3

На следующее утро Ли долго лежала в кровати, хотя будильник уже прозвонил. Она плохо спала ночь, вертелась с боку на бок, вставала, снова ложилась. Рассвет принес ей облегчение.

Словно пораженная громом, она смотрела, как Чед берет с кресла свой темно-синий клубный пиджак, надевает его и направляется к двери. На прощание он дружески подмигнул ей. Ли не могла отвести глаз от закрывшейся за ним двери, не веря в то, что случилось. Само существование Чеда Диллона казалось ей теперь лишь плодом ее воображения.

Что он за человек? Сначала, когда Ли увидела Чеда, она приняла его за неприкаянного неудачника. Он даже внушал ей страх, от него словно исходила опасность. Но его заботливое отношение к ней, его сочувствие, его помощь изменили первое впечатление. Когда Чед Диллон вышел из ее палаты в больнице, Ли уже считала его добрым и безобидным бедолагой, нуждающимся в деньгах. Но, появившись на пороге четыре месяца спустя с великолепным подарком для маленькой Сары, он несказанно удивил ее. Его одежда говорила об элегантности или, как минимум, о хорошем вкусе, его манеры — о достойном происхождении и образовании. А его обаяние! А его поцелуй…

Чед заинтриговал ее, и Ли не пыталась это отрицать. Ей так и не удалось выяснить, чем он зарабатывает себе на жизнь, где живет, есть ли у него близкие. С практической точки зрения, Чед Диллон так и оставался для нее незнакомцем, постучавшим августовским днем в окно ее машины.

Но ведь она ответила на его поцелуй с таким пылом, которого сама в себе не подозревала! Ли никогда не считала себя чувственной и страстной женщиной. Они с Грегом вели обычную сексуальную жизнь, им было хорошо друг с другом, и ей этого было достаточно. Но Ли не могла вспомнить, когда чувства так захватывали ее, как в этот вечер с Чедом. Она делила постель с Грегом, но это было продолжением той любви, которую она к нему испытывала. Ли могла определенно сказать, что близость с Чедом могла бы открыть перед ней такие высоты наслаждения, о существовании которых она даже не подозревала. Эта близость сама по себе стала бы событием ее жизни.

Чед уже ушел, а Ли все еще испытывала муки неутоленного желания, ранее совершенно ей неизвестные, — внизу живота появилась какая-то тяжесть, соски покалывало, в горле застрял комок.

Она легла в кровать, но прикосновение к прохладной простыне дало ей какое-то совершенно незнакомое ощущение собственной наго-

ты, своего жаждущего мужских ласк тела. Свежий аромат туалетной воды, которой пользовался Чед, все еще витал в воздухе, словно запутался в ее волосах. Стоило Ли повернуться, как ночная рубашка, касаясь ее груди, заставляла ее снова вспомнить о пережитом возбуждении. Каждое движение словно пробуждало к жизни ее дремавшую плоть, рождало в ней какую-то новую женщину, которой прежде не существовало.

Ли удивительно остро ощущала окружающий мир — все звуки, картины, прикосновения и запахи. Ее язык еще не забыл сладостное прикосновение языка Чеда, и она все время облизывала припухшие губы. Ли казалось, что ее глубоко спрятанные чувства вдруг вырвались наружу и наслаждаются обретенной свободой. В ее мозгу рождались совершенно немыслимые фантазии наслаждения.

Ли хотела мужчину. Ли отчаянно нуждалась в нем.

Ее щеки покраснели от стыда и чувства вины, она зарылась лицом в подушку. Когда это было в последний раз? Почти год назад. Молодой матери не следовало бы думать о таких вещах, но Ли знала, что хочет ощутить мужскую силу рядом с собой, внутри себя.

И это должен быть не просто какой-то мужчина. Ли хотела Чеда.

Даже теперь, когда наступило утро, острота желания не притупилась.

— Это глупо, это смешно, в конце концов, — отчитывала себя Ли, отбрасывая в сторону одеяло и вылезая из кровати. — Тоже мне, роковая женщина, а у самой даже кофеварки в доме нет. — Она накинула на себя плотный бархатный халат.

Сара только-только заворочалась в своей колыбели, когда Ли наклонилась над ней.

— Доброе утро, моя радость, — промурлыкала Ли, переворачивая девочку на спинку. — Сейчас я поменяю тебе памперс, а потом покормлю завтраком, — ворковала Ли, меняя дочке подгузник. — Возможно, мы никогда больше его не увидим, — сказала она малышке. — Он заглянул к нам только из любопытства, ему просто захотелось узнать, все ли у нас в порядке.

Ли закрепила памперс и понесла Сару на кухню.

— Ну и что из того, что он поцеловал твою мать? — продолжала Ли свой монолог. — Целовался он, надо признать, как настоящий профессионал. Не стоит даже и говорить — у него явно была большая практика. Возможно, у него просто в последнюю минуту сорвалось свидание, и он не придумал ничего лучшего, как навестить нас. Что ты об этом думаешь?

Сара выразила глубокое удовлетворение поглощаемой ею кашкой из злаков с персиком.

— Он и в самом деле очень привлекательный мужчина. Уверена, что тебе он тоже понравился. В конце концов, в некотором смысле ты появилась на свет благодаря ему. Высокий, мускулистый и… гм… твердый. Сара, когда он прижал меня к себе, мне захотелось раствориться в нем.

