Вот так каникулы

Глава десятая

На следующее утро, когда Ева смотрела по телевизору новости, позвонил Грей.

— Ева, у меня проблема, и мне нужна твоя помощь. Можем ли мы с Тинкер зайти к тебе и поговорить?

«Каким образом я могу помочь Грею?» — подумала Ева, но решила сделать все, что было в ее силах.

— Конечно, Грей. Ты же знаешь, я всегда вам рада. Приходите. Я только что сварила кофе и сейчас приготовлю какао для Тинкер.

— Отлично. Я остановлюсь у булочной и куплю пончиков, — сказал он потеплевшим голосом. — Я знал, что могу рассчитывать на тебя.

К приходу Грея и Тинкер Ева успела привести в порядок квартиру и переодеться. Когда она открыла им дверь, дом тут же наполнился ароматом свежеиспеченных пончиков.

— О, как вкусно пахнет! — восторженно, нараспев произнесла Ева.

Грей улыбнулся и передал ей пакет.

— Они еще горячие. Давайте пить кофе. — Ева выложила пончики на блюдо и поставила его на кофейный столик в гостиной. — Вот это да! Не каждый день ко мне приходят гости на завтрак, да еще со своим собственным угощением!

Грей вошел в гостиную следом за Евой, неся на подносе кофе, какао и кружки. Все трое уселись на пол вокруг столика. Еве была по душе такая непринужденная обстановка. На какое-то мгновение ей показалось, что они — семья, собравшаяся за завтраком.

Грей, съев пончик, вытер руки салфеткой и взглянул на Еву.

— По-моему, у тебя в спальне есть телевизор. Ты не против, если Тинкер посмотрит передачу, пока мы поговорим?

— Пожалуйста, — ответила Ева.

— О, папочка, — взмолилась Тинкер. — Почему мне нельзя остаться здесь с вами? Я не расскажу маме, о чем вы будете говорить.

Похоже, эти слова удивили Грея не меньше, чем Еву.

— Когда это я просил тебя скрывать что-либо от твоей матери? — резко спросил он.

Тинкер опустила голову.

— Никогда. Но она всегда расспрашивает меня, что происходит у тебя в доме, кто к тебе приходит, что вы делаете, о чем говорите… Я… я не всегда рассказываю ей…

Голос Тинкер оборвался. И Ева не выдержала: обняла девочку и прижала к себе.

— Все в порядке, Тинкер, не волнуйся. Я не знаю, о чем твой папа хочет поговорить со мной, но он, вероятно, считает, что тебе будет скучно. Я тоже думаю, что утренняя развлекательная программа тебе понравится больше, чем наш разговор.

— А почему папа рассердился на меня? — с обидой спросила девочка.

— Я не сержусь на тебя, солнышко, — сказал Грей и пододвинулся к Тинкер и Еве. — Мне очень хочется, чтобы ты постоянно жила со мной. Но у меня возникла проблема: мне нужно найти для тебя няню, которая могла бы приходить к нам рано утром и оставаться с тобой до моего возвращения с работы. Вот об этом я и хочу поговорить с Евой. Может быть, она знает учителей, которые свободны летом и хотят подработать.

Ева удивленно раскрыла глаза. Грей до сих пор не нашел няню? А как же его двоюродная сестра? Что он будет делать, если никого не найдет? Неужели ему снова придется уступить Бэмби и делить с ней опеку над дочерью?

— Сейчас я не готова назвать тебе какое-то имя, — сказала она, — но у меня много знакомых учителей. Я позвоню и поговорю с теми, кто, как мне кажется, может этим заинтересоваться.

Грей провел рукой по волосам.

— Неприятно утруждать тебя своими проблемами, но у меня нет другого выхода, да и времени на поиски нет. Очень трудно найти человека, который согласился бы работать в такие ранние часы… А няня нужна уже в понедельник…

— Папочка, а почему Ева не может присмотреть за мной? — вдруг спросила Тинкер. — Она летом не работает, каждый день приходит заниматься со мной. Она ведь может жить у нас все время.

«Устами младенца…» — подумала Ева и почувствовала, как вспыхнуло ее лицо. Грей тоже покраснел. Она это заметила, но тут же отвела взгляд.

— Дорогая, это невозможно, — произнес Грей. — У Евы есть свой дом…

— Но она может уходить домой, когда ты вернешься с работы, а потом вечером приходить снова, как это делала тетя Леона, — настаивала на своем Тинкер.

