Власть Веры

Глава 28. Малиновая кровь

Первым делом я направилась в ванную комнату. Пока набиралась вода, загрузила одежду в стиральную машинку, надеюсь, джинсы успеют высохнуть до утра. А в чем же мне сейчас ходить по дому?

Придется завернуться в полотенце или примерить безразмерный махровый халат на вешалке. Он рассчитан на гостей, значит, должен быть чистым.

Расслабившись в ароматной пене с запахом миндального молочка, я пыталась анализировать свои чувства. Едва легкая тревога за Семена сменилась предвкушением долгих волнительных бесед с Хозаром, как вдруг где-то в глубине дома послышалось женское пение.

Я навострила уши, потихоньку выбралась из ванной и накинула на плечи халат. В коридоре было тихо, приглушенно горела лампа на стене. Может, на половине Альго заиграл телефон? Недолго поколебавшись, я толкнула запретные створчатые двери – и они бесшумно открылись, приглашая следовать дальше.

Впереди показался такой же коридор с кирпичными стенами и винтажными светильниками под потолком. Для кого они включены на этой половине дома? Только даром тратится электроэнергия, наверно, Альго так спешил выручать меня из беды, что попросту забыл повернуть выключатель. Желая исправить его недосмотр, я пошла вперед, потряхивая мокрыми волосами. И вдруг за ближайшей дверью снова послышалось мелодичное пение, но слова звучали на чужом языке, больше походили на рокот ручья и птичий пересвист.

У меня не осталось сомнений. Альго Хозар прячет в своих покоях какую-то женщину. Вероятно, молодую и привлекательную. Возможно, даже свою жену. И я должна немедленно выяснить подробности. Для этого нужно всего лишь открыть еще одну дверь – все сразу встанет на свои места.

Однако воспитание не позволило мне вломиться в чужую спальню без стука. Какие бы секреты не скрывал Хозар в своих покоях, ссориться с его гостьей мне не хотелось. Разве она в чем-то виновата?

Выдержав небольшую паузу, я осторожно повернула ручку и открыла дверь. Помещение было слабо освещено двумя толстыми свечами в широких стаканах. Я сразу заметила их, потому что стояли они на полу рядом с тем самым гробом, в котором меня угораздило приехать в Динаву.

Крышка, обитая атласом и украшенная лентами, была сдвинута в сторону, а из нарядного короба торчали свертки бумаги, пакеты и книги. Это зрелище в полумраке так поразило меня, что на миг я совершенно забыла о певице. И тут же от противоположной стены раздался мелодичный голос.

– Здравствуй, Веруша. Вот это подарок на прощанье! А ведь Альго не сказал, что ты сегодня придешь. Он считает, что это опасная затея. Упрямый, правда?

Зажав края халата на груди, я с изумлением смотрела на невысокую, стройную женщину в прямом длинном платье без украшений. Волосы ее были зачесаны назад, лоб казался высоким и гладким, улыбка доброжелательной, а черты лица знакомыми.

– Кто вы? – тихо спросила я, – почему хотели со мной встретиться?

Женщина приложила палец к губам в знак задумчивости, брови ее удивленно приподнялись.

– Значит, он ничего тебе не объяснил… Я собираюсь в дальнее путешествие и, вероятно, больше не появлюсь в ваших краях. Потому мне в радость повидаться с последней Малинович в роду. Альго столько хорошего о тебе говорил, а теперь я сама вижу – ты милая, славная девушка и могла бы сделать его счастливым. Впрочем, семейное счастье – заслуга как минимум двух людей.

Женщина грустно улыбнулась и покачала головой, словно вспомнив тяжелые моменты собственной биографии.

– Вы же меня не знаете… И Альго не знает, – отрывисто бросила я, мучаясь ревностью. – А у вас, значит, это не получилось? Сделать его счастливым, имею в виду. Зачем вам надо уезжать, Альго настаивает? Неужели из-за меня, так не стоило утруждаться, лучше я вернусь в город, а вы останьтесь и попробуйте еще раз.

У меня в носу защипало от слез, я была близка к тому, чтобы хлопнуть двери и сбежать из дома коварного обманщика. Лишь бы получилось ворота открыть, а уж там перебраться через мост и пройти по ночной деревенской площади… «Как жаль, что закинула в стирку одежду, придется бежать в махровом халате на размер больше».

– Постой-постой, иди сюда, ближе к свету! – женщина протянула руку, но я сердито дернула локтем.

– Это вы светом называете? Почему бы не включить нормальную лампу, не хотите привлекать внимание обслуги?

– Все верно, – улыбнулась женщина.

– И давно Хозар скрывает вас в Плашине? – допытывалась я.