Но он вовсе не груб, — быстро пояснила она, вытирая девочке рот влажным бумажным полотенцем. — Он и с тобой был таким же нежным. Вспомни, как он кормил тебя мороженым. Конечно, даже я понимаю, что он — мужчина с опытом. Его рот… и его руки… Я все думаю, какое должно возникнуть ощущение, когда… Хотя мне это ощущение знакомо. Он прикасался ко мне, когда ты родилась. Но это было совсем другое. Это совсем не было похоже на… Понять не могу, почему я все время об этом думаю… Когда ты вырастешь, Сара, ты сама все поймешь.

Чед был главной темой разговора и за завтраком, и после него, но Сара определенно не возражала против этого. Она плескалась в ванночке, слушая материнские рассуждения. Даже когда они обе уже были одеты и выходили из дома, тема Чеда Диллона еще не была исчерпана до конца.


— Мне бы хотелось, чтобы олени выглядели так, будто парят в воздухе, а не просто подвешены к потолку, — говорила Ли, обращаясь к рабочим, собравшимся вокруг нее. — Вы понимаете? Предполагается, что олени Санта-Клауса летят. Так что давайте опустим их, ну скажем… — Ли взглянула на зеркальный потолок торговых рядов, — на два с половиной фута. Это минимум. Нити достаточно прочные и не оборвутся.

— А что, если они все-таки порвутся и северный олень рухнет на ничего не подозревающего покупателя?

Этот мягкий, завораживающий голос прозвучал у самого уха Ли. И она мгновенно его узнала. Женщина резко обернулась и увидела Чеда, стоящего у нее за спиной.

— Привет, — улыбнулся он. — Я подам в суд, если олень упадет мне на голову в тот момент, когда я буду покупать подарки к Рождеству.

— Он легкий и не причинит вам вреда, — торопливо ответила Ли. — Он из папье-маше и внутри пустой.

— И я такой же. Пустой, я имел в виду. Как насчет ленча?

Чед снова выглядел как ковбой. Только на этот раз его фирменные джинсы были безупречными. Поверх голубой клетчатой рубашки он надел замшевый жилет, а в руке держал черный фетровый «стетсон». Ли не удержалась и взглянула на его ноги. Пыльные старые ковбойские сапоги уступили место новехоньким черным из кожи ящерицы.

— Привет, Чед, как дела?

Ли оторопела и с удивлением смотрела на рабочих, пока они разговаривали с Диллоном.

— Отлично. Джордж, Берт, Сэй, Хэл, привет всем. А как дела у вас?

— Так себе. Было что-нибудь интересное за последнее время?

Чед быстро покосился на Ли:

— Нет, ничего особенного.

— А я слышал об одном дельце в…

— Джордж, я пришел сюда, чтобы пригласить на ленч понравившуюся мне женщину, и вовсе не собираюсь тратить попусту время, сплетничая тут с вами.

Мужчины рассмеялись и внимательно посмотрели на Ли. Раньше она была для них только профессиональным дизайнером, компетентным человеком, но теперь, поняла Ли, они смотрят на нее как на привлекательную женщину. Чед обнял ее за плечи, и она почувствовала, что краснеет. Пытаясь взять себя в руки, Ли посмотрела на часы.

— Я полагаю, сейчас самое время для ленча, — согласилась она. — Встретимся здесь же через… Ну, скажем, через час.

— Скажем, через два часа, — вмешался Чед.

Снова послышались одобрительные смешки,

мужчины начали понимающе переглядываться и подмигивать друг другу. К счастью, Чед сразу же увел Ли.

— Где твой кабинет?

— Чуть дальше — за отделом косметики.

— Тебе понадобится плащ. На улице холодно.

— Нам незачем выходить на улицу. Здесь есть отличный салат-бар и…

— Это еда для кроликов. И потом, я здорово проголодался. Кстати, я обещал Саре немного подкормить тебя. — Он не дал Ли возможности запротестовать, и сразу спросил: — А где же красавица Сара?

— Миссис Янг, которая живет по соседству, присматривает за детьми работающих матерей. Сара остается у нее, когда мне приходится работать несколько часов подряд.

— Чуть не забыл, — спохватился Чед и вытащил из кармана листок бумаги. — Это мой номер телефона. Он не числится в телефонном справочнике, потому что меня часто не бывает в городе. Зачем зря занимать место на странице? — Он обезоруживающе улыбнулся.

— Спасибо, — поблагодарила Ли, размышляя о том, зачем, собственно, ей звонить ему.

— Можешь звонить когда захочешь. — Чед как будто разгадал ее мысли и улыбнулся.

Они прошли сквозь толпу покупателей — спешащих, любопытствующих или равнодушных — к маленькому офису, который администрация торгового комплекса предоставила в распоряжение Ли. Он располагался рядом с платными телефонами. Ли взяла плащ и сумочку, и они направились к выходу.

Грузовичок Чеда был как и тогда — таким же помятым и грязным и никак не хотел заводиться на холоде, но Диллону все же удалось раскочегарить мотор, и они наконец выехали со стоянки. Определенно, Чед уже решил, где они будут обедать, и не собирался спрашивать мнения Ли.

— Чед, разве ты из Мидлэнда? Откуда Джордж и другие тебя знают?

