Вино фей

Глава 21. Крутые лестницы Фортесонхилла

В четверг лакей Арбетнотов принёс для мистера Селентайна Флинна и мисс Тэннант-Росс приглашение на званый обед. Черити сразу написала отказ, кузен тоже решил не ездить, но сэр Тимоти остановил их и попросил племянника и племянницу поехать. Может, доведётся узнать что-то важное.

Черити нехотя собралась, кузен снова сопровождал ее. Они не взяли экипаж, решив прогуляться, и вышли за полчаса. Черити внутренне кипела. Соседи бесили её. Подумать только, из-за нервного срыва влюблённой девчонки свет казнил всю семью. Дядюшка был прав: если такое будет продолжаться — всем нужно будет просто уезжать из этих мест. Она признавала, что сэр Тимоти виноват: он слишком во многом потакал Джин, но наказание всё же не соответствовало проступку. А вспоминая несчастные глаза дяди, Черити чувствовала, как сжимается от боли сердце.

У Арбетнотов после обеда играли в вист. Черити решилась сесть за стол, сделав небольшую ставку, играла в паре с кузеном, внимательно следя за застольными разговорами. И не замедлила услышать то, что заставило снова сжать зубы.

Роберт Марвелл, его супруга Кандида и мисс Элизабет напропалую злословили о Вирджинии.

— Леди Рэнделл изволила сказать, что подобное поведение недопустимо. Человек гневливый, сказала она, заводит ссору, и вспыльчивый много грешит, — со злорадством процитировал мистер Марвелл.

— Насколько мне припоминается, это цитата из притчей Соломона, — высокомерно рассмеялся Селентайн Флинн. — Леди Хэрриет, как я слышал, любит священное писание. «И глупец, когда молчит, может показаться мудрым». Это место из притч Соломона она тоже очень любит, — присовокупил он, выразительно глядя на сплетника.

Ему удалось немного смутить мистера Марвелла, и тот умолк. Однако упражняться в остроумии не прекращали миссис Кандида Марвелл и её дочурка.

— Миссис Фортескью сказала, что на порог этих Хейвудов больше не пустит. Плебеи, они и есть плебеи, пусть и разбогатевшие, — завистливо вздохнула она. — Да, немалое благо для общества — изгнание из него недостойных. Миссис Стэнбридж сказала, что слишком большие притязания наказываются Богом, а леди Изабелл Кассиди добавила, что неблагодарность — самый худший из пороков. Есть ли что-нибудь чудовищнее неблагодарного человека? Подумать только, безродных выскочек приняли в обществе, даже согласились с ними породниться. А что в итоге? Люди не только забывают благодеяния, но даже склонны ненавидеть благодетелей. Необходимость отблагодарить за добро кажется им рабством, которому они не желают покоряться. Не правда ли, мисс Тэннант-Росс?

Лицо Черити окаменело, превратившись в маску презрительного равнодушия. Когда задают неприличный вопрос, нельзя отвечать. Не следует и слушать.

— Кварт-мажор. Дублет, — ответила она мистеру Арбетноту и подвинула к себе выигрыш.

Не дождавшись иного ответа, миссис Марвелл продолжала:

— Они мнят о себе невесть что, да только правильно сказала миссис Кассиди: «Знай, сверчок, свой шесток!». Бог гордым противится, а смиренным даёт благодать. И да не смутит нас мысль о возмездии, ибо право на возмездие в руках Господних, а не в руках человеческих. Как горделив был этот Хейвуд! И вот — получил по заслугам! Нет страшнее возмездия за заблуждения, чем видеть, как собственные дети страдают из-за них. Высоко, высоко возносятся иные парвеню в мечтах ложной гордости, но удел их — падение. Не правда ли, мистер Флинн?

Флинн подсчитывал онёры и пробормотал:

— О, да, миссис Марвелл, совершенно глупо мне было идти с дамы. Леве, — он сбросил четыре карты.

Нельзя было сказать, что вечер потерян зря. Черити из сплетен Марвеллов узнала все, что хотела знать. Сообщение Фортескью искренне порадовало её, она откровенно злорадствовала. Вдобавок она выиграла пять фунтов, с удивлением заметив, что, следя за степенью силы ходов, за приглашениями для козырного хода, за картами, которые игроки сбрасывали, когда у них ренонс в требуемой масти, она словно видела карты других игроков насквозь.

Это отметил и кузен, когда они возвращались домой.

— А вы мастерски играете, сестрица.

Но Черити не стала развивать эту тему.

— Послушайте, мистер Флинн, а вы не могли бы… поговорить с леди Рэнделл? Согласись она сделать визит Хейвудам, все остальные никуда бы не делись…

— Я с ней почти не знаком, и явно не шибко ей нравлюсь, — ответил Флинн. — Она изволила назвать меня шалопаем.

