Зажги красный

Глава восемнадцатая

Трэвис

Я говорил Лили, что месяц разлуки — это ерунда. Что она вернется в мои объятия раньше, чем мы успеем оглянуться. Прошла только половина этого срока, и я уже отчаянно хочу ее увидеть. Мы созваниваемся, общаемся по Facetime и переписываемся каждый день, но это не то же самое, что быть с ней рядом.

Черт, мой член становится твердым при одной только мысли о том, что я снова смогу прикоснуться к ней.

Следующие две недели не могут пройти достаточно быстро. Разница во времени заставляет меня ложиться спать позже, чтобы не пропустить ее звонки. Недостаток сна, боль, которую я ощущаю каждой клеточкой своего тела из-за разлуки с ней, угнетают меня.

Это также плохо сказывается на моей игре. А это просто пиздец. Раньше такого не было. Я не знал, что влюбленность повлияет на все аспекты моей жизни.

Изменил бы я это, если бы мог? Не позволил бы себе влюбиться так быстро и сильно? Нет, бл*дь.

— Ты выглядишь как дерьмо, — говорит Логан, усаживаясь рядом со мной на скамейку. Идет второй период, мы играем с «Рыцарями» на нашей домашней площадке. У нас нет ни единого шанса победить в этом матче, и осознавать это чертовски хреново.

— Как насчет того, чтобы больше сосредоточиться на игре и меньше думать о том, как я выгляжу? — отвечаю я.

— Отвали, — говорит он, качая головой.

— О’Нил, вперед, — кричит сзади тренер, и я перепрыгиваю через борт.

Я намеренно впечатываю Монро в борт со всей силы, ничуть не замедляясь.

— Чертов мудак, — ворчит он, пока мы боремся за шайбу.

Это отнимает у меня все силы, но я наконец-то могу помчаться в противоположном направлении, отобрав этот маленький черный диск. Я отрываюсь, Логан справа от меня, а сзади нас догоняют два чертовых рыцаря. Я пасую Логану и ускоряюсь, чтобы занять позицию. Оказываюсь перед сеткой, когда он отбивает шайбу мне. Я прицеливаюсь и отправляю ее в небольшое пространство между ног вратаря. Подпрыгиваю и поворачиваюсь, моя клюшка взлетает в воздух, а команда присоединяется ко мне, чтобы отпраздновать гол. Вся арена ревет вместе с нами.

— Да, бл*дь! — кричу я.

— Тебе повезло. Больше такого не повторится, — говорит Монро, когда я проезжаю мимо него.

— Это называется мастерством, а не везением.

На его лице появляется дьявольская улыбка.

— Как поживает Лилиана?

Моя спина выпрямляется. Я помню, что Лили сказала, что они просто друзья. Но что-то в том, как он задает этот вопрос, заставляет мою кровь застыть в венах.

— Что, черт возьми, ты только что сказал? — Я прижимаюсь к его груди.

— Я не заикался. Как Лил? На следующей неделе у нас выходные. Может, я съезжу в поместье в Италии и сам проведаю ее, — говорит он.

Моя клюшка падает на лед, за ней следуют мои перчатки, а затем моя правая рука с такой чертовской быстротой врезается ему в челюсть, что его голова отлетает в сторону.

— Не смей произносить имя моей девушки, — шиплю я на него.

— Или что? — Он отталкивает меня.

— Мне плевать, кем ты себя возомнил, Монро. Я прикончу тебя на хрен, если ты хотя бы подумаешь о ней.

Он смеется.

— Хорошо. Так держать, потому что, если ты, бл*дь, причинишь ей боль, я с удовольствием устрою охоту за твоей задницей, — говорит он, прежде чем покатиться по льду в другую сторону.

— Что это, бл*дь, было? — спрашивает Логан, пока я качусь к штрафной скамейке.

— Ничего. — Я еду к ней, не дожидаясь вердикта судьи. Я знаю, что так и будет.

Этот ублюдок даже не ответил. Он не ударил в ответ. Почему, черт возьми, нет?

— Я скучаю по тебе. — Голос Лили звучит у меня в ушах, а ее лицо появляется на экране моего ноутбука.

— Осталось две недели, детка. Не строй никаких планов, потому что я не выпущу тебя из своей постели, — говорю я ей.

Она улыбается.

— Звучит как рай.

— Может, это и не рай, но я точно заставлю тебя увидеть звезды. — Я ухмыляюсь.

Лили прикусывает нижнюю губу.

— Итак... сегодня у меня был интересный телефонный разговор...

— Правда? С кем?

— С Греем, — говорит она, и я закатываю глаза. Ненавижу ее близость с этим засранцем.

— Что он хотел?

— Прежде всего, похвастаться, что «Рыцари» надрали вам задницы сегодня вечером. А потом он сказал мне, что тебе нужно научиться бить сильнее, — говорит она.

— Сильнее бить, да? В следующий раз я обязательно выбью ему пару зубов. — Я смеюсь, встряхивая правой рукой. Костяшки пальцев все еще болят от удара, который я нанес ему.

— Я смотрела основные моменты. Чем он тебя спровоцировал?

— Ничем, — пробурчал я.

— Трэвис, что он сказал? — она буравит меня взглядом, и я стону.

— Лили, у нас очень мало времени, чтобы поговорить. Я бы не хотел тратить его на обсуждение какого-то другого парня. Как прошел твой день?

— Да все так же. Я ела, пила вино и ходила по магазинам. Что еще можно делать в Италии?

— Я бы хотел оказаться там с тобой, — говорю я ей.

— Я тоже. Еще две недели, и я вся твоя. — Она улыбается.

— Что-нибудь еще случилось?