— Я здесь родился и ходил в школу, и только потом уехал в колледж. Большинство старожилов знают и меня, и моих родителей.

Ли несколько мгновений переварила полученную информацию, потом снова спросила:

— Ты по-прежнему живешь здесь?

— Да, только я много путешествую.

— Это связано с твоей работой?

Машина повернула влево, и Чед ответил не сразу:

— Да.

Ли ждала продолжения, но Чед молчал, глядя на дорогу.

— Но чем ты занимаешься? Джордж спрашивал тебя о работе. Ты всегда работаешь с самолетами? — Она знала, что из Мидлэнда есть множество чартерных рейсов в другие города. И потом, у многих нефтяных магнатов были собственные самолеты.

— Да, конечно, летать приходится много.

Грузовичок остановился у входа в ресторан.

Чед вышел из машины, открыл дверцу для Ли. Ветер налетел на них, пока они шли к входу. Ли не обратила внимания на название ресторана, но, как только они вошли внутрь, она по запаху поняла, что это ресторан-барбекю. В густом теплом воздухе разливался насыщенный аромат специй и дыма.

Из колонок в углу Вилли Нельсон упрашивал мамочек не позволять сыновьям становиться ковбоями. Все табуреты у длинной стойки были заняты служащими в деловых костюмах, рабочими в промасленных джинсах и скотоводами в сапогах с высокими каблуками.

Чед взял Ли за локоть и повел к одной из кабинок, расположенных вдоль стен с цветными витражами, покрытыми пылью и жиром. Он уселся на сиденье из искусственной красной кожи напротив Ли и снял шляпу. Как-то по-мальчишески он пригладил волосы руками. А Ли этот жест показался удивительно соблазнительным.

— Хочешь, я повешу его? — спросил Чед, когда Ли сняла свой плащ.

— Спасибо, не стоит. Положи его на свободный стул.

— Тебе очень идет твой наряд, — одобрительно заметил Чед, разглядывая ее черный свитер из шерсти-букле, плотно облегающий фигуру, и широкий плетеный цветной пояс, подчеркивающий тонкую талию. В черных шерстяных брюках Ли выглядела особенно стройной и длинноногой. — Или, возможно, мне следовало бы сказать, что это ты украшаешь собой эти вещи.

— Спасибо. Ты и сам в полном порядке. — Она понадеялась, что его не обидит скромная похвала. Ведь она едва не выпалила то, что вертелось у нее на языке, — Чед выглядел чертовски сексуально, но такие слова она бы не отважилась произнести.

Чед помахал рукой, призывая измученную официантку, суетящуюся за стойкой. Женщина усталой походкой направилась к ним.

— Что будешь пить? — обратился Чед к Ли.

— Чай со льдом.

Он широко улыбнулся.

— Ты стала настоящей жительницей Техаса, хочется тебе этого или нет. Чай со льдом тут пьют круглый год, а не только летом.

— Приветик, Чед, — неожиданно тепло улыбнулась официантка, подплывая к столику и призывно покачивая бедрами. Ее пышная грудь грозила прорвать тонкую ткань голубого форменного платья. В ушах вызывающе сверкали огромные серьги из поддельных бриллиантов, а платиновые крашеные волосы были обильно залиты лаком. Яркий макияж был бы более уместен в Лас- Вегасе, и Ли сразу вспомнила добросердечных содержательниц борделей из популярных вестернов. — Как дела?

— Отлично, Сью. Как поживает Джек?

— Он по-прежнему толстый и ленивый. А ты видел его другим? — официантка игриво рассмеялась. — Где ты пропадал, Чед? На танцах пару недель назад нам тебя очень не хватало.

— Я уезжал из города.

— Крупное дельце?

Чед пожал плечами, давая понять, что эта тема ему не интересна.

— Это Ли Брэнсом, — представил он свою спутницу. — Она бы с удовольствием выпила чаю со льдом.

— Приветик, Ли. — Сью широко улыбнулась, демонстрируя пугающе крупные зубы. — А что будешь пить ты, Чед?

— Холодное пиво найдется?

— А то ты меня плохо знаешь! — женщина снова засмеялась. — Сей момент принесу выпить и приму у вас заказ.

— Ты любишь барбекю? — спросил Чед у Ли, открывая видавшее виды меню.

— Да, — ее ответ прозвучал сдержанно.

— Но? — Чед призывал ее ответить откровенно.

Ли улыбнулась.

— Обычно я не ем много во время ленча.

Чед сложил руки на зеленой клеенке, покрывавшей стол, и нагнулся к Ли.

— Разве ты отказывалась от питательной еды, пока кормила Сару?

Ли показалось, что ее тело окутал волшебный теплый туман, окрашивая ее щеки густым румянцем. Она торопливо опустила глаза. И ее взгляд упал на руки Чеда, спокойно лежавшие рядом с приборами, завернутыми в бумажную белую салфетку. Это были красивые руки, сильные, мускулистые, загорелые, поросшие темными волосами. Ли знала, какими они могут быть нежными и ласковыми. Эти пальцы погладили по щеке Сару, когда та только-только родилась. Он видел, как Ли впервые дала грудь малышке, и снова коснулся щеки девочки, приласкав при этом и ее мать.

