Вторая попытка

9

— Ты шутишь? — Лоис Джексон даже не пыталась скрыть своего недоверия. Ли увидела, как мать посмотрела на отца, ища его поддержки. Но Харви Джексон тоже не мог поверить своим ушам. Ли набрала в легкие побольше воздуха и приготовилась в неминуемому сражению.

— Я говорю совершенно серьезно, мама. Я счастлива. Я люблю Чеда. Он любит меня и Сару. Мы поженимся первого января.

Если бы обсуждаемая ими тема не была настолько серьезной, Ли расхохоталась бы — настолько изумленными выглядели родители. Накануне она позвонила им и попросила приехать на денек в Мидлэнд, но не сказала, зачем. И вот теперь, когда они уже расспросили ее о здоровье ребенка и о ее собственном, выпили по чашечке кофе, приготовленного в новой кофеварке, порадовались, что она наконец ее купила, и заняли любимые места в ее гостиной, Ли преспокойно объявила им, что выходит замуж через две недели.

— Но, Ли, это же… просто неприлично. Грег совсем недавно умер…

— После смерти Грега прошло больше года, мама. Я полагаю, что такой период траура удовлетворит самых строгих блюстителей нравственности. — Ли вспомнила о миссис Адамс, но вслух ничего не сказала.

— Не дерзи мне, Ли. Это раздражает. Особенно при сложившихся обстоятельствах.

— Прости, пожалуйста. — Ли знала, что не так-то легко будет сообщить родителям о предстоящей свадьбе, но она и представить не могла, что разговор окажется настолько неприятным. Чед хотел присутствовать при этом разговоре, чтобы поддержать Ли, но она отказалась. Зная, насколько у Лоис Джексон ядовитый язык, она решила первый раунд провести в одиночестве.

— Ли, — голос ее отца звучал добрее и мягче, чем у матери, — неужели ты влюбилась в этого человека только потому, что он принял у тебя роды? Возможно, если ваши отношения продлятся дольше, то ты поймешь, что тобой движет благодарность, а не любовь.

Ли улыбнулась про себя и мысленно вернулась к той ночи, когда она приняла предложение Чеда. Лежа в его объятиях, испытывая восхитительное чувство усталости и удовлетворения, она подняла голову, поцеловала его в подбородок и прошептала:

— Спасибо.

Его глаза были закрыты, но одна бровь удивленно изогнулась.

— За что?

— За то, что ты любишь меня.

Она услышала, как Чед негромко рассмеялся.

— Это доставляет мне удовольствие.

Ли улыбнулась.

— И за это спасибо. — Ее палец пробирался сквозь волосы на его животе. — Но я говорила о любви. О том, что ты любишь меня и Сару. Не все мужчины способны принять чужого ребенка.

Тут Чед открыл глаза и повернул к ней голову.

— Странно, но я всегда относился к ней, как к собственной дочери. Внешне она похожа на тебя, а не на Грега, каким ты мне его описывала. И потом, я же присутствовал при ее рождении. Что касается меня, то даже вопроса быть не может. Она наша дочка.

Ли крепко обняла его.

— А ты думал о том, чтобы удочерить ее? Дать ей свою фамилию?

— Мне бы очень этого хотелось, но я бы не осмелился просить тебя об этом. Биологически она дочь Грега.

— Да и я хочу, чтобы она знала об этом и о том, кто на самом деле был ее отцом. Но после смерти его матери, Сары, у Грега больше не осталось родственников. Ты будешь единственным отцом для моей Сары, и мне кажется, что ей лучше будет носить нашу фамилию. Учитывая все обстоятельства, так будет намного спокойнее, люди не будут задавать никаких вопросов.

— Я хочу, чтобы вы обе носили мою фамилию и чтобы это произошло как можно скорее.

У Ли тепло прилило к щекам при воспоминании о последовавшем за этими словами поцелуе. Да, у нее много причин быть благодарной Чеду

Дину Диллону. Она обратилась сразу к отцу и матери:

— Я буду вечно благодарна Чеду за то, что он оказался рядом в тот день, что он показал себя настоящим мужчиной, справившись со сложной задачей и проявив максимум такта и заботы обо мне. Но благодарностью мои чувства не исчерпываются. Я хочу, чтобы он был моим мужем, моим любовником.

