Возвращение в рай

Глава 20

Эспаньола. Апрель 1525 года

Магдалена и Мириам сидели под изящным каменным портиком своего дома. Мириам умиротворенно смотрела на играющих вместе маленькую Виоланту и Риго. Даже удивительно, как быстро ее муж завоевал сердца окружающих. Двадцатилетний Бартоломео и четырнадцатилетний Кристобальд во всем ему подражали. Даже Серафина, замужняя женщина и мать троих детей, не могла скрыть своего восхищения Риго. А о Лани просто и говорить нечего.

Увидев, как этот неисправимый отшельник сошелся с детьми, Мириам сначала надеялась, что они повлияют на его решение отправиться в Мексику. Но очень скоро поняла, что это лишь фантазия. Риго, конечно, любил ее и детей, но не настолько, чтобы изменить планы относительно своего будущего.

У нее оставалась только одна зацепка: может быть, он повременит с отъездом до рождения их ребенка. Еще есть слабая надежда на то, что любовь к ребенку привяжет его к дому.

Если бы семья не была большой обузой, то эта жизнь вполне подошла бы Риго. Его солдатский темперамент очень помогал в управлении хозяйством. Аарон был восхищен, как он преобразил плантацию.

Магдалена, однако, не испытывала теплых чувств в Риго. Во-первых, потому что он как бы занял место Бенджамина в их доме, а во-вторых, явился причиной разлуки сына с Мириам. Краем глаза Магдалена наблюдала за Мириам. которая смотрела на Риго не отрывая глаз.

— Тебе не хочется видеть на месте Риго Бенджамина? Почему, Мириам, я задала такой неприличный вопрос? Прости меня, я не должна была… Я плохо соображаю из-за жары и усталости. — Магдалена внимательно оглядела высокую. элегантную женщину, сидящую рядом. — Интересно, долго мы еще будем ходить вокруг да около этого дела? Много раз, с момента твоего приезда, я хотела поговорить начистоту, но… — Она осторожно подбирала слова. — Но я боялась, что мы наговорим друг другу гадостей, и от этого станет только хуже. Аарон так мучительно ждал воссоединения семьи, что я не хотела лишних дрязг.

— А вы так долго ждали возвращения Бенджамина, а получили… Риго, да еще и с женой — невестой сына.

— Бенджамин писал мне о вашем союзе. Но если говорить честно, то я, конечно, скучаю по сыну, — сказала Магдалена с горькой улыбкой. — Я не виню тебя ни в чем. Любви, трудно противостоять. Я любила Аарона Торреса в возрасте Виоланты.

. — Риго является причиной всех несчастий Аарона. Он тяжелый человек, я знаю. Он не умеет любить и никому не доверяет.

— Я уже успела это заметить. Но я боюсь не за Аарона. Медленно, «но верно он одержит верх над Риго. Меня больше беспокоит то, как Риго обращается со своей женой.

Мириам полностью сконцентрировалась на бокале с лимонадом. Потом медленно подняла глаза на Магдалену.

— Вина перед Бенджамином не дает ему покоя. Магдалена грустно покачала головой.

— Аарон говорил мне, что Бенджамин никогда не стоит на месте. Он найдет свою дорогу в жизни. А ты оказалась полнейшей дурой, выйдя замуж за человека, который обращается с тобой, как с посторонней.

Мириам залилась краской. Если бы Магдалена знала, как Риго вел себя с ней в постели!

— В каком-то смысле мы чужие друг другу. Он испанец, христианин, уличный мальчишка, которому приходилось большой ценой добывать то немногое, что у него было. Я иудейка, любимая .дочь своего отца, никогда не знавшая никаких забот.

— И ты пожертвовала всем ради такого человека, а он оставил то малое, что имел, и приехал сюда, чтобы стать сыном своего отца. Но он никогда им не станет!

— Риго женился на мне не из чувства долга. Что касается его сыновних чувств, то я не думаю, что он жаждет видеть в Аароне отца.

— Если он не хочет стать членом семьи, значит, он никогда не ответит на твою любовь.

— Я не говорила, что люблю его! — слишком быстро ответила Мириам.

Магдалена улыбнулась.

— А тебе и не надо говорить о том, что очевидно и без слов.

Мириам пожала плечами.

— Интересно, откуда это видно? Я ведь, собственно, делаю все ему наперекор. Ему не нравится, когда мы ходим лечить людей. Ему не нравится почти все, что я делаю. Ему нужна мебель вместо жены.

— А может быть, он просто не знает, что ему нужно?

— Может быть.

— Так, может, он когда-нибудь вернется назад в Италию?

