Замужество Беатрис

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Алиция ждала их, сидя у камина и одной рукой обнимая Фреда за шею. Мази и Шушу пытались уместиться на ее коленях. Увидев отца и Беатрис, она побежала им навстречу, сбросив обеих кошек, собака побежала вслед за ней. — Папа, Беатрис! — закричала Алиция. — Мне так много надо рассказать вам. Я хорошо вела себя в школе, значит, могу не идти пока спать. — Она подставила лицо для поцелуя и умоляюще добавила: — Ну, хоть немножко, ладно?

— Десять минут, не больше. Пойдем, сядем у камина, и ты расскажешь нам, как провела день.

Беатрис устроилась на краю огромного дивана; она наблюдала за маленьким подвижным личиком, пока девочка без устали щебетала, и думала о том, как приятно сидеть у камина в этой красивой комнате с Мази на коленях. На мгновение ей показалось, что она действительно жена Гиза и мачеха Алиции — спокойная, окруженная любовью, всем довольная. Нет, нет, нет! Ей и так хорошо. Да и кто, собственно, будет окружать ее любовью? Ни о какой любви речи не было. Симпатия, взаимопонимание, радость общения, привязанность Алиции — обо всем этом говорилось, но только не о его любви. Он относился к ней, как нежный, преданный друг, а ее отношение к нему... Она пока не определилась в своих чувствах. Хотя...

— Беатрис, когда ты опять приедешь в Голландию? — прервала ее размышления Алиция.

Трудный вопрос. А Гиз не стал помогать, просто молча сидел в кресле.

Позже Гиз отвез ее домой и попрощался. Оставшись одна, Беатрис все еще слышала его вежливое «спокойной ночи» и чувствовала прикосновение его губ. Не раздеваясь, она села на диван и задумалась. Вечер был прекрасный, обед восхитительный. За столом прислуживал сдержанно учтивый Биддер. Потом Беатрис немного поболтала с Нэнни. Увидев на ее пальце кольцо, женщина понимающе улыбнулась, хотя ничего и не сказала. Тем не менее, Беатрис чувствовала, что Нэнни одобряет выбор Гиза, что было очень важно для нее.

Остаток вечера они провели с Гизом, сидя у камина, изредка перебрасываясь несколькими фразами. Профессор рассказывал о своей работе. Будь они женаты, они так бы и проводили вечера. И если не думать о том, что он ее не любит, то она не сомневалась в их счастливой семейной жизни. Спать она легла в полном смятении.

На следующее утро Беатрис сообщили, что она возвращается домой. Управляющий подчеркнул, что администрация очень довольна ее работой, и выразил сожаление, что мисс Кроули не может остаться дольше. Но таковы условия эксперимента. К ее отъезду уже все готово, и ей не надо ни о чем беспокоиться. Единственная просьба: не могла бы мисс Кроули лично объяснить сотруднице, которая приедет на ее место из Эдинбурга, ее обязанности?

— Конечно, Хэтти всегда ей поможет, но будет лучше, если вы проведете с ней ознакомительную беседу.

Последующие дни были очень загружены. Беатрис рассказала всем, кого знала, о своем отъезде, а сама начала покупать подарки. Алиция звонила каждый вечер, но Гиз не объявлялся. Беатрис то и дело крутила кольцо на пальце. Единственная причина, по которой она носила его, — это возможность раз и навсегда положить конец притязаниям Тома. Она позвонила маме, всячески избегая вопросов о профессоре, и объяснила, что не знает, когда, вернувшись в Лондон, выберется домой. И все же, несмотря на все хлопоты, дни казались длинными и пустыми...

Наконец наступил последний день, а Гиз так и не появился. Беатрис уговаривала себя, что не так уж это и важно. Она решила устроить прощальную вечеринку, чтобы Хэтти и ее друзья, а также несколько врачей могли познакомиться с девушкой из Эдинбурга — очень славной, рыжеволосой, с большими голубыми глазами и нежным голосом. Девушка была очень общительна и поэтому быстро перезнакомилась со всеми.

