Виктор раздраженно хмыкнул и повернулся к трактирщику. «Я заплачу за нас, мистер Дибби. Запишите это на мое имя».


«Без проблем», - в голосе старика все еще звучала обида. На несколько секунд он

скрылся за стойкой, а затем появился вновь с ключом в руке. «Комната номер

двенадцать на втором этаже».


«Спасибо», - сказал Виктор, взял ключ и обратился через плечо к Бенедикту.

«Пойдем, причудливый пижон».


Их комната была настолько тесной, что кровать занимала почти все пространство. В

комнате было холодно и тускло светила единственная масляная лампа на комоде.

Пока Бенедикт неловко стоял в центре, Виктор присел у камина, пытаясь разжечь

огонь.

Бенедикт настороженно оглядел кровать. Он не мог решить, что тревожит его

больше: мысль о том, что придется делить постель с Виктором, или клопы, которые, как он был уверен, кишат в этом месте.

«Если хочешь, можешь спать на полу», - сказал Виктор, бросив на него косой

взгляд.

Бенедикт почувствовал, как его лицо снова разгорелось, и поблагодарил за тусклый

свет. «Я в порядке, большое спасибо», - сказал он, обходя вокруг кровати. «Я все

равно не собираюсь спать. Не хочу упустить кучера».


«Ты когда-нибудь расслабляешься?» Виктор фыркнул, и огонь в камине вспыхнул, ненадолго осветив всю комнату.


«Не в таком месте, как это», - вздохнул Бенедикт, похлопывая по покрывалу. «Здесь

сыро».


«Конечно, сыро, ты видел, какая погода на улице?» Виктор встал с пола, вытирая

пыль с рук. «Скоро потеплеет, так что постарайся расслабиться». Он снял пальто и

начал раздеваться, переодеваясь в охотничью одежду.


«Что ты делаешь?» спросил Бенедикт, его сердце заметно колотилось.


«А что, похоже, я делаю?» бесстрастно ответил Виктор, складывая брюки и кладя

их на комод.


Бенедикт предпочел не отвечать и сел на стул у комода, скрестив одну ногу с

другой.


«Ты не ляжешь в постель в этих грязных брюках», - предупредил Виктор, который

теперь был только в трусах, забираясь под одеяло.


«Я и не собирался», - ответил Бенедикт, подавляя зевок. Кресло было крайне

неудобным; его деревянное сиденье было таким маленьким, что он едва не сполз с

него. Он подумал, не удастся ли ему подремать там несколько часов.


Виктор резко сел и уставился на него через всю комнату. «В чем твоя проблема?»


«У меня нет никаких проблем».


«Ты боишься спать в одной постели?»

«Конечно, нет». Бенедикт не собирался признавать истинную причину - он не

доверял тому, как его тело отреагирует на близость с Виктором, тем более что оно

уже предало его за последние двадцать четыре часа.

«Тогда не будь идиотом», - проворчал Виктор и снова рухнул на подушки.

Около четверти часа Бенедикт просто сидел и слушал, как потрескивает огонь в

тихой комнате.

Постепенно в комнате становилось все теплее, и Бенедикт начал дремать, едва не

сползая с кресла. Может, не так уж плохо было бы поспать, подумал он. Им

придется придумать убедительную историю, чтобы объяснить исчезновение Лаки, но усталость затуманила его разум, сделав его неспособным придумать что-либо

хоть немного правдоподобное.


Он снял пальто и повесил его на комод, затем снял рубашку и брюки и повесил их

сушиться на спинку стула.


Виктор молча лежал в постели лицом к стене, и трудно было сказать, спит он или

нет. Надев лишь трусы и нижнюю рубашку, Бенедикт откинул угол покрывала и

проскользнул под него, прохлада простыни коснулась его кожи.


Виктор повернулся и посмотрел на него через плечо, недоверчиво покачивая

головой. Значит, он не спал.


«Что?» сказал Бенедикт, скрестив руки на груди. Он уже чувствовал знакомый

земляной запах Виктора, и от этого у него кружилась голова.


«Расслабься. Я не собираюсь тебя осквернять», - сказал Виктор с ухмылкой.


«Я не...» - раздраженно пробурчал Бенедикт, с трудом подбирая слова.


Виктор лишь закатил глаза и отвернулся к стене. После нескольких мгновений

напряженной тишины тепло комнаты стало окутывать Бенедикта, и он

почувствовал, что снова погружается в дремоту.


***


Он не знал, сколько времени прошло, когда внезапно проснулся. В комнате было

удушливо тепло, а ночная одежда Бенедикта влажно прилипла к телу. Костер

догорел до угольков, но на улице все еще было темно.

Что-то разбудило его, но он не мог определить, что именно. Может быть, звук? Или

это был сон? Бенедикт сел, напрягая слух. После нескольких напряженных минут

тишины он снова услышал звук - отчетливый мужской крик, доносившийся из

соседней комнаты.

Сердце Бенедикта заколотилось в груди. Неужели там кого-то грабят? Или, что еще

хуже, убили? Он замер, раздумывая, разбудить ли Виктора, позвать трактирщика

или забаррикадировать дверь комодом.

Виктор крепко спал рядом с ним. Бенедикт осторожно разбудил его, не сводя глаз с

двери.

«Хм? Что такое?» пробормотал Виктор, моргая открытыми глазами.


«Я что-то слышал», - прошептал Бенедикт, пытаясь скрыть панику, охватившую его

грудь. «Кто-то кричал».


Виктор нахмурился, протирая глаза, и сел прямо. «Что? Где?»


«В соседней комнате».


Они сидели неподвижно, напрягая слух в тяжелой тишине. Несколько долгих

секунд единственным звуком было их собственное неровное дыхание.


«Может, это был сон», - сказал Виктор, его голос был едва слышен.


«Нет, я уже проснулся, когда услышал это», - настоятельно прошептал Бенедикт в

ответ. «Ш-ш-ш».


Они снова замолчали, прислушиваясь к любому шуму из соседней комнаты.


И тут это случилось снова, разорвав ночную тишину. Бенедикт вдруг понял, что это

был не крик, а скорее стон, который повторился, а вскоре к нему присоединился

еще один мужской стон. Они были хриплыми и похотливыми, и быстро стало ясно, что это не крики боли, а скорее звуки огромного удовольствия.


Бенедикт почувствовал, как его лицо покраснело от смущения, когда Виктор

посмотрел на него с ухмылкой, хорошо видимой в полумраке комнаты.


«Ах ты, милое, невинное дитя», - усмехнулся Виктор, откидываясь на подушки.


«Заткнись», - пробормотал Бенедикт, хотя Виктор продолжал тихонько смеяться

рядом с ним.


«Оказывается, в этом хваленом великосветском образовании есть пробел», - сказал

Виктор с ухмылкой. «Возможно, тебе стоит подучиться, если ты планируешь

произвести на свет наследников».

«Заткнись», - резко повторил Бенедикт, его щеки пылали.

Низкий, звенящий голос Виктора, казалось, отразился от тишины комнаты, вызвав

дрожь по позвоночнику Бенедикта. Сердце заколотилось в груди, и по телу

разлился жар. Не раздумывая ни секунды, он стремительно наклонился над

Виктором, оперся на локти и сжал запястья Виктора над головой. Дыхание Виктора

участилось, самоуверенная улыбка исчезла, глаза расширились, и на лице

мелькнуло удивление.

Нависнув над Виктором, Бенедикт ощутил внезапное изменение атмосферы.

Долгое, тягучее мгновение никто из них не двигался.


«Заткнись», - повторил Бенедикт, едва слышно прошептав. Он почувствовал, как

пульс Виктора участился в его руках. Он опустился еще ниже, ощутив под собой

упругое мускулистое тело Виктора.


Виктор вызывающе вильнул бедрами, пытаясь сбросить Бенедикта. Простое

соприкосновение их тел разожгло в Бенедикте огонь. По его венам разлился

обжигающий жар, излучаемый каждой точкой соприкосновения их тел. Он

наклонился ближе, их лица оказались на расстоянии дюйма друг от друга, дыхание

смешалось. Виктор посмотрел ему в глаза.


«Поцелуй меня», - прошептал он. Казалось, мир остановился вокруг этих жарких

слов, воздух между ними стал густым и расплавленным. В течение одного

мучительного мгновения Бенедикт оставался неподвижным, его тело трепетало от

потребности, прежде чем он наконец сдался и соединил их губы.


Их второй поцелуй ничем не напоминал первый в охотничьем лагере. Этот поцелуй

был отчаянным, первобытным. Бенедикт держал руки Виктора над головой, а их

языки встретились в голодном порыве. Виктор зашипел от удовольствия, и этот

звук вызвал возбуждение в теле Бенедикта.


Языки скрестились в бархатном жаре их ртов. Бенедикт прижался к щеке Виктора, углубляя поцелуй. Он почувствовал, как Виктор затрепетал, прижимаясь к нему, его

тело выгнулось дугой, жаждая прикосновений.


«Прикоснись ко мне», - умолял Виктор, его голос был грубым от желания. От этих

слов по позвоночнику Бенедикта пробежали мурашки.


С низким рычанием он прижал их бедра друг к другу, чувствуя, как Виктор

упирается в его затвердевшее возбуждение. Виктор застонал от трения, едва не

разрушив самоконтроль Бенедикта.

Воздух сгустился от напряжения, когда Виктор внезапно освободил свои руки, скользнув одной из них вниз по поясу Бенедикта. Бенедикт задохнулся, когда

пальцы Виктора сомкнулись вокруг его возбужденной плоти. Он не смог сдержать

стон, вырвавшийся из его губ, - желание пульсировало между ними.

С тихим рычанием Бенедикт прижался к шее Виктора, а его рука начала

поглаживать и дразнить его с практической точностью.

«Ты хотел этого», - прошептал Виктор с удивлением в голосе. Его рука все быстрее

двигалась по отвердевшему члену Бенедикта, а дыхание стало прерывистым. «Ты

хотел трахнуть меня».

Бенедикт зарычал от досады, но непристойность этих слов вызвала в его теле

прилив возбуждения. Он отдернул руку Виктора, чтобы прижать его к кровати, а

затем провел свободной рукой по тонкой ткани трусов Виктора, ощущая жесткую

твердость его возбуждения.


С губ Виктора сорвался стон, когда пальцы Бенедикта наконец пробрались под

ткань и обхватили его твердый член. От соприкосновения оба задыхались от

удовольствия. Когда Бенедикт начал поглаживать его в мучительном, томном

ритме, повторяя то, что Виктор делал с ним всего несколько секунд назад, Виктор

застонал снова и снова, все его тело извивалось в отчаянии.


Сам вид его - раскрасневшегося, желанного, совершенно не готового к действию - и

издаваемые им жалобные звуки вызывали у Бенедикта волны желания. Он замер на

мгновение, наслаждаясь видом Виктора, распростертого под ним и дрожащего от

желания. Бенедикт прошелся голодными поцелуями по его челюсти и шее, наслаждаясь вкусом его разгоряченной кожи.


Виктор выгнул спину, снова прижав их возбужденные тела друг к другу с

жаждущим стоном. Затем он обхватил ногами торс Бенедикта, притянув их тела

друг к другу. Бенедикт зарычал от желания и стал медленно прижиматься к

Виктору.


Трение между ними нарастало с каждым движением бедер, и ритм становился все

более пьянящим. Не в силах больше сдерживаться, Бенедикт зарычал, перевернул

Виктора на живот и крепко обхватил член Виктора одной рукой.


Поглаживая его сзади, Бенедикт устроился между раздвинутыми бедрами Виктора, упираясь разгоряченной длиной члена в расщелину ягодиц Виктора. Виктор издал

глубокий стон от этого прикосновения.


Повинуясь инстинкту, Бенедикт задвигался быстрее, снова и снова неистово

скользя бедрами по мягкой щели. Каждый хриплый стон, вырывающийся из губ

Виктора, посылал ударные волны по телу Бенедикта.

Когда Виктор вскрикнул, Бенедикт прикусил шею Виктора, и из его груди вырвался

стон. Его толчки стали беспорядочными, он безжалостно гнался за своим пиком, пока мир вокруг него не разрушился. С последним стоном Бенедикт кончил на

спину Виктора, а затем рухнул на него без сил.

Несколько долгих секунд он просто лежал на теле Виктора, их тяжелое дыхание

смешивалось. Наконец Бенедикт перекатился на свою сторону кровати, все еще

пытаясь перевести дыхание. Внезапное осознание того, что они только что сделали, и того, как он использовал тело Виктора для собственного удовольствия в какой-то

дешевой придорожной гостинице, заставило его почувствовать себя грязным и

грешным.

«Не думай об этом слишком много, - сказал Виктор, глядя на него в полумраке так, словно мог читать мысли Бенедикта. «Это не должно ничего значить, если ты этого

не хочешь». Голос Виктора был лишен эмоций, дыхание оставалось неровным.

«Хорошо». Это было единственное слово, которое Бенедикт смог произнести, лежа

в темноте и глядя в потолок.


«Прекрасно», - беззвучно повторил Виктор.


***


Он проснулся в половине пятого, когда комнату залил голубой свет. Огонь в камине

полностью прогорел, и Бенедикт почувствовал холод на своей голой коже.

Повернувшись, он ожидал увидеть рядом с собой Виктора, но кровать была пуста.

Внезапно проснувшись, Бенедикт рывком поднялся на ноги.


«Ты проснулся», - сказала Вивьен, сидя в кресле у комода, ее белокурый парик был

аккуратно зачесан в хвост. На коленях у нее лежала сумка, а одета она была в тот

же охотничий наряд, что и вчера. Вивьен взглянула на Бенедикта через маленькое

зеркальце, которое держала в руке, тщательно нанося красную помаду. «Одевайся.

Если понадобится, ванная комната находится в конце коридора».


Ее голос оставался нейтральным и бесстрастным, не выдавая ничего из того, что

происходило между ними предыдущей ночью.


«Спасибо», - пробормотал Бенедикт, обнаружив, что его трусы запутались в

простынях. Он быстро натянул их и встал, чтобы взять со стула свою одежду.

Вивьен не обращала на него внимания, пока он торопливо одевался.


Когда Бенедикт и Вивьен вышли из гостиницы, кучер подъехал вовремя и окинул

их пристальным взглядом. Он спросил, куда им нужно ехать, и принял у них

деньги.

