Wild Cranberry

28

— Владислав! Михаил Федорович, ему же нужен врач! Вы только посмотрите на него! — Светлана Владимировна громко запричитала, и я, очнувшись, пошла в дом вслед за Ветровым.

— Ну что вы так нервничаете, Светлана Владимировна, до свадьбы заживет, — успокаивал ее отец, когда я взбежала на крыльцо. — Наверное.

— Вот и я не уверен, — вставил свое слово Ветров. — Боюсь, просто не успеет.

Отец с помощницей переглянулись и синхронно перевели на меня взгляды. Я же, закатив глаза, замотала головой.

— Похоже, у него от ударов Иосифа крыша поехала. А если это последствия сотрясения, что думаете?

— Что тут думать? Скорую нужно вызывать, — настаивала на своем Светлана Владимировна.

— Ни в коем случае! Лучше положите меня в кровать к Кэт, и всю боль как рукой снимет.

— Ага, размечтался, — рассмеялся отец. — Женись сначала!

— Это обязательно, решили ж, как только чуть-чуть подживет, чтобы не пришлось детям потом объяснять, почему их папка на свадьбе был с фингалом.

— Я ему сейчас в гостиной на диване постелю, — подвела я черту под этим идиотским диалогом. — Светлана Владимировна, вы его пока проводите в ванную, пусть помоется, а я потом раны обработаю как смогу.

— А я бы все-таки вызвала скорую, — задумчиво протянула папина помощница. — Ну или хотя бы съездила в травмпункт.

Через полчаса Ветров в одном розовом полотенце на бедрах сидел передо мной на кухонной табуретке. Серьезных ран у него не было, так, ушибы и ссадины.

Специально найдя в аптечке карандаш-зеленку, малевала на нем замысловатые узоры. Влад шипел от боли, когда карандаш проходился непосредственно по ране, а я в этот момент получала несказанное удовольствие.

— Ты можешь подуть хотя бы?

— Еще чего! Терпи.

Смазав спину, обошла мерзавца и встала между его широко расставленных коленей. Впервые я была так близко к практически голому Ветрову, и мои мысли моментально улетели в далекую от медицинской помощи реальность. У Влада было красивое подкачанное тело, гладкая кожа, чуть тронутая загаром, и небольшая татуировка на левом плече. Пальцы без спроса пробежали по коже и замерли возле его ключицы. Черт!

Почувствовала, как ладони Ветрова обхватили мои бедра, и он притянул меня к себе, уткнувшись носом в живот. Горячее дыхание сквозь тонкую ткань футболки согревало кожу.

— Кэт…

— М-м-м?

— Ты пустишь меня сегодня?

— Нет.

Он поднял голову и посмотрел вверх, встречаясь со мной взглядом.

— Уверена?

— Ветров! — Уперлась в его плечи ладонями в попытке вырваться. — Ты на себя посмотри, герой-любовник! Да на тебе живого места нет. Ты вообще зачем к Иосифу полез, а?

— По-твоему, я должен терпеть, как сначала он лапает тебя, а потом пожирает глазами?!

— Лапает? Когда?

— Когда вы у качелей о чем-то любезничали.

Вспыхнувшая злость в глазах Ветрова была совершенно не наигранная, он и правда кипел от ревности.

— Кэт, я тебя серьезно предупреждаю, если хочешь, чтобы в следующий раз этот таракан выполз отсюда на своих двоих, прекращай с ним общаться, ясно?

— Ты совсем сдурел?

— Нет, но Михельсона рядом с тобой видеть не хочу! Впрочем, как и любых других мужиков.

— Ты кто такой, Ветров, чтобы указывать, с кем мне общаться, а с кем нет? Может быть, мне вообще в родной дом дорогу забыть ради твоего спокойствия?

Тыкнула его прямо в рану на лбу карандашом-зеленкой, вымещая раздражение, бурлящее в крови.

— Ой! Осторожнее. Больно ведь!

— Короче, Ветров, — сделала последние зеленые штрихи по достаточно глубокой царапине у него под глазом, — я буду общаться с кем и когда хочу, понял?

Отложила зеленку и, взяв мазь от ушибов, начала осторожно размазывать ее по уже порядком посиневшим гематомам на скулах и разбитой губе. Боялась представить, что скажет Влад, когда увидит себя в зеркале, потому что, зациклившись на своей ревности, он даже не обращал внимания на то, чем я его тут мазала.

— Не понял! — прорычал он, когда я оставила в покое его лицо и, отступив, начала обрабатывать ссадины на руках. — Кэт, не выводи меня из себя! Я, между прочим, сам еще не знаю, на что способен в приступе ревности.

— Зато я уже знаю! Устроить беспричинный мордобой ты точно способен и наезжать на меня без повода. С какой стати ты вообще решил, что можешь мною командовать?

Отошла, закончив работу.

— Не изображай из себя дурочку, Кэт. Тебе не идет. Ты прекрасно знаешь, что мы уже несколько недель как не чужие друг другу люди, а скоро, я надеюсь, будем и еще ближе.

Ветров протянул ко мне свои ручищи, но я успела отскочить.

— Не трогай меня, иначе я позеленею. — Окинула его красноречивым взглядом и не смогла удержаться от смеха.

Ветров удивленно вскинул бровь и, встав, наконец-то осмотрел себя.

— Ты что за зеленое чудище из меня сделала, а? Я как на работу в понедельник пойду?

— То есть фингал под глазом, расцарапанный лоб и распухшие скулы тебя не смущают?

— Шрамы украшают мужчину, тем более полученные в бою за прекрасную даму. — Он замер около темного окна, в котором хоть и не четко, но все же было видно его отражение.

— Ты и лицо мне этой зеленой дрянью изуродовала?

— Другого антисептика в доме нет. У нас из вечно раненных только Марк, которому пока все равно, чем его мажут. Он еще хвостом ни перед кем не крутит и в боях за прекрасных дам не участвует.

— А я значит, кручу?

— А скажешь нет?

Мерзавец отошел от окна и направился в мою сторону.

— Кэт, давай-ка вернемся к нашему разговору. — Он приближался, а мне некуда было бежать. Сзади холодильник, по бокам плита и кухонный стол.

— А может, давай-ка ты сначала штаны наденешь?

— Они в стиральной машине.

— Я тебе отцовские принесу.

— Не уверен, что они мне сегодня понадобятся.

Мне почему-то расхотелось шутить, когда он подошел совсем близко. Лицо Влада, несмотря на зеленые разводы, было очень серьезно. Он не сводил с меня глаз, гипнотизируя и подавляя. Между нами было не больше полуметра. Еще шаг, и я попала в кольцо его рук, которые он положил на столешницу по обе стороны от меня.

— Я больше не хочу говорить намеками и больше не хочу недомолвок между нами.

Влад склонил голову, пытаясь поймать мой взгляд, но я закрыла глаза, чтобы он не увидел там ничего лишнего. Сердце опять застучало в бешеном ритме. Аромат сандала кружил голову, а руки, стремясь найти опору, тянулись к мерзавцу. Стиснула их в кулаки, спрятав в карманах джинсов, и выжидающе замерла.

Хоть я и не видела его, но чувствовала прекрасно. Вот он склонился к моему уху и тихо прошептал.

— Ты нужна мне. Нужна с нашей первой встречи, — миллион мурашек разбежались по телу, — и ты это прекрасно знаешь. Не дергай головой, моя злючка, не отрицай. Это сумасшедшее притяжение существовало между нами с самого начала. И твоя неприязнь ко мне гипертрофирована именно поэтому.

Не выдержав, открыла глаза и встретилась с его горящим взглядом.

— Нет!

— Не спорь. — Влад прижал указательный палец к моим губам. — Дай мне договорить.

Лучше бы я не открывала глаза! В один миг увязла в омуте его горящего взгляда. Меня затягивала туда сумасшедшая сила, и я совершенно четко осознала, что как прежде уже не будет. Было невозможно и дальше играть в безразличие.

— Я предлагаю тебе серьезные отношения, Кислинка. — Заметила с бешенной скоростью бьющуюся венку у него на виске. — Я сейчас говорю тебе это, а у меня сердце готово выпрыгнуть из груди. Не знаешь почему?

Отрицательно мотнула головой.

— Думаю, потому что я влюблен впервые в жизни. — Слабая улыбка пробежала по его губам. — Если не считать темноволосой девушки, семь лет назад укравшей мой покой в ночном клубе.

Он был так близко, его губы мягко, еле касаясь, блуждали по моему лицу, и я, кажется, была готова капитулировать, уступив и забыв обо всем на свете. Мысли путались, и я упорно пыталась зацепиться хотя бы за одну, чтобы выбраться из этого омута.

Вытащила руки из карманов, уперлась ладонями в его твердую грудь в безрезультатной попытке оттолкнуть Влада и обожглась, почувствовав жар его голой кожи. Желание Ветрова фи́говое полотенце скрыть было не в силах, и я напряглась в новой попытке сдвинуть его с места.

— Постой.

— Что? — К губам добавились руки, которые нежно поглаживали спину.

— Перестань, я прошу тебя!

— Кэт…

— Влад! — Он чуть отстранился, уступая. — Твои признания звучат очень красиво, ты умеешь очаровывать и сводить с ума. Нам обоим это известно. Но пойми…

Он прижал палец к моим губам.

— Кислинка…

Теперь я закрыла его рот ладонью.

— Я не могу доверять тебе, не могу, пойми.

— Ну что за бред, Кэт! Я не собираюсь тебе изменять!

— Уверен? Как долго? Месяц, два?

— Мне упасть на колени, что ли?

— Да ты можешь хоть опползаться здесь, — почему-то начала злиться, — это ничего не изменит! Я прекрасно знаю, как заканчиваются твои «серьезные» отношения.

— Кэт, — Влад тоже завелся, — ты собралась мне всю жизнь припоминать ту дурацкую историю с твоей подругой?

— Дурацкую? Ты обманул и предал!

— Дурацкую! Я никогда ей ничего не обещал!

Он в раздражении отошел и ударил кулачищем по столу.

— Да если на то пошло, я и связался с ней только из-за тебя!

— Даже так? Ты хочешь сказать, что это я виновата в том, что ты ее так некрасиво кинул?

— Во всяком случае затеял я тогда все это назло тебе!

— Назло мне? Ну, Ветров, ты и фрукт! Морочил девушке голову несколько месяцев, потом вообще изменил ей с ее же подругой, а виновата во всем я?

Вслед за ним мерила кухню возмущенными шагами. Мы остановились друг напротив друга, разделенные столом.

— А еще говорят, что у женщин логики нет! Ты сам-то себя понимаешь?

— Я понимаю только то, что не собираюсь больше оправдываться перед тобой! Забудем эту историю и точка! Сейчас речь идет о нас, и я уверен в своих чувствах и желаниях!

— Неужели? А как же все твои любимки? Что ты им скажешь? Будешь ежедневно десятки фоток рассматривать, а потом по ресторанам шляться? А мне что делать? Я, пока ты занят, могу встречаться с кем хочу?

— То есть в этом все дело?! Ты хочешь заранее получить индульгенцию? Если я загляну в чат, ты тут же к таракану своему помчишься?

— Я?! Вот как тебе так ловко удается перевернуть все с ног на голову?

— Мне? Заметь, это не я про будущие воображаемые измены заговорил!

— С тобой невозможно разговаривать, ты переворачиваешь все мои слова в свою пользу!

— А ты меня вообще не слышишь!

Мы стояли как два барана, разделенные кухонным столом. Я уперла кулаки в бока, Ветров же, поддавшись вперед, кулаками упирался в столешницу.

— Значит, нет? — прищурился он, ожидая от меня ответа.

— Значит, нет.

В очередной раз грохнув по столу кулаком, он молча вылетел из кухни, хлопнув дверью. Я же проводила глазами его упругий зад, обтянутый розовым полотенцем, а сердце, вопреки здравому смыслу, болезненно сжалось.

Смотрела в окно на красные огоньки фар ветровского кабриолета, растворившиеся в темноте. Ну и черт с ним! Бесится он. Можно подумать, я сказала неправду. Да он и сам прекрасно знает, что доверия ему нет ни на грош! Я не ждала клятв любви и верности, но пообещать прикрыть свой рассадник любимок можно было? А он что? Наехал на меня из-за таракана, черт, из-за Иосифа, тем самым уравняв меня с собой, прожженным изменником!

За завтраком вчерашняя драка была главной темой для обсуждения. Марк сообщил, что болел за Ветрова. А Светлана Владимировна рассказала, как поздно вечером заходила к Михельсонам передать извинения от отца, и Давид Соломонович сообщил ей, что Иосиф с Диной Абрамовной уехали в больницу.

— Наверняка побои зафиксировать понеслись, — сделал вывод отец.

— Я тоже так подумала, — расстроено покачала головой его помощница.

— Катя, что там вообще случилось-то? В честь чего они сцепились? — Отец изображал саму невинность.

— Ты лучше меня знаешь ответ на этот вопрос.

— Это почему же? — Он округлил глаза в притворном удивлении.

— Да потому что это ты их и стравил между собой!

— Я?

— Нет, я! Кто в их предыдущую встречу предлагал мне выбрать, за кого «пойти»? А кто вчера за столом предложил Ветрову переночевать у нас?

— Ну и что с того, это обычная вежливость.

— Ты прекрасно понимал, что Ветров зацепится за эти слова и не преминет позлить Иосифа!

— Ну-у, — развел руками махровый сводник, — возможно и переборщил слегка, не спорю. Но я же хотел, как лучше!

— Не знаю, чего ты хотел добиться, кроме той глупой драки, которую получил! А теперь еще у Ветрова могут возникнуть проблемы с законом. И будут у меня по твоей милости два жениха: один инвалид, другой зэк.

— Тьфу-тьфу-тьфу. — Светлана Владимировна три раза переплюнула через плечо.

— Не сгущай, Кать. Не думаю, что Михельсоны реально обратятся в полицию.

— Будем надеяться. Тьфу-тьфу-тьфу, — поплевала и я на всякий случай.

— Но Ветрова все же предупреди.

— А что это изменит? Не думаю, что он будет извиняться перед Иосифом и пойдет на попятную.

— Пожалуй…

После завтрака уехала домой. Смотреть до вечера на расстроенные лица родных и вздрагивать от каждого шороха за калиткой в ожидании михельсонского возмездия не было никакого желания.

Утром, собираясь на работу, гадала, будет ли сегодня Ветров в офисе или нет. Очень надеялась, что он не придёт. Совершенно не хотелось встречаться с ним после последней ссоры. Я даже боялась этой встречи. Полночи крутилась на подушке, вспоминая его слова: «Думаю, я влюблен впервые в жизни…» Ну как, как мне поверить ему? Думает он! Вот как будет уверен, пусть и приходит… Вон, его любимки атаковали чат с утра пораньше. Где гарантия, что завтра он не влюбится в одну из них?

К обеду, встретившись со Зверевым на встрече по мотивации, убедилась, что Влада и правда нет на работе. Градов заглянул к нам, предупредив, что его шеф заболел.

Внутри что-то екнуло, заставив заволноваться. А если у него и правда что-то посерьезнее замазанных зелёнкой царапин? Чёрт!

Промучившись весь понедельник и вторник, я так и не решилась ни расспросить Градова о состоянии здоровья шефа, ни самостоятельно позвонить Ветрову.

А в среду Влад появился на работе, и я еще раз убедилась в его вероломстве, когда Даша сообщила, что Стрелок напоминает всем о скором окончании конкурса и просит тех, кто не успел, поспешить. Вот, спрашивается, ему что, предыдущей сотни мало? Не насмотрелся, сволочь?

В три часа пришло потрясающее известие от Градова. Ветров больше не участвует во встречах по мотивации. Вот и отлично! Тунеядец. Зато теперь мы со Зверевым гораздо быстрее закончим с концепцией и приступим к расчетам на фактических цифрах.