В самый последний момент, когда уже настала пора уезжать, Беатрис вдруг страшно захотелось остаться. И совсем не из-за работы. Уехать означало оставить Гиза. Ей будет очень не хватать его. Конечно, вернувшись в Англию, она откажется выйти за него замуж. И кольцо ему вернет — ведь, в конце концов, оно дано ей только для того, чтобы облегчить расставание с Томом, — и поблагодарит его за доброту. Может, он уже жалеет о том, что сделал ей предложение...

Беатрис встретилась со своей группой из больницы Св. Джастина в аэропорту. И поскольку у всех накопилась масса новостей, им не хватило времени наговориться аж до самого Хитроу. Уже в Лондоне, слушая рассказ сестры Ветс о ее работе в операционной, Беатрис смотрела из окошка такси на город и думала о том, как он все-таки отличается от Лейдена. Ну что ж, нужно привыкать... Она крутила кольцо под перчаткой и размышляла, увидит ли когда-нибудь Гиза опять. Беатрис и не предполагала, что ей будет так одиноко без него.

В вестибюле больницы все разошлись по своим комнатам. Фрекен Винкельхьюзен уже была готова к отъезду. Она рассказала Беатрис о самом необходимом, и отдала ключи. Через полчаса Беатрис закрыла за ней дверь и начала распаковываться. Квартиру она нашла в идеальном порядке.

Беатрис решила сделать себе чашечку чаю, а потом пройти по больнице, узнать новости, поболтать. В это время раздался звонок в дверь. Только бы не Том! Ей совершенно не хотелось его сейчас видеть. Она открыла дверь на длину цепочки и не увидела ничего, кроме огромного букета роз.

— Мисс Кроули? — раздался бодрый голос из-за букета.

— Она самая, — ответила Беатрис. — Подождите секундочку. — Она порылась в кошельке, открыла дверь и, взяв букет роз, дала посыльному несколько монет. — Спасибо.

— А он, должно быть, вас любит, — сбегая по ступеням вниз, заметил молодой человек.

Беатрис с сомнением посмотрела на цветы. А вдруг они не от Гиза?.. Но они были именно от него — две дюжины алых роз с карточкой. Улыбаясь, она прочитала ее, а потом еще раз, но уже без улыбки: «С приятными воспоминаниями и наилучшими пожеланиями». Разве это не намек на то, что он считает их встречи всего лишь приятным эпизодом, и ничем более? А разговоры о свадьбе? Что ж, это делалось только для Алиции. Тем не менее, она расставила цветы по всей комнате. Как они хороши!

Избежать встречи с Томом оказалось невозможно. Они увиделись на следующий день, когда Беатрис возвращалась от управляющего. Она так погрузилась в свои мысли, что не заметила, как подошел Том. Он сразу же взял ее за руку.

— А вот и ты, дорогая! Я ожидал, что ты сейчас появишься. Скучала без меня? А без наших вечеров, проведенных вместе? Возьми несколько дней выходных, и мы поедем к твоим родителям. Одному Богу известно, как я много работал. Пришлось хорошенько вкалывать, пока ты там жила припеваючи.

Беатрис остановилась.

— Том! Отпусти мою руку. Я не скучала без тебя. Я вообще о тебе не думала. И не собираюсь ехать с тобой домой. Как мне убедить тебя, что я не намерена выходить за тебя замуж! — Тут она вспомнила о кольце. — Вот. Возможно, это... — И она протянула руку с кольцом на пальце, наблюдая, как он меняется в лице.

— Ах ты, плутовка! Стоило мне отвернуться...

— Не говори глупости, Том, — отрезала Беатрис.

— Кто он? — Том рассмеялся. — Или это только трюк, чтобы избавиться от меня?

— Нет, это не трюк. А сейчас мне надо заниматься делами. — И она поспешно ушла.

Беатрис была спокойна, пока говорила с Томом, но сейчас ее начало трясти. Она не понимала причины такого волнения. То ли это испуг, то ли ярость, то ли раздражение оттого, что он не хочет оставить ее в покое. Но работы действительно навалилось слишком много, и на какое-то время она отвлеклась. Постоянно требовались чай или кофе, новые пипетки, бумага, предметные стекла для микроскопа и многое другое. Кроме того, днем выяснилось, что сломался один из компьютеров, и ей срочно пришлось искать кого-то, кто мог бы его починить.

