось бешеными скачками. Вдруг с Юдваном что-то случилось? Вдруг он погиб в неизвестном мире, о котором она даже представления не имела. Она и только она одна будет виновата в его гибели. Не нужно было соглашаться… Ну почему, почему она сначала не расспросила о том, что от нее хотят маги?

Тэя закрыла глаза и поклялась, что больше никогда… ни за какие посулы…

Теплая ладонь коснулась ее руки. Тэя медленно открыла глаза. Юдван стоял перед ней и смотрел с теплой улыбкой.

О боже… как он постарел! Густая борода… поседевшие волосы… но глаза… глаза по-прежнему были молодыми, только теперь они не светились былой удалью и любопытством. В них читалась мудрость…

— Здравствуй, ведунья…

Магистр добрался, наконец, до портала и смотрел на ученика ошеломленными обалдевшими глазами.

— Всего две недели, — прохрипел он, задыхаясь от бега. — А сколько же времени прошло в том мире?

— Сорок, учитель…

— Пойдем, Юдван… ты должен мне все рассказать… я должен знать…

Магистр заспешил обратно. За ним двинулся Юдван. Тэя замешкалась, закрывая портал. Она шла позади мужчин и едва сдерживала слезы. Юдван вернулся в свой мир практически стариком. Что он пережил в чужом мире? С чем ему пришлось столкнуться? Оправдан ли был такой риск?

Тэя подняла глаза на воина, идущего перед ней, и невольно вздрогнула: его волосы потемнели и стали короче. Плечи раздались в молодом развороте. Талия сузилась. Неистребимая сноровка и врожденная грация Лесного народа снова чувствовалась в каждом его движении. Тэя даже остановилась от изумления. С плиты портала сошел опытный, переживший немало трудностей мужчина, теперь же перед ней шел воин-маг. Молодой, сильный и ловкий, как и две недели назад.

— Юдван, — тихо позвала она воина.

Он обернулся и посмотрел на нее чистыми светящимися юностью глазами.

— Что?

— Я… скучала…

Тэя и сама не поняла, как решилась произнести эти слова.

— Я тоже.

Маг взял ее за руку. Дальше они пошли вместе.

Страшное сватовство

Самовар фыркал и пыхтел, словно столетний дед. Тэя, ловко управляясь с двумя сковородами сразу, пекла блины. Рыж, по своему обыкновению, лежал на печи и, лениво прикрыв глаза, следил за стайкой воробьев, дерущихся в траве из-за корки хлеба, которую им бросила ведунья.

— Прям жалко на девочку смотреть, — прошипел он, оборачиваясь к сидящему на жердочке ворону.

— А что ты хотел — молодость, оно того … этого … тож, понимать надо …

Ворон задумчиво наклонил голову набок:

— Я помню … бывало … тоже … переживал …

— Это когда же? — хитро скосил на него глаза кот. — Это когда еще про́клятый маг Джарлат младенцем был?

— Ха. Ха. Ха! — скрипуче и язвительно прокаркал Грай.

Кот закрыл глаза, обернулся хвостом и вздохнул:

— Да-а … ушел Юдван, а мы переживай тут …

— А что ему прикажешь делать?! Он, как ни крути, — воин ордена Света. У них не забалуешь. Теперь вот примет обет безбрачия …

— А девочке-то каково? Любовь она того … не спрашивает. Заползет в душу и сердце змеюкой холодной и гложет не хуже чумы болотной.

— Это точно … но может, еще все и обойдется …

— Это вряд ли … она ведьма, он — маг ордена …

— Ну, обет безбрачия — это же не одно и то же, что обет целомудрия …

— Ты на что это намекаешь, морда пернатая?! Думаешь, если она ведьма, так и все приличия побоку?! Да чтобы моя Тэя! Ты мне это … не того, а то не посмотрю, что старый, вмиг мозги вправлю.

— Да я не про то, комок ты шерсти! — взвился Грай. — У ведьм ведь тоже свои правила неписаные — замуж-то и им вроде как не положено выходить. Жить с любимым, это — пожалуйста, а чтоб в храме обряд провести — ни-ни! Ты и без меня об том ведаешь и нече на меня тут фыркать … усатый! И потом … будут они нас спрашивать … дождешься … как же …

Грай шумно взмахнул крыльями и улетел.

— Чего опять не поделили? — обернулась к коту ведунья.

— Да так … Топает кто-то, — ушел от ответа Рыж, переходя на человечий язык.

— Де́вица, — подтвердила его слова Тэя. — Как раз управлюсь.

Блины внушительной стопкой высились на столе, сметана, мед и варенье в деревянных мисках стояли рядом. Самовар важно пыхтел, приглашая к чаепитию, когда в калитку неуверенно постучались.

— Входи, — позволила Тэя, показываясь из-за дома.

Молодая, красивая девушка осторожно шагнула мимо древних чуров-оберегов и, оказавшись во дворе, незаметно перевела дыхание. Она была наслышана о тех, кто простоял в этих воротах не один час.

Тэя только усмехнулась, но виду не подала.

— Проходи, проходи, не стесняйся. Как тебя зовут?

— Я Лиска … из Черноуховки … вот пришла …

Девушка потупилась и нерешительно переступила с ноги на ногу.

— Давай-ка, Лиска, чайку для начала попьем, — доброжелательно проговорила Тэя. — А пока умойся с дороги. Отдохни. С рассвета, небось, на ногах-то.

Лиска кивнула.

— Ну вот. Пошли. У меня блины остывают. Страсть как люблю блины с медом. А потом ты мне все и расскажешь. Да не волнуйся: если смогу — помогу.

После чая Лиска, разомлевшая от сытости и немного успокоившаяся, начала свой рассказ:

— Как я сказала, живем мы с матушкой в Черноуховке. Тятька мой помер еще пять лет назад. В лесу сгинул … он был охотником. Окромя меня у матушки никого нет. Живем мы скромно, но не нищенствуем. Кружевницы и вышивальщицы мы. Это умение в нашей семье еще от маминой прапрабабки ведется. В городе кружево да вышивку хорошо, дорого берут. У нас и скотинка есть, и птица всякая. В общем — не бедствуем…

Мамка-то молодая еще … замуж ее уже несколько раз звали, да только она сначала по папке сильно убивалась. Потом уж, как успокоилась, — решила, что лучше одной, чем чужого да немилого в дом пускать. Избу-то они с отцом строили. Все, как хотели, как мечтали, устроили. Отец-то мамку у жениха знатного увел. Сговор уже был. А она возьми, да и убеги с тятенькой. Ушли они из родных мест. Поселились в Черноуховке. Дом поставили и зажили, но без поддержки рода-то туго приходилось. Чужаки на деревне — сами знаете. Все, что ни случись — на пришлых валят.

А тут еще и матушка после смерти отца не пожелала ни за кого из местных-то замуж пойти. Стали ее попрекать: мол, больно нос задрала. Зазналась — кружевница-белоручка.

Тэя слушала молча, не перебивала, зная что за простыми словами стоит боль и обида душевная.

Недавно мы на большом рынке были. Перед самыми Купайлиными Кострами. Торговля шла бойко — залеские девушки да молодайки к празднику нам много чего назаказывали, вот мы и старались, целых два месяца спин не разгибали …

В самый разгар торговли возле нашего прилавка толпушка собралась. Гомон, крик, а тут вдруг все разом замолчали и в стороны разошлись, как будто кто руками людей развел.

Я как глаза-то подняла, так и обмерла. Стоит перед нами молодец. Высокий да стройный. Красавец, каких свет не видывал. Волосы черные по плечам волной лежат, кожа белая, а в глазах сама ночь спряталась …

И сам-то гордый такой, ни на кого даже бровью не повел … княжеский сынок — не иначе. Он коня в поводу держит, а конь-то копытом бьет, горячится …

Несколько минут незнакомец смотрел на нас с матушкой … странно так, словно изучал … потом поклонился и говорит:

— После Купайлиных Костров сватов ждите, — и ушел.

Мы с матушкой так и не поняли, к кому сватов-то? Он ведь нас обоих рассматривал, как будто мы диковина какая …

До праздника оставалось еще две недели. Мы с мамкой сразу решили: ни одна из нас сватов не примет. Уж больно странный-то молодец был. Не воин, а стать не простая. Не жрец — этих издалече видать. И на мага не похож. И все же была в нем какая-то необычность … опасная.

К тому же после той встречи стали мы примечать разные разности … В нашу деревню, к примеру, начали люди разные наведываться. То купец какой-то чудной, то плотники-работники с непонятным старшиной во главе, а пару раз и загадочные вельможные паны приезжали … и … всем кружева да вышивки наши срочно понадобились.

Мы всей деревней только диву давались. Кумушки уж так старались, так бедные языками трепали … словно лен в страдную пору. Начали шептаться, что мы с матушкой какое-то зелье приворотное знаем. И я-то в невестину пору вошла, в поневу этой весной впрыгнула, и матушка, мол, на богатых женишков заглядывается. Куда уж нам простых мужиков … нам городских, чай, да тех, кто в замках живут, подавай …

Словом, извели совсем …

Но и это бы все ничего. Мы уж привыкли-то к сплетням и пересудам, да только по ночам вокруг нашего дома кто-то ходить начал … вроде зверь, а вроде и нет. Мы с матушкой несколько раз тени видели да шорох от осторожных шагов слышали. И собака наша странно себя ведет. Вроде и не спит, а замрет и смотрит куда-то в ночь, как завороженная.

Завтра Купайла … страшно нам, бэна ведунья … помощи просим. А ну как это нечистый?! Говорят, он любое обличье принять может …

Тэя молчала несколько минут, а Лиска с надеждой заглядывала ей в глаза, ожидая решения.

— Ты сейчас, Лиска, домой ступай … завтра на праздник иди. И матушка твоя пусть к людям на Вялку идет. Жертву, как положено, принесите. Ведите себя как всегда … а я рядом буду …

Охота мне на ваших гостей со стороны посмотреть … на нечисть не похоже … те по-другому себя ведут …

Да ладно, Лиска, не волнуйся — разберемся.

— Ой, спасибочки! — воскликнула девушка, проворно вскакивая со скамьи. И, поклонившись в пояс ведунье, поспешила домой. У самой калитки обернулась: — Так вы ж не забудьте: наша изба у самого леса … с резными ставенками … мы крапиву класть не будем …

Проводив девушку, Тэя позвала:

— Рыж, для тебя работа нашлась.

— Да неужто? — притворно удивился фамильяр — А я думал ты меня и вовсе на пернатого променяла. Все Грай, да Грай …

— Не ворчи, — примирительно потрепала его по загривку ведунья. — Он ведь здешние места лучше нас с тобой знает …

Лес проверишь — уже другим тоном приказала Тэя. — Запахи хорошенько изучи. Не нравится мне все это. Поведение этих гостей настораживает …

— Ну, да, — согласился Рыж. — Живой-то не стал бы соперников в дом потенциальной невесты присылать. На проверку тож не похоже — то дело свахи. Мужики в такие дела не лезут. А будь он нечистью — сваты бы сегодня, в самый канун праздника пожаловали бы, а не после Костров. В завтрашнюю ночь-то нечисть всякая самую силу имеет, а опосля обрядового купания и прыганья через огонь, им не прикоснуться к человеку до самой осени. Да и ни в избу, ни во двор им еще с месяц не войти — пепел с Костров слишком свежий, обереги сильные…

— Вот и я о том же, — согласилась с котом ведунья.

Как свечерело, Тэя вышла к лесу за поляной и, поклонившись в пояс, позвала:

— Дедко Леший, выйди на слово.

Через минуту возле Тэи на ветку липы уселась седая сова. Она моргнула большущими глазами и уставилась на девушку.

— Здравствуй, дедушка Леший, — вежливо поздоровалась ведунья. — Ты не замечал в последнее время ничего странного?

Сова ухнула и сорвалась с ветки. Через миг на низком пеньке уже сидел старичок, похожий в этот раз на высохшую коряжку.

— Да как тебе сказать? Вроде и ничего серьезного. Никто сверх меры не безобразит. Но слухами земля, Тэйка, полнится. Говорят, объявилась в нашем лесу сила неведомая. Странная. Чужинская. Это не зверье какое — разумный кто-то бродит. Запах — не наш. Это точно. Опять же — лиха не творит. Так … мелькнет и исчезнет. Словно был только что тут, а потом раз — и нету никого …

— Как такое может быть? — удивилась Тэя.

— А я не знаю, — развел руками-ветками Леший. — Сам теряюсь. Но это точно не оборотни. Этих я чуйкой за версту различаю …

— Ладно, разберемся …

— Ты, это … осторожней там …

— А что? — усмехнулась Тэя.

— Да так … неохота, понимаешь, каждый год хозяйку-то менять, — оскалился Леший.

— Ты за лесом-то приглядывай … Ежели что необычное — сами не лезьте, мне рассказывайте. Предупреди всех. Портал видел? Неспокойно мне что-то. В Мертвом городе он под надежной охраной был.

— Эхе-е, девонька … — вздохнул Леший, почесывая затылок, — не хотел говорить … да, видно, придется. Бьянна-то сначала тож на той поляне портал устроила. Это уж потом, как с Хозяином Мертвого города договорилась, туда его перенесла. А поначалу-то частенько в иные миры хаживала … тайком. Думаю, там у нее что-то личное было. Любовь, не иначе. Уж больно она печальной да расстроенной все время была.

Много, очень много тайн унесла она с собой на тот свет. Помяни мое слово: узнаешь — сильно удивишься.

— Это ты о чем, дедко Леший?

