Ветер надежды

Глава 7

Луна на ущербе тускло светила сквозь радужную мозаику облаков, когда Мартин зашагал по длинной тропе мимо фермы Херлстоун, направляясь к лагерю туристских трейлеров.

Ночью это место не выглядело особенно веселым или процветающим. Автостоянка почти пустовала, пуста была и небольшая будка охранника у шлагбаума, надпись на котором гласила: «Только для постоянных жильцов. Посторонним вход воспрещен!» В окнах некоторых трейлеров горел свет.

С правой стороны приветливо мерцали отдаленные огоньки порта и гавани. Домики старой береговой охраны, заново побеленные и покрашенные, четко выделялись на фоне темного дерна. Главные признаки жизни наблюдались здесь. Крайняя часть здания, бывшего когда-то сторожевым пунктом береговой охраны, днем функционировала в качестве солярия, а вечером — в качестве бара. Над увеличенной в размерах дверью красовалась надпись старинными буквами: «Ромовая дыра».

Туристы пили у стойки бара или сидели за небольшими плетеными столиками. На Мартина никто не обратил особого внимания, за исключением бармена, — смуглый и сильно немолодой, тот выглядел иностранцем. Говорил он с заметным французским акцентом. Его лицо показалось Мартину смутно знакомым, хотя, сколько он ни напрягал память, не мог вспомнить, где он видел его раньше. Француз был вежлив, но насторожен, и Мартин подумал: не узнал ли бармен его тоже? Однако он промолчал и, забрав со стойки свое пиво, уселся на стул в самом углу, подальше от все увеличивающегося потока посетителей. Теперь можно было оглядеться.

Люди здесь были главным образом среднего возраста, большинство из них говорили с северным акцентом. В это время года такое было вполне нормально. Многие приехали сюда из промышленных районов. Морщинистый старичок в фуражке вошел в бар, осмотрелся и уселся на стул рядом с Мартином.

— Как поживаете? — кивнул он Мартину по-свойски.

— Добрый вечер! — ответил тот.

— Вы из местных?

Мартин ответил, что живет на старом причале.

— Ну конечно! Теперь я узнал вас — вы работаете на пароме.

— Верно. — Мартин подумал, что у него появилась хорошая возможность узнать о нынешней обстановке в старой береговой охране, и спросил как бы к слову: — А вы здесь отдыхаете?

— Да, вместе с моей хозяйкой, — кивнул старик. — Она рано легла спать. Слишком много ходила сегодня.

— Нравится вам здесь?

— Да, знаете, здесь тихо. Слишком тихо. Это подходит нам, старикам, но не молодым — они не могут даже попасть к морю, пока не прошагают весь путь до того места, где вы живете. И потом, эти скалы небезопасны. Их нужно обнести проволокой. Конечно, нас предупредили. И еще хозяин повесил объявление о необходимости держаться от них подальше.

— Кто повесил?

— Хозяин. Военный малый, я его редко вижу. Всеми делами тут заправляет бармен. Моя жена в восторге от того, что француз помогает ей проматывать состояние ее матушки.

Мартин задумчиво разглядывал свой стакан.

— Как его звать?

— Здесь все зовут его Альфонсом, но я считаю, что это не настоящее его имя. — Старичок допил свое пиво. — Нет, здесь на самом деле слишком тихо. Для таких стариков, как я, это подходит. Но моя старуха жалуется, что здесь нечего делать, нет никаких развлечений. Выпьете еще чего-нибудь?

— Нет, спасибо, мне пора возвращаться, мой напарник ждет меня.

Мартин попрощался со стариком и вышел из «Ромовой дыры». Он склонялся к тому, чтобы прогуляться по округе, даже несмотря на то, что явно относился к числу «посторонних лиц». Вряд ли Мартин понимал, что ожидал здесь обнаружить, но он чувствовал, что необходимо хорошенько обследовать это место. Он обернулся и посмотрел на склон, где когда-то его отец собирался разводить свиней и кур.

Впереди над морем возвышались отвесные скалы. Возможно, когда-нибудь, через много лет, земля под пещерами даст трещину, и часть скалы отколется и рухнет вниз на пляж. Раньше на этом побережье такое случалось.

Вдруг Мартин почувствовал, что сзади кто-то идет. Он медленно повернул голову — это был бармен.

— Вы здешний житель, мсье?

Мартин проигнорировал этот вопрос.

— Сегодня у вас очень тихо. Так бывает каждый вечер?

Бармен повторил свой вопрос, и опять он остался без ответа.