И все-таки Ли было неудобно говорить с ним об этом. Даже после их поцелуя накануне вечером. Именно этот поцелуй все изменил. Поцелуй в больнице в счет не шел. Это был дружеский, ободряющий поцелуй, как благодарность за хорошо выполненную работу. Но здесь, у нее дома, все было совсем иначе. Язык Чеда вызвал к жизни чувственные ощущения Ли, о существовании которых она даже не подозревала. И теперь их отношения, все слова неожиданно приобрели сексуальную окраску. Но, похоже, только для Ли. Вероятно, сам Чед…

— Ли? — Его голос вырвал женщину из задумчивости.

Она потрясла головой и поняла, что Чед прочел ее мысли. Его сияющие сапфировые глаза пристально смотрели на нее, проникая в самую душу, срывая печати с ее самых тайных мыслей. Но Ли не отвела глаз.

— Да, я помню, — голос Чеда звучал так тихо, что только Ли могла его услышать. — Я помню все до мелочей — как ты выглядела, какой была мягкой, цвет твоей кожи, абсолютно все. Это врезалось мне в память, и я множество раз вспоминал об этом. Особенно часто, когда был один. В постели. И каждый раз я сгорал от желания снова прикоснуться к тебе так, как в тот день. Да, я ничего не забыл. И я думаю, что поступаю честно, говоря тебе об этом. Ты должна знать.

Они оба вздрогнули, услышав рядом пронзительный голос Сью.

— Выбрали, что будете заказывать? — Ее карандаш застыл над блокнотом.

Чед обратился к своей спутнице:

— Ли?

Она даже не взглянула в меню, но быстро нашлась:

— Сандвич-барбекю, пожалуйста. — Ее голос звучал приглушенно.

— А мне два сандвича-барбекю с соусом, и порежьте, пожалуйста, лук. — Казалось, магическое очарование прошедших минут на него не подействовало, и он даже игриво улыбнулся Сью, прося порезать лук. — И еще порцию жареного картофеля. Нет, пожалуй, лучше две порции.

— Я приготовила для тебя салат из шинкованной капусты с майонезом, как ты любишь, — сообщила Сью.

— Две порции.

— Чед, я не думаю, что смогу… — Возражение застряло у Ли в горле, когда Чед угрожающе посмотрел на нее.

Официантка рассмеялась:

— На этот раз тебе попалась тонкая штучка, Чед.

Она избегала смотреть на смущенную Ли.

Чед отвел глаза.

— Мне как раз такие и нравятся.

— Что ж, зато ты, дорогой, — им всем. — Сью потрепала Чеда по щеке и наконец отошла.

Итак, Ли теперь знает, что Чед нравится всем женщинам. Пока они ели, с Чедом успели переговорить все женщины, бывшие в этот момент в ресторане. Три дамочки, явно посещающие загородный клуб, с великолепно уложенными волосами, свежим маникюром и тоннами золотых украшений задержались возле их столика. Чед вежливо познакомил их с Ли. Но на нее женщины не обратили никакого внимания.

Одна из дам ласково положила руку на широкое плечо Чеда.

— Бубба наконец построил мне крытый бассейн, о котором я так долго мечтала, Чед. Там есть джакузи и бар. В этом бассейне мы теперь и проводим дни, варимся в горячих пузырьках. Заходи в любое время. Холодная выпивка и горячая вода к твоим услугам. Тебе понравится, уверяю. Тебе будут всегда рады.

Ли мрачно сидела, уставившись на свой салат. Приглашение включает в себя холодную выпивку, теплый бассейн и эту жену неведомого Буббы. Дамы отошли, оставив после себя вызывающе терпкий аромат дорогих духов. Откуда авиамеханик знает всех этих богатых женщин? И насколько близко он с ними знаком? Ревнивый внутренний голос задавал все новые и новые неприятные вопросы.

Но Чед нравился не только жене Буббы и ее подружкам. Пожилая пара, уже выходившая из ресторана, остановилась рядом с ними, и женщина воскликнула:

— Здравствуй, Чед! Как ты поживаешь, мой мальчик? — Она обняла его и расцеловала в обе щеки. — Мы так давно тебя не видели. Ты был занят? Как твоя мама? Я только вчера говорила Дэвиду, что мы очень давно не виделись с твоими родителями. Сейчас все так заняты. Я начинаю думать, что любила наш маленький город куда больше, пока сюда не понаехали толпы чужаков. Ты меня понимаешь? Я больше не встречаюсь с моими друзьями.

— Мистер и миссис Ломакс, разрешите вам представить Ли Брэнсом, — вежливо прервал ее излияния Чед.

— Здравствуйте, — едва успела вставить Ли, прежде чем женщина начала новый монолог.

— Какая же вы хорошенькая! Ну разумеется, иначе и быть не могло. За Чедом всегда бегают девушки. Мои сыновья всегда так ему завидовали. Но Чед всегда был хорошим мальчиком, красивым, но совсем не заносчивым. Ведь я всегда так говорила, верно, Дэвид? Чед Диллон — хороший парень.

Бедному Дэвиду так и не удалось произнести ни слова. Через секунду болтливая жена буквально выволокла его из ресторана.

— Мне очень жаль, что так получилось, — извинился Чед. — Так всегда бывает, когда знаешь в городе слишком многих. Просто невозможно остаться наедине.

— Да нет, все в порядке, правда, — еле слышно ответила Ли.

— Нет, не в порядке. Я хотел побыть с тобой вдвоем. — На мгновение их глаза встретились, и Ли почувствовала, как все у нее внутри заныло от желания. — Ты больше ничего не будешь есть?