Ева была в замешательстве. У Грея серьезная проблема. На карту поставлена его полная опека над дочерью. Разве она может допустить, чтобы он ее лишился? Никогда!

— Грей, — вдруг сказала она, — не стоит сбрасывать со счетов предложение Тинкер.

Он посмотрел на нее ошеломленный.

— О чем ты говоришь? Ты ведь знаешь, почему это невозможно:

— Я знаю одно: у нас нет выбора. Я… — Ева остановилась и посмотрела на Тинкер, которая вслушивалась в каждое ее слово. — Тинкер, я хочу поговорить с твоим папой наедине. Пожалуйста, оставь нас.

Девочка улыбнулась.

— Ты уговоришь папу позволить тебе быть моей няней?

— Я постараюсь, но, чтобы мое волшебство сработало, мне нужно остаться с папой наедине. Моя спальня прямо по коридору… Ты знаешь, как включать телевизор?

— Да, — ответила Тинкер и вышла из комнаты.

Грей посмотрел на Еву.

— Ты действительно этого хочешь?

— Да. Мы хорошо ладим, и заниматься с Тинкер мне будет легче. Мы раздробим наш двухчасовой урок на несколько занятий в день, от чего будет гораздо больше пользы.

— Но ты ведь умышленно обходишь самый главный вопрос. У меня в доме нет для тебя спальни. Эту дополнительную комнату я использую в качестве своего кабинета.

— Нет спальни? Ничего страшного. В комнате у Тинкер две кровати. Думаю, девочка не станет возражать, если я буду спать с ней в одной комнате. Если же она будет против, я смогу спать на диване в кабинете.

— Не сможешь! — твердо произнес Грей. — Он очень неудобный. Кроме того, мне будет невыносимо знать, что ты спишь в соседней комнате. Я сойду с ума. Тебе трудно представить, какая это пытка для мужчины — хотеть женщину так, как я хочу тебя, и знать, что он не может овладеть ею.

Взгляды Евы и Грея встретились.

— Разве я когда-нибудь отказывала тебе, была против? — спросила она тихо, с любовью.

Грей обнял Еву.

— Нет, никогда. Именно поэтому я и не могу согласиться, чтобы ты стала няней у Тинкер.

Она положила руку ему на грудь и почувствовала, как часто бьется его сердце.

— Я оставил бы тебя в покое, если бы ты сама прогнала меня, сказала, что я слишком стар, что не могу увлечь тебя. Я бы не стал докучать тебе своим вниманием. Но ты так хороша! В тебе столько любви! Сознание того, что ты хочешь меня, сводит меня с ума. Да, я зрелый мужчина и обязан нести ответственность за нас обоих, но едва ли я смогу устоять перед соблазном, зная, что ты спишь в соседней комнате.

Ева обвила руками его шею и потерлась щекой о его щеку.

— Значит, ты знаешь, что я чувствую. Мне так же тяжело, как и тебе. Так почему же мы не можем быть вместе? Это же так просто — позволить себе любить! Мы взрослые люди.

— Да, — согласился Грей, — но я гораздо старше тебя и обязан сдерживать свои эмоции. Мы не женаты, поэтому не можем спать вместе, пока в этом же доме находится Тинкер.

Еве показалось, что ей дали пощечину, хотя, конечно, она понимала, что Грей вовсе не хотел обидеть ее. Ничего удивительного, что он воспринимал ее как ребенка. Ведь она вела себя как ребенок: требовала получить то, что хотела, не задумываясь о последствиях своего поведения. Ее заботило только одно: ее собственное желание.

— Конечно, ты прав, — сказала она, высвободившись из его рук. — Обещаю тебе, что не допущу этого.

Изменившийся тон Евы явно удивил Грея.

— Ева?..

Она встала и посмотрела на Грея.

— Итак, несмотря ни на что, я в твоем распоряжении и на какое-то время могу стать няней для твоей дочери. Почему бы нам не попробовать? Я буду ночевать в твоем доме и оставаться с Тинкер до твоего возвращения с работы. Потом я буду уходить и снова приходить уже к вечеру, чтобы укладывать девочку спать. По выходным я буду у себя дома.

Грей нахмурился, встал и хотел что-то сказать, но Ева заговорила первой:

— За это время ты подыщешь няню, экономку… кого-нибудь еще… Я не слишком задержусь в твоем доме…

— Ева! — Грей не поднял голоса, но тон его стал строже. — В чем дело? Я сказал что-нибудь не то? Если я это сделал, прости. Я не хотел…

Негодование Евы стихло. Ей самой стало неприятно собственное поведение. Ведь у Грея и без нее хватает проблем!

