Ведьмино Везение (СИ)

Глава 39. Король Отражений

Вересковый месяц, Верасень по Старому Календарю.

Сорок восьмой год эры Нового Бога.

Доминик смотрел своей смерти в лицо. И это лицо было ему незнакомо.

Смерть выскочила из тени в тот самый момент, когда Доминик ударил Весту кинжалом. Колдун не сразу понял, что произошло. Он развернулся на шум и оказался визави с Вигго, а затем спустя секунду почувствовал резкую боль, пробежавшую обжигающей волной по телу.

Несколько секунд он вглядывался в карие глаза, а потом опустил взгляд на торчащий в его теле клинок и на быстро расширяющееся пятно крови на животе. Всё еще не веря, приложил к нему ладонь — пальцы сразу же стали красными. Колдун сделал было шаг вперед, но пол качнулся, и он рухнул вниз.

Он видел, как Вигго бросился к Весте, как внутрь ворвался Сет и изумленно замер, натолкнувшись на Доминика, заметил, как пропал Ир из зеркала и как то пошло узкими, извилистыми трещинами…

Но это всё больше не имело значения.

Боли больше не было. Вместо нее пришла какая‑то странная усталость, словно бы за спиной Доминика остался трудный изматывающий день.

Рядом кто‑то остановился, и колдун поднял глаза на Сета. Бывший Пес присел на корточки и внимательно вгляделся в лицо своего давнего врага. Доминик не удивился, увидев его. Где‑то в глубине души он знал, что Ру не сможет его убить.

— Жалеешь, что не добрался до меня первым, Сет?

Он ничего не ответил. Просто протянул руку и сорвал с шеи Доминика цепочку с подвеской — маленькая серебряная капелька. Это никогда ему не принадлежало.

— Отправляйся в Бездну, колдун, — отрывисто бросил тот и поднялся. — Тебе там самое место.

Усталость взяла своё.

Стоящая рядом смерть уже пела ему свою тихую колыбельную.

Доминик закрыл глаза.

Последнее, что он увидел, было лицо Вивиан. Она улыбалась и что‑то говорила, но слов было не разобрать.

Доминик потянулся было к ней, но его жена исчезла.

Следом за ней раскрыла свои ледяные объятия Бездна…

Сет медленно опустился рядом с Вигго. Тот неподвижно сидел на полу, держа Весту на руках. Он повернул голову и мотнул головой на так и не заданный вопрос Сета:

— Не успели, — глухо проговорил вор. — Она мертва.

Веста не дышала. Кожа её была холодная и бледная, будто бы действительно Хромая забрала ведьму вслед за отцом. Сет перевел взгляд на лужу крови, в которой лежала девушка — она растеклась по полу, поглотив символы, оставленные Домиником, запачкала и руки Вигго, но вор этого не замечал.

Вигго закрыл ведьме веки, достал из кармана деревянный медальон и осторожно вложил девушке в руку. А затем неожиданно уткнулся лицом в её волосы, прижимая Весту к себе крепче. Сет и сам не мог сдвинуться с места, ошарашенный… Неужели это всё? Неужели их старания пропали даром? Неужели…

Наемник поднял взгляд на зеркало и замер, озаренный внезапной мыслью.

— Вигго.

— Что? — тихо отозвался тот.

Сет поднялся на ноги и подошел к центральному зеркалу, провел ладонью по гладкой поверхности. Как же он сразу не смог догадаться? Ведь ответ был под носом!

— Она не мертва, — произнес он уверенно. — Веста жива, — и поймав на себе недоуменный взгляд вора, пояснил. — Ритуал всё еще продолжается.

— Тогда где сейчас Веста?

Сет указал на зеркало.

— В Зазеркалье. Вместе с Иром. Надо помочь ей вернуться обратно.

— И что мы можем сделать?

— Есть один способ.

Сет подошел к Весте и забрал кулон Иллаи из её холодных пальцев. Задумчиво повертел его в руках и направился к ближайшему зеркалу. Вигго внимательно наблюдал, как тот, окунув руку в кровь Весты, рисует незнакомые символы на поверхности.