— Не моя то тайна, Тэя. Не моя. Ну, да ладно. Прощевай, ведьмочка. Береги себя. Лесные передали: нравишься ты им … как Бьянна нравилась. Леший обернулся совой и, ухнув на прощание, исчез за деревьями вечернего леса.

Тэя еще несколько минут постояла в раздумье, а потом направилась в избу. Еще через несколько минут вышла со двора в ведьмовской одежде и, ударив оземь посохом, исчезла. Вместе с ней отправился в Черноуховку и кот-фамильяр.

Тэя стояла под густой тенью деревьев, оставаясь невидимой. Селение медленно погружалось в сон. Собаки лениво переговаривались то заливистым лаем, то хриплым брехом, то одиночным коротким погавкиванием.

Вскоре вечерние сумерки окончательно перешли в ночную темноту и Черноуховка замерла в сонном стазисе.

Прошло полчаса. Тэя не двигалась. Вдруг позади нее послышался едва слышный шорох, и ведьма, не оборачиваясь, протянула перед собой руки. В тот же миг на них вспрыгнул Рыж и, посмотрев на хозяйку большими светящимися глазами, медленно моргнул. По этому движению Тэя поняла: кот что-то учуял.

— Веди, — одними губами приказала ведьма.

Рыж спрыгнул в траву и скрылся в темноте леса. Ведунья шла за ним так же бесшумно. Ни одна веточка не шелохнулась и не треснула от ее осторожных движений. Ни одна лишняя травинка не согнулась под ее легкими шагами.

Вскоре они оказались по другую сторону деревни. Темные избы под сенью огромных деревьев, серебристая лента Вялки под лучами взошедшей луны.

Тишина.

Тэя в недоумении посмотрела на фамильяра. Тот чуть слышно мурлыкнул. Тэя поняла его без слов. Замерла — словно превратилась в камень.

— Чаяна, — позвала она мысленно, обращаясь внутрь себя.

Много раз ей приходилось вызывать свою вторую сущность, но раньше это всегда были лишь тренировки, которые проводила с ней Бьянна.

Бьянна вообще была выдающимся Учителем. Именно с большой буквы. Она не позволяла называть себя ни мастером, ни ведьмой. Только Учитель.

Ее лекции были самыми интересными из всей учебной программы в Школе ведьм. Существа, о которых она рассказывала, вызывали недоумение и даже изрядную долю недоверия, но это было всегда очень увлекательно и так интересно, что даже после звонка студенты не торопились расходиться из ее аудитории.

А ее тренировки с аурой и Силой учеников? Это было вообще нечто запредельное. Рассказывали, что она вела занятия даже в Магической Академии, обучая воинов-магов.

Да-а, странной и загадочной была Бьянна. Никто не знал ее по-настоящему, никто так и не смог разгадать тайну ее жизни.

Но к Тэе у этой выдающейся во всех смыслах волхвицы было особое отношение. Она часто проводила с ней отдельные уроки, о которых просила не распространяться. Вот и тренировки по вызову и подчинению второй сущности Тэи они тоже проводили тайно. Но благодаря этому, Тэя обладала уникальной способностью видеть и делать то, что вряд ли кто еще мог делать на этой земле.

— Чаяна, — еще раз позвала Тэя, возвращаясь из невольных воспоминаний.

Внутри что-то шевельнулось и начало расти. Тэя не двигалась, затаив дыхание, позволяя второй сущности поглотить ее тело. Разум Чаяны Тэя держала в жестокой узде. Вскоре ее тело стало полупрозрачным и легким, как темная туманная дымка. Но в отличие от призрака, оно не колыхалось и не взлетало над землей.

Бьянна говорила, что вторая сущность Тэи — наследие одного из родителей девушки.

Скользнув тенью среди деревьев, Чаяна застыла в молчаливом ожидании. Рыж пристроился рядом, полностью скрывшись среди высокой травы. Ждать пришлось недолго. Вскоре прямо из сгустившегося воздуха показалось несколько странных силуэтов. Высокие. Полупрозрачные. Страшные.

От неожиданности у Чаяны перехватило дыхание: это был целый выводок аоров — существ, поглощающих человеческую ауру!

С одним-двумя Чаяна справилась бы без особых затруднений — она была намного сильней многих существ, живущих на этой планете. Но сразиться с десятком быстрых, как молния, и сильных, как демоны, тварей даже ей не под силу.

Чаяна неслышно отступила в глубь леса и вернулась в тело Тэи. Тэя подхватила кота на руки и, ударив посохом, оказалась на своем подворье.

— Посылай магам тревожного вестника, — проговорил Рыж, спрыгивая с ее рук. — Пусть присылают отряд инквизиторов.

Тэя взмахнула рукой, из одного из колец на ее пальцах сорвался багровый огонек и растворился в темноте ночного неба.

Тэя ждала. Ответ пришел всего через несколько мгновений. Прямо в воздухе закрутился всполох багрового свечения, из воронки высунулось бородатое лицо командира одного из отрядов быстрого реагирования.

— Привет, Тэя. Что случилось?

— Здравствуйте, бэн Гормир, аоры в Черноуховке …

— Ёпсель твою ж через пень! — выругался маг. — Много?

— Я насчитала одиннадцать особей. Но силы Матери в них не было.

— Значит, где-то объявилось новое гнездо и они ищут женщину, чтобы сделать ее своей Матерью.

— Думаю, так и есть.

— Завтра Купайлины Костры … они на Горку придут …

— Да, скорее всего. А в самый разгар соберут жатву, истребив целую деревню, соединят ее с энергией избранницы и снова исчезнут на годы.

— Жди нас в гости, Тэя. Завтра к вечеру пришлю особый отряд, усиленный магами Ордена.

Гормир помолчал немного, разглядывая девушку, а потом вдруг добавил:

— Молодец, хорошо начинаешь. О тебе тут разговоры ходят … хвалят.

— Спасибо, — смутилась ведунья.

— Береги себя, девочка. Жди. Завтра будем.

Воронка мигнула, истончилась и исчезла. Тэя, вздохнув, отправилась спать. Завтра ее ждет трудный день.

***

В каждой деревне есть своя Горка. Особое сакральное место, священный холм, возвышающийся над местностью.

С его западной стороны, обращенной к вечерней заре, расположено жалище — деревенское кладбище. Над ним алтарь Жалице, богине смертной печали. Грустный идол, изображавший богиню, стоял тут же, возле погребального кострища.

С восточной стороны — на восход солнца — четырехугольный алтарь богу Светораду. Идолище, охранявшее жертвенную краду, стояло на рыбе, в руках держало полную чашу плодов, а над его головой высилось колесо, символ беспрерывного жизненного обновления.

С южной стороны Горки растет священная березовая роща. Здесь люди отмечают праздники Живицы. Богини жизни, плодородия, весны. Идол Живицы стоит у входа в рощу. В его правой руке — яблоко, в левой — виноград.

С северной стороны — идол и жертвенник Бурею. Богу Смерти, северных ветров, бурь и зимней стужи. А рядом жертвенник его жене — Море. Холодной и жестокой богине внезапной смерти.

На самом же верху Горки стоит главный расписной храм Трибога — верховного божества Чернолесья. Он воплощает в себе связь между тремя царствами: Прави, Нави и Яви.

В праздник Купайлиных Костров люди чествуют Купайлу — божество очищения, вожделения, любви, брачных пар.

В этот день заготавливаются лечебные травы, вяжутся особые веники для бань. Готовятся специальные обрядовые кушанья. Хозяйки укладывают на пороге и у ворот крапиву, собранную на кладбище. Это особый обряд, защищающий жилище от ведьм и злых духов, которые об эту пору становятся наиболее сильными и опасными.

А завтра, на рассвете, соберут пожилые женщины и сильную костровую золу, пригодную для очищающих и защитных обрядов.

Тэя перенеслась на Горку еще в ранних сумерках. Сегодня никто не потревожит храма Трибога — поселяне соберутся у реки.

К вечеру селяне наконец управились с дневными хлопотами и, принарядившись, потянулись на берег Вялки, который охватывал Горку широким полукругом.

Запылали жаркие костры, повторяя на земле свет небесных ночных светил.

Девушки с обрядовыми песнями принесли большую ветку плакучей ивы, украшенную лентами и цветами. Парни вкопали ее в мокрый песок под острые шутки и частушки-задирки.

Начались песни и хороводы.

В эту волшебную ночь любой парень мог выбрать понравившуюся девушку и, выхватив из костра пылающую головню, броситься за ней вдогонку. Не успеет красавица увернуться, мазнет ловкач огнем по развивающимся лентам — все. Не сможет она ему отказать. Проведет ночь в его объятьях, прославляя богиню любви и плодородия, жену Купайлы — Купаву.

Семейные пары и люди постарше тоже не отстанут от молодежи. Разложат угощения да примутся праздновать до самого утра, распевая песни и распивая пенистое крепкое пивцо.

А потом настанет время очищения огнем. Начнут люди через костры прыгать. Кто сам сиганет, а кто — крепко взявшись с любимым за руки. Матери в священных кострах сожгут рубашонки хворых детишек.

В самую глухую пору ночи соберется вся деревня у воды, поплывут по течению девичьи венки, и смоют люди в теплой воде все болезни, сглазы да порчу.

На рассвете незамужние девицы пойдут в поля купаться в росе для красоты, а мужние женки соберут целебную небесную влагу для оберега изб и для хлевов домашних животных.

Тэя стояла на самом верху Горки, прячась в тени вековых дубов. Внизу полыхали костры. Веселились люди, не зная, какая беда нависла над ними.

Неожиданно ее плеча коснулась чья-то рука. Тэя обернулась. Юдван смотрел на нее с теплой улыбкой, нашел похолодевшую вдруг руку и слегка сжал. Сердце девушки пропустило удар.

— Деревня оцеплена, — едва слышно прошептал маг, наклоняясь к самому лицу ведуньи, при этом его губы, как бы невзначай, коснулись девичьей щеки.

Тэя только кивнула, не отрывая от Юдвана жаркого взгляда. Он снова наклонился к ней, готовясь захватить в плен ее губы, но в этот момент кто-то многозначительно кашлянул. Тэя вздрогнула и поспешно отстранилась. Юдван расстроенно скривился.

— Все готово. Деревня в кольце. Маги расставили ловушки … Тэя?! … здравствуй!

Тэя слегка поморщилась. Ерш! Этот парень еще со школьной поры не давал ей прохода. Откуда он здесь? Ведь он ведун …

— Какими судьбами?

— Я теперь в летучем отряде…

— Дядя пристроил, — с усмешкой перебил Ерша Юдван, — помощником командира …

— Ну и пристроил! Не во дворец же. На охрану короля …

— Ладно вам, — прошептала примирительно Тэя, втайне радуясь, что Юдван разделяет ее неприязнь к Ершу. Пусть ведун и не робкого десятка, но карьерист и подхалим, каких мало.

Аоры пришли в самый разгар веселья. Пиво лилось рекой. Танцы и игры становились все более дерзкими и раскрепощенными. Уже сошлись в кулачном бою самые сильные мужчины Черноуховки, уже потянулись к священной роще и лесу нетерпеливые парочки.

Поглощающие выступили из темноты у самого частокола из резных разукрашенных цветочным орнаментом и ликами божеств бревен храма. Тэя стояла за ближайшим дубом, скрытая пологом невидимости. Аоры выстроились в ряд. Приготовились. Их рты начали увеличиваться, растягиваться, превращаясь в воронки. Еще мгновение, и они потеряют связь с внешним миром, полностью отдавшись пиршеству. Вот тогда на них и нападут люди бэна Гормира …

— Вперед! Набрасывайте сеть! В атаку!

Ерш выскочил из засады в самый неподходящий момент. Он мчался к аорам снизу вверх от большого священного камня-коня, посвященного богу грозы и молний — Грому.

Времени на раздумья не было. Тэя выскользнула из-за дуба и метнула в аоров заклинанием стазиса. Но она понимала: аоры сейчас на самом пике своей силы. Перед тем как выпить чью-то ауру, они переходят в свое самое неуязвимое состояние, чтобы удостовериться в полной безопасности.

А Ерш, этот идиот, напал на них в ту минуту, когда даже опытные воины не рискуют вступать с ними в открытую схватку. Нужно было выждать всего пару минут …

Все, что произошло дальше, трудно описать словами. Аоры метались по Горке быстрее молний. Она были повсюду. Воины падали замертво, даже не успев выхватить оружие. Первым погиб Ерш. Аор даже не притронулся к нему, мгновенно высосав жизненную энергию, не сходя с места.

Тэя непрестанно бросала в аоров боевые заклинания, молясь всем богам за Юдвана. Поглощающие, даже не напрягаясь, с легкостью отбивали все ее атаки. В запале сражения ведунья не сразу поняла, что эти твари не хотят ее убивать. Более того — охраняют, постепенно собираясь вокруг нее плотным кольцом …

Еще какой-то короткий миг, и тьма поглотила ведьму, лишив сознания.

Очнулась Тэя от прикосновения к лицу чего-то очень холодного и до омерзения скользкого. Ведьма открыла глаза. Небо смотрело на нее лазурными очами рассвета. Вокруг топорщились острые пики скал. Неподалеку зияла пасть огромной пещеры.

«Там их улей, — отстраненно подумала девушка. — Но мне это уже ничего не даст. Я не смогу передать своим его местонахождение».

— С-с-силла, — прошипело рядом, — оч-че-нь большая с-с-силла. Она будет самой с-сильной Матерью за всю наш-шу историю. Мы возвеличимся через не-е. Стан-нем непобедимыми… Хор-рошо-о.

