Вражда и любовь

Глава 5

Джеймс Мак-Киннион проснулся. Ужасно болела голова, а на затылке вылезла шишка размером с яйцо. Он открыл глаза, но в темноте ничего не мог разглядеть. Пришлось их закрыть, потому что голова у него раскалывалась все больше от малейшего движения – даже открыть глаза было безумно трудно. Он оставил попытки понять, где находится и не ослеп ли он вообще, – это было больно и бесполезно. Но и уснуть снова он не мог – так болела голова. Очень медленно он начинал осознавать, что на самом деле произошло.

Под его щекой – твердая холодная земля. Воздух вокруг спертый. Голые колени щекочут жуки… или того хуже. Он сел, чтобы отогнать паразитов, но голову пронзила такая боль, что он снова осторожно улегся на землю.

Неизвестность начинала его тревожить. Последнее, что он помнил: его окружили Фергюссоны, казалось, возникшие просто из воздуха. Честно говоря, он сам утратил бдительность, потому что не сводил глаз с лощины, где однажды встретил рыжеволосую незнакомку. Если бы он не спешился и не стал, как дурак, ждать ее появления, его никогда бы не окружили и не дали бы по голове так, что он даже за меч не успел схватиться.

Теперь все ясно. Он – пленник. Это подтверждал и запах, и сырость вокруг. Темница, вне всякого сомнения, находится в замке Эск. Джеймс едва сдержал смех. Нет хуже дурака, чем дурак, слепой от страсти, а он оказался именно таким. Повел себя, как влюбленный мальчишка: за последние месяцы он с десяток раз возвращался в лощину в надежде еще раз увидеть красавицу. Однако это была не вся правда. Джеймс надеялся узнать, кто она. Но девушка так и не появилась. Вероятно, как он и предполагал, это была какая-то нищенка, случайно проходившая мимо. Больше он никогда ее не увидит.

Он приехал в лощину один, как и во все предыдущие попытки снова встретить красавицу. Даже брат не знал, что он сюда отправился, потому что он никому не признался в своей одержимости незнакомкой. Поэтому пройдет еще несколько дней, прежде чем брат начнет бить тревогу. Но даже тогда никто не подумает, что он в темнице у Фергюссонов.

Сколько дней ему придется здесь томиться, пока Фергюссон решит его отпустить? Сам Джеймс ничуть не сомневался, что Дугалд его отпустит. Он не мог позволить себе держать в плену кого-то из Мак-Киннионов. Даже если он узнает, кто именно у него сидит в темнице, ему придется отпустить узника.

Вдруг над его головой что-то скрипнуло, Джеймс встрепенулся. Он больше не один. Он не слышал, как открылся люк, и уже стал подумывать, что слух его подводит, когда раздался едва различимый шепот:

– Ты и правда Мак-Киннион?

Голос казался бестелесным. Вокруг царила кромешная тьма. Свежий прохладный воздух дошел до Джеймса, он вдохнул его полной грудью, а потом ответил:

– Я не разговариваю с тем, кого не вижу.

– Я не рискнул брать факел. Кто-то мог бы увидеть.

– Тогда лучше уходи, – ответил Джеймс с иронией. – Тебе не поздоровится, если увидят, что ты говоришь с Мак-Киннионом.

– Значит, ты и вправду один из них?

Джеймс промолчал. Люк поспешно захлопнулся, но через пару минут открылся вновь. Маленькая голова с копной темно-рыжих волос замаячила над отверстием в потолке. Тусклый свет от принесенной гостем свечи дал Джеймсу возможность разглядеть его темницу – глубокую яму. Она была шириной футов в семь, всего лишь яма, вырытая в земле, пол – просто утрамбованная земля. По грязным неровным стенам можно было бы легко вскарабкаться до самого верха, но люк находился прямо посредине потолка и, разумеется, закрывался на засов.

Джеймс видел подобные темницы и раньше. Очень удобное изобретение, потому что нет нужды выставлять стражу. Отсюда сбежать невозможно. Он бы предпочел оказаться в каменной темнице: по крайней мере, воздух не был бы таким спертым и пробивался бы хоть какой-то свет.

– Ты ничего не ел.

Джеймс неспешно сел, оперся спиной о стену, рукой ухватился за голову, чтобы унять боль.

– Я не видел никакой еды.

– В мешке, вон там, рядом с тобой. – Мальчишка ткнул пальцем. – Ее просто скинули вниз. Мешок завязан, чтобы до нее не добрались насекомые.