— Если не в Италию, то в Мексику. — Мириам заговорила шепотом. — Я случайно слышала, что он собирается продать свой меч, чтобы выручить деньги на дорогу. Так что рождение ребенка скорее всего его не остановит.

— После того как мужчина первый раз возьмет на руки своего собственного ребенка, ему трудно с ним расставаться. Пример тому Аарон: у него просто разбилось сердце, когда Риго пропал.

— Я не хочу, чтобы невинное дитя играло роль приманки для отца.

— Ну что ж, посмотрим. Только, пожалуйста, Мириам, будь самой собой. Он ведь выбрал тебя, а не кого-то другого. Если он вдруг увидит в тебе перемену — его точно уже ничто не удержит.

— Это незаслуженный упрек. Ты помнишь, сколько раз мы ссорились с Бенджамином? Именно потому, что я никогда не изменяла своим принципам. Я рада, что мы с тобой наконец-то поговорили об этом, — прошептала Мириам со слезами на глазах.

Магдалена в ответ подумала: «Может быть, мне следует показать наконец дневники…»

Индейцы тайно жили на дальнем краю плантации, недалеко от бесчисленных источников, которыми славилась земля Торресов. Индейцы возделывали картофельные, бобовые, арахисовые и маисовые поля.

Аарон и его старый друг сидели в тени шелковичного дерева, наблюдая за работниками в поле.

— Очень хорошо все взошло в этом сезоне, — сказал индеец на своем мелодичном наречии. Несмотря на свои годы, он сохранил стройную фигуру. Его смуглая кожа не имела никакого намека на морщины, так же как его исси-ня-черные волосы — на седину.

Аарон внимательно посмотрел на своего друга.

— Ты позвал меня сюда не для того, чтобы обсуждать урожай.

Легкая улыбка коснулась губ индейца.

— Ты всегда был неглупым малым. Я позвал тебя для того, чтобы поговорить о Наваро.

Аарон задумался. Отношение Риго к индейцам было не однозначно, дистанция между ним и этими открытыми, бесхитростными людьми все больше увеличивалась.

— Он предпочитает имя, которое ему дал твой народ. Я тоже стараюсь называть его так. Наваро был великим полководцем, а Риго предпочитает спокойную жизнь землевладельца.

— РИГО воевал, как и я, далеко за морем, а здесь он неплохо справляется с заботами землевладельца.

— Он смелый малый. Я недавно видел, как он отлавливает диких коров. Но он почему-то не верит в народ своей матери.

— Мой сын ошибается. И не только в этом, — спокойно ответил Аарон.

— Я говорю не о том, что он ошибается, он стыдится нас. Скоро не останется никого из тайно. Только те, кто связал свою жизнь с твоим народом, смогут продолжать наш род. И один из них — Риго. Он не умрет от болезней белых людей, потому что сам наполовину белый. Он и такие, как он, — наша надежда на будущее.

Аарон почувствовал боль в словах друга.

— Если бы я только мог убедить его в этом, — сказал он мрачно.

— Я тоже думал об этом. Ты помнишь ту великую битву, когда наши воины и солдаты Адмирала объединились для защиты Каонабо. Теперь у нас есть новый враг. Тот, кто охотится за нашим скотом, урожаем и даже нашими жизнями.

— Разбойники.

— Только в прошлом месяце они украли у тебя несколько прекрасных лошадей.

— Нам удалось вернуть всех лошадей, но сами они скрылись. Твои люди еще не выяснили, откуда эти разбойники пришли?

— Нет, но мы узнали, что они прячутся в потайной пещере недалеко от нашей старой деревни. Там они поджидают корабль, который их забирает.

— Наконец-то! Надо их ловить именно там.

— Да. А мои воины будут рядом с твоими, как это было всегда.

Аарон опять вспомнил их совместную битву за Каонабо.

— Риго посмотрит, как сражаются воины народа его матери.

— Осталось только дождаться появления разбойников в пещере.

Риго наблюдал за тем, как Мириам, склонившись над маленьким мальчиком тайно, проверяла повязку на его ноге. Она была невероятно грациозна, даже на седьмом месяце беременности. Он молча ждал, не желая разговаривать с индейцем.

Чувствуя пристальный взгляд мужа на своей спине, Мириам быстро закончила свое дело и поднялась. Риго отвел ее в сторону.

— Я тебе уже говорил, что это дело Магдалены, и запретил тебе ходить одной к индейцам. — Его рука крепко сжимала ее кисть.

— Я врач. Магдалена занимается самыми сложными случаями, а я делаю перевязки и выполняю другую подсобную работу.

