Заноза для ректора-дракона

Глава 21. Она

До бала осталось не так много времени. Мне чудится, что все вокруг сошли с ума: разговоры у девочек только о платьях и их кавалерах, у парней — как бы кого затащить на одну ночку… Преподаватели стали рассеянными, да и в целом, вокруг царит напряженная атмосфера. В Академии усилили охрану. Как говорит Ректор Ржевский — все, для нашей безопасности.

Вера сегодня приболела. Она осталась в своей опочивальне, а я просто умирала со скуки на всех предметах, которые были. Последний, как раз был у Ректора Ржевского, кой является братом Дитриха. К нему то я отношусь с опаской. На парах он меня не трогает совсем, напротив, лишь строит глазки. Этот мимолетный холодный взгляд кажется мне… странным? Я даже сама в голове не могу уложить то, что я думаю по его поводу. И теперь, зная то, что случилось с родителями Дитриха и кто виноват в их смерти — тревожность сильней подступает к горлу.

Сложив учебники в сумку и закинув ту на плечо, спокойной выхожу из класса, как меня окликает Ржевский.

— Ведьмина⁈

Я оборачиваюсь.

— Задержись. Для тебя у меня есть задание.

Сглатываю тягучую слюну, так и не пошевельнувшись с места. Что ему от меня нужно? Очередная глупая практическая работа? Или разговор о том. что меня что-то беспокоит? Кстати, об этом… Михаил раза три спрашивал меня о том, нормально ли я чувствую себя здесь, в Академии и не смущает ли меня ничего вокруг? Еще до того, как Дитрих рассказал мне свою тайну, я полагала, что Михаил просто заботится обо мне, как у студента, которому очень сложно адаптироваться к новым условиям учебы. Но теперь, такие расспрашивания меня…пугают. Чувствую, как внутри меня разрастается переживание, перекрывая воздух. Сердце начинает учащенно биться, и… внутренний голос мне говорит об опасности. Но, какая опасность меня может поджидать в самом защищенной месте в королевстве? Если только моя дурость…

Отхожу из прохода, потому что мешаю другим ученикам выходить. Чувствую, как трясутся коленки в ожидании того, что же спросит в этот раз Ректор Ржевский. Все это время, Ржевский делает вид, что не видит меня и копается в своих бумажках, что хаотично разбросаны на столе. И как только последний ученик выходит из класса, Ржевский закрывает дверь магией. От глухого хлопка я вздрагиваю.

— Все в порядке? — отзывается он, оторвавшись от бумажек.

— Д…да, — отвечаю я, хотя голос мой дрожит.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

Закусываю губу. Это к чему?

— Устала.

— Нужно плотно кушать, и хорошо высыпаться, — с заботой в голосе говорит Михаил, — а то твоя сила так и погибнет в тебе.

Не сумев подобрать нужных слов, я просто киваю. Ректор Ржевский, по всей видимости, замечает мою робость и страх, поэтому, развернувшись корпусом ко мне, опирается одной рукой о край стола.

— Мне кажется, что ты что-то недоговариваешь, Ведьмина.

— С чего вы взяли?

— Помните мне… — ректор задумывается, — наша первая встреча…Ты была куда смелее, и, как мне показалось, достаточно любопытной. А теперь, ты будто бы узнала страшную тайну и хранишь ее, но…

Пауза, которую делает Михаил, чудится мне слишком долгой. Словно, ректора пытается испытать меня на прочность.

— Но? — стараюсь контролировать свой голос, однако, у меня плохо это получается. Он по-прежнему дрожит.

— Но твои глаза выдают это. Врать, Ведьмина, ты не умеешь.

Нужно это заканчивать. Немедленно!

— Вы хотели дать мне задания?

Ржевский буравит меня холодным взглядом. Мне чудится, что его роговицы сияют ярким холодным пламенем. А в следующее мгновение, Ржевский уже поднимается со стула и медленным шагом направляется ко мне.

— Ах да, Рита, — называет он меня по имени, отчего меня передергивает. — На счет задания…

Сглатываю горькую слюну. Сердце делает сальто в горле, и мне сразу же хочет выпить стакан прохладной воды, чтобы успокоиться. Сжимаю в руке лямку от сумки да так, что немеют пальцы. Ржевский продолжает буравить меня своим взглядом. Его шаг медленный и размеренный. Остановившись от меня в пару метров, он сует руки в карманы брюк и с гордостью в голосе заявляет:

— Это был лишь предлог, чтобы ты задержалась.

В этот момент меня ошпаривает кипятком. Я захлебываюсь собственной беспечностью и дуростью. Как я не могла этого заметить?

— То есть? — спрашиваю я наперед, прежде чем осознаю то, что спросила.