«Думаешь, он не станет распускать сплетни о... нас, раз уж знает, где я живу?»

мрачно спросил Бенедикт, когда они заняли места друг напротив друга в карете.

«Какие сплетни можно распространять?» пренебрежительно ответила Вивьен.

Бенедикт почувствовал, что у него защемило в груди, но больше ничего не сказал.

Между ними повисла неловкая тишина.


Карета дребезжала и тряслась по неровной дороге, толкая их при каждом

столкновении. Бенедикт напряженно смотрел в окно, стараясь отогнать мысли о

том, что произошло между ним и Виктором в темноте трактира.


Это не должно ничего значить, если ты этого не хочешь.


При воспоминании об этих словах у него все перевернулось внутри.


По тому, как трактирщик обратился к Виктору, было ясно, что он здесь завсегдатай.

Неужели он приводил туда и других? Бенедикт знал, что он не первый. А тот парень

из кабаре явно ожидал, что Виктор пойдет с ним. От одной только мысли об этом у

Бенедикта забурчало в животе и заныло сердце.


В карете повисла тяжелая тишина, нарушаемая лишь ритмичным скрипом дерева и

редким треском колес по камням. Бенедикт старался не зацикливаться на

мелькающих в голове образах спутанных конечностей и покрытой испариной кожи, от чего его лицо раскраснелось. Он старался не думать об отточенных руках

Виктора, которые сводили его с ума от желания. Вместо этого он переключился на

пропавшую лошадь, пытаясь придумать причину, чтобы вернуться в город позже в

тот же день и поискать ее, хотя и понимал, что шансы на это невелики после

стольких часов.


Вчерашняя метель прошла, и их путь из города в Блэкмур пролегал через

безмятежный пейзаж, покрытый белым одеялом: деревья и кусты были укутаны

снежными шапками, а дороги засыпаны по колено.


Бенедикт смотрел на бескрайние белые просторы, в его голове крутился вихрь

тревог и сожалений, а Вивьен сидела напротив него, неподвижно, как статуя.


Всю дорогу они провели в молчании, каждый погрузившись в свои мысли. Когда

карета наконец подъехала к воротам поместья Блэкмур и остановилась, кучер

постучал по деревянной стене и велел высаживаться.


Как только они вышли из кареты, мужчина отрывисто кивнул им, а затем развернул

лошадей и пустил их в галоп.

Утренняя прохлада висела в воздухе, холод жалил легкие при каждом вдохе. Они

прошли через ворота и молча направились к поместью, небо на горизонте только

начинало светлеть.

Бенедикт почувствовал, как в его груди зашевелилось беспокойство из-за внезапно

возникшей между ними неловкости. Неужели то, что произошло прошлой ночью, не имело для Виктора большого значения? Или он был зол на то, как все

произошло, и на то, что сделал Бенедикт? Тревога заполнила его живот, когда он

краем глаза наблюдал за нечитаемым выражением лица Вивьен.

Все в порядке, сказал он себе. Если Виктор решил притвориться, что ничего не

произошло, может, это и к лучшему. Может быть, тогда это останется между ними

и никогда не станет достоянием гласности, что позволит им жить дальше, как будто

ничего и не было.


Это не должно ничего значить, если ты этого не хочешь.


Но проблема заключалась в том, что в глубине души он хотел, чтобы это что-то

значило. Хотя он знал, что это невозможно. И ему нужно было перестать

зацикливаться на этих мыслях, пока его разум не сбежал вместе с ними. Они не

могли быть вместе. А если бы и могли, то Виктор был явно не заинтересован, судя

по тому, как Вивьен едва взглянула на него сегодня. Это была всего лишь

одноразовая встреча, и Виктор, скорее всего, уже ушел в себя.


И все же Бенедикт подумал, сможет ли он вернуть то, что было между ними

прошлой ночью, - игривое подшучивание, шутки, флиртующие взгляды и короткие

прикосновения. Он жалел, что разрушил все, потеряв контроль над собой.


Бенедикт представлял себе, как эта чехарда будет продолжаться бесконечно: Вивьен посещает Блэкмур, скрывая от мира истинную личность Виктора.

Совместные трапезы, игра в шахматы, тайные встречи после полуночи... Нет, ничего такого скандального. Просто разговаривать, гулять, тайком ходить вместе на

спектакли. Вот чего жаждал Бенедикт. Снова увидеть выступление Виктора и уйти

к нему. Одна только мысль о том, что он может потерять это навсегда, что он

никогда не увидит Виктора после того, как эта уловка закончится, заставляла его

сердце болезненно сжиматься.


Должно быть, эмоции отразились на его лице, когда Вивьен заговорила. «Пенни за

твои мысли?»


Бенедикт взглянул на нее, когда они шли по усаженной деревьями дорожке к

поместью, и снег хрустел под ногами.

«О, эти мысли стоят гораздо больше, чем пенни», - попытался он произнести это

легкомысленным тоном, хотя сердце его заныло.

Вивьен бросила на него нечитаемый взгляд. «Мы найдем твою пропавшую лошадь, если тебя это беспокоит».

«Дело не в этом».

Их глаза мимолетно встретились, прежде чем Вивьен отвела взгляд.


Когда впереди показались окна поместья, Бенедикт понял, что им нужно свернуть с

тропинки, пока их не заметили. Взяв Вивьен под локоть, он повел ее под прикрытие

заснеженных деревьев.


«Куда мы идем?» - спросила она, пробираясь через сугробы по колено.


«К черному входу», - сказал Бенедикт.


«Это что-то значит?» бесстрастно ответила Вивьен.


Бенедикт захихикал, его щеки пылали. «Вытащи свои мысли из канавы».


До садов, расположенных слева от поместья, они добирались почти четверть часа, ноги были сырыми, а лица искусаны морозом и ветром.


«Может, слуги уже встали?» - спросила Вивьен, внимательно следя за своими

шагами. Снег стал еще глубже, когда они проходили мимо голых деревьев и кустов

и мраморных бассейнов фонтанов, заваленных нетронутыми сугробами.


«Этот вход редко используется», - сказал Бенедикт. «Но нам придется пройти еще

немного».


«А что, если нас все-таки кто-нибудь увидит?»


«Мы что-нибудь придумаем».


Он снова почувствовал на себе взгляд Вивьен.


«Что?» - спросил он, бросив на нее быстрый взгляд.


«Ничего».


И между ними снова воцарилась тишина.


Бенедикт был всего в нескольких сотнях футов от поместья, когда услышал позади

себя громкое ругательство Вивьен, а затем шаркающие звуки. Оглянувшись через

плечо, он увидел, что она лежит в толще снега и пытается подняться.

«Ты...»

«Я в порядке», - раздраженно пробормотала она, но Бенедикт схватил ее за

предплечье и быстро поднял на ноги. Вивьен отмахнулась от снега, покрывавшего

ее по грудь. Но это было бесполезно: сделав еще два шага, она снова выругалась и

упала.

«Ты уверена, что с тобой все в порядке?» спросил Бенедикт с легкой улыбкой на

губах. «Слабость в ногах или что-то еще?»


«Заткнись», - проворчала Вивьен. «Я не чувствую пальцев на ногах. И мои туфли не

для этого». Она сидела на снегу и хмурилась, ее щеки раскраснелись, а парик

съехал набок. Бенедикт протянул руку, но она ее отдернула.


«Я не пойду. Скажи Шарлотте, что я здесь, и мы уйдем».


Бенедикт фыркнул, забавляясь тем, что небольшой снег так сильно взволновал ее.


«Отлично», - сказал Бенедикт и одним движением поднял Вивьен и перекинул ее

через плечо.


«Опусти меня!» - зашипела она с паникой в голосе. «Опусти меня, Бенедикт!»


«Что за волшебное слово?» проворчал Бенедикт, направляясь к черному входу.

Вивьен колотила его по спине. «Клянусь, ты еще пожалеешь об этом».

Бенедикт рассмеялся, и его утреннее беспокойство полностью рассеялось. «Не

сомневаюсь».


Но он поставил Вивьен на ноги только тогда, когда они добрались до поместья.

Однако не успел он открыть заднюю дверь, как Вивьен набросилась на него и

толкнула задом в глубокий снежный завал. Бенедикт упал на спину, а Вивьен

оказалась сверху в толстом снежном покрывале.


«Черт», - пробормотал Бенедикт, у него зазвенело в ушах. Несколько секунд они, задыхаясь, лежали на снегу. Потом Бенедикт поднял голову и понял, что Виктор

потерял парик и выглядит глупо с размазанным макияжем и всклокоченными

черными волосами.


«Ты хорошо выглядишь», - поддразнил Бенедикт, взъерошив волосы Виктора.

Виктор отмахнулся от его руки. Бенедикт знал, что их суматоха может привлечь

внимание слуг, но почему-то его это больше не волновало. А безразличие никогда

не было таким приятным.

На секунду их глаза встретились, и Бенедикт увидел во взгляде Виктора

мимолетную уязвимость, которую ему так хотелось изучить. Но тут Виктор

выругался и сполз с него. Ничего не оставалось делать, и Бенедикт последовал за

ним.

К счастью, они поднялись по черной лестнице на второй этаж, никого не встретив.

На тускло освещенной лестничной площадке им пришлось расстаться, но прежде

чем Вивьен успела уйти, Бенедикт поймал ее за запястье и мягко потянул назад.

Она замерла, в ее глазах читались нерешительность и невысказанный вопрос.


«Что?» - спросила она, нахмурившись.


В груди Бенедикта заныло от желания снова снять с Виктора парик, прижать его к

стене и поцеловать. Но вместо этого он просто сказал: «Поспи немного. Увидимся

за завтраком».


Вивьен кивнула и ушла.


Поднявшись по лестнице на третий этаж и пройдя по коридору к своей комнате, Бенедикт почувствовал, как на него наваливается усталость. Все, чего ему хотелось,

- это понежиться в горячей ванне, а затем рухнуть на кровать и зарыться в свежие, хрустящие простыни.


Но когда он вошел в свою комнату и закрыл за собой дверь, то резко остановился.

Там его кто-то ждал.


Перси.

ГЛАВА 8. СОБРАНИЕ ЛОРДА

ЭКСИНГТОНА.


«Где ты был всю ночь?» без обиняков потребовал Перси.


Он сидел в кресле у окна, где Бенедикт обычно проводил дни за чтением. Перси

выглядел изможденным, под глазами залегли темные круги, на нем были те же

рубашка и брюки, что и вчера вечером. Однако рубашка была расстегнута у

воротника, а галстук-бабочка свободно болтался на шее.


Бенедикт моргнул, его сердце заколотилось. Неужели Перси просидел здесь всю

ночь?


«Что ты здесь делаешь?» - спросил он.


«Отвечай на мой вопрос». Голос Перси был ледяным. «Где ты был?»


Бенедикт устало вздохнул, стряхивая с себя залепленное снегом пальто. Усталость

давила на него, не оставляя сил выдержать один из изнурительных споров Перси.

Но как только Перси входил в раж, заткнуть его было невозможно.


«Тебя это не касается, Перси», - сказал Бенедикт, закидывая пальто на дверцу

шкафа. «А теперь убирайся».


Перси остался стоять на месте. «Нет, пока ты не скажешь мне, где был».

Бенедикт раздраженно хмыкнул. «Ладно, я пошел прогуляться. Доволен?»

«Ты гулял всю ночь?»


«Что? Конечно, нет».


«Не лги мне».


Нет, подумал Бенедикт, Перси не мог просидеть здесь всю ночь. Он блефовал.


«Какая разница, что я делал?» спросил Бенедикт, пытаясь направить разговор в

нужное русло. «Я не мог уснуть и решил прогуляться по садам».

«С кем?»

Бенедикт тяжело сглотнул. «Один».

«Лжец». Перси выпрямился на своем месте. «Я видел вас вместе».

Бенедикт почувствовал, как его внутренности превратились в лед, а желудок

опустился на дно. Не зная, что ответить, он вызывающе встретил взгляд Перси и

сказал: «И что?»


«Почему ты постоянно пытаешься испортить мне жизнь?» - спросил Перси, его

голос надломился, когда он резко встал, в глазах блестели слезы.


Бенедикт застыл, пораженный столь бурными эмоциями. Он ожидал увидеть

презрение, дискомфорт, даже гнев, но не такое душераздирающее страдание на

грани слез.


«Я ничего не разрушаю», - сказал он, растерявшись. «И то, чем я занимаюсь в

свободное время, не должно тебя волновать». При виде реакции Перси в его глазах

угас вызов. Он сделал паузу. «Подожди, о чем ты говоришь?»


«Ты пытаешься испортить мое бегство с Беатрис!» отчаянно сказал Перси.

Бенедикт остановился. «Я... что?»

Перси отвернулся и вытер глаза. «Не притворяйся, что не понимаешь, о чем я. Я все

знаю».


В комнате повисло молчание. Бенедикт стоял, пытаясь понять, что имел в виду

Перси, но его реакция только усиливала недоумение. Видел ли Перси его с

Виктором или Вивьен? Что он знал? И как это может повлиять на помолвку Перси с

Беатрис? Единственное объяснение, которое мог придумать Бенедикт, заключалось

в том, что Перси видел его с Виктором и понял, что Бенедикт не собирается

жениться, а значит, Перси тоже не может жениться. Но если это так, то почему

Перси не упомянул об истинной личности Вивьен? Бенедикт моргнул, недоумевая

еще больше, чем прежде.


«Перси, я действительно не понимаю, о чем ты говоришь», - сказал Бенедикт, но

Перси бросил на него полный ненависти взгляд.


«Ты лжец».


Бенедикт не мог с этим спорить, поэтому молчал, ожидая, что Перси продолжит.


«Ты помогаешь Эрику Винчестеру сделать предложение Беатрис, прекрасно зная,

что я не могу сделать предложение сам, пока ты не поженишься!» Голос Перси был

хриплым от эмоций.

«Что?» тупо повторил Бенедикт. «Я ничего такого не делал!»

Перси посмотрел на него с недоверием. «Значит, ты хочешь, чтобы я поверил, что

сегодня вечером, когда ты пошел поговорить с доктором, а Эрик вскоре после этого

покинул салон, вы не обсуждали, как он может преследовать Беатрис?»