— Прежде всего ты моя жена, а потом — врач. И я запрещаю тебе ходить к тайно.

Мириам внимательно всмотрелась в грубые черты лица своего мужа.

— Ты не хочешь, чтобы я лечила этих людей, и не желаешь даже разговаривать с ними. Почему ты стыдишься их и брезгуешь ими? — Я научилась любить это место и этих людей. Я научилась любить твою семью. Почему жу ты, член этой семьи, ничего не делаешь для сближения? — Она резко повернулась и пошла от него прочь.

Риго молча смотрел ей вслед, едва сдерживая гнев. Он любил свою семью. Во всяком случае, он любил своих братьев и сестер. Но жизнь научила его скрывать чувства. Он до сих пор не доверял своей мачехе и отвергал все ее попытки наладить дружеские отношения. Он не забыл ее холодность при первой их встрече. Что же касается отца… Они хорошо работали вместе на благо плантации. Не более.

«Естественно, отец, Магдалена и все тайно любят Мириам. Как же им ее не любить? Она же прекрасный врач», — подумал Риго.

Мысли Риго были прерваны появлением Гуаканагари, его дяди и старого друга Аарона. Старик прекрасно говорил по-испански и вообще имел много тех достоинств, которых не имели люди его племени. К тому же он был братом Алии.

Гуаканагари, приближаясь к своему племяннику, ждал, что тот заговорит первым. Почувствовав, что этого не произойдет, он начал разговор сам.

— Ты вооружен. Это хорошо. Нам предстоит долгий путь к морю.

— Нам? — Риго посмотрел на копье и нож, которыми вооружился старик. «Надеюсь, ты не собираешься втянуть меня в какую-нибудь междоусобную племенную войну».

— Твой отец и его люди уже ждут нас. Пошли, — коротко приказал Гуаканагари.

Риго и Аарон ехали рядом в окружении вооруженных воинов. Горные тропы, по которым пролегал их путь, иногда обрывались прямо в пропасть. Воздух был по-горному чист и свеж. Риго подумал о пеших воинах тайно, которым приходилось пробираться по джунглям внизу, на равнине.

— Индейцам, вероятно, приходится двигаться очень быстро, чтобы встретить нас на побережье, — спросил он отца.

Аарон придержал своего гнедого жеребца и окинул взглядом зеленую долину внизу.

— Они прибудут туда раньше нас, при этом не сильно торопясь. В то время, как мы кружим по горам, они идут прямой дорогой.

— Даже их старый вождь не отстанет от них? Аарон заметил, как Риго старается не называть Гуакана-гари дядей, но в ответ засмеялся.

— Не беспокойся о нем. Он моложе меня на целый год. А тайно всегда славились своей выносливостью.

В это время Эстебан Эльзоро, спрятавшись за деревьями, считал воинов Аарона.

— Двадцать. И все вооружены до зубов. Быстро беги к капитану Бриенну и передай ему это, — обратился он к одному из своих черных рабов, протягивая сверток с большой сургучной печатью. Раб почтительно поклонился. Кривая усмешка коснулась губ Эстебана.

— Ну вот, Торрес. Теперь ты в моих руках. Наконец-то мы с Бриенном отплатим тебе за все.

Риго уже несколько раз чудом избегал смерти, но на этот раз Этьен Рейнард, скрывавшийся под именем испанского плантатора Эстебана Эльзоро, наконец-то получит возможность убить Торресов. Их друзья в Марселе будут вполне удовлетворены, вполне. А плантация Торресов перейдет к нему.

Только одно было непонятно Рейнарду. Откуда Торрес узнал о пещере? Кто же их предал?

«Не стоит думать об этом сейчас. Мы выясним это позже», — решил он.

— Мне это не нравится. Французские пираты сидят на испанском берегу, как у себя дома. Вероятно, у них выставлены посты, — сказал Аарон, наблюдая за пиратами, собравшимися вокруг большой бочки с вином. Он насчитал пятнадцать человек.

— Они действительно слишком беззаботны, — согласился Риго. — Ты получил какой-нибудь сигнал от тайно?

— Они на месте. Я это знаю без всяких сигналов.

— Поеду осмотрю окрестности, — предложил Риго, и Аарон кивнул в ответ.

Пробираясь по практически непроходимым джунглям, Риго удивлялся, как индейцам удается ориентироваться в них без труда. Рубашка прилипла к телу, каждый шаг давался с неимоверными усилиями. Вдруг тонкий свистящий звук прорезал воздух. Выработанный годами инстинкт бросил Риго на землю. Нож проткнул рукав его туники, пригвоздив к земле. Риго быстро перекатился с этого места и выхватил кинжал, не успев даже взглянуть на своего противника. И зря. Два человека бросились на него сзади и прижали к земле. Риго увидел нож в сантиметре от себя.