Беатрис, вернулась домой уставшая, собираясь пораньше лечь спать. Ужасно хотелось поскорее принять душ, надеть халат, приготовить ужин и просто посмотреть телевизор. Она позвонила маме, что приедет домой на уик-энд. Еще надо позвонить Алиции, подумала она, и тут раздался звонок в дверь. Она замерла. Неужели Том? Сначала Беатрис вообще решила не открывать, и пошла к двери только после третьего звонка, предварительно накинув цепочку. Это был не Том. Беатрис широко распахнула двери и бросилась к профессору.

— Гиз! Это ты!

— Какой замечательный прием! — Он обнял ее и закрыл дверь. — Признайся, ты думала, что это Том?

Она кивнула, не глядя на него.

— Он опять беспокоил тебя?

— Да. Но не так чтобы особенно. — Беатрис тяжело вздохнула. — Я показала ему кольцо, но он подумал, что я его разыгрываю. — Она всхлипнула. — Спасибо тебе за чудесные розы.

Гиз погладил ее по голове.

— Давай-ка пойдем куда-нибудь, и поговорим спокойно. — Он слегка отстранился и внимательно посмотрел на нее. — Ты очень хорошо выглядишь. Иди, переоденься, и мы пойдем.

— Я только что собиралась позвонить Алиции.

— Позвоню сам. — Он тихонько подтолкнул ее. — Ну, давай скорее.

Беатрис надела первое, что попалось под руку, причесалась и слегка подкрасилась. Когда она вышла, Гиз говорил по телефону:

— А вот и она, дорогая. Спокойной ночи. Он передал трубку Беатрис, отошел и стал смотреть в окно. Когда она закончила болтать с Алицией, он предложил:

— Давай не говорить сегодня ни о чем, ты устала. Просто побудем вместе.

И это было единственное, чего ей сейчас хотелось.

— А ты? Ты давно приехал?

— Я прилетел из Гронингена два часа назад. — Гиз улыбнулся, и только сейчас она заметила, какой у него усталый вид. На лице появились морщинки, которых раньше она не замечала.

— Так ты устал гораздо больше, чем я, Гиз. Может, я приготовлю омлет или яичницу, а ты посидишь здесь, отдохнешь часок-другой? У тебя завтра лекция?

— Нет, утром я возвращаюсь в Лейден. — Он снова улыбнулся. — Я хотел убедиться, что у тебя все в порядке.

Совершенно неожиданно Беатрис поняла: она любит его. Она хочет всегда быть рядом с ним, приносить ему тапочки, наливать виски, сидеть у него на коленях и слушать его голос. Она даже побледнела от силы охватившего ее чувства, но тут же вспыхнула, заметив его вопросительный взгляд.

— О чем ты задумалась? Она покачала головой.

— Так, ерунда.

— Ну что, идем?

Гиз направил машину куда-то на запад. Поначалу Беатрис не обращала внимания, куда они едут. Потом, когда они пересекли центр города, спросила:

— Мы около парка Святого Иакова?

— Да, он слева от нас. А Грин-парк — впереди.

Он свернул на тихую улицу, обсаженную деревьями, которая заканчивалась маленькой площадью. Вокруг стояли красивые дома с каменными ступенями, ведущими к элегантным парадным. Профессор остановился около одного из парадных и открыл дверцу машины.

— Это ресторан?

— У меня здесь квартира. Я так часто бываю в Лондоне, что мне просто необходимо иметь собственный уголок. Тугуд уже приготовил нам ужин.

Кто такой Тугуд? — думала она, поднимаясь в фойе, где сидел портье. Он пожелал им доброго вечера.

— Лифт нам не нужен. Спасибо, Соме, — сказал профессор и повел ее вверх по лестнице, покрытой толстым ковром.

В широкий коридор выходило несколько дверей. Одна из них была открыта, рядом стоял молодой человек. Он приветливо поздоровался, помог им раздеться и проводил их в маленькую гостиную.