– Как предусмотрительно! —деланно безразлично ответил Джеймс, но схватил мешок и развязал его. Там лежала часть овсяной лепешки и половина тетерева – для крестьянина это был бы настоящий пир, но он привык к лучшему.

– Если это все, что выделили узнику, похоже, что мне придется сбежать, чтобы прилично поесть.

– Ты же не гость, забыл? – зазвеневшим от напряжения голосом ответил парнишка.

– Но ко мне следует относиться как к гостю, если не хотите, чтобы я разозлился из-за своего заточения, – равнодушно ответил Джеймс, как будто высокомерие было его естественной и неотъемлемой чертой. – Старый Дугалд не решился бы меня гневить, уверяю тебя.

– Ого! А ты наглец, раз говоришь о мести, сидя в темнице.

– И с кем это я говорю?

– Найалл Фергюссон.

– Я не сомневаюсь, что ты Фергюссон. Но который из них?

– Я сын Дугалда.

– Юный лэрд, да? – удивился Джеймс. – Еще сосунок, скажем прямо.

– Мне уже тринадцать лет, – обиделся Найалл.

– Неужели? Да, я слышал, что Фергюссон не раз постарался, прежде чем у него наконец-то родился сын, – засмеялся Джеймс. Потом застонал – дала знать о себе шишка на голове.

– Ты ранен? – искренне всполошился Найалл.

– Обычная шишка.

Когда пленник разорвал птицу на куски и стал жадно есть, Найалл замолчал. Человек, на которого он взирал сверху, был огромен, облачен в зеленый с золотым килт с двумя рядами тройных черных полос. Длинные мускулистые ноги, широкая грудь. Накидка скрывала остальную фигуру, но Найалл по очертаниям мог судить, что под одеждой скрывается удивительно сильное тело. Узник был молод, его гладкое лицо казалось мальчишеским, несмотря на решительный подбородок, плотно сжатые губы и узкий орлиный нос. Но было ясно, что это человек сильный духом. А еще он был очень красив. Прямо до отвращения.

– У тебя волосы золотистого цвета, – неожиданно произнес Найалл.

Джеймс улыбнулся и посмотрел на парня.

– Заметил, да?

– Говорят, что мало у кого такие золотистые волосы, как у самого Мак-Кинниона.

– Знаешь, среди нас много тех, кто должен благодарить норманнов за цвет волос.

– Норманнов? Шутишь? Тех, кто прибыл с королем Эдуардом?

– Да, пару столетий тому назад. А ты знаешь историю…

– У нас с сестрой был хороший учитель.

– Ты хочешь сказать, у вас с сестрами. Знаю. У тебя их целых четыре.

– Но только одна училась со мной.

Найалл прикусил язык, злясь на себя, что упомянул Шину. С его стороны почти кощунство говорить о ней с этим верховинцем. Не стоило ему вообще приходить. Если его застанут здесь – ему несдобровать! Но его так терзало любопытство, что он не мог удержаться.

– Ты хорошо знаешь Мак-Кинниона? – спросил он у пленника.

Джеймс улыбнулся, лицо его смягчилось.

– Можно сказать, что никто его не знает лучше меня.

– Значит, ты его брат?

– Нет. А почему ты о нем спрашиваешь?

– О нем только и разговоров. Ходят слухи, что нет человека храбрее.

– Он был бы рад слышать это.

– Неужели он настолько подлый, как все говорят?

– Кто говорит, что он подлец? – пробормотал он.

– Моя сестра.

– А она с ним знакома?

– Нет, но она слышала о нем множество историй. И знает больше меня, – ответил Найалл.

– И, несомненно, она тебе их рассказывала.

– Нет. Она не хочет меня пугать.

– Вот как! Вижу, невысокого же она обо мне мнения. А которая из сестер?

Но его собеседник молчал. Мальчик таращился на незнакомца округлившимися от удивления глазами, потому что пленник нечаянно оговорился и не заметил этого, но Найалл все услышал.

– Так это ты! – ахнул он. – Ты – это он! Сам Мак-Киннион. А отец мой даже не догадывается!

Джеймс про себя выругался.

– Что за глупости, парень!

– Нет-нет! Я все слышал! – возбужденно заговорил подросток. – Ты сказал: «…невысокого же она обо мне мнения». А не «о нем». Ты четко сказал: «обо мне». Ты и есть Джеймс Мак-Киннион!

