Влюблен и верен

Глава 6

Даниэль проснулся рано. Он не понял, что разбудило его, но точно знал, почему спал так хорошо. Вставать не хотелось…

Прошла вечность с тех пор, как он проснулся рядом с женой, ощущая тепло ее тела, слушая ее дыхание. Он старался сдерживать собственное дыхание из страха разбудить Пенни.

Ночью во сне они каким-то образом оказались рядом. Теперь их тела соприкасались, и ему хотелось осторожно обнять Пенни. Но он не решился.

Он еще не получил право касаться ее. Тем более держать ее в своих объятиях. Даниэль долго ждал этого дня. Но здравый смысл останавливал его. Он знал — Пенни не виновата, что ей придется снова уехать. Черт, она была так расстроена, узнав о продлении ее контракта…

Не было сомнений — пройти снова через расставание будет трудно. Очевидно, ему снова придется оказаться в холоде одиночества, который окружал его, пока Пенни служила.

Он сознавал последствия своего поступка. Но слишком много всего навалилось на него. Оставшись без Пенни, пытаясь заботиться о Габи, привыкая к новой работе, бросив флот, в проклятом одиночестве, Даниэль сам не понимал, как пережил все это.

Еще недавно он летал на задания на своем вертолете, рядом были его друзья, и каждый день не был похож на другие. А теперь он жил в пригороде и один воспитывал дочь.

Пенни, не просыпаясь, повернула голову на подушке и, изменив положение тела, немного отодвинулась. Даниэль, воспользовавшись моментом, постарался осторожно выскользнуть из кровати. Как ни приятно было лежать рядом с женой, меньше всего ему хотелось, чтобы, проснувшись, Пенни почувствовала себя неудобно.

— Папа?

Даниэль не успел еще выбраться из постели, когда до него донесся голосок Габи. Улыбаясь, она появилась в двери со спутанными волосами и любимым плюшевым Банни в руках.

— С днем рождения, дорогая!

Габи тихо подошла, посмотрела на него, потом на Пенни, а затем снова на него. Интересно, о чем она думала? Пенни села в кровати. Похоже, они ее разбудили.

— Габи? — спросила Пенни, быстро моргая, пытаясь проснуться.

Даниэль сел на кровать, поверх одеяла.

— Забирайся. — Он похлопал рукой по одеялу между ним и Пенни.

Габи не нужно было просить дважды. Девочка залезла на кровать и устроилась между подушками.

Даниэль старался не смотреть, как Пенни пробежала рукой по волосам, пытаясь привести их в порядок. Но он не мог не заметить улыбку на ее лице, когда Габи коснулась руки мамы.

— Правда, что мой день рождения сегодня? — спросила она, как будто сомневаясь.

Даниэль рассмеялся и наклонился, чтобы чмокнуть дочку в щеку:

— Конечно, малышка! — Он взглянул на жену поверх головы дочери, и они оба рассмеялись. — И до меня дошли слухи — возможно, ты захочешь получить несколько подарков?

— Да! — воскликнула Габи.

Он отвернулся, чтобы не смотреть, как Пенни накидывает пеньюар, не желая видеть ее обнаженной кожи или даже думать о том, что они спали в одной постели.

Даниэль перекатился по кровати и, протянув руку, достал из-под нее несколько небольших, красиво упакованных в разноцветные обертки подарков.

— Вот. — Держа их так, чтобы малышка не могла дотянуться, он наблюдал за ее взволнованным лицом. — Это тебе. С днем рождения, Габи!

Она с нетерпением схватила подарки, тут же срывая упаковку с одного из них.

— Я пойду готовить завтрак, — сказал Даниэль, соскальзывая с постели. — Вы открывайте подарки с мамой, а я скоро вернусь.

Габи едва посмотрела в сторону отца. Встретив взгляд Пенни, Даниэль улыбнулся, надеясь, что жена оценит его старания. Вчера так много всего произошло, и они не успели поговорить о подарках.

Смех и радостная болтовня Габи слышались за его спиной, когда он торопливо шагал к гаражу. Он так хотел быть рядом с дочкой, когда та увидит главный сюрприз.

Пенни крепко обняла малышку, вдыхая сладкий запах ее волос. Оберточная бумага была раскидана по всей кровати, а Габи увлеченно рассматривала новые вещи.

— У меня есть еще кое-что для тебя. — Пенни взяла небольшой яркий пакет, который накануне она положила рядом с кроватью.

Она купила подарок по дороге домой.

— Что это? — Габи осторожно потрогала квадратную коробочку. — Что может быть таким маленьким?

— Открой и увидишь.

Габи не стала рвать розовую бумагу, а потянула за серебряный бантик и развязала ленту. Совсем как взрослая, она чувствовала, что внутри нечто особенное.

Широко открытыми глазами она посмотрела на мать, прежде чем открыть упаковку и посмотреть на подарок.

— Это браслет с амулетами, — сказала Пенни, вынимая его из коробки и надевая на запястье Габи. — Сейчас их на нем пять. В каждый день твоего рождения и на Рождество я буду добавлять по одному.