«Нет», - ответил Бенедикт, но тут же понял, что Перси сбил его с толку. «То есть, да, я ходил к доктору. Но я не видел Эрика после того, как вышел из салона».


Перси, казалось, был совершенно сбит с толку ответом Бенедикта. Он вытер

рукавом рубашки выступившие слезы и глубоко нахмурил брови.


«Клянусь, я понятия не имел о том, что между Эриком и Беатрис что-то

происходит», - сказал Бенедикт, прежде чем Перси успел придумать еще одну

необычную теорию.


«Между ними ничего нет», - поспешно сказал Перси. «Но я узнал от Торнби, что

Эрик не сводит глаз с Беатрис и хочет сделать ей предложение. Особенно после

того, как узнал, что я планирую сделать ей предложение, как только ты

поженишься».


«Оу».


«Да».


«Однако я не думаю, что тебе стоит беспокоиться об Эрике Винчестере, Перс».


«Почему нет? Я не дурак. Я знаю, что он очень красив».


Бенедикт пожал плечами. «Может, и так. Но совершенно очевидно, что Беатрис

влюблена в тебя».


Лицо Перси покраснело до самых ушей. «Спасибо», - пробормотал он. На

несколько мгновений он, казалось, погрузился в раздумья, но затем в его

выражении появилось подозрение, словно он что-то понял. «Но вы же гуляли с ним

сегодня вечером! Я видел, как вы оба выходили из поместья около десяти».


Значит, Виктор был прав - кто-то следил за ними.

Бенедикт на мгновение замолчал. Он не хотел лгать.

«Я не был с Эриком», - осторожно сказал он.

Перси снова нахмурился, его мысли заметно закрутились. Бенедикт почувствовал, как бешено колотится его сердце. Когда речь заходила о предпочтениях Бенедикта, Перси ничего не замечал, но даже он мог догадаться, что остальные гости остались

в гостиной.

«О!» Глаза Перси внезапно загорелись. «Подожди».

Ну вот, началось, подумал Бенедикт, и в горле у него пересохло.

«Это ведь был Эксингтон, не так ли?» торжествующе сказал Перси. «Он тоже в

какой-то момент уехал. Я совсем забыл о нем».


Бенедикт почувствовал, как его желудок скрутило. «Да», - сказал он, с трудом веря, что ему это сойдет с рук. «Это был он».


«Чего же он тогда хотел?» небрежно спросил Перси, его настроение значительно

улучшилось. «Почему такая секретность? И где вы двое были всю ночь?»


«Он...» Бенедикт моргнул, подбирая слова. «Он хочет устроить собрание в своем

поместье. И мы не гуляли всю ночь. Мы вернулись через час или около того. Я так

устал, что заснул в кабинете».


«Собрание?» Брови Перси взлетели вверх. «Почему он хотел поговорить с тобой об

этом?»


Бенедикт пожал плечами, более уверенный в том, что Перси проглотил наживку.

«Ну, ему понравился наш бал, и он хотел услышать мой совет».


«Хм», - размышлял Перси. «Интересно, когда он его получит. Мне нужно успеть

многое прочитать, а все эти собрания не оставляют мне времени».


«Он не сказал». Бенедикт почувствовал, как с его плеч свалилась огромная тяжесть.


«Ну и ладно», - сказал Перси, уже направляясь к дверям. «Я пойду посплю».


«Удачи», - пожелал Бенедикт, неловко махнув рукой, когда его брат вышел из

комнаты.


Когда за Перси закрылась дверь, Бенедикт понял две вещи: во-первых, это был

самый нормальный разговор, который они с братом вели за последний год. А во-вторых, он был очень близок к провалу: его пальто висело на шкафу, и талый снег

капал с него на ковер.

***

В то утро метель наконец улеглась, и выглянуло солнце, растопив снег на

подъездной дорожке и в саду. День обещал быть не по сезону теплым, даже для

конца зимы.

Бенедикт планировал воспользоваться этой возможностью, чтобы вернуться в город

и поинтересоваться местонахождением Лаки, прекрасно понимая, что конюх вскоре

заметит исчезновение лошади. Впрочем, если Бенедикту удастся найти Лаки, он

сможет просто заявить, что лошадь сбежала.

В столовой Мария открыла окна, чтобы впустить свежий воздух. Было совсем не

холодно, день напоминал скорее раннюю весну, чем зиму.

Бенедикт пришел на завтрак одним из последних. После плохого сна ему было

трудно проснуться, но когда он занял свое место, то был приятно удивлен тем, что

его место оказалось рядом с местом Вивьен.


Когда комната наполнилась болтовней и звоном столовых приборов, Бенедикт

обратил внимание на хорошо отдохнувшее лицо Вивьен, когда она бросила на него

быстрый взгляд.


«Доброе утро», - сказал он, кладя салфетку на колени. «Вы хорошо спали?»


Глаза Вивьен быстро метнулись к его матери, сидящей рядом с дедушкой Генри во

главе стола, как бы предупреждая, что она их слушает.


«О, я только что сказала миссис Блэкмур», - непринужденно ответила Вивьен. «Я

почти не сомкнула глаз».


«Но сегодня ты выглядишь гораздо лучше, дорогая», - удовлетворенно заметила

Лилибет. «Что бы ни дал тебе доктор Хэррод, это подействовало как шарм».


«Он не дал мне никакого лекарства, мадам», - ответила Вивьен, - «но я чувствую

себя значительно лучше. А как вы, мистер Блэкмур? Вы хорошо провели ночь?»


Бенедикт почувствовал, как его лицо покраснело от истинного подтекста ее

вопроса.


«Все было хорошо», - быстро ответил он, поднимая свой стакан с водой, чтобы

занять себя.


«А как твоя нога, дорогой?»


«Намного лучше, спасибо».


К Лилибет подошел лакей с тарелкой тонко нарезанной ветчины, мяса и сыров, и

она занялась наполнением своей тарелки. Как только она отвлеклась, Вивьен

наклонилась ближе к Бенедикту и пробормотала: «Ой».

Бенедикт бросил на нее вопросительный взгляд.

«Все в порядке, дорогая?» Она изогнула бровь, на ее губах играла слабая улыбка.

«Могу поклясться, что вы получили огромное удовольствие, судя по тому, как

вы...»


Бенедикт сжал ее ногу под столом, чтобы заставить замолчать, и через мгновение

отпустил. Он надеялся, что никто не заметил его реакции, и, к счастью, она осталась

незамеченной.


Вивьен тихонько рассмеялась, но больше ничего не сказала.


Вместе с завтраком лакеи подали шампанское, пузырьки которого искрились в

солнечном свете, поднимаясь из бокалов. Бенедикт выпил свой бокал меньше чем за

минуту и попросил еще один, пытаясь успокоиться.


«День только начался, а ты уже пьешь второй бокал», - тихо сказала Вивьен, стараясь, чтобы ее не услышали. Она скривила губы.


«Можешь взять и мой, если хочешь».


«Нет, спасибо».


«Алкоголь помогает вам набраться храбрости?» Глаза Вивьен переместились на

губы Бенедикта, и ему вдруг стало очень тепло.


«Прекрати», - сказал он.


«Что прекратить?»


«Смотреть на меня таким образом». Он не мог собраться с мыслями.


Она мгновенно отвела взгляд, и он мог поклясться, что в ее глазах мелькнула обида.


«Мисс Лафлёр, как долго вы пробудете в Англии?» спросил Уильям Торнби с

другого конца стола, его лицо было красным, как спелый помидор. Бенедикт

заметил, что цвет лица Торнби выдает его каждый раз, когда он бросает взгляд на

Вивьен.


«Я еще не уверена», - сказала Вивьен, и Бенедикт почувствовал, как взгляд матери

переместился на нее. «Как я уже говорила, мой отец здесь по делам, поэтому мои

планы во многом зависят от его планов».

«Где вы остановились в городе, позвольте узнать?» спросил Торнби, его маленькие

темные глаза сузились за круглыми очками, и он с интересом рассматривал Вивьен.

«Королевская гостиница», - спокойно ответила Вивьен, хотя Бенедикту не

понравилось, как леди Хоторн смотрела на нее со своего места напротив Лилибет.

«Вам следует остановиться в Блэкмуре», - внезапно заявила Лилибет, намазывая

тост маслом, ее тон был полон убежденности. «Зачем платить за такую дорогую

гостиницу, если вы можете легко остановиться у нас? И вы, и ваш отец. Это не

составит никакого труда».


«Вы очень добры, миссис Блэкмур». Вивьен улыбнулась, но прежде чем она успела

вежливо отказаться, Лилибет продолжила.


«Бенедикт выглядит намного лучше за последние несколько дней!» Она вздохнула, покачав головой. «Только посмотрите на его цвет лица: он наконец-то обрел краски, и я уверена, что все это благодаря вашей компании».


«Мама, пожалуйста», - сказал Бенедикт, ненадолго закрыв глаза, чтобы не выдать

себя.


«Что? Это правда».


Вивьен хихикнула. «О, миссис Блэкмур, вы слишком добры. Должна признаться, что секрет этих румяных щек действительно есть, и это не моя компания». Она

игриво подмигнула Бенедикту, который покраснел еще сильнее. «Это вино».


Его мать вздохнула и посмотрела на Вивьен. «Ну, мне просто не хочется отпускать

тебя так скоро, дорогая. Мы действительно наслаждались последними днями, особенно Бенедикт».


Прежде чем Бенедикт успел ответить, Перси вмешался. «Думаю, мы очень скоро

увидим мисс Лафлёр, верно? На ассамблее у лорда Эксингтона».


Бенедикт почувствовал, как его лицо мгновенно утратило цвет, когда лорд

Эксингтон, тихо беседовавший с Шарлоттой, повернул голову в их сторону. «Кто-то назвал мое имя?»


Бенедикт бросил взгляд на Перси, который извиняюще улыбнулся.


«Упс, я не должен был упоминать об этом, не так ли? Простите. Но теперь кот

вылез из мешка, Эксингтон. Ты можешь рассказать всем о своем собрании».

«Моем собрании?» Лорд Эксингтон поднял брови на Перси. «Кто сказал вам, что у

меня будет собрание?»

«Бенни», - виновато признался Перси. «Ну, не напрямую. Я просто видел, как вы

вдвоем покидали поместье прошлой ночью, и догадался об этом».

Сердце Бенедикта перестало биться, а язык парализовало. Он не мог смотреть ни на

брата, ни на лорда Эксингтона, который, как он чувствовал, смотрел на него через

стол.

«Какое собрание?» вмешался Торнби. «Не думаю, что меня приглашали, Эксингтон».


Лорд Эксингтон усмехнулся: «Очевидно, и я тоже, Торнби». Наступила долгая

пауза, прежде чем он продолжил: «Но я хотел устроить мероприятие в своем

поместье, поэтому собрание состоится в эту пятницу вечером. Вы все приглашены».


По столу прокатился возбужденный ропот. Наконец Бенедикт встретился взглядом

с лордом Эксингтоном, который улыбнулся ему через ободок своего бокала с

шампанским. «Я намерен сделать свою ассамблею такой же незабываемой, как и

бал мистера Блэкмура», - продолжал лорд Эксингтон. «Возможно, даже более

грандиозной, если мне повезет».


«Что именно вы планируете, Эксингтон?» озорно спросил Томас Винчестер.


Лорд Эксингтон улыбнулся своей широкой, похожей на кошачью, улыбкой. «Он

будет уникальным, это точно».


«Уникальным?» повторил Перси, словно пробуя это слово на вкус. «Если вы имеете

в виду ледяные скульптуры, то вы опоздали. Торнби запланировал их для

маскарада, верно, Торнби?»


Торнби с энтузиазмом кивнул, набив рот тостом.


Лорд Эксингтон ухмыльнулся, оглядывая стол. «Я думал пригласить артистов из

города. Артистов, которые бросают вызов общественным границам».


«Границам?» повторила Вивьен.


«Действительно», - улыбнулся лорд Эксингтон, его взгляд задержался на ней

слишком долго. «Танцоры, музыканты, всевозможные артисты из ночных кабаре

города».


«Ночных кабаре?» спросила Эмили Эшкрофт, явно заинтригованная. Она понизила

голос до шепота, чтобы Лилибет, лорд Блэкмур, лорд Винчестер и леди Хоторн,

обсуждавшие сейчас прогноз погоды на пятницу, не подслушали. «Вы не имеете в

виду те места, где... мужчины одеваются как женщины, а женщины как мужчины?»

«Именно», - сказал лорд Эксингтон, озорно сверкнув глазами.

Сердце Бенедикта заколотилось. Если Эксингтон нанимал городских драг квин, вероятность того, что кто-то из них узнает Вивьен, была чрезвычайно высока. Он

украдкой бросил взгляд в ее сторону, но выражение ее лица ничего не выдало, оно

было совершенно бесстрастным.

«Я всегда считал эти кабаре довольно скандальными и, честно говоря, весьма

опасными», - заметил Уильям Торнби.


«Ерунда», - отмахнулся лорд Эксингтон. «Их выступление на балу должно быть

безопасным и интересным».


«Это, конечно, было бы... отступлением от традиций», - осторожно сказала Беатрис.


«Именно!» Лорд Эксингтон усмехнулся и осмотрел стол. «Итак, кто придет?

Надеюсь, это не отпугнет тебя, Блэкмур?» Он взглянул на Бенедикта.


Бенедикт надеялся, что его волнение не отразилось на лице. «Я не уверен, что это

будет... уместно», - осторожно сказал он, заметив, что Вивьен наблюдает за ним.


«Согласен», - кивнул Уильям Торнби.


Брови лорда Эксингтона удивленно приподнялись, в его голосе прозвучало

разочарование. «Не ожидал от тебя такой позиции, Блэкмур. Учитывая, что я

практически устраиваю это собрание только ради тебя». Он подмигнул Бенедикту, отчего по позвоночнику пробежал холодок.


Экзингтон явно не планировал никакого собрания, но означало ли это, что он

придумал все это исключительно ради Бенедикта? Бенедикт мог бы счесть это

дружеским жестом, поскольку Эксингтон умел читать людей и, вероятно, мог

почувствовать замешательство между братьями Блэкмур. Но зачем было

приглашать драг квин? Он знал о Вивьен? Об их обмане? Или это просто абсурдная

череда не связанных между собой событий?