— Нет, Грей, ты говорил все правильно. Ты никогда не допускаешь ничего лишнего. Это мне нужно следить за собой. Меня нужно одергивать время от времени. — Увидев недоумение на лице Грея, Ева тут же сказала: — Обдумай все и завтра дай мне знать о своем решении, каким бы оно ни было. Я пойму.

Грей протянул к Еве руки и вновь обнял ее.

— Мне не нужно ничего обдумывать, — взволнованно сказал он. — Я хочу, чтобы ты стала моей. Однажды так и будет.

В воскресенье вечером Ева собрала все необходимые вещи, которые могли бы ей понадобиться в доме Грея, а на следующий день уже обосновалась в комнате своей ученицы, отчего Тинкер пришла в полный восторг.

Первые несколько дней в новых для себя условиях Ева чувствовала и радость и неловкость. Радость ей доставляли утренние занятия с Тинкер, когда ребенок «на свежую голову» воспринимал каждое сказанное ею слово.

Неловкость же Ева испытывала потому, что она, как ей показалось, нарушила распорядок дня Грея. Ей было известно, что он обычно рано ложился спать — этого требовал его график работы. Но теперь, когда Ева вновь появлялась в его доме после ужина, Грей, вместо того чтобы отдыхать, считал своим долгом уделять время Еве и развлекать ее.

Уложив Тинкер спать, Грей и Ева беседовали, читали или смотрели телевизор. Еве это очень нравилось. Но в среду, когда она застала Грея сидящим в кресле в полудреме, она поняла, что ему нужно хорошенько выспаться.

Подойдя к нему, она осторожно коснулась его плеча:

— Грей, ложись спать.

Он взглянул на нее сонными глазами, улыбнулся, протянул руки и усадил ее к себе на колени.

— Да, дорогая, — прошептал он и привлек Еву к груди.

Ева попыталась встать, но Грей только крепче обнял ее.

— Не уходи, — сонно произнес он.

Еве показалось, что Грей в эту минуту не осознавал свои действия. Ему было просто хорошо.

— Спи, мой дорогой, — прошептала Ева ему на ухо, уже не пытаясь разбудить Грея. — Я должна идти в свою постель. — Кончиком языка она коснулась мочки его уха. — Спокойной ночи, милый.

Неожиданно Грей обхватил руками ее голову.

— Я так люблю тебя! — прошептал он и нежно поцеловал Еву.

Волшебный миг растаял. Грей опустил руки и вновь заснул.

В течение двух дней после этого случая Ева была как в дурмане. Ни она, ни Грей не говорили о случившемся. А помнил ли Грей, что произошло? Несомненно. Но спал ли он, целуя Еву и говоря ей о любви?

Стал бы он признаваться ей в любви, если бы это было неправдой?

Ведь Грей говорил Еве, что после брака с Бэмби он никогда больше не полюбит ни одну женщину. Ева же, зная Грея, не сомневалась, что говорил он это серьезно. С другой стороны, людям крайне редко удается сдерживать свою страсть. Может быть, во сне у Грея вырвались наружу чувства и эмоции, которые он прятал в тайниках своей души.

В выходные Грею было одиноко. Он чувствовал себя потерянным. Как он ни старался отвлечься и заполнить свободное время различными занятиями с дочерью, его мысли все равно постоянно возвращались к Еве. Ему не хватало этой женщины.

Тинкер тоже скучала по Еве и никак не могла понять, почему та оставляла их на выходные. Грей пытался что-то объяснить дочери, но все его объяснения были слабы и неубедительны.

Кроме всего прочего, ему не давал покоя сон, который он видел в ту ночь, когда заснул в кресле. Нельзя сказать, что Грею часто снились эротические сны. Тот сон был сладким, нежным, наполненным всепоглощающим желанием, у того сна не было ни начала, ни конца, но в какое-то мгновение Грей почувствовал, будто к нему пришла Ева и позволила ему обнять себя. Они поцеловались, но в поцелуе не было страсти, в нем была любовь. Огромная любовь, согревавшая душу.

Проснувшись на следующее утро, Грей понял, что всю ночь спал в кресле. Но это его нисколько не удивило. Он частенько дремал в этом удобном кресле. К тому же Ева ничем не намекнула на ночное приключение, а Грей в свою очередь не собирался пересказывать ей свои ночные фантазии.