— Вообще ничего. Странно. Такое ощущение, что что-то должно произойти, но никто ничего не говорит. — Она вздыхает. — Кстати, я намекнула на Канаду.

— Мы еще даже не уверены, поеду ли я туда, детка. Не стоит злить зверя, когда еще ничего не решено, — говорю я. Само собой разумеется, что под зверем подразумевается ее отец.

— Ты подпишешь контракт. Ты заслуживаешь этого. Я в жизни не видела лучшего хоккеиста. — Лили улыбается мне.

— Ты субъективна, но спасибо тебе, — говорю я.

— Так... я тут подумала... когда сезон закончится, мы должны отправиться в путешествие.

— Да? Куда ты хочешь поехать?

— С тобой я готова поехать куда угодно, — говорит она.

— Назови место в мире, где ты еще не была и которое всегда хотела увидеть, — говорю я, — и я отвезу тебя туда, Лил. Сезон почти закончился. Мы не попадем в плей-офф.

— М-м-м, это прозвучит скучно, — говорит она.

— С тобой никогда не бывает скучно. Куда ты хочешь поехать?

— Я думала снять дом на севере штата. В пригороде. Обычный, заурядный дом. Без излишеств. Мы будем вдвоем... заниматься повседневными, обыденными делами. Например, ходить за продуктами, готовить и все такое, — говорит она.

Я улыбаюсь.

— Звучит ужасно по-домашнему.

— Это глупо. Забудь об этом, — говорит она, пренебрежительно махнув рукой в сторону экрана.

— Это не глупо. Мне нравится идея. Давай сделаем это. Я найду дом и, как только освобожусь, увезу тебя, — говорю я ей.

— Ты уверен? Мы можем сделать что-нибудь другое, что угодно.

— Уверен. Для меня нет ничего лучше, чем пожить с тобой, Лили. — И это чертова правда.

— Хорошо. — Огромная улыбка озаряет ее лицо. Кто бы мог подумать, что такая простая вещь может сделать ее такой чертовски счастливой?

— Но есть одно условие, — говорю я ей.

— И какое же?

— Я буду готовить.

— Я умею готовить, Трэвис. — Она закатывает глаза.

— М-м-м, умеешь. Но у меня получается лучше. — Я смеюсь. Я уже видел, как она сожгла рамен. Как, черт возьми, вообще можно это сделать?

— Ладно, я все равно не люблю готовить, — говорит Лили.

— Сколько времени мы сможем так пожить, прежде чем твоя семья придет за тобой? — спрашиваю я больше из любопытства, чем по каким-то другим причинам.

— Есть такое правило... — говорит она. — Мы не должны ездить одни. Куда бы то ни было.

— Вообще никогда? — Я вопросительно выгибаю бровь. — Кроме того, ты будешь не одна. Ты будешь со мной.

— Предполагается, что рядом всегда должен быть кто-то из членов семьи, но у меня есть идея.

— Ты действительно никогда не была нигде одна? — пытаюсь уточнить я. Это звучит немного безумно.

— Это для нашей же безопасности. Но все будет в порядке. Им придется просто отпустить меня. Я не оставляю им выбора, — говорит она.

Я улыбаюсь.

— Почему у меня такое чувство, что ты еще не пережила свой бунтарский период, Лили?

— Потому что так и есть. Я всегда делала то, что от меня ожидали... почти всегда. Я попадала в неприятности только из-за моих кузенов или Алессандро.

Я смеюсь.

— Мне нравится, что ты хорошая девочка.

— Я не всегда хорошая, — хмыкает она.

— Нет, ты хорошая.

— Правда? Значит, вчера вечером, когда я залезла руками в свои трусики с мыслями о тебе, я вела себя хорошо?

— Да, бл*дь, ты вела себя отлично, — бурчу я, пока моя рука тянется к члену.

— А если сейчас моя рука скользнет под простыни?.. Если я засуну пальцы в себя, это тоже будет хорошо?

— Ты такая хорошая, бл*дь, девочка. Скажи мне, что ты чувствуешь, Лили. — Я смотрю на нее. Ее лицо раскраснелось, глаза подернулись похотью.

— Мокрая, я такая мокрая, Трэвис, — стонет она.

— М-м-м, это моя хорошая девочка. Я хочу посмотреть, как ты кончаешь, Лили. Прижми ладонь к своему клитору, пока ты двигаешь пальцами в своей киске. Представь, что это моя рука, мои пальцы доставляют тебе удовольствие.

Лили закрывает глаза.

— Я бы хотела, чтобы это был ты. У тебя это получается гораздо лучше, чем у меня. Твои пальцы всегда ощущаются лучше, чем мои собственные.

— Скоро это буду я, ты не успеешь оглянуться, детка.

— М-м-м, я хочу, чтобы твой член заполнил меня. Я хочу почувствовать, как ты растягиваешь меня. Я хочу ощутить вес твоего тела. Я хочу, чтобы твои губы касались меня. Я хочу, чтобы ты... — Ее слова затихают, когда она откидывает голову назад. — Черт. Я так хочу тебя, — шипит она сквозь стиснутые зубы, и я понимаю, что ее оргазм близок.

— Кончи для меня, детка. Покажи мне, как сильно ты меня хочешь, — говорю я, и она так и делает.

Рот Лили приоткрывается в беззвучном крике. Мой собственный оргазм следует за ее, сперма растекается по животу. Она медленно открывает глаза и смотрит на меня.

— Как бы хорошо это ни было, это не по-настоящему, — говорит она.

— Я знаю. Еще две недели, — напоминаю я.

— Еще две недели, — повторяет она. — Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, детка. Сладких снов, Лили. Думай обо мне.

— Все мои сны — о тебе, Трэвис, — говорит она, прежде чем закончить разговор.