«Я подумаю об этом», - ровно ответил Бенедикт.


Лорд Эксингтон повернулся к Вивьен. «Пожалуйста, мисс Лафлёр, скажите, что вы

хотя бы не откажете мне в обществе?»


«Не откажусь», - нейтрально ответила Вивьен. «Подобное собрание звучит

интригующе, хотя может подойти не всем гостям».

Лорд Эксингтон кивнул, обдумывая ее слова. «Но разве это не будет

захватывающим способом проверить наши представления?» Его любопытные глаза

снова нашли глаза Бенедикта. «Ну же, Блэкмур, тебе следует присутствовать».

Затем обратился к Вивьен: «Мисс Лафлёр, вы должны убедить его прийти».

Вивьен встретила взгляд Бенедикта, ее пронзительные глаза не отрывались от его

глаз. «Не волнуйтесь, лорд Эксингтон, я обещаю, что уговорю его приехать».

Бенедикт отвернулся от нее, осушая второй бокал шампанского, так как его шея

горела.

«Мы тоже придем», - сказал Эрик Винчестер, взглянув на брата, а затем повернулся

к Беатрис. «Вы будете присутствовать, мисс Гласкок?»


Беатрис пожала плечами, ошеломленная таким вниманием. «Почему бы и нет?»


«Я тоже буду», - поспешно сказал Перси. «Меня нелегко шокировать.»


«И меня тоже», - подхватила Эмили Эшкрофт.


«Мистер Блэкмур?» сказала Вивьен, обращая все взгляды на Бенедикта. «Вы

придете? Ради меня?»


Бенедикт не мог понять, показалось ли ему это или Виктор намеренно мучает его.

Но воспоминания о прошедшей ночи нахлынули на его сознание, и тело

разогрелось от воспоминаний.


«Да», - ответил Бенедикт, сам удивляясь своей реакции. «Я приду».


Вивьен моргнула, выражение ее лица стало неожиданно серьезным, когда ее глаза

снова задержались на его губах, после чего она моргнула и одарила его одной из

своих кривых улыбок. «О, это было слишком просто».


Бенедикту не понравилось, как он чувствовал себя в этот момент: полным дураком.

Знал ли Виктор, как отчаянно Бенедикт тосковал по нему? Специально ли он его

мучает или это просто его манера разговаривать с кем-то, а Бенедикт просто раздул

все до предела в своей голове?


Ему отчаянно хотелось остаться наедине с Виктором, и сердце замирало при мысли, что этого может больше не случиться.


Уильям Торнби хмыкнул. «Ну что ж, раз все присутствуют, то и я, пожалуй, тоже.

Но я сомневаюсь, что общество должно поощрять такое... девиантное поведение.

Должны же быть моральные границы». Он посмотрел на Бенедикта, ища

поддержки, а затем, понизив голос, добавил. «Особенно в присутствии старшего

поколения».

Лорд Эксингтон ухмыльнулся. «Если вы беспокоитесь о том, чтобы не шокировать

старших, Торнби, будьте уверены, они, скорее всего, не заметят ничего

предосудительного. Я планирую, что это будет изысканная, культурная вечеринка».

«Хорошо», - пожал плечами Торнби.

«Значит, решено», - провозгласил лорд Эксингтон, хлопнув в ладоши.


***


После завтрака гости стали прощаться, и Бенедикт почувствовал тянущую боль в

груди от перспективы не увидеть Виктора до вечера пятницы. Но больше всего его

раздражало явное безразличие Вивьен после предыдущей ночи, как будто ничего не

произошло, в то время как он сам не мог даже съесть кусок тоста.


Перед уходом Вивьен дружелюбно поболтала с братьями Винчестерами, посмеялась с лордом Эксингтоном и потратила оставшееся время на то, чтобы

поблагодарить Лилибет и дедушку Генри за их гостеприимство. Поговорила она и с

Бенедиктом, но только в компании других людей, явно не желая оставаться с ним

наедине.


«Увидимся на ассамблее», - сказал лорд Эксингтон, прежде чем сесть в свою

карету. Оказавшись внутри, он бросил на Бенедикта многозначительный взгляд и

сказал: «Я буду ждать тебя особо, Блэкмур».


Бенедикт кивнул, не зная, было ли это дружеское напоминание или угроза.


Когда настала очередь Вивьен уходить, она попрощалась с его семьей, едва

взглянув на Бенедикта, и, отрывисто кивнув, последовала за Шарлоттой к ее карете.

На мгновение он застыл на крыльце, раздумывая, не пойти ли ему за ней и не

поговорить ли с ней до того, как она уедет.


Но к тому времени, как он принял решение, она уже садилась в карету. Бенедикт

подошел к ней и поймал за локоть, прежде чем она успела присоединиться к

Шарлотте.


«Уезжаешь, не попрощавшись?» - сказал он, встретив удивленный взгляд Вивьен.


«Ты хотел поцеловать ее в лоб?» - спросила она, выгнув бровь, и выражение ее лица

было нечитаемым.

Бенедикт шагнул к Вивьен, заслоненной дверью, и прижал ее к стенке кареты. Их

тела разделяли считанные дюймы, когда Бенедикт наклонился и прошептал ей на

ухо: «Я бы сам поцеловал тебя, если бы на тебе не было всего этого». Он задрал ей

юбку и услышал, как у Вивьен перехватило дыхание, после чего отступил назад и, не сказав больше ни слова, повернулся, чтобы уйти.

Когда он подходил к поместью, сердце его колотилось, конюх окликнул его.

«Мистер Блэкмур, вот ваша лошадь для поездки в город».

Бенедикт огляделся. Конюх вел лошадь к нему за поводья.

Бенедикт замер, не веря своим глазам. Это был не кто иной, как Лаки!


***


В последующие дни Бенедикт не находил объяснения таинственному появлению

Лаки. Как лошадь, которую они потеряли ночью в городе, могла появиться в

конюшне на следующее утро без чьего-либо ведома, он просто не мог понять.


Эта загадка служила приятным отвлечением от мучительного ожидания собрания.

Поскольку рутинные обязанности в поместье занимали большую часть его времени

в эти дни, у Бенедикта не было возможности послать Виктору записку, не говоря

уже о том, чтобы навестить его в городе. Честно говоря, он даже не знал, что

написать или сказать, и решил держаться на расстоянии, пока не разберется в

собственных чувствах.


Однако он остро ощущал отсутствие Виктора после тех дней, что они провели

вместе, и по мере приближения события разлука становилась все более ощутимой.


За две ночи до собрания у Эксингтона Бенедикт проснулся посреди ночи, все его

тело напряглось и болело от яркого сна. Проснувшись, Бенедикт, смущенный этим

сном, поначалу отказывался облегчиться, надеясь, что возбуждение утихнет. Но оно

не проходило. Лежа в постели, он недолго размышлял о том, чтобы броситься в

город, в «Блестящий моллюск», в надежде найти Виктора... но что тогда? Он знал, что эта идея глупа. Вместо этого он ухватился за свою длину, представляя, что это

рот Виктора на нем. Он неистово задвигался и с громким стоном кончил, мгновенно

почувствовав унижение и вину.


Охваченный тревогой, Бенедикт потерял всякий аппетит, что, как ни странно, не

ускользнуло от внимания Лилибет.


«Ты едва притронулся к еде, дорогой», - заметила она, когда они вчетвером сидели

за столом во время завтрака в пятницу утром. Слова Лилибет заставили дедушку

Генри поднять глаза от своей тарелки и посмотреть на Бенедикта.

«В чем дело, Бенедикт?» - нахмурился он.

«Что-то не так с едой, мистер Блэкмур?» спросила Мария, вечно присутствующая в

комнате тень.

«Нет, все в порядке», - ответил Бенедикт, стараясь казаться бесстрастным. «Просто

я не голоден».


«Боже, Боже!» ухмыльнулся Перси. «В лесу умер медведь? По-моему, Бенни

действительно влюбился!»


«Заткнись, Перси», - сказал Бенедикт, отмахнувшись от него, хотя и без своей

обычной ядовитости.


«Это из-за мисс Лафлёр, дорогой?» воскликнула Лилибет. «О, как прекрасно, если

это так! Я беспокоилась, что ты болен».


«Я просто немного не в духе», - ответил Бенедикт, потягивая чай. У него не было

настроения обсуждать все это с семьей. Тревога за вечер, возможность того, что их

ложь каким-то образом раскроется, дедушка поймет, какой он жалкий лжец, скандал, который это может вызвать... все это охватило Бенедикта. Но больше всего

его преследовал тот факт, что, как только этот фарс закончится, он больше никогда

не увидит Виктора.


***


Наконец наступил вечер пятницы. Вечернее солнце заливало поместье Блэкмур

теплым золотистым светом, отбрасывая длинные тени, и все члены семьи собрались

на улице, ожидая карету, чтобы отправиться на собрание к лорду Эксингтону.


Погода была приятной, без намека на то, что неделя началась со снежной бури.

Несмотря на манящий вечер, Бенедикт, одетый в отлично сшитый черный костюм, чувствовал странную смесь тревоги и нежелания. Разгладив белый шелковый фрак, он полюбовался своим отражением в окне, а затем повернулся к своей семье.

Неподалеку Перси прихорашивался в ярко-синем костюме, украшенном сложными

золотыми украшениями - показной, но присущий только Перси ансамбль.


«Я ненавижу собрания», - заявил Перси, его голос был усталым и невеселым.

«И я тоже», - отозвалась Беатрис, хотя в ее тоне не было убежденности. В

соответствии со своим всегдашним характером, она надела строгое платье с

высоким вырезом и длинными рукавами.

«Тогда зачем присутствовать?» спросил Бенедикт, надеясь отвлечься от тревоги в

груди.

Перси пожал плечами, изображая беззаботность. «Мама и дедушка собираются.

Если они, то и я должен». Он бросил многозначительный взгляд на Лилибет, которая стояла в нескольких футах от него и разговаривала с дедушкой Генри. На

ней было лавандовое платье, мягко струившееся под плащом, на шее сверкал

жемчуг.

«Не думаю, что тебе это понравится, Перс», - сказал Бенедикт, гадая, как Перси

отреагирует на появление драг квин.


Но Перси, похоже, не понял его намека. «Удивительно, но ты можешь быть прав, Бенни. Я поинтересовался количеством гостей, и, судя по всему, их будет не

меньше сотни! Но традиции превыше моих желаний».


Вскоре карета подкатила к подъездной аллее, и члены семьи один за другим

поднялись на борт. Короткая поездка в поместье лорда Эксингтона оказалась

мучительной. Пока семья болтала без умолку, Бенедикт смотрел в окно, изредка

ловя на себе боковые взгляды деда.


Когда они подъехали к поместью Эксингтонов, Бенедикт обратил внимание на

затейливый зимний ландшафт. Голые деревья выстроились вдоль подъездной

дорожки, их ветви переплетались над головой, образуя естественную арку. Дорожка

вела через луг, на котором из-за таяния снега пробивались проплешины травы.

Дальше начинался сад с замерзшими фонтанами, окруженный безлистными

топиарными скульптурами лис, оленей и кроликов. Посреди всего этого

возвышалась каменная усадьба Эксингтонов.


Блэкморы вышли на тротуар перед усадьбой, и их встретил дворецкий лорда

Эксингтона. С формальным поклоном он поприветствовал их и провел внутрь. По

сравнению с внешним видом здания интерьер выглядел на удивление современно.

Здесь не было плюшевых красных ковров и богатых гобеленов, а люстры были

меньше, чем можно было бы ожидать в столь величественной резиденции. Стены

украшали картины, в первую очередь чувственные портреты обнаженных мужчин и

женщин.


Бенедикт попытался вспомнить, когда он в последний раз посещал поместье

Эксингтонов, и понял, что это было при жизни отца лорда Эксингтона, покойного

лорда Гаррета Эксингтона. Неудивительно, что при его сыне поместье выглядело

совершенно иначе.

«Это довольно вульгарно», - прошептала Беатрис, когда они поднимались по

главной лестнице.

«Весьма неприятно», - пробормотал Перси себе под нос, хотя его взгляд задержался

на портретах с обнаженной натурой слишком долго.

«Ну вот, Персиваль, не будь таким недобрым», - сказал дедушка Генри, переводя

взгляд с одной картины на другую. «Это искусство, а искусство нельзя осуждать, его можно только ценить».

«Если вы настаиваете», - пожал плечами Персиваль. «Но некоторые из этих

женщин выглядят слишком мужественно».


«О, это не женщины», - раздался голос позади них. Обернувшись, все члены семьи

увидели поднимающегося по лестнице хозяина дома, лорда Эксингтона. На нем был

золотистый жилет с костюмом в тон, белая рубашка и косынка, светлые волосы

зачесаны назад, несколько прядей падали на лицо. «Все они мужчины», - сказал он

с озорной улыбкой, и на долю секунды Бенедикту показалось, что взгляд лорда

Эксингтона встретился с его взглядом.


Бенедикт отвел взгляд, чувствуя, как напряглось все его тело. Это не могло быть

совпадением. Как много знал Эксингтон?


«О, это просто скандал!» пробормотала Лилибет, разворачивая веер и обмахивая им

себя, ее щеки раскраснелись.


«Я так и слышал», - усмехнулся лорд Эксингтон. «Но мне нравится наблюдать за

реакцией моих гостей. Это всегда так... интригующе». Он снова посмотрел на

Бенедикта, на этот раз не сводя с него взгляда. «Каково ваше мнение, Блэкмур?»


Бенедикт постарался, чтобы его манера поведения ничуть не выдавала его, и

ответил: «Это не в моем вкусе, но я не обижаюсь».


Лорд Эксингтон рассмеялся и похлопал его по спине. Затем хозяин вдруг понял, что

не поприветствовал своих гостей должным образом, и пожал мужские руки и

поцеловал женские.


Все вместе они прошли в большой бальный зал на третьем этаже. От его простора

веяло мягким сиянием бесчисленных свечей, расставленных повсюду. Это

интимное освещение создавало ощущение уединения и чувственности, и казалось, что смех и разговоры гостей приглушены полумраком комнаты.


Французские окна в дальнем конце выходили на большой балкон, с которого

открывался вид на территорию поместья, что позволяло порывам ветра проникать

внутрь, заставляя пламя свечей танцевать.