Грея беспокоила еще одна проблема: Бэмби. С тех пор как он забрал Тинкер домой из больницы и приготовил документы для оформления полной опеки над дочерью, Бэмби завалила его письмами, докучала бесконечными телефонными звонками.

Грей отчаянно сопротивлялся всем действиям бывшей жены. Но это требовало усилий и отнимало у него драгоценное время.

Узнав, что Ева стала няней Тинкер, Бэмби была вне себя от злости и обвиняла Грея и Еву во всех смертных грехах. Но доказать какую-либо связь между ними она не могла. Чтобы охладить пыл Бэмби, Грей пригрозил ей, что обратится в суд. И тогда она поутихла.

Грей ничего не рассказывал об этом Еве, не желал ее расстраивать. К тому же теперь он был уверен, что Бэмби не позволит себе лишнего.

* * *

В воскресенье утром Грей отвел Тинкер в воскресную школу при церкви, где встретил Кита и Вирджинию Спенсеров и их дочь Линду, ровесницу Тинкер. Спенсеры жили по соседству с Греем. Кит был репортером на той же телестудии, где работал Грей, а Линда и Тинкер учились в одной школе.

— Грей, хорошо, что мы встретили вас, — сказала Вирджиния, когда девочки побежали в класс. — На следующей неделе у Линды день рождения. Мы собирались устроить праздник для нее и ее друзей. Но вчера моя мама, которая живет в Денвере, сломала бедро…

— О, как жаль… — посочувствовал Грей.

— Некоторое время она пробудет в больнице, но, когда ее выпишут, за ней придется ухаживать. Без помощи ей не обойтись. Поэтому я и Линда послезавтра уезжаем в Денвер, не знаю, когда мы вернемся. Вот почему мы с Китом решили устроить праздник для Линды сегодня, если, конечно, нам удастся собрать достаточно ребят. Тинкер сможет прийти?

Грей не знал, что ответить. Его дочь не любила посещать подобные праздники. У Тинкер не было близких друзей среди одноклассников, потому что все они смеялись над ней из-за неумения хорошо читать.

Но не прятаться же дочери всю жизнь! Девочке необходимо учиться общению с людьми, умение постоять за себя.

— Конечно, сможет, — сказал Грей. — Когда и где будет праздник?

Вирджиния улыбнулась.

— У нас дома в пять часов вечера. Все дети останутся у нас ночевать. Ребята вначале поплавают в бассейне, потом мы устроим барбекю, а затем пойдем в кино. Завтра утром мы всех ребят накормим завтраком и развезем по домам.

Когда после занятий Грей сообщил дочери о приглашении на день рождения Линды, Тинкер вовсе не обрадовалась.

— Папа, мне не хочется быть с теми ребятами. Они все умнее меня и постоянно надо мной смеются. Я лучше останусь с тобой дома и посмотрю телевизор. Или давай сходим в кино.

Грей знал, что дочь не до конца откровенна с ним. Девочка была одинока, и ей очень хотелось подружиться с одноклассниками и соседскими ребятами, но дети слишком часто обижали Тинкер, поэтому она очень сильно привязалась к отцу и матери. Именно они были ее прибежищем. Рядом с родителями она чувствовала себя в безопасности — ведь они любили ее, несмотря ни на что.

Грей все же уговорил Тинкер пойти на праздник, после чего попытался позвонить Еве и сказать ей об изменении планов, но не застал ее дома. Тогда он оставил сообщение на автоответчике, в котором предупреждал, что сегодня вечером она может не приходить к Тинкер.

Положив телефонную трубку, Грей опустился в кресло. Сегодня вечером и ночью он совершенно свободен, предоставлен сам себе. Ему бы следовало радоваться. Может быть, отправиться на свидание и немного развлечься? — подумал Грей. Ведь он уже очень давно не ходил на свидания. Свидание?.. С кем?.. Сейчас он уже не мыслил себя рядом ни с какой другой женщиной, кроме Евы. Он думал только о ней, мечтал увидеть ее вновь в своем доме и обнять ее.

Грей переоделся и после обеда решил просмотреть бумаги, скопившиеся у него на столе. Позже он отвез Тинкер на праздник. В половине седьмого, сделав себе сэндвич и налив в бокал виски, Грей уселся перед телевизором, чтобы посмотреть футбольный матч.