Аор намеренно растягивал слова, наслаждаясь букетом эмоций, исходящих от пленницы.

Лежать на холодном и корявом камне было неудобно. В спину впивались острые углы, причиняя боль. Тэя хотела пошевелиться, но ей не удалось даже пальцем шелохнуть. Она скосила в сторону глаза, стараясь рассмотреть мучителей. Рядом с камнем, на котором ее распяли, стояло несколько аоров. Ближе всех к ней находился жрец. Тэя узнала его по атрибутам. Посох и колпак — почти такие же, как и у людей.

— Нужно спешить, — раздраженно проговорил другой аор. — До спячки осталось совсем немного времени, а мы даже не успели как следует насытиться. Вчерашняя охота не удалась …

— Не скажи … мы заполучили редкое сокровище … странно, что ты не разглядел ее раньше, Мальор, ведь она была совсем рядом … хватку теряешь. Наверное, нам пора заменить тебя на более внимательного ищейку.

— Хранитель …

— Не суетись … некоторое время мы не будем нуждаться в дополнительной подпитке. Жизненной энергии этой ведьмы хватит не на один десяток лет. Она прекрасная Мать и будет кормить своей силой весь улей так, как ни одна другая. Через нее мы вернемся могущественнее во много раз. И тогда уже никто не сможет подстеречь нас в засаде …

Мы даже сможем бросить вызов Первому клану … неужели ты этого до сих пор не понял?! Она уникальна… и она наша!

Жрец отошел наконец от камня, и Тэя смогла вздохнуть свободней.

— Найдите деревню в какой-нибудь глуши. Проверьте все как следует. Поохотимся. И пусть на этот раз осечек не будет!

— Да, хранитель.

Аоры склонились в низком поклоне и растворились в воздухе. Жрец опять подошел к Тэе. Наклонился, всматриваясь в глаза ведуньи и, не удержавшись, снова потянул из нее энергию. Холод и мерзкое ощущение скользнувшей в горло змеи заставило Тэю дернуться от отвращения.

— О, да! Тебя нам хватит надолго. Сладкая, неповторимая, единственная …

***

Пещера обдавала леденящей стужей. Темное подземное озеро едва заметно мерцало в свете нескольких жиденьких лучиков света, проникающих сквозь трещины в своде. Через них в пещеру прибывал постоянный приток свежего воздуха. Вход был замурован еще несколько дней назад, и теперь никто не смог бы даже предположить, что за монолитной стеной есть помещение, выбранное аорами в качестве огромной спальни. У дальней стены пещеры, за естественной водной преградой, высилось странное сооружение, напоминающее соты. В нишах закутанные в паутину, словно личинки насекомых, спали аоры. В центре улья, в самой большой соте, висела на нитях-проводниках ведунья. Ее голова склонилась набок, глаза закрыты, дыхания почти не слышно.

Юдван стоял перед сотами и едва дышал от волнения. Больше десяти дней ему понадобилось для того, чтобы разыскать главный город-улей Поглощающих. Для этого ему пришлось обратиться за помощью к таким существам, о которых не говорят на ночь. Только под угрозой полного уничтожения всех аоров, Верховный жрец, выдернутый из спячки, раскрыл местонахождение клана, в котором была Тэя.

И Юдван успел. Кажется. А если нет?!

— Поторопись, человек.

Рядом с магом стоял архонт. Всесильный дух демона из самой преисподней.

— Благодари судьбу, что она почти одна из нас, иначе тебе не пришлось бы увидеть ее живой. Но … теперь ты мой должник, запомни …

— Сочтемся.

Архонт поднялся к сотам и когтем разрезал путы. Тэя упала на руки Юдвана. Архонт создал вокруг людей воронку портала и еще через мгновение они оказались на подворье ведуньи. Юдван занес Тэю в избу и положил на кровать. Рыж и Грай от радости не могли успокоиться. Но Тэя была без сознания, а Юдван не знал, что делать. Он сел рядом и в молчаливом отчаянии сжал ее холодные, как лед, ладони.

— Отойди, — вздохнул архонт. — Вечно вы, люди, все усложняете. Любовь, переживания, розовые сопли … кому оно надо? То ли дело у нас …

— Ну, да, — кивнул Юдван, — я знаю одного из ваших … такого … равнодушного… вот только ради любимой женщины он почему-то ушел из ада и помогает сейчас никчемному человечку …

— Поговори мне, — усмехнулся демон и наклонился над девушкой.

Что он говорил, Юдван не слышал, но через минуту на лицо Тэи вернулся румянец. Ее ресницы дрогнули, и она открыла глаза. Демона рядом уже не было, и первое, что она увидела, было улыбающееся лицо мага.

— Ты все-таки пришел, — выдохнула девушка.

— Я не мог не прийти … потому что не сказал тебе главного … через неделю соберется коллегия … будет решаться мой вопрос … хочу, чтобы ты порадовалась вместе со мной …

Тэя отвернулась, в глазах блеснула слеза…

***

Они шли по дороге. Прячась за туманную дымку, молчаливо и сурово стояли деревья, словно стражи на посту. Туман, где погуще, где пореже, клубился у ног, возле кустов, жался к земле или переползал огромной улиткой через дорогу.

Юдван держал в широкой ладони руку Тэи.

Молчали.

— Не хочу уходить, — вдруг тихо проговорил маг, останавливаясь. — Знаешь, у меня никогда не было ни одного романтического свидания. Учитель не позволял расслабляться… говорил, что долг — прежде всего…

А сегодня такой вечер … луна, туман … дорога … и ты рядом …

— Останься, — тихо предложила Тэя.

— Не могу … я не могу подвести мастера, — почти простонал Юдван.

— Тогда иди, — Тэя резко выдернула ладошку из руки Юдвана. — Уходи … чего медлишь?!

Юдван шагнул к девушке, собираясь обнять, но она поспешно отошла в сторону.

— Не сердись … и постарайся больше не влипать в опасные истории …

— Да уйдешь ты, наконец?! — воскликнула Тэя и, тяжело дыша, вздрагивая плечами, повернулась к нему спиной.

Юдван осторожно повернул ее к себе.

— Я люблю тебя, чертов ты маг! — воскликнула вдруг девушка. — Если у тебя нет смелости признаться в том, что ты тоже любишь меня, то я сделаю это сама. С первой встречи, с первого взгляда ты стал мне дороже всего на свете. Я мучилась от тоски и страха, что ты погибнешь в неизвестно где, когда отправила тебя порталом. Я замирала каждый раз, когда мне казалось, что ты зовешь меня. А ты … ты пришел и снова исчез. Теперь вот заявился опять, чтобы снова уйти? Так иди! Я не держу тебя.

И лес, и туманные клочья, и треск цикад, казалось, притихли, слушая ее взволнованное признание.

Юдван смотрел на девушку, как на нечто необыкновенное. Объясняясь, Тэя была изумительно хороша. Ее голос, красивый и страстный, вызывал в нем сладостное наслаждение и невероятную радость.

Резко прижав к себе замолчавшую Тэю, он впился в ее губы. Все отошло на задний план, перестало иметь для него значение. И магия, и учитель, и собственное существование … осталась только та, ради которой ему хотелось жить.

— Я тебя люблю … всегда любил … даже не зная, где и когда встречу тебя. Ты та, что дарована мне судьбой. Я всегда шел тебе навстречу … Суженная моя. Разве ты этого не знала? Эх ты, ведьма …

Юдван прижал к себе по-прежнему дрожавшую девушку.

— Но ты все равно уйдешь, — глухо проговорила Тэя, — твой обет …

— Поэтому я и должен идти … но я же вернусь … а ты будешь меня ждать.

— Всегда …

Тайна рода Бер

Глава 1

В кабинет верховного архимага Чернолесья, бонна Броньслава, вошел высокий статный старик. Остановился у дверей и неспешно обвел помещение взглядом, полным холодного достоинства. Его глаза на миг задержались на стеллаже с коллекцией древних артефактов, глиняных статуэток. На картинах, изображавших замки Чернолесской знати, стоявших посреди живописных лесных и горных пейзажей. Пробежались, не задерживаясь, по корешкам древних гримуаров, пестревших разноцветными обложками, и, наконец, остановились на хозяине кабинета, сидевшем за массивным старинным столом.

Архимаг Броньслав, мужчина почтенных лет, с холодными бесцветными глазами, лысоватый, но все еще сохранивший немалую физическую силу, с интересом наблюдал за посетителем, о встрече с которым у него было договорено заранее. Он вдруг подумал о том, что этот человек невероятно похож на дворецкого какого-нибудь древнего замка. Лицо гостя было изборождено сетью глубоких морщин, терявшихся в роскошных бакенбардах, доходивших до подбородка. Узкие твердые губы старика сурово сжаты, словно он вел внутреннюю борьбу, а длинный с горбинкой нос напоминал клюв хищной птицы, что придавало его лицу еще более суровое и неприступное выражение.

— Добрый день. Чем могу быть полезным, бэн Воен? — спросил Броньслав, стараясь помочь этому странному человеку побороть сомнения, явно прописанные на его угрюмом лице.

— Здравствуйте, — проговорил Воен твердым скрипучим голосом, в котором слышалась тщательно скрываемая нерешительность, — я хотел бы кое-что предложить коллегии магов, но …

— Но? — подтолкнул Броньслав замолчавшего старика. Он уже понял, что этот человек не из тех, кто будет понапрасну привлекать к себе чужое внимание. И если он решился на подобный шаг, значит, у него действительно есть нечто весьма ценное. Но он все еще сомневается в правильности своего решения. — Почему бы вам для начала не присесть, бэн Воен? — мягко предложил архимаг. — Если вы еще не определились в своих намерениях, то можете в любой момент уйти и ничего рассказывать. Но мне кажется, что вы уже много раз думали об этом деле и решение приняли не спонтанно. К этому шагу вас подтолкнул некий долг. Ведь так?

— В чем-то вы правы, — согласился Воен и, прошагав к столу на длинных негнущихся ногах, опустился на стоящий рядом с ним стул, ни на йоту не согнув прямой, как палка, спины. — Но, понимаете, это не только моя тайна. Это даже тайна не только моей семьи, но и весьма высокопоставленного рода, которому на протяжении многих веков служит моя семья. Здесь могут быть замешаны имущественные интересы, и вы совершенно верно заметили: я колеблюсь в своем решении, потому что не знаю, как правильней поступить. Вероятно, мне следовало бы обратиться к Дневной Страже. Это в их ведомстве расследуют бытовые преступления и прочие дела подобного рода, но документ, который я недавно нашел, очень стар, так что вряд ли там сочтут его серьезным.

Бэн вновь замолчал, а Броньслав внутренне подобрался, как гончая на охоте. Он уже чувствовал, что старик владеет очень интересной информацией, которая может быть весьма полезной для магов. Что-что, а профессиональное чутье редко подводило главу магического ведомства. Такого посетителя нельзя было упускать.

— Вот видите! Вы и сами понимаете, что в Дневной страже вряд ли возьмутся за расследование дела, если вышел срок его давности, — проникновенно произнес он, стараясь не сильно давить на посетителя, но и не позволяя добыче ускользнуть из рук.

— Событиям, в которых приняла участие моя семья, уже больше тысячи лет, но начались они гораздо, гораздо раньше, — проскрипел старик.

— Ну вот, о чем я вам только что и сказал — в Дневной страже с сомнением отнесутся к вашему посещению. В лучшем случае вас перенаправят к архивариусам: ведь это их профиль — копаться в древностях, — почти весело воскликнул Броньслав, стараясь не показать, как взволнован. — А в худшем — сочтут несущественными все ваши доводы и отправят восвояси, не придав значения ни вашим словам, ни документам.

Воен посмотрел на Броньслава, и в его глазах мелькнуло понимание:

— Я буду вынужден просить документального подтверждения тому, что если вашему сотруднику посчастливится разгадать эту тайну, то он не воспользуется этим в личных целях. Все, что будет узнано или найдено, он сохранит в строжайшей тайне и передаст законным владельцам все сведения и артефакты, — сурово потребовал он, решаясь.

— Конечно, конечно! Можете даже не сомневаться! — тут же согласился Броньслав. — Мы выполним все необходимые формальности. Наш отдел магических расследований, то есть Ночная стража, направит на изучение вашего дела самого упорного и компетентного сотрудника. — Запнувшись на мгновение, Броньслав осторожно добавил, — но вы, конечно же, понимаете: нам очень важно иметь возможность, в случае обнаружения древних и сильных заклятий или проклятий, изъять их, дабы никто не мог причинить с их помощью вреда жителям страны. И если нам удастся найти нечто незаурядное из древних боевых артефактов и заклинаний, мы должны быть уверены в том, что нам будет предоставлено право изолировать наиболее опасные из них.

— Если такое произойдет, то не мне решать, что делать с найденным, — ответил старик печально. — Да вы и сами это поймете, когда ознакомитесь с этой совершенно необыкновенной историей.

— Простите, бэн Воен, но если вы все-таки надумали рассказать коллегии о своей тайне, я должен спросить, почему же вы решились довериться нам, а не тому, кто должен решать судьбу, судя по всему, очень ценных сведений?

Воен печально взглянул на Броньслава:

— Потому что Беры уже давно не верят в эту тайну. Они искали свои сокровища на протяжении многих столетий. Кое-кто даже сошел с ума, разыскивая их в недрах родового замка. Но все было тщетно. К тому же, тех из них, кто решался на подобное и значительно продвигался в деле, настигала странная, труднообъяснимая смерть. Так что — сами понимаете.