– А скажи-ка, парень, – потребовал ответа Джеймс, – что твой отец собирается со мной делать?

– Попросить за тебя выкуп.

– И что он сделает, когда узнает, что я и есть Мак-Киннион?

– Не знаю, – задумчиво произнес Найалл. – Быть может, он просто отпустит тебя, ничего не требуя взамен. Ты бы это предпочел?

– Нет, – к удивлению мальчика, ответил Джеймс. – Я бы не стал гордиться тем, что меня поймали из-за неосторожности. Мне не хотелось бы доставлять твоему отцу удовольствие позлорадствовать. Хватит и того, что меня поднимут на смех, когда я вернусь домой.

– Тут нечего стыдиться, – настаивал Найалл. – Их было пятеро, а ты один.

– Пятеро меня бы не одолели, если бы я был верхом и заметил их приближение.

– Как их можно было не заметить в поле?

– Я был не в поле, а в лесу, в лощине.

Найалл про себя ахнул. На земле Фергюссонов была только одна лощина, поросшая лесом, – именно туда ходила купаться Шина.

– А что ты там забыл?

Джеймс не заметил, как изменился тон юнца.

– Лучше не буду говорить, а то стыда вообще не оберешься.

– Ты мне расскажешь, если… если хочешь, чтобы я забыл, что ты – Мак-Киннион.

Джеймс не стал тянуть время.

– Клянешься?

– Слово даю.

– Отлично, хотя я сомневаюсь, что тебе знакома мужская глупость. Я искал одну девушку. Видел однажды, как она купается там.

Кровь прилила к лицу Найалла – он покраснел, как помидор, от злости и стыда. Этот человек видел его сестру нагой! Она умрет, если узнает.

– А когда ты видел ее? – почти прохрипел он.

– Что?

– Когда ты видел ту девушку?

– Весной.

– И этим утром ты тоже ее видел?

– Нет, в озере никого не было, – Джеймс с надеждой подался вперед. – Ты ее знаешь? Я решил, что, скорее всего, она нищенка и давно ушла отсюда.

– Никто из Фергюссонов не стал бы купаться в этой лощине, – солгал Найалл. – Да, скорее всего, она уже ушла.

– Да уж, если честно, я и не верил, что увижу ее снова, – задумчиво согласился Джеймс. – Она просто проходила мимо. Однако… я все равно надеялся.

– И что бы ты сделал, если бы нашел ее?

Джеймс улыбнулся.

– По-моему, ты еще слишком молод, чтобы знать ответ на этот вопрос.

– Ты действительно дикарь, каким тебя считает моя сестра, Джеймс Мак-Киннион! – яростно оборвал Найалл. – Больше не буду с тобой говорить!

Джеймс пожал плечами. Наследник Фергюссонов еще совсем мальчишка. У него пока не возникает мужских желаний, поэтому ему не понять взрослого, охваченного страстью.

– Как пожелаешь, парень, – отрезал Джеймс. – Но ты же помнишь, что обещал?

– Я дал слово – и сдержу его!

Когда люк опустился на место и засов задвинули, Джеймс пожалел, что дразнил мальчишку. Ему понравился нежданный гость, и он сомневался, что скоро ему удастся хоть с кем-то пообщаться.

Найалл вернулся в свою комнату, но не смог заснуть сразу. Спустя какое-то время его гнев остыл, и он смог мыслить рационально.

У них в темнице сидит сам лэрд Мак-Киннион! Найалл чувствовал, что ему с трудом удастся сохранить эту новость в тайне. Да еще этот Мак-Киннион видел его сестру обнаженной! Его возмущало, что любой человек может за ней проследить, не говоря уже о врагах. Но что сделано – то сделано, уже ничего не исправить. Нужно только сделать так, чтобы больше Шина никогда там не купалась.

Но как быть с остальным? Найалл был уже не мальчик, чтобы не понимать, о чем еще говорил Мак-Киннион. Он возжелал его сестру и мог бы похитить ее, если бы застал в лощине, и Найалл не смог бы противостоять взрослому мужчине. К счастью, до этого не дошло. Скорее всего, они с Мак-Киннионом разминулись у озера всего на пару минут. Но этот человек намеренно приходил ее искать. Он никогда не должен узнать, что Шина Фергюссон и девушка, которую он так страстно возжелал, – это один и тот же человек.