Весна в огне (СИ)

Глава 42

Вечером, когда праздник был в самом разгаре, Стифгейла начало жечь изнутри невыносимое по своей силе чувство тревоги. Он оглянулся, пытаясь определить его причину. Вроде всё было в порядке, праздник шёл своим чередом, народ гулял и развлекался.

Вдруг понял, что надо бежать. К главному входу в парк. Что-то случится там. Стифгейл привык полагаться на свою интуицию, он ветром помчался туда, вызывая по ментальной связи подкрепление, стягивая стражей порядка со всего парка к белой арке.

Но они не успели.

Он не успел.

Взрыв.

Грохот. Издалека видно, как обваливается колоннада вокруг арки.

Новый взрыв и за ним ещё один.

Пламя.

Около дюжины фигур в белых балахонах, лица которых скрыты капюшонами, выстроились вокруг арки и чаруют. От их рук к арке тянется паутина огненных плетений, она пока ещё зыбкая, но становится всё ярче и прочнее.

Нельзя допустить, чтобы обряд завершился.

К чему бы он не вёл.

Нет времени размышлять.

Стифгейл ураганом врывается в центр паутины, закручивается вихрем, рвёт её в клочья. Огненные чары высвобождаются из плетений и летят в него. Он разбрасывает их в стороны, уворачивается.

Но огонь слишком мощный а он против него — один, и когда его ураган рассеивается, нет времени творить новый, единственное, чем Стифгейл может противостоять стихии — это прикрыть лицо рукой.

Огонь набрасывается на него.

Выбирая свой путь, Стифгейл всегда знал, что однажды может не вернуться домой.

Что ж, его там никто и не ждёт.

Говорят, если умирает очень сильный чаровник, на небе загорается новая звезда.

Он надеется, что его звезда станет самой яркой.

Жар становится невыносимым, стекает по нему сверху вниз и… исчезает.

Проходит несколько мгновений тишины, в которую врезается звон колоколов.

Стифгейл удивленно открывает глаза.

Ничего не произошло.

Он ещё жив.

И даже на ногах.

Стифгейл осматривает себя. Форму даже не опалило. Правда, его длинных волос как не бывало.

“Да ты и сам рано или поздно убедишься в их надежности,” — Электра провела рукой по его плечу, взметнув алые искорки на ткани мундира.

Фигуры в белых балахонах, кажется, тоже в замешательстве.

Мало того, что уничтожил плетение, прервал обряд, так ещё и не сдох, стоя в эпицентре.

Пока они в растерянности, Стифгейл складывает руки особым образом, и между ними начинает расти миниатюрная черная воронка смерча. Она быстро увеличивается, но для того, чтобы стать максимально большой, требуется время. Хотя бы минута. Или секунд сорок пять.

Фигуры в белом спохватываются, но не атакуют поодиночке, а объединяются и начинают плести новые чары. Действуют они синхронно и быстро, словно долго репетировали.

Счёт идёт на секунды. Кто кого.

Кто успеет первым завершить чары.

Стифгейл понимает, что второй огненный удар может и не пережить — защита на одежде наверняка уже сгорела под первым до тла. А погибать молодым он уже передумал. Сначала поборется.

Руки у противников охватывает огонь, готовый вот-вот сорваться и полететь в него. И Стифгейл атакует, выпускает воронку недозрелой, на опережение. Она срабатывает криво. Пара чаровников отлетают куда-то в сторону, несколько валяться на землю, но остальные продолжают плести чары.

Воронка рикошетит по верхушкам деревьев.

“Где же подмога?” — думает Стифгейл, зарождая новую воронку. Его заклинание прерывает прицельный залп огня, чаровники атакуют огненными шарами, приходится срочно ставить щиты. Криво, косо. Воздух — плохая преграда огню, был бы он водником… Щиты дрожат под пламенем, он держит их изо всех сил.

“ПОДМОГА К ГЛАВНОМУ ВХОДУ, СРОЧНО! АТАКУЕТ ГРУППА ОГНЕННЫХ ЧАРОВНИКОВ!” — кричит он по ментальной связи.

“Боги, неужели опять готовиться умирать? — думает он, когда рушится один щит. Освободившейся рукой быстро бросает в кого-то порывом ветра и поднимет щит заново. — А у меня уже закончился запас трогательных мыслей перед смертью. — от слишком сильного удара огненным шаром ломается щит в другой руке, и он опять не глядя атакует быстрыми чарами и возводит новый щит, — ПОДМОГА! ГДЕ ВАС, С… ДЕТИ, НОСИТ, ОТЗОВИТЕСЬ!”

Удары по нему становятся слабыми, единичными. Присмотревшись, Стифгейл понимает, что атакует его лишь пара заклинателей, чтобы он не мог опустить щиты, а остальные опять готовят какое-то мощное плетение.

Огнем обжигает колено, он понимает, что горит, возможно, уже давно, просто не чувствовал, пока пламя не поднялось выше сапогов. Стифгейл прибивает огонь одной рукой мощным порывом ветра и быстро ставит щит.

Пламя в руках чаровников разгорается. Стифгейл опускает щиты и ждёт. Как только огонь срывается с рук и летит в него одновременно со всех сторон, он ударяет мощным потоком воздуха о землю и взлетает на десяток футов вверх. Огненные шары пролетают под ним от заклинателей к тем, что стоят напротив. Не все успевают увернуться и отразить их, нескольких человек охватывает пламя.

Стифгейл сменяет направление воздушных потоков, чтобы пролететь над чаровниками. Дальше его силы заканчиваются, он падает на траву позади них, всего лишь в нескольких футах, так и остается лежать. Он дотрагивается до лица и долго смотрит на руку, испачканную чем-то темным и липким, не сразу понимая, что это.

Несколько чаровников поворачиваются к нему, и в их руках снова загорается пламя.

“Когда же это закончится?” — равнодушно думает Стифгейл.

— Нет! — кричит кто-то сзади.

Стифгейл запрокидывает голову.

Агнесс.

Как всегда великолепная в своем алом наряде, только длинные кружевные перчатки обгорели.

Агнесс торопливо растит между ладонями огненный шар. Стифгейл автоматически подмечает, как неловко и неумело она это делает, словно впервые. Только шар по размерам уже почти с фут в диаметре, ни у одного из этих заклинателей такого и близко не было. Неловко, как женщина играющая с большим надувным мячом на пляже, она бросает его в сторону чаровников.

Через Стифгейла.

Шар едва не прочерчивает в нем борозду, так низко он летит.

Но всё-таки пролетает.

Достигает заклинателей, практически, докатывается до них по земле.

Тут чаровница валится на Стифгейла. Накрывает его кружевом своих бесчисленных юбок.

И становится очень жарко.