Пока гости подходили, чтобы поприветствовать их светской беседой, Бенедикт

осматривал комнату в поисках знакомых лиц. Он заметил Уильяма Торнби, раскрасневшегося, в строгом костюме, со шляпой под мышкой; Эмили Эшкрофт, которая кивнула Бенедикту с теплой улыбкой из другого конца комнаты; и леди

Хоторн, стоявшую у балкона, которая лишь бросила на него короткий взгляд, прежде чем отвернуться.

Глаза Бенедикта блуждали в поисках Вивьен. И вот он нашел ее, его сердце

заколотилось. Она стояла среди Фелиции Блейн и братьев Винчестеров в

облегающем темно-зеленом шелковом платье, от которого захватывало дух. Ее

волосы были уложены крупными пышными локонами, глаза сверкали в вечернем

свете, а губы были глубокого, манящего красного цвета.

То ли Вивьен не заметила Бенедикта, то ли сделала вид, что не заметила, но он не

мог оторвать взгляда, пока вел вежливую беседу, и все его внимание было

приковано к ней. Несмотря на протесты своего тела, он знал, что лучше не

показывать себя слишком настойчивым.

Среди гостей сновали слуги, предлагая такие деликатесы, как копченый лосось, бутерброды с огурцами, устрицы в половинках раковин и пирожные с мясной

начинкой. Звяканье бокалов наполняло воздух: лилось шампанское и вино из

бузины.


Внезапно Бенедикт оказался зажатым в угол лордом Харрисом, одним из старых

друзей его деда, для скучной беседы о делах поместья. Бенедикт выпил один за

другим два бокала вина. Мужчина говорил об урожае четверть часа, не

останавливаясь ни на секунду, чтобы Бенедикт мог оправдаться. Бенедикт уже

думал, что ему никогда не выбраться из этого утомительного ада, когда проходящая

мимо женщина отвлекла лорда Харриса своими изгибами. Воспользовавшись

шансом, Бенедикт быстро откланялся и направился к группе Вивьен.


«Добрый вечер, - поприветствовал их Бенедикт, чувствуя, как его шея покраснела

от одного только присутствия Вивьен. Он избегал смотреть на нее прямо.


Бенедикт пожал братьям Винчестерам руки и провел губами по костяшкам пальцев

Фелиции и Вивьен. Вивьен лишь отрывисто кивнула ему в ответ. Пока Томас

Винчестер продолжал свой рассказ о путешествии по Ирландии вместе с братом, Бенедикту оставалось только потягивать вино. Изредка он бросал взгляды на

Вивьен, которая, казалось, была полностью поглощена разговором.


Оставшись наедине со своими мыслями, Бенедикт попытался отвлечься, осматривая

бальный зал в поисках каких-либо признаков исполнителей, которых лорд

Эксингтон обещал включить в программу ночных развлечений. Но среди гостей он

не смог заметить никого, кто был бы драг квин. Возможно, Эксингтон передумал, подумал Бенедикт. Или это была просто шутка в его адрес, и на самом деле он не

собирался их приглашать.

Внезапно, словно вызванный размышлениями Бенедикта, из толпы вышел сам лорд

Эксингтон. Он поприветствовал сначала Фелицию, затем Томаса и Эрика, сделал

многозначительную задержку, прежде чем наконец повернулся к Вивьен. «Мисс

Лафлёр», - промурлыкал он ровным голосом, взяв ее руку и проведя губами по

коже, - «сегодня вы - просто видение».

Встретив его взгляд, Вивьен улыбнулась. «Вы слишком добры, лорд Эксингтон».

«Для меня было бы честью станцевать с вами первый танец, миледи», - сказал

Эксингтон, снова беря ее руку и прижимая к себе еще одним нежным поцелуем.

«Открыть вечер с такой красавицей доставит мне огромную радость».


«С удовольствием», - ровно ответила Вивьен.


В этот момент Бенедикт заметил, что дедушка Генри смотрит на него с расстояния в

несколько футов. Дедушка Генри сидел за одним из круглых столов, пил

шампанское и что-то обсуждал с лордом Винчестером, но глаза его были

прикованы к Бенедикту. Бенедикт знал, о чем думает его дед. Лорд Эксингтон был

не из тех, кто ходит вокруг да около, и его интерес к Вивьен должен быть понятен

любому.


«Мы сразу будем танцевать?» спросил Бенедикт, повернувшись к лорду

Эксингтону. «Я надеялся, что вы покажете нам поместье. Когда я был здесь в

последний раз, я был слишком молод, поэтому почти ничего не помню. К тому же

все выглядело совсем по-другому. И я уверен, что мисс Лафлёр с удовольствием

осмотрится, ведь она никогда здесь не была».


«Я бы не отказалась от экскурсии», - пожав плечами, сказала Вивьен.


«О, я тоже!» сказала Фелиция Блейн, и ее румяные щеки стали еще пуще.


«Хм!» с любопытством произнес лорд Эксингтон. «Ну что ж, раз так, позвольте мне

провести для вас экскурсию. Но давайте не будем приводить с собой никого

другого, а то настроение испортится».


«Я не собираюсь присоединяться к вам», - сказал Эрик, поворачиваясь на месте, словно пытаясь найти кого-то в толпе. «Мне нужно кое-что сделать. К тому же я

уже видел ваш дом, Эксингтон, так что извините меня». И с этими словами он

покинул группу и исчез в толпе. Бенедикт подумал, не отправился ли он на поиски

Беатрис.


Вскоре они впятером незаметно покинули бальный зал. Когда они вышли в

коридор, лорд Эксингтон подал руку Вивьен и повел ее за собой. Фелиция Блейн,

подражая им, повисла на руке Бенедикта, а Томас Винчестер последовал сразу за

ней.

«Какая оригинальная идея - наполнить весь бальный зал простым светом свечей», -

прокомментировала Фелиция Бенедикту, пока они шли по коридору. «Никаких

люстр и прочего, а такая интимная атмосфера. Вы согласны, мистер Блэкмур?»

«Да», - рассеянно ответил Бенедикт, его мысли были сосредоточены на картине

впереди - рука Вивьен, переплетенная с рукой Эксингтона, когда они разговаривали

на тихих тонах. Ему было невыносимо видеть их так близко, тем более что он

чувствовал, что Эксингтон что-то замышляет.

«Вы сегодня какой-то рассеянный», - сказала Фелиция с любопытным видом.

«Скажите, что у тебя на уме?»


«Ничего», - покачал головой Бенедикт. Он был благодарен, когда Эксингтон провел

их в обширную библиотеку, отвлекая Фелицию от дальнейших расспросов.


В просторном помещении находились высоченные полки, достигавшие высоких

потолков, тысячи позолоченных корешков сверкали в сиянии люстр.


«Великолепно», - вздохнул Бенедикт, на мгновение забыв о охватившем его

волнении. «Сколько здесь томов?» - спросил он у Эксингтона.


Лорд Эксингтон пожал плечами. «Не могу сказать. Я не читаю - это коллекция

моего отца».


«Вы меня удивляете, лорд Эксингтон!» сказала Фелиция, покачав головой. «Как

может образованный джентльмен не читать?»


«Я не притворяюсь никем, кроме себя», - с кривой улыбкой ответил Эксингтон.


«Мистер Блэкмур обожает книги», - вклинилась Вивьен, бросив на Бенедикта косой

взгляд. «Хотя в его случае, возможно, лучше было бы меньше читать и больше

жить». Она слегка хихикнула.


Встретившись с ней взглядом, Бенедикт сказал: «Тогда вы должны гордиться собой, мисс Лафлёр, ведь я почти не открывал книг с момента вашего прибытия в

Шорвич».


Губы Вивьен скривились в ухмылке. «Я приму это как комплимент».


***

Еще двадцать минут они бродили по усадьбе, заходя в кабинет, столовую, гостиную, гостевую и многие другие комнаты. По пути они увидели еще больше

картин с изображением обнаженных людей, причем Томас Винчестер внимательно

рассматривал их, а Фелиция Блейн краснела от одного только взгляда на них.

«Пора переходить в бальный зал», - объявил лорд Эксингтон, сверяясь с часами в

галерее, которую они только что осмотрели. «Представление начнется через сорок

минут, а до этого я буду рад потанцевать с вами, мисс Лафлёр». Он снова поцеловал

руку Вивьен, и Бенедикт отвел взгляд.

«Представление?» удивленно спросила Фелиция. «Какое представление?»

«Увидите», - с ухмылкой сказал лорд Эксингтон.


«Это то, о чем я думаю?» вмешался Томас Винчестер, приподняв бровь. «Вы

пригласили...»


«Шшш...» Лорд Эксингтон заставил его замолчать и обратился к остальным гостям.

«Давайте продолжим».


Как только они вернулись в бальный зал, лорд Эксингтон отправился поговорить с

музыкантами, а затем объявил первый танец. Бенедикт занял место за столом, не

обращая внимания на взгляды, которые продолжала бросать на него Фелиция

Блейн. Он взял еще один бокал бузинного вина и потягивал его, наблюдая за тем, как Уильям Торнби неуклюже подходит к Вивьен и просит пригласить ее на танец.

Хотя Бенедикт не мог разобрать их обмен репликами, он знал, что Вивьен

отказалась, когда лорд Эксингтон подошел, взял ее за руку и повел в танец.


Они были первой парой на паркете, но к ним быстро присоединились другие.

Бенедикт увидел, как Перси предложил руку Беатрис, которая с улыбкой сделала

робкий реверанс; Томас Винчестер пригласил Эмили Эшкрофт, которая выглядела

прекрасно в своем розовом платье с рюшами; лорд Винчестер поднял Шарлотту со

стула и поцеловал ей руку, прежде чем пригласить на танец, хотя Шарлотта, казалось, была совершенно не впечатлена его галантностью.


Но взгляд Бенедикта снова вернулся к Вивьен и Эксингтону. Он наблюдал за тем, как они танцуют вместе, испытывая смесь разочарования и досады, усугубляемую

тем, что все, включая его мать и деда, казалось, заметили, что Вивьен танцует

первый танец с другим мужчиной.


Эти тридцать минут тянулись бесконечно, и Бенедикт выпил еще по меньшей мере

четыре бокала вина, а голова у него кружилась. С другой стороны, под влиянием

алкоголя его мысли вскоре улеглись. Он сидел и смотрел, как пары двигаются в

свете свечей, их силуэты расплываются.

Когда первый танец наконец закончился, раздался голос лорда Эксингтона. «Леди и

джентльмены, я приглашаю вас собраться в смежной комнате для особого

представления». Он сделал паузу, на его губах заиграла озорная улыбка. «Думаю, вы найдете его очень... интересным».

Он указал на двери в меньший бальный зал, где была установлена сцена с

расставленными перед ней стульями. Стены здесь тоже были украшены свечами, отбрасывающими угрюмое свечение.

Эксингтон продолжил: «Пожалуйста, располагайтесь поудобнее. Представление

вот-вот начнется».

Бенедикт почувствовал себя совершенно пьяным, когда последовал за гостями и

занял место в последнем ряду. Его голова слегка кружилась, а мысли были

совершенно пусты.


Вдруг кто-то сел на свободное место рядом с ним. Бенедикт оглянулся - это была

Вивьен. Не взглянув в его сторону, она достала веер и помахала им перед собой, щеки раскраснелись от танца, волосы слегка растрепались. На мгновение между

ними повисло неловкое молчание.


«Наслаждаешься, да?» Бенедикт сказал тихо, чтобы слышала только она, не в силах

скрыть яд в своем голосе.


«А почему бы и нет?» Вивьен ответила ровным тоном, повернувшись к нему лицом.


Бенедикт ухмыльнулся. «Не знаю. Мне казалось, что это я нанял тебя, а не

Эксингтон. Но, возможно, я ошибаюсь».


Вивьен на мгновение замерла, и Бенедикт почувствовал тяжесть ее пронзительного

взгляда, хотя и не встретил его.


«Не моя вина, что у тебя не хватает смелости пригласить на танец даже женщину, которой ты заплатил за то, чтобы она тобой восхищалась», - резко прошептала

Вивьен, глядя прямо перед собой.


Это замечание задело Бенедикта, несмотря на его пьяное состояние.


«А разве у меня действительно был шанс попросить?» - язвительно ответил он. «Ты

практически игнорировала меня. А я нанял тебя, чтобы ты играла роль, а не

бесстыдно флиртовала с каждым мужчиной, которого Виктор хочет трахнуть». Как

только эти гневные слова покинули губы Бенедикта, а последнее из них он с

горечью смаковал на языке, Вивьен резко встала.


«Если ты хочешь, чтобы это произошло, давай сделаем это», - сказала она, и когда

он посмотрел на нее, то увидел в ее глазах настоящий гнев. «Но не здесь».

Бенедикт открыл рот, чтобы возразить, но в этот момент лорд Эксингтон поднялся

со своего места в первом ряду, призывая гостей к вниманию.

«Леди и джентльмены, представляю вам «Обман лорда Ричмана» - короткую пьесу, переплетенную с любовью... и загадками». Он усмехнулся, отвесил театральный

поклон и откинулся на спинку кресла, пока публика аплодировала.

Не имея другого выбора, Вивьен решительно заняла свое место, наклонившись

так далеко от Бенедикта, как только позволял стул. Краем глаза он заметил, как она

обхватила себя руками, словно отгоняя холод, и почувствовал странное

удовлетворение.


Теперь, когда все расселись по местам, в воздухе витало предвкушение. Лакей снял

покрывало со стены сцены, открыв задник с изображением большого поместья. В

зале мгновенно воцарилась тишина. Гости откинулись в креслах, затаив дыхание.

Спустя, казалось, целую вечность, боковая дверь в бальный зал со скрипом

отворилась, и из нее неторопливо вышли три фигуры. Две из них, в частности, привлекли внимание публики. Это были актеры: один - мужчина, излучающий

элегантность молодого дворянина в сшитом на заказ пальто и начищенных сапогах; другая - женщина, двигающаяся с тихой грацией, ее переливающееся платье

струилось вокруг нее, а лицо было скрыто вуалью.


Когда эти двое вышли на сцену, к ним присоединился рассказчик в костюме

дворецкого.


