Я тебя заколдую (СИ)

Глава 1

Софья возвращалась в усадьбу со своей ежедневной прогулки. Вообще-то дед запрещал ей покидать пределы усадьбы в одиночестве, но девушка с детства обладала абсолютно независимым нравом, а ее упрямый характер служил источником постоянного беспокойства для всех домашний. Стоило ей запретить что либо, и она непременно делала все наоборот. Вот и в этот раз, взяв у своей горничной Дарьи полотняную сорочку и простой сарафан, она в таком виде отправилась в лес, прихватив с собой небольшое лукошко под землянику.

Собрав почти до верху ароматных ягод, она остановилась на берегу прозрачного лесного пруда. Лес дышал покоем и тишиной. Где-то в отдалении куковала кукушка. Скинул туфельки из тонкой кожи и, стянув шелковые чулки, Сонечка ступила в прохладную воду, с наслаждением зажмурилась, подставляя солнышку, проникающему сквозь листву склонившейся к пруду ивы, личико, уже слегка покрытое золотистым загаром. Место было до того уединенным, что ей пришла в голову шальная мысль. Скинув сарафан, сорочку и тонкое белье, она по пояс вошла в воду. Закинув руки за голову, освободила волосы от удерживающих их шпилек. Она уже совсем собралась окунуться, когда позади где-то на берегу хрустнула ветка. Обхватив себя руками, девушка обернулась. На берегу, глядя на нее взглядом, который казалось, прожигает ее, насквозь стоял молодой мужчина, обнаженный по пояс. Тонкий в талии, широкий в плечах, под гладкой кожей перекатываются упругие мышцы. В его глазах легко читалось желание обладать ей.

Впервые в жизни Соня испугалась представителя противоположного пола. Здесь в лесу они были совершенно одни, и он намного превосходил ее в силе. Единственным выходом для нее было бегство. Путь к берегу, где лежала ее одежда, был отрезан, поэтому она с криком бросилась в прохладную воду и, что было ее сил, поплыла к противоположному. Она слышала позади себя плеск воды, когда незнакомец бросился за ней вслед. Софья чувствовала, что совсем выбилась из сил, она уже задыхалась от этой гонки, а ее преследователь был уже совсем рядом. Вот тогда-то она и пожалела, что ослушалась деда.

Сильные руки обхватили ее тонкую талию и прижали к широкой горячей груди. Твердые губы накрыли ее рот, невзирая на ее протесты. Она как можно плотнее сомкнула губы, не давая ему возможности поцеловать себя по-настоящему. Не смотря на испытываемый ей страх, она ощутила, как в ней зарождается непонятное ей томление. Словно горячий вихрь, обхватил ее тело, затягивая в какой-то омут, из которого нет спасения, туманя разум. Ее ладони лежали на широких плечах. Кожа под ними на ощупь была гладкой как атлас и горячей, как нагретый на солнце камень. С ее губ сорвался тихий стон, воспользовавшись ее слабостью, он протолкнул свой язык между ее губ и провел им по ее жемчужно-белым зубкам. Девушка ощутила, как легко взлетает в воздух в крепких объятьях. На смену дурманящим голову чувствам пришла паника. Она приблизительно догадывалась, зачем он вынес ее на берег и что за этим последует. Воспользовавшись советом своей верной горничной, она, подняв коленку, что было сил, ударила его. Послышался стон боли, железная хватка ослабела, и Софья бросилась бежать по тропинке в лес. Камешки и ветки, попадающиеся под ноги, причиняли боль, но она не смела остановиться.

Софья знала местность как свои пять пальцев. Обогнув пруд, девушка крадучись подобралась к месту, где оставила одежду. Притаившись в густых зарослях орешника, не обращая внимания на укусы комаров, которых она растревожила, вторгшись в их обиталище, она с тревогой следила за тем, как мужчина поднял ее полотняную сорочку. Стоит ему поднять с земли сарафан и весь ее маскарад будет раскрыт, поскольку ни одна крестьянка не носит шелковые чулки и изящное белье, которое сейчас было укрыто от его глаз. Она видела, как он ухмыльнулся и уронил рубашку на место. Соня с облегчением выдохнула. Убедившись, что он покинул берег, она осторожно выбралась из своего укрытия и в спешке оделась.