— Я хотел бы заинтересовать вас одним деловым предложением. Я совладелец парома в гавани, мы обслуживаем многих приезжих…

Даже в слабом сиянии луны, слегка усиленном светом, падавшим из окон «Ромовой дыры», было заметно, что француз настроен подозрительно. Он держался напряженно и даже слегка угрожающе. Но после слов Мартина заметно расслабился:

— Возможно, вы хотите встретиться с мсье Грэнтли?

«Это хозяин», — подумал Мартин и выжидательно произнес:

— Возможно.

— Это можно устроить, если вы пройдете сюда. Идите за мной.

Мартин пошел за барменом. Обойдя домики береговой охраны, они дошли до дальнего конца, где до сих пор сохранился от последней войны бетонный орудийный окоп. В стене была маленькая дверь, которую Мартин помнил с детства.

Француз остановился:

— Минуточку, мсье, если вы не возражаете.

Он быстро вошел внутрь, захлопнув за собой дверь.

«Все, — подумал Мартин, — я должен остановиться. Сейчас самое время организовать отступление!»

Он огляделся вокруг — все туристские трейлеры стояли на противоположной стороне от домиков береговой охраны. Вокруг не было ни души — только море, край скалы и шорох кустов утесника в тихом ночном воздухе. Если уходить, то сейчас. Забыть обо всем: это не его дело. Однако воспоминание об изысканных, сверкающих часах на запястье Бениты заставило его остаться. Возможно, он вел себя как дурак, а возможно, и нет. Но когда он думал о Бените, а потом о красивом самоуверенном лице Мервина, ему уже не хотелось заботиться только о собственной безопасности. Через дверь он слышал голоса — тихие, торопливые. На мгновение ему показалось, что раздался голос Арна, но Мартин не был в этом уверен. Затем он ясно услышал, как там, внутри, закрылась какая-то дверь, но почти тотчас распахнулась входная дверь, и оттуда хлынул поток света. На пороге стоял крупный мужчина лет пятидесяти.

— Заходите! — громко произнес он. — Простите нас за неучтивость, но у Альфонса нелады с английским языком. Выпейте чего-нибудь. Чем мы можем вам служить?

Мартина усадили в кресло и вложили в руку стакан с каким-то напитком. В комнате находилось несколько человек, но Альфонса среди них не было. Очевидно, он вернулся в бар. В другом конце этой небольшой комнаты Мартин заметил еще одну дверь. В комнате находились сейф, шкаф с документами и пишущая машинка. Пол, который в детские годы Мартина был выложен обычным кафелем, теперь был покрыт чем-то, что напоминало пластиковые плитки. Где-то в этом полу и таился вход в туннель, ведущий вниз, в большую пещеру.

Крупный мужчина, похоже, заметил направление взгляда Мартина и поднял свой стакан.

— Извините за беспорядок в моем офисе. Все еще не устроено. Многое придется сделать, прежде чем это место будет выглядеть так, как нам нужно. Итак, что мы можем сделать для вас?

Его дружелюбие выглядело неискренним. Мартин пристально смотрел на мужчину, стакан в его руке остался не пригубленным.

— Меня интересует, что я мог бы сделать для вас.

Он оглядел комнату. Здесь собралась странная компания. Позади хозяина стоял похожий на горожанина мужчина в поношенном костюме. В дальнем углу комнаты находился худой человек с длинным серьезным лицом. Он был хорошо одет и сошел бы за адвоката или врача. Двое-трое других показались Мартину моряками, а у него на этот счет глаз был наметанный. На них были обыкновенные вечерние костюмы, но кожа и руки выдавали, в них людей, которые привыкли жить и работать в ненастную погоду.

— Правда? — спросил хозяин. — А какие же именно услуги вы хотите предложить нам? — Он кивнул в сторону худощавого мужчины. — Это мой секретарь.

Мартин повторил то, что уже говорил Альфонсу, и Грэнтли выслушал внимательно.

— Очень приятно, что вы, мистер Эвис, интересуетесь нашим предприятием. Но, думаю, пока наши дела не организованы должным образом, мы сосредоточимся на том бизнесе, с которым можем справиться.

«Интересно, — подумал Мартин, — как этот Грэнтли узнал мое имя, если я не сообщил его ни бармену, ни кому-либо другому в этом месте?»

— Что ж, в таком случае я, пожалуй, пойду.

Мартин спросил себя: не стоит ли ему подкрепить свое заявление предложением поместить около паромной переправы рекламные щиты? Но у него не было четкого плана действий, и уж точно Мартин не хотел, чтобы его поймали на слове.