Он никогда не пил, когда дочь была дома. Но сегодня ему предстояло провести долгий вечер в одиночестве. Грей решил, что виски придется ему как нельзя кстати.

Неожиданно раздался звонок.

Открыв дверь, он замер от изумления. На пороге стояла Ева в длинном, красном, с яркими цветами платье. На ногах у нее были красные босоножки, а темные локоны стянуты красным шелковым шарфом.

Ева была восхитительна! Она всегда была хороша, но сейчас в ней таилось что-то такое, что заставило Грея задохнуться от восторга.

— Е-Ева? — с трудом произнес он. — Что ты здесь делаешь?

Удивленно взглянув на Грея, она вошла в прихожую.

— Я здесь работаю. — И вдруг она заволновалась. — Грей, у тебя все в порядке? Похоже, ты меня не ждал.

Закрыв дверь, он прошел за Евой в гостиную.

— Я действительно тебя не ждал. Разве ты не получила мое сообщение? Я оставил его тебе на автоответчике.

— Я забыла его прослушать. Весь день провела у родителей. Извини. Это что-то важное?

— Хочется надеяться, что ты не сочтешь этот приезд сюда потерей времени, — сказал Грей, усаживая Еву на диван. Он выключил телевизор, сел рядом с ней и начал рассказывать о празднике, на который отправилась дочь.

— Тинкер пришлось долго уговаривать пойти на этот день рождения? — спросила Ева, выслушав рассказ.

— Нет, — Грей покачал головой. — Особенной радости по поводу праздника она, конечно, не испытывала, но согласилась пойти без лишних уговоров. Если бы я видел, что ей действительно не хочется идти, я бы и не настаивал. У Спенсеров большой бассейн, а Тинкер очень любит плавать… — Грей улыбнулся. — Да, Тинкер отличная пловчиха, в этом ей нет равных.

— Должна сказать, она быстро восполняет пробелы в учебе. Возможно, к осени ей уже не понадобятся дополнительные занятия. Она догонит своих одноклассников и покажет им, на что способна.

Грею было приятно слышать, с каким азартом Ева защищает его дочь. Насколько счастливее была бы его жизнь, женись он на Еве вместо Бэмби, подумал он. Нет, это было невозможно. Ведь Ева в то время была совсем ребенком.

«Какие же еще нужны доказательства, чтобы убедиться, что я слишком стар для Евы?» — усмехнулся он про себя.

— Ну что же… Если сегодня вечером я тебе не нужна, я поеду домой… — сказала Ева и сделала движение, чтобы встать.

Но Грей не мог так быстро отпустить Еву. Пытаясь удержать ее, он осторожно обнял ее за плечи.

— Нет, не сейчас, — прошептал он. — Я скучал по тебе. Останься ненадолго.

Ева не стала противиться его объятию, но и не прильнула к Грею.

— А ты действительно хочешь этого?

— Да!

Грей почувствовал, как Ева обмякла в его руках, он поцеловал ее в голову. Ее волосы благоухали, как букет цветов.

Не было никаких ласк, но Грей чувствовал огромное возбуждение. Его желание возрастало с каждой минутой. Прежде он всегда справлялся со своими эмоциями. Что же происходило сейчас? Несомненно, Ева была красива, но он знал множество красивых женщин. Так почему же именно эта женщина заставляла его волноваться и сгорать от желания?

Грей почувствовал, как Ева расстегивает его рубашку. Ему следовало бы остановить ее, но он не сделал этого. Наоборот, он помог Еве.

— Ева, я хочу тебя, — прохрипел он, сбрасывая с себя рубашку.

— Я знаю, — в волнении ответила она, уже расстегивая молнию на его джинсах. — Я тоже хочу тебя. Уверена, мы поступаем правильно.

Сквозь туман, окутавший его сознание, Грею вдруг показалось, что он слышит едва различимый звук. Но откуда он доносился? Все двери и окна были закрыты. Грей отбросил эту мысль и вновь погрузился в блаженство. Сейчас он мог думать только о Еве…

Воздух сотрясся от жуткого крика. Ясно звучал голос взбешенной Бэмби.

— Как ты смеешь заниматься любовью с этой женщиной здесь, в доме, где живет моя дочь! И ты еще называешь меня плохой матерью! Я никогда не позволю тебе получить полную опеку над Тинкер! Не надейся! Считай, тебе повезет, если ты получишь хотя бы право видеться со своей дочерью!