Всегда есть выбор

Глава десятая

Наконец-то она избавилась от Рейли! Сознавая, что это в каком-то смысле неприлично, она легла в одной ночной рубашке поверх одеяла. Так она иногда делала дома в душные летние ночи. Сейчас она с удовольствием избавилась бы и от рубашки — так ей было жарко.

Джейн привели в ужас грешные мысли. С того самого момента, как она проснулась и увидела стоявшего в темноте Рейли, девушка пыталась побороть в себе непонятные чувства. Она была ошеломлена его присутствием. Но гораздо больше ее потрясло то, что он вызывает у нее непонятное волнение.

Это было совершенно невероятно и необъяснимо.

В отличие от своей непредсказуемой старшей сестры, Джейн всегда была образцом благопристойности. Она никогда не гонялась за мальчиками, как Шарлотта, и не сохла по кому-нибудь из них. Ее ни разу никто даже не поцеловал! И она всегда себя уверяла, что ей этого вовсе и не хочется.

Почему же сейчас внутри у нее все затрепетало оттого, что Рейли оказался совсем близко, в одном халате? Хотя халат и был длинным, все же он выглядел неприлично. Завораживающе неприлично. Она вдруг ощутила непреодолимое желание подозвать Рейли.

Джейн следовало бы на него сердиться за вторжение, но его вид все больше ее возбуждал. А он, как обычно, был расслаблен и совершенно не замечал того, что она его разглядывает. Между тем она испытывала к нему такое сильное влечение, что ей стало страшно.

Никогда ничего подобного Джейн не испытывала к мужчине. И чем больше разгоралась в ней страсть к мужу, тем больше она злилась. Она винила в этом не только Рейли, но и себя, поскольку нарушила собственную клятву не поддаваться его обаянию.

Кончилось все тем, что она практически выгнала его. И заставила закрыть за собой дверь, так как уже не доверяла себе. Даже сейчас она испытывала непреодолимое желание пойти к нему.

И что дальше? Она и сама не знала. Знала только, что при этой мысли у нее на лбу выступили капельки пота. Вцепившись в простыни, она кляла Рейли за его неожиданное появление. Он действительно услышал шум или это был лишь предлог? У нее нет причин ему не верить, но ведь он не всегда говорит правду.

С момента своего возвращения из деревни Рейли вообще вел себя странно. Время от времени она ловила на себе его задумчивый взгляд, он почти перестал жаловаться на обстоятельства.

Рейли ничто не привязывает к Крейвен-Холлу, но он все же остался. Возможно, он слишком ленив, чтобы действовать, убеждала она себя, пытаясь выискать в его характере черты, за которые могла бы его презирать.

Ее размышления прервал странный шум, не похожий на стук ставней или скрип половиц, как вчера.

Свеча еще не догорела, и в комнате было довольно светло. Джейн приподнялась на локте и прислушалась.

На цепи вроде не похоже, с облегчением подумала она, скорее на завывание. Наверно, это ветер. Но она не чувствует никакого сквозняка. Тут звук повторился — протяжный, похожий на стон, плач, от которого кровь стыла в жилах.

Джейн села. Стены не двигались, никого в ее комнате нет. Девушка вылезла из постели и надела свой скромный халатик, так непохожий на роскошный восточный халат Рейли. На минутку ей даже стало завидно, чему она удивилась. Сколько раз она отвергала предложения Шарлотты приобрести элегантный халат, считая это излишеством?

Она подошла к двери и нащупала задвижку. Ее пробрала дрожь при мысли, что она увидит своего мужа в постели. Обнаженным. Она чуть приоткрыла дверь и заглянула в щелку.

В комнате было темно. С бьющимся сердцем Джейн заставила себя сделать несколько шагов. Сердце билось так громко, что она уже не слышала стона. Подойдя к кровати, она обнаружила, что одеяло сброшено и лежит на полу. Испугавшись собственной непредсказуемости при виде спящего мужа, Джейн закрыла глаза. Безумное желание лечь рядом с Рейли вдруг охватило ее. Но, открыв глаза, она не увидела ничего, кроме простыней. Протянув руку, она пошарила по постели и убедилась, что та… пуста.

Где же Рейли? Куда он мог подеваться в столь поздний час?

Стон над головой повторился. Она посмотрела на потолок. Может быть, он тоже услышал плач и пошел наверх проверить? Страх за него погнал Джейн к двери в коридор, но внезапное подозрение заставило ее остановиться.