И Черити вспомнила, что его действительно представили леди Хэрриет только по приезде.

— А с его сиятельством? Вы же друзья… Впрочем, он откажет, конечно. Такой человек…

— Какой — такой? — с заметным удивлением в голосе спросил Флинн.

Черити не ответила, потому что оба заметили на пороге Вирджинию. Она была с матерью и отцом. Её вывели на прогулку, надеясь, что в начинавшихся сумерках всё это не станет достоянием любопытных глаз соседей. Она уже явно чувствовала себя лучше. Но, заметив Черити и кузена, Джин посмотрела на них тем странно пустым взглядом, что был на её портрете — после того, как изображение было изувечено: тёмная пустота расширенных зрачков напоминала ружейные дула.

Это же заметил и Флинн.

— Ох, и взгляд у нашей сестрицы, не приведи Господи.

— Ей, видно, было совсем плохо. Если бы не Клэверинг…

— Прочность карточного домика, дорогая кузина, не зависит от количества марьяжных королей в колоде. Он все равно упадёт. Но почему вы считаете, что нельзя обратиться к его сиятельству? Давайте утром съездим к нему.

Черити недоверчиво хмыкнула, провожая глазами Вирджинию, которую родители уже увели в дом.

— Вы думаете, что он прямо-таки и согласится пойти против света?

— Клэверинг? Он, как я заметил, несколько сторонился нашей кузины, но никакой сугубой неприязни к ней не питал. При этом Фрэнсис — человек светский, конечно, но он в значительной мере — просто человек. Я думаю, завтра часа в три мы вполне можем съездить в Фортесонхилл.

Черити не верила, что им удастся убедить Клэверинга, но решила поехать. Она готова была умолять этого негодяя сжалиться над её семьёй, но гораздо больше уповала на просьбу Селентайна Флинна. На леди Рэнделл, конечно, нечего и рассчитывать, но приезд к ним его сиятельства был бы для семьи спасением. Флинн, проводив её до парадного, сказал, что сходит ненадолго к юристу, благо, тот жил по соседству.

Войдя к себе, Черити снова обнаружила на подоконнике букет из маков, васильков, ромашек и девясила. Господи, кто это так глупо развлекается? Она решила лечь спать пораньше, но ещё четверть часа размышляла о завтрашнем визите, не зная, какими словами убедить его сиятельство снять с их семьи клеймо общественного остракизма.

Но уснуть ей это не удалось, ибо вернувшийся от юриста Флинн поведал ей невероятную новость.

Мисс Сесили Кассиди и леди Изабелл, оказывается, сегодня днём нанесли визит в Фортесонхилл, и пока леди Рэнделл показывала леди Изабелл образчики новых вышивок, мисс Сесили осталась в гостиной с милордом Клэверингом. Он вежливо осведомился о её самочувствии, но ей вдруг стало дурно, она поспешила на лестницу, но наступила на подол своего платья и скатилась с тридцати ступеней. Разбито лицо, но хуже всего с коленом. Доктор Кардифф сомневается, что нога срастётся правильно: мениск разбит совершенно.

Черити опустила голову и вознесла хвалу Всевышнему. Есть Бог на небесах!

На самом же деле молва, затронув лишь канву событий, ничего не знала о сути произошедшего в Фортесонхилле. А там случилось нечто весьма интересное. Мисс Сесили Кассиди решила, что пришёл её звёздный час. Ненавистная болтливая дурочка мисс Джин Хейвуд была устранена, мистер Крайтон благополучно отдал Богу душу, и никто больше, полагала она, не стоял на её пути к графской короне. Мисс Тэннант-Росс она не принимала всерьёз, тем более что граф уже не уделял ей никакого внимания, а кто ещё мог бы привлечь его?

Мисс Сесили разработала точный план действий. Необходимо было стать своим человеком в Фортесонхилле. Для этого нужно было понравиться для начала графской сестрице, и, конечно же, нынешней хозяйке Фортесонхилла, леди Рэнделл. А что надо для того, чтобы им понравиться? Конечно же, старой ханже по нраву будет скромность и сдержанность. Надо прикупить новым молитвенник и при случае задать этой пуританке какой-нибудь высокодуховный вопрос. Графской же сестрице надо почаще расточать комплименты, и сыпать похвалами её братцу.

Именно с этими благими намереньями мисс Кассиди посетила вместе с матерью Фортесонхилл через день после бала. Но сделанный визит особой пользы не принёс. Мистер Клэверинг отсутствовал, мисс Клэверинг за все время визита слова не сказала ни о чём, кроме погоды. Леди же Ренделл изволив осведомиться о здоровье мистера Кассиди, на высокодуховный вопрос мисс Кассиди о том, вера — это дар Божий или желание человека, порекомендовала ей обратиться к пастору Энджелу Стэнбриджу.