— Ты же ведь знаешь, что скоро балл? — спрашивает Ржевский, подступая ближе. Машинально делаю шаг назад, стараясь нормализовать дыхание. Кажется, что Михаил слышит бешенный стук моего сердце, что эхом отдается в висках. — Вообще, так не положено делать в стенах академии, но…

— У меня есть пара! — восклицаю я, практически пища от страха.

Ржевский замирает в изумлении. Его тонкие губы застыли в ехидной ухмылке.

— Тебя уже кто-то пригласил?

— Да! — торопясь говорю я, хотя меня ни черта никто не приглашал.

— Кхм, — восклицает Михаил и складывает руки на груди. Его пшеничные локоны немного развиваются на едва уловимым ветерке, который струится через открытое окно. — Я думал, что тебя никто не пригласил…

— Почему вы так считаете?

— Ты ни с кем не общаешься, Рит, — мурлычет Михаил, но его холодные глаза, по-прежнему, прожигают кожу до самых костей. — И врать ты не научилась…

— Если это все, то я, пожалуй, пойду, — тараторю так, что зубы стучат. Стоило мне устремиться к двери, как Ржевский оказывается передо мной перегорожает путь.

— А что, если я настаиваю…? — говорит он таким нежным баритоном, что он переполняющего меня ужаса проходит мерзкая волна мурашек.

— При всем уважении, Ректор Ржевский….

— Можно просто Михаил, — перебив меня, мужчина делает один шаг навстречу. От него пахнет ментолом и луговой травой. Ректор находится непозволительно близко ко мне. Мне чудится, что я слышу его неровное дыхание. Испарины выступают на моем лбу, отчего мне хочется провалиться со стыда сквозь землю!

— У меня есть с кем пойти на бал, Ректор Ржевский…

— Ты же лжешь мне, Маргарита…

Еще один шаг, и Ржевский переступает грань дозволенного. Я вижу, что он тянется ко мне, чтобы… поцеловать? Вот же хам!

От страха, я, отскакивая назад, и, передо мной и Ржевским, выступает магический защитный купол. Приятная волна прошлась по моим жилам. Легкий прозрачный серый купол вибрирует. Точнее, это едва ли заметная россыпь магии, которая встала барьером передо мной и Ржевским.

— Любопытно, — говорит он и с интересом смотрит на этот купол. — Весьма, любопытно!

Начинаю чувствовать, что этот купол… сделала я? Но как?

— Я… не…

— Очень хорошее магическое заклинание, которое сдержит два мощных удара дракона. Откуда ты знаешь это заклинание?

Пытаясь утрясти в своей голове то, что только что произошло, ощущаю, как кружится голова.

— Я…не…

Ржевский дотрагивается до купола указательным пальцем. В момент, когда его палец касается купола, то происходит магическая реакция: пару искорок и ректор убирает палец.

— Любопытненько…

Думаю о том, что нужно снять этот барьер, и, через какое-то мгновение, он пропадает.

— Ты это сделала?

— Д…да, — ошарашенно говорю я ему, хотя сама до сих пор не могу понять, что произошло.

— Хм…

— Я пойду, Ректор Ржевский, — говорю ему, и, обогнув, мчусь к двери, рывком открываю ее и выбегаю в коридор.

Непонятное чувство страха и любопытство захлестывают мои эмоции. Мне сложно дышать, руки немеют, но, я продолжаю бежать туда, где не увижу Ржевского. Сейчас я хочу одного… Найти Дитриха и обо всем ему рассказать!

От переживаний перехватывает дыхание. Убежав от Ректора Михаила, я практически пулей летела в свою комнату, и, достигнув её, поспешно закрыла дверь. Сердце бешено колотилось в груди, отстукивая ритм чечетки в висках. Приложив ухо к двери, я пыталась выяснить, не погнался ли он за мной? Хотя, чего это я? Михаил бы разом меня остановил, будь на то его воля. Но ничего, кроме гогота студентов я расслышать не смогла.

Шумно вдохнув носом, ощутила, как на выдохе отпускает тревога. Спокойно, Ведьмина, спокойно. Всё позади…

Расхаживая из стороны в сторону, мне никак не удавалось сосредоточится. Вопросы нависали над головой, мысли и вовсе путались в голове. Практически сраженной собственными раздумьями, плюхнулась на кровать, развалившись звёздочкой. По-хорошему, мне нужно было готовиться к следующим парам, делать волшебную контрольную работу и… поесть, наконец-то. Но ничего из вышеперечисленного мне делать не хотелось. Я была обескуражена поведением Михаила. Ещё бы чуть-чуть и…

Закрыв лицо ладонями, зажмуриваю глаза. Не могу это развидеть теперь… и никогда, наверное, неразвижу. Пролежав так час, а то и дольше, понимаю, что больше так не могу и рывком поднимаюсь с кровати. Нужно что-то делать! И первое, что приходит на ум, так это найти Дитриха. Сосредоточившись, пытаюсь мысленно отыскать Дитриха и то, где он находится. Не знаю, как у меня это получается, но, внутри меня возникает стойкое предчувствие, где сейчас он. А в следующее мгновение, я куда-то лечу, в буквальном смысле слова.