Ли доела сандвич, попробовала салат из капусты и чуть-чуть жареного картофеля. К хлебу она даже не притронулась. Молодая женщина покачала головой.

— Все было очень вкусно, но я уже сыта.

— Тогда пойдем отсюда. Если, конечно, ты не любишь целоваться на публике, — с улыбкой соблазнителя добавил Чед.

У Ли как-то ослабели колени и закружилась голова. Она неловко выбралась из кабинки, но Чед сразу же подхватил ее под локоть. Он рас-

платился у старого кассового аппарата. Рядом стояла стойка с сигаретами, жевательной резинкой, желудочными таблетками, сладостями, дорожными картами, цепочками для ключей и керамическими пепельницами в форме самого распространенного в этих местах животного — броненосца.

Вернувшись на стоянку автомашин перед торговым комплексом, Чед припарковал машину поближе к входу.

— Когда этот северный олень начнет летать?

— В воскресенье перед Днем благодарения.

— До Дня благодарения?

— Да, именно так. Пятница и суббота после Дня благодарения — самые торговые дни в году. Все должно быть украшено к Рождеству, чтобы создать у покупателей соответствующее настроение. Работать в рабочие часы, когда магазины полны покупателей, мы не можем. Поэтому будем работать в воскресенье, когда все магазины закрыты.

— Как эльфы, которые появляются среди ночи и делают башмаки для сапожника и его жены?

— Ты знаешь эту сказку?

Чед выглядел оскорбленным.

— Моя мама всегда рассказывала мне сказки на ночь, как любая другая мать.

— А ты был таким очаровательным мальчиком. — Ли передразнила миссис Ломакс. — Хорошим мальчиком.

Чед застонал.

— Я должен немедленно изменить это впечатление. И начну я прямо сейчас.

Он потянулся к Ли, положил руку ей на затылок и притянул к себе.

— Мне кажется, тебе не понравилась моя сдержанность сегодня, а я так старался держать себя в узде. Но за ленчем я мог думать только об этом.

Его губы были теплыми, нетерпеливыми, требовательными. Он ожидал повиновения и не был разочарован. Губы Ли маняще приоткрылись, и все ощущения, которые она так старалась подавить в себе, воскресли вновь. Ее тело вспыхнуло огнем от жара его губ. Их языки боролись, сплетались, ласкали друг друга.

Потом его губы коснулись ее щеки, уха.

— Ты по-прежнему считаешь меня «хорошим мальчиком»? — прошептал он.

— Нет, — вздохнула Ли, — теперь не считаю.

Он схватил ее за руку и с жаром поцеловал ее

ладонь. Сердце Ли гулко билось.

— Я не знал, как ты ко мне относишься. Поэтому и явился без приглашения вчера вечером. Я побоялся позвонить, думал, ты не захочешь меня видеть.

— Ты ошибался, как видишь.

— Я не мог рисковать. Я должен был тебя увидеть.

— Почему, Чед?

Большим пальцем он поглаживал синие вены на ее запястье. Снова поднеся ее руку к губам, он заговорил, целуя ее пальцы:

— Потому что с той минуты, как я оставил тебя в больнице, ты не выходила у меня из головы.

— Это можно понять — не каждый день мужчины принимают роды на дороге у посторонних женщин.

— Ты же знаешь, что дело не в этом. — Его пальцы играли с мочкой ее уха. — Я думал о тебе как о женщине, которую мне хотелось бы узнать лучше, но которая, вероятно, еще не справилась с тем, что с ней случилось. Господи, я вспоминаю тот день и думаю, что наверняка перепугал тебя до смерти.

— Сначала я и вправду испугалась. Но страх длился всего несколько минут. Ты был таким добрым.

— А ты такой красивой.

— Я выглядела ужасно.

— Ты выглядела как произведение искусства.

— Разве что кисти Сальвадора Дали.

— Нет, как скульптура Луки Делла Робии, флорентийского мастера пятнадцатого века. И ты по-прежнему кажешься мне такой. При каждой новой нашей встрече, Ли, ты становишься все прекраснее и все желаннее.

Чед снова поцеловал ее, казалось, он черпал в ней силы. Ли не нашла в себе сил сопротивляться натиску его губ и языка. Он пил из ее рта, словно из источника, и, утолив жажду, стал ласкать ее шею. Ли дрожала, у нее кружилась голова, она ощущала предательскую слабость. Его руки коснулись ее груди, большие пальцы надавили на соски.

— Чед, — еле выдохнула Ли, отталкивая его руки, — я… я должна вернуться на работу, — сказала она, избегая его взгляда, судорожно пытаясь привести в порядок волосы и одежду.

Мгновение Чед смотрел на нее. Ли знала, что он рассматривает ее лицо, хотя и не поднимала глаз. Она услышала, как Чед вздохнул, а потом открыл дверцу машины.

Он помог ей выбраться из пикапа, и они побежали через стоянку, прижавшись друг к другу, подгоняемые ледяным ветром. Чед пытался защитить Ли от холода своим сильным телом, обнимая ее.

— Могу я приехать к тебе сегодня вечером? — Он заметил ее нерешительность, ее сомнения, ее желание сказать «нет». — Я слишком тороплюсь, так, Ли?