Раньше вор не верил в магию, считая это фокусами и шарлатанством, но сейчас… Если бы Сет предложил вызвать самого Отверженного, он был согласился.

— Что ты делаешь, Сет? — наконец поинтересовался он.

— Только одной под силу вернуть Весту из Зазеркалья. Больше никто нам не сможет помочь.

Он закончил и с мучительным ожиданием уставился на зеркало. Вигго сделал тоже самое, но ничего не происходило. Минуты текли так медленно, словно бы капризное время остановилось.

Сет смотрел в глаза своему собственному отражению и ждал. Она должна прийти. Это ведь тоже её касается… Тем более, по легендам старые боги никогда не отказывались от возможности сделать человека своим должником.

Вызов сработал. И вскоре Сет услышал негромкий голос, раздавшейся позади:

— Зачем ты позвал меня, Сет?

Он видел её отражения — Иллая стояла рядом с ним, но, бросив косой взгляд, Сет не обнаружил в комнате никого, кроме Вигго и Весты.

— Мне нужна твоя помощь.

— Почему ты считаешь, что я помогу тебе, человек? Что помешает мне снова отойти в сторону?

Сет поддался вперед, чуть не уткнувшись в зеркало. Горячо зашептал:

— Потому, что это касается не только нас. Твои слова бросили его в темницу, — рука Иллаи потянулась к повязке на глазах, но замерла на половине пути. — Ты остановила его триста лет назад, когда твой брат почти выбрался… Ты не хочешь его возвращения. Ты боишься его. Потому, что только Ир окажется на свободе, он убьет тебя.

Невидящий взор богини скользнул по Сету и замер на Весте, Иллая чуть склонила голову набок.

— У всего своя цена, Сет. И за спасенную однажды жизнь придется заплатить. Не я придумала эти законы, и не мне их менять.

Отказываться не имело смысла. Этот закон стар, как сам мир. За всё приходится платить. Оставаясь в живых, что‑то всегда отдаешь взамен.

— Знаю. И я согласен на это. На любую цену, которые ты назовешь.

Иллая улыбнулась:

— Человек своего слова, — а потом кивнула. — Договорились, Сет. Я сделаю всё, что в моих силах.

Когда Иллая исчезла, Сет повернулся к ожидающему Вигго.

— Теперь‑то что? — поинтересовался вор.

— Ничего, — устало выдохнул тот. — Остается только ждать…

Зазеркалье распахнуло свои объятия, принимая Весту по ту сторону Отражений.

Ведьма огляделась: она стояла в узком и темном коридоре, состоящем полностью из зеркал, чьи грани тускло блестели в вязком и густом полумраке.

— Иди ко мне, птенчик, — отчетливо услышала она голос Ира; казалось он раздавался со всех сторон, обтекал, увлекал за собой. Голос, которому можно доверять. Голос, который не причинит вреда.

— Не бойся.

А Веста и не боялась.

Она медленно двинулась вперед.

Отражения заволновались, почувствовав приближание Дара. Веста ощущала то, как остро воспринимает перемены Зазеркалья, и то, в каком нетерпении находится Ир.

Чем ближе они были друг к другу, чем острее и четче она могла понимать его. Разделять эмоции. Словно бы становились одним целым. То, что когда‑то оставил Ир в мире людей, теперь возвращалось к хозяину.

Ир же замер на границе своей тюрьмы в предвкушении.

Скоро.

Скоро всё изменится…

Он обретет то, что у него забрали.

И никто больше не посмеет встать на его пути.

Скоро.

Нужно только чуть — чуть подождать.

— Доминик мертв, но это не мешает ритуалу продолжаться. Ты здесь, и пора довести дело до конца.

Невидимая, но сильная волна прокатилась по Зазеркалью. Веста почувствовала, как она ощутимо ударила её, подгоняя вперед.

