Внезапная удача (СИ)

80 Часть

Уже было темно, когда Мамонов привёз Софью в имение к её родителям. Потрепав свои волосы да одежду, приняв потрёпанный да уставший вид, он вышел из экипажа.

— Помогите, — молвил он, уставившись в землю, а несколько находящихся на дворе крепостных тут же позвали хозяина.

Князь Аганин с недовольством вышел, закутываясь в толстый халат, словно его только что разбудили. Узнав Мамонова и видя карету, он с тревогой подбежал.

— Там был пожар… Он хотел погибнуть с ней… Я спас…. спас Софью, — молвил Мамонов, словно был в шоке.

Так он и стоял, пока Софью не увели, а князь лично не пригласил пройти в дом. Уединившись с Мамоновым, князь выслушал его версию о том, что, мол в недостроенном имении Алексея случился пожар, а Алексей, попавший с Софьей в ловушку огня, не хотел с нею расставаться. Мамонов же, выследивший их, спас Софью, а Алексей на их глазах погиб.

Оставив Мамонова задержаться в их доме на правах жениха Софьи, князь тут же составил письмо да отправил со своим посыльным во дворец.

Худая весть к утру быстро распространилась, заставив друзей Алексея с шоком принять весть о гибели друга. Не желая верить в случившееся, и Николай, и Антон молча сидели, уединившись в бывшей спальне друга во дворце. Они смотрели в пол, вспоминая, как им несколько часов назад сообщили о смерти Алексея, о полученном из дома Аганиных письме, но верить в произошедшее всё равно не хотелось.

Поднявшись с обидой и разрывающейся в душе болью от потери товарища, Антон решительно вышел из комнаты. Он сразу явился в комнату Александры, застав ту, рыдающую в подушку, на краю постели.

Схватив её за предплечья, Антон встряхнул её встать перед собой, и с яростью выдавил из себя:

— Убийцы…. мерзавцы вы все, и ты вместе с ними! Подлая, жестокая, самоуверенная, — перечислял он, но рыдающая Александра перебила:

— Прекратите, умоляю! Я не хотела такого! Нет! Я не желала ему смерти!

— Радуйся, теперь Софью спокойно выдадут за вашего любимчика, — оттолкнул он её от себя, и Александра, теряя силы от переживания за случившееся с Алексеем и от чувства вины, опустилась рыдать к полу.

Ухмыльнувшись, Антон одарил её взглядом полной презрения да покинул комнату. Он медленно удалялся по коридору, вытирая упрямые слёзы. Царившая в тот момент тишина вокруг будто преследовала. Казалось, всё вокруг погрузилось в вечный траур.

Несмелым шагом за Антоном вышла из комнаты Софьи Алёна. Она шла за ним, точно так же не скрывая слёз от горя, и остановилась лишь у штор дверей, ведущих на дворцовую кухню. Алёна остановилась, слыша, как уже находящийся там Николай, вопросил прибывшего друга:

— Как сему верить? Как допустить его власти продолжаться? Как жить-то дальше?

— У тебя есть, ради чего жить, — сел за стол Антон, вновь вытерев слёзы и налив себе из стоящей там бутылки водки. — Нам всем придётся с этим выживать… Однако стоит проверить имение…. после пожара… Всё осмотреть…

— Я чувствую себя убитым, — закрыл Николай глаза, не желая выпускать слёз, не желая подпускать даже представление о том, что пришлось пережить Алексею, но он упрямо представлял его смерть.

Слыша слова любимого, Алёна испугалась ещё больше. Она страдала за его потерю, страдала за подругу, а теперь боялась потерять и Николая. Представив его и себя на месте Алексея да Софьи, вся жизнь показалась бессмысленной, убивающей, жестокой. Жить не хотелось дальше и ей, и Алёна вышла из-за штор:

— Я тоже умру.

Взглянув на любимую, Николай сразу вскочил из-за стола и заключил её в объятия. Ничего не смогли они больше сказать, разрыдавшись вместе, а руки крепко-накрепко обвили друг друга, боясь выпустить хоть на мгновение.

Глядя на них, Антон снова вытирал слёзы да снова наливал себе водки. Никто даже не заметил, как на кухню тихонько пришёл повар, отец Алёны. Он поставил на стол ещё пару бутылок водки, закусок и сел напротив Антона:

— Мне очень жаль… Увы, только когда его не стало…. вижу, насколько ошибался во мнении насчёт вас всех.

— Пустое, — молвил Антон, а севшие к столу Николай и Алёна взялись за руки.

— Я согласен уйти в купцы, — сообщил повар своё решение. — Мой брат давно звал, но как-то не было желания.

Слыша его слова, Николай прослезился вновь.

— Знаю, не сейчас может следовало сказать, — сопереживал им всем отец Алёны, но Николай сказал:

— Мы должны справиться со всем, а уж за смерть Алексея… Разберёмся ещё во всём.

— Разберёмся, — отозвался и слабеющий из-за хмели да горя Антон.

Он медленно поднялся из-за стола и покинул кухню. Выйдя в коридор, Антон сразу узнал спешившую навстречу Александру. Она мчалась, словно боялась опоздать, и сразу встала перед его глазами:

— Статс-дама исчезла из дворца, одна государыня знает, где её искать, но я уверена, только она сможет помочь спасти Софью от этого замужества!

— А мне уже всё равно, как, в прочем, и Лёшке… Всё равно! — смеялся всё больше и больше Антон.

Александра по его виду да запаху сразу поняла, что тот ужасно пьян, но обида её не оказалась слабее. Антон толкнул её в сторону, уходя дальше по коридору и столкнулся с идущим со скрипкой в руках пожилым господином.

— Осторожно, сударь! — удивился тот, ещё некоторое время глядя вслед смеющемуся Антону, да подошёл к старающейся высушить упрямые слёзы Александре.

— Простите, Матвей Сергеевич, — молвила она. — Сегодня уроков не будет. Не знаю, смогу ли теперь заниматься скрипкой. Такое горе!

— Господи, девочка моя, — смотрел он с ужасом, предчувствуя неприятные вести. — Идёмте, поговорим.

Он пригласил пройти в кабинет, и сел вместе на софу. Александра плакала, не находя сил сдерживаться, но всё рассказала о случившемся.

— А сей господин? — указал на закрытую дверь Матвей Сергеевич после рассказа.

— Антон Иванович Мерижский, — закрыла глаза Александра, но слёзы вновь текли ручьями. — Он возненавидел меня на всю жизнь, а как…. как жить мне теперь?

— Хмм, — оглянулся задумчиво на дверь Матвей Сергеевич и поднялся, подавая руку. — Вам следует пока вернуться домой…