— Ужин подавать через час, сэр? Не надо ли показать мисс Кроули, где туалетная комната?

По-моему, в этом нет смысла, решила Беатрис. Одевалась она в спешке, краситься особенно не красилась, вот только прическа... Профессор, слегка дотронувшись до ее волос, спросил, отчего она их не распустила.

— Это было бы естественно, будь мне восемнадцать, а ведь ты прекрасно знаешь, что мне двадцать восемь, — ответила она и рассмеялась.

— Проходи и садись. Тугуд скажет нам, когда все будет готово.

— Он смотрит за твоей квартирой?

— Да, он живет здесь все время, на случай моих приездов, часто неожиданных. В прошлом году я даже привозил сюда Алицию, и они прекрасно поладили. Пока я работал, Тугуд водил ее в зоопарк и в Музей мадам Тюссо. Он замечательный повар и прекрасно справляется со своими обязанностями. Несколько раз в неделю к нему кто-нибудь приходит, чтобы помочь.

Гиз поднялся, приготовил ей коктейль и поставил рядом на столик, а сам сел в кресло напротив.

— Значит, ты носишь кольцо. Ты показала его Тому?

— Ну да, я показала. А он назвал меня плутовкой...

— Дорогая, мне кажется, что ты немного побаиваешься его.

— Нет, Гиз, я вовсе его не боюсь. Просто мне неприятно с ним встречаться.

Следующий вопрос застал ее врасплох:

— Так ты решила выйти за меня замуж, Беатрис?

Как ответить, чтобы он не понял ее истинных чувств?

— Да, конечно, я хотела бы выйти за тебя замуж, Гиз. Правда, сейчас это будет не очень удобно. Выглядит так, будто я согласилась только для того, чтобы спастись от Тома.

— Успокойся, я так не думаю. Я надеюсь, что ты выйдешь за меня замуж, потому, что мы с Алицией тебе нравимся. И я верю, что мы сможем быть очень счастливы вместе, поэтому и предлагаю пожениться, как можно скорее. А времени узнать друг друга получше, у нас будет достаточно и после свадьбы.

Беатрис порадовало, что он не стал распространяться о взаимных чувствах, но ведь с самой первой встречи он предупредил, что не любит тратить время, на пустую болтовню.

— Можно, я привезу Алицию сюда на уикэнд и мы вместе поедем к твоим родителям?

— Конечно! А я перед этим все сама расскажу им о нас.

— Ты хочешь, чтобы свадьба была здесь, дома?

— Да, пожалуйста, если ты согласен.

— Не имею ничего против. Быть может, нам удастся повидать приходского священника в выходные? Я все выясню насчет разрешения.

— Оглашение займет три недели...

— Оглашение? А, да... Но я достану разрешение на венчание без церковного оглашения. Таким образом, мы сможем пожениться, как только ты будешь готова.

Беатрис почувствовала, что голова у нее идет кругом.

— Тогда я должна подать заявление об уходе.

— Я подумаю об этом завтра. — Гиз поднялся с кресла, подошел к Беатрис, взял ее за руки и поставил перед собой. — Ты веришь, что мы будем счастливы?

Она посмотрела на него снизу вверх. Какое доброе, родное лицо...

— Да, верю. — И Беатрис улыбнулась, думая, что она будет одновременно и несчастна, потому, что он не любит ее. Но, может быть, со временем все-таки полюбит? А она постарается стать такой женой, какая ему нужна.

Тугуд тихонько кашлянул, стоя в дверях.

— Если вы готовы, сэр...

Столовая была небольшая, но очень уютная. Стены обиты деревом, круглый стол и чудесный сервант в георгианском стиле. Они ели копченую лососину, фрикасе из цыплят со спаржей и с суфле, легким, как воздух. Пили они великолепное шампанское, и профессор позвал Тугуда присоединиться к ним.

— Замечательно, — сказал тот, узнав о предстоящем событии. — Я так и предполагал. От всей души желаю вам счастья. — Он пожал им руки и добавил: — Я подам кофе в гостиную, сэр.