Затем спустя секунду всё изменилось… Сперва в этой оглушающей тишине ведьма услышала скрип, а затем заметила, как приходят в движение зеркала за её спиной…

Трещины расходятся по гладкой поверхности. Глубокие раны Зазеркалья. Они разбегаются в разные стороны по зеркалу, становятся крупнее и больше, пока наконец зеркальные грани не распадаются.

Осколки сыпляются вниз серебряным острым дождем.

Зияют чернотой пустые рамы.

Веста почти бежала, а за ней осыпались зеркала. С громким звоном рушились стены древней темницы.

Почти сбылось древнее пророчество.

Ведьма замерла, когда в большом зеркале перед ней выросла фигура Ира. Он был выше, чем раньше, на его губах блуждала странная улыбка, в темных глазах плясал поистине безумный огонек.

Дар рвался к своему хозяину.

Для полной картины не хватало всего одного кусочка мозаики.

Пленник прижался к той стороне зеркала и произнес; от его дыхания запотело стекло:

— Иди ко мне, Веста. Освободи меня… Шагни за грань. Мы станем единым целым.

Зеркало напоминало жидкое серебро.

Достаточно пройти к нему. Присоединиться. Она чувствовала его нестерпимое желание свободы, чувствовала, как у него аж перехватывает дыхание от одной только мысли о ней…

Веста протянула руку — Ир с той стороны подался вперед, коснулась кончиками холодного серебра. Рука ушла за грань по запястье… И тут Веста замерла, услышав. Это был голос, которого здесь быть не должно. Голос, который звал её. Голос Иллаи.

Сперва Веста увидела лицо Ира — это странное, неверящее выражение, а затем обернулась.

Она стояла рядом.

Полуразмытый светлый силуэт.

Иллая смотрела на своего брата.

Ир же не сводил глаз с нее.

Их молчаливый поединок длился недолго. Пленник заговорил первым:

— Ты так боишься моего возвращения, Иллая? — голос его звучал надреснуто. — Боишься того, что я могу сделать? Это ведь по твоей вине я оказался здесь.

Находясь рядом с ним, Веста своей кожей чувствовала то тяжелое ощущение, царившее на душе Ира. Он был смятен, расстроен, он был в гневе… И одновременно с этим рад встрече с ней.

— Некуда больше возвращаться, брат, — покачала она головой. — И не к кому.

— В этот раз я был довольно близок к победе, — заговорил Ир горячо, прижавшись лбом к зеркалу. — Я не сдамся, Иллая. Рано или поздно моя нога ступит в Заоблачный город. И ты этому не сможешь помешать.

— Я буду ждать тебя, но сделаю всё, чтобы оттянуть этот день.

Ир провел пальцами по зеркальной поверхности, очерчивая контур её лица.

— Мне тебя так не хватает, сестренка… — едва слышно добавил.

— Мне тоже… — отозвалась Иллая одними губами и повернулась к ведьме. — Пора тебе уходить, Веста. Я обещала, что верну тебя, — теплая ладонь коснулась её груди, и приятное ощущение распространилось по всему телу: от макушки до пяток. — Живым нельзя находиться долго в Зазеркалье.

Но за секунду до того, как «жидкое» серебро замерзло, и зеркало приняло свой обычный облик, Веста почувствовала, как Ир вложил ей что‑то в руку. Холодное и гладкое. Что‑то очень знакомое.

А затем всё.

Вернулся зеркальный блеск, прорезавший густой полумрак.

Упавшие осколки вновь занимали свое место в пустой раме.

Всё тоньше и тоньше становилась связь между Иром и Вестой.

Отражения насмешливо скалились на поверженного короля. Им это показалось смешным.

Вновь сомкнулись прочные стены темницы.

Тело Весты наливалось тяжестью. Не справившись с ней, она рухнула на колени. Пол под ее ногами просел, и в какой‑то момент Веста осознала, что внизу пустота и что она летит ей навстречу.

Навстречу реальности.

Навстречу глубокому и крепкому сну.