Виринея, ты вернулась?

Глава 13

Глеб отлично знал жилой комплекс, в который его привезли: тридцать этажей, роскошный панорамный вид города, отдельный лифт для ВИП-жильцов, занимавших верхние этажи. В некоторых пентхаусах оборудованы собственные бассейны. Глеб даже раздумывал над покупкой квартиры в этом доме, но знал, что Вера ни за что не согласится. Она тяготела к земле. Что было странно для девушки, выросшей в пятиэтажке на окраине небольшого городка. Предложив жене покупку квартиры и получив отказ, Глеб, как обычно, не стал настаивать. В принципе, ему было комфортно и в доме, из которого Вере удалось сотворить чудо.

Первое, что она сделала, когда они купили у запойного алкаша развалюху в центре города, – посадила розы. Жили б они где-нибудь в Англии – Вера занимала бы первые места на местных выставках. Где она брала цветы и что с ними делала, оставалось для Глеба загадкой, но розы росли с невероятной скоростью, и с ранней весны по глубокую осень аромат расползался сладким туманом по улице. Соседи даже приходили за саженцами. Вера никому не отказывала, но никто, кроме нее самой, так и не сумел вырастить мало-мальски приличный куст.

Затем настала очередь туй, которые Вера посадила перед забором, скрыв дом от любопытных глаз. За три года те вымахали больше чем на два метра, создавая полную иллюзию маленького итальянского оазиса в центре обычного города. Казалось, за внушительной живой оградой скрываются аккуратные лужайки, прохладные фонтаны и расчерченные архитектором дорожки, усыпанные галькой. Вальяжная респектабельность, старые деньги, аристократические замашки.

Парадокс начинался за воротами. Туи скрывали от любопытных глаз вовсе не классические газоны, а деревенские грядки. Глеб понятия не имел, зачем Вера насадила все в таком количестве, но с ранней весны и до поздней осени она возилась с растительностью, вручную пропалывая, подвязывая и заботливо укутывая черной аграрной пленкой, чтобы оградить от лишней грязи. Кусты душистой клубники, сахарной малины, глянцевой смородины, сочащегося соком крыжовника. За ними грядки с травами и овощами: краснобокие помидоры, хрусткие огурцы, наливные перцы, запашистый укроп, петрушка, розмарин и множество других трав, названия которых Глеб даже и не знал. За грядками Вера поставила кованую беседку и увила ее виноградом. Беседка была любимым местом Веры и Оли в теплое время года. Посреди нее – маленький столик, обнаруженный Верой на какой-то помойке. Заботливо очищенный, ошкуренный, покрытый золотистой краской и выложенный мелкой разноцветной плиткой. Рядом всегда заварной чайник с травяными настоями и две чашки. Два кресла-качалки. Иногда Глебу казалось, что он лишний в этом тесном обществе, но Вера уверяла, что он умрет со скуки, читая с ними книги в беседке. В его распоряжении гостиная и телевизор, ведь он предпочитает кино, правда?

Возле беседки, в тенистом уголке, Вера оборудовала декоративный пруд. Пригласила рабочих вырыть котлован по ее эскизу, остальное сделала сама: застелила дно водонепроницаемой пленкой, разбила на уровни – на верхнем высадила мелкие водоросли, чуть глубже укоренила большие кувшинки, а на глубину запустила парочку апельсиново-золотистых карпов кои. Толстые твари быстро освоились, размножились и теперь мешали друг другу в тесном водоеме. Они настолько обнаглели и разомлели в домашних условиях, что даже разрешали чесать себе спинки. Раз Глеб намекнул жене, что неплохо бы отловить парочку и зажарить, но в ответ получил такой взгляд, что больше не возвращался к этой теме.

Оставшееся пространство сада занимали розы. Дикое противоречие всем правилам ландшафтного дизайна. Прогуливаясь по двадцати соткам, Глеб иногда ловил себя на мысли, что он будто переходит из одного измерения в другое: разбегается на бабкиных грядках и прыгает в утонченный шик английского особняка. Но было что-то такое в этом спланированном хаосе, что заставляло Глеба считать их скромную обитель лучшим местом для жизни.

Излишне говорить, что перестройкой и ремонтом дома тоже руководила Вера. Она глубоко погрузилась в вопросы несущих стен и балочных перекрытий – в итоге ни одному строителю не удалось ее обмануть. И, что было совсем за гранью фантастики, строительные работы закончили раньше срока и за меньшие деньги, чем изначально планировалось. Глеб гордился женой, хотя никогда об этом не говорил. И дом свой считал шедевром. Но их резиденции было далеко до дома, в который привезли Глеба. Тому не требовались ремонтные работы и участие Веры. Розы здесь казались бы чужеродным элементом, как если бы кто-то вздумал выращивать рассаду на борту космического корабля.

