Все, что блестит

Глава 27

Зная, насколько ранима сейчас Алекс, Мэтт лично позаботился о том, чтобы сдать ее номер в отеле «Маджестик» и поселить в свой, старый, элегантный «Карлтон». Это было просто. За щедрые чаевые горничная упаковала ее вещи, а носильщик отнес багаж в поджидавший лимузин. Счет был оплачен. Но когда Мэтт отвернулся от стойки администратора, его уже ждал Бадди, оскалив клыки.

— Куда, черт возьми, вы забрали Алекс?

— Александра будет жить со мной, — спокойно ответил Мэтт. — Почему бы нам не поговорить вон там, Бадди?

Он отвел его в тихий угол холла и сел. Бадди сел на стул напротив, примостившись на самом краешке и приготовившись к бою.

— Какого черта вы двое удрали вчера вечером, стоило мне отвернуться? Полагаю, если у вас хватает мужских достоинств, чтобы путаться с моей клиенткой, то должно хватить мужества, чтобы сперва поговорить со мной.

Мэтт рванулся вперед и схватил Бадди за рубашку. Несмотря на то что голос его был настолько тихим, что никто из находящихся поблизости не слышал ни слова, глаза его горели. Бадди понял, что тот в ярости и пытается обуздать ее.

— Если бы вы не были так заняты вашими дурацкими играми вчера вечером, то могли бы заметить, что Александра в беде. А если бы удосужились прочесть утреннюю газету, то узнали бы, почему она боится высоты. Прошлой ночью вы ее бросили одну в толпе на крыше. Я вытащил ее, когда она уже теряла сознание на глазах той самой публики, на которую вы хотели произвести впечатление. А что касается остальных ваших обвинений… — Он чуть прищурился, и Бадди со свистом втянул воздух, ожидая удара. — Называйте это как хотите. Факт остается фактом. Александра будет жить у меня, пока не уедет из Канн. И вы ничего не сможете сделать.

С большим усилием от заставил себя отпустить Бадди. Бадди встал и сделал несколько шагов назад, поправляя галстук. Он понимал, что Мэтта Монтроуза не стоит сердить. Сунул руку в карман и вытащил несколько клочков бумаги.

— Передадите ей эти записки?

Мэтт кивнул, взял у него записки и сунул в свой карман. Когда Мэтт поднялся и повернулся, чтобы уйти, Бадди схватил его за руку. Мэтт сердито уставился на него, глаза его снова вспыхнули.

Бадди поднял руки, показывая, что сдается.

— Эй. Я только хотел сказать… — Он откашлялся и протянул Мэтту руку. — Скажите Алекс, что я хочу того же, чего хочет она. Попросите ее позвонить мне, когда захочет поговорить со мной.

Мэтт несколько мгновений смотрел на его руку, затем пожал ее.

— Конечно.

Одеваясь перед просмотром своего фильма, Мэтт не отрывал глаз от Александры, которая тщательно делала макияж, накладывая косметику на свое бледное лицо.

— Чуть не забыл. — Он протянул ей записки, которые получил от Бадди.

Александра прочла их, затем отбросила в сторону.

— Вечеринки, на которые Бадди хочет пойти вместе со мной сегодня.

— Ты хочешь пойти с ним?

Она пожала плечами:

— Только если наши пути случайно пересекутся.

— Должны пересечься. Не будь с ним слишком строга, Алекс. Он делает то, для чего ты его наняла. Возможно, он заключил для тебя несколько хороших контрактов.

— Тогда я не возражаю. По крайней мере я смогу на тебя опереться.

Мэтт подошел сзади, приподнял ее волосы, поцеловал в плечо.

— Правильно. И не забывай об этом.

Они внимательно смотрели друг на друга в зеркало.

— Ты выглядишь потрясающе, — пробормотал он.

— Даже несмотря на красные глаза?

— От тех слез не осталось и следа. Пойдем. Пора предстать перед миром.

Мэтт вошел в зал, и его немедленно окружили фотографы и репортеры.

— Что вы хотели сказать своим фильмом? — крикнул один из них.