Гостиная поразила Беатрис своим великолепием, и она подумала, что, видимо, Гиз очень богат. Хотя она и сама выросла в обеспеченной семье, ей всегда внушали, что деньги — это хорошо, но не главное в жизни. Она очень любила Гиза, и если бы он сказал, что у него нет ни пенни за душой, это не имело бы большого значения.

Когда они пили кофе, сидя у камина, появился довольно свирепого вида кот и уселся между ними.

— Не очень-то он подходит к этой обстановке, — заметила Беатрис. — Какой-то он... явно уличный.

— Это Вилли — кот Тугуда, и он составляет мне компанию, когда я сюда приезжаю.

— Он что, прибился к дому? Беатрис наклонилась погладить кота.

— Ну, определенным образом — да. Я выудил его из бочки с водой.

— О! Бедняжка! Он, наверное, очень привязан к тебе.

— Не думаю. Скорее, он привязан к Тугуду, который его кормит.

Зазвонил телефон, стоявший около кресла. Гиз поднял трубку и заговорил по голландски. Беатрис подумала, что это Алиция. Скоро он передал трубку ей.

— Я сказал, что мы поженимся, но она хочет услышать приятную новость от тебя самой.

Радостный детский голосок без умолку трещал о розовом платье, о свадебном букете. Девушка взглянула на Гиза и увидела, что он прикладывает палец к губам. Поэтому ответила, что точно не знает, когда они смогут увидеться, но, наверное, в ближайшее время, и повесила трубку.

— Ты не хочешь, чтобы она знала?

— Обычно у меня бывают срочные вызовы. Не надо ее разочаровывать. Ты будешь звонить маме?

Миссис Кроули очень обрадовалась и, едва переведя дыхание, воскликнула:

— Дорогая! Какие замечательные новости! Какой чудесный сюрприз!

— Гиз хотел бы приехать со мной на уикэнд и привезти с собой Алицию.

— Ну конечно! Мы будем очень рады. Он там? Я могу поговорить с ним? Где вы?

— Он здесь, в своей квартире...

Беатрис передала Гизу трубку, а он, разговаривая, обнял ее за плечи. Было так приятно сидеть, прижавшись к нему, и слушать его голос. Вскоре он положил трубку.

— Ты сказал, что мы поженимся, как только я буду готова. Тебе непременно нужно уезжать или у тебя здесь скопилось много работы?

— Да нет, работы не больше, чем обычно. Правда, у меня запланировано несколько консультаций, но все они в Европе. Если ты согласна, то давай поженимся, не откладывая это в долгий ящик. Мы с тобой взрослые люди, и я не думаю, что тебе понадобятся месяцы на предсвадебные хлопоты.

Беатрис стало обидно. Она отодвинулась от него и холодно сказала:

— Даже самым... самым немолодым невестам приятно похлопотать о своей свадьбе.

Он притянул ее к себе.

— Прости, дорогая. Я веду себя безобразно. — Его голос был полон раскаяния. — Ты молода и красива, и, если тебе понадобится шесть месяцев для подготовки к свадьбе, я стану терпеливо ждать.

От обиды не осталось и следа. Все-таки приятно, когда тебя называют молодой и красивой. А потом, она и сама не хотела пышной свадьбы.

— Если ты не возражаешь, — сдержанно сказала она, — через две-три недели. Мы устроим скромную свадьбу в Литл-Истлинге, и Алиция будет подружкой. Наши друзья могут прийти к церкви. А твои родные... они захотят приехать?

— Да, конечно. Мама, папа, моя замужняя сестра и несколько близких друзей. Мне кажется, не имеет смысла приглашать всех моих многочисленных дядей, тетей, кузин, племянниц и племянников. Лучше встретиться с ними, когда мы приедем в Голландию.

Такое количество предстоящих встреч испугало Беатрис. Но она наверняка будет чувствовать себя увереннее, когда они поженятся.

— Тогда нам нужно поехать и повидаться с мистером Перкинсоном в выходные.

— Обязательно сделаем это. Тогда ты сможешь назвать мне дату, а я соответственно спланирую свою работу.

— А ты не думаешь остаться в Англии, когда мы поженимся? — робко спросила она.