Габи разглядывала брелоки на своем запястье:

— Спасибо, мама.

Пенни прижала малышку к себе еще сильнее, стараясь не заплакать.

Ее собственная мать подарила такой браслет Пенни, когда ей было десять, и она собиралась сделать то же самое с тех пор, как Габи родилась. Конечно, девочка еще слишком мала для такого подарка. Но сейчас это не имело значения. Когда Пенни скучала по матери больше, чем обычно, она надевала свой браслет на запястье…

— Барабанная дробь, пожалуйста! — раздался из-за двери веселый голос Даниэля.

Габи вскочила на ноги и запрыгала на кровати, как на батуте. Малышка от удивления открыла рот, когда ее отец вкатил в комнату новый розовый велосипед с развевающейся ленточкой на руле.

Габи завизжала от радости.

— С днем рождения, Гэб. Это от меня и твоей мамы.

Девочка спрыгнула с кровати и схватила руль так, словно больше никогда не собиралась его отпускать:

— Можно покататься?

Даниэль поднял брови.

— Может быть, стоит одеться сначала и вынести велосипед на улицу? — предложила Пенни.

— И к тому же тебе необходимо получить свой новый розовый шлем, — добавил Даниэль.

Габи побежала искать шлем, оставив Даниэля с велосипедом.

— Это действительно потрясающий подарок, Дэнни, — сказала Пенни.

Как только его ласкательное имя слетело с ее губ, Пенни почувствовала, как краска залила ей лицо. Как бы то ни было, сидеть на кровати в спальне и называть его Дэнни казалось слишком интимным.

— Могу я предложить тебе завтрак? — спросил он.

Пенни собрала раскиданную вокруг себя бумагу.

— Это было бы здорово, — призналась она честно.

— Вафли ты все еще любишь?

Она закрыла глаза:

— Да.

Даниэль готовил вафли для нее каждое воскресенье — с тех пор как они поженились. Каждый раз, когда они проводили выходные дни вместе…

— Помнишь первый раз, когда я сделал тебе вафли? — спросил он низким голосом.

Пенни кивнула, изо всех сил стараясь не улыбнуться.

Конечно, она помнила. Как она могла забыть?

— Это было первое утро, когда мы проснулись вместе. Я ждала в постели, пока ты бегал в магазин.

Даниэль прислонился к стене, не отрывая глаз от Пенни.

Он вспоминал, лаская ее взглядом. В его лице было столько искренности и тепла, что она не могла отвернуться.

— Я приготовил вафли с кленовым сиропом.

— С клубникой, дыней и голубикой, — закончила она, слишком увлеченная воспоминаниями.

— Мы пили кофе, сидя на солнце и болтая обо всем и ни о чем.

Пенни не знала, что сказать. И куда спрятать глаза.

Даниэль по-прежнему наблюдал за женой. Его глаза выражали столько чувств, что предательская нервная дрожь пробежала по ее коже.

— Вы идете? — крикнула Габи из гостиной.

Они продолжали молча смотреть друга на друга, пока Даниэль не ответил дочери:

— Да, через секунду, милая.

Пенни теребила в пальцах лист оберточной бумаги. Казалось, в комнате не хватало воздуха для них обоих.

— Нам надо идти, — сказала она.

Даниэль помедлил, прежде чем, вздохнув, поднял велосипед:

— Да. — Даниэль направился было к двери, но остановился. — У нас были счастливые времена, — не обернувшись, произнес он.

Пенни кивнула, несмотря на то что он не мог видеть ее.

— Лучшие, — прошептала она.

Это были времена, о которых она будет помнить всегда.

Дом наполнился гостями, прежде чем Пенни успела перевести дух. Маленькие дети, друзья, которых она не видела очень давно, и семья Даниэля.

— Пен!

Она обернулась и оказалась в объятиях одной из ее ближайших подруг.

— Сэмми! Как долго ты не приезжала.

Они крепко обнялись.

— Ты выглядишь великолепно! После того, как ты так долго была в пустыне…

Пенни рассмеялась:

— Ну что тут скажешь! Весь день на открытом воздухе.

— Ну как ты? — спросила Сэмми.

— Честно? — Пенни вздохнула. — Я справляюсь, но это сложно. Не знаю, как будет дальше.

Сэмми ничего не ответила. Этого и не требовалось. Они дружили уже столько лет, что не нуждались в словах.

— Мы здесь ради тебя. Не забывай о нас, ладно?

Пенни теснее прижалась к подруге.

— Ты лучшая, — подняв голову, сказала она.

— Кто лучшая? — Габи протиснула голову между ними.

— Эй, с днем рождения, малышка! — Пенни схватила ее за руки и закружила. — Ты показала свой великолепный новый велосипед?

Габи вся светилась от восторга:

— Да. Мальчишки завидуют.

Пенни и Сэмми рассмеялись.

— Мне надо помочь папе на кухне, — сказала Пенни. — Почему бы тебе пока не поиграть?

— Но разве не пора есть торт?