Зато в следующий раз, когда мисс Кассиди с матерью явилась в Фортесонхилл, ей повезло куда больше. Во время этого визита леди Рэнделл вышла в малую гостиную, чтобы показать миссис Кассиди свои новые узоры для вышивания, а мисс Кассиди удалось остаться наедине с мистером Клэверингом. Лучшего нельзя было и желать!

Она поспешно заговорила.

— Мне бы хотелось извиниться за поведение мисс Хейвуд, мистер Клэверинг, — опустив глаза начала Сесили. — Она, конечно, не может похвастаться хорошим воспитанием, ещё бы, в такой-то семье, но вы не должны строги судить её.

Клэверинг пожал плечами.

— Мне показалось, мисс Кассиди, что вы с мисс Хейвуд были близкими подругами.

— Я? С этой выскочкой? Ну что вы! Нас ничего никогда не связывало, — уверенно бросила Сесили.

— Совсем ничего? — рассеяно проговорил граф Клэверинг. Он поднял на неё внимательные глаза и чуть наклонил голову. — Даже мистер Крайтон?

Сесили побледнела. Она совсем не ожидала услышать из графских уст это имя.

— Мистер Крайтон? Я его почти не знала! Он пытался ухаживать за мной, но я не считала его достойным молодым человеком, и отвергала все его авансы.

— С его слов я понял, что всё было немного иначе, — с улыбкой обронил его сиятельство.

Сесили онемела. Неужели они где-то встречались? Во время бала в её доме она видела, как Крайтона представили графу, но за вечер они и словом не успели перемолвиться. Впрочем, город маленький, и столкнуться они на следующий день могли где угодно. Но Крайтон… что за резон ему был болтать сразу после бала? Он угрожал ей, что всё разболтает, это верно, но она не дала ему времени сделать это!

— Ну что вы! Покойный, надо заметить, считался у нас вралём и любил прихвастнуть несуществующими победами, — мисс Кассиди через силу рассмеялась, но тут же умолкла, заметив, что её голос звучит резковато и немного истерично.

Граф со вздохом кивнул.

— Возможно, я не успел близко с ним познакомиться, как он уже покинул этот свет. Доктору, кстати, его безвременная смерть показалась весьма странной.

Сесили замерла, но тут же у неё в голове пронеслась мысль, что молчать нельзя, иначе граф может что-то заподозрить. Она напряглась и снова через силу рассмеялась.

— Чепуха, ваше сиятельство. Мистер Крайтон страдал от язвы, но к врачам не обращался, вот и запустил болезнь. Ему нужно было пить тыквенный сок и оливковое масло, но он терпеть их не мог. Сам, знай, только налегал на виски и бренди.

— Для человека, который почти не знал мистера Крайтона, вы поразительно много знаете о нем, мисс Кассиди, — насмешливо проговорил граф. — В свой последний вечер он тоже пил не тыквенный сок, а бренди, не так ли?

Сесили, чувствуя, как громко бьётся сердце в груди, растерянно посмотрела на графа.

— Откуда мне знать? Это надо спросить врача, — пожала она плечами.

— Какого врача? — вкрадчиво спросил Клэверинг. — Мистера Джеймса Хардинга с Харли-стрит?

В глазах его плясало пламя.

Сесили не на шутку перепугалась и в ужасе вскочила Теперь она не сомневалась, что мерзавец Крайтон точно успел где-то встретиться с графом и всё ему выболтать — и о ней, и о Вирджинии Хейвуд. Иначе откуда его сиятельству знать имя Хардинга? Или ему рассказала всё дурочка Вирджиния?

— Мистер Крайтон слишком много знал, не правда ли? — спросил Клэверинг. — И потому вы решили избавиться от него?

Эти слова на минуту парализовали мисс Кассиди, но она тут же опомнилась. Надо было бежать, спасаться от этого человека, знавшего её тайну. Это не Крайтон, заставить его замолчать не удастся! Бежать, бежать, бежать.

Кровь колотилась в её горле. Мисс Кассиди выскочила из гостиной, промчалась по коридору и выскочила на парадную лестницу. Здесь ей показалась, что она услышала сзади шаги его сиятельства. Он догоняет её? Сесили стремительно кинулась вниз, но не успела схватиться за перила, наступила на подол платья и стремительно покатилась по ступеням. Дальше её настигла темнота.

Когда она очнулась, рядом был врач, мисс Клэверинг что-то тихо говорила леди Рэнделл, у перил рыдала её мать, но сама мисс Кассиди слышала только голос его сиятельства. «Боже мой, какой несчастье…», меленхолично пробормотал он.

При этом в голосе мистера Клэверинга не было ни грамма сожаления.