Несмотря на все, что она испытала прошлой ночью, Ли понимала, что не может просто так завести с ним роман. Она должна была думать не только о себе, но и о Саре, об их будущей жизни. А связь с Чедом — это наверняка не то, что ей сейчас поможет устроить жизнь. Очень легко сейчас сказать «да», и Чед станет ее любовником, но секс только ради секса противоречил всему, во что верила Ли. Будет лучше, если она прямо сейчас выскажет Чеду все, что думает.

— Если тебе захотелось легкого флирта, развлечения на какое-то время, или ты ищешь возможность перепихнуться в укромном уголке, то я в такие игры не играю, — набравшись смелости, выложила она.

— Я знаю. И лично я предпочитаю неторопливый, качественный секс. — Его губы изогнула насмешливая улыбка, а завораживающие глаза дерзко блеснули. Как жена Буббы, как старая миссис Ломакс, как Сью, как малышка Сара, Ли поддалась его очарованию. Ее враждебность растаяла, как снег под солнцем. — Так мы увидимся вечером, согласна?

— Ты придешь на ужин? — покорно спросила она.

— Нет, — с сожалением ответил Чед. — Я смогу прийти только после девяти, у меня есть еще дела. Это не слишком поздно?

— Нет.

— Вот и отлично. — Он нагнул голову и быстро поцеловал Ли. — В чем дело? — изумился он, когда понял, что она смеется.

— Меня никогда раньше не целовал мужчина в ковбойской шляпе.

Его яркие синие глаза насмешливо сверкнули.

— Теперь будет, — серьезно предупредил он.

Он толкнул тяжелые стеклянные двери, и

они вошли в торговый комплекс. Чед проводил Ли до ее офиса. Рабочие уже собрались возле большого фонтана — там, где Ли с ними рассталась.

— Увидимся в девять. — Чед пощекотал ее под подбородком. — Иди избавляйся от своего плаща и делай все, что так надолго задерживает леди в дамской комнате. Я скажу парням, что ты сейчас появишься. — Он кивком указал на ожидающих Ли людей.

— Пока. Спасибо за ленч. Увидимся вечером.

Было десять часов вечера. Кекс, который испекла Ли, уже остыл. Сара давно спала в своей колыбельке. А Чеда все еще не было.

После ленча с Чедом Ли с головой окунулась в работу. С выделенной ей в помощь бригадой она окончательно уточнила все детали украшения торговых залов к Рождеству. Все они выйдут на работу в следующее воскресенье. Ли надеялась, что они смогут все закончить за один день.

А вот ее встреча с членами правления «Сэддл Клаб Эстейт» прошла не так успешно. К Ли обратились владельцы домов в самой престижной части Мидлэнда. Члены правления хотели, чтобы Ли помогла разработать внешнее рождественское оформление для каждого дома в округе. Идея состояла в том, чтобы каждая улица была выдержана в собственном стиле, а весь квартал композиционно составлял единое целое. Но пятеро членов правления никак не могли прийти к единому мнению по цветовой гамме. Ли понимала, что эти препирательства могут застопорить все дело.

— Если вы хотите, чтобы украшения были готовы к началу второй недели декабря, то к концу этой недели вы должны сообщить мне о вашем решении.

Члены правления обещали не задерживать решение. Взвинченная, Ли ушла с собрания позже, чем рассчитывала, и отправилась забирать Сару. Она накормила девочку, поиграла с ней, пока малышка не начала капризничать, а потом уложила спать. У нее еще осталось время самой полежать в душистой пене и привести в порядок свой макияж.

Ли внимательно рассматривала свое отражение в зеркале. Когда красишься и одеваешься ради мужчины — это нечто особенное. Она и вспомнить не могла, когда в последний раз испытывала такое радостное возбуждение. А вдруг Чед решит, что она перестаралась? Вдруг он решит, что она — одна из многих одиноких вдов, изголодавшаяся по мужскому вниманию и готовая прыгнуть в объятия первого попавшегося мужчины? А вдруг он подумает, что ее слова о том, что она не признает секс ради секса, это всего лишь неловкая попытка замаскировать приглашение?

«Держись строже, Ли», — предупредила она саму себя. Но как сложно напускать на себя равнодушный вид, когда при одной только мысли о Чеде у нее слабеют ноги и кровь стучит в висках, как у девочки-подростка! А он только подогревает ее чувства. Это и льстило ее самолюбию, и пугало ее.

Но время шло, а Чед все не появлялся и даже не звонил. И Ли с огорчением пришла к выводу, что вела себя как дурочка. Она же не могла не видеть в ресторане, что все женщины, которые там были, пытались так или иначе привлечь его внимание к себе. Зачем ему она, женщина, с которой он познакомился при обстоятельствах, которые никак не назовешь ни романтическими, ни обнадеживающими?! К тому же у нее на руках маленький ребенок. Нечего и голову ломать, и так все ясно. Как только Ли сказала ему, чтобы он не рассчитывал на легкую интрижку, Чед Диллон дал задний ход. Несговорчивая вдова, не говоря уже и о ребенке, похоже, не вписывалась в его стиль жизни.

— Нечего было язык распускать, — выговорила она самой себе, сердито глядя на свое отражение в зеркале. Зачем ей вообще понадобилось что-то говорить? Он поцеловал ее днем на парковке и едва прикоснулся к ее груди. Ну и что дальше? Вероятно, ее поцелуй лишил его способности рассуждать здраво. Может ли нормальный мужчина отвечать за свои действия, если женщина отвечает на его поцелуй с таким пылом? Почему она запаниковала, как девственница-пуританка?