Пенни взъерошила волосы дочурки, а затем слегка оттолкнула:

— Надо еще немного подождать. Пойди повеселись с ребятами.

Сэмми потрепала подругу по руке:

— Я знаю, ты сильная, Пен. Ты преодолеешь все трудности.

Пенни вытерла слезы и пошла на кухню. Она перестала плакать, только когда чуть не столкнулась с Даниэлем.

— Ой! — Сделав широкий шаг в сторону, он освободил ей проход, подняв блюдо с угощением над головой.

— Прости, Дэнни, я хотела сказать… — Она осеклась, вспомнив, что не хотела называть его так. — Тебе помочь? Я не собиралась все оставлять на тебя.

Он улыбнулся:

— Все так рады, что ты дома. Отдыхай.

Его темные волосы спадали на лоб. Ей захотелось развернуться и убежать прочь. Но, собрав всю свою храбрость, она осталась неподвижна.

— Хочешь один, пока детишки все не растащили?

Он опустил поднос и протянул его жене. Пенни взяла крошечный хот-дог и окунула его в соус:

— Вообще-то я еще не проголодалась после твоего завтрака.

Даниэль посмотрел на нее с такой теплотой, что она едва не подавилась.

— Хочешь поставить свечи в торт, а я вынесу его в гостиную? — предложил он.

Больше всего Даниэль хотел, чтобы у Пенни хватило мужества поцеловать его. Только так она должна выяснить, изменились ли ее чувства к нему, сможет ли она все забыть. Чтобы понять, могут ли они вернуть то, что у них было.

Но Пенни не собиралась целовать его. Вместо этого она откусила еще кусочек хот-дога и начала искать в буфете свечи.

— Они в верхнем ящике.

Услышав слова Даниэля, Пенни застыла в неуверенности.

Он подошел к ней сзади так близко, что она могла чувствовать его. Стоило немного расслабиться, отклонившись назад, и она оказалась бы на его сильной груди.

Пенни закрыла глаза, не зная, что делать.

— Здесь, — прошептал он, положив свою ладонь поверх ее руки и направив к нужному ящику.

Пенни не возражала против его прикосновения. Не могла. Ее так давно не касался мужчина. Ее мужчина…

От мягкого дыхания Даниэля на шее у нее чуть не подкосились ноги.

Наконец она увидела свечи, но его ладонь не двигалась, и она была не в силах оторвать свою руку.

— Пенни, — прошептал он.

Она повернулась к нему.

Пенни не произнесла его имя в ответ, но и не сопротивлялась. Голова у нее кружилась, не позволяя собраться с мыслями. Она медленно перевела взгляд на его лицо. Желание в глазах Даниэля заставило ее сделать торопливый шаг назад так, что она чуть не упала. Но Даниэль быстро подхватил ее за талию.

— Позволь мне поцеловать тебя, Пенни, — прошептал он едва слышно.

Она не знала, что сказать. Ей казалось — все происходит слишком быстро. Но ее губы предательски разомкнулись в ответ на его призыв.

— Дэнни… — Она пыталась остановить его, с трудом овладевая собой.

Склонившись, Даниэль прижал Пенни еще сильнее и потянулся к ее губам.

— Папа!

Они оба замерли.

Даниэль отпустил жену и сделал шаг назад. Ноги Пенни дрожали, и она оперлась рукой на стул, чтобы не упасть.

— Да? — отозвался он.

— Что ты делаешь с мамой? Разве сейчас не время для торта?

— Хм, мы как раз искали свечи, — смущенно пояснила Пенни.

— Ну ладно, — согласилась Габи, выбегая из кухни.

Даниэль с улыбкой посмотрел на жену.

— Я найду свечи, — сказала она, надеясь, что он уйдет.

— А я отнесу закуски гостям. — Даниэль взял поднос и вышел.

Как только Пенни осталась одна, она устало упала на стул, обхватив голову руками.

Возвращение домой оказалось сложнее, чем она ожидала. Она чувствовала себя так, словно ее придавила бетонная плита и не позволяет ей дышать. Ей казалось, она не сможет даже смотреть на мужа от отвращения. Но теперь она здесь, и воспоминания об их счастливой семейной жизни буквально преследовали ее. Она до сих пор не могла простить его, но забыть свое прошлое оказалось так же трудно, как забыть его измену.

Пенни подняла голову и взяла свечи. Она выбрала пять самых красивых и аккуратно вставила их в торт.

Вчера Даниэль попросил дать ему еще один шанс, притвориться, что они по-прежнему счастливы, — ради Габи.

Раньше она не хотела выяснять причины. Говорить о том, что пошло не так в их браке. Может, она делала недостаточно, по мнению мужа. Не была эмоционально чуткой, чтобы понять, как тяжело ему было оставить службу во флоте. Они оба решили вступить в армию, и оба любили свое дело. Оба любили своих товарищей по оружию.

Если она хочет, чтобы эта тяжесть в груди исчезла, ее долг перед Даниэлем, перед собой и перед Габи — быть храброй.

Будучи трусихой, Пенни бы не сделала карьеру в армии как сержант Соединенных Штатов Америки.