Пыл Броньслава моментально погас: сокровища рода Бер. Он был разочарован. Когда-то об этих сокровищах говорилось очень много. Архимаг знал эту историю и был совершенно уверен, что предок Беров сурово подшутил над своими потомками. Он оставил завещание, по которому все драгоценности, древние свитки с редчайшими и сильнейшими заклинаниями, а также уникальные артефакты, спрятанные в некой тайной и огромной сокровищнице, достанутся тому, кто сможет ее найти. По преданию, это были работы многих поколений сильнейших артефакторов и ведьм, которыми всегда славился род Беров. Во времена магической войны все эти сокровища были спрятаны в недрах замка. Многие поколения Беров искали тайную комнату. Замок был исследован от основания глубоких подземелий до крыш многочисленных башен, но, естественно, ничего не было найдено. Со временем все поиски были прекращены, хотя время от времени кто-нибудь из молодых Беров возобновлял поиски. Но все их попытки наталкивались на глухую стену тайны.

— Вижу, вы знакомы с легендой замка Бер, — проговорил Воен, заметив заскучавший взгляд Броньслава. — Но уверяю вас: вы заблуждаетесь так же, как и другие. Сокровища существуют, только найти их может самый упорный и достойный из наследников. Хотя должен признать: в этой истории есть нечто странное и труднообъяснимое. Я бы даже сказал архимистическое. Но на этот раз все должно получиться. Я в этом уверен.

Глава коллегии магов разочарованно вздохнул и снова спросил:

— Почему вы так уверены?

— Если я скажу все, как есть — вы сочтете меня безумцем, поэтому я промолчу. Но повторяю еще раз: на этот раз все получится.

— Если вы так уверены, я спрашиваю еще раз: почему сокровищницу рода Бер должны искать маги, а не сами Беры?

— Потому что в роду остался только один законный наследник, — сурово ответил старик. — Я не вправе рисковать его жизнью. Если документ, который мне достался по наследству, попадет к Дану Беру и он примется за поиски, то его ждет смерть. А я не могу допустить, чтобы это сучилось. Другому человеку, постороннему, я полагаю, ничего не грозит, ведь он не принадлежит семье. Но я должен быть уверен, что, если сокровищница будет найдена, первым кто в нее войдет, будет именно Дан Бер. Это мое первое условие! Второе: никто из Беров не должен до поры узнать, что в замке ведутся поиски. Как вы это устроите — ваше дело, но только на этих условиях я передам вашему сотруднику документы.

Воен посмотрел на Броньслава, ожидая его решения.

Архимаг задумался. Воен не был похож на умалишенного, скорее наоборот — он выглядел весьма здравомыслящим. Если у него действительно есть какие-то бумаги, ранее неизвестные владельцам замка, то существует определенная вероятность раскрутить дело древних сокровищ. И тогда это будет настоящая сенсация. А если из расследования ничего не получится, то все равно это тоже может быть выгодно: семья Беров до чрезвычайности замкнута, и по этой причине еще никому из отдела исследований древностей не удалось описать ни интерьер замка, ни подробную родословную рода. Можно попробовать проникнуть в их архивы и выяснить более чем интересные факты из жизни этого рода. Это для коллегии определенно будет на руку … ведь Беры — одни из самых древних и магически одаренных родов …

Попытка, как говорится …

А если выгорит и дело с сокровищницей будет раскрыто — магический арсенал боевых артефактов пополнится, и ощутимо.

Но посылать в замок мага … нет, Броньслав не сделает такой глупости. Маги невыдержанны, торопливы, без раздумий швыряются поисковиками направо и налево … они все только испортят …

Архимаг в раздумье сдавил пальцами переносицу.

Замок рода Бер стоит в самом узком месте одного из наиболее трудных перевалов Кархуановой пади. Он и по сей день является сторожевым постом, охранявшим дорогу на другую сторону Гномьего кряжа.

До недавнего времени территория замка была вотчиной ведьмы Бьянны. Сейчас на ее место заступила молодая, но весьма настойчивая и талантливая особа. Он уже имел возможность убедиться в этом, прочтя отчеты своих агентов по ее работе. Так пусть выполнит более серьезное и ответственное поручение, нежели изгонять бесов из простолюдинов.

— Ну что ж, мистер Воен, — проговорил Броньслав, вернувшись из размышлений, — я думаю, наш отдел по исследованиям древностей может обратиться к главе рода Бер с просьбой предоставить нашему сотруднику возможность поработать с их семейными архивами. Ведь, как никак, именно их род — владелец обширнейших земель в Кархуановой пади и является основателем нескольких провинциальных городов и лесных деревень, расположенных неподалеку от замка.

— Это хорошая идея, бонн Броньслав, — лицо старика облегченно расслабилось. — Лорд Бер несколько тщеславен. Думаю, ему захочется, чтобы люди узнали побольше о его родословной. Я буду ждать вашего вестника, и тогда мы окончательно обговорим все мои условия и подпишем с вашим сотрудником документ о неразглашении, который я подготовлю. — Воен поднялся и, вытянувшись в струнку, кивнул, прощаясь.

Облегченное выражение на его лице вновь скрылось за маской невозмутимого сурового спокойствия.

Архимаг несколько минут сидел и задумчиво смотрел на дверь, закрывшуюся за необычным посетителем. В его голове бродили противоречивые мысли: если разобраться, то многие великие открытия совершались именно после таких вот нелепых происшествий. Кто-то что-то услышал, кто-то что-то нашел. То, чему другие не придавали совершенно никакого значения. А вдруг это именно тот случай?! Возможно, имеет смысл все же поручить это дело своим сотрудникам? Ведь даже Джарлат, этот пронырливый, но до чертиков умный маг, не раз предпринимал попытки проникнуть в замок и найти спрятанные артефакты и заклинания. Значит, дело того стоит.

Но, с другой стороны, это может привлечь ненужное внимание …

Бэн Воен был серьезен и непреклонен в своем решении не раскрывать до поры Берам возобновление поисков тайной комнаты. И это может значить только одно: тому, кто будет искать сокровища, действительно грозит серьезная опасность. И трагические события, произошедшие не так давно в семье Беров, только подтверждают это. Беры пытались скрыть их от широкой общественности, представив все несчастным случаем, но исходя из слов старика, Броньслав теперь был вправе делать иные выводы.

Архимаг встал и подошел к окну. Ветер шевелил невесомую ткань занавесей, приносил запахи близкого океана, шум огромной столицы. Броньслав отдернул прозрачную ткань и глубоко вдохнул теплый насыщенный солью воздух.

Тэя Деаргет … по странной просьбе Бьянны, скрывающая свою настоящую фамилию — Деатьен, только что окончившая Верховную Школу Ведьм и недавно прибывшая в Кархуанову падь для работы. Да, его первоначальное решение было верным — пусть эта девушка со странным не местным именем займется делом лордов Беров.

А он свяжется в коллегией ведьм и попросит Верховную в содействии … ведь проклятия и заклятия — по их части. В случае удачи выиграют и маги, и ведьмы.

Глава 2

Вечер-искуситель ласково обнимал юную ночь, шепча ей на ушко нежности. Над узкой чашей-долиной и видневшимся внизу длинным извилистым озером висела полная луна. Провинциальный город медленно погружался в сон.

Карета мягко прошуршала гравием подъездной дорожки и качнулась, останавливаясь. Тэя откинулась на спинку сиденья и облегченно закрыла глаза.

«Ну, вот я и на месте. Как-то все сложится. Хорошо бы управиться в короткие сроки … Юдван должен вернуться …».

Странное задание поручила ей Верховная ведьма: найти сокровища древнего рода. Разве это входит в обязанности ведьм? Не разумней ли было послать сюда мага?

Тэя с сомнением покачала головой. Но раз это дело доверили именно ей, значит, наверху знают, что делают.

Молодая ведунья повернула голову, не отрывая ее от кожаного подголовника, и с интересом посмотрела на дом, в котором ей предстояло жить. Двухэтажный, сложенный из природного камня еще в конце Старой эпохи, он казался мрачным ворчливым стариком. Темные окна с косматыми бровями плюща, строго смотрели на мир, словно упрекая людей за неуемный современный ритм. Все в этом строении выглядело прочно и нерушимо, как и окружавшая его природа — суровая и величественная.

Густые сумерки придавали строению еще больше таинственности …

Тэя с детства любила именно это время суток. Поздний вечер — грань между явью и сном; время отдыха и мечтаний.

Вдохнув еще раз полной грудью холодный горный воздух, Тэя вышла из кареты. Возница, терпеливо дожидавшийся платы, получил несколько монет, сгрузил багаж, низко поклонился и уехал.

— Ну, здравствуй, старик, — ласково прошептала девушка дому и взошла по стертым ступеням на террасу. Ее пол тускло отсвечивал гладкими отшлифованными за долгий срок службы каменными плитами. У перил стояли вырезанные из гранита пузатые низкие вазоны, в которых цвели любимые Тэей трехцветные фиалки. Плющ и рододендроны густо заплели перила и столбы, тянулись по стенам, доходя до красной черепичной крыши и почти скрывая дом от взгляда с улицы. Это делало его еще более угрюмым и настороженным.

Тэя взялась за массивное дверное кольцо в виде головы дракона и стукнула по металлической пластине. За дверью послышались неторопливые шаркающие шаги. Ведьма терпеливо ждала. С той стороны кто-то повозился с ключом и через несколько мгновений дверь приоткрылась на несколько сантиметров. Лицо открывшей дверь пожилой женщины оказалось значительно ниже, чем предполагала Тэя. Хозяйка дома мрачно оглядела девушку с ног до головы и спросила:

— Это ты, что ль, ведьма Тэя?

— Да. Меня к вам …

— Знаю: предупредили … входи уж. Твоя комната наверху, вторая справа.

— Спасибо.

Тэя развернулась, чтобы взять дорожную сумку, но старуха взмахнула рукой и вещи Тэи вместе с изумленно вытаращившим глаза Рыжем, взмыли в воздух и плавно вознеслись по крутой лестнице, опережая девушку на несколько шагов.

Отведенная Тэе комната была небольшой, но уютной. Кровать у окна под прозрачным балдахином. У стены пара стульев с высокими резными спинками. Два красивых массивных кресла у камина с потрескивающими от жара дровами, да платяной шкаф с вычурной инкрустацией на дверцах. Видимо, вещи, как и весь дом, существовали здесь еще с прошлой эпохи.

«Во главе с хозяйкой», — хмыкнула Тэя, разглядывая старинную обстановку.

— Завтрак в семь утра, — проскрипела старуха за спиной Тэи и, не успела девушка ответить, как дверь захлопнулась прямо у нее перед носом.

— Ведьма! — недовольно прошипел Рыж. — Не в смысле ведьма по профессии, а по характеру, — счел нужным уточнить кот, заметив саркастически приподнятую бровь хозяйки.

— Разберемся, — уверенно проговорила Тэя и принялась раздеваться.

Покинув лесную усадьбу, Тэя с удовольствием надела городские вещи: дорожный брючный костюм со светлой блузкой, туфельки на высоком каблучке, приталенный плащ из тонкой блестящей кожи. Это оказалось неожиданно приятно — вновь почувствовать себя красиво и модно одетой. Но в глухом краю, среди лесных и домашних духов, деревенских жителей, неукоснительно придерживающихся строгих правил и старинных порядков, об этом не могло быть и речи.

Рядом с входной дверью обнаружилась еще одна, почти неотличимая от деревянных панелей комнаты. За ней оказалась маленькая ванная комната, что очень обрадовало ведунью.

Через полчаса она вышла из ванной в коротенькой ночной сорочке и увидела на столике перед креслами горячий и очень вкусный на вид ужин. Старая ведьма оказалась не такой уж и вредной. Рыж, получив свою долю вкусняшек, умильно мурлыкал, растянувшись на постели.

— Ваше место в кресле, бэн Рыжий хвост, — выпроводила незваного соседа по кровати Тэя.

— Дискриминация и ущемление прав свободных фамильяров! — притворно возмутился кот.

— Где это ты видел свободных фамильяров? — хмыкнула Тэя.

— Свободных, может, и не встречал, а вот свободолюбивых, сколько хочешь, — отозвался Рыж, разваливаясь в широком и удобном кресле.

Девушка подошла к окну поправить шторы и замерла от переполнившего ее сердце восторга: причудливо изогнутое озеро, зажатое между темными острыми утесами, завораживающе блестело в волнующем свете полной луны. Ее лучи дробились, множась голубыми искрами и сверкая на черной глади воды. Скалы казались величественными титанами, стоявшими на страже своей повелительницы — Ночи. Небольшие островки, острые пики выступавших из воды скал, темные силуэты деревьев — все серебрилось и сверкало в лунном свете, в осколках ее бликов.

Тэя не могла отвести глаз от красоты ночного пейзажа. Древний городок казался нереальным и игрушечным по сравнению с громадой окружавших его гор.

Простояв еще несколько минут, Тэя печально вздохнула и легла в постель, укутавшись, как в детстве, с головой. Только одно лицо и выглядывало из пушистого одеяла. Несколько минут ведунья смотрела на луну, заглядывающую в окно, и, уже проваливаясь в сон, прошептала:

— Спокойной ночи, любимый, где бы она тебя не застала …

***

Ленивое солнце с трудом оторвалось от горных вершин и нехотя карабкалось в небеса. Под его лучами блестела вода Всенежина озера, зажатого с трех сторон высокими обрывистыми скалами. Посреди него несколько заросших лесом островков выступали из воды горбатыми щетинистыми спинами навеки уснувших морских чудовищ. Вокруг озера возвышались четыре горы, покрытые густым дремучим лесом и со снежными шапками на вершинах, не таявшими даже летом. Из озера вытекала неширокая, но полноводная, пригодная для судоходства река — самый большой приток Вялки. Между горами, на берегах озера и реки, в узкой гористой долине, расположился старинный город Нежин, с узкими, как и озеро, улочками, вьющимися среди скал, словно горные речки.