Когда его рука коснулась ее груди, почему она просто шутливо не шлепнула его по пальцам? Жена Буббы наверняка умеет так сказать «нет», что мужчина сразу понимает продолжение: «Может быть, позже, когда мы узнаем друг друга лучше…» Но она-то не жена Буббы, сказала себе Ли. Она была, по выражению ее собственной матери, «хорошо воспитанной юной леди», и для нее секс всегда был связан с браком. В свою брачную ночь Ли была девственницей. Она…

Громко зазвонил дверной звонок, и Ли сорвалась с кушетки. Подавив в себе желание со всех ног броситься к двери, она сделала три глубоких вдоха и медленно пошла открывать. Чед стоял на пороге, широко расставив ноги и упираясь ладонями в косяк. Не делая больше ни одного движения, он медленно наклонился и поцеловал ее.

Какое-то мгновение Ли решила было сопротивляться, сначала выяснить, почему он опоздал на целый час, заявить, что она не приглашала его остаться на ночь, но его теплые губы лишили ее способности бунтовать и мыслить здраво. Он медленно, неторопливо обнял ее. Их тела слились.

— Прости меня за опоздание. Но я ничего не мог поделать. Честное слово, — прошептал Чед.

— Я понимаю, — услышала Ли собственный ответ. Его поцелуй лишил ее силы воли. Ее лицо утонуло в его ладонях, крупные пальцы осторожно касались ее губ.

— Мне нравится это… То, что ты надела.

— Я купила это сегодня. — Ли увидела длинный вышитый кафтан в одном из бутиков и без колебаний купила. Это было как раз то, что нужно для спокойных тихих вечеров дома… с Чедом. «Нет, прекрати, прекрати немедленно», — одернула она себя.

— Я принес тебе подарок.

— Ты принес мне подарок? — переспросила Ли, чувствуя, что от волнения заплетается язык.

Чед оглянулся и вытащил откуда-то из-за спины две коробки в подарочной упаковке.

— Сначала открой большую.

Ли взяла коробки и направилась к дивану, пока Чед снимал плащ.

— О нет! — воскликнула она, когда извлекла из коробки кофеварку. — Сейчас я угадаю, что во второй коробке.

— И не ошибешься! Там три фунта кофе! — Он щелкнул пальцами, словно фокусник. Увидев, что Ли пытается сдержать приступ смеха, Чед спросил: — Что тебя так развеселило?

— Сейчас увидишь! Тебя тоже ждет подарок. Идем на кухню.

Заинтригованный, Чед прошел следом за ней на кухню и захохотал тоже, увидев там точно такую же кофеварку. Рядом стояла упаковка кофе.

— Ты сегодня ходила за покупками? — Он взял Ли за руки и чуть отодвинул от себя. — Значит ли это, что ты собираешься частенько варить для меня кофе?

— Значит ли это, что ты хочешь, чтобы я это делала? — поддразнила его Ли.

Вместо ответа Чед прижал Ли к себе с такой силой, что у нее перехватило дыхание. Его пальцы торопливо пробежались по роскошным каштановым волосам, которые Ли не стала укладывать в прическу, губы отыскали ее губы.

Пальцы Ли осторожно двинулись по его плечам, прикасаясь, лаская, наслаждаясь осязанием крепких мышц. Ли завораживала его сила, руки Ли словно изучали тело Чеда, не в силах прервать свое движение.

— О, Ли, — выдохнул Чед, отрываясь от нее, — если мы не остановимся сейчас, я так и не получу свою чашку кофе.

«Остановимся?» Значило ли это, что они продолжат потом то, что начали?

— И ты так и не попробуешь мой шоколадный кекс, — ответила Ли ему в тон.

— Мне не терпится попробовать совсем другое, но я полагаю, что начинать мне следует все- таки с кекса.

«Начинать?» Нервным жестом Ли пригладила волосы.

— Почему бы тебе не сварить кофе? Думаю, что у тебя это получится лучше. А я порежу кекс. — Она просто обязана остановить его — нет, остановить надо и себя, подумала Ли. Чед всего лишь отвечает на ее призыв, который ей никак не удается скрыть, несмотря на все сомнения и тревоги.

Чед поделился с ней своим рецептом приготовления крепкого кофе, пока Ли резала кекс. Он выпил три чашки кофе подряд и с явным удовольствием съел два куска шоколадного кекса.

— Как тебе удается держаться в форме? Никогда бы не подумала, что ты не следишь за фигурой! — воскликнула Ли, когда Чед доедал внушительный кусок кекса.

— Все дело в тяжелой работе и хорошем обмене веществ.

— Ты ходишь в тренажерный зал? Бегаешь? Играешь в теннис?

— Изредка.

— Ты занимался спортом в старших классах школы и в колледже?

— Время от времени.

— Чед Диллон, ты всегда так немногословен, когда отвечаешь на заданные тебе вопросы? — в отчаянии спросила Ли.

— Бывает и такое.

— О боже! — Ли страдальчески закатила глаза, развеселив Чеда. Ему едва удалось перехватить ее руку, устремившуюся к его длинным волосам.