– Четвертый месяц, – с оттенком грусти отвечала она. – Понимаешь, мне было нелегко покинуть уютный дом и человеческий уклад. Я привыкла к Динаве и могла бы прожить в Малинках еще пару лет, но в последнее время сюда зачастили приезжие. Моя внешность не соответствует возрасту, Вера. Это становится слишком заметно.

– Да что вы!

– Когда известный журналист из Крыловца пытался взять у меня интервью и загорелся вопросом сохранением молодости, я поняла, что пора выбирать новый путь. Я могла бы скрыться в чужой стране, а потом вернуться, выдавая себя за родственницу Анны Малинович. Или внять просьбам своего народа и занять трон, покончив с человеческим бытием…

Женщина печально покачала головой.

– Я устала притворяться, Вера, я достаточно прониклась перипетиями людских судеб и просто хочу уйти. Альго предложил подумать. И был ужасно возмущен, когда я завещала дом твоему отцу. Альго хотел сохранить Малинки для моего возвращения, он не понял, что я обрубаю все связи с Динавой. И только твой приезд подарил надежду. Возможно, у моего мальчика наконец появится возлюбленная или… – она запнулась, поглядывая на меня с материнской нежностью, – или вы станете хорошими друзьями. Так ему будет проще меня отпустить. И я оставлю Плашину со спокойной душой.

– Бабушка Анна? – растерянно спросила я, отступая к стене. – Неужели это вы?

Вблизи мне удалось разглядеть морщинки у ее глаз и в уголках губ, но женщине передо мной было не больше сорока лет, а ведь по словам Луки Балана и моего отца Анна Малинович была глубоко пожилой дамой.

– У меня было несколько имен, – сказала она со вздохом. – Мэрианн от рождения и Анна-Мария, едва я ступила на вашу землю. Потом пришлось чередовать Марию и Анну, скрывая свой истинный возраст.

– Вы не обычный человек? – дрогнувшим голосом спросила я.

– В вашем мире подобных мне принято считать феями или духами природы. Не так легко было освоиться в громоздком неповоротливом теле семнадцатилетней девушки. А местные считали, что я сложена, как принцесса и порхаю по лугам подобно легкому мотыльку.

– А зачем вы это сделали? Зачем приняли облик человека?

Мэрианн засмеялась, усаживаясь на коврик перед свечами и разукрашенным коробом, доверху набитым вещами.

– Все просто. Мне не понравился жених, выбранный родителями, я решила ненадолго спрятаться в вашем мире, надеясь, что тоска по мне заставит их отменить свадьбу.

– И что потом?

Я опустилась на колени перед толстой желтой свечой, сгорая от нетерпения узнать невероятную историю Анны. Но она выглядела рассеянной и вместо рассказа о себе принялась советоваться.

– Как думаешь, стоит ли забирать в мой мир старые письма?

– Если их писали дорогие вам люди и места в чемодане хватает… – неуверенно сказала я.

«Разве нам больше не о чем говорить!»

– Как видишь, мне достался весьма вместительный чемодан, – грустно усмехнулась Анна. – Право, не знаю, зачем Альго его привез, иногда думаю, что он пытался меня испугать. Но для меня не существует смерти в человеческом представлении.

Не сговариваясь, мы вместе посмотрели на гроб, и у меня холодок пробежал по спине, никогда не думала, что можно сравнивать этот предмет с дорожным саквояжем.

Кашлянув, чтобы прочистить горло, я несколько пафосно пояснила:

– На самом деле сей дивный короб был выбран именно для моей персоны, то есть в качестве устрашения. Я в нем добиралась до Динавы. Представляете?

Глаза Анны удивленно раскрылись, но эмоции казались поверхностными.

– Альго мне об этом не говорил. По-моему, не слишком удачная шутка. Приходится признать, что у него мало опыта по части ухаживаний за девушками.

Она засмеялась, прикрывая ладошкой рот. Такая забавная. Немножко не от мира сего. Ни о чем не расспрашивала меня, будто мыслями уже далеко, в своем загадочном королевстве.

– А что скажешь про книги? – озабоченным тоном спросила Анна и сама же себе ответила. – Пожалуй, выберу те, что еще захочу перечесть.

Она достала из гроба томик рассказов Эдгара По и «Сонную Лощину» Ирвинга. Издания старые и порядком потрепанные.

– Вам нравятся мистические истории? – вежливо спросила я, собираясь продолжить разговор.

– Иногда бывает занятно.

Между тем Анна продолжала разбирать свои вещи, будто делала ревизию в длинном, обитом атласом и бархатом сундуке. У моих колен на пол легли книги в мягком переплете, папка газетных вырезок и стопка писем, перевязанных тонкой веревочкой.

– Что бы тебе оставить на память, Вера… Прости, фотографии мы не храним. Они могут попасть в нечистые руки. Помню, некий гусар нашел во мне сходство с русской дворянкой.