Дома, сложенные из природного камня и с красными черепичными крышами, придавали городу особый, неповторимый вид. Город стоял на высоком обрывистом берегу, который только в одном месте понижался к самой воде. Там находились причалы для рыболовецких и прогулочных судов, а также набережная с небольшими тавернами, ресторанчиками и кабачками — обычное место встреч и отдыха местных горожан и приезжавших сюда отдохнуть зажиточных граждан со всего Чернолесья.

На высоком каменном парапете тенистой аллеи, тянувшейся вдоль берега, сидел молодой человек. Весь его облик говорил, что это высокородный господин, привыкший повелевать и принимать подчинение, как должное. У него были тонкие черты красивого лица и прямой благородный нос, а светло-карие глаза смотрели на мир с иронической снисходительностью. Вьющиеся ниже лопаток волосы по столичной моде перехвачены на висках тремя тонкими косичками, сплетенными на затылке. Длинные тонкие пальцы Дана Бера отбивали такт по колену задумчиво напеваемой мелодии.

Он приехал в город ранним утром и решил посмотреть на залив и утесы с нижней смотровой площадки, прежде чем замкнуться на несколько недель в родовом замке.

Пребывание в этом скучном на первый взгляд городке никогда не тяготило и не раздражало его. Наоборот, каждый свой приезд он с удовольствием предавался одиночеству и беззаботному отдыху перед очередным опасным заданием. И хотя в этот раз его поездка в замок была вызвана неприятными обстоятельствами, Дан с наслаждением наблюдал знакомую с детства картину. Пройдет всего пара месяцев затворничества, и он опять с головой погрузится в тайную и опасную атмосферу своей профессии — агента внешней разведки Секретной службы страны.

Последняя ссора с отцом, лордом Гордияром Бером, вышла безобразной. С криками и угрозами, что в сословии этих напыщенных и упивающихся собственным величием и древностью происхождения людей случается крайне редко. Лорды — особая каста высшего эшелона аристократии в Чернолесье. Даже бонны — богатейшие и знатнейшие люди страны — не дотягивают до их уровня. Это закрытое сообщество, берущее начало из малоизвестных истоков, затерявшихся в седой древности. У лордов свои законы и правила. Свой кодекс чести.

И вот сейчас, когда страна и так находится в весьма трудном положении из-за глупого и неуравновешенного, вечно трясущегося над собственной безопасностью правителя, лорды еще сильней раскачивают и без того шаткую обстановку. Эти заигравшиеся в собственную грандиозность вельможи хотят свергнуть правителя и прибрать к рукам всласть, решив почему-то, что их ареопаг сможет управлять страной лучше, чем король и его советники. Но они не берут во внимание, что и между лордами нет единства. Каждый считает себя правым. И вряд ли их правление будет лучшим вариантом для Чернолесья.

Дан был категорически не согласен с решением лордов, о чем прямо и заявил родителю. Это подло — пользоваться слабостью противника. Хотите встать во главе государства — действуйте открыто. Воспользуйтесь правом голоса простого народа. Привлеките его на свою сторону. Только граждане страны вправе свергнуть не удовлетворяющую его власть и поставить на ее место того, кому доверяют.

После ссоры отец поступил с Даном совершенно неподобающим образом: используя свое высокое положение, отправил руководству какую-то гневную петицию насчет своего единственного наследника. Беру-младшему пришлось пережить несколько минут пренеприятнейшего разговора с Варном — главой службы безопасности Чернолесья. После объяснений с руководством Дан и попросил отпуск.

Хорошо, что Варн никогда не был скор на решения. Он дал Дану возможность разобраться с личными делами, проявив понимание и такт. А еще дал понять, что он никогда не сомневался в честности и преданности молодого и перспективного сотрудника, а потому и не отменит своего решения отправить его в логово дроу с ответственным заданием. Для Дана это было высочайшей оценкой и подтверждением доверия, оттого он и не собирался терять расположение Варна из-за непомерных амбиций отца.

Старший Бер хочет, чтобы Дан вступил в сообщество лордов, а это никогда не входило в планы Дана. Для вступления в организацию Дану необходимо пройти особый ритуал, после чего он уже не будет волен в своих поступках, что и поставит крест на его работе. А молодой Бер всегда был свободолюбивым и гордым, он с детства терпеть не мог напыщенных глупцов. Тем более подчиняться им … особенно отцу.

Дан сразу и наотрез отказался от предложения родителя, чем вызвал его бешеное негодование. Ведь Дан остался единственным наследником рода Беров. А до него еще ни один член этого некогда весьма многочисленного рода не поступал подобным образом. Все мужчины рода состояли в ареопаге лордов.

Дан нахмурился: неприятные мысли никак не хотели оставить его в покое. А он не желал сейчас думать ни о предстоящем задании в подземельях дроу, ни о родителях с их постоянными претензиями … вообще ни о чем. Он желал просто отрешиться от всего и расслабиться хоть на несколько дней.

Неожиданно его внимание привлекло какое-то движение среди камней выступавшего в озеро утеса, который возвышался неподалеку от смотровой площадки. Дан присмотрелся и увидел девушку, поднимавшуюся по едва заметной тропе к вершине остроконечной скалы, напоминающей огромный клык дракона. Девушка то появлялась, то исчезала за валунами и выступами. Легкий яркий сарафан обрисовывал ее невысокую точеную фигурку, а золотисто-русые, длинные и волнистые волосы развевались от ветра. Она шла неспешно, явно наслаждаясь теплым утром и красивейшим видом окрестных скал.

Поднявшись почти на самый пик, девушка подставила лицо ветру и солнцу. Постояла так несколько минут, потом, бросив на камни полотенец, расстегнула сарафан и уронила его к ногам.

Дан задержал дыхание. Все движения незнакомки были плавны, неторопливы и естественны, но в то же время наполнены невероятной грациозностью. Несмотря на простенькую одежду, в ней все говорило о высокородном происхождении. Она, несомненно, была из самого высшего общества. Неожиданно девушка подошла к краю скалы, сомкнула руки над головой, изогнулась, замерла на мгновение и вдруг прыгнула вниз с головокружительной высоты.

— Сумасшедшая, — выдохнул Дан, пораженный ее смелостью.

Несколько минут он с напряжением всматривался в темную воду в том месте, где, как он предполагал, должна вынырнуть девушка. Прошло еще несколько томительных мгновений, но она не показывалась. Дан тихо ругнулся и спрыгнул с парапета. Он не знал, что делать — по уверенным действиям этой сумасбродки было видно, что она не раз проделывала подобные трюки, но девушка не могла так долго находиться под водой. Дан подошел к самому краю площадки и с нарастающим беспокойством оглядел подножие утеса. Уже успокоившаяся вода была зеркально гладкой. Полный штиль и ни одного всплеска, ни ряби, ни кругов.

— Дьявол! — проворчал Дан, решительно направляясь к утесу, и вдруг замер: девушка, живая и невредимая, неторопливо вышла из-за гранитного выступа с противоположной стороны каменных складок скалы.

Она, не замечая Дана, с удивлением и раздраженным восхищением смотревшего на нее, неторопливо вытерлась полотенцем, сложила и села на него, подставляя тело под ласковые лучи утреннего солнца.

Дан решил понаблюдать за незнакомкой, которая, вероятней всего, прибыла в Нежин для отдыха. Обсохнув, девушка надела сарафан и отправилась домой. Дан незаметно последовал за ней. Неожиданное происшествие отвлекло его от собственных проблем.

«А почему бы и нет? — подумалось ему. — Небольшое романтическое приключение как раз то, что мне сейчас нужно. Через несколько недель меня ждут подземелья … можно позволить себе немного развлечься».

Девушка неторопливо поднялась вверх по извилистой улице и взошла на террасу дома, в котором уже много лет жила старая Тисла. Эта женщина в прошлом была знаменитым воином. Магом с очень редким природным даром. Она могла чувствовать мертвую кровь. Вампиры и оборотни, черные маги, практикующие магию крови — все они когда-то остерегались Тислы. Она была неподкупной, смелой до безрассудства … грубой, мрачной и злобной …

Так какого дьявола молодая красивая девушка поселилась у этой зловредной старухи?

Недаром Дан был тайным агентом, он сразу почувствовал в этом какую-то загадку. Это еще больше раззадорило его любопытство. Он сел на скамью, спрятавшуюся в тени деревьев и кустарников аллеи, неподалеку от дома Тислы, и принялся ждать. Вскоре девушка вышла из дому в элегантном коротком платье и направилась в центр города. Дан последовал за ней на расстоянии. Она вошла в таверну и заняла столик у окна. Дан с невозмутимым видом прошел чуть дальше и сел так, чтобы иметь возможность наблюдать за ней.

Сделав заказ, девушка задумчиво смотрела в окно. И хотя ее лицо было грустным, а глаза печальными, все в ней было живо и очень привлекательно. В голове Дана все время крутилось воспоминание о ее глупом и опасном прыжке со скалы. Ее грациозность и плавность движений. Как она встряхивала головой, просушивая волосы, как заводила руки за голову, изгибалась, нежась под лучами утреннего солнца. При маленьком, почти подростковом росте, в этих движениях угадывалась чувственная женщина. Ему вдруг до безумия захотелось прикоснуться к ее густым золотисто-русым волосам, провести рукой по точеной, как у статуэтки, фигурке, словно вырезанной умелым мастером из слоновой кости. Заглянуть в темные мерцающее необычным фиолетовым оттенком глаза и разгадать все ее тайны. Она была такой нежной и беззащитной … что хотелось закрыть ее собственным телом от всех опасностей. Такое чувство к женщине у Дана появилось впервые …

«Красивая, маленькая и хрупкая … недоступная. Возбуждающие сочетание, надо признать», — усмехнулся про себя Дан.

Не давая себе времени передумать, он достал блокнот вестника и быстро написал:

Терять рассудок, делаться больным.

Живым и мертвым стать одновременно,

Хмельным и трезвым, кротким и надменным,

Скупым и щедрым, лживым и прямым;

Все, позабыв, жить именем одним,

Быть нежным, грубым, яростным, смиренным,

Веселым, грустным, скрытным, откровенным,

Ревнивым, безучастным, добрым, злым;

В обман поверив, истины страшиться,

Пить горький яд, приняв его за мед,

Несчастья ради счастьем поступиться,

Считать блаженством рая тяжкий гнет, –

Все это значит: в женщину влюбиться;

Кто испытал любовь, меня поймет.

Это стихотворение когда-то на лекции в их академии прочла ведьма Бьянна, доказывая, что и среди народов других миров есть вполне талантливые люди.

У Дана с малых лет была превосходная память, и он сходу запомнил поразившие его сроки неизвестного поэта со странным именем Лопе де Вега, жившего когда-то на планете Земля.

Дан вырвал листок, сложил голубем и отправил девушке.

Бумажный вестник, красиво описав полукруг, мягко опустился перед ней на столик. Она с недоумением взяла послание. Развернула и, прочтя стихотворение, оглянулась в поисках того, кто его отправил. Но Дан отвернулся к окну с деланно равнодушным видом. Ему хотелось поддразнить незнакомку.

Отставив недопитую чашку с чаем, она встала и быстро вышла из таверны. На столике одиноко лежал оставленный ею листок со стихами.

Дан проводил ее долгим и задумчивым взглядом. Потом, слегка обиженный равнодушным отношением к его романтическому посланию, отправился в замок.

***

Дан уже спал, когда его разбудил слуга:

— Господин, ваш отец желает поговорить.

Раздраженно отбросив одеяло, Дан вышел в кабинет. Над столом повисла воронка портальной связи, в которой мутно, как в слегка запотевшем зеркале, была видна половина торса отца.

— Отец? — голос Дана был хриплым спросонья и раздраженным.

— Здравствуй, Дан, — отец, как всегда, был безукоризненно вежлив и холоден.

— Да, конечно, здравствуй. Так что случилось? Почему ты решил поговорить среди ночи? Если ты намерен снова уговаривать меня — предупреждаю сразу: напрасно.

— Извини, я забыл, как ты не любишь, когда тебя будят подобным образом, — Бер-старший сделал вид, что не заметил раздражения сына.

Дан усмехнулся: вряд ли это было правдой — отец никогда и ничего не забывал.

— Мы с мамой сейчас не в стране, так что я не учел разницу во времени.

— Правда? Надеюсь, вы в Старграде, она любит этот прибрежный город океанид.

— Мы в Старграде. А разбудил я тебя, чтобы предупредить: я разрешил отделу по исследованиям древностей провести детальное описание замка и составить родословную нашей семьи. Ты сейчас там, так что, если тебе не составит труда, проследи за этим.

— Отец! Какого черта … Прости …

Дан прошелся по кабинету, запустив пальцы в волосы. Он был изумлен и рассержен.

— Ты всегда отличался некоторой экспрессивностью и невоздержанностью простолюдинов, — проговорил лорд Бер менторским голосом, от которого у Дана свело челюсти.

— Твои сторожевые псы как всегда на высоте, — голос Дана был полон злобного сарказма. — Ты никогда не оставляешь меня без присмотра. Но меня удивляет другое: что заставило тебя изменить традициям нашего рода? Ведь, насколько мне известно, никто из предков не допускал на территорию замка ни одного постороннего человека, горящего желанием провести собственное расследование, — Дан попытался взять себя в руки.