Она была зла на себя, на этого беспардонного варвара, посмевшего лапать ее в свое удовольствие. Девушка нахмурилась и прошипела себе под нос проклятье в адрес незнакомца, встреченного в лесу. Закинув за спину мокрую гриву, она быстрым шагом приближалась к усадьбе. Вот как она объяснит деду, свое появление в таком виде. До дома оставалось еще около версты, как внезапно все стихло вокруг. Птицы умолкли, природа замерла в ожидании чего-то. Софья подняла голову. Небо совершенно безоблачное еще около часу назад, заволокло свинцовыми тучами. В отдалении послышался раскат грома. Приближалась гроза. Налетел шквалистый порывистый ветер, подхватывая мокрые темные пряди и бросая их ей в лицо, точно забавляясь какой-то игрой, а затем помчался дальше, взметая с дороги пыль. Поставив на землю лукошко, девушка подняла к небу руки и рассмеялась, когда первые капли крупного дождя упали на землю. Стихия набирала силу, беснуясь на широком просторе, и только Софья радовалась ей как ребенок. Она вымокла до нитки, но ей было все равно. Подхватив лукошко, она побежала в сторону дома. Скользнув в калитку на заднем дворе, она хотела незамеченной пробраться в свою комнату, но ее затея не удалась. Опираясь на трость, сурово нахмурив седые брови, в холе ее встретил дед, граф Владимир Александрович Орлов собственной персоной.

- Софья Алексеевна, извольте объясниться, - начал он, - Где это видано, чтобы девица из благородной семьи вела себя столь постыдным образом, разгуливаешь неведомо где в холопском платье, позоришь меня!

- Дедушка, - улыбнулась Софья, - Но ведь со мной ничего не случилось. Я вот земляники для пирога набрала.

- Ох, Соня, Соня, - покачал головой старый граф, - Вся ты в мать пошла. Впредь из усадьбы ни ногой, а то запру тебя в твоих покоях до начала сезона.

Владимир Александрович шаркающей походкой дошел до своего кабинета и, усевшись в удобное кресло около окна, уставился в него невидящим взглядом.

Совсем он стар стал. Дожить бы до того момента, когда Сонечка замуж выйдет, а то боязно оставить ее одну на этом свете.

Девятнадцать годков уж почитай исполнилось, пора. Пора ехать в столицу и искать ей мужа. Состояние то у него огромное, а Софья единственная наследница. Успеть надо, пристроить ее в хорошие руки. Граф горестно вздохнул, вспоминая трагедию двадцатилетней давности.

Двадцать лет назад его единственный сын и наследник привел в дом девушку Оксану без роду, без племени, назвав своей невестой. Его избранница была без сомнения красавицей. Ее ошеломляющая красота, даже на него произвела неизгладимое впечатление, что уж говорить про его сына, которому на тот момент едва исполнилось двадцать лет. Владимир Александрович такому браку естественно воспротивился. Поначалу ему показалось, что Алексей смирился с его решением, но спустя неделю он пропал, оставив письмо, в котором сообщал, что не мыслит жизни своей без Оксаны, и уезжает с ней. Спустя год он появился в имении с младенцем на руках бледный и абсолютно раздавленный. Оксана умерла родами, а он так и не смог жить без нее и последовал за ней спустя всего полгода, угасая на глазах у всех.

Дворня сплетничала: «Приворожила его ведьма, за собой забрала не иначе».

Так в усадьбе появилась Софья. Не смотря на то, что к матери ее почти все без исключения питали страх и неприязнь, маленькую Сонечку полюбили и баловали безмерно. Когда девочке исполнилось десять, ее забрала сестра графа, чтобы воспитать из нее благородную девицу, а не сорванца в юбке, поскольку брат ее позволял своей внучке вытворять все, что ей взбредет в голову: носиться целыми днями верхом в мальчишеской одежде, лазить по деревьям, а стреляла из арбалета она лучше любого мальчишки в усадьбе.

В этом году девушка вернулась в отчий дом, а осенью Владимир Александрович, собирался вывести ее в свет, чтобы она имела возможность выбрать себе мужа. В том, что выбирать будет Софья, он не сомневался, другого она не потерпит, ну, а препятствовать ей он не собирался. Судьба родителей ее сложилась трагично, так пусть хоть дочь их будет счастлива, решил старый граф.