Ультрасовременные материалы, лаконичный дизайн, совершенные системы безопасности. Въехав в просторный, хорошо освещенный подземный гараж и выйдя из машины, Глеб с провожатым подошли ко входу в индивидуальный лифт. Когда хромированные двери беззвучно открылись, человек, сопровождавший его, приложил магнитную карточку к номеру этажа. Двери захлопнулись, как упаковка под вакуумом. Спустя несколько секунд лифт вознесся на самый верх и мягко выпустил Глеба в другую жизнь. Он сделал шаг вперед, выходя в просторный белый холл, и присвистнул. Кажется, этот пентхаус подарил одной восходящей актрисуле тайный поклонник: что-то об этом писали в глянце и говорили по телевизору в перерыве между футболом.

Ситуация становилась понятной. Варианта оставалось два: его взывала или сама актрисуля, или ее состоятельный ухажер. Людей, которые в их городе обладали такими деньгами, можно было пересчитать по пальцам одной руки. Впрочем, хватило бы и одного.

– Глеб Николаевич! – Борис Лобанов-Ростовский добродушно ухмыльнулся, встречая гостя в дверях квартиры.

На ум немедленно пришел детский стишок, который любила маленькая Оля. В нем шла речь о крокодиле:

Более точного сравнения и придумать было нельзя. Борис протянул руку, которую Глеб попытался уверенно пожать, но ничего не вышло: сравнение с маленькой рыбкой в гостях у крокодила прочно угнездилось в голове. Рука стала предательски потной и скользкой.

– Добро пожаловать в мою скромную обитель, – сделал слабую попытку разлиться соловьем Лобанов-Ростовский. – Рад видеть!

– Борис Вольдемарович, вот уж неожиданная встреча. – Глеб улыбнулся с фальшивым энтузиазмом, стараясь ничем не выдать волнения.

Что ему надо?

– Прошу, проходите, не стесняйтесь. – Борис сделал шаг в сторону, и Глеб, подгоняемый сопровождающим, вошел в огромную прихожую.

Каноническая белая пустота. Встроенные шкафы, молочные пол с потолком. Горничная словно вынырнула из недр одного из шкафов и, держа в руках вешалку, протянула руку за курткой Глеба.

– Анатолий, спасибо, вы свободны, – кивнул Борис курьеру, доставившему Глеба.

– Да, шеф. – Мужчина в черном костюме моментально исчез в шкафу. Не квартира, а портал в Нарнию (эту книгу Оля тоже любила). С опозданием до Глеба дошло, что это вовсе не шкафы, а многочисленные двери, ведущие в разные помещения: оттуда появлялся и там же исчезал персонал.

Глеб и Борис остались одни в белоснежной прихожей. Хозяин дома махнул рукой в сторону одного из порталов:

– Прошу, Глеб Николаевич, окажите честь.

Глеб подошел к белой двери, та открылась автоматически (наверняка сработал сенсор). Сделал шаг и оказался в параллельном измерении. В отличие от прихожей эта комната была зеленой. Глебу показалось, что он шагнул с белоснежного песка в недра болота.

Посреди комнаты стоял карточный стол, возле которого стоял пожилой крупье в белых перчатках. Глеб похолодел.

– Я вот что подумал, Глеб Николаевич, а не сыграть ли нам партию-другую? Мы так долго и плодотворно общаемся, что пора бы уже переходить на «ты» и начинать дружить семьями, – почти пропел Борис, присаживаясь за стол и делая знак крупье, чтобы тот распаковал новую колоду карт.

– На… – голос Глеба сорвался. – На что вы хотите сыграть?

– Начнем с небольших финансовых взносов. – Борис уставился Глебу прямо в глаза. – Совсем небольших. Но каждый раз ставка будет увеличиваться вдвое. Присаживайтесь, Глеб Николаевич, в ногах правды нет.

– Я так понимаю, что это предложение, от которого я не могу отказаться? – криво усмехнулся Глеб, пододвигая ближайший к нему стул.

– Совершенно верно. – Борис кивнул крупье, начавшему сдавать карты. – Знаете, люблю умных и понимающих людей. Недаром вы мне сразу понравились.