Никто в комнате не шелохнулся.

— Выпейте! — дружелюбно предложил Грэнтли. — Хорошо, что вы пришли сюда. Мы, естественно, приветствуем любое предложение, исходящее от местных жителей.

— Я подумал, что мы с напарником могли бы получать небольшие комиссионные за клиентов, которых посылали бы вам. Экскурсия по заливу, потом выпивка в вашей «Ромовой дыре». До вас от парома далеко, но мы могли бы предоставить вам транспорт.

— Да, в этом есть смысл. Но, как я уже говорил, пока мы не наладим дело получше, ограничимся тем бизнесом, с которым можем справиться. И тем не менее спасибо за то, что заглянули к нам, — мы будем иметь вас в виду.

Мартин встал, и человек в городском костюме поднялся вместе с ним. Он ненавязчиво проводил гостя до двери, а потом провел его вокруг построек до самых въездных ворот. Здесь они расстались, так и не сказав друг другу ни слова. Мартин повернул к гавани, а его сопровождающий двинулся в противоположном направлении. Мартину было ясно, что его фактически выставили и теперь хотят убедиться, что он на самом деле ушел.

Отойдя достаточно далеко от светящихся окон коттеджей, он остановился, повернулся и зашагал назад к стогам сена около фермы Херлстоун. В тени одного из стогов он затаился. Маленькие окна в трейлерах гасли одно за другим. Никто, кажется, не покинул лагерь, и вскоре погас свет и в «Ромовой дыре».

Только негромкий рокот моря внизу да собачий лай на ферме нарушали ночную тишину. Мартин решил пойти домой. «Я вел себя как дурак, — рассуждал он, — и Дейв, наверное, ломает голову над тем, что я задумал. Что я собирался здесь обнаружить? И почему владельцам территории не иметь французского бармена?»

Он уже собирался выйти на шоссе из своего укрытия, но вдруг насторожился и снова укрылся в тени. Кто-то шагал по дороге со стороны лагеря. Мартин ждал. Задолго до того, как человек поравнялся с ним, Мартин понял, кто это. Эту высокую широкоплечую фигуру с обманчиво легкой походкой, нельзя было спутать ни с какой другой.

Мартин очень устал — позади был долгий трудный день, и голова у него уже не работала четко. Сейчас он не мог играть по их правилам, нужно было или действовать открыто, или не действовать вообще. Мартин вышел на шоссе и окликнул Эрна:

— Что вы здесь делаете?

Мервин Эрн замер на месте.

— О, это вы, Эвис! Да вот решил перед сном прогуляться, привычка, знаете ли… — Его голос звучал ровно, и все же Мартин уловил в нем напряженность. — В свою очередь я могу спросить и вас, что вы здесь делаете, хотя меня это совершенно не волнует.

— Я заходил в «Ромовую дыру» выпить, но вас там не заметил.

— Естественно — меня там вообще не было.

— Но вы только что вышли оттуда.

— Неужели?

Оба замолчали. Мартин не давал Эрну пройти. Вдруг Мервин выбросил вперед правую руку, но Мартин был наготове — пригнулся и молниеносным движением перехватил его кисть. Оба свалились на землю. Мервин первым вскочил на ноги:

— Заткнитесь! Иначе мы перебудим весь лагерь, а неприятности нам обоим ни к чему. Если мы вздуем друг друга, как объясним это завтра Чэпмену и его дочери?

Мартину пришлось с ним согласиться.

— Ладно, но я все же требую ответа на свой вопрос: в какую игру вы играете?

— Это мое дело, и советую вам не совать в него нос. Вы здесь явно в меньшинстве и вполне можете проиграть.

— Мне нужен прямой ответ на мой вопрос, и не пытайтесь меня обмануть!

— Если бы я не замолвил за вас слово сегодня, приятель, то не уверен, какими были бы последствия.

— Вы хотите сказать, там наверху…

— Да. Выпил лишнего, свалился со скалы, случается со многими. Могло бы случиться и с вами.

— Но это же убийство!

— Ну, не знаю. Не умеешь пить как матрос — не ходи туда, где утес. Хорошая поговорка.

— И все-таки это убийство.

— Ко мне это не имеет никакого отношения. Я же сказал, что замолвил за вас словечко.

— Почему?

— Почему? Вы задаете чертовски много вопросов. Потому что сейчас, когда до регаты осталось совсем мало времени, я не желаю, чтобы что-нибудь испортило это дело. Старик настроен решительно. К тому же я хочу жениться на его дочери.

