35


Сэм? Какого…?

— Элеонор! — подымает пальцем мой подбородок, что бы посмотреть в лицо, убедится.

Где там запасной выход? Или вылет? Откройте немедленно! Хочется прокричать во все горло, только бы не видел. Он ведь получается прав был? Об этом говорил, намекал. А я дура не верила, не видела, не замечала в кого Артур превратился.

Секунда, и его глаза смотрят в мои. Поздно, любимые Ray Ban уже не помогут, его рука сдерживают мою, которая так и осталась на уровне живота с зажатыми в них очками. Вижу как взгляд чёрных огромных глаз ощупывает меня, хочется поёжится, Сэм смещается с глаз к щеке и обратно. От того как округляются его глаза, мне уже самой страшно идти и смотреть на себя в зеркало, я всегда после полётов еще сутки отхожу, а после такого… могу представить что он сейчас видит.

— Бл*ть! …Сука!..Убью! — шипит скрипя челюстью. Заметив, что на нас обернулось все четыре ближайших ряда свидетелей, быстро надеваю очки и со всей силой толкаю парня в грудь, от чего тот пошатывается и тем самым даёт мне проскользнуть через его подмышку к туалету.

Слава богу он еще свободен.

В глазах темнеет, руки немеют, во рту сухо как в пустыне. Не успела. Не успела сбежать от этой семейки.

— Открой, — гремит мне в щель.

— Я хочу писать, уйди! — на одном дыхании выпаливаю, как ни в чём не бывало.

— Ты не сможешь там сидеть вечно!

— Если ты сядешь на своё место, я выйду! — прочищаю охрипшие связки и стараюсь говорить спокойно и уверенно.

— Ты издеваешься? После такого? — еще один зверь. Всё же они родные, сомнений быть не может.

— Вот именно! Я сейчас скажу что ты пристаешь ко мне. — угрожаю, вряд ли сделаю это, но свидетелей и так было достаточно.

— Ладно… хорошо, я ушёл. — бросает мне и я даже слышу удаляющие шаги, но всё же сомневаюсь, что он и вправду ушёл.

Пол часа меня здесь точно никто не будет беспокоить. Снимаю очки и замираю.

То что было синим, стало черно-фиолетовым. В глазу лопнул сосуд и он окрасился в красный, верхнее веко немного опухло. Красотка, не иначе. Вроде смуглая кожа не должна быть такой нежной, но ручка крана пришлась как раз на лицевую кость у глаза, и она мигом выдала свое недовольство, обретая окрас космоса.

Вымыв руки, рот и протерев лицо, пытаюсь пальцами расчесать длинную капну волос связанную в хвост. Всё ждала случая их обрезать. Сразу же по прилету запишусь к Лене, кажется он наступил. Та русская кудесница всегда восторгалась моими волосами и боялась срезать лишний дюйм. Сама обрежу, если она не захочет, всё равно от её золотых рук они растут как бешеные. Это наверное она специально что-то в уход подмешивает, что бы почаще наведывались к ней, а я и не против, классная девчонка, видимся с ней раз в пол года, но каждый раз смеемся до слёз.

Приведя себя в кое-какой порядок, понимаю что пора отсюда выходить, тем более, пару раз в дверь уже стучали, один раз видимо стюардесса, поинтересовалась всё ли со мной в порядке, как заботливо с её стороны.

Открываю дверь медленно, пока она не упирается во что-то до конца не открывшись.

— Наконец-то, я уже успел снова захотеть в туалет, пока ты там торчала. — оживлённей уже бубнит Сэм, даже подобие улыбки мне скалит. Спугнуть боится. Так и знала что он не уйдет… от настырный.

— Ну так иди, — уступаю и быстро пытаюсь обойти его.

— Нет, нет! Мы через пол часа приземляемся. Идём со мной. — цепляет под локоть.

Проводит через весь салон, удачно минуя моё место, синие плотные шторки и мы в бизнес-классе.