Она пристально смотрела на меня, покусывая губы в задумчивости. А у меня мысли разбежались по темным углам, я пыталась спросить о чем-то важном для нас обоих и не знала с чего начать.

– Может, оставите ваши кулинарные записи? – подсказала я, наконец совладав с волнением. – О них еще спрашивала Ванесса. Но раз вы забрали тетрадь в Плашину, значит, не собирались кому-то дарить, правильно? И если бы я раньше о вас узнала, непременно провела в Динаве все прошлое лето вместо того, чтобы загорать в Греции… Вы – моя единственная бабушка! Последняя бабушка и вдруг должны уехать, едва мы встретились. Это не честно!

Анна сочувственно вздохнула, наклоняясь ко мне.

– А я знала, что у Николауса растет дочь, потому и оставила Малинки вам.

– Хозар намерен выкупить дом, вам это тоже известно? – сухо спросила я, немало обиженная ее равнодушием к моей бурной тираде. Анна будто спала наяву и голос ее звучал отрешенно.

– Но к тому времени я уже буду далеко. Не о чем жалеть. Иначе мой чемодан будет слишком тяжелым и станет сковывать крылья.

Ее бодрое спокойствие начинало меня раздражать. И вообще, почему я должна ей верить? Какая-то самозванка роется в вещах бабушки Анны и лепечет о сказочных мирах. Мне нужны более веские доказательства нашего родства. Я отодвинула в сторону раритетный томик Лавкрафта на английском языке и выпрямила спину, чтобы казаться выше и солиднее.

– Если я правильно поняла, вы – мама Илонки, а вовсе не ее дочь, но мне нужно твердо знать, что между мной и Альго нет родственных связей. Я должна быть уверена, что отец Илонки – это не Димитрий… не один из Димитриев – тот самый князь из легенды, что взял вас в замок, пленившись вашей неземной красотой. Уфф! Простите, если мой вопрос прозвучал бестактно.

– Но ты ни о чем не спрашивала, – мягко сказала Анна-Мария. – А что касается моего супруга, мне пришлось покориться воле родителей.

– Значит, нелюбимый жених добрался до вас и у нас… – догадалась я.

– Нашел меня на ферме при монастыре, когда я сбежала от князя Хозара. Угораздило же связаться с черными курами! Кто мог представить, что среди них будут шпионы подземного короля. Но я исполнила свой долг и родила дитя двух миров, а потом так сильно заскучала, что попросилась навестить Динаву.

– И король отпустил?

– Подозреваю, что страсть его ко мне носила чисто охотничий характер. Как только птичка попала в клетку и оперенье потускнело, а голос охрип, стала не слишком нужна. А вот и мои кухонные почеркушки! Да, теперь вспомнила, Ванесса придавала значение этим записям. Можешь подарить ей, если не захочешь хранить у себя.

На колени мне легла толстая амбарная тетрадь в шершавом клеенчатом переплете, для прочности подшитом на корешке грубыми алыми нитками. Между листами торчали тряпичные и бумажные закладки, засушенные цветы и птичьи перышки.

Я поверить не могла, что держу в руках самодельную книгу, созданную руками настоящей феи в облике симпатичной женщины средних лет. Моей прабабушки… или прапрабабушки… кто разберется в наших малиновых дебрях.

– Когда вам нужно уезжать? – борясь с надвигающимися слезами, спросила я.

Анна подняла взор на стену, где висели старинные часы с фигурками двух петушков, клюющих зерно напротив друг друга.

– Молодец, что успела застать меня в Плашине! А впрочем, разве нам обязательно расставаться? Хочешь отправиться в путешествие вместе со мной?

Бронзовые петушки по очереди звонко ударили клювами. В ушах у меня затрещали крохотные сверчки, а перед глазами поплыли золотые пятна. Бархатный гроб с пожитками начал медленно отрываться от пола и сидевшая на его краю Анна-Мария протянула мне руки в знак приглашения.

– Верну тебя домой, как только попросишь. Решайся же, малиновая кровь!

Я заправила за уши мокрые волосы, подвернула рукава халата и сделала шаг вперед. В ту же секунду двери за спиной распахнулись и в комнату ворвался Альго.

– Вера, не смей! Да что же ты вытворяешь, глупая девчонка! Тебе с ней нельзя…

Он схватил меня поперек талии, оттаскивая к порогу, а я бешено вырывалась и просила Анну взять меня в полет на экстравагантном средстве передвижения. Наконец мы с Хозаром оказались в коридоре и запыхавшись начали выражать взаимные претензии.

– Какого черта тебя понесло в мои комнаты! – шипел Альго. – Не хватило приключений на кладбище? Ты не минуты не можешь спокойно посидеть? К твоим услугам роскошная библиотека и кухня, приличная ванная, так нет – надо ломиться в закрытые двери.