То есть, телепортируюсь.

И это было, достаточно пугающее мероприятие. Потому что я через секунду, очутилась в недрах библиотеки, с грохотом упав на пол. Осознание того, что сейчас произошло, меня пугало… Поднимаю глаза и вижу Дитриха, который с любопытством смотрит на меня.

— Привет, — шепчу ему, улыбаясь.

— Привет…

— Я не помешала? — дурацкая улыбка не спадает с моего лица.

— Нет, — ошарашенно отвечает Дитрих. — А как ты…

Бестужев замолкает. Он щурится, словно хищник, потом в его фиолетовых глазах мелькает искра удивления.

— А, это? — киваю я. — Да долгая история.

Дитрих до сих пор, кажется, слегка ошеломлен. И пока он пытается прийти в себя, я поднимаюсь и поправляю юбку. Поспешно пытаюсь собрать разлетевшиеся книги, но Дитрих опережает меня. В мгновение другое, и вот, книги стоят на своих мечтах, словно, ничего не произошло.

— Как ты научилась телепортироваться? — с изумлением спрашивает Дитрих, выгнув бровь.

— Также, как и делать защитный купол, — отвечаю ему улыбаясь.

Нет, Дитрих сотрёт меня в порошок. Я чувствую, как он недоумевает, и злиться на меня.

— Когда?

Пожимаю плечами, добавив в конце:

— Ну… часа три назад…

На Дитриха белая рубашка, с закрученным рукавами, коричневая жилетка и такого же цвета брюки.

— Три часа назад было девять вечера, сейчас полночь.

Округляю глава в десятку.

— Как полночь?

— Вот так вот, полночь! — Дитрих вытаскивает хронограф, и показывает мне циферблат.

И правда… полночь!

— Но… я же часа три назад только примчалась в свою комнату…

Дитрих хмурится, сложив руки на груди. Как говорится: он весь во внимание…

— В общем, Михаил что-то замышляет, — выговариваю я, и думаю, как бы правильней сформулировать свою речь, ведь, не нужно забывать, что Михаил — брат Дитриха. Однако, дракон даже и не шелохнулся.

— После уроков, — шепчу я, — Михаил попросил меня задержаться, мол, даст мне какую-то работу. Ну я и осталась…

— И это Михаил научил тебя делать? — спрашивает наперёд дракон.

— Нет, не он. Он был… точнее…

Дитрих сопит. Он хмурится, или злится. Я пока не совсем точно научилась различать все его эмоции…

— В общем, Михаил начал разговор с того, что я что-то скрываю от него, мол, ранее я не была такой запуганной. После, он перешёл на вопрос о предстоящем бале…

Дитрих напрягся. Мне показалось, что он что-то знает, но не делится со мной этим.

— И… Что же он спрашивал?

— Ну… он спрашивал, с кем я пойду на бал…

Мы встретились с Дитрихом глазами. В его омуте фиолетовых глаз, витал вопрос, ответа на который я так и не знала. Этот вопрос пугал меня физически, наводит страх и волны приятных мурашек.

— А что ты ответила?

— Я ответила, что да, я иду на бал. А он давай предлагать быть сопровождающим на балу…

— И ты согласилась?

Мне кажется, что на напряжение, которое возрастало между нами, можно было бы приготовить отличное жаркое. Ну правда… Я сглатываю тягучую слюну.

— Я сказала, что у меня уже есть пара.

Дитрих удивился. Да так, что поднял брови. Но в следующее мгновение, он вновь превратился в хмурого дракона.

— И?

— Михаил стал говорить, что я вру… Ну, на самом деле, меня никто не приглашал на бал, я сказала ему так, чтобы он отстал, потому что…

Дитрих внимательно смотрит на меня. Он сосредоточен и холоден. Набираю побольше воздуха в легкие и добавляю:

— Потому, что я не хотела бы идти с ним на бал.

— И это всё?

— Нет, — качаю головой из стороны в сторону. — Михаил начал давить на меня тем, что я всё не так правильно поняла, и, когда он оказался ближе, чем полагается быть преподавателю, я испугалась…

Вновь ощущаю дрожь во всём теле. Да так, что стучат зубы. Дитрих, по всей видимости, заметил это, но никак не отреагировал, напротив, он стоял как каменная стена, ни проронив ни одной эмоции. Однако, его глаза выдавали совершенно другое: переживание, тревогу и… бесконечную нежность.