Наушники, пуловер на замке и этот запах, он точно здесь сидел, а теперь усаживает меня, а сам опускается на соседнее пустое.

Локти на коленях, ссутуленный, что бы быть на ровне. Вижу по нервным движениям, что эмоций бьют ключом. Еще один невротик.

— Это он? — выдыхает тихо.

— Кто? — тяну время, смотрю на табло, до посадки осталось двадцать восемь минут.

— Леон! Это Артур тебя…ударил? — срывается на последнем слове, будто от его интонации что-то может измениться.

— Нет, сама ударилась, в ванной, об кран, — быстро отвечаю, — Те ваши старые душевые ужасно не удобные.

— Артур сказал, что ты поехала на йогу в парк. — недоверчиво.

— Да, всё правильно! — не сдаюсь я, но понимаю наперёд какие вопросы ждут меня.

— Леон, я слышал о медитациях, но люди от них вроде не оказываются в самолетах?! — говорит со мной таким тоном будто я психопатка. Прячу обломанные ногти, чем опрометчиво привлекаю его взгляд и туда, замечаю как желваки на его лице снова напрягаются делая лицо еще более суровее.

— Почему мне не сказала?

— Он твой брат!..Да и ничего такого не случилось. У меня просто кожа нежная.

— Я знаю, что нежная! — смягчается и еще ближе к моему лицу приближается. — Никому не позволю женщин обижать.

— Он не бил… просто оттолкнул… а ты бы… убил его!

— И правильно бы б*ять сделал, — снова этот рык. Не сдерживается и хватает меня за руки.

— За что? Что случилось? Вчера же все было нормально…, — осекается, но поздно.

— Я не буду ничего тебе рассказывать, Сэм! Пожалуйста! — пытаюсь выдернуть руки и оторваться от его пронизывающего взгляда. Я сама до конца поверить не могу в то, что между нами произошло, в том что он попытался сделать со мной.

— Он ведь сделал тебе вчера предложение? — скрыть мое удивление наверное не помогла бы и коробка на голове. Отшатываюсь. Никто же ведь не знал! Тем более он! Мы пришли когда все уже спали.

— Леон? — одергивает меня и снова за руки берет, смотрит как они тонут в них. Оттенки нашей кожи похожи, но сейчас мои ладони по сравнению с его очень контрастируют: большие, смуглые и горячие. Как бы не был приятен мне этот разговор, одергивать их обратно не хочется.

Легонько толкает меня коленкой, пытаясь достучаться еще и так.

— Да! Да! Да! И я согласилась, — ну не плакала же весь день, зачем сейчас, а? Слезы быстро стекают по лицу, а внутренний всхлип вырывается так внезапно, что я успеваю только руку ко рту поднести.

— Потом что случилось? Я слышал как вы поднимались.

— Да, мы пошли к нему в комнату.

— И что? Леон, что потом? Почему он … сделал это? — не унимается, а мне вспоминать тошно, как он чуть не изнасиловал меня, да еще и анально.

— Он не делал ничего… Я же сказала! Что ты хочешь от меня? — не могу больше выносить. — Хочешь услышать от меня, какой ты молодец, что предупреждал? Как же вы оба меня бесите! Оба! — Пытаюсь вырвать свои руки, но Сэм не дает, не отпускает.

Секунда, захват ослабевает и я уже думаю, что сжалился и дает мне передышку, как огромные руки накрывают мое лицо и тянут на себя. Пухлые губы таранят мои, и я чувствую соль на наших языках. Хочу оттолкнуть, убежать, но не могу. Крепко держит, до хруста в ребрах, до дрожи во всем теле, до побелевших пальцев сжимающих его футболку.

— Я тебя никуда не отпущу! Больше я не буду спрашивать, — он отстраняется, поправляет мои очки, которые сползли, и будто мы не целовались секунду назад, налегке выдает:

— Пристегнись, мы садимся.

Загрузка...