«Дамы и господа», - обратился он к собравшимся, - «перед вами разворачивается

история, которая может перекликаться с историей Ромео и Джульетты. Вот наши

влюбленные, Лилиан и Джеймс. Их страсть неистова, их привязанность глубока.

Однако, в отличие от наших знаменитых веронских влюбленных, тайны все еще

скрывают истинную природу их связи».


Поклонившись, рассказчик вышел.


Джеймс подошел к Лилиан с букетом красных роз. Лилиан сидела на краю сцены, ее лицо было закрыто плотной вуалью.


Протягивая розы, Джеймс сказал: «Когда я нахожусь рядом с вами, мое сердце

чувствует себя в ловушке, бьющееся о невидимые решетки. Эти розы для тебя, моя

дорогая Лилиан, но они не могут передать, насколько глубоки мои чувства к тебе.

Выйдешь ли ты за меня замуж?»


Она слегка коснулась роз кончиками пальцев, но затем отвернула лицо.

«Разве ты не любишь меня?» Он опустился перед ней на колени, по его щеке текла

одна-единственная слеза. «Если это так, то я клянусь, что буду приходить к тебе

каждый день и говорить о своих чувствах, пока ты не полюбишь меня в ответ».

Лилиан покачала головой. «Дело не в любви, Джеймс».

«Тогда что же нас разлучает?»

Она вздохнула и отвернулась. «Мы просто не можем быть вместе».


Взгляд Бенедикта блуждал по комнате и снова остановился на Эксингтоне.

Неужели это и есть то самое «представление», о котором он говорил? Обычная

пьеса? Неужели он передумал приглашать драг-квин?


Тем временем спектакль продолжался. Джеймс с досадой спросил: «Это наши

семьи возражают? Если да, то я буду каждый день говорить с ними о том, как

сильно я тебя люблю, пока они не дадут нам свое благословение».


Лилиан покачала головой. «Это не наши родители, Джеймс».


«Есть ли другой мужчина?» - потребовал он. «Потому что если есть, я буду

противостоять ему каждый день, пока ты не будешь свободна и не сможешь быть со

мной!»


Но Лилиан тихо ответила: «Я больше ни с кем не связана».


Джеймс, все больше раздражаясь, продолжил: «Тогда что же нас разлучает?»

Она ответила: «Правдой нелегко поделиться».

«Дело в моей внешности? Мой характер?» нерешительно спросил Джеймс. «Потому

что я буду неустанно работать, чтобы измениться так, как вы захотите».


В комнате раздался смех, но Лилиан серьезно ответила: «Я хочу видеть тебя таким, какой ты есть, Джеймс. Но есть и еще кое-что».


В воздухе повисло молчание.


«Тогда что же это может быть?» взмолился Джеймс, в его голосе слышалось

отчаяние.


Лилиан вздохнула. «Хорошо. Я больше не могу это скрывать, но ты должен

пообещать, что это не помешает тебе».


Джеймс нахмурил брови. «Что бы это ни было, я клянусь, что это не изменит моих

чувств».

«Вот и все». Вздохнув, Лилиан подняла вуаль.

По залу прокатился смех, когда она показала суровое бородатое лицо, покрытое

гримом.

По позвоночнику Бенедикта пробежал ледяной холодок. Пока гости, захлебываясь

от смеха, аплодировали актерам, выходившим на поклоны, он застыл на месте, охваченный тошнотворным осознанием.


Весь этот фарс был жестокой шуткой, предназначенной для него. Каким-то образом

лорд Эксингтон должен был узнать об истинной природе отношений Бенедикта и

Вивьен и организовать этот спектакль, чтобы публично высмеять и опозорить его.

Его взгляд переместился на леди Хоторн, сидящую в первом ряду. Неужели она

раскрыла их тайну? Неужели это ее способ унизить его?


Как только актеры покинули малый бальный зал, гости начали подниматься со

своих мест и возвращаться в большой бальный зал, в котором нарастал веселый гул

разговоров. Когда Вивьен тоже встала, Бенедикт последовал за ней и поймал ее за

локоть.


«Мне нужно с вами поговорить», - сказал он, когда она бросила на него злобный

взгляд через плечо.


«Хорошо», - холодно ответила она и направилась к дверям.


Среди оживленной суматохи они незаметно выскользнули в коридор. Мимо

спешили слуги, что делало его не слишком подходящим для беседы. Не говоря ни

слова, Бенедикт направился в библиотеку, Вивьен следовала за ним.


Распахнув тяжелые двери в тихую комнату, Бенедикт почувствовал, что его

головокружение усиливается. Он повернулся лицом к Вивьен, которая стояла, скрестив руки, и пристально смотрела на него.


Ее лицо было нечитаемым, когда она спросила: «Не хочешь ли извиниться?»


Голова Бенедикта раскалывалась от воздействия алкоголя и сдерживаемых эмоций.

Внезапно его осенила мысль: а не замешана ли в этом Вивьен? Быть может, это ее

извращенный способ оценить реакцию его друзей и семьи или проверить, насколько

высшее общество не замечает их тайны?


«Ты сказала ему?» спросил Бенедикт, чувствуя, как по груди пробегает холодок.


«Кому что?» Выражение лица Вивьен было почти скучающим. «Вам нужно быть

более конкретным, мистер Блэкмур. Боюсь, я не понимаю».

«Эксингтону», - сказал Бенедикт сквозь стиснутые зубы. «О нас».

«Зачем мне это делать?» Вивьен ответила, ее губы слегка изогнулись, хотя улыбка

не была теплой.

«Пьеса. Она была о нас. Разве ты не заметила?»


«А, это», - сказала Вивьен, как будто только что осознав. «Сходство и вправду было

необыкновенным».


«Для тебя это шутка?» спросил Бенедикт, проведя рукой по волосам.


«Да, я нахожу это весьма забавным», - усмехнулась Вивьен.


«Так это была ты», - обвинил Бенедикт. «Ты рассказала Эксингтону о нашей

договоренности».


«Я никогда этого не говорила». огрызнулась Вивьен. «Но показательно, как тебе

хочется обвинить меня».


«У нас было соглашение», - сказал Бенедикт, в его голосе звучал едва

сдерживаемый гнев. «Ты должна была изображать мой любовный интерес, а не

участвовать в этом издевательстве».


«Я и играю», - ответила Вивьен, подняв подбородок. «Но как можно изображать

любовь к человеку, который не понимает, что это такое? Если весь этот фарс

провалится, это будет явно на твой совести». С этими словами она повернулась на

пятках и выбежала из комнаты.


Несколько долгих секунд Бенедикт стоял не двигаясь, в висках у него

пульсировало. Но когда он решился пойти за ней, было уже поздно - Вивьен уже

выскользнула обратно в большой бальный зал. Проследив за ней, Бенедикт увидел, что Вивьен уже увлечена беседой с Перси, Беатрис и Эмили Эшкрофт.


Бенедикт разочарованно нахмурился и занял свободное место за одним из круглых

столов в углу бального зала. Подошедший лакей предложил еще вина, и Бенедикт

взял с подноса два бокала. Он понимал, что ему лучше не пить, но не знал, как еще

можно пережить этот вечер.


Бенедикт вздохнул. Только тогда он заметил Шарлотту, сидящую напротив него, между которыми горела одинокая свеча. Перед ней стояли две тарелки, полные еды, и она ела так, словно не ела уже несколько дней.

«Вы смотрели пьесу?» спросил Бенедикт, пытаясь нарушить неловкое молчание.

«Какую пьесу?» ответила Шарлотта, ее фальшивый французский акцент исчез. В

каждой руке она держала по барабанной палочке индейки, а рот ее блестел от жира.

Бенедикт понял, что она, должно быть, все время оставалась здесь, поглощенная

едой. Он не стал продолжать эту тему и быстро осушил один из своих бокалов. Он

наблюдал за тем, как Шарлотта продолжает поглощать руками перепелиные яйца и

фаршированные грибы, полностью поглощенная процессом. Было трудно отвести

взгляд, словно наблюдаешь за жутким несчастным случаем.

Поймав взгляд Бенедикта, Шарлотта сказала: «Вам стоит попробовать грибы», - и

подтолкнула к нему свою тарелку жирной рукой. «Они божественны».


«Нет, спасибо», - сказал Бенедикт, аппетит у которого теперь совсем пропал.

«Может быть, позже».


«Возможно, «позже» не наступит», - пробормотала Шарлотта между укусами.


Бенедикт откинулся в кресле, его внимание привлекла певица в струящемся платье.

Она стояла в дальнем конце комнаты вместе с другими музыкантами и пела

медленную, меланхоличную песню. Ее голос заполнил все пространство, и

Бенедикт задумался, не является ли она еще одной из тех королев, о которых

говорил лорд Эксингтон.


Гости смешались, некоторые отправились танцевать, а другие направились к столам

с закусками. Краем глаза Бенедикт заметил, как лорд Эксингтон подошел к Вивьен.

Она грациозно взяла его за руку и позволила ему пригласить ее на очередной танец.


В животе Бенедикта завязался узел. Он подумывал немедленно уйти и отправиться

домой, но поскольку вся его семья приехала в одной карете, он решил вернуться

пешком. Как по команде, дед Бенедикта Генри занял свободное место рядом с ним.


Он вежливо улыбнулся Шарлотте: «Вам нравится вечер, мисс Шапо?»


Шарлотта подняла взгляд от своей тарелки, на мгновение застигнутая врасплох, как

дикий зверь, застигнутый за рытьем в мусоре. «Мм», - пробормотала она с набитым

ртом, а затем добавила с преувеличенным французским акцентом: «Еда очень

вкусная».


«Приятно слышать», - сказал дедушка Генри, его глаза весело сверкнули.


Затем он перевел взгляд на Бенедикта - истинную причину, побудившую его

присоединиться к ним, - и спросил: «Почему ты не танцуешь, Бенедикт? Тебя

беспокоит нога?»

«Моя нога в порядке», - ответил Бенедикт, зная, что последует за этим. «Просто я

не в настроении».

«Молодой лорд Эксингтон, похоже, неравнодушен к мисс Лафлёр», - продолжил

дед Генри, бросив многозначительный взгляд в сторону танцующих.

«Похоже на то», - рассеянно ответил Бенедикт.

Ему больше нечего было сказать. В глубине души он уже смирился с поражением.

Он не исполнит желание деда. Его секрет был раскрыт, и это был лишь вопрос

времени, когда его детская попытка скрыть свое истинное «я» превратится в

публичный скандал.


Дед Генри пристально смотрел на него, словно пытаясь прочесть его мысли, но

пьяное состояние Бенедикта притупило его эмоции, и его лицо стало

невыразительным. На несколько минут между ними воцарилось молчание.


Вдруг дедушка Генри положил руку на руку Бенедикта и сказал: «Впервые я вижу, что кто-то приносит в твою жизнь истинную радость. Не дай этому ускользнуть от

тебя».


«Возможно, я уже все испортил», - побежденно сказал Бенедикт.


Дедушка Генри улыбнулся ему. «Я уверен, что нет ничего, что нельзя исправить».

Он сделал паузу, прежде чем добавить: «Я знаю, что тебе трудно принять свои

чувства, Бенедикт. В этом мы с тобой похожи. Но с годами я понял одну вещь - не

стоит тратить драгоценное время. Если кто-то делает тебя счастливым, четко

обозначь свои намерения. Иначе ты можешь потерять его навсегда».


«Не думаю, что смогу», - сказал Бенедикт, отводя взгляд. И в этом он был честен.


Дед Генри усмехнулся. «Нет нужды в великих жестах. Просто пригласи ее на

следующий танец».


Бенедикт кивнул, и дедушка Генри похлопал его по руке, после чего поднялся, чтобы оставить его... ну, не совсем одного. Как только дедушка Генри ушел, Шарлотта, которая была свидетелем всего их обмена мнениями, посмотрела на

Бенедикта расширенными глазами.


«Подождите, вы же знаете, что она на самом деле не женщина, верно?» - сказала

она, и на ее лице отразилось замешательство. «Вы ведь не влюблены в Виктора? Вы

не...»


«Если вы хоть слово скажете ему о том, что услышали, обещаю, я лично доставлю

лорда Винчестера в «Блестящий моллюск», - спокойно пригрозил Бенедикт.

На мгновение на лице Шарлотты промелькнул ужас, после чего она ответила: «Я

буду молчать как могила».

«Хорошо», - ответил Бенедикт.

Он подошел к Вивьен как раз в тот момент, когда песня закончилась и ее танец с

лордом Эксингтоном завершился. На мгновение руки Эксингтона задержались на ее

талии, явно не желая отпускать ее.


Не упуская ни секунды, Бенедикт вмешался: «Могу ли я танцевать следующий

танец?»


Вивьен посмотрела на него, в ее глазах застыл гнев. Но за ними наблюдало

слишком много глаз, поэтому после долгого раздумья она кивнула.


Эксингтон бросил на Бенедикта пронзительный взгляд.


«Надеюсь, вы нашли представление интересным, мистер Блэкмур?» - сказал он с

ноткой озорства в голосе.


Бенедикт тонко улыбнулся, в его тоне не было ни капли искренней теплоты:

«Конечно, лорд Эксингтон. Хотя на сельских ярмарках я видел и более

захватывающие представления, сегодняшняя попытка заслуживает похвалы».


Лорд Эксингтон рассмеялся. «Вы забавный человек, Блэкмур. С каждым днем вы

нравитесь мне все больше. Вы просто обязаны пообедать со мной в ближайшее

время».


«Если пожелаете», - равнодушно ответил Бенедикт, которому алкоголь не позволил

уловить в приглашении никаких поддразниваний.


Провожая взглядом уходящего Эксингтона, Бенедикт задался вопросом, почему

лорд кажется таким увлеченным Вивьен, если он знает правду о ее настоящей

личности. Что-то не сходилось. Но у него не было времени размышлять об этом, так

как началась музыка.


Бенедикт шагнул к Вивьен и обхватил ее руками, но ее тело напряглось, сопротивляясь. Она положила руку ему на плечо, в ее глазах застыл отстраненный

взгляд. Бенедикт притянул ее ближе, и их тела оказались вровень, а его кожа

затрепетала от прикосновения.


Когда они покачивались под музыку, ему казалось, что они единственные двое

людей в комнате, несмотря на все остальные пары, танцующие вокруг них в мягком

свете свечей.