— Ты мой единственный наследник, нет ничего странного в том, что я беспокоюсь о твоей безопасности. Мы уже не раз это обсуждали, так что не нужно спорить, Дан, — отец, как всегда был холодно-спокоен. — А насчет историка, так она и не будет проводить никакого расследования. Я разрешил ей лишь поработать с нашим архивом, составить подробную родословную, описать сам замок и его интерьер. Ничего более. Верховный архимаг очень доходчиво объяснил мне, что это наш долг, — отец хмыкнул иронически, — как граждан страны. Мы все же основатели нескольких поселений в самом большом округе Чернолесья — Кархуановой пади. Народ вправе знать своих героев. — И раз ты решил провести внеочередной отпуск в замке, я подумал, что тебе будет нетрудно присмотреть за нашей гостьей, а если понадобится, то и отвлечь от нежелательных поползновений.

— Так … я правильно расслышал: ты сказал: гостьей? Это женщина?

— Да. А что в этом странного? Женщина-ученый, историк. Она занимается нужным и полезным для общества делом … в отличие от тебя.

— Ладно, отец, я все понял: ты нашел изощренный способ мне отомстить. Считай — тебе это удалось, — голос Дана зазвенел от гнева.

— Ты выполнишь мою просьбу?

— А у меня есть выбор?

— Нет. Всего доброго, сын.

— Передавай привет маме, — Дан раздраженно взмахнул рукой, закрывая портал.

От сна не осталось и следа. Дан откинулся на подушки и уставился на потолок спальни, разукрашенный светящимися в темноте звездами. Все его планы провести несколько недель в тишине и одиночестве летели к черту. Он не представлял себе, как будет вынужден изо дня в день таскаться следом за какой-то занудой-историчкой и отвечать на ее бесконечные вопросы. Перед его внутренним взором появилась высокая тощая женщина лет пятидесяти. В огромных роговых очках, с тугим узлом бесцветных волос на затылке и суровым взглядом дотошного книжного червя.

Дан просто кипел от злости, но понимал — раз отец принял решение, спорить бесполезно.

Он еще долго лежал, уставившись в потолок, и постепенно его мысли приняли другое направление. Теперь их занимала странная очаровательная девушка, маленькая и хрупкая, как драгоценная статуэтка.

Промаявшись несколько часов, Дан заснул только перед рассветом. Ему приснился кошмар, в котором храбрая незнакомка стояла на самом краю утеса, рискуя упасть в черную пасть бездонной пропасти. А он, сдирая руки в кровь, с ужасом карабкался к ней по острым камням, но никак не успевал ее спасти.

***

Утро выдалось пасмурным. Ночью небо затянуло тяжелыми серо-синими облаками, обещавшими затяжной дождь. Ветер гнал крупную рябь по озеру. Крики чаек звучали громко и тревожно.

А еще оно принесло новую неприятность:

— Мама. Привет. Ты как? Все в порядке?

«Похоже, они решили взять меня измором», — подумал Дан, хмуро глядя на неестественно веселую мать, излучающую из зеркальной воронки портала неистощимый оптимизм.

— Да, мой мальчик, все хорошо. Мы с отцом скоро возвращаемся домой. Но у меня к тебе разговор. Ты не против?

— Вообще-то я немного занят, — Дан кивнул на заваленный бумагами стол. — К тому же еще слишком рано для серьезных разговоров с родителями. Ты не находишь? Разборки с утра не способствуют спокойному отдыху, на который я так надеялся.

Но его попытка повлиять на сознательность родительницы провалилась: леди Бер была непреклонна:

— Дан, я только хотела спросить, в чем причина твоего разрыва с Лани́ей? Девушка так опечалена. Мне кажется, ты к ней неплохо относился и у вас все складывалось как нельзя …

— Мама! — возмутился Дар вторжением матери в его личные дела.

— Что, мама?! — не сдалась леди Бер. — Хочу напомнить: тебе скоро двадцать семь! Уже давно пора бросить свое нелепое увлечение шпионством и заняться наконец настоящим делом. Завести семью, найти достойное твоего образования занятие. Я хочу невестку и внуков. В конце концов, я имею право на это надеяться или нет?!

— Конечно, имеешь. Ты только не волнуйся, с твоим больным сердцем это вредно. Как ты себя чувствуешь?

— Не уходи от разговора. Так ты намерен мириться с Лани́ей? Подумай хорошенько, сын. Она из семьи лордов, образованна, красива, из нее получится замечательная жена и мать. Я так хотела, чтобы вы сблизились. У вас одинаковые интересы. Она даже пожертвовала несколькими весьма выгодными партиями, чтобы быть рядом с тобой. Я рассчитывала на то, что ты это оценишь … когда дала ей повод надеяться на нашу благосклонность … и была бесконечно рада, что мои надежды начали оправдываться. Но сейчас ты поступаешь с ней бесчеловечно и бесчестно, ведь она так любит тебя.

— Мама? — удивился Дан. — Так вы давно знакомы и даже обсуждаете наши с ней проблемы?

Дан был поражен. Он даже не знал, что Лани́я знакома с его матерью. Они познакомились на одном из многолюдных и частных приемов лорда Дро́жа, на который его затащили родители. Лани́я была остроумна, беззаботна, красива … без лишних запросов. Сначала это был легкий, ничего не обещающий флирт, по крайней мере, со стороны Дана. Но потом он стал замечать, что девушка становится все настойчивей. Однажды она даже предприняла попытку залезть в его постель … но он не был неискушенным юнцом и понимал, чем все это кончится. Поэтому-то Дан и прекратил встречи с этой чересчур предприимчивой леди.

— Сынок, не сердись — я твоя мать и имею право устраивать твою судьбу, ведь ты такой нерешительный …

— Доброго дня, мама. Я уже достаточно взрослый, как ты справедливо заметила, чтобы самостоятельно найти себе пару. Тебе недолго осталось переживать за мое одиночество, скоро я познакомлю тебя с невесткой! Надеюсь, мой выбор тебя устроит.

Дан резко взмахнул рукой, закрывая портал. Никогда прежде он не поступал так грубо с матерью, но ее чрезмерная забота перешла все границы. Он взрослый мужчина, в конце концов …

Дан в бешенстве бросил словарь дроу на письменный стол, на котором была разложена выжженная на толстой драконьей коже карта бесконечных подземных лабиринтов. Он безуспешно пытался отвлечься, просидев несколько часов за ее изучением, но так ничего и не понял из полустертых знаков и отметок дроу, использующих для шифровки тайные древние знаки.

Дан позвонил в колокольчик. Вошел слуга и замер у порога.

— Я хотел поговорить с Военом, но не нашел его. Ты не знаешь, куда он запропастился?

— Бен Воен уезжал в город, господин. Но уже вернулся и пьет чай в дворецкой.

— Хорошо, можешь идти, — отпустил слугу Дан и поднялся из-за стола.

— Слушаюсь, господин, — слуга поклонился и вышел.

… Дан вошел в дворецкую. Воен сидел на стуле с высокой резной спинкой за массивным дубовым столом и пил чай из чашки старинного фарфора. При виде Дана он встал и, склонив приветственно голову, поздоровался.

— Доброе утро, Воен, — ответил на приветствие Дан, останавливаясь перед старым дворецким, которого знал и уважал с раннего детства. — Я искал вас с самого утра.

— У меня были дела в городе, господин, — ответил старик. — Не желаете чашечку чая? Я только что заварил, и он еще горячий.

— Нет, спасибо, — отказался Дан. — Воен, у меня к вам просьба.

Дан замялся на секунду, не зная, как лучше приступить к делу.

— Я слушаю, мой господин.

— Лорд отдавал вам какие-либо распоряжения насчет ученой, которая будет работать в нашем замке?

— Так точно, господин. Лорд Бер говорил со мной об этом вчера утром.

— Очень хорошо. Значит, вы в курсе, что эта женщина будет работать с архивами и описывать замок?

— Да, господин.

— Вы живете здесь всю жизнь и как никто другой знаете каждый его уголок.

— Я могу с уверенностью это утверждать.

— И вы не откажете мне в просьбе сопровождать эту женщину, когда ей понадобится изучить тот или иной зал или темницу?

— Я с радостью исполню вашу просьбу.

— И еще, если вас не затруднит, проследите, чтобы эта особа не попадалась мне на глаза.

— Я с готовностью выполню и это ваше приказание.

— Вот и хорошо, Воен. Я рад, что мы поняли друг друга. Всего доброго, старина.

— Простите, господин, мое любопытство, но как долго мы будем иметь счастье видеть вас в родовом поместье?

— Воен, вот умеете же вы напомнить о моей древней родословной, — засмеялся Дан, довольный согласием дворецкого. Он уже вкушал радость от того, что ему удалось провести отца и так ловко избежать нудной обязанности, навязанной им. — Я планирую побыть здесь еще как минимум пару месяцев. И очень надеюсь, что ничье вторжение не нарушит мой привычный уклад жизни.

— Я лично прослежу за этим.

— Я знал, Воен, что всегда могу на вас положиться.

Глава 3

Тэя открыла глаза, повернула голову к висевшим над камином часам — пять утра. Хорошо. Ее внутренний будильник по-прежнему работал исправно. Она любила просыпаться ровно за пять минут до раздражающе резкой побудки, которую обожал устраивать Рыж.

Дождь, ливший вчера весь день, прошел. Голубое небо — безоблачно. Вершины гор слегка позолочены первыми солнечными лучами — день обещал быть великолепным.

Легко вскочив с постели, ведунья быстро умылась, надела тренировочный костюм и, радуясь солнечному утру, побежала вверх по круто поднимавшейся в гору улице. После приключения с аорами Тэя дала себе слово снова начать тренировки. Жизнь в лесной усадьбе, размеренная и спокойная, сыграла с ней плохую шутку. Призывать Чаяну при свидетелях было нельзя — об этом ее не раз предупреждала Бьянна. А физическими упражнениями и боевыми тренировками Тэя пренебрегала … за что едва не поплатилась собственной жизнью.

Пробежав мимо нескольких домов, ведьма попала на древнюю брусчатую дорогу, ведущую через несколько невысоких перевалов к старинному замку — местной достопримечательности и объекту ее будущего исследования, за которое ей так не терпелось приняться.

По дороге сюда Тэя успела кое-что прочесть и о замке, и его владельцах, но это были лишь общеизвестные факты.

Сколько лет этому замку никто и не знает. Кажется, он стоит здесь с начала времен. Обширные угодья, на которых находились древний Нежин — столица этого округа, несколько небольших городков и близлежащих деревень — все это вотчина его хозяев. Много веков ими владел один и тот же клан: род Беров. Но вот уже почти сто лет в замке никто не живет постоянно, хотя владельцы и приезжают сюда время от времени и содержат его в идеальном состоянии. Несколько служащих присматривают за ним в отсутствие хозяев.

Тэя бежала и с интересом посматривала на живописные окрестности. Ей нравились эти дикие горы, заросшие первобытными лесами. Звонкий горный ручей протекал в узком каньоне справа от дороги. Несколько его разноуровневых водопадов создавали неповторимый вид. Чистый холодный воздух, наполненный ароматами лесной прели, зелени и хвои, вселял в тело бодрость и силу.

Выбежав из леса, Тэя остановилась. Дорога в этом месте круто спускалась вниз. Перед девушкой открылся вид на далекий перевал, замок Беров и брусчатую ленту древнего тракта, змеей ползущего между двух горных утесов. Грозная и совершенно неприступная цитадель была выстроена на вершине отвесной скалы. Арочный мост, перекинутый через узкую горловину ущелья, соединял одну сторожевую башню с точно такой же, стоявшей по другую сторону прохода.

Величественная и грозная картина … завораживающая и пугающая.

… Дан стоял на смотровой площадке одной из башен и мрачно смотрел на блестевшее далеко внизу озеро и город. Где-то там, в Нежине, красные крыши которого были видны из-за верхушек вековых деревьев, живет девушка, о которой он не может перестать думать. И он думал. Постоянно. И ничего не мог с этим поделать.

Когда она неожиданно появилась в одном из просветов между деревьями перевала, он, вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в камень, неотрывно следил за ее передвижением. Вот она спустилась в очередную лощину, вот появилась на гребне следующего перевала. Девушка продвигалась все ближе и ближе. Выбежала на открытый участок перед замком и остановилась у самой черты леса.

Дан, как завороженный, смотрел на ее маленькую хрупкую фигуру и не дышал. Слова, сказанные вчера утром матери в сердцах, вдруг показались ему пророческими …

***

Как только Тэя вернулась с пробежки, Тисла передала ей конверт. В послании говорилось, что бэн Воен назначал ей встречу в местном кабачке «Чайка».

Ровно через час Тэя вошла в уютный, погруженный в полумрак зал кабачка и огляделась. Несколько столиков были заняты посетителями, но здесь не было ни одного мужчины, сидевшего в одиночестве. Она прошла к столику и расположилась с таким расчетом, чтобы видеть всех входящих.

У подошедшей подавальщицы заказала чашечку черного без молока и сахара кофе, по которому скучала в своей глуши, так как сама готовить его никогда не умела. Откинувшись на спинку стула, она принялась разглядывать прохожих через большое и затемненное витринное стекло.

На часах было ровно двенадцать, когда в мелодично звякнувшую магическим талисманом дверь вошел высокий сухопарый старик. Он обвел взглядом зал и, безошибочно определив в Тэе ту, которая его интересовала, решительно направился к ее столику. Остановившись перед ней, не спросил, скорее, подтвердил свою догадку:

— Госпожа Тэя Деаргет … из отдела магических расследований.