Хотя Алекс и старалась держаться в тени, Мэтт вытащил ее вперед и обнял рукой за талию. Этим он ясно давал понять, что они — вместе. И хотя репортеры умирали от желания покопаться в его личной жизни, они остерегались пытаться проделать это с таким человеком, как Мэтт Монтроуз.

Мэтт расправился с прессой с той же легкостью, с какой, по-видимому, справлялся со всем остальным.

— То же, что и все остальные, наверное. Кем бы вы ни были, как бы ни строили свою жизнь, вы стремитесь к пониманию, признанию, любви.

— Кстати, о любви… — крикнул другой репортер, но Мэтт оборвал его.

— Думаю, нам следует сперва посмотреть фильм. Я отвечу на ваши вопросы после.

Они сели в поджидавший лимузин и проехали всего полквартала до входа в «Палас». Когда объявили их имена, Мэтт и Алекс начали подниматься по широкой лестнице, покрытой красным ковром, останавливаясь через каждый десяток ступенек и оборачиваясь лицом к вопящей толпе. Крики зрителей оглушали. Помахав им, они исчезли внутри.

За ними приехало множество знаменитостей. Пока не погасли огни, в зале стоял гул голосов. Затем начались титры, и толпа зрителей притихла.

Как и все остальные, Алекс тотчас же попала под очарование незабываемых лиц, заполнивших экран. Каждая сцена, каждая фраза били по нервам. Когда фильм кончился, зал вскочил на ноги, вызывая режиссера. Зажегся свет. Мэтт, сидящий рядом с Алекс, казался ошеломленным такой реакцией.

Алекс смахнула слезы и, присоединившись к остальным, стала аплодировать его таланту, пытаясь проглотить душивший ее комок в горле. Фильм Мэтта, как ни один из виденных ею раньше, вызывал небывалый подъем. После него оставались добрые чувства и было видно, что на остальных он подействовал так же.

Когда они вышли, критики уже начали обрабатывать репортеров.

— Без сомнения, самый тонкий…

—…превосходная режиссерская работа для первого раза…

—…ждать, что имя Мэтта Монтроуза будет украшать экран еще долгие годы.

—…даже превзойдет своего знаменитого отца.

Они прервались, чтобы поаплодировать Мэтту, который спустился по лестнице и подошел к ряду микрофонов, крепко держа за руку Алекс, и начал отвечать на вопросы, которыми его засыпали.

— Ты слышал, Мэтт? Один из них просто назвал тебя гением, — ласково сказала Алекс час спустя, когда они брели по улице, купаясь в лучах славы.

Он рассмеялся:

— Да. В этом году. А в следующем они, возможно, назовут меня бездарью. Такие у них нравы.

Она остановилась, повернулась к нему лицом.

— Перестань быть таким скромным. Признайся, Мэтт. Тебе нравилось слушать аплодисменты.

Он опустил руки ей на плечи.

— Разумеется. И надеюсь, они будут и дальше аплодировать моим работам. Но я не могу работать только для того, чтобы доставлять им удовольствие. Мне надо быть достаточно сильным, чтобы делать то, что считаю лучшим, и не обращать внимания на то, что думают критики и зрители.

Ветерок подхватил волосы Алекс, и он протянул к ним руку, чтобы поймать прядки и дернуть за них.

— Мы с тобой оба знаем, как капризна публика. Нелепо ожидать от нее признания всего, что мы делаем. Этот фильм теперь станет эталоном, которым они будут измерять мою следующую работу. — Мэтт взял ее за руку и пошел дальше. — Если он не будет соответствовать эталону, они с тем же пылом будут меня ругать, с каким сегодня аплодировали мне.

— Я тебя никогда не буду ругать.

Он запрокинул назад голову и рассмеялся:

— Обещаешь?

— Клянусь.

Она была так серьезна, что Мэтт не мог удержаться от искушения подразнить ее. Рассматривая их сцепленные руки, он сказал:

— Ну, возможно, ты и не будешь аплодировать каждому фильму, который я сниму в будущем, но держу пари, к одному представлению ты не придерешься.

Алекс повернулась и вгляделась в его красивый профиль.

— Не верю. Неужели смиренный режиссер, Мэтт Монтроуз, только что превратился в постельного хвастунишку?