Мартин с трудом подавил желание врезать по гладкому лицу, белевшему перед ним в лунном свете.

— Почему вы хотите на ней жениться?

— Однако вы настоящий инквизитор! Да потому, что я, наверное, люблю ее и она меня любит. Потому что мне пригодятся деньги старика Чэпмена.

Мартин закусил губу и стиснул кулаки.

— Мне казалось, что у вас и своих денег достаточно.

— Да, мне хватает. Но ведь никогда ни в чем нельзя быть уверенным, и, как знает любой опытный моряк, ветер не всегда дует в твои паруса.

— Послушайте! — прервал его Мартин, отбросив осторожность. — Сейчас я пойду прямо в полицию, мне все известно.

— Все? — переспросил вкрадчиво Мервин. — Нет, далеко не все, старина.

— Известно все об этих часах. Альфонс — я вспомнил теперь, что видел его в Шербуре, — очень подозрительный тип. Пещеры контрабандистов и этот лагерь автофургонов используются как прикрытие.

— Вы ничего не сможете доказать, Эвис! Они слишком хитры. У полиции будут только ваши показания, а если вы предпримете еще что-нибудь — что ж, тем хуже для вас. Они люди решительные.

— Ничего не поделаешь, я все равно расскажу полиции все, что знаю.

— Вы хотите сказать — то, что вы думаете, будто знаете.

Мартин пытался мыслить разумно. Мервин прав. У него нет реальных доказательств в обоснование того заявления, которое он собирался сделать в полиции, за исключением, пожалуй, часов Бениты. Тут он вспомнил, какое удовольствие доставил ей подарок, и ему стало тошно.

— Я знаю о часах мисс Бениты! — произнес он резко.

— Но я купил их у одного из лучших ювелиров в городе. У меня есть квитанция о покупке, — сказал Мервин с усмешкой.

— Купили по сниженной цене, я полагаю.

— Ну естественно — с небольшой скидкой за то, что обеспечиваю ему клиентов. Но это вполне законная операция. У вас ничего не выйдет, старина. Нет доказательств.

— Я могу рассказать мистеру Чэпмену и Бените… — не очень уверенно начал Мартин.

Мервин заметил его неуверенность и перешел в атаку:

— Она не поверит — припишет это вашей ревности. Все видят, что вы сами ухаживаете за ней. Но ее отец не примет вас всерьез, даже если она это сделает.

Эрн был, скорее всего, прав, но это еще больше рассердило Мартина.

— Нет, — продолжал между тем Мервин, — вы просто загнаны в угол и должны это признать. Старик — не дурак, он уже как следует покопался в моем прошлом, и не волнуйтесь — я прошел все испытания! С другой стороны, возьмем тот небольшой инцидент, когда на его яхте произошла кража со взломом. Не думаю, что в этом деле вы абсолютно вне подозрений.

Мартин нанес своему противнику точный удар в подбородок, однако тот устоял на ногах. Видимо, Мервин предчувствовал выпад, потому что наполовину парировал его и тут же перехватил Мартина за вторую руку.

— Не дурите, Эвис! И не считайте, что вы единственный в этом деле умный человек. Не в ваших интересах знать слишком много, но в ваших интересах сегодня же забыть об этом. Кроме того, впереди эта ужасная гонка, вы же не хотите наломать дров прежде, чем она начнется? — Он отпустил руку Мартина и потер подбородок. — Единственное разумное решение — заключить временное перемирие. Но берегитесь, я не смогу все время заступаться за вас перед Грэнтли.

Мартин просто кипел от злости и уже не мог ни о чем думать трезво. Видимо, Мервин это почувствовал.

— Эвис, ступайте домой и выспитесь. Утром вы поймете, что я был прав. Эти люди здорово могут навредить вам, да и вашему напарнику тоже.

— Угрожаете?

— Нет. Просто излагаю факты, а факты нельзя игнорировать. Если вам дорога Бенита, не ходите сейчас к ней и не беспокойте ни ее, ни старика. Они оба мечтают о Блэкморе, и мы слишком много сделали, чтобы отступать теперь. Поэтому будьте умницей и не изображайте из себя героя. Это не поможет вам в случае с упоминавшейся здесь леди и, насколько я ее знаю, может привести к обратному результату. Мы можем поговорить об этом еще раз, если хотите. Но только когда выиграем для них гонку.

Мартин не ответил ни слова, повернулся и зашагал к гавани.

— И берегитесь! — негромко произнес вслед ему Мервин. — Мы будем следить за вами, не забывайте об этом…