— Бэна Тэя, — поправила его девушка. Господами звались лишь люди знатного происхождения. От волнения голос ведуньи едва не сорвался: суровый старик ее откровенно испугал. — Добрый день.

— Очень рад вас видеть, — проскрипел Воен, хотя недовольный вид и противоречил его словам. — Вы позволите?

— Да, конечно. Я тоже, бэн Воен, рада знакомству.

Тэя не могла отделаться от мысли, что старик сейчас развернется и уйдет, так и не посвятив ее в историю замка Бер. А ее уже захватила его тайна и ей очень хотелось раскрыть ее.

— Простите, бэна Тэя, за сомнения, но мне обещали опытного ученого, способного разобраться в деле, которому не одна сотня лет, — проговорил Воен присаживаясь.

— Вы вправе сомневаться в моей компетентности, бэн Воен, но прошу вас не спешить с выводами. Несмотря на мой непредставительный вид, мне вполне по силам проделать ту работу, которую мне поручили. Я с отличием окончила Высшую Школу Ведьмовского Искусства. И хотя у меня только первая степень, я поступила в академию и работаю над диссертацией, тема которой связана с древнейшими родами нашей страны, — звонкий голос Тэи выдавал ее взволнованное состояние, и она понимала, как была близка к слезам. Она вдруг поняла, что если упустит возможность работать в замке Бер, то потом будет жалеть об этом всю жизнь.

Воен задумчиво смотрел на сидящую перед ним девочку, и ему почему-то захотелось, чтобы именно она раскрыла многовековую тайну рода Бер. Если бы кому-нибудь сейчас пришла в голову идея спросить, почему у него возникло такое чувство, он не смог бы ответить на этот вопрос. Но в больших и невероятно выразительных глазах ведуньи горел такой огонь желания, решительности и напора, что он неожиданно для себя проникся к ней полным доверием. Воен был очень религиозным и, значит, суеверным человеком, он верил в предчувствие и приметы, а они не говорили — они кричали во весь голос, что только Тэя Деаргет сможет ему помочь. И она будет свято хранить его тайну, что бы с ней ни произошло.

Воен молча открыл большой портфель и достал папку с бумагами.

— Вот, бэна Тэя, вы должны подписать эти бумаги. Это договор о неразглашении. Я надеюсь, вы понимаете, что он распространяется на любого человека, не посвященного в детали этой тайны? Буквально. Даже архимаг и Верховная ведьма не должны знать подробности того, чем вам предстоит заниматься. Хотя уверен — Броньслав до некоторой степени посвятил главу ведьмовской коллегии в то, что вам придется не только описывать интерьер замка. Но вы не должны посвящать их во все, что узнаете. Это мое требование.

Тэя едва не задохнулась от облегчения, осознав, что ей поверили. Она даже не обратила внимания на то, что Воен откуда-то узнал, что это задание она получила от Верховной ведьмы. Но ее настроение тут же упало: глава ее ведомства дала ясно понять, что ковен ведьм кровно заинтересован в этом расследовании.

— Я постараюсь сделать все, что в моих силах, — осторожно ответила она.

— Нет, бэна Тэя, вы не будете только стараться — вам придется безоговорочно следовать моим условиям. И вы обязаны дать мне слово здесь и сейчас в том, что станете придерживаться их надлежащим образом, — потребовал Воен таким твердым и строгим голосом, что у нее мурашки побежали по спине. — Иначе мы сейчас же прервем наш разговор.

— Хорошо, — после некоторого замешательства согласилась Тэя. Тайна замка Бер все сильней затягивала ее в свои объятия. Она чувствовала себя на пороге невероятного приключения и уже не могла оказаться от него.

Воен положил перед ней заполненный лист. Ведунья внимательно прочла договор и подписала его, хотя ее и удивили некоторые пункты этого документа. Воен забрал у нее свой экземпляр и выложил перед ней пухлую папку. Тэя нетерпеливо открыла её. Она вчитывалась в строки лежавшего сверху документа, и по мере прочтения ее все больше охватывало изумление. Она подняла глаза на сидевшего перед ней старика:

— Это же чудовищно, — прошептала Тэя в растерянности. — Я считала, что это просто легенда, миф.

— Да, бэна Тэя, сия тайна унесла немало человеческих жизней. И я намеренно положил сверху документ с перечнем имен всех жертв этой трагической истории. Вы должны в полной мере осознавать, какая вам грозит опасность. Но вы всегда можете положиться на мою помощь. И твердо запомните: никто из слуг замка не должен знать, чем в действительности вы будете заниматься. В этом, я уверен, залог вашей безопасности.

Воен замялся на секунду:

— У нас возникли некоторые досадные затруднения: молодой хозяин так не вовремя решил провести здесь отпуск. Так что придется слегка подкорректировать наши действия.

Я позволю взять эти документы домой, но вы должны дать слово, что ни один человек не увидит содержание этой папки. И вы не станете копировать их и хранить в архивных кристаллах или еще где-нибудь. Впрочем, эти условия прописаны в нашем договоре, простите старика за дотошность, — тут же исправился Воен. — Если вам понадобятся какие-то дополнительные сведения, я предоставлю их, когда вы будете работать в замке. У вас есть пара дней, чтобы ознакомиться с документами и хорошенько обдумать это дело.

Воен вдруг усмехнулся и проговорил, сильно озадачив Тэю:

— Я знаю, что вы не маг из отдела по исследованиям древностей, а ведьма из Кархуановки. Но я не буду возражать против вашего участия … хотя перед слугами вам все же придется выдать себя за сотрудника этого отдела, — и, не дав Тэе сказать ни слова, продолжил: — Я уверен: вы справитесь с этой задачей. А если столкнетесь где-нибудь с молодым хозяином и господину Беру придет в голову поговорить на данную тему …

— Можете не сомневаться — я найду, о чем с ним поговорить, — тут же уверила его ведьма.

— Вот и замечательно. Будем надеяться на успех нашего предприятия. И мой вам совет: не доверяйте никому — это лучшая защита. А сейчас я вынужден оставить вас. Всего доброго, было приятно с вами познакомиться.

— До свидания, — прошептала Тэя, чувствуя, как ее начинает пробивать нервная дрожь.

Воен поднялся и, церемонно откланявшись, ушел, а Тэя все никак не могла прийти в себя. Она смотрела, как старый дворецкий вышел на улицу, как сел в карету и уехал.

В документе, который она только что бегло просмотрела, стояло несколько десятков имен, и не все погибшие жили в стародавние времена, как она думала раньше. Некоторые из них погибли совсем недавно, всего несколько лет назад. Кровавая история, тянувшаяся много веков подряд, до сих пор собирала жертвы, и она поневоле оказалась втянута в ее жуткие объятия.

Тэя вернулась домой в подавленном настроении. Магиня, снимая перчатки, поспешно вышла ей навстречу из дверей, ведущих в сад.

— Ну как? Как все прошло?

— Э-э-э, — удивленно протянула Тэя, глядя на хозяйку дома.

— Неужели ты думала, что тебя оставят без прикрытия? — усмехнулась старая магичка. — Нет. И старая гвардия еще кое на что годится, девочка. Иди обедать и за работу. До вечера тебя не потревожат. Кстати, фамильяр у тебя ничего — сильный.

— А-а … где он? — с невольным страхом за кота спросила Тэя.

— Да там, — магиня небрежно махнула рукой на сад, — кротов гоняет.

— Что?!

— А что? Он мне вредителей выведет, я ему пару своих особых штучек покажу — лишними его новые навыки тебе не будут.

— Спасибо, — растерянно пролепетала Тэя. Ей вдруг очень захотелось взглянуть на ловящего кротов Рыжа, который за всю свою жизнь не поймал ни одной мыши.

— Да ладно, чего уж там. Пошли — покормлю.

Тэя с сомнением наблюдала за ставшей вдруг милой и заботливой магичкой. Что-то здесь было неладно.

«Разберемся», — прошептала про себя любимое словечко ведунья и отправилась вслед за любезной хозяйкой на кухню.

Во время сытного и вкусного обеда Тисла все время пыталась вывести Тэю на разговор о ней самой. О том, как живется и работается Тэе на новом месте? Про интересные случаи, с которыми ведунье пришлось разбираться, о портале и еще о многом другом, пустяковом и незначительном … на первый взгляд.

Болтая с магичкой, Тэя постаралась не вдаваться в подробности и отвечала беззаботно, с веселой хитринкой, но так ничего конкретного и не открыла явно разочарованной Тисле.

Этот раунд остался за Тэей.

Поднявшись в свою комнату, девушка сняла защиту с папки и разложила документы на столике у камина. Забралась в кресло с ногами и принялась за чтение.

После списка жертв на первом месте лежала записка от Воена:

«Эти свитки я нашел в тайнике домика, который перешел ко мне по наследству. Это небольшое каменное строение стоит у самой стены внутренней ограды замка. Здесь жили многие поколения нашей семьи, но последние десятилетия все Воены проживали в самом замке и домик стоял закрытым. Здесь вы найдете сведения, о которых не подозревают даже сами Беры. Слуги видят и знают намного больше, чем предполагают их хозяева. Думаю, вы все поймете, изучив эти бумаги …».

Прочитав записку, Тэя некоторое время отрешенно смотрела в окно. Потом решительно отбросила папку, достала блокнот вестника и написала несколько строк:

«В целях выполнения вашего условия о соблюдении тайны, мне кажется, есть необходимость моего проживания в замке».

Сложив листок конвертом, Тэя отправила вестника и только после этого принялась за изучение документов.

Свитки рукописей, как гласила приписка к первому документу, начал собирать первый из Военов, поступивший на службу к Берам. Он был камердинером и секретарем у Буса Бера, жившего в четырнадцатом веке Новой эпохи, то есть больше трех тысяч лет назад! Но сама история началась еще в конце Старой эпохи.

«О боже, вот это родословная! — невольно восхитилась Тэя. — Почти четыре тысячи лет …с ума сойти!».

… Бус Бер был одинок. Суров и резок. Не любил многочисленных родственников, но ему нравилось вести доверительные беседы долгими зимними вечерами с единственным человеком, которому доверял. Предметом их бесед была история семьи Беров. Бус на все корки костерил своих предков, а Воен записывал за ним, втайне мечтая выгодно продать эти сведенья после смерти сварливого хозяина …

Но как всегда и бывает: история повернулась к участникам тех событий совершенно другой стороной.

Первой историей, рассказывающей о том, откуда пришли в эти земли Беры, были воспоминания мага, приявшего обет одиночества и ушедшего в горы, чтобы вести жизнь отшельника. Его исповедь была наполнена невероятной горечью и … страстью. До конца своих дней этот человек оплакивал свою горькую долю и судьбу брата, а также участь девушки, которая и стала причиной их здесь появления.

Их история началась в ту пору, когда этот огромный горный край еще не носил название Кархуановой пади. Когда еще не существовало государства Чернолесья, когда в этих глухих первобытных лесах жили только дикие племена оборотней. Когда орды гоблинов и орков свободно переходили через перевалы к самому берегу океана. Поселения людей в ту пору жались небольшими деревушками и городками к его побережью и считались легкой добычей для разбойничьих набегов племен нелюдей.

Самыми жестокими, пожалуй, были нашествия орков-степняков. Порой они становились столь губительными и страшными, что заставляли стонать человеческие поселения под их варварским напором.

В одном из таких набегов предводитель большого разбойничьего отряда захватил рыбацкую деревню и перебил всех ее жителей, но пощадил двух мальчиков-близнецов.

Вождь степняков увидел в них добрый знак. Он верил, что его успех удвоится, если у него в плену будут люди-близнецы. Он дал им имена: Эйр, что значит счастливый, и Альм — всесильный.

После нескольких лет плена близнецы уже и сами мало чем отличались от дикарей, захвативших их. Многие годы вождь брал братьев в набеги. Люди сражались наравне с орками, и удача клана только возрастала из года в год. Уже никто не сомневался в их способности приносить успех.

Но как бы братья не были удачливы, они никогда не забывали своей родины и тех, кто был убит вандалами. Они так и не простили оркам смерти своих родителей. Их сердца терзались от тайной ненависти и желания отомстить за смерть родных. Долго ждали братья такой возможности, и вот однажды в одном из набегов они захватили в плен девушку. Вождь впервые позволил братьям оставить человека в живых, сделав им подарок. Девушка была столь прекрасна, что оба брата без памяти влюбились в нее. Но она, несмотря на юность, оказалась очень хитрой и коварной ведьмой. Намеренно подогревая страсть близнецов, она не отвечала взаимностью ни одному из них, но каждому дарила надежду на ответную любовь.

Однажды ведьма потребовала с них страшную плату и сказала, что, если братья выполнят ее условие, она отдаст свое сердце одному из них …

… Орки возвращалась в свои степи после особенно удачного похода. Длинный обоз, полный награбленных сокровищ, везли удачливые разбойники в тайное логово. Когда отряд переправился через перевал и вышел в родные степи, вождь приказал остановиться на ночлег в безлюдном месте среди холмов. Братьям всегда приходилось готовить ужин для орков, и они споро принялись за дело. Когда наваристый бульон из баранины был готов, они подлили в него снадобье, приготовленное ведьмой. Орки уснули, едва покончив с ужином. Близнецы разделались со своими хозяевами, не испытывая ни малейшего сожаления. Долгие годы грубости, унижений и рабства не оставили в их сердцах никакой жалости.