— А я хвастаю?

Она видела, что глаза его смеются.

— Это будет интимное представление?

— Только для твоих глаз.

— И когда ты хочешь устроить это представление?

— Я подумал, что мы можем пробраться в мой номер прямо сейчас.

— Сейчас? До большого приема с коктейлями?

— Угу. Пойдем. Нас даже никто не хватится. — Он сжал ее руку, и они побежали, хихикая, как заговорщики.

— Как дела у Кипа? — Мэтт взял в руки фотографию, которую Алекс поставила на тумбочку у кровати.

Она покачала головой:

— Я так о нем беспокоюсь. А после поездки на ферму дяди в Южную Дакоту забеспокоилась еще больше.

Мэтт молча слушал, пока она рассказывала ему все, что узнала о недавней покупке земель вокруг фермы дяди и о его калифорнийском адвокате, который предложил ей помочь. Она стиснула руки и начала ходить по комнате.

— У меня такое тревожное чувство по поводу дяди и тети, Мэтт. Я знаю, что любой мальчик в возрасте Кипа должен иметь какие-то обязанности на ферме, но у меня ощущение, что они заставляют его делать всю работу, а сами только отдыхают. Я обнаружила, что они даже не разрешают ему рисовать. Словно им нравится заставлять его чувствовать себя ни на что не способным.

Чтобы утешить, Мэтт обнял Алекс.

— Ох, Мэтт, — заплакала она, — ты думаешь, я просто глупая и зря беспокоюсь?

— Вовсе нет. Я думаю, ты должна доверять своей интуиции. — Он слегка отстранил ее. — Хочешь, я свяжусь со своим адвокатом?

Она покачала головой:

— Позволь мне сперва попытаться уладить это с их адвокатом. Я не хочу сердить их еще больше. Боюсь, они отыграются на Кипе. — Она прерывисто вздохнула. — Но помогает уже то, что тебя это волнует.

— Меня это действительно волнует. И я обещаю, Александра, если ты попросишь меня что-нибудь сделать и заняться этим, я все сделаю.

Алекс вспомнила старую поговорку Нанны, что груз, разделенный с другом, становится вдвое легче. Она неожиданно почувствовала себя так, словно с ее плеч сняли бремя всего мира. Сердце подсказывало ей, что Мэтт свое слово сдержит.

— Плохие новости? — Мэтт увидел выражение ее лица, когда она положила телефонную трубку.

— Бадди заключил контракт на ряд концертов, которые заканчиваются в Штатах. Он говорит, что билеты продаются так хорошо, что нам, возможно, придется выступить еще в нескольких городах.

— Это прекрасная новость. — Он пристально вгляделся в нее. — Почему же ты не улыбаешься?

— Ох, Мэтт. — Она скрестила руки на груди и смотрела в пол, избегая его взгляда. — Бадди сказал, что мы должны вылететь утром.

Мэтт подошел и обнял ее.

— Ты знала, что наступит день, когда нам придется попрощаться.

— Знаю. Но я просто не ожидала, что это будет так скоро.

Он тоже. Ему было даже больнее, чем он ожидал.

— Давай отменим все планы на сегодняшний вечер, — прошептал он, прижимаясь губами к ее виску.

— Мне бы очень хотелось. Мне невыносимо даже думать о том, чтобы провести нашу последнюю ночь с посторонними.

Алекс легонько поцеловала его, но, когда она отстранилась, он резко притянул ее к себе и целовал, пока она не задохнулась. Когда они наконец разжали руки, Мэтт поднял телефонную трубку и заказал в номер праздничный ужин.

— Официанты скоро появятся. А пока я хочу попросить тебя об одолжении, — торжественно произнес он.

Алекс с удивлением посмотрела на него. За две недели, проведенные вместе, он впервые просил ее о чем-то.

— Каком одолжении, Мэтт?

Она увидела в его глазах искры смеха и что-то еще. Что-то более глубокое.

— Надень, пожалуйста, то черное, расшитое бисером платье, которое было на тебе в Кармеле.

— Ладно. Оно — одно из моих любимых.

— Хорошо. Потому что мне хочется осуществить ту фантазию, которая не давала мне покоя всю ту долгую ночь в Кармеле.