Ему удалось сбросить с себя нападавших, но в тот же момент еще один их сообщник оказался на его спине и сжал его шею. Риго удалось сбросить и этого, хотя ему пришлось изрядно потрудиться, разжимая его руки. Одновременно со стороны берега донеслись крики. Но Риго было не до этого. Надо было думать о спасении собственной жизни.

Нападавший, бросивший в него кинжал, теперь приближался к нему с обнаженным мечом. Двое других тоже были вооружены мечами.

— Готовься к смерти, индейский ублюдок, — прошипел один из них.

Ответом Риго был резкий бросок в сторону крайнего из них. Схватившись за его тунику, он дернул бандита к себе, и, зажав рукой его шею, прикрылся им, как щитом. Один из разбойников сделал выпад своим мечом, стараясь достать Риго за своим товарищем. Но Риго вовремя увернулся, и меч проткнул его живой щит.

— Надо его кончать, Энрико, — прошептал другой. — Он убил Луи.

— Надо. Тем более что за него Рейнард обещал большие деньги. — Энрико только было собрался сделать очередной бросок, как вдруг застыл в немом крике. В следующее мгновение он замертво упал.

Гуаканагари показался из-за деревьев и едва успел выставить вперед свое копье, защищаясь от третьего разбойника. Риго поторопился предотвратить убийство этого разбойника, выбив у него из рук меч и отпихнув его от копья индейца. Он повалил француза на землю и связал.

— Кто такой этот Рейнард, который обещал заплатить вам за мою смерть? Он тоже француз? — Меч Риго слегка надавил на горло пленника. — Поторопись с ответом, а то присоединишься к своим товарищам.

— Я знаю только его имя. Это Бриенн сказал, что Рейнард заплатит нам за твою смерть.

— Почему его интересую именно я, я не мой отец, например, чьих лошадей вы постоянно крадете?

— Это другой француз, который…

Он не закончил фразы и странно обмяк под руками Риго. Тот грязно выругался, когда понял, что его пленник мертв, а вместе с ним погиб ценный источник информации.

— Будем надеяться, что ты захватишь другого пленника, который тебе все расскажет, — сказал Гуаканагари.

— Спасибо, что спас мне жизнь, дядя. Улыбнувшись на слово «дядя», индеец кивнул.

— Пойдем, я покажу тебе, как умеют драться тайно.

Чем ближе они приближались к морю, тем шире становилась узкая тропа, постепенно превращаясь в широкую дорогу. Как только они вышли из леса, их взору открылась панорама битвы. Некоторые пираты спасались бегством на шлюпках. Их корабль стоял неподалеку от берега. Другие старались скрыться в джунглях. Разбежались все, кто не лежал раненым на песке.

Риго уже знал, как воюют тайно. Плотно, плечо к плечу, они бесстрашно идут на противника, пусть даже он вооружен намного лучше, чем они. Выставив вперед копья и постоянно стреляя из своих духовых трубок, они могли сломить любое сопротивление. Некоторые из них пользовались оружием белых — кинжалами и мечами.

Аарон объезжал поле битвы на своем жеребце, когда увидел Риго. Спрятав меч в ножны, он подъехал к сыну.

— Когда ты ушел в джунгли и не появился на поле битвы, я подумал, что тебя захватили в плен.

— На самом деле меня не собирались брать в плен. Они просто хотели меня убить. И это была не первая попытка. На борту корабля какой-то парень хотел меня прирезать, потом еще был случай с плантатором Эльзоро и его собакой, — сказал Риго, внимательно наблюдая за реакцией отца.

— Почему ты не рассказывал мне раньше о случае на корабле?

Риго пожал плечами.

— Не было подходящего момента. Ты знаешь кого-нибудь по имени Рейнард?

— Это французское имя. Но я никогда не слышал его здесь, в Эспаньоле. — Выражение лица Аарона выдавало его удивление.

— Кто бы он ни был, он платит большие деньги за мою голову. Интересно, почему? — Риго никогда полностью не доверял своему отцу, но он был почти уверен, что тот не имеет ничего общего с его убийцами.

— У тебя много врагов. Подумай об Испании или об Италии. Может быть, нить тянется оттуда?

— У меня толпы врагов. От Севильи до Санто-Доминго. — Риго огляделся вокруг и сказал с сожалением: — Жаль что у нас нет ни одного пленника, которого мы могли бы допросить.

