Влюблен и верен

Глава 5

Пенни ждала мужа в коридоре. Никогда она не чувствовала себя такой безнадежно бесполезной. Конечно, подслушивать не стоило бы, но она не могла удержаться.

— Почему ты бросил меня, папа? Мне было страшно.

Пенни закрыла глаза.

— Я не бросал тебя, Габи. Мама осталась здесь, а я лишь навестил дядю Тома.

— Но сейчас ночь.

Пенни улыбнулась. Габи только пять лет, но обмануть ее непросто.

— Милая, я думал, ты захочешь провести некоторое время вдвоем с мамой.

Ответа не последовало. Пенни хотела уйти, действительно хотела, но ее ноги отказывались слушаться.

— Она не так, как ты, уложила меня опять в постель, когда я проснулась.

Смех Даниэля отозвался в ее сердце болью.

— Нет правильного способа укладывать маленьких девочек в кровать, мисс, — сказал он решительно, — при том, что их очень любят и целуют на ночь.

Снова тишина.

— Ведь мама поцеловала тебя?

Пенни задержала дыхание. Она надеялась, что Габи кивнула. Конечно, она поцеловала дочку! Целовала так много раз, что с трудом смогла остановиться…

— Значит, мама уложила тебя правильно, разве нет? — продолжил Даниэль.

— Но тебя не было там, в вашей постели, когда я пришла…

— Мама очень устала, и я оставил постель в ее распоряжении. Чтобы она могла свободно расположиться и спокойно отдохнуть.

Об этом они не подумали совсем.

Пенни заставила себя сдвинуться с места и направилась в гостиную. Она не хотела больше это слушать.

В кухню вошел Даниэль:

— Пенни?

Она готовила какао, медленно помешивая деревянной ложкой кипящую жидкость в ковшике.

— Я здесь, — отозвалась она мягко.

— Горячий шоколад?

Пенни подняла глаза:

— Да. Хочешь?

Он нежно улыбнулся жене:

— С удовольствием.

Пенни отложила ложку и разлила какао в чашки поровну. Передав одну Даниэлю, взяла в руки свою. Как горячо!.. Зато отвлекает от боли в душе. В ее голове снова и снова звучали слова Габи.

— Это не сработает, да? — спросила она. — Я имею в виду нашу попытку скрыть правду. Габи скоро все поймет сама, и нам следует решить, что ей сказать.

Даниэль не торопясь потягивал какао:

— Что ты хочешь сказать ей?

Пенни пожала плечами:

— Честно? Я не знаю, Даниэль. Но она чувствует, что мы притворяемся.

— Так давай не будем, — предложил он с надеждой в глазах.

— Ты хочешь сказать ей?

Он покачал головой. Она посмотрела в его сияющие, темные, как шоколад в их чашках, глаза.

— Нет, — твердо ответил Даниэль. — Поверь, мы не должны притворяться. Дай мне еще один шанс, Пенни. Прошу тебя. Как мне убедить тебя сказать «да»? Конечно, мы решили поговорить завтра, но раз мы сейчас оба здесь, может, нам стоит все решить сейчас?

Пенни покачала головой. Она не хотела обсуждать их отношения прямо сейчас — не чувствовала себя достаточно сильной для этого.

— Пенни!

— Даниэль, я…

Он остановил ее взмахом руки, не давая ей закончить.

— Я знаю, ты злишься на меня, Пен, и я заслужил это… Но у нас ведь только неделя, так?

Она кивнула, недоумевая, куда он клонит.

— Уже шесть дней.

Даниэль поставил свою чашку и приблизился к ней, сложив руки за спиной.

— Мы можем притвориться ради Габи. Я имею в виду — притвориться по-настоящему, как если бы ничего и не было…

Пенни покачала головой. Она не собиралась делать вид, что все хорошо. Еще не хватало! Но разве они уже не делают именно это?

— Пожалуйста, Пен! Позволь мне доказать тебе! — его голос звучал тихо, но решительно. — Если ты захочешь расстаться к тому времени, как снова сядешь в самолет, я подчинюсь твоему решению.

Пенни с усилием преодолела спазм в горле:

— А есть другой вариант?

На этот раз Даниэль улыбнулся так искренне, что в уголках его глаз появились морщинки.

— Мы снова будем любить друг друга и дадим нашему браку второй шанс.

Пенни не могла ответить. Вместо этого она резко повернулась и вышла.

В голове Пенни все смешалось — мысли, события, планы.

И только одна настойчивая мысль не покидала ее.

Что, если она действительно может простить? Забыть? Что, если каким-то чудом Даниэль прав и их брак заслуживает второй попытки? Что, если она должна попытаться понять мужа?

Но сейчас невозможно даже представить, что когда-нибудь они справятся с этим.

А что делать с Габи? Если они не скажут ей правду, им нужно притворяться более убедительно.

Она глубоко, прерывисто вздохнула и вошла в кухню:

— Если мы хотим притвориться по-настоящему, ты можешь спать в кровати, — произнесла она дрожащим голосом.

Даниэль посмотрел на нее, его глаза улыбались. Но он не говорил слова, лишь молча последовал за ней в гостиную.

Дрожь пробежала по всему телу Пенни. Она нервничала больше, чем девственница в первую брачную ночь. Хотя Даниэль был ее мужем почти семь лет, а вместе они жили уже десять.

Даниэль сидел на краю кровати. Спальня казалась чужой и незнакомой.

Он провел рукой по одеялу, сопротивляясь желанию встать и войти в ванную комнату. Пенни еще была там, и он мог слышать шум воды.

Даниэль не знал, что делать. Может, оставить лампу на ее тумбочке включенной, а самому забраться под одеяло, отвернуться и притвориться спящим? Или просто сидеть и ждать ее? Или предложить спать в кресле? Или даже на полу…

Даниэль вздохнул. Он хотел сделать все правильно и не знал, с чего начать.

Наконец в ванной выключили воду.

Даниэль скинул футболку, сложил пополам и бросил на пол. Потом сделал то же самое с джинсами и носками. Трусы-боксеры он оставил на месте, натянул одеяло и перекатился на свою сторону, выключив лампу со своей стороны.

Он слышал, как Пенни повернула ручку, открывая дверь, слышал ее мягкие шаги по ковру. Почувствовал, как она легла в кровать. Расстояние между ними казалось огромным. Как океан, который еще недавно разделял их…

Даниэль слышал ее легкое дыхание. Но холодные простыни между ними не позволяли ему приблизиться к ней. А он так этого хотел! Вместо этого он молча ударил кулаком подушку и закрыл глаза, надеясь, что скоро заснет.

— Спокойной ночи.

Мягкий голос Пенни заставил его снова открыть глаза.

— Спокойной ночи, — ответил он хрипло.

Интересно, как долго они будут лежать так и притворяться, что спят? Оба в раздумьях и ожидании.

Так близко и так далеко друг от друга.

Она согласилась притворяться. Пока. Что ж, возможно, Пенни даст ему тот второй шанс, который так отчаянно ему нужен!