Несмотря на все интимные минуты, которые они провели вместе, Алекс покраснела, когда он произнес:

— Сегодня вечером, после ужина, я бы хотел иметь честь снять его с тебя перед тем, как мы будем любить друг друга.

Мэтт и Алекс лежали в объятиях друг друга. Всю ночь они лихорадочно занимались любовью, словно этим могли задержать неизбежное наступление рассвета.

Ночью они долго говорили о том, куда забросят их дела и как им можно выкроить время, чтобы побыть вместе.

— Даю тебе слово, — прошептал Мэтт. — Мы найдем возможность быть вместе.

Пока было темно, Алекс могла в это поверить, но с каждым утекавшим часом ее надежда тускнела. Неужели это та цена, которую она должна платить за успех, к которому стремилась? Неужели ей придется отказать сердцу в погоне за мечтой?

Случайный луч солнца пробрался сквозь ставни, и Алекс зажмурилась от боли. Еще рано, молила она. Еще немножко побыть в его объятиях. Она не могла даже думать о том, что надо его покинуть.

Ее чемоданы были уложены, дорожная одежда аккуратно лежала в ожидании. Но она не ощущала радости от возвращения домой.

На тумбочке резко зазвонил телефон, и рука Мэтта взлетела, подхватив ее до второго звонка. Он послушал, что-то пробормотал, затем положил трубку.

— Тебя будят, — прошептал он в ее губы.

Алекс кивнула, слишком расстроенная, чтобы попытаться ответить, с трудом поднялась и пошла в душ. Автоматически натягивая одежду, она слышала, как Мэтт открыл дверь и впустил носильщика. Когда она вышла из ванной, ее багаж уже унесли.

Она внимательно посмотрела на себя в зеркало, потом пошла в спальню. Комната была пуста. Мэтт стоял в маленьком дворике. С минуту она смотрела на него, не двигаясь. Без рубашки, босой, одетый только в джинсы, он стоял с опущенной головой, засунув руки в карманы.

Мэтт не ожидал, что это будет так болезненно. Всю ночь ему приходилось бороться с искушением упросить ее остаться с ним. Но он знал, что не имеет на это права. Через несколько дней он вернется с Лос-Анджелес готовиться к съемкам нового фильма, которые будут проходить на Фиджи. Их будет разделять целый мир. Он хотел, чтобы она была с ним, но такой талант, как у Александры, заслуживает в качестве оправы целый мир. Только глупец попросил бы ее зарыть талант в землю ради любви.

Любовь. Больше у него не осталось сомнений. Он любит ее, любит так, как никогда и никого не любил. Но что он может ей предложить, кроме цыганской жизни, пока он будет путешествовать по миру в поисках своей мечты? Не такую жизнь он хотел бы предложить женщине, которую любит. И пока он не может предложить ей большего, придется примириться с этим. Он должен ставить фильмы; она должна писать музыку. Пока что им придется удовлетворяться теми редкими и недолгими встречами, которые удастся устроить. А что касается одиночества, то он и раньше его испытывал; по крайней мере теперь его будет согревать мысль о том, что было между ними, и надежда на то, что еще будет.

Словно ощутив ее присутствие, он обернулся и долгое мгновение они смотрели в глаза друг другу. Затем, заставив себя улыбнуться, Мэтт произнес:

— У меня еще есть время одеться и поехать с тобой в аэропорт. По крайней мере помогу перед отлетом.

— Нет. Бадди ждет в лимузине. Он обо всем позаботится. Кроме того, не думаю, что смогу вынести прощание на публике.

И он тоже.

Мэтт подошел к ней и привлек к себе. Взял ее лицо в ладони и поцеловал медленно, долго.

Она знала, что, если бы в этот момент он попросил ее остаться, она бы осталась, даже не задумываясь о последствиях.

— Мы найдем возможность, Александра, — сказал он ей.

— Возможность?

— Выкроить время друг для друга. Вот увидишь. Мы найдем время.

Она кивнула и крепко обняла его, зажмурившись, чтобы не дать воли слезам.

Затем повернулась и ушла не оглядываясь.