— Только если ты захочешь.

Беатрис с грустью подумала, что на медовый месяц вряд ли можно рассчитывать.

— Нет, но Алиция...

— Она вернется вместе с нами, у нее ведь школа. А каникулы она проведет с моими родителями.

Вскоре Гиз отвез ее домой, проводил до двери и попрощался. Если он и хотел задержаться, то ничем не показал этого. Беатрис ходила по комнате, вдыхая аромат роз. Завтра утром он уедет, но в субботу вернется вместе с Алицией. Да! А как же с увольнением? Он ничего не сказал, а она забыла спросить. Но на следующее утро ее пригласили к управляющему больницей и сказали, что она может быть свободна через неделю.

— Такие важные обстоятельства, — понимающе сказал управляющий. — А профессор чудесный человек. К счастью, кто-то скоро опять приезжает по обмену, а за это время я успею найти вам замену.

Беатрис поблагодарила и заверила, что, естественно, передаст все дела тому, кто приедет на ее место. Гиз знал, как все уладить, подумала она с любовью.

Спокойный, как всегда, Гиз и восторженная Алиция приехали к ней утром в субботу. Девочка осмотрела комнату, заявила, что она слишком мала, и поинтересовалась, почему Беатрис не поехала жить с ее папой.

— Я приеду, когда мы поженимся. Я ведь еще, между прочим, работаю.

Утро было сырое, но в воздухе уже пахло весной. Беатрис слушала, как Алиция болтает с отцом, и думала о том, что надеть на свадьбу. Мама и папа встретили их тепло и сразу же, за чашкой кофе, начали обсуждать предстоящее событие.

— Свадьбу устроим здесь, дорогая? — спросила мама. — Летом?

Беатрис бросила взгляд на профессора, но он что-то обсуждал с отцом.

— Мы думали — недельки через три. Здесь, естественно. Все будет очень скромно...

— Да, конечно, милая, как ты захочешь. Только твои друзья расстроятся, да и родственники тоже.

— Мне думается, можно все так организовать, чтобы никто не остался в обиде. Конечно, это Беатрис решать, но, может быть, в церковь пригласить только близких родственников, а всех остальных мы можем принять позже, — вступил в разговор Гиз.

Миссис Кроули обрадовалась.

— Прекрасная мысль! Ведь наша церковь очень маленькая.

— А что, если мы обвенчаемся рано утром, а потом дома устроим а-ля фуршет? — предложила Беатрис и тут же нахмурилась. — Но тогда Гизу с Алицией придется вставать ни свет ни заря.

— Мы можем переночевать у Дерека, — сказал Гиз, — а остальные — в Эйлсбери.

Алиция слушала, сидя на низком стульчике, а пес лежал возле нее.

— А я надену розовое платье, — объявила она всем.

— Да, конечно. Ты будешь подружкой невесты, девочка моя, — подхватила миссис Кроули. — Ну-ка, расскажи, а какое платье ты задумала?

Эта приятная тема обсуждалась ими до ланча, а после еды Беатрис и Гиз отправились в деревню, чтобы поговорить с мистером Перкинсоном. Священник с радостью согласился на все, что они ему предлагали, объяснил профессору, как быстрее достать разрешение, и разразился короткой проповедью об обязанностях мужа и жены, а закончил тем, что еще на вечере у миссис Доули он понял, как они подходят друг другу. Беатрис покраснела, а Гиз поздравил священника с его удивительной проницательностью, намекнув, что у него было схожее чувство. Возвращаясь, домой, Беатрис ядовито заметила:

— Совсем не обязательно было подыгрывать священнику.

— В чем? — вкрадчиво спросил профессор.

— Ну, ты знаешь... Все эти ваши предчувствия... Очень неискренне с твоей стороны.

— Каюсь... Главное, напоминай мне об этом каждый раз, когда меня начнут одолевать романтические настроения. Конечно, какая может быть романтика между друзьями? — Поскольку Беатрис молчала, он продолжал: — Ты пока всем довольна? Я дам объявление в «Телеграф» и оповещу своих родственников. Думаю, наберется человек двадцать или около этого. А с твоей стороны?