Первые несколько минут они танцевали в напряженном молчании.

«Ты собираешься и дальше игнорировать меня?» наконец произнес Бенедикт, поймав взгляд Вивьен.

«Это зависит от обстоятельств», - холодно ответила Вивьен. «Ты собираешься

извиниться?»

Бенедикт нахмурился. «Мне не за что извиняться. Я не знаю, что происходит между

тобой и Эксингтоном, но это становится слишком очевидным».


Вивьен ухмыльнулась, в ее голосе прозвучал яд. «И что же, по-твоему, происходит?

Какой-то заговор против тебя?»


«Откуда мне знать?» огрызнулся Бенедикт. «Ты что, думаешь, я поверю, что он

придумал эту пьесу по случайному совпадению? А ты в это время расхаживаешь с

ним, танцуешь и флиртуешь...»


«Я ничего ему не говорила», - оборвала его Вивьен. «И я не искала его внимания.

Просто, в отличие от тебя, он знает, чего хочет. И если ты ревнуешь, так и скажи».


«С чего бы мне ревновать?» солгал Бенедикт, не в силах сдержать гнев. «Мне все

равно, с кем ты спишь. Но я плачу тебе за роль, а не за то, чтобы ты трахала

каждого лорда в моем районе».


Их глаза встретились, и в этот момент Бенедикт увидел не Вивьен - он увидел глаза

Виктора, злые и обиженные, смотрящие на него. Его захлестнула волна сожаления

по поводу своих бессердечных слов.


На секунду Бенедикту показалось, что Вивьен даст ему пощечину, но она этого не

сделала. Она моргнула и вырвалась из его хватки. «С меня хватит», - сказала она, и

в ее глазах заблестели слезы. Не говоря больше ни слова, она повернулась на

каблуках и побежала, исчезая за дверями бального зала.


Бенедикт стоял неподвижно, музыка и смех вокруг него стихали, а сердце

колотилось. Что он наделал?

ГЛАВА 9. ТАЙНЫЕ

РАЗГОВОРЫ.


Вечер в поместье Эксингтон закончился катастрофой. Внезапный уход Вивьен и

маленькая сценка, которую они устроили, стали главной сенсацией вечера. Все

хотели знать, что между ними произошло. Поэтому Бенедикт ушел, пока

любопытные друзья и соседи не загнали его в угол, чтобы получить ответы, и

вернулся в поместье Блэкмур один.


На улице вечерняя прохлада отрезвила его, оставив горькое послевкусие от их

ссоры. Он снова и снова пересматривал случившееся, желая вернуть все назад.


Вернувшись домой, Бенедикт сразу же отправился в спальню, рухнул на кровать в

полном облачении и мгновенно уснул.


На следующее утро он решил пропустить завтрак, чтобы избежать вопросов со

стороны семьи. Утро Бенедикт провел за чтением и дописыванием каких-то бумаг, а

в полдень попросил Марию приготовить для него ранний обед и принести его в

комнату.


Однако когда он сидел за столом и собирался спокойно поужинать, кто-то постучал

в дверь. Бенедикт напрягся.


«Войдите», - сказал он, ожидая увидеть мать или деда. Вместо этого вошел Перси.

Он был одет в хорошо выглаженную белую рубашку и коричневые брюки и

выглядел подозрительно расслабленным. Бенедикт пристально изучал его, ожидая, что Перси заговорит, но тот лишь отрывисто кивнул и медленно пересек комнату, чтобы посмотреть в окно.


Бенедикт кашлянул. «Тебе что-то нужно, Перси?»

Перси повернулся к нему, скрестив руки на груди.

«И что?» - спросил он, побуждая Бенедикта заговорить первым.


«И что?» ответил Бенедикт.


«Что случилось прошлой ночью?» В этот раз в тоне Перси не было ни сарказма, ни

поддразнивания, только прямой вопрос.


«Ничего», - ответил Бенедикт. Он был не в настроении обсуждать это.

«Это не казалось пустяком». Голос Перси оставался мягким, даже теплым. «Все

заметили резкий уход мисс Лафлёр», - осторожно продолжил он. «Вы

поссорились?»

Бенедикт вздохнул. Затем пожал плечами. «Что-то вроде того».

«Из-за чего?»

«Я сказал несколько глупостей», - с горечью признал Бенедикт. «Потом я пригласил

ее потанцевать со мной и наговорил еще больше глупостей».


Брови Перси изогнулись дугой. «Звучит довольно глупо». Он бросил на Бенедикта

сочувственный взгляд, а затем добавил: «Я знал, что Торнби лгал, когда утверждал, что ты делал ей нежелательные знаки внимания. Это ложь, верно?»


«Конечно», - сказал Бенедикт, закатив глаза. «Чертов Торнби».


«Я сказал ему держать рот на замке», - ухмыльнулся Перси.

Бенедикт посмотрел на него с искренним удивлением. «Спасибо».

Перси лишь пожал плечами.

Бенедикт снова вздохнул, потирая глаза. «Если ты беспокоишься о своей помолвке

с Беатрис, Перси, я поговорю с дедушкой, и ты сможешь жениться раньше меня.

Все равно это глупая традиция». Он вернулся к своим бумагам, пытаясь намекнуть, что разговор окончен.


Но Перси не уходил. «Дело не в этом», - сказал он. «Мне искренне нравится мисс

Лафлёр. И ты гораздо сговорчивее, когда она рядом».


Бенедикт снова закатил глаза. «Я «сговорчивый» только потому, что мы обещали

дедушке вести себя хорошо».


Перси фыркнул. На несколько мгновений они замолчали.


«Зачем тебе вообще понадобилось жениться?» спросил Бенедикт.


Перси захихикал, и Бенедикту показалось, что это был первый искренний смех, который он услышал от брата за всю свою жизнь. «Ты действительно не

понимаешь, да? Мне просто нравится быть с Беатрис. И я хочу провести с ней

остаток своей жизни».


«Я понимаю, что ты имеешь в виду», - мягко сказал Бенедикт.

«Ты намерен жениться на мисс Лафлёр?»

Бенедикт почувствовал приступ боли. «Это... невозможно».

Перси нахмурился, изучая его лицо. «Почему?»

«Это долгая история. И почему это так важно для тебя? Мы с ней расстались, а

значит, ты унаследуешь поместье».

«Меня не волнует наследство», - устало сказал Перси. «Я просто хочу быть с

Беатрис».

Бенедикт наблюдал за ним, ожидая большего. Когда ничего не последовало, он

удивленно моргнул от неожиданной откровенности Перси.


Между ними повисло тягостное молчание.


«Почему ты просто не извинишься перед ней?» наконец сказал Перси, скрестив

руки.


Бенедикт отвернулся, глядя в окно. «Потому что... я сломлен».


***


Весь день Бенедикт оставался в своей комнате, и с каждым часом его тревога по

поводу последствий бала у лорда Эксингтона росла. Теперь, протрезвев, он

понимал, что нелепо подозревать Виктора в том, что он рассказал Эксингтону об их

тайне. Но если не он, то кто? Леди Хоторн знала, что Вивьен солгала о своем

происхождении. Она могла раскрыть правду и рассказать ее Эксингтону, чтобы

унизить Бенедикта. И все же что-то не сходилось.


Бенедикт задумался, что теперь говорят о нем люди. Как много они уже знают?


Но больше всего его беспокоили мысли о Викторе. Образы Вивьен, танцующей и

смеющейся с Эксингтоном, снова и снова проникали в его сознание, и ревность

ослепляла его. А потом Бенедикт вспомнил отчаяние и злость, с которыми она

смотрела на него...


В тот день он лег спать раньше обычного, но проснулся посреди ночи и пролежал

до рассвета, размышляя. Он не мог поверить, что его почти идеальная жизнь

закончилась. Он подвел своего деда, опозорился перед бог знает кем и потерял

единственного человека, который был ему по-настоящему дорог.

Вечером он решил отправиться в город и зайти в «Блестящий моллюск». Он

попытается поговорить с Виктором и, по крайней мере, принести ему извинения.

На следующее утро, чувствуя себя истощенным, он снова пропустил завтрак, надеясь избежать встречи с матерью и дедом. Однако вскоре Лилибет разыскала его

в его комнатах. Она постучала, заглянув внутрь.

«Могу я войти, дорогой?»

«Да», - ответил Бенедикт. Он сидел у окна и читал дневную газету, хотя глаза его

постоянно блуждали, не давая сосредоточиться. Лилибет вошла, закрыв за собой

дверь. Бенедикт поднял глаза и встретился с ней взглядом.


«Пожалуйста, присаживайся», - сказал он, чувствуя, что над ними нависает

неизбежный разговор.


«Спасибо, дорогой». Лилибет села напротив него. «Мы с дедом беспокоимся о

тебе».


Бенедикт сложил газету и положил ее на подоконник, ожидая продолжения.


«Ходят слухи, что вы и мисс Лафлёр... поссорились».

Бенедикт вздохнул. «Это все, что они говорят?»

«Есть ли что-то еще, что мы должны знать?» В голосе матери звучала нотка

беспокойства.


«Нет», - ответил Бенедикт, почувствовав прилив волнующего облегчения.


Лилибет прочистила горло. «Мы хотели пригласить мисс Лафлёр, ее

сопровождающую и ее отца остаться с нами до конца их поездки. Мы надеялись

немного познакомиться с ее отцом, чтобы у тебя была возможность попросить у

него разрешения на брак».


Бенедикт поднял на нее глаза. «Это невозможно», - категорично заявил он.


«Я знаю, ты не хочешь торопить события...» - начала Лилибет, но Бенедикт прервал

ее.


«Дело не в этом».


«У нас есть основания полагать, что мисс Лафлёр вскоре получит предложение

руки и сердца от кого-то другого».

Бенедикт почувствовал, как у него скрутило живот. Не то чтобы Вивьен могла

выйти замуж, но по какой-то причине ему было мучительно даже слышать это.

«От кого?» Бенедикт нахмурился. «От лорда Эксингтона?»

Лилибет покачала головой. «Нет. От Уильяма Торнби».

Бенедикту потребовалось несколько мгновений, чтобы осмыслить ее слова.

«Торнби?» - повторил он, ошеломленный.

«Действительно». подтвердила его мать. «Оказывается, он тоже нанял леди Хоторн, чтобы она нашла ему пару, и она решила, что мисс Лафлёр - лучшая кандидатура

для него».


«Ты серьезно?» насмехался Бенедикт. «Это просто ее способ отомстить мне. Она

хочет, чтобы я женился на Эмили Эшкрофт, чтобы она могла получить прибыль». А

еще она хочет унизить Виктора, но этого он не сказал вслух.


«Ты слишком несправедлива к леди Хоторн, дорогой», - сказала Лилибет.


«В любом случае, Торнби сказал одному из своих друзей, что сделает предложение

Вивьен на своем маскараде».


«Маскараде?» нахмурился Бенедикт.


«Да, дорогой. Он состоится через две недели. Ты не забыл? Он назначил дату

некоторое время назад. Мы все приглашены».


«Я забыл. В любом случае он просто опозорится», - пожав плечами, сказал

Бенедикт. «Она никогда не согласится выйти за него замуж. Более того, я уверен, что она даже не будет присутствовать на церемонии».


«Надеюсь, это правда», - сказала Лилибет. Она направилась к выходу, но у двери

остановилась и посмотрела на Бенедикта через плечо. «И я надеюсь, что ты

исправишь ситуацию с мисс Лафлёр, дорогой».


***


В тот вечер Бенедикт ужинал в своей комнате. После этого, когда остальные члены

семьи готовились ко сну, он покинул поместье, чтобы отправиться в город. Ему

было все равно, узнает ли об этом его семья. Ноющая боль в груди была так

невыносима, что нужно было что-то делать. Что угодно.

На этот раз его камердинер, Джон, был в курсе поездки и позаботился о том, чтобы

его ждала карета. Прежде чем посвятить Джона в свой план, Бенедикт подумал о

том, чтобы просто сесть на лошадь, но решил отказаться. В конце концов, он не

хотел рисковать потерять Лаки во второй раз.

В глубине души Бенедикт задавался вопросом, что может подумать кучер, увидев, какое заведение посещает его хозяин. Но ему нужно было поговорить с Виктором, и

он отбросил эту мысль.

Когда карета подъехала к «Блестящему моллюску», Бенедикт заметил толпу, собравшуюся на улице. Он приказал кучеру остановиться и велел ему подождать

там, а затем вышел из кареты. Бенедикт направился к толпе. По мере приближения

он заметил драг-квин в разном состоянии - одни в полном облачении, другие в

комбинезонах или платьях с корсетами, но без париков и макияжа. На улицах они

выглядели странно и неуместно, но их необычный вид больше не беспокоил

Бенедикта.


Они кричали в явном волнении, сгрудившись вокруг чего-то - кого-то - на земле.


Чувство тревоги охватило Бенедикта, когда он протиснулся в толпу. Его сердце

замерло, когда он увидел Виктора, лежащего в центре, глаза едва открыты, лицо в

синяках и крови, а драг-квин дают ему воду, пытаясь привести его в чувство.


«Эй, что тебе нужно?» - резко сказала одна из драг-квин, когда Бенедикт

протиснулся мимо нее и встал перед Виктором. Сердце колотилось, голова

кружилась, и Бенедикт смотрел на него, потеряв дар речи. Виктор поднял голову, глаза Бенедикта встретились с мимолетным удивлением, узнаванием и болью, после

чего он отвернулся. Бенедикт осторожно приподнял подбородок Виктора, заставив

их глаза встретиться. Виктор вздрогнул от его прикосновения.


«Кто сделал это с тобой?» прошептал Бенедикт, в нем кипел гнев.


«Один из ублюдков, пытающихся закрыть это место», - ответила драг-квин за его

спиной.


«Разве это не была чья-то мать?» спросил Бенедикт, вспомнив историю, рассказанную ему Виктором.


«Она наняла людей, чтобы те издевались над нами», - мрачно ответила драг-квин.


«Чтобы напугать владельца и заставить его поскорее закрыться».

Бенедикт отпустил лицо Виктора, позволив ему отвести взгляд.

«Вы вызвали полицию?» спросил Бенедикт, оглядываясь по сторонам в поисках

ответа.