— Что касается битвы, то все было заранее спланировано. Сначала нас встретили пешие и заставили тоже спешиться, а как только мы это сделали, из-за скал внезапно напали конные воины. Нас спасло только появление индейцев. Если бы не они — нас бы перерезали, как цыплят. — Аарон помолчал, а потом спросил: — Может быть, это как-нибудь связано с попытками убить тебя?

— Возможно. Но ведь ты дрался с французами уже несколько раз за последнее время. Бриенн и Рейнард — французские имена. Хотя что это доказывает?

— Французы постоянно грабят испанские плантации и наши корабли в море, — заметил Аарон.

— По-моему, нет никакой связи между нападениями на плантацию и попытками убийства. — В этот момент к ним подошел Гуаканагари, и Риго добавил: — Я обязан жизнью дяде.

Аарон, так же как и индеец, обратил внимание на слово «дядя».

— Моим людям не удалось поймать ни одного из бежавщих, — сказал старый вождь.

— Мы все должны быть осторожны, пока не разрешим эту загадку. Я подумаю над связью между твоей встречей с Эльзоро в Санто-Доминго и попытками тебя убить, — мрачно сказал Аарон.

— Он из тех плантаторов, которые используют собак и рабов. Если ему удастся одолеть Торресов, он отберет ваши земли и поработит моих людей, — сказал индеец.

По пути домой Риго обдумывал события последних нескольких месяцев. Его жизнь опять круто изменилась. «Интересно, наступит ли в моей жизни стабильность?» После сегодняшней битвы его неприязнь к тайно уступила место уважению. Возможно, Бартоломео был прав. И отец тоже. Риго посмотрел на высокую фигуру светловолосого человека, ехавшего впереди колонны. Его отец. Интересно, изменятся ли когда-нибудь его чувства по отношению к Аарону Торресу?

Когда они подъехали к воротам плантации, индейцы казались такими же свежими, как и в начале их нелегкого путешествия. Как будто в течение двух дней они не пробивались по непроходимым джунглям. Риго внутренним чутьем почувствовал, что его дядя ожидает разговора с ним. Попросив Аарона успокоить Мириам, он спешился и передал свою лошадь одному из своих людей. Гуаканагари кивнул и направился к лимонной роще. Риго, следуя за ним, не решался заговорить первым, хотя знал, что индеец ждет этого.

— Я хочу поговорить с тобой об Алии, твоей матери, — сказал наконец старый вождь.

Риго давно ждал этого разговора.

— Расскажи мне всю правду о ней, дядя.

— Алия была младшей из моих сестер. Она была очень красива и умна. — Чувствовалось, что он продумывает каждое слово. — Но ее душа не была такой же прекрасной, как лицо. Гордость и властолюбие были ее спутниками. Алия всегда мечтала занять место старшей сестры, чтобы ее сын стал вождем после меня,

— И поэтому она решила сойтись с моим отцом, — пробормотал Риго, начиная понимать смысл некоторых недомолвок, которые часто слышал среди индейцев и в своей семье.

— Да, она хотела, чтобы Аарон подчинил себе наш народ. Имя, которое она выбрала для тебя — Наваро, — это имя одного нашего великого предводителя. Она мечтала с вашей помощью стать великой королевой тайно, как Анакаона.

— Потом появилась Магдалена и разрушила все ее планы.

— Нет, не разрушила. Алия быстро изменила свои планы сама. Когда твой отец с женой обратились ко мне с просьбой отдать им тебя, Алия решила использовать тебя как орудие мщения. Она вышла замуж за Бехечио, индейца из племени сарагуа, и увезла тебя подальше от отца. Потом она отдала тебя какому-то испанцу, а Аарону сказала перед смертью, что отдала тебя в другую деревню тайно.

— Как она умерла?

— Белый по имени Ролдан убил ее, когда она хотела зарезать его во сне. — Лицо индейца исказилось от боли, в глазах стояли слезы.

Риго всегда считал эмоциональность тайно чем-то недостойным мужчин. Теперь он понял, что ошибался. Это был мужественный и смелый человек, который забывал про все свои личные невзгоды, когда опасность угрожала его народу. «Я ошибался в Гауканагари. Может быть, я так же ошибался в своем отце и Магдалене?»

Будто прочитав его мысли, индеец сказал:

— Твой отец искал тебя все эти годы. И сейчас он вознагражден за свои поиски.

— По-моему, не совсем вознагражден. Я веду себя не самым благородным образом, предпочитая ненавидеть его и не пытаясь понять и простить.

— Да, это так, — кивнул Гуаканагари. — Постарайся же теперь наверстать упущенное время, Наваро.