— И что было потом?

Присаживаюсь на ступеньку от лестницы, которая удачно остановилась около меня.

— Я отпрыгнула и сделала купол. Но как он у меня получился, понятия не имею…

— Обычный купол?

— Да, — киваю головой. — Михаил сказал, что это очень любопытно и купол, который я сделала, сдержит два удара дракона.

На лице Дитриха проскользнула тревога, эта эмоция была настолько мимолетная, но я едва ли сумела её заметить.

— Значит, он пытался к тебе приставать?

— Типо того, — грустно выдохнула из себя. — Но потом, его больше заинтересовал купол, который немного искрился, когда Михаил дотрагивался до него.

— Это хорошая защитная реакция, но такие магические купола учат на втором курсе. А ты на первом…

— Да, я слышала об этом, — сухо добавляю.

— Это и правда очень интересно, — восклицает Дитрих и подступает ко мне. В его омуте фиолетовых глаз, как в бескрайней вселенной, я могу утонуть. Впервые, за долгое время, я отчетливо чувствую внутри себя стержень наших взаимоотношений, которые крепнут с каждым днём всё сильней и сильней. Надеюсь, что и Дитрих это чувствует…

— Ты что-то почувствовала?

— Да, — говорю я на автомате, едва ли успев подумать. — Что-то внутри меня тлеет, как уголёк, когда мы с тобой откровенничаем.

Дитрих усмехнулся. Кривая ухмылка была подобной вкусом долгожданной победой, которую нельзя было обнародовать. Он щелкнул пальцами и вторая лестница на противоположном стеллаже остановилась около него. Ректор уселся на ступеньку, сложив руки в замок.

— А как ты телепортнулась сюда?

— Не знаю, — пожимаю я плечами, поправляя юбку. — Я просто подумала, где бы ты сейчас мог бы быть, а дальше всё как в тумане…

— Кхм, — промычал мужчина.

— Это сложно объяснить, как мне удалось очутится здесь…

— Да и ещё в комендантский час, — усмехнулся Дитрих. — Ведьмина, ты спонсор моей головной боли, знала?

— Ну, хорошо что не заноза в жопе, — парирую я, а Дитрих смеётся.

— Это с какой стороны посмотреть…

Я улыбаюсь ему в ответ. Внутри, теплой молочной рекой, расползается спокойствие и чувство защиты. В глазах, цвета спелой сливы, отчётливо мелькнула искра влюбленности. Такая маленькая, но озорная. Этот взгляд не был похож на другие. Он был иным. Более чувственным, более ласковый.

Его завораживающий взгляд был подобен бездонной глубиной млечного пути: он обволакивал, захватывал и сводил с ума. Я невольно улыбнулась ему самой дурацкой улыбкой. Ведьмина, ты что, поплыла?

Тёмные кудри Дитриха упали на лоб. Он умело зачесал волосы назад, но нужно признаться, очень соблазнительно. Харизмы у Дитриха не занимать, как и холодных речей.

— Рит?— воскликнул он, склоняясь ко мне ближе.

— Да?

Когда Дитрих смотрит на меня снизу вверх, я чувствую, как заливаюсь краской. Вижу, как вены выступили на руках Дитриха от волнения. На лбу появилась испарина… Дитрих облизывает пересохшие губы, а после, едва слышно говорит.

— Я уверен, что у тебя прекрасно получается исполнять роль студентам академии.

— Да? — со смешком в голосе отзываюсь.

— Да.

Что-то странное случилось рядом. Точнее, послышался скребок по дереву. Я оглянулась по сторонам, а после, спросила:

— Ты это слышал?

Дитрих покачал головой из стороны в сторону.

— Нет…

— Показалось, — ответила я, задумавшись.

— Тебе стоит отдохнуть, — заверяет Дитрих и поднявшись с лестницы, распрямляется плечи.

— Да, — соглашаюсь с ним и тоже встаю.

Когда мы оказываемся настолько близко, мне кажется, я слышу неровный пульс Дитриха, а мои ноги подкашиваются… Дыхание сбивается. Сердце пытается подстроиться под стук сердца Дитриха и от этого перехватывает дух.

— Держись крепче, Ведьмина. Я тебя провожу до комнаты, — обволакивающим шёпотом говорит Дитрих.

— Ну попробуйте, Ректор Бестужев, — отвечаю я ему и ловлю себя на двух дурацкий мыслях: первая — «Ведьмина, ты что, заигрываешь?», а второй — «Хочется поцеловать Дитриха».