Почему она не слышит никаких звуков или стонов в присутствии Рейли? Джейн вспомнила то время, когда ее отец читал детям вслух романы про привидения, вернее про скелеты, которые были замурованы в брошенных домах. После этого она и ее младшие братья стали находить разные кости у себя в кроватях, одежде и ботинках, и отец, хотя и отличался ангельским терпением, прекратил чтение.

Сейчас Джейн вспомнила о проделках старших братьев. Но в доме викария жило большое семейство, а Крейвен-Холл долгое время пустовал.

Она стояла в нерешительности, хотя плач начался снова, сначала тихо, а потом все громче и громче.

Трудно, поверить, что Рейли, в его уже далеко не юном возрасте, способен на такие трюки. У нее вызывало большое сомнение, что ленивый Рейли станет бродить ночью по дому и производить весь этот шум, просто чтобы повеселиться. Кровь прилила у нее к лицу, когда она подумала, что все эти шуточки он затеял, чтобы она ночью с криками прибежала к нему в постель. А может, наоборот — чтобы избавиться от такой жены?

У нее защемило сердце. Прижав к губам кулак, чтобы не закричать, она вернулась обратно в свою комнату и плотно закрыла за собой дверь. Может, ей следует сбежать, как Мадлен? Но тогда не миновать сплетен — бедняжка Джейн не сумела удержать мужа, которого ей навязали силой!

Ей доводилось слышать замечания и похуже, но ее натура вдруг взбунтовалась. Она больше не желает, чтобы сплетничали за ее спиной. И из Крейвен-Холла не уедет. Она пока и сама не понимала, почему ей этого не хочется.

Плач внезапно прекратился. Что-то наверху грохнуло, а потом наступила тишина.

После бутылки бургундского и крепкого сна Рейли был утром в прекрасном расположении духа. Искусный камердинер, завязав ему галстук, еще больше поднял ему настроение. А если ему удастся уладить дела с Феликсом Ферманом и уехать из дома дяди Корнелиуса, жизнь вообще станет прекрасной. Хорошо бы еще как следует позавтракать, но на это надежд мало.

— Пожалуй, я поем в деревне, — сказал Рейли, поправляя манжеты.

— Позвольте спросить, милорд, здесь плохо кормят? — спросил Антуан, расправляя камзол хозяина.

— Ну, если ты любишь жидкую яичницу и горелые тосты, то…

— Вам следует уволить экономку.

— Отличный совет, но, боюсь, его не одобрит виконтесса. Милосердие и прочая чепуха…

— Вообще-то она… необычная, — против своего обыкновения француз не спешил с оценкой. — Вы не находите, милорд?

— Да, жуткая особа, но нам придется ее терпеть всего несколько дней. А потом пусть с ней разбирается новый владелец дома.

— Я о леди Рейли, милорд. Видели бы вы, как строго она говорила с экономкой.

— Да ну? Я знаю, ее светлость с характером. — Он и вправду стал замечать, что его жена гораздо более любопытная персона, чем он думал.

— А как она трудилась! В жизни не видел такого. Клянусь, она умеет все! Но если позволите, я нижайше прошу вас нанять прислугу сегодня же, ибо я слишком хрупок для такой работы. — Рейли ухмыльнулся, и Антуан, воспользовавшись хорошим настроением хозяина, спросил: — Мне поехать с вами, милорд? Мы могли бы отправиться в деревню втроем, чтобы не оставлять виконтессу с этой подлой особой.

Но Рейли покачал головой. Француз, конечно, с радостью поедет с ним, но Джейн наверняка захочет остаться в Крейвен-Холле.

— Я поеду один. Мне надо заехать в контору поверенного. Но я обязательно кого-нибудь привезу, даже если мне придется тащить их за волосы или заплатить им из денег моего отца. Как я выгляжу? — Он повернулся, совершая ежедневный ритуал.

— Великолепно, милорд. А когда вы рассчитываете вернуться в Лондон?

— Мы не можем уехать, пока я не встречусь с поверенным.

— Может, он сбежал с вашим наследством? — предположил Антуан, явно недовольный тем, что отъезд откладывается.