— Примерно столько же. А на прием мама может пригласить, кого хочет. Пусть приходят все, зато никто не будет чувствовать себя обиженным.

— Ну что ж, чудесно. И еще насчет Алициного платья. Не могла бы ты до нашего отъезда в Голландию описать, как оно должно выглядеть, а я найду кого-нибудь, кто мог бы его сшить. И Нэнни, естественно, поможет.

— Хорошо. Только пусть оно будет розовым, ведь она уже заранее выбрала цвет. Ладно?

— Как скажешь, радость моя. Как же может быть иначе? А что наденешь ты?

— Я? Еще пока не знаю.

— Надеюсь, белое платье и фату, — неожиданно серьезно сказал профессор. — Ну, хоть один разок отнесись со снисходительностью к моим романтическим фантазиям.

— По-моему, наша свадьба не получается такой тихой, как мы планировали. — Беатрис старалась говорить спокойно, но сердце ее счастливо забилось от его последних слов. Чтобы что-нибудь сказать, она спросила: — А у твоей сестры была пышная свадьба?

— О да! Шесть подружек, хор, шаферы, всюду цветы и две сотни приглашенных. Она жила тогда с родителями, и приготовления к торжеству шли несколько месяцев.

— Ты-то уезжаешь из Англии, и поэтому волнения тебя практически не коснутся. Мы встретимся в церкви.

Гиз остановил машину в нескольких ярдах от дома, обнял Беатрис и поцеловал.

— Вот по этому я буду скучать.

А миссис Кроули, наблюдавшая за ними из окна, улыбнулась. Они прекрасно подходят друг другу, хотя, быть может, Беатрис пока и не осознает этого. Внешне они ведут себя так же, как и любая другая пара, но есть что-то такое...

Все выходные Беатрис пребывала в прекрасном настроении, а в воскресенье, когда они возвращались из церкви, ее постоянно останавливали соседи, поздравляли и знакомились с женихом. Правда, леди Доули без устали повторяла, что наконец-то Беатрис выходит замуж, давно пора, и ехидно при этом улыбалась профессору, но и это не испортило Беатрис настроения. Когда они подходили к дому, Гиз заметил:

— Мне очень нравятся твои друзья. Но должна ли эта кошмарная женщина присутствовать на нашей свадьбе?

Беатрис рассмеялась.

— Леди Доули? О, это известная заноза. Я даже не знаю, почему мы ее терпим. Может, потому, что она устраивает шикарные приемы?

— Да, она уже напомнила, что мы встретились именно в ее доме.

— И все-таки ее придется пригласить. Будет много народу, а тебе совсем не обязательно разговаривать с ней.

Перед отъездом они подробно обсудили платье Алиции. О своем собственном наряде Беатрис не стала говорить, ведь Гиз и без того знал и о белом платье, и о фате. Она даже маме ничего не стала говорить.

Оставшись одна в своей квартире после бурного прощания с Алицией и дружески прохладного с Гизом, Беатрис заварила себе чай и взяла ручку и листок бумаги. Свадьба состоится всего через три недели, надо набросать список дел. Гиз сказал, что приедет в Англию до свадьбы, но когда именно — не знает. А ей предстоит еще одна рабочая неделя. Спать она легла с приятными мыслями о предстоящих покупках.

Девушка по обмену приехала через два дня, и Беатрис полностью сконцентрировалась на передаче ей дел. От Гиза ничего не было слышно, но она и не ждала известий. С одной стороны, Гиз не похож на человека, теряющего время на ненужные письма, а с другой — он вовсе в нее не влюблен и потому не рвется лишний раз напомнить ей о своих чувствах.

В последний рабочий день Беатрис встретила Тома.

— А ты неплохо устроилась, — ядовито заметил он. — Между прочим, получается, что ты ничем не лучше меня. Собираешься свить себе славненькое гнездышко, ведь он же просто неприлично богат. Или ты этого не знала?

— Прощай, Том! Искренне надеюсь, что у тебя все будет хорошо. — Она ушла и очень старалась забыть его слова, но это ей не удалось.