— Я знаю куда лучший способ снимать напряжение и сжигать лишние калории, — медленно произнес он. Чед взял Ли за руку и повел в гостиную.

— Но кекс… Кажется, он тебе очень понравился.

— Он подождет. И потом, мне показалось, ты недовольна, что я и так съел слишком много. Но есть кое-что, чего мне никогда не бывает слишком много…

Он оставил Ли стоять посреди гостиной, а сам уселся на диван и принялся снимать правый сапог.

— Что… Что это ты делаешь? — спросила Ли как можно равнодушнее.

Почему она стоит вот так посреди комнаты? Почему не спрашивает, зачем он снимает сапоги и почему это чувствует себя как дома в ее гостиной? И что он собирается делать, когда наконец их снимет?

— Зачем ты снимаешь сапоги? — Ли хотелось, чтобы ее вопрос прозвучал строго, но вместо этого получилось нечто жалобное. Голос дрожал.

— Ноги устали.

— Ах, вот оно что, — это было уж слишком.

Второй сапог упал на пол с глухим стуком.

Чед не сказал ни слова, только протянул Ли руку. Как будто повинуясь мистическому приказу, женщина двинулась к нему, скидывая по пути туфли.

Чед привлек ее к себе. Ее голова лежала на его груди. Он усадил Ли между своих коленей. Он приподнял каштановую массу ее волос и поцеловал шею. Когда его язык коснулся чувствительной мочки уха, по спине у Ли побежали мурашки.

— Чед… — прошептала она. Ее никогда раньше так не целовали, и она только повернула голову, чтобы насладиться этой непривычной лаской. — Чед, — слабым голосом повторила Ли, — что ты делаешь?

— Я изо всех сил стараюсь соблазнить тебя. Я пришел сюда с благородными намерениями, — его губы дрогнули в усмешке, когда он произносил эти слова, — но все мое благородство куда-то улетучилось. — Он еще крепче прижал к себе Ли. — Никогда раньше я так сильно не желал женщину, как теперь хочу тебя, Ли, — хрипло сказал он. — Скажи, что ты тоже хочешь меня. Скажи это, Ли.

Как всегда, не проявляя видимого нетерпения, он медленно развернул ее лицом к себе, приподнял лицо.

— Моя отважная красавица Ли! Пожалуйста, позволь мне любить тебя.

И Ли почувствовала, как вся ее сдержанность, все ее благоразумие исчезают, как песок между пальцами.

— Да, — только и смогла сказать она.

Их губы слились, словно истосковались в разлуке и теперь наслаждались соединением.

Ли прильнула к Чеду, и ее рука совершенно естественно легла на его грудь. Его язык изучал нежные глубины ее рта, а ее пальцы нетерпеливо расстегивали пуговицы на его рубашке, пока она не ощутила шелковистую мягкость его волос на груди.

Ли не сразу поняла, что Чед, умело справившись с верхними завязками на ее кафтане, уже приступил к следующим. Ли в предвкушении затаила дыхание и испытала разочарование, когда Чед поднял голову, чтобы взглянуть на нее. Но его рука без колебаний преодолела препятствия и уверенно легла на грудь Ли.

Чед ласкал ее, а его глаза гипнотизировали Ли.

— Ты такая мягкая, — прошептал он, — близкая, нежная и… — Ли перестала дышать, когда его большой палец коснулся соска. — О, Ли… — простонал Чед и зарылся лицом в ложбинку между ее обнаженными грудями.

Он целовал ее, словно опаленную нестерпимым жаром, его влажные губы приятно холодили кожу. От прикосновения его заросших щетиной щек у Ли кровь быстрее побежала по жилам. Ее соски набухли от желания.

— Ты тоже хочешь меня?

— Да, да, да! — Она не могла думать больше ни о чем другом, кроме всепожирающего желания, которое он разжег в ее теле. Спустя секунду его губы сомкнулись вокруг розового соска.

Он наслаждался им, сначала слегка посасывая, потом лаская языком. Легкие касания словно рисовали замысловатый узор на ее коже. Пальцы Ли вплелись в волосы Чеда, она перебирала послушные пряди, и ей казалось, что она умрет от наслаждения. Чед нащупал полу кафтана Ли, откинул в сторону и уверенно положил руку на колено Ли, постепенно продвигаясь все выше и выше.

— Чед, — простонала она. Он оторвался от ее груди, покрыл легкими поцелуями шею и снова припал к ее губам. Они оба сгорали от желания.

Чед взял ее руку, заставляя расстегнуть пуговицы на рубашке, медную пряжку ремня, опуская ее все ниже, чтобы она почувствовала его возбуждение.

Чед осыпал яростными поцелуями ее лицо, шею, плечи. Он говорил горячо и прерывисто:

— Ли, прикоснись ко мне… Я… Я не хочу причинить тебе боль. Ведь прошло уже много времени после рождения Сары… Я не сделаю тебе больно?

— Нет, нет, — выдохнула Ли, качая головой, движением руки давая ему понять, насколько она доверяет ему.

— Моя дорогая…

И тут зазвонил телефон. Они отпрянули друг от друга.

Чед негромко выругался сквозь зубы. Ли освободилась из его объятий и, спотыкаясь, пошла через комнату к телефону.

— Алло?

— Диллон здесь?

Ли не сразу поняла, чего хочет от нее этот мужчина.

Загрузка...