Захватив добычу орков, они переправили ее в тайное место, которое уже давно было ими облюбовано.

Извилистый узкий проход, скорее звериная тропа, в горную долину через опасный перевал скрывал от посторонних глаз укромное убежище братьев. Неприступные скалы и дремучий лес надежно хранили их тайный приют. Но они все же опасались мести родственников бывших соратников и поэтому устроили свое жилище на вершине утеса, нависавшего над той неприметной тропой. Свои сокровища братья спрятали в пещере, вход в которую вырубили под полом своего хорошо укрепленного дома.

Но им не суждено было мирно жить на новом месте: ведьма так и не смогла выбрать, кому же из братьев отдать предпочтение, она была то с одним, то со вторым и доводила обоих до безумия своей неопределенностью. Братья, до этого не мыслившие существования друг без друга, стали ссорится из-за коварной женщины. Их ревность и ненависть только росли день ото дня. Лживая и коварная дрянь превратила их жизнь в ад. Злоба и мрак поселились в их душах. И однажды Эйр не выдержал: в порыве ярости он столкнул ведьму со скалы.

После гибели ведьмы у братьев на руках осталось несколько детей. Эйр и Альм продолжили жить в глуши, отделенные от остального мира неприступными горами и дремучими лесами. Но даже после смерти коварной женщины близнецы так и не потеплели друг к другу. И неизвестно, чем бы закончилась эта история, не забреди к ним одинокий странствующий монах-маг из ордена Света. Он совершенно изменил жизнь отшельников, приведя их к своей вере.

После ухода мага Эйр скрылся в горах. Он нашел пещеру и прожил в ней долгие годы, занимаясь неожиданно открывшимися у него незаурядными способностями к магии. В одиночестве он оплакивал возлюбленную, которую так и не смог забыть. Его летописи были полны горечи и сожаления. Несмотря на стремление уйти от мирской жизни и полностью посвятить себя магическим экспериментам, Эйр до последнего часа любил неверную ведьму и сожалел о своем поступке.

Альм остался в доме и растил детей, не делая между ними различий. Он взял себе имя Бренн, что означает "предрасположенность к жизни подвижника, способность отказаться от личного счастья в пользу другого человека". Он всю оставшуюся жизнь отдал на то, чтобы сделать счастливыми и добрыми своих детей. Когда же пришла пора сыновьям и дочерям завести семьи, он отправился в мир людей, чтобы вернуться в долину, приведя с собой женихов и невест, а также несколько семей рыбаков и охотников. Он отдал большую часть своих сокровищ, чтобы помочь людям устроиться на новом месте.

Ниже этих летописей Тэя обнаружила приписку, которую сделали много позже. Кто-то из потомков братьев написал:

«Так было положено начало роду Бер и небольшому рыбацкому поселению, которому впоследствии предстояло стать центром их владений и торговым городом. На месте каменного домика, стоявшего на пике утеса, сначала была построена сторожевая башня, ставшая впоследствии первым аванпостом Чернолесья на этом перевале.

Именно в те исторические времена Бренны, принимая лордство, значительно сократили свою фамилию, сменив её на более короткую и звучную — Бер.

Беры стояли у истоков возникновения государства и лордства. От них и первых знатных людей молодого государства пошло это движение, давшее начало тайному сообществу, не подчинявшемуся ни одному из правителей Чернолесья. Лорды стояли выше королей. Они фактически правили страной вплоть до восшествия на престол рода Ненахов.

А ни тело ведьмы, ни ее кости так и не были найдены и захоронены. Многие из потомков пытались разыскать их, но их старания не увенчались успехом. Вот только с тех самых пор каждую невесту рода Бер ждет страшное испытание: в ночь перед венчанием к ней приходит призрак ведьмы. И если в сердце нареченной нет истинной любви, она не может пройти через так называемые «Девичьи врата». Многих из невест за эти века находили наутро перед воротами, и они, замерзшие и испуганные до смерти, наотрез отказывались идти под венец».

Тея так погрузилась в чтение, что ничего не замечала вокруг себя …

— Если ты не оградишь меня от чрезмерного внимания нашей хозяйки, — прошипело вдруг за ее спиной, — я за себя не ручаюсь.

— А?

— Если, говорю, ты не спасешь своего милого и доброго фамильяра, не склонного к насилию, то он превратится в грозного монстра, пожравшего нашу хозяйку, — раздраженно проворчал Рыж, устраиваясь в соседнем кресле. — Предупреждаю: мое терпение на исходе … то ей кротов погонять надо … то поболтать …

— А что ты?

— Ничего — сделал вид, что не понял, о чем идет речь.

— Ну и правильно, — Тэя вновь вернулась к свиткам.

— Тэя-я, а ничего, что уже далеко за полночь? Завтра кому-то вставать ни свет ни заря … и, кстати, тебя остывший ужин и вестник дожидаются.

— Где?!

— На столе!

Кот спрыгнул с кресла и, подойдя к Тэе, поставил лапы на ее колени, заглядывая в манускрипт:

— Что-то интересное?

— Да, до чрезвычайности. Но … обсуждать мы это не будем …

— Понял.

Рыж вернулся в кресло и, свернувшись калачиком, закрыл глаза, но его уши, тем не менее, остро реагировали на каждый шорох за дверями.

Тэя развернула послание. Это был ответ от Воена.

«Я могу все устроить, но не раньше, чем послезавтра. Господин уезжает на рыбалку. Будет только поздно вечером. Вы сможете, не привлекая лишнего внимания, поселиться в одной из комнат возле архива. Хозяин и сам не горит желанием знакомиться с «историчкой». Это нам поможет.

Воен».

Утром, совершая пробежку, Тэя вновь оказалась у замка. Теперь, когда она прикоснулась к краешку его истинной истории, написанной непосредственными участниками событий, произошедших в этих местах больше трех тысяч лет назад, она воспринимала его по-другому. Сейчас он еще больше, чем вчера казался ей таинственным и мрачным. Ее снедало жгучее нетерпение заглянуть за его неприступные стены.

Тэя несколько минут стояла у тропы, и ей вдруг показалось, что на нее кто-то смотрит. Словно кто-то невидимый, огромный и многоликий, наблюдает за ней узкими глазами бойниц серых башен. Оценивает и зовет ее, шепча раззявленными ртами широких и темных окон дворца. Она, как ей почудилось, даже услышала завораживающий шепот-зов древнего замка.

… Дан встретил утро на одном из переходов крепостной стены. Он ждал. Девушка не разочаровала его, появившись среди деревьев, растущих вдоль древней дороги.

Бер поспешил сойти вниз и, выйдя через неприметную калитку, спустился вниз по крутой лестнице, вырубленной в скале. По тайной тропинке он вышел на дорогу и побежал вслед за девушкой, которая уже возвращалась в город.

Неожиданно она остановилась у огромного валуна, нависшего над обрывом в каньон. Внизу, перекатываясь по камням, бежал ручей. Девушка внимательно осмотрела склон и вдруг … прыгнула вниз.

— Вот черт! — выругался Дан. — Сумасшедшая, как есть — без царя в голове!

Он подошел к валуну и глянул вниз. Девушка, ловкая, как дикая кошка, прыгала с камня на камень с таким проворством и грацией, что он невольно восхитился.

Достигнув дна каньона, незнакомка сняла легкую куртку и приступила к тренировке, сложность которой показывал далеко не заурядный уровень.

Дан стремительно взобрался на высокую столетнюю сосну, росшую над обрывом, и устроился на ветке. Отсюда тренирующуюся девушку было видно как на ладони. Она возбуждала в Дане все больший интерес. Не меньше часа он наблюдал за ее занятиями, а она все повышала и повышала сложность упражнений. И наконец — резко выкинув перед собой сомкнутые в щите ладони, девушка сделала сильный посыл энергии. Здоровенный камень, на который был направлен удар, задрожал, по его поверхности пролегла глубокая трещина … еще мгновение … и он развалился надвое.

— Э-э-э … тебе как тут, удобно, соколик?

Скрипучий голос, неожиданно прозвучавший над Даном, едва не заставил его свалиться с сосны. Он руками и ногами обхватил толстенную ветку и медленно поднял голову. Прямо над головой он увидел неправдоподобно огромный беличий хвост и … все что находилось под ним.

— Нравится?

— Что?!

— Девушка, спрашиваю, нравится? — проскрежетала мужским старческим голосом белка. — А ты чего подумал? … Извращенец!

Белка стремительно сменила положение, повиснув вниз головой и вцепившись в верхнюю ветку всеми четырьмя лапами. Теперь перед лицом Дана замаячила ее наглая хитрющая мордочка с черными глазками-бусинками.

— А ты кто? — ошарашенно спросил Дан.

— Дед не-пойми-хто, — с ехидцей ответила белка. — Ты чего это птицей заделался? Сидишь тут, как сыч на суку, высматриваешь. Гляди, кабы ветвь не обломилася под таким-то детиной. Запомни, молодец ты наш распрекрасный, мы своей хозяйки без боя-то не отдадим. Много вас таких, охочих до чужого найдется. Так ты гляди … не очень-то слюни распускай. Вмиг подотрем.

Дан растерянно посмотрел вокруг: на всех близрастущих деревьях сидели белки … с очень злобным выражением на мордочках. В лапах зверьки держали шишки …

Под сосной, недобро щеря зубы, прохаживалось несколько волков …

Данну отчего-то стало не по себе …

Глава 4

Вернувшись с пробежки и наскоро проглотив приготовленный Тислой завтрак, Тэя поднялась к себе в комнату и засела за бумаги.

В новом документе были записи, сделанные на три века позже первых событий.

Сенн Воен взял на себя труд продолжить описание истории семьи Беров в своих мемуарах.

Первые века Новой эпохи. Беры — богатые и влиятельные землевладельцы. Грубое небольшое жилище, построенное потомками братьев, отстроилось в хорошо укрепленный, но еще не отличавшийся красотой замок, защищенный высокими стенами. Вокруг него выросло несколько рыбацких поселений, а первый поселок, созданный еще Альмом, превратился в город, торгующий с соседями. Небольшой речной порт и хорошая дорога, соединявшая его с другими областями страны, давали Нежину преимущество перед другими городами, расположенными в более опасных районах. Перевал, пусть и не совсем удобный, тоже приносил доход в виде пошлины. Обширная западная область Чернолесья, страдала от нашествий оборотней и прочих злобных жителей Загорья и еще не носила имени знаменитого мага Кархуана.

За несколько столетий, прошедших со дня основания рода, ничего примечательного в семье Беров не происходило. По мнению летописца, но Тэя в этом сильно сомневалась. Огненная кровь, бурлившая в жилах потомков ведьмы и сильного мага, наделила Беров резким вспыльчивым нравом. Им было трудно держать себя в определенных законом рамках. Из этого рода вышло немало сильных воинов-магов, стоявших на стороне тогдашних правителей и соискавших их благодарность.

Но крутой и невоздержанный нрав Беров также принес и много неприятностей: ссоры с соседями приводили к постоянным мелким стычкам и серьезным войнам. Прочем, невероятная сплоченность семьи делала этот клан почти непобедимым. Беры всегда приходили на выручку друг другу, касалось ли это денежных или военных трудностей.

Среди них было много и искателей приключений, не способных усидеть на одном месте. Многие из этой семьи отправлялись в дальние странствия, чтобы вернуться к старости в отчий дом разбитыми, одинокими и нищими, но некоторым из Беров иногда улыбалась удача, и тогда семейная сокровищница пополнялась богатыми вкладами.

Вообще, стоит отметить, что пополнение легендарной сокровищницы было делом каждого члена этого странного клана. Почет и уважение внутри семьи зависел от того, кто и какой вклад смог в нее сделать.

И было бы несправедливо замолчать о женщинах рода Бер. Невероятно красивые, темпераментные жгучие брюнетки всегда привлекали внимание мужчин. Они были желанными невестами, и за них сражались главы старинных кланов. Поэты писали им восторженные оды, а потерявшие покой от их красоты мужчины слагали к их ногам свои сердца и сокровища, которые в качестве выкупа тоже оседали в недрах замка.

Были среди прекрасной половины этого рода и могущественные ведьмы, которые не раз становились причиной военных столкновений.

За века, вкратце описанные Сенном Военом, в жизни его господ произошло множество романтических, печальных и счастливых историй любви, о которых хороший романист мог бы написать замечательную сагу.

Тэя не могла оторваться от рукописей, просидев над ними почти до утра. И вот ее вниманию был предоставлен следующий документ, в котором рассказывалось о лорде Вьюне Бере, ставшем во главе рода в двадцать лет.

Лорд Вьюн Бер был помолвлен с красавицей Дэяной Сов, единственной дочерью их могущественного соседа. Влюбленный лорд собственноручно сделал для невесты помолвочный перстень необыкновенной красоты и наделил его невероятной магической силой. Но случилось так, что накануне свадьбы этот перстень был украден, а невеста погибла при загадочных обстоятельствах, на месте ее гибели было найдено странное послание-пророчество. В послании говорилось, что род Бер был проклят простой девушкой из-за неверности Вьюна, которую он жестоко обманул, бросив накануне помолвки с леди Сов. Девушка, не выдержав позора, покончила с собой в момент обручения лорда, бросившись со стены замка. В послании также говорилось, что род Беров будет страдать от ее проклятия до тех пор, пока появится невинная девушка-простолюдинка, которая полюбит одного из Беров и своей любовью разрушит злой рок, вернув проклятый перстень. Она должна будет пройти испытание на «тропе невесты» и найти украденный перстень, спрятанный где-то в замке.