– Как ты мог скрыть от меня бабушку Анну? – кричала я. – Почему в первую нашу ночь ничего мне не рассказал? Я – Малинович, я имела полное право знать ее секрет. Она была рядом, – самая удивительная бабушка на свете, чудесная, волшебная… И ты скрывал ее от меня. Никогда не прощу.

– О какой бабушке ты бормочешь? – с плохо наигранным возмущением заявил Хозар. – Тебе сон приснился. Ты грезишь наяву. Посмотри, комната пуста. Только макулатура и старое тряпье на полу.

– Лгун и лицемер!

Он тут же сменил пластинку и начал оправдываться.

– Вера, это очень опасно. Ты была не готова узнать всю правду.

– Не тебе решать! Готова я или не готова… она моя бабушка в конце концов, а вовсе не твоя. Ты вел себя как диктатор, как эгоист. Ты присвоил ее себе и пытался манипулировать. Если бы я не зашла в запретную комнату, всю жизнь бы считала, что прах Анны развеян над рекой, и ты позволил бы мне жить с этой ложью.

– Именно сегодня я собирался тебе рассказать. Вера, поверь! – он даже театрально приложил руку к груди.

– Я бы опоздала. Ты нарочно все устроил так, чтобы мы с Анной не встретились, – всхлипнула я.

– Конечно! – вдруг закричал он. – Я же не хочу тебя потерять. Разве сама не чувствуешь, другой мир затягивает тебя, манит, будто западня, искушает соблазнами. Ты – Малинович, ты способна легко перемещаться между мирами, а у меня нет такой возможности, понимаешь? Это больно, Вера! Больно знать, что ты в любой момент можешь исчезнуть. Здесь, на карте земного шара я еще могу тебя разыскать, у меня хватит сил и средств, но там… там я беспомощен, как младенец. И даже защитить тебя не смогу. Ты не представляешь, какой это враждебный и жестокий мир!

– Вот я и говорю – эгоист. Думаешь только о себе. Не собираюсь я исчезать в другом мире. Я уже там бывала – ничего интересного.

– Что значит – «бывала»? – подозрительно спокойно спросил Альго.

Губы его побелели. Наверно от обиды и злости. Мне стало его чуточку жаль.

Пришлось вкратце рассказать про свои ночные полеты в небесный чертог и подземную пещеру.

Альго продолжал молчать, уставившись куда-то ниже моего лица, пришлось убедиться, что ворот халата не слишком распахнут. А когда я сбилась, описывая в каком жалком вид Брадек нашел меня утром среди перекопанных гряд за домом, Альго задал только один вопрос:

– Во время ночных прогулок ты принимала угощения?

– Нет. Хотя мне предлагали, я помню. Ага! – вдруг догадалась я. – Намекаешь на известные легенды, где простой смертный отведал еды маленького народца и застрял в другом мире на сотню лет. Думаешь, со мной могла случится подобная неприятность?

– Ты бы просто забыла о прежней жизни. Забыла Динаву, Выштину, родителей и меня. Бессмертные родственнички быстро отыскали бы тебе приличного женишка и построили милый домик между корнями сказочного древа. Ну, или на самой вершине, куда сейчас устремилась Анна. Кстати, бабушка не показалось тебе странной?

– Да, немного, – прошептала я, ежась от внезапного озноба.

Альго усмехнулся.

– Малиновая кровь фей даже в человеческом теле заставляет душу парить над мирской суетой. Подобные существа среди нас рассеянны и бесстрашны, как в случае с Мэрианн бескорыстны и добры, но не слишком чувствительны к горестям простых смертных. Им присуще ребяческое любопытство и беззаботность, ведь у них вечность в запасе и они всегда могут выбраться из ловушки бренного бытия.

– Ты будто о йогах рассказываешь, – судорожно вздохнула я. – Или о буддистах… Да мало ли на свете необычных людей. Не все же они тролли, эльфы и феи. Получается, во мне тоже малиновая кровь, но я постоянно сомневаюсь, пугаюсь и переживаю по пустякам. Правильно ты тогда меня обозвал – «разбавленный сиропчик». Постой! Но ведь и мой отец тоже потомок Костяного короля, а характером не больно крут. Вот дедушка Владимир, говорят, обожал путешествия, не мог на месте усидеть…

– Я слышал, что он погиб в автокатастрофе и больше не искал информацию о Малиновичах, думал, эта страница для меня перевернута навсегда, – пробормотал Альго. – Пойдем на кухню, тебе срочно надо поесть нормальной, человеческой еды.

– Иначе растаю в воздухе? – язвительно бросила я. – Если честно, я очень голодная, только сначала вернемся в комнату и заберем тетрадь записей Анны-Марии. Лучшее доказательство, что бабушка мне не приснилась.