— О господи, — задохнулась Лоис и прижала руку к груди. — Ли, ты совсем недавно стала матерью. Ты только послушай, что ты говоришь. Харви, да скажи же хоть что-нибудь, — прошипела она, обращаясь к мужу. И, не дав ему возможности вставить хотя бы слово, Лоис снова бросилась в атаку:

— Ты сама сказала нам в тот день в больнице, что он выглядел так, будто вознаграждение за услуги ему совсем не помешает. У него есть работа? Чем он занимается?

Ли не собиралась пока обсуждать эту тему. Ей самой придется как-то примириться с тем, чем занимается Чед, и ей очень хотелось, чтобы у нее это получилось. Всем сердцем любя его, она была готова сражаться с той неприязнью, которую она не могла не испытывать к любой работе, связанной с риском. Тем более к тушению пожаров. И потом, ее мать спрашивает о профессии Чеда совсем по другой причине. Ее интересует исключительно его финансовый и социальный статус. Она так и не простила дочери того, что та вышла замуж за простого государственного служащего. «Вот мама удивится, когда все узнает», — подумала Ли.

Она улыбнулась:

— Да, мама, у него есть работа. Он работает на буровых вышках.

— Рабочий! — простонала Лоис. — Ли, ради всего святого, одумайся! Ты собираешься выйти замуж за рабочего, ничего не зная о его происхождении. Одному господу известно, как он будет с тобой обращаться. Харви! — рявкнула она на мужа, призывая его высказаться.

— Ли, дорогая, мы не говорим о том, что следует отменить свадьбу. Но было бы благоразумнее немного отложить ее, чтобы мы все могли узнать друг друга лучше. Мы не можем диктовать тебе, как следует поступить, ты уже взрослая, самостоятельная женщина, но ты действуешь, не подумав. Мы не хотим, чтобы тебе причинили боль. Ты должна думать не только о себе, но и о своей дочери.

Ли решила расправиться с его аргументами по очереди:

— Во-первых, мы не будем откладывать свадьбу. Мы не собираемся жить вместе до дня бракосочетания, поэтому едва можем этого дня дождаться. Во-вторых, у вас обоих будет возможность сегодня же познакомиться с Чедом. Он приглашает вас в свой дом на ленч, и я за вас приняла это приглашение. — Она проигнорировала возмущенное восклицание матери. — В-третьих, я рада, что вы признаете тот факт, что я женщина взрослая и самостоятельная, так что я сама могу принимать решения. Я просто сообщаю вам, что выхожу замуж за Чеда, и неважно, одобряете вы это или нет. И в-четвертых, хотя это самое главное, он души не чает в Саре, а она в нем. Теперь, по-моему, все предельно ясно. Чед будет здесь через полчаса, а мне еще надо переодеться. Прошу меня извинить.

На ее лице сияла торжествующая улыбка, когда она выходила из гостиной в мертвой тишине. Она надела синее платье из джерси, которого Чед раньше не видел. Мягкий высокий воротник ласкал ей шею, а особый оттенок синего кобальта придавал еще больше синевы ее глазам и подчеркивал великолепный цвет лица. Ли разбудила Сару и одела ее в новенький костюмчик.

Когда Ли вернулась в гостиную, ее родители сидели в той же позе, как она их оставила. Харви Джексон неловко ерзал в своем кресле. Лоис с осанкой королевы сидела на диване.

— Ты будешь хорошей девочкой и полежишь в корзинке, пока Чед не приедет? — спросила Ли у Сары.

— Я не одобряю этого, Ли Я держала тебя на руках, пока ты была маленькой. Нынешние молодые матери совсем не думают о детях.

Ли закусила губу, чтобы не ответить матери резкостью. Никто не любил Сару больше, чем она. Вместо этого молодая женщина спокойно сказала:

— Я знаю, насколько важны для ребенка руки матери. Каждый день я несколько часов провожу с Сарой, укачиваю ее, глажу, играю с ней. Но я делаю это тогда, когда этого хочется мне, а не ей. Так она не превратится в капризулю, которая будет ждать, что я все брошу и прибегу к ней при первом же крике.

— Нет ничего плохого…

Никогда еще звонок в дверь не оказывался так кстати.

— Это Чед. — Ли направилась к двери и едва не бросилась в его объятия. Теперь она не была единственным солдатом на поле боя.

— Привет, — он прижал Ли и поцеловал, не обращая внимания на осуждающие взгляды ее родителей.

— Привет, — ответила Ли, когда он наконец отпустил ее. В ее глазах Чед прочел предупреждение, что сейчас ему придется несладко. Он весело подмигнул. Взяв его за руку, Ли подтолкнула Чеда вперед.

— Мама, отец, это Чед Диллон. Чед, познакомься с моими родителями, Лоис и Харви Джексон.

Чед повернулся к Лоис и кивнул. Мать Ли не подала ему руки.

— Миссис Джексон, рад познакомиться с вами. Я надеюсь, вы поделитесь с Ли вашим рецептом картофельного салата. Я как-то ел этот салат в вашем исполнении. Это было восхитительно. — Он наклонился к оторопевшей женщине и прошептал: — Он даже лучше того, что готовит моя мать. Только не говорите маме, что я вам об этом сказал.

Совершенно сбитая с толку, не находя слов для ответа, Лоис Джексон едва смогла вымолвить:

— Гм… Да… Спасибо. Я тоже рада познакомиться с вами. — Но по ее тону было ясно, что это дань хорошим манерам, а не искреннее приветствие.

Чед повернулся к Харви. Тот улыбался молодому человеку, который сумел укротить его жену.

— Сэр. — Чед крепко пожал протянутую руку. Когда с представлениями было покончено, Чед опустился на колено, чтобы поговорить с Сарой. Девочка весело задрыгала крепкими ножками при звуке его голоса.

Ли видела, что ее мать рассматривает Чеда, как придирчивый страховой агент поврежденную машину. У Диллона были отличные манеры, он получил хорошее образование. Молодой мужчина был, несомненно, красив, это сразу бросалось в глаза, а вот понять, что он умеет одеваться, с первого взгляда было непросто. Его широкие брюки цвета сливочной карамели сидели на нем так, как могут сидеть только брюки от хорошего портного, а темно-коричневый пиджак явно был произведением известного французского модельера. Под пиджак Чед надел тонкий свитер цвета сливок, выгодно подчеркивающий цвет его темных волос.

Чед выпрямился и потер руки знакомым Ли жестом.

— Я надеюсь, что Ли передала вам мое приглашение на ленч.

— Да, спасибо, Чед. — Харви опередил жену, прежде чем та успела отказаться от приглашения.

— Итак, все готовы ехать? — спросил Диллон.

Ли оставалось только пожалеть свою мать. Один сюрприз следовал за другим. Первым из них стал «Феррари». У Лоис чуть глаза из орбит не выскочили при виде сверкающей синей спортивной машины.

— Вот это машина, Чед! — не удержался и присвистнул Харви.

— Вы сможете тоже водить ее, — вежливо предложил будущий зять. — Хотя бы изредка, если пожелаете.

— Я бы с удовольствием. — Ли удивил энтузиазм отца, который всегда ездил на консервативном «Бьюике».

— Мне жаль, что все мы не поместимся в моей машине. Вы не возражаете против того, что вам придется ехать следом за нами? — спросил Чед.

— Не возражаем. Мы с удовольствием поедем следом. — Харви повел обомлевшую жену к «Бьюику», пока Чед помогал Ли и Саре устроиться в «Феррари».

По дороге к его дому Чед вопросительно взглянул на Ли:

— Ну как?

— Они были против самой идеи, пока ты не появился. Картофельный салат, ну надо же! Это была гениальная мысль!

Он усмехнулся:

— Черт побери, мне надо было выступить с какой-нибудь сногсшибательной фразой типа «теперь я вижу, в кого ваша дочь такая красавица». Но ведь это так банально и избито.

Ли рассмеялась:

— Я бы сказала, что ты набираешь очки. Твой внешний вид, твоя одежда и особенно машина уже сделали свое дело.

— Внешний вид?

— Мне кажется, я сказала им тогда в больнице, что ты был страшно грязный, потому что возился с мотором самолета. Я думаю, они ожидали увидеть тебя сегодня именно таким — старая одежда, грязное лицо, чернота под ногтями, запах машинного масла.

— Ты нечестно играешь, Ли.

— Почему?

— Как раз в тот день, когда я должен идеально себя вести, ты надеваешь платье в обтяжку, которое так соблазнительно обрисовывает твои округлые груди, тонкую талию, симпатичную задницу и длинные стройные ноги. Это, по-твоему, честно?

— Чед, — негромко воскликнула Ли, — если бы моя мать услышала тебя сейчас — груди, задница, — у нее бы случился сердечный приступ.

— А как ведет себя твое сердечко? — с деланной тревогой поинтересовался он. Его рука, лежавшая на бедре у Ли, поднялась к ее левой груди. Чед прижал ладонь, словно слушая сердцебиение. — Тук-тук, тук-тук.

Изображая оскорбленную невинность, Ли отпрянула от него и надменно произнесла:

— Прошу вас держать обе руки на руле, чтобы моя мать могла их там видеть. С моим сердцем все в порядке, благодарю вас.

Они оба засмеялись, потом Чед негромко заметил:

— Это будет чертовски длинный день.

Ли не сомневалась, что если у Лоис и Харви еще оставались какие-то сомнения насчет их будущего зятя, то в тот момент, когда они увидели дом, все они рассыпались в прах. Она бы отдала свой месячный гонорар, только бы услышать, что было сказано в «Бьюике» в тот момент, когда они въехали в ворота.

Чед провел гостей через парадную дверь, и Ли заметила, что у ее матери даже рот приоткрылся от удивления, когда она оглядывала комнаты. Чед держался с Джексонами дружески- вежливо, был предупредителен и внимателен. Все прошли в столовую. Стол был накрыт безупречно, не был забыт даже букет из бледно-желтых хризантем и ярко-оранжевых бархатцев, украсивший центр стола. Ли помогла Чеду принести приготовленные блюда.

— Вы сами готовили этот пирог с грибами? — холодно-вежливо спросила Лоис, отламывая вилкой крошечный кусочек.

Чед рассмеялся и вытер рот льняной салфеткой.

— Нет, мэм, это все моя экономка. Сегодня утром мне только оставалось поставить его в духовку. Вот с этим я вполне могу справиться.

Ли изумленно смотрела на блюда, которые Чед выбрал для своих гостей. Зная его аппетит, она ожидала увидеть мясо и картофель или, возможно, говядину под соусом чили, во всяком случае, что-то основательное и калорийное. Но он попросил миссис Де Леон приготовить фруктовые компоты, пирог с грибами и беконом, салат из шпината с апельсинами, мандаринами и миндалем и многослойное мороженое, которое он подал в тонких бокалах на высоких ножках. Все было необыкновенно вкусно и красиво, но Ли давилась от смеха всякий раз, когда Чед брал вилкой малюсенький кусочек пирога.

Лоис настояла на том, чтобы вместе с Ли убрать со стола после ленча. Сару уже накормили, и она чувствовала себя как дома в детской кроватке, которую Чед поставил в одной из четырех спален большого дома. Чед с Харви пошли поупражняться в гольф на траве у бассейна.

— Ты могла бы предупредить меня, Ли, — с упреком сказала ей мать.

— О чем? — невинно изумилась Ли, стряхивая скатерть.

— Обо всем… этом, — Лоис неопределенно махнула рукой. — Ты же дала основания думать, что Чед Диллон — бедняк из бедняков.

— Когда я полюбила его, мама, я тоже так думала. И для меня его богатство не имеет значения. Я люблю Чеда-человека, мужчину, а не денежный мешок. Я надеюсь, что вы с папой тоже искренне полюбите его.

— О, Ли, — в голосе Лоис слышался упрек, — я понимаю, что ты считаешь меня расчетливой и меркантильной, но ты даже не представляешь, что такое быть бедной, а я через это прошла. Я видела, как распался брак моих родителей, потому что у них было четверо детей, которых не на что было содержать. — По надменному лицу Лоис пробежала тень неприятных воспоминаний. — Деньги сами по себе не приносят счастья, но без них трудно быть счастливым. Подумай о том, как бы ты чувствовала себя, если бы не могла купить подарок Саре к Рождеству или на день рождения, если бы тебе приходилось одевать ее в дешевые готовые платья и ты не смогла бы послать ее учиться в приличный колледж!

Увидев незнакомое ей выражение уязвимости на лице матери, Ли устыдилась своего невнимания к ней. Лоис редко рассказывала о своем детстве, но Ли могла бы помнить, что материнская страсть к вещам связана с пережитыми ею лишениями.

— Прости меня, мама. Я знаю, что ты желаешь мне только добра. Я просто хотела, чтобы ты поняла, что Чед самый лучший, но не из-за того, что он имеет, а из-за того, каков он сам.

— Он совершенен, я вижу, — с суховатой усмешкой ответила Лоис. Ли спрятала улыбку, услышав такое определение, обняла мать и быстро поцеловала ее.

Лоис Джексон обняла дочь, как всегда, без особых эмоций, но Ли поняла, что они заключили нечто вроде сепаратного мира. Когда мужчины вернулись в дом, женщины мирно беседовали. Чед разжег огонь в огромном камине в гостиной. Он всем, кроме Ли, принес кофе, как только они уютно устроились у огня. Чед сел рядом с Ли на диване и положил руку ей на плечи.

— Ли говорила, что вы работаете на нефтяных вышках, Чед. А чем, собственно, вы занимаетесь? — поинтересовался Харви.

— Я работаю на компанию «Фламеко».

— «Фламеко»? — Харви нахмурился, пытаясь вспомнить. — Я о ней слышал, но никак не могу сообразить…

— Мы тушим пожары на нефтяных скважинах, — спокойно сообщил Чед.

— О господи! — Чашечка Лоис громко стукнула о блюдце. Она быстро поставила ее на маленький столик орехового дерева рядом с ее креслом. Она не сводила глаз с дочери, и та впервые не могла решиться взглянуть матери в лицо. Ли разглядывала свои руки.

Харви кашлянул, не зная, что сказать, потом нашелся:

— В чем заключается ваша работа?

Чед закинул ногу на ногу. На нем были коричневые ботинки, которых Ли ни разу не видела. Она предпочла сосредоточиться на них и не слушать того, что Чед будет говорить ее отцу.

— Разумеется, вся бригада работает сообща, но я занимаюсь тем, что перекрываю доступ воздуха.

— Как это делается?

— Если не вдаваться в технические подробности, мы закладываем взрывчатку в место образования пожара. При взрыве поглощается кислород, и горение прекращается. В этот момент появляюсь я с задвижкой. Ее необходимо поставить до момента возникновения следующей искры.

Чед почувствовал, как вздрогнула Ли, и замолчал. Он сжал ее плечо и попытался ей улыбнуться. Но она так и не подняла головы, продолжая рассматривать его ботинки.

— Очень опасная работа, насколько я могу представить, — откровенно заявил Харви.

— Да, сэр, действовать надо очень аккуратно. Мы все знаем, чем чреваты ошибки, и стараемся их не допускать. Пожары не похожи один на другой, и мы всегда изучаем очаг возгорания до того, как принимаемся за работу.

— И как давно вы работаете на эту компанию? — спросил Харви. Лоис и Ли будто онемели и не принимали участия в разговоре.

— Я пришел туда сразу после окончания колледжа, сэр, и проработал двенадцать лет. — Он на мгновение замолчал. Ли почувствовала, что его синие глаза уперлись в ее макушку. — Это достаточно долгий срок. Мне кажется, что с этим пора кончать.

Ли так стремительно подняла голову, что у нее потемнело в глазах.

— Что? — шепотом переспросила она. — Что ты только что сказал?

Его рука ласкала ее длинные волосы.

— Я не хочу давать тебе никаких обещаний, Ли, если не могу их сдержать. Но, возможно, тебе не слишком долго придется обо мне беспокоиться.

Ли понимала, что большего она от него не добьется. Он и раньше не слушал ее возражений против его работы. И хотя ее снедало любопытство, Ли понимала, что ей придется довольствоваться этим намеком. Уже то, что он понял ее страх и думал над этой проблемой, было облегчением. Он с такой любовью смотрел на нее, и Ли догадалась, что Чед пытается убрать последние препятствия с их дороги к счастью.

После этого разговор стал общим, но вялым. В какой-то момент Харви задремал, и Лоис резко окликнула его. Мистер Джексон буквально подскочил на месте.

— Ох, простите, — сладко зевнул он. — Почему бы вам не пойти вдвоем в кино или еще куда-нибудь? А мы с Лоис можем остаться с Сарой. Молодым людям, которые собираются пожениться, незачем сидеть со стариками. Им нужно побольше бывать вместе и наедине. А я сомневаюсь, что Сара давала вам такую возможность. — Он подмигнул Чеду.

— Это очень самоотверженное предложение, сэр, — с ледяной вежливостью ответил Чед, но, когда он взглянул на Ли, в его глазах прыгали веселые искры. — Что ты об этом думаешь, Ли? Можем ли мы бросить твоих родителей на растерзание Саре?

Через десять минут Чед и Ли уже направлялись к дверям, удостоверившись в том, что Джексоны знают, где найти еду и питье для девочки, во сколько она просыпается, и сообщив им приблизительное время своего возвращения.

— Еще раз спасибо вам, — обратился Чед к Харви, закрывая за собой дверь. Когда он заводил мотор, он выглядел как мальчишка, сбежавший с уроков. — Не могу в это поверить! Несколько часов вдвоем!

— Я надеюсь, ты понимаешь, что моя мама сунет нос во все уголки. Полагаю, тебе нечего скрывать.

— Я не боюсь никаких проверок.

— Ты весь день вел себя как истинный джентльмен.

— Истинный джентльмен вот-вот превратится в чудовище, — прорычал Чед и, остановившись на красный сигнал светофора, наклонился к Ли, чтобы поцеловать ее.

Красный свет давно сменился зеленым, но водителю стоявшей за ними машины пришлось трижды нажать на клаксон, чтобы они это заметили.

— Кино — это замечательно, — заметил Чед, пока Ли пыталась отдышаться после поцелуя. — Мы еще ни разу не ходили вместе в кино, так ведь? Но сначала главное. — Чед свернул к ресторанчику, следуя указателю на шоссе. Ли расхохоталась.

— А я-то все гадала, как долго ты продержишься?

— Я просто умираю с голода, — признался Чед и вышел из машины.

Ли смотрела, как он ел куриный стейк с хрустящей корочкой, макая его в густой соус. Два толстых куска техасского хлеба и дымящаяся тарелка с жареным картофелем дополняли картину. Чед к тому же пообещал Ли, что в кинотеатре он обязательно съест еще и десерт.

Они пошли в многозальный кинотеатр в торговом комплексе. Ли извинилась и ушла в дамскую комнату. Когда она вернулась, то увидела, что Чеда буквально зажали в угол две молодые женщины — блондинка и брюнетка. Темноволосая красотка запустила руку в стакан с попкорном, который Чед предложил ей. При этом она прижалась к нему грудью с таким бесстыдством, что у Ли закипела кровь.

Чед заметил ее, обошел своих подружек и направился к ней. Ревность в ее глазах, которую она не сумела скрыть, заставила его улыбнуться.

— Ли, это Хелен и ее подруга… гм…

— Донна, ты несносное создание, — подсказала ему блондинка, игриво шлепая его по груди.

Ли едва подавила желание отчитать девицу за такую фамильярность.

— Здравствуйте, — холодно поздоровалась она.

— Привет, — пропели девушки в унисон.

— Будет еще одна настоящая техасская вечеринка с танцами и барбекю тридцать первого декабря, Чед. Ты придешь? — поинтересовалась Хелен, интенсивно двигая челюстями — она не переставая жевала резинку.

— Не знаю. Я должен обсудить это с Ли. Так как наша свадьба состоится на следующий день, возможно, мы пропустим эти танцы.

— Свадьба? — удивленно переспросила Хелен. — Ты собрался жениться?

— Я полагаю, что свадьбы именно для этого и существуют, — вежливо ответил Чед. Ли поняла, что ревновать не стоит — Чед явно только и ждал случая, чтобы сообщить новость Хелен и Донне, и все-таки ничего не могла с собой поделать.

— Что ж, прими мои поздравления, — фальшиво улыбаясь, проворковала Хелен. — Пока, Чед.

Она рванулась прочь, потащив за собой недоумевающую Донну.

— Ты собрался жениться? — Ли передразнила Хелен, пока Чед вел ее в зал.

— И я не могу дождаться дня нашей свадьбы, — он поцеловал ее в губы. — А теперь помолчи.

Чед выбрал места в последнем ряду у самой стенки. Так как зал был заполнен едва ли на четверть, их поведение не могло не показаться подозрительным.

— Чед, — еле слышно сказала Ли, — возможно, я не упоминала об этом, но я несколько близорука. Я ничего не вижу отсюда.

— Это не имеет значения. Как только погасят свет, я намерен приступить к поцелуям и более интересным ласкам.

— А я хочу посмотреть фильм, — поддразнила его Ли.

— Я его уже видел. Он не настолько хорош.

— Ты его уже видел? — произнесла она театральным шепотом, заставившим их ближайших соседей раздраженно обернуться. Ли понизила голос: — Почему ты об этом не сказал?

— Потому что я хотел заняться…

— Поцелуями, — закончила за него Ли.

— Не забудь и о других ласках.

— Что ж, а я собираюсь смотреть кино. Тебе придется утешиться твоим попкорном.

— Он просто восхитителен, — сладострастно произнес Чед, бросая в рот целую горсть обжаренной кукурузы.

Ли поудобнее устроилась в кресле и стала смотреть на экран, казавшийся ей почтовой открыткой в конце темного туннеля. Она вежливо отказалась от предложенного Чедом попкорна, колы и миндаля в сахаре.

Уголком глаза она видела, что он все доел и допил, аккуратно сложил пустые пакеты и банки под сиденьем. Он оказался прав. Фильм был так себе, но она осуждающе взглянула на него, когда он положил руку на спинку ее сиденья.

Чед неторопливо отвел прядь волос от ее уха.

— Хочешь я тебя поцелую? — произнес он с явным техасским выговором.

Ли дернулась в сторону.

— Нет! А теперь веди себя как полагается.

— Ладно, — вздохнул Чед. — Ради приличия мы отложим серьезные поцелуи до того момента, когда останемся одни. А как насчет несерьезных?

— Этим мы можем заняться. — Она замерла. Чед легко поцеловал ее в щеку. — А теперь давай смотреть фильм. О чем он, кстати?

Чед шепотом пересказал ей начало, пока не добрался до той сцены, что разыгрывалась на экране. Они досмотрели фильм до конца, хотя ни одному из них не было по-настоящему интересно. Когда с главной героини, сидевшей в роскошной кровати, соскользнула шелковая простыня, обнажая розовую грудь, Чед прошептал уголком рта:

— Не идет ни в какое сравнение вот с этим. — Его пальцы коснулись левой груди Ли и нежно погладили ее.

Она игриво шлепнула его по руке и сказала:

— Несносное создание! — Ли и Чед тихонько рассмеялись, вспомнив Донну.

Они вернулись в дом к Чеду, кипя от неутоленного желания. Джексоны были очарованы девочкой: Сара вела себя безупречно. Лоис освоилась на кухне у будущего зятя и приготовила на ужин протертый суп и холодные сандвичи.

— Передай мне соль, пожалуйста.

— Ли, ты ешь слишком много соли, — заметила мать. — Ты пристрастилась к соленому, пока ждала Сару.

— Слишком много соли вредно для беременной женщины, верно? — спросил Чед.

— А я думала, что ты специалист только по родовспоможению, — пошутила Ли. — Откуда ты все знаешь о беременных женщинах?

На какое-то мгновение Чед замер, его лицо стало бесстрастным. Потом он дернул плечом, словно прогоняя привидение, и ответил:

— Об этом все знают. — И Чед поспешно сменил тему разговора: — Эти сандвичи просто объедение, миссис Джексон. Спасибо.

В дальнейшем разговоре Ли уже не участвовала. Ее охватила непонятная тревога. Почему у Чеда так изменилось выражение лица, когда речь зашла о беременности?

Джексоны уехали сразу после того, как Лоис и Ли вместе перемыли всю посуду. Они с порога помахали родителям, рука Чеда уверенно лежала на плече Ли. Но женщина чувствовала, что между ними появился невидимый барьер, какое-то отчуждение, причину которого она не могла себе объяснить. Что же случилось, когда они вернулись домой, и как ей пробить брешь в этой внезапно возникшей броне?

Чед тоже чувствовал себя неуютно, когда они остались одни. Ли начала собирать вещи Сары, чтобы ехать домой. Она старательно запихивала все в большую сумку, когда Чед опустился в кресло рядом с ней и взял ее руки в свои.

— Оставь это на минуту. Я хочу поговорить с тобой, перед тем как отвезу вас с Сарой домой.

Ли кивнула.

— Хорошо. — Она старалась, чтобы ее голос звучал спокойно. Но от страха сердце у нее замирало. Ей совсем не хотелось вести с ним этот разговор.

— Ли, — начал Чед, глядя в сторону. Потом он все-таки заставил себя взглянуть ей в глаза. — Шерон была беременна, когда… она умерла.

Ли задохнулась на мгновение, потом хотела что-то сказать, но остановила сама себя. Она долго смотрела на Чеда, не говоря ни слова. Когда она наконец смогла взять себя в руки, она еле слышно сказала:

— Я понимаю.

Ей захотелось отодвинуться от него, чтобы подумать спокойно. Ли встала и подошла к окну. Она смотрела на украшенную к Рождеству лужайку перед домом, но ее глаза ничего не видели.

Перед ее мысленным взором предстала Шерон, такая, какой ее описывал Чед. Хрупкое, беспокойное создание, знающее, что о ней есть кому позаботиться. И эта молодая женщина ждет ребенка. Чед уезжает на очередное задание, и Шерон остается одна. А потом она узнает, что Чед серьезно ранен и, вероятно, останется инвалидом. Какую боль, какое отчаяние должна была пережить эта женщина, чтобы не суметь справиться с собой и предпочесть смерть жизни? Ведь она обрекла на гибель и ребенка?! Ли вспомнила себя. Она тоже ждала ребенка, когда ей сообщили о гибели Грега. Ли тогда не знала, как унять захлестнувшую ее боль, страх, ужас потери. Ей на помощь пришла ее свекровь. Она страдала сама, но нашла в себе силы, нашла нужные слова, вернула Ли утраченное мужество… Правда, Ли никогда не приходила в голову мысль о самоубийстве. Она думала только о том, что Грег так и не увидит своего первенца.

Странное чувство возникло у Ли. Ей показалось, что между ней и Шерон возникла какая-то связь. Она тоже любила Чеда, пусть по-своему, но любила, волновалась о нем, ждала его возвращения… И Ли задумчиво повторила:

— Я понимаю.

— Не думаю, что ты понимаешь, — спокойно заметил Чед.

Да, она не понимала. Ли не понимала одного — как Шерон могла убить и себя, и ребенка. Горло ее сдавил спазм, во рту она ощутила какой-то металлический привкус. Ли вдруг стало холодно, она задрожала.

— Видишь ли, моя жена…

— Я не хочу ничего знать, — твердо проговорила Ли, поворачиваясь к Чеду. Она была напряжена, глаза смотрели холодно. Ей отчаянно не хотелось вспоминать о том, что она пережила сама, когда погиб ее муж. — Будь любезен, избавь меня от подробностей.

Чед мгновенно вскочил с дивана.

— Черт побери! С тобой просто не знаешь, как себя вести! Я только хотел рассказать тебе все сам, чтобы ты не узнала случайно, как в прошлый раз… Ты ведь именно этим была особенно недовольна?!

— Ну да, как я узнала обо всем. Ты это пытаешься сказать?

— Да. — Его голос звучал напряженно. — Я пытаюсь быть с тобой честным, Ли. Ты обвиняла меня в том, что у меня были от тебя секреты, и теперь я не хочу никаких тайн. Я мог избрать легкий путь — промолчать и надеяться, что ты никогда ничего об этом не узнаешь. Мало кто, кроме меня и моих родителей, знал, что Шерон ждала ребенка. Когда твоя жена кончает жизнь самоубийством, это уже достаточно плохо. Я не стал оповещать всех, что она убила и ребенка тоже.

Ли увидела глаза Чеда, почувствовала его боль, и ей стало стыдно. Она опустила голову и закрыла лицо руками.

— Прости меня, Чед, — сокрушенно проговорила Ли. Она позволила прошлому взять верх над собой и теперь сожалела об этом. — Я вела себя как дура. — Ей стало стыдно, что она так бестактно и зло среагировала на откровенность Чеда.

— Ты не сердишься на меня? Знаешь, столько всего пришло ко мне из твоего прошлого, что я уже боюсь — вдруг откроется что-нибудь еще… Если хочешь, расскажи, что же произошло?

— Мы не собирались какое-то время иметь детей. Мысли о беременности, родах, материнстве пугали Шерон. Но она была как ребенок, не могла отвечать за свои поступки и… — Чед обхватил голову руками. Ли так хотелось снова взъерошить густые пряди, отвлечь его от тяжелых воспоминаний, но она удержалась. — Когда Шерон узнала, что беременна, она запаниковала. Возможно, это и привело ее к самоубийству. Я не знаю. И теперь не узнаю уже никогда. — Чед умолк. — Может быть, если бы я был рядом с ней, я успокоил бы ее, как делал много раз…

— Ты был зол на нее? Я хочу сказать, потом, после ее смерти… Ты злился, что она украла у тебя ребенка?

Его синие глаза в упор посмотрели на нее.

— Откуда ты знаешь? Я был просто взбешен, я был в ярости! Я понимал, что должен оплакивать ее, но я не мог, настолько гнев и ярость переполняли меня.

И только теперь Ли решилась прикоснуться к нему.

— Я чувствовала то же самое, когда убили Грега. Я все время спрашивала себя, как он мог так поступить со мной, почему оставил меня одну?!

— Может быть, все так реагируют? Нечем гордиться, конечно, но это так по-человечески.

— Не знаю, по-дурацки это или по-человечески, называй как хочешь. Но я опять сейчас вернулась в прошлое, и мне стало так плохо! Обними меня покрепче, Чед. Я не хочу больше страдать, я так хочу быть счастливой!

Ли прижалась к Чеду, положила голову на его плечо.

— Чед, обними меня, пожалуйста, и люби меня.

— Ты можешь рассчитывать и на то, и на другое, — прошептал он ей на ухо.