«Конечно, нет», - резко ответил драг-квин со стаканом воды.

«Вы что, спятили?»

Подняв на нее взгляд, Бенедикт узнал подругу Виктора - Ночь, которая флиртовала

с ним после шоу. Сейчас она была в полном обличье, поэтому Бенедикт узнал ее не

сразу.


Бенедикт оглянулся на Виктора, который приподнялся на локте. «Насколько сильно

ты ранен?»


«Я в порядке», - пробормотал Виктор, по-прежнему избегая смотреть на него.


«Что ты здесь делаешь?» продолжила Ночь, в ее голосе звучал гнев.


По ее тону Бенедикт догадался, что Виктор рассказал ей о собрании. Он

почувствовал мимолетный укол ревности, задаваясь вопросом, насколько близки

Ночь и Виктор на самом деле.


«Я пришел поговорить», - сказал Бенедикт Виктору, не обращая внимания на

выражение отвращения Ночи.


«Думаю, с тебя хватит», – сказала Ночь, одарив Бенедикта холодным, затяжным

взглядом.


В этот момент сквозь толпу пробилась знакомая пухлая фигура с двумя

полотенцами в руках. Это была Шарлотта. Она опустилась на колени и прижала

полотенце со льдом к распухшей скуле Виктора, где уже виднелся большой синяк.

Вторым мокрым полотенцем она начала стирать кровь с его лица.


Шарлотта не сразу заметила Бенедикта.


«Что ты здесь делаешь?» - повторила она вопрос Ночи, но в ее тоне было скорее

любопытство, чем яд.


«Я... я пришел извиниться», - сказал Бенедикт, и глаза Виктора на мгновение

встретились с его глазами.


«Нет необходимости», - сказал Виктор. Он взял у Шарлотты ледяное полотенце и

попытался встать, но запнулся. Ночь поймала его за локоть.


«Полегче. Давай отведем тебя в гримерку», – сказала Ночь, помогая Виктору

подняться на ноги. Пока они двигались к выходу, остальные драг квин вернулись

внутрь через главный вход.

Бенедикт последовал за Шарлоттой, которая шла позади Виктора и Ночи.

«Нам нужно отвезти его к врачу», - сказал Бенедикт, когда они вошли в длинный

коридор, ведущий к гримерным.

Шарлотта оглянулась на него через плечо. «Не суетись, модный пижон. Это

случается чаще, чем ты думаешь».


У Бенедикта защемило сердце при этих словах.


«Почему у вас нет швейцаров у входа?» - спросил он, скрестив руки.


Шарлотта пожала плечами. «У нас был один, но владелец уволил его, решив

продать дом».


Когда они вчетвером вошли в гримерную Виктора, Ночь помогла Виктору сесть в

кресло у туалетного столика, а затем присела перед ним.


«Хочешь еще воды?» спросила Ночь, ее голос был низким и тяжелым от

беспокойства.


Виктор покачал головой, глядя в зеркало и вытирая кровь с лица. Он прижал

полотенце к брови, по которой продолжала стекать кровь.


«Мне нужно, чтобы кто-то выступил вместо меня сегодня вечером», - сказал

Виктор Ночи. «Ты сможешь найти замену?»


«Конечно», – сказала Ночь, похлопывая Виктора по бедру. «Не беспокойся об

этом». Затем она посмотрела на Бенедикта, и их глаза встретились. «Тебе что-нибудь нужно?»


«Да», - сказал Бенедикт, не обращая внимания на тон Ночи. «Мне нужно побыть

наедине с Виктором».


«Нет». Взгляд Ночи был враждебным. «Убирайся отсюда, тебе здесь не рады».


«Ночь», - сказал Виктор с усталостью в голосе.


«Я остаюсь», – настаивала Ночь, вызывающе скрестив руки. «Я хочу услышать, что

он скажет».


«Я тоже хочу», - отозвалась Шарлотта, похлопав Бенедикта по спине. «С тобой все

будет в порядке».

«Отлично», - со вздохом сказал Виктор и повернулся к Бенедикту, его лицо было

невыразительным. «И что?»

Бенедикту потребовалось мгновение, чтобы найти нужные слова под пристальным

взглядом трех пар внимательных глаз.

«Я знаю, что не ты рассказал Эксингтону о нашей договоренности», - сказал он, с

трудом подбирая нужные слова.


«Поздравляю», - сухо сказал Виктор.


«Я был идиотом... И я ревновал. Прости меня».


Они молча смотрели друг на друга, Виктор не выдавал никаких эмоций.


Ночь бросила на Бенедикта злорадный взгляд. «Ты сделал свое дело. Теперь

уходи».


Бенедикт кивнул. Он достал из кармана мешочек и положил его на тщеславие. «Это

деньги, которые я тебе должен».


Он увидел, как глаза Шарлотты и Ночи мгновенно обратились к мешочку. Но

Виктор даже не взглянул на него.


«Я больше не буду играть эту роль», - категорично заявил он.


У Бенедикта свело желудок. «Ну и ладно. Мне ничего не нужно взамен».


«А я не нуждаюсь в твоей благотворительности». Виктор поднял мешочек и

швырнул его обратно.


Бенедикт поймал его прежде, чем он попал ему в грудь. Он моргнул.


«Пожалуйста, уходи», - сказал Виктор.


«Хорошо», - тихо сказал Бенедикт. Разговор был окончен. «Тогда до свидания».

Он не получил ответа.


***

Следующие дни были калейдоскопом беспокойных ночей и бессмысленных минут, проведенных в одиночестве в его комнате. Осознание того, что он больше никогда

не увидит Виктора, внезапно настигло Бенедикта. Он потерял аппетит и не хотел ни

с кем разговаривать.

Бенедикт сидел в своей комнате и пытался читать, но его глаза бесцельно блуждали

по словам. Все казалось бессмысленным. Даже чтение.

Джон пытался поднять ему настроение, время от времени наведываясь к нему и

принося еду. Остальные члены семьи оставляли Бенедикта в покое, и он не мог не

задаваться вопросом, было ли это потому, что они считали, что он нуждается в

одиночестве, или потому, что Экзингтон наконец распустил о нем слухи, и им было

неловко смотреть ему в глаза.

В один из таких дней, во время обеда, Джон вошел в комнату с тарелкой жареного

картофеля, украшенного петрушкой. «Вы сегодня не ели, ваша светлость. Я принес

ваше любимое блюдо».


«Я не голоден», - сказал Бенедикт, садясь за стол, на котором сидел, положив перед

собой перо и пергамент.


«Но вам нужно что-нибудь съесть».


«Возможно, позже», - рассеянно ответил Бенедикт.


«Тогда я оставлю это здесь», - сказал Джон, ставя тарелку на угол стола. «Позовите, если вам понадобится что-то еще, ваша светлость».


«Спасибо». Когда Джон собрался уходить, Бенедикт окликнул его: «Джон».


«Да, ваша светлость?»


«Я написал письмо, которое нужно доставить кое-кому в городе сегодня вечером.

Не могли бы вы попросить Билли отнести его первым делом после обеда?»


«Конечно». Джон кивнул, снова подойдя к нему.


Бенедикт планировал написать Виктору несколько дней, но только сегодня, после

десятков черновиков, он решил, что сказать. В конце концов, он решил быть

кратким:


Дорогой Виктор,


Я искренне сожалею и стыжусь своего поведения в тот день. Я должен был лучше

знать, чем подозревать тебя.

Последние несколько дней были для меня невыносимыми, потому что я чувствую, что потерял тебя.

Твой, Бенедикт.

P.S. Я часто думаю о той ночи, когда мы потеряли Лаки.


Он сложил письмо, запечатал конверт сургучом и написал: «Виктору», а ниже -

адрес «Блестящего моллюска».


«Что-нибудь еще, ваша светлость?» спросил Джон, взяв конверт.


«Это все. Спасибо.»


С почтительным поклоном камердинер вышел из комнаты, мягко закрыв за собой

дверь.


***


К удивлению Бенедикта, лакей Билли, доставивший письмо, вернулся с ответом.

Бенедикт вскрыл конверт и прочитал послание прямо на глазах у Билли, стараясь не

выдать на лице никаких эмоций. Письмо гласило:


Дорогой мистер Блэкмур,

Благодарю вас.

Есть новости от вашего друга Эксингтона?

Единственный и неповторимый, Виктор.

Бенедикт слабо улыбнулся этой строчке. Но затем он прочитал постскриптум, и по

его позвоночнику пробежала дрожь.


P.S. Я тоже думаю о той ночи. Трактирщик пообещал вам значительную скидку в

следующий раз.

Бенедикт замер, сердце громко стучало в ушах. Он быстро нацарапал ответ: Дорогой Виктор,

От него никаких новостей.

Твой, Бенедикт

P.S. Могу ли я увидеть тебя сегодня вечером?


Он запечатал конверт и отправил его обратно с Билли.


Следующие два тревожных часа Бенедикт провел в своей комнате, ожидая ответа.

Когда лакей наконец вернулся, Бенедикт отстранил его и прочел письмо.


Уважаемый мистер Блэкмур,


Мой рабочий день заканчивается в полночь.

Единственный и неповторимый, Виктор

P.S. Заведение продано какому-то газетчику, так что с понедельника кабаре будет

закрыто навсегда. Я нашел другую работу в Саллитоне и завтра первым делом

покидаю город.


Бенедикт почувствовал, как все его тело напряглось, а грудь охватило внезапное

осознание. Виктор уезжает. Навсегда.


Его ноги подкосились, и он опустился на кровать, а мир вокруг резко пошатнулся.

Он не мог в это поверить. Это не могло быть правдой.


Кто-то постучал в его дверь.


«Да?» сказал Бенедикт, стараясь говорить нормально.


Он ожидал увидеть Билли, но в дверь заглянул Джон. «У вас гость, ваша

светлость».


Бенедикт встал. «Кто?»


Джон прочистил горло. «Это леди Хоторн».

Бенедикт нахмурился. «Моя мать с ней?»

«Нет, ваша светлость. Она хочет поговорить с вами наедине».

Бенедикта охватило чувство тревоги. Он знал, что внезапное появление этой

женщины в Блэкмуре ни к чему хорошему не приведет. Если она разыскивала его

после их неприятного разговора в лесу, то либо для того, чтобы позлорадствовать, либо чтобы шантажировать.

Она ждала его в Лебедином зале, одетая в кружевное блестящее голубое платье и

украшенная крупным жемчужным ожерельем. Волосы она закрепила яркими

сапфировыми заколками, а на коленях держала голубую сумочку.


«Мистер Блэкмур, - улыбнулась она, обнажив белые зубы, но глаза ее оставались

холодными и недружелюбными.


«Добрый день», - ответил Бенедикт, проведя губами по ее протянутой руке и заняв

место напротив нее. «Чем я обязан такому удовольствию?»


Она сделала томный глоток чая из фарфоровой чашки на кофейном столике. «Я

хочу быть с вами предельно честной, мистер Блэкмур. Я не приехала сюда, чтобы

доставить неприятности».


Конечно, нет, подумал Бенедикт, ведь именно так обычно начинаются подобные

разговоры.


«Тогда почему вы здесь?» - сухо спросил он.


«Я очень уважаю вас и вашу семью», - продолжала сваха, - «и именно поэтому я

пришла, чтобы рассудить вас».


Она сделала паузу, ожидая, что он ответит, но Бенедикт сидел молча, не двигаясь, и

ждал.


«Я знаю правду о мисс Лафлёр». В ее голосе звучал триумф, триумф шахматиста, который вот-вот поставит мат своему противнику.


«Да, вы уже поделились своей теорией во время охоты», - с холодной беспечностью

ответил Бенедикт.


«Я знаю, кто она», - сказала леди Хоторн, ее глаза сверкнули удовлетворением.

«Или, скорее, кто он».


Все его тело напряглось, но он постарался сохранить бесстрастное выражение лица.

«Я понятия не имею, о чем вы говорите».

«О, не нужно притворяться, мистер Блэкмур», - без обиняков заявила сваха. «Я

знаю все о Викторе Розье».

Бенедикт моргнул. Это было настоящее имя Виктора?

«Кто бы мог подумать, что он француз», - сказала леди Хоторн с ноткой удивления

в голосе. Она скривила губы. «И к тому же из очень богатой аристократической

семьи, хотя они и лишили его наследства. Неудивительно, учитывая его

извращения».


Она посмотрела на Бенедикта, ожидая реакции, но он не пошевелился.


Он размышлял над тем, что только что услышал. Виктор из аристократической

семьи? Неужели все шутки о высшем обществе вызваны тем, что семья Виктора

плохо с ним обращалась?


«Чего я не могу понять», - продолжала сваха, - «так это почему вы согласились на

это, ведь вы явно знали, что она мужчина. Я в курсе вашей ситуации - ваша мать

рассказала мне об ультиматуме вашего деда, когда приглашала меня. Почему бы

просто не жениться на любой девушке? Зачем рисковать своей репутацией? И ради

чего?»


«Есть ли смысл в том, что вы здесь?» Голос Бенедикта оставался ровным. Страх, паника внезапно исчезли. Он не чувствовал ничего из этого. Только пустота в

груди.


«Я разумная женщина, мистер Блэкмур». Леди Хоторн улыбнулась ему, похоже, испытывая облегчение от того, что он не попросил ее уйти. «Если вы сделаете

предложение и женитесь на Эмили Эшкрофт, я обещаю никому не рассказывать о

том, что мне известно». Она сделала небольшую паузу. «Хотя, похоже, некоторые

люди уже знают. Например, мистер Эксингтон, хотя я сомневаюсь, что он кому-то

расскажет. Вы ведь видели его маленький спектакль на собрании, не так ли? Я даже

спросила потом, что он знает, но он только посмеялся».


Значит, Эксингтон и Хоторн независимо друг от друга раскрыли правду, -

размышлял Бенедикт.


Он скрестил руки. «Позвольте мне подвести итог: вы шантажируете меня, чтобы я

женился на мисс Эшкрофт?» - ледяным тоном сказал он. «Чтобы получить деньги

от моей матери? Иначе вы всем расскажете?»


Сваха сделала паузу, раздумывая. Затем она выпрямилась.

«Да, примерно так».

ТЕЛЕГРАМ

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Большая библиотека с любыми жанрами и авторами

Большая Библиотека

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги