Я - Хюррем! (СИ)

Глава 51, в которой у Хюррем новые неприятности

Скорость, с которой Сулейман вымелся из моих покоев, оставила какой-то неприятный осадок в душе. Нет, я понимаю, что ему очень интересно: какой подарок ему мог прислать заклятый враг Тахмасп, но все-таки… Бедную больную беременную султаншу бросил, гад. Османы, варвары средневековые…

-Гюль-ага, -слабым голосом позвала я верного евнуха. –Разузнай там все… Потом мне расскажешь. И отдай приказ на кухню, пусть приготовят мне шаурму. Рецепт я им давала, должны помнить…

-Как прикажете, моя госпожа!

Евнух послушно испарился, я же поднялась с постели и на цыпочках подкралась к дверям, прислушиваясь. Шума и воплей из гарема пока не доносилось, но все еще впереди. И что там за подарочек, я же изведусь вся!

Присев обратно на постель, я попыталась включить логику. Судя по всему, подарочком является или наложница, или уже предлагавшаяся ранее сестра шаха. Насколько я помню, Сулейман был категорически против женитьбы на какой бы то ни было навязанной ему тетке, так что с этой стороны угрозы ждать не следует.

На данный момент моей проблемой был и остается грек из Парги, которого Хатидже, насколько я знаю эту влюбленную овцу, уж точно помилует. Истерики позакатывает, Нигяркину башку отрубленную в лицо бросит, поревет в три ручья —, но не разведется. Уж больно она на его «большом и толстом» помешана, уж простите мне мой цинизм.

А теперь вопрос на миллион — нужен ли он мне живым, или продолжить тему с отравлением? Первая попытка провалилась, но, как говорят в России: «Третий раз — алмаз!»

Так что не все еще потеряно.

Пока я предавалась размышлениям о судьбах своей Родины, успел вернуться взмыленный евнух. Выражение его лица мне почему-то не понравилось.

-Рассказывай, -дружески похлопав по кровати и предложив ему сесть рядом, сказала я.

-Госпожа… Это катастрофа! –обреченно застонал Гюль-ага, прикрыв лицо ладонями. Я пожала плечами. То, что сегодня выглядит как катастрофа, завтра может оказаться несущественным. — Шах Тахмасп прислал нашему Повелителю наложницу!

-Ну, что-то такое я и предполагала, — деланно спокойно сказала я. Тахмасп начинал меня понемногу раздражать. Присылать мужу наложниц, не спросив позволения жены — далеко на самая лучшая идея… И ему следовало бы об этом задуматься! — Какая она?

-Ей… ей лет десять, султанша! — вот тут мои глаза слегка полезли на лоб. И что с ней Сулейман делать должен?! Что может знать эта малолетка?!

-Я хочу сама на нее посмотреть, — неожиданно пришла в голову светлая мысль. — Позови ее ко мне, Гюль-ага. Сделаем вид, что я собираюсь объяснить ей правила жизни в гареме.

Евнух, почему-то молча, поплелся выполнять мой приказ.

Если бы я обладала даром предвидения и могла хотя бы предположить, какие неприятности мне устроит эта «малолетка«… Но чего нет — того нет. И мозгов у меня тоже нет, как оказалось.

В мои покои в сопровождении верного евнуха новая «наложница» заявилась часа полтора спустя. За это время я успела от нечего делать проверить всю необходимую дипломатическую почту султана, и даже нацарапать пару ответов особо важным персонам. Потом со скуки вышла проветриться на балкон, но почти сразу засекла на соседнем Хати с Махидевран и поспешно слиняла обратно, не желая перекрикиваться с тетками и вообще делая вид, что я ужасно больна. А то донесут еще Сулейману, и оправдывайся потом, чего это я так бодро вскочила сразу после его ухода.

Девчонка была, мягко говоря, страшненькая. Волосы непонятного мышасто-коричневого цвета, выпученные глаза, словно у обладательницы была базедова болезнь в запущенной форме, и ужасающе длинный кривой нос. Странные, однако, у шаха представления о наложницах…

Когда «красавица» подошла поближе, я рассмотрела еще и кучу веснушек, окончательно расстроившись. Смотреть тут было не на что.

-Поклонись, Фирузе, перед тобой Хасеки Хюррем Султан! — слегка подтолкнул ко мне девчонку Гюль-ага. В ответ малолетнее страшилище скорчило спесивую рожу и заявило (громко, чтобы я наверняка услышала):

-Кто она такая, чтобы я кланялась перед русской рабыней?!

Евнух опешил и не нашел, что сказать. Я усмехнулась и подошла поближе к девчонке.

-А кто ты такая, девочка, присланная в качестве постельной рабыни? –мягко улыбнулась я. Гюль-ага, уже очень хорошо знавший, что обозначает эта мягкость в моем голосе, вздрогнул. — Я законная супруга Повелителя мира, ты же — рабыня, и ничем не отличаешься от той, которую купили на Бедестане. Если хочешь когда-нибудь попасть на хальвет к нашему Падишаху, я искренне советую тебе попридержать язык… А то его ненароком можно и вовсе потерять.

С этими словами я отвернулась от готовящегося зареветь чудища и взмахнула рукой. Гюль-ага понятливо утащил «неземной красоты» видение прочь, попутно шепотом объясняя ей, в чем она была неправа. Мне же было как-то удивительно муторно и грустно.

Следующий день я провела в праздном ничегонеделании, и только вечером меня ждал откровенно шокирующий сюрприз. В дверь поскреблись и, когда стража услышала приказ впустить визитера, в мои покои вошел Ибрагим-паша. Со слегка поцарапанной физиономией, но в целом живой и даже довольный жизнью.

-Паша? — удивленно приподняла я бровь при виде нежданного гостя. — Чем обязана?

-Я уезжаю в Паргу, Хюррем. Хотел попросить тебя беречь себя и ходить по коридорам гарема осторожнее. Я боюсь того, что может с тобой случиться, — глумливо улыбнулся грек. Я напряглась, но постаралась не подавать виду, что испугана. — Теперь у тебя появилась соперница, Хасеки, и ей может не понравится, что ты носишь ребенка султана, который добавит тебе власти и силы.

-Это ОНА-соперница? — оглушительно расхохоталась я. — Ибрагим, ты сам-то видел эту соперницу?! От горшка — два вершка, а туда же, в султанши метит!

-Так-то оно так, моя луноликая госпожа, -усмехнулся грек, подходя к двери и явно желая показать, что разговор окончен. — Вот только сегодня «это» отправилось на хальвет к нашему Повелителю, который уже очень давно не принимал никаких наложниц, кроме тебя. Постучав в дверь, Ибрагим дождался, пока его выпустят — я же осталась стоять в полной прострации, не в силах осознать только что услышанное.