— Вряд ли дядя оставил мне хоть одну монетку. А если и оставил, пусть поверенный возьмет ее себе, только бы поскорее уладил формальности, чтобы мы могли уехать. — Он оглядел себя в большом зеркале, раздобытом где-то Антуаном, и остался доволен. Вот если бы его жена смотрела на него такими же счастливыми глазами…

— Хорошо, милорд. Буду с нетерпением ждать вашего возвращения. А пока постараюсь уговорить ее светлость отказаться от попыток дальнейшей уборки до приезда подкрепления.

— Желаю удачи, — рассмеялся Рейли. Он-то знал, что Джейн упорная особа. И если Антуану удастся убедить ее не убирать дом, она обратит свои взоры на сад. Его жена не из тех, кто будет сидеть сложа руки и хныкать. Энергии у нее хоть отбавляй. Жаль, что ее энергия направлена не на него, подумал он со вздохом. — Проследи, чтобы леди Рейли вела себя осторожней. Мне кажется, ночью провалилась часть крыши.

— Правда? Я ничего не слышал.

— Да ты храпел так, что стены дрожали.

— Не может быть! — возмутился Антуан. — А если и храпел, то от усталости. Я не привык двигать мебель и таскать полные ведра. Все же я делал все, о чем меня просила ее светлость.

— Гляди только не присваивай себе моих обязанностей. — Рейли явно хотел пошутить, но слова прозвучали довольно резко, смутив не только Антуана, но и самого Рейли.

Неужели он начинает ревновать жену к собственному камердинеру? При этой мысли Рейли даже вздрогнул. Какой вздор. Сейчас он как следует позавтракает в деревне и перестанет думать о глупостях.

Несмотря на просьбы Антуана, Джейн работала весь день. В конце концов, устав от его брюзжания, она отослала камердинера осмотреть помещения для прислуги. Им же придется разместить тех, кого привезет Рейли, пояснила она, хотя и сомневалась, что он отправился в деревню именно с этой целью.

Она попросила его не оставлять ее ни в Лондоне, ни в Уэстфилд-Парке, и покладистый Рейли привез ее сюда. Возможно, теперь он надеется уговорить ее изменить решение и уехать из Крейвен-Холла. Он ненавидит этот дом и остался лишь потому, что она его об этом попросила.

Днем прибыли сундуки с вещами, которые прислала графиня, но настроение Джейн от этого не улучшилось: она усмотрела в этих подарках не просто платья, белье и безделушки, а попытку и дальше ею манипулировать.

К моменту появления Рейли она была на взводе, а, увидев улыбающуюся физиономию мужа, безупречного от носков начищенных сапог до кончиков лайковых перчаток, его совершенную фигуру, облаченную в камзол и облегающие лосины, она до боли стиснула зубы, чтобы не взорваться.

— Привет, Джейн, любовь моя, — сказал он и, подняв к глазам лорнет, оглядел комнату, в которой она прибиралась. — Вы случайно не видели мою книгу? Не помню, где я ее оставил.

На мгновение Джейн потеряла дар речи. Кругом кучи хлама, горы газет и книг, а он хочет, чтобы она нашла его роман! У Джейн возникло сильное желание проехаться метлой по его безукоризненно прямой спине.

Рейли был так ошарашен ее взглядом, что лорнет выпал у него из рук.

— Э… наверно, не нашли. — Он откашлялся. — Поверенный еще не вернулся, поэтому нам придется побыть здесь какое-то время.

— Вы хотите этого? — спросила Джейн.

— Я думал, что этого хотите вы!

— Да, мне хотелось бы здесь остаться. Но мне надоели ваши детские шуточки по ночам. — Рейли растерянно улыбнулся, а Джейн раздраженно добавила: — Господи, Рейли, если вы хотите от меня избавиться, просто скажите мне об этом. Я вернусь к отцу или к Шарлотте. Незачем пытаться меня выгнать, шатаясь по ночам и гремя железками.

— Я не шатался, — заикаясь, ответил Рейли. — Я хотел защитить свою жену. Я не хотел, чтобы ее зарезала в собственной постели безумная экономка, которую она пожалела и не позволила уволить. А к шорохам и лязганью я не имею никакого отношения!

Но Джейн была слишком возбуждена, чтобы принять на веру ответ Рейли.

— Тогда где же вы были, когда все это происходило? Гремели цепями и стонали! Прямо как в романе ужасов. А что будет дальше? Может, оживут портреты и со стен сойдут привидения?

Однако Рейли, к изумлению Джейн, не обиделся, а, наоборот, развеселился.

— Вы все же читали готические романы с описаниями всяких ужасов!

С этими словами он стал медленно к ней приближаться, а она, вместо того чтобы гордо удалиться, сначала застыла на месте, а потом стала отступать назад. Но у нее за спиной оказалась кипа старых газет высотой в человеческий рост.

А Рейли уже навис над нею, глядя на нее глазами сатира и улыбаясь. Он уперся ладонями в газеты по обе стороны ее головы, и Джейн оказалась в ловушке, но это ее не испугало. Наоборот, она почувствовала приятный внутренний трепет. До сих пор она считала Рейли тщеславным франтом, однако сейчас ей пришлось признать, что он не только обаятелен, но и обладает властью над людьми.

Его ресницы дрогнули, и он так низко склонил голову, что она ощутила его дыхание. Жар окутал ее с головы до ног, его запах опьянял, а красота Рейли, как ей казалось, знакомая, вдруг поразила с новой силой. В голове не было ни одной мысли. Какое-то томление, жажда необъяснимого заполнили душу и тело.

Джейн замерла в ожидании. Его губы, теплые и мягкие, коснулись ее рта с нежностью, и она обвила его руками за шею и прижала к себе. От этого движения кипа газет у нее за спиной угрожающе заскрипела. Но Рейли, не замечая, что газеты могут упасть, наклонил голову для второго поцелуя.

Джейн открыла рот, чтобы предупредить Рейли, но тут он снова ее поцеловал. Сверху на них посыпались газеты. Рейли вскрикнул и отступил, увлекая за собой Джейн. Вся кипа рухнула, и они оба упали на пол.

Главный удар пришелся по Рейли, но большая связка больно задела и Джейн.

— Вы целы? — обеспокоено прошептала она. Рейли лежал под нею и молчал. — Рейли?

До него, видимо, дошел, наконец, ее вопрос. Он открыл глаза и сказал:

— Вообще-то на такой эффект я не рассчитывал.

Намек заставил Джейн покраснеть. Она вдруг испугалась ощущений, которые у нее вызвала близость его крепкого, мускулистого тела. Она захотела встать, но Рейли прижал ее к себе так крепко, что она задохнулась. Ибо он обхватил ладонями ее ягодицы.

Ничего подобного с Джейн еще не случалось. Ее сердце бешено колотилось, но она боялась пошевелиться, хотя ее грудь была прижата к его жилету, ноги переплелись с его ногами, волосы выбились из прически, а очки съехали на кончик носа.

Джейн почувствовала, как Рейли нажал ей на ягодицы, и ощутила, как что-то твердое уперлось ей в живот. Она не сразу поняла, что именно…

— Святая дева! — Голос Антуана, прозвучавший над ее головой, заставил Джейн вскочить. Она стала торопливо отряхивать юбку, словно стараясь избавиться от ощущения близости тела Рейли. — Грохот был такой, будто обрушился потолок! — воскликнул камердинер. Он поспешил на помощь хозяину, но Рейли уже встал, нимало не смутившись.

Джейн же была в такой растерянности, что не слышала, о чем говорили Рейли и Антуан. Более того, ей стало нестерпимо стыдно оставаться с ними в одной комнате после происшедшего. Извинившись, она выбежала, не обращая внимания на Рейли, попытавшегося ее остановить.

Он ее поцеловал. Зачем? Она не могла найти этому объяснения и не понимала, почему это было самое восхитительное ощущение, которое она когда-либо испытывала. Ее сердце стучало так сильно, что она едва не потеряла сознание. Вот бы снова кинуться к Рейли в объятия, подумала она. Но вместо этого Джейн села в кресло и стала ждать, когда к ней вернется разум.

Он ее поцеловал, но она не может, не должна допустить, чтобы это повторилось. Хотя его поцелуи были головокружительно приятны, она не должна добиваться расположения Рейли. Ее муж — шалопай, безответственный тип, воспользовавшийся моментом.

Ко всему прочему ей не раз приходилось уличать его во лжи, хотя когда он утверждал, что не причастен к ночным шумам, то, скорее всего, говорил правду. Да и трудно себе представить, что такой щеголь, как ее муж, станет бродить по ночам среди хлама только для того, чтобы напугать ее. Он же может запачкать одежду или покалечить пальцы на ногах!

Нет, каким бы легкомысленным он ни выглядел, такие шутки не в его характере, решила Джейн. А стало быть, он не пытается выжить ее из